«Спасибо, Ив. Теперь я лучше во всём разобралась. Насчёт Кэхиллов: Савич хочет встретиться с ними как можно скорее, прежде чем они успеют обсудить всё это со своим адвокатом. Мы предложим им возможность провести время вместе, если они готовы поговорить с нами немедленно, не дожидаясь Сайлза. Они очень хотят увидеться, в том числе и для того, чтобы убедиться, что по-прежнему могут доверять друг другу. За два дня многое произошло. Кто знает, что им известно?

Что они услышали? О чём они думают? Может быть, они готовы к сделке.

«Может быть», — сказала Ева.

Гарри встал. «Мне пора. Спасибо за кофе».

Она последовала за ним к входной двери. «Как думаешь, я могла бы пойти с тобой на собеседование к Кэхиллам?»

«Это будет решать Савич».

Ева не думала, что у неё такие уж хорошие шансы. К тому же, дел было так много, что лучше никуда не перегружаться. Она выронила его. «Эй, какое дерево…»

куда вы направляетесь?

Он поднял бровь и ухмыльнулся. «Да-да, это моё уличное прозвище.

Я живу на Мейпл-стрит — мой дом в центре квартала. Рядом пиццерия, сычуаньская кухня и химчистка. Все удобства, много машин, есть парковка, чтобы купить что-нибудь или поесть. Копы обожают штрафовать в этом районе.

«Представьте, что Вирджиния вас недолюбливает, хотя, я уверен, вы просто случайно упомянули ей об этом».

Она услышала, как он насвистывает, уходя по коридору. Десять минут спустя она уже лежала в постели.

Поэтому его жена оставила ему дом на Мейпл-стрит, и он остался там.


Зал правосудия

850 Брайант-стрит

Сан-Франциско

субботнее утро

Двое охранников проводили Синди Кэхилл из окружной тюрьмы номер два в комнату для допросов на шестом этаже, где в Зале правосудия содержались мужчины. Она прошаркала в комнату впереди охранников, одетая в костюм-тройку заключённой: наручники, цепь, стягивающую живот, и ножные кандалы. Она подняла глаза и увидела своего мужа Клайва, одетого так же, как и она, сидящим на одном из неудобных кресел.

«Клайв», — сказала она и попыталась подойти к нему, но охранники остановили её. Клайв медленно поднялся, улыбаясь ей. «Привет, красавица. Мне понравился синий костюм, который Майло принёс тебе в суд на прошлой неделе, но, эй, оранжевый тоже тебе очень идёт. Ты в порядке?»

«Я в порядке, но мне бы хотелось знать, что...» Синди бросила взгляд на Савича и замолчала.

Савич медленно поднялся, пока охранники усаживали Синди рядом с мужем, а затем, кивнув, вышел из небольшой комнаты.

Савич представился Кэхиллам и представился вместе с Ив. Он сказал: «Прежде чем мы начнём, я хотел бы, чтобы вы подтвердили, что вы оба согласились не допускать на слушание своего адвоката, мистера Сайлза. Всё верно?»

«Конечно», — сказал Клайв. «Как я уже говорил до приезда моей милой жены, нам не нужен Майло для этого. Мы не сделали ничего плохого, и у нас есть…

Мне нечего скрывать. И как я мог упустить возможность провести время с Синди? Даже общение с вами, клоунами, лучше, чем скука.

Он откинулся на спинку неудобного кресла, словно опытная ящерица.

Савич спросил: «Миссис Кахилл?»

«Хорошо, — сказала Синди. — Так что зовите меня Синди. Я слышала, как охранники говорили о вас, агент Савич; говорили, что вы из Вашингтона, и вы очень важная персона».

Клайв сказал: «Эй, где специальный агент Кристофф? Этому парню нужны хорошие манеры, понимаешь? Он жёсткий человек, этот парень, совсем не весёлый».

Савич наблюдал, как они какое-то время смотрели друг на друга — с нежностью?

Интересно, проболтается ли кто-то другой? Он не знал, но позволить им быть вместе в одной комнате без присутствия адвоката было хорошим началом. После всего произошедшего – приостановки судебного разбирательства, исчезновения федерального прокурора О’Рурка и выстрела в Рэмси – Савич понимал, что оба Кэхилла захотят узнать как можно больше о том, что известно федералам. Он сомневался, что они сложат палатки и захотят разобраться с этим после случившегося, но, возможно, они проболтаются о чём-нибудь – о чём угодно – чтобы дать ему рычаг давления, особенно на Майло Сайлза, ведь даже в удачный день добиться правды от адвоката защиты было сложнее, чем провести двухпартийный законопроект через Конгресс.

Савич сказал, садясь: «Не волнуйтесь. Агента Кристоффа к нам не будет. Будут только я и маршал Барбьери».

Пока Савич говорил, Синди не отводила взгляда от его лица. Она прижалась щекой к длинным белым пальцам, ногти на которых уже не были такими красивыми. Эти её тёмные глаза проникали глубоко в душу мужчины, нет, не в его душу, подумал Савич, она устанавливала прямую связь с его полом, и её притяжение было сильным. Он понял, что стал для неё новой добычей, и Савич отстранился, зная, что она поняла, что он её оттолкнул, и надеясь, что она изо всех сил постарается заманить его в ловушку. Он хотел понаблюдать за её методами.

Когда Синди перевела взгляд на Еву, её свежее, очень миловидное лицо и светлые волосы, собранные в хвост, она не выглядела счастливой, и он был доволен. То, что вырвалось из её уст, порадовало его ещё больше. «Ну, разве ты не прелесть? Вся такая светловолосая и голубоглазая, как маленькая принцесса, и вот ты здесь, здоровенный маршал США, весь в красном и чёрном, как настоящий крутой парень. Я думал, вы, маршалы, только и делаете, что гонитесь за негодяями, которые ускользнули от настоящих копов».

Как Томми Ли Джонс».

«Моя героиня», – сказала Ева. Она была рада, что Савич решил взять её с собой, несмотря на то, что Гарри был изрядно потрепан, пока Савич спокойно не заявил, что у Синди, очевидно, будет преимущество с двумя мужчинами-интервьюерами, к тому же она будет мгновенно настороженно относиться ко всему, что скажет Гарри, ведь он вёл дело против них и допрашивал её не меньше дюжины раз. Савич хотел перетасовать колоду, вытащить джокера и представить Синди другую женщину. Надеюсь, Синди не заметила её в зале суда. Гарри не дал понять, что раз Ева Барбьери красотка, почему бы не попробовать смутить Синди Кэхилл, которая твёрдо верила, что она – Божий дар всем мужчинам? Гарри не проронил ни слова. По пути в комнату для допросов Савич лишь сказал Еве: «Смути её».

«А ты посмотри, у тебя есть кобура для пистолета. Разве не прелесть? Мне всегда нравились крутые девушки. Ведь мужчины бывают такими сложными, не правда ли? Скажи мне, Ева, что ты делаешь с трудным мужчиной?» И Синди Кэхилл искоса посмотрела на Савича терновыми глазами.

Ева улыбнулась Синди, увидев в ней чистейший секс.

Она была уверена, что мужчины вздрагивают, когда Синди вальсирует рядом с ними. Она была прекрасна, несмотря на столько месяцев, проведенных в тюрьме. Ее темные глаза, экзотические, слегка раскосые, полные блеска и высоковольтного соблазна. Она смотрела на тебя с невероятным вниманием, и это внимание теперь было обращено на Еву. Ева чувствовала за этими горячими, темными глазами грозный ум – и что-то еще, когда Синди смотрела на нее – расчет и ненависть. Ненависть? Прав ли был Савич? Неужели эта невероятная женщина ревновала ее ? Она промолчала.

Савич улыбнулся. «Возможно, нам стоит поговорить о том, Синди, как ты решила, что сможешь избежать наказания, угрожая федеральному прокурору».

«Прямая атака», — подумала Ева и приняла это к сведению.

Синди Кэхилл ответила Савичу голосом, полным южносаваннского меда: «Угрожать федеральному прокурору? Вы имеете в виду мистера О’Рурка? Уверена, я понятия не имею, о чём вы говорите, агент Савич. А вы, Клайв?»

Клайв зевнул: «Понятия не имею».

«Вы оба, должно быть, уже поняли, — мягко продолжил Савич, — что весь ваш план снять обвинения в убийстве рухнул прямо вам в лицо. Судья Хант всё раскусил, и теперь судебное разбирательство будет отменено. Вас снова будут судить, с ещё более строгими мерами безопасности, и вы будете признаны виновным. Если вы имели какое-либо отношение к стрельбе в судью Ханта или к…

Исчезновение О’Рурка, мы это тоже узнаем. Думаю, два человека, приговорённых к смертной казни, сейчас могли бы заключить сделку.

Клайв и Синди обменялись взглядами. Клайв сказал: «Мы же уже сказали, что не имеем к этому никакого отношения. Мистер Сайлз уже велел нам немного подождать и посмотреть, что будет дальше. Правда, дорогая?»

Синди сказала: «Хорошо. Мы не хотим разочаровывать мистера Сайлза».

Савич сказал: «Вы должны знать, что ваш адвокат не хочет оказаться в тюрьме вместе с вами, если он был в этом замешан. Если бы вы могли помочь нам найти господина…

О'Рурка или найти стрелка судьи Ханта, прежде чем он успеет причинить ещё больше вреда, я уверен, что федеральный прокурор был бы очень заинтересован в возможной отмене смертной казни, возможно, даже в смягчении приговора. И я уверен, что правительство очень хотело бы узнать, кому вы продали эту информацию с компьютера Марка Линди.

Клайв сказал: «Мы не знаем, что случилось с мистером О’Рурком. Но я вам скажу: возможно, он куда-то ушёл и у него случился сердечный приступ.

Он был очень настойчивым, всегда нетерпеливым, всегда требовательным. Я видел, как он однажды задрожал в зале суда, мне показалось, что бедняга вот-вот развалится. Знаете, он мне угрожал? Я смеялся над ним, потому что что он мог сделать? Я уже был в тюрьме.

Синди сказала: «О’Рурк — придурок, без чувства юмора. Клайв прав, он, наверное, лежит где-нибудь в канаве от сердечного приступа. Если это так, я точно не буду по нему скучать».

Ив сказала: «Наверное, ты не знаешь, что Микки О’Рурк — отличный волейболист с подачей, как у шара для боулинга, и он может загнать мяч тебе в миндалины. Его жена говорит ему, что он убийца, потом бьёт его, а он смеётся. Он хороший парень, любит своих дочерей. Ты знала, что у него две дочери-подростка?»

Клайв пожал плечами и начал насвистывать.

Синди продолжала изучать Савича, но Ева знала, что та её прекрасно видит. Она замахнулась на неё, подумала Ева, и это достойно восхищения. Что ж, пора действовать.

Ева сказала: «Мне было интересно, что именно ты сделала, Синди. То есть, ты переспала с Марком Линди — это твой проверенный метод, не так ли? А потом Марк сделал почти всё, что ты хотела, потому что был так доволен собой, что эта красавица спала с ним, и говорила ему, какой он красавец. Он позволял тебе заглядывать ему через плечо, пока работал над…

секретный правительственный проект, даже не подозревая, что вы записываете все его идентификаторы пользователей и пароли на своем рукаве, пока воркуете ему на ухо?

«А потом ты усыпила его прекрасным коктейлем, который сама сделала своими руками, немного рогипнола с нокаутирующим препаратом, не так ли? Бедный Марк, он понятия не имел, что его секс-богиня вырубает его, чтобы добраться до его брелока, проникнуть в его компьютер и получить доступ ко всем его данным. Держу пари, ты позвала Клайва, чтобы он тебе помог, не так ли? Это всё на самом деле дело Клайва, не так ли, Синди? Он же мозг в вашей паре, верно?

Он планирует, принимает решения, общается с покупателями, распоряжается всеми деньгами, распределяет деньги на карманные расходы между вами, своей сексуальной кошечкой?

«Вы вообще знаете, кто покупатели?»

Синди выпрямилась и ударила кулаком по столу так, что зазвенели цепи.

«Сука! Я всё планирую, я всё делаю, слышишь?» Клайв схватил её за руку. Она замолчала, даже криво улыбнулась Еве.

«Хорошее начало», — подумал Савич. Синди Кэхилл выглядела так, будто ей очень хотелось убить Еву. Подготовка маршалов в области расследования, которую они проходили в академии маршалов в Гленко, была, похоже, хорошей; либо это, либо Ева кое-чему научилась, вырастая с отцом-маршалом. Вероятно, и то, и другое.

Ева спросила: «Это Клайв нацелился на Марка Линди? Или какой-то иностранный агент познакомил вас с Линди? Ты знала, Синди, что эти сверхсекретные материалы предназначались для иностранного правительства?»

Синди Кэхилл на этот раз не клюнула на приманку, но не смогла скрыть ярость в глазах. Она попыталась изобразить презрительную усмешку, но не смогла скрыть ярость. «Ты выдумываешь историю. Ту же самую, что рассказывал этот нелепый оперативник ЦРУ. Вы все читаете один и тот же сценарий?

«Послушай, малышка. Я имею в виду, что Клайв — мой муж, мой партнёр». Она с обожанием посмотрела на Клайва Кэхилла и похлопала его по руке, отчего цепи снова зазвенели. «Он мой сладкий пирожок, а не мой босс, никогда не был моим боссом».

Ив выгнула бровь и посмотрела на неё, словно говоря: «Ага, конечно» . «Твой милый пирожок не возражал, что ты спишь с Марком Линди, если за это полагается большой гонорар? Извини, Синди, но, да ладно, это была твоя единственная роль, не так ли? Пока что-то не пошло не так. Что случилось? Марк Линди понял, что ты делаешь, и пригрозил вызвать полицию? И ты дала ему последний коктейль в его жизни?»

Синди одарила Ив улыбкой, как девушка девушке. «По моему опыту, парни обычно предпочитают пиво».

Ева откинулась на спинку стула. «Неплохой ответ, Синди, но, может быть, Клайв мог бы ответить тебе помягче, ведь он умнее. Хм, интересно, что бы подумали твои родители о том, как ты выросла и что ты наконец сделала».


Синди Кэхилл не отрывала взгляда от лица Евы. «С тех пор, как мой дорогой папа начал приходить ко мне в спальню, когда мне было одиннадцать, не думаю, что его это хоть как-то заботило».

Интересно, подумал Савич. Знали ли психиатры, что она подверглась насилию?

Он начал сдерживать себя, поскольку не хотел, чтобы Кэхиллы потребовали адвоката, но хотел услышать, что скажет Ив. Он слегка кивнул ей.

Ева сказала: «Клайв, если не ты всем управлял, чем ты вообще занимался? Разве Синди заставляла тебя приносить ей кофе, надевать тапочки на её изящные ножки, составлять для неё план соблазнения?»

Клайв покачал головой, переводя взгляд с жены на Савича, а затем снова на Еву.

Ева продолжила: «Тогда что она с тобой делает, Клайв? Ты ей почти в отцы годишься, не так ли? Почти как её отец, который её издевался? Скажи мне правду, Клайв, я знаю, это должно быть где-то в глубине твоего сознания. Ты боишься её, не так ли? Боишься, что она устанет от тебя, боишься, что начнёт встречаться с парнем моложе тебя? Боишься, что она рискнёт и заговорит с нами, оставив тебя здесь одного в камере смертников?»

Бледное лицо Клайва покраснело. Он закричал, задыхаясь от ярости: «Я её не боюсь! Она моя жена. Она никогда не причинит мне вреда! Я нашёл её, научил всему…»

«Ты научил её убивать? Наверное, нет, поскольку сцена убийства была ужасной, это совсем нехорошо с твоей стороны. Яд не всегда заставляет человека просто упасть и умереть. Нет, Марк Линди сопротивлялся, когда понял, что ты с ним сделал. Он пытался тебя свалить, но яд добрался до тебя.

Сначала он, и это было совсем некрасиво, правда, Синди? И это, Клайв, привело полицию к вам обоим.

Синди Кэхилл крепко сжала руку Клайва. «Не выходи из себя ни по какому поводу, Клайв. Она просто пытается тебя обмануть». Она покачала головой. «Разве вы двое не крутая команда? Давно вы вместе этим занимаетесь? Удалось ли вам хоть что-то?»

Ева подалась вперёд, сложив руки перед собой. «Знаешь, Синди, я бы никогда не убила кого-то ядом. Это так… подло, трусливо, понимаешь, о чём я? И так безвкусно. Так низко. Дай мне нож в любой день, и я смогу сразиться с тем, кого собираюсь убить».

«Я не безвкусица!»

«Нет? Тогда как ты назовёшь использование своего тела по желанию Клайва? Без денег, без атрибутики, кто скажет, что ты стоишь больше, чем просто быстрое перепихон с проституткой у стены в переулке?»

«Сука! Я не шлюха. Сью считает меня идеальной!»

Сью? Кто такая Сью? Что это?

Савич резко и быстро вмешался: «А Сью гуляет снаружи на солнце, пока вы двое едете на смертельную инъекцию. Это Сью пыталась убить судью Ханта?»

Синди и Клайв Кэхилл снова переглянулись и взяли себя в руки.

Синди разглядывала свои ногти, и в её голосе слышалась скука. «Никакой Сью нет, это имя я выдумала. Что касается того, что судью Ханта застрелили, я знаю не больше, чем любой другой, кто видел новости по телевизору. Понятия не имею, кто его застрелил».

Ева сказала: «Ну же, Синди, игра окончена. Сью застрелила судью Ханта?»

«Я вам ещё раз говорю: никакой Сью не существует», — сказала Синди. «У нас даже не было причин стрелять в судью, не так ли?»

Савич сказал: «Синди, ты настолько незначительна, что Сью даже не сказала тебе, почему она хотела смерти судьи Ханта?»

«Никакой Сью нет», — снова сказала Синди, теперь спокойная как камень. «Как я уже говорила вам, идиоты, зачем нам убивать этого чёртова судью?

Никакой компенсации нам не будет, ты сам это сказал. Мне было немного жаль это слышать. Судья Хант был таким горячим, как он на меня посмотрел…» Её муж не произнес ни слова, лишь уставился на стену за головой Савича. «Держу пари, теперь он выглядит не таким уж горячим, правда?»

Еве захотелось перепрыгнуть через стол и ударить её кулаком, но вместо этого она заставила себя сделать глубокий вдох.

Савич спросил: «Сью убила прокурора так же, как ты убил Марка Линди?»

Клайв пожал плечами. «Мы ничего не знаем ни о судье, ни о прокуроре. Откуда нам знать? Мы же в тюрьме, агент Савич, а не пьём пиво и не танцуем в клубах». Он откинулся на спинку стула и ухмыльнулся. «Этот прокурор — просто кретин. О’Рурк ни за что не смог бы доказать вину против нас».

Но Синди всё ещё была в ярости. «Все эти обвинения — провокация, ничего больше. Мы никого не убивали — если бы этот нелепый судья не остановил процесс, нас бы оправдали! Его застрелил кто-то другой…»

Наверное, кого-то, кого он посадил». Она повернулась к Клайву. «Знаешь что, дорогой? Это было весело, но мы должны положить этому конец. Агент Савич, нам нужен наш адвокат».

Еве хотелось себя упрекнуть. Она сама всё испортила, зашла слишком далеко.

Савич, поднимаясь, сказал: «Я надеялся, что вы двое стоите за покушением на судью Ханта, что вы наняли киллера, чтобы убить его, с помощью вашего адвоката, который платил ему с какого-то офшорного счёта, который мы пока не нашли. Теперь я вижу, что это невозможно». Он положил ладони на поцарапанный стол. «Проведя некоторое время с вами двумя, я признаю, что ни у кого из вас не хватит мозгов провернуть это в одиночку».

«Мы можем делать всё, что захотим, — крикнул Клайв. — И теперь нам нужен наш адвокат!»

Ева поднялась и посмотрела на него сверху вниз, затем на Синди. «Почему бы тебе не рассказать нам о Сью? Ты действительно не обязана брать на себя её вину, если она сама к тебе обратилась, если она была посредником в продаже материалов, которые ты украл с компьютера Марка Линди».

Никто из них не произнес ни слова.

Савич сказал: «Знаете, Марк Линди всегда любил говорить, что он не чудак, как Шелдон в „Теории большого взрыва“ . Он был больше похож на Леонарда, весёлый и добрый?»

Они непонимающе посмотрели на Савича.

Савич пожал плечами. «Сестра Марка, Элейн, сказала, что он легко признавал себя занудой, и смеялся, говорил, что любит Спока не меньше других зануд, но, по её словам, Марк знал, что видит людей яснее, взаимодействует с ними более…

Легко, чем большинство ботаников. Но он ведь тебя не так хорошо разглядел, да, Синди?

И это стоило ему жизни.

До сих пор ни от одного из них нет вестей.

Откуда Савич это знал? Из материалов дела об убийстве, конечно. Ева сказала:

«Эта Сью велела тебе отравить его, Синди? Клайв? Она видела, как ты это сделал?»

Синди злобно сказала: «Никакой Сью нет, маленькая лесбиянка».

Ева улыбнулась Синди, повернулась к двери и сказала через плечо:

«Ты могла бы стать моделью, Синди, но ненадолго. Если останешься здесь».

«Я бы не хотела быть моделью. Какой идиот захочет питаться одним йогуртом и выглядеть как выживший в лагере беженцев?»


Федеральное здание

450 Голден Гейт Авеню

Сан-Франциско

Суббота

Савич и Ив вошли в конференц-зал ФБР на тринадцатом этаже Федерального здания полчаса спустя, ровно в полдень. Полдюжины агентов ФБР сидели за длинным столом для совещаний вместе с лейтенантом Вирджинией Тролли и лейтенантом Делионом из полиции Сан-Франциско, а также маршалом США Карни Мейнардом. Савич слегка помахал пальцем Шерлоку и Гарри, которые ели пиццу из одной коробки. Савич знал, что это пепперони; это было любимое блюдо Шерлока.

На столе стояли сложенные коробки с пиццей, тонна бумажных салфеток и банки с газировкой. Старший помощник капитана Чейни Стоун доел свой последний кусок гавайской пиццы с ананасом и помахал им. «Заходите. Угощайтесь, пиццы ещё много, и, вероятно, она ещё тёплая. Савич, у меня для тебя пара кусочков вегетарианской пиццы, если эта команда ещё не уплетала всё. Расскажи, как у тебя дела с Кэхиллами».

Савич взглянул на маршала Мейнарда, когда тот сел. «Заместитель шерифа Барбьери отлично справилась, сэр, здорово их напугала. Она так разозлила Синди Кэхилл, что та выпалила имя — Сью. Мы думаем, что она может быть тем самым оперативником, который курировал Кэхиллов».

«Сью?» — спросил Мейнард. «Сью — иностранный агент?»

Савич кивнул Еве и взял один из трех кусков пиццы «Вегетарианский рай».

Ева сказала: «Ну, Синди намекала, что у нее были близкие, может быть, интимные отношения...

отношения с ней, до того, как она попыталась отрицать существование Сью».

Савич сказал: «Гарри, ты уже несколько месяцев ищешь их контакт, не так ли?»

Гарри сказал: «Мы думали, что кто-то должен был с ними тесно сотрудничать. Их прошлое не соответствовало высокопоставленному шпионажу. Они были талантливыми мошенниками, вот и всё, которые занимались тем, что сбивали с толку пьяниц и, используя обаяние Синди, выманивали деньги у одиноких мужчин. Это было им совершенно не по зубам».

Савич кивнул. «Теперь эта Сью — наша лучшая версия того, кто связался с Кэхиллами, возможно, завербовал их».

Чейни спросил: «Значит, эта женщина могла быть стрелком? Думаете, ЦРУ об этом знает и не удосужилось нам сообщить?»

«Мы можем спросить ЦРУ, есть ли у них досье на неё», — сказал Гарри. «Но ЦРУ пока даже не сообщило нам, что именно Кэхиллам удалось украсть. Только то, что это было в сфере кибербезопасности, кавычки. Возможно, теперь у нас есть что им предложить».

За столом царили улыбки.

Ева сказала: «Мы могли бы добиться от них большего, но их инстинкт самосохранения сработал, и они побежали на попятную, как сумасшедшие, и стали звать своего адвоката». Она вздохнула. «Это была моя вина, я неправильно всё сделала, слишком сильно на них надавила».

Савич сказал: «Ты молодец, Ева, гораздо лучше, чем Гарри. Он бы их до смерти напугал. Отличная пицца, ребята».

Шерлок, не донеся кусок пиццы с пепперони до рта, спросил: «Фамилии нет? Только Сью, а Синди Кэхилл просто выплюнула её?»

Ева кивнула.

Гарри повернулся к Еве, прищурившись. «Что ты сделала? Натянула свой светлый хвост в сторону Синди и смотрела, как она взрывается?»

«Близко», — сказал Савич.

Гарри сказал: «Может быть, она придумала имя Сью, играя с тобой».

Ева видела, что он не рад, что ему это выпало. Он занимался этим делом больше года, но так и не добился от них ни одного имени.

Смирись с этим, Гарри.

Ева откусила большой кусок пиццы. «Знаешь что, Гарри, ты можешь послушать запись нашего интервью и составить собственное мнение. Извини.

нет ни одного видео, где показан мой конский хвост».

Чейни спросил: «Гарри, ваша команда никогда не сталкивалась с этим именем, Сью, в ходе расследования?»

«Нет, и поверьте мне, наши агенты», — он кивнул на нескольких агентов напротив него, — «мы месяцами проверяли их известных сообщников, как в тюрьме, так и на свободе. Клайв Кэхилл не глуп. Например, он всегда пользовался предоплаченными мобильными телефонами, по которым мы не можем его отследить. Если он и контактировал с какой-то иностранной корпорацией, правительством или разведкой, чем угодно, у нас нет об этом никаких записей».

Агент Берт Сенг, проработавший десять лет, сказал: «Вся операция была мастерски проведена, пока Кэхиллы не облажались, не получили труп на руках и не попались. Чтобы получить хоть какую-то конфиденциальную информацию с зашифрованного компьютера Марка Линди, кто-то из участников операции должен был хорошо знать систему информационной безопасности, которую Линди использовал для доступа к проекту, над которым работал. Не только его идентификаторы пользователей и пароли, но и достаточно хорошо разбираться в алгоритмах доступа и самом проекте, чтобы понимать, что представляет ценность и как к ней получить доступ, не привлекая внимания службы безопасности».

Савич сказал: «Это значит, что эта Сью была очень осторожна. Ей пришлось заплатить Кэхиллам аванс, но вы ведь не смогли найти никаких спрятанных денег, верно?»

«Ни копейки», — сказал Берт Сенг. «Но вот это имя „Сью“, — он повернулся к агенту Гриффину Хаммерсмиту, — вы когда-нибудь слышали об иностранной шпионке по имени Сью?»

Гриффин покачал головой. «Думаю, это какое-то кодовое имя. Может, это вообще не женщина, кто знает?»

Ева сказала: «Синди не выкрикивала это имя так, будто это было кодовое имя. Казалось, она знала эту Сью, и знала хорошо».

Чейни постукивал ручкой по столу. «Савич, ты согласен с Барбьери?»

Савич сказал: «Да».

Чейни сказал: «Я позвоню оперативникам ЦРУ, которые работали над делом Кэхиллов, и узнаю, узнают ли они его».

Савич сказал: «Я думаю, что, возможно, назову имя Сью Сайлзу, посмотрю на его реакцию, узнаю ли он это имя. Я сказал охраннику не позволять Клайву и Синди Кэхилл звонить до тех пор, пока мы не навестим Сайлза сегодня».

Чейни сказал: «Ладно, давайте на время сменим тему». Он повернулся к агенту Сэну. «Бёрт ждал, чтобы рассказать нам, что они с Шерлоком узнали о Зодиаке, который видел судья Хант».

Берт Сенг вытер руки салфеткой, затем нажал на кнопку над головой, чтобы открыть карту Си-Клифф на Google. Он указал. «Дом судьи Ханта находится там, на мысе. Видите, по всему пляжу разбросаны большие валуны. Раз судья Хант рассказал нам о «Зодиаке», мы можем забыть, проехал ли стрелок по Си-Клифф-авеню, припарковал ли машину или мотоцикл возле парка Чайна-Бич и направился ли к пляжу».

Берт ухмыльнулся: «Мужчина или женщина, эта Сью пришла по воде.

«Если вы когда-нибудь катались на надувной лодке с подвесным мотором, вы знаете, какая она быстрая. Он мог бы подъехать на «Зодиаке» прямо к пляжу. Его не волновало, увидит ли судья Хант «Зодиак», ведь он планировал его убить. Он обошёл обрыв со стороны океана и расположился среди толстых камней, которыми усеян пляж». Он кивнул Шерлоку, помещая фотографию «Зодиака» над головой.

«Теперь, женщина-Сью добавляет к этому новую деталь», - сказал Шерлок, - «поскольку миссис Мо, владелица Bay Outings в Саусалито, по ее словам, она сдала «Зодиак» в аренду мужчине в два часа дня в четверг под именем Бентли Эймс.

Берт сказал: «Миссис Мо ни разу не усомнилась, что это мужчина. Она точно его описала. Вот наш набросок». Он спроецировал рисунок на экран и передал по кругу набросок мужчины ростом пять футов девять дюймов или десять дюймов, худощавого телосложения, в свободных джинсах, кроссовках, большой синей ветровке, тёмных солнцезащитных очках и бейсболке «Джайентс».

«Бентли Эймс никогда не снимал солнцезащитные очки и кепку. У него был ровный голос, сказала миссис Мо, никакого особого регионального акцента она не могла распознать. Он был вежлив, платил картой AmEx. «Зодиак» ему был нужен всего один день, он хотел совершить вечернюю пробежку по заливу со своей девушкой, которая выросла на «Зодиаках» на Гавайях, сказал он ей. Она вспомнила, что на его мизинце было кольцо с большим бриллиантом «хонкер», возможно, поддельным, она не знала, но зачем мужчине носить поддельный бриллиант? Опять же, миссис Мо не сомневалась, что это был мужчина. Она думала, что он был среднего возраста, может быть, даже старше.

«Бентли Эймс вернул «Зодиак» в пятницу утром точно в срок.

Миссис Мо сказала, что им даже не пришлось его мыть, настолько он был чист до скрипа».

Шерлок поднял трубку. «Мы всё равно отправили нашу команду криминалистов обыскать «Зодиак» на предмет каких-либо улик, но, как сказал Бёрт, Бентли Эймс провёл тщательную уборку, так что у нас ничего нет».

Берт сказал: «Мы покажем судье Ханту фотографию арендованного им или ею «Зодиака», и посмотрим, сможет ли он его точно опознать. Впрочем, это маловероятно, поскольку «Зодиаки» по большей части похожи».

Шерлок сказал: «Мы нашли настоящего Бентли Эймса в его офисе недвижимости в Тибуроне. Он сказал, что его бумажник не пропадал. Мы попросили его проверить.

Оказалось, что его бумажник был в кармане, но карта AmEx исчезла. Он сказал, что ужинал с сестрой в «Гимасе», ресторане на воде в Тибуроне, на… В среду вечером. Затем он вспомнил, что после оплаты счёта зашёл в мужской туалет. Он сказал, что там было, наверное, четверо парней, но, хоть убей, не мог вспомнить ничего необычного. Затем он замер, рассказав, что в узком коридоре у туалета его настиг какой-то парень.

«Бинго», — сказала Вирджиния Тролли. «Он был в солнцезащитных очках и кепке?»

Берт кивнул. «Ага, бейсболка «Джайентс». Мистер Эймс снова описал его как мужчину.

«Поскольку Сью нужно было где-то припарковаться, мы сначала проверили парковку рядом с Гуймасом, — сказал Шерлок. — Безуспешно. Мы не думали, что он воспользуется парковкой рядом с театром «Тибурон» и рискнет быть замеченным, но всё равно проверили».

Шерлок сказал: «Парковщик на большой парковке сидит в будке и принимает деньги». Она широко улыбнулась. «Угадай что?»

«Он действительно там припарковался», — сказал Гарри. «А парковщик заметил номерной знак? Пожалуйста? Пожалуйста?»

«Нет, но этот маленький веснушчатый парень вываливается из будки в свободных джинсах с низкой посадкой и говорит нам, что, конечно, он помнит этого парня, помнит солнцезащитные очки и бейсболку. Потом Веснушчатый сказал нам, что он точно знает, что это не арендованный автомобиль, потому что это был старый уродливый Dodge Charger с облупившейся красной краской. К сожалению, номерного знака не было, но Веснушчатый сказал, что это калифорнийские права».

Чейни обратился к агенту Гриффину Хаммерсмиту: «Гриффин взаимодействует с дорожной полицией и местными полицейскими управлениями, чтобы попытаться найти этот автомобиль. У него также есть для нас новости».

Шерлок думал, что Гриффина Хаммерсмита от излишней красоты спасал его нос. Он был неровным, вероятно, сломанным в детстве. Что касается его глаз, они были голубее, чем у нее. Она задавалась вопросом, привык ли он к тому, что женщины пытаются за ним гоняться. Он сказал своим медленным, мелодичным голосом: «Я пытался поставить себя на место стрелка. Если бы я приехал в Сан-Франциско, чтобы убить федерального судью, я бы хотел привлекать к себе как можно меньше внимания. Я, вероятно, предпочел бы остаться за городом, если только мне не нужно было бы там быть. И я бы не останавливался где-нибудь рядом с тем местом, где я собираюсь стащить кредитную карту, например, у Бентли Эймса в Тибуроне. То есть, к югу от города, вероятно, недалеко от крупной автомагистрали. Достаточно хорошее место, но не большое и не шикарное.

Вот на этом мы и сосредоточились. И после пары часов телефонных звонков мы нашли небольшую бутик-гостиницу «Пеликан Ив» недалеко от шоссе 280, недалеко от Атертона. Менеджер вспомнил и мужчину, и машину. Да, ту самую, которую нам описал парковщик. «Просрочена, можно сдать в трейд-ин».

Она сказала. Он представился Джеймсом Коннором и всегда носил солнцезащитные очки и бейсболку (хотя она помнила, что это была бейсболка «Окленд Атлетикс»), даже когда пил чай в одиночестве в гостиной. Поскольку он платил наличными авансом в течение двух недель, она ни разу не попросила предъявить удостоверение личности. Жаль.

«У нас есть агенты, которые следят за гостиницей. Она не видела его с четверга, дня стрельбы.

«Мы уже разослали ориентировку на машину, а его рисунок и описание есть в местных аэропортах и во всех полицейских участках в районе залива. Не думаю, что мы найдём его где-то рядом с Атертоном».

Шерлок посмотрел на агента Гриффина Хаммерсмита. «Почему?»

«Я считаю, он не собирается рисковать и возвращаться в Пеликан-Ив » , — Гриффин прочистил горло. «Что ж, держу пари, этот парень встревожен.

То есть, теперь он знает, что судья Хант жив, и если он хочет попробовать ещё раз, ему нужно оставаться в этом районе. Он также знает, что теперь это для него рискованнее, и я думаю, он может бросить старый «Чарджер» и на этот раз держаться поближе, в центре событий, где он сможет слиться с туристами. Будь я этим парнем или этой девушкой, я бы, наверное, изменил свой внешний вид и остановился в одном из десятков маленьких отелей и мотелей на Ломбард-стрит или в районе Рыбацкой пристани. Гриффин развёл руками. «Это всё лишь догадки, ребята, так что…»

Гарри рассмеялся. «И что ты имеешь в виду, Гриффин? Твои так называемые догадки почти всегда верны».

Гриффин сказал: «Дело в том, что наш парень — или эта Сью — постоянно то появляется, то исчезает из Сан-Франциско как минимум неделю, а может, и дольше. Этого времени достаточно, чтобы научиться не попадаться на глаза.

«Мы отправили агентов обыскивать отели, начиная с Ломбард-стрит и Рыбацкой пристани, с его рисунком. Благодаря лейтенанту Тролли, у нас есть полдюжины сотрудников полиции Сан-Франциско, готовых помочь». Он кивнул ей, и Вирджиния сказала:

«С удовольствием».

Гарри вздохнул. «Мне интересно, Грифф, почему бы тебе просто не сказать нам, в каком отеле остановилась Сью, чтобы нам не пришлось тратить столько времени?»

На этот раз все рассмеялись.

Увидев Гриффина Хаммерсмита в деле, Савич задумался, сможет ли он переехать в Вашингтон. Он откусил последний кусок «Вегетарианского рая», уже остывший, и сказал: «Честно говоря, не думаю, что прохождение этого рисунка через программу распознавания лиц нам что-то даст, учитывая бейсболку и солнцезащитные очки».

Чейни сказал: «Может быть, нам повезёт, и Сью снимет бейсболку; тогда мы могли бы попробовать FRP. И последнее замечание: у нас до сих пор нет никакой информации о нашем пропавшем прокуроре Микки О’Рурке. Мы поговорили с его командой обвинения, коллегами, семьёй, друзьями. У нас есть запись с камеры, когда он один выходит из здания федерального правительства поздно утром в четверг, хотя он никому в своём офисе не говорил об этом. Мы изучаем записи его телефонных разговоров, счета по кредитным картам, но пока ничего полезного у нас нет. Его жена, как вы можете себе представить, в ужасном состоянии.

Её зовут Мелисса. Она рассказала нам, что Микки выглядел рассеянным последнюю неделю или около того, но не сказал ей, что случилось. Она помнит, что он постоянно спрашивал своих дочерей, куда они идут и когда вернутся домой, каждый раз, когда они выходили за дверь. Похоже, О’Рурк был напуган. Из-за Кэхиллов или из-за этой Сью? Мы не знаем, сбежал ли он или его кто-то забрал, но чем дольше он отсутствует, тем хуже всё выглядит.


Здание Гувера

Вашингтон, округ Колумбия

субботний день

Агент Дейн Карвер внимательно изучал молодого человека, сидевшего напротив него и агента Рут Варнецки Нобл в одной из небольших комнат для допросов на третьем этаже здания Гувера. Тед Муди дергал ногой вверх-вниз и не сводил с неё глаз, словно опасаясь, что если посмотрит им в глаза, они его застрелят.

Дейн сидел, скрестив руки на груди, с суровым выражением лица. «Вы не похожи на уличного панка, мистер Муди, но я уже ошибался. Давно вы этим занимаетесь?»

Молодой парень вздрогнул, поднял голову, его глаза яростно заморгали. «Я ничего плохого не сделал, по сути. Я просто не понимаю, зачем эти агенты пришли и заставили меня пойти с ними. Мне нужно приступить к работе, иначе мистер Гарбер меня уволит».

Рут сказала: «Я поговорила с мистером Гарбером, сказала ему, что вы нам помогаете, так что ваша работа в безопасности. Но вы сделали то, чего не следовало делать».

Дейн сказал: «Это называется тяжким преступлением, и вы преступник, мистер Муди».

«Нет, сэр, я не преступник. Может быть, вы думаете… нет, я…

Я ничего не сделал неправильно».

Рут наклонилась над столом, положила свою руку на его руку и разгладила ее.

Сегодня у него были длинные, тонкие пальцы и довольно чистые ногти, но его рука была влажной от пота, он очень боялся, больше всего Дэна, который выглядел

Полностью готов засунуть свои миндалины в кроссовки. Хорошо. «Тед, можно я буду называть вас Тедом?»

Он прошептал: «Мама зовёт меня Тедди, хотя я уже взрослый и даже с апреля прошлого года у меня есть своя квартира на Уошберн-стрит. Квартира небольшая, но я плачу за неё сам, и у меня есть кровать, диван и телевизор».

«Тогда, Тедди, — сказала Рут тем же мягким голосом, которым она разговаривала со старшим пасынком, когда он проигрывал в бейсболе. — Нам очень нужна твоя помощь. Нам нужно знать, кто нанял тебя, чтобы ты доставил тот конверт в здание Гувера и рассказал эту историю охранникам».

«Но я не знаю, я имею в виду — это национальная безопасность?»

Дэн открыл рот, чтобы снова на него наброситься, но Рут бросила на него взгляд, который, по ее мнению, увидел и Тедди, и Дэну пришлось ограничиться молчаливым посланием Тедди: « Бойся меня».

Рут продолжала прикасаться к рукам Тедди, стараясь говорить мягким голосом: «Тедди, конверт тебе передал мужчина или женщина?»

Тедди бросил взгляд на Дэна и схватил Рут за руку, словно за спасательный круг. «Хорошо, мэм, я вам скажу. Это был мужчина. Послушайте, мне очень нужны были деньги, потому что я проиграл почти весь свой заработок в покер, и я не хотел просить маму помочь мне с арендой. Он предложил мне две хрустящие стодолларовые купюры, и всё, что мне нужно было сделать, – это доставить этот конверт сюда. Мне не пришлось никого сбивать, нарушать законы, ничего подобного, чего я бы в любом случае не сделал».

Рут лучезарно улыбнулась ему и похлопала по руке. «Расскажите нам об этом человеке. Как он выглядел? Был ли он молодым или старым?»

Тедди наклонился к Рут совсем близко. «Я его никогда не видел, клянусь».

Обидно. И Дэн, и Рут знали, что он говорит правду, так что у Дэна не было причин стучать по столу и кричать на него.

«Тогда откуда ты знаешь, что это был мужчина, придурок?» — спросил его Дэн, наклоняясь вперед.

«По телефону он говорил как мужчина. Ну зачем женщине такое? Серьёзно, он говорил как мужчина — честно».

Дэн сказал: «Хорошо, тогда расскажите нам, как вы с ним познакомились».

Тедди сказал: «Знаешь, я работаю на заправке Union Seventy-Six на Боунер-авеню. Мистер Гарбер нанял меня, потому что я отлично разбираюсь в машинах. Так вот, этот парень позвонил мне на мобильный.

по телефону — сказал, что видел, как я работаю, сказал, что слышал, как люди говорили, что на меня можно положиться, что я надёжный». Тедди Муди старался не важничать, но всё же напыщенно. «Правда, мэм, агент мэм, я ничего о нём не знаю, но он сказал, что знает, что я до мозга костей хорош, и он, безусловно, восхищается такими ответственными молодыми людьми, как я, именно это он мне и сказал. Моя мама всегда говорит мне, что я молодец, но маме не всегда можно верить».

И в этом вся разница, подумал Дейн. Странная логика, но он её понимал. Двадцатилетний зануда с одним блестящим навыком, и у парня хватило ума его похвалить, – всё это сразу же привлекло его. Это было умно.

«И тогда он сказал мне, что он хочет, чтобы я сделала, и я не увидела в этом ничего плохого, клянусь, не увидела».

Рут спросила: «Он звонил тебе только один раз?»

Тедди кивнул.

«Он назвал вам свое имя?»

«Я спросил его, кто он такой, и он рассмеялся. Он сказал, что люди раньше называли его Молотом, но имя не имеет значения. Он сказал, что пришлёт мне конверт, вложенный в другой конверт, а во втором конверте будут две стодолларовые купюры и сценарий — он так его и называл, «мой сценарий», — и всё, что мне нужно будет сделать, это сказать охранникам в вестибюле, что именно он написал в сценарии».

«И это было именно так?»

Тедди закрыл глаза и повторил слово в слово разговор Рут и Дейна, который они услышали на записи с камер видеонаблюдения.

«Это очень впечатляет, Тедди», — сказала ему Рут.

«Молот велел мне репетировать сценарий перед зеркалом, пока я его не выучу наизусть и он не будет звучать совершенно естественно, и я так и сделал. Вот и всё, агент мэм, клянусь». Глаза Тедди заблестели от слёз. «Он обещал, что у меня не будет проблем. Сказал, что это всего лишь шутка с этим агентом Диллоном Савичем. Сказал, что никто никогда не узнает, кто я. Как они могли? Я законопослушный человек и могу просто уйти. Я ему поверил. Я был в этой толпе туристов, и всё произошло так, как он и предсказал. Я просто слился с толпой, когда охранники говорили о конверте». Он снова опустил голову, разглядывая свои руки. «Я хотел ему верить, понимаете? То есть, я действительно ушёл, и никто мне ни слова не сказал. И там были две новенькие стодолларовые купюры — мне очень нужны были эти деньги. Что было в конверте? Что-то плохое?»

Рут сказала: «Да, очень плохо. Молот не пытался тебе помочь, Тедди, и в глубине души ты это знал, не так ли?»

Тедди сглотнул. Он выглядел испуганным и несчастным. «Да, я волновался, агент мэм, но там было двести баксов, и я не думал, что всё настолько плохо. То есть, это был всего лишь грязный белый конверт, ничего лишнего, типа бомбы или чего-то подобного. Мне очень жаль, правда жаль». Он переводил взгляд с одного на другого. «У меня серьёзные проблемы?»

Парень выглядел таким испуганным, что Дейн надеялся, что тот не обмочится. Он сказал: «Посмотрим, сможешь ли ты искупить свою вину. Агент Варнецки спросил тебя, звучит ли голос парня молодо, старше или совсем старым. Расскажи нам, что сможешь, и мы посмотрим».

Тедди резко поднял голову, в его глазах засияла надежда. «Он говорил…

Ну, я никогда не знал своего отца или дедушку, у меня никогда не было ни того, ни другого, хотя, полагаю, каждый должен знать, даже если он никогда их не встречал, верно?

Рут улыбнулась. «Значит, ему было лет сорок? Шестьдесят? Восемьдесят?»

«Посередине, я думаю».

«У него был акцент?»

Тедди покачал головой. «Нет, я не узнал его голос, и голос у него был какой-то хриплый, знаете, как у заядлого курильщика, не очень низкий, но хриплый, как я и сказал».

«У тебя есть сценарий, который тебе прислал «Молот»?»

Тедди покачал головой. «Извини. Он сказал, что как только я это запомнил, я должен это сжечь, и я так и сделал. Звучало довольно заманчиво, понимаешь? Как будто я шпион или что-то в этом роде, поэтому я одолжил зажигалку мистера Гарбера «Редскинс» и сжёг её на заднем дворе участка».

Дэйн пододвинул чистый лист бумаги. «Сценарий был написан карандашом, ручкой или на компьютере?»

«Он написал это от руки — ручкой. Чернила были чёрные».

Дэн достал ручку и протянул её Тедди. «Я хочу, чтобы ты скопировал его почерк как можно точнее. Перепиши текст как можно ближе к тому, как он выглядел. Не торопись, Тедди. Это очень важно».

Невысказанное послание Дэна на этот раз было: « Сделай это хорошо, и я, возможно, позволю тебе» В прямом эфире. Через пять минут Дэйн и Рут изучили текст. Буквы были сжаты и сильно наклонены вправо, словно Молоток сжал ручку в кулаке и писал почти перевёрнутым. Левша? Или тот, кто пытался обмануть?

Дэн сказал: «Неплохо», и Тедди вдруг показался мне, что он, возможно, выживет.

Рут сказала: «Теперь, Тедди, я хочу, чтобы ты записал всё, что сказал тебе Хаммер, когда звонил на мобильный, от начала до конца. Я знаю, что прошло уже пару дней. Сделай всё, что сможешь».

Тедди скривил лицо и принялся за работу. Ещё через пять минут он написал несколько фраз, несколько отдельных слов и несколько полных предложений – достаточно, чтобы дети увидели, как именно он изобразил ребёнка.

Рут сказала: «Подумай минутку, Тедди. Какое впечатление произвел на тебя Молот? Я имею в виду, о чём ты думал, разговаривая с ним? Он тебя напугал? Он тебя рассмешил? Был ли он искренен? Ты ему поверил?»

Тедди вертел в руках ручку Дэна, размышляя об этом. Наконец он сказал:

«Он говорил так, как, по моему мнению, говорил бы мой отец, если бы я его когда-нибудь знал».

«Достаточно хорошо», — подумала Рут. — «Уверенный в себе, наверное, какой-то суровый человек, ожидающий послушания, и он получил его от Тедди Муди».

Тедди сказал: «Я не думал, что ты меня когда-нибудь найдёшь. То есть, я знаю, что повсюду камеры, но меня ни разу ни за что не арестовывали, да и с чего бы кому-то в вестибюле меня знать? Хаммер сказал мне, что ты меня никогда не найдёшь, ведь я всего лишь очередной турист. Видишь? Я же это записал, прямо здесь». И он указал. «Как ты меня нашёл?»

Дейн сказал: «Агент, просматривавший видео с камер видеонаблюдения, заметил что-то чёрное под вашими ногтями. Когда мы увеличили ваши руки, то увидели, что это что-то толстое и маслянистое. У нас были ваши фотографии. Мы лишь показали их на некоторых заправках и в автомастерских в этом районе.

Их не так уж и много. Мы нашли тебя с третьей попытки.

Тедди Муди моргнул. Он перевёл взгляд с Рут на Дэна и обратно.

«Это так круто», — просто сказал он. «Я бы с удовольствием тоже так делал».

Рут улыбнулась ему, похлопав по плечу. «Ты ещё слишком молод, Тедди, но, может быть, лет через десять, если ты больше не будешь брать деньги у незнакомцев, ты сможешь попробовать».

Дейн наклонился над столом к самому его уху. «Лучше держи ставку в покере на уровне пятидесяти баксов, Тедди, не больше. Ты же не хочешь, чтобы тебя снова искали «Молоты». Если бы что-то пошло не так, поверь мне, он бы перерезал тебе горло и ушёл, насвистывая».

Тедди выглядел так, будто вот-вот упадёт в обморок. «Но вы же не собираетесь меня арестовать или что-то в этом роде, правда, агент сэр?»

«Не в этот раз», — сказал Дейн.

Тедди одарил Дейна и Рут лучезарной улыбкой. «У меня есть деньги на аренду, и мне не придётся сидеть в тюрьме. Какой замечательный день!»

Взгляды Рут и Дейна встретились, когда двери лифта закрылись за Тедди Муди и охранником, который выводил его из здания Гувера. Они оба улыбнулись.

«Этому парню повезло», — сказал Дейн. «И нам тоже. У меня есть идея, где искать этого парня».


Калифорния-стрит

Сан-Франциско

субботний день

Гарри осторожно заехал на своем Shelby на парковочное место в гараже на Калифорния-стрит у здания Мейсона, где располагалась юридическая фирма Майло Сайлза.

Он посмотрел на Еву. «Савич сказал мне, что ненавидит водить эту арендованную машину, говорит, что это ранит его душу».

Ева рассмеялась, махнула рукой в одну сторону, потом в другую. «Ну что ж, красный «Порше», арендованный «Уттар-Порт» — сложный выбор».

Гарри заглушил двигатель, повозился с ключами. «Кстати, поздравляю с тем, что случилось с Синди и Клайвом. Ты молодец».

«Это Диллон велел мне её напугать. Но, скажу я вам, когда она выплюнула «Сью», я чуть в обморок не упала».

Гарри снова повозился с ключами. «Наверное, я недостаточно её разозлил. Да, я её напугал, но она всё равно пыталась со мной играть, а Клайв всё это время сидел, ухмыляясь, как идиот, и наблюдал, как она меня обрабатывает. То, что она сделала с другими агентами, которые её допрашивали, было не менее печально». Он сильно ударил кулаком по рулю, затем внимательно огляделся, проверяя, не нанёс ли он какого-нибудь вреда. К счастью, нет. Что, подумала Ева, он сделал бы, если бы ранил своего ребёнка?

Он выглянул в окно и увидел, как Савич запарковал свой рыжевато-коричневый «Таурус». «Хотел бы я быть там, когда она потеряла контроль».

Ева ухмыльнулась. «Она сразу заявила, что всё выдумала, а потом попыталась спровоцировать меня на ответный удар. У неё это очень хорошо получается. Больше всего мне понравилось, когда…

Она спросила меня, что бы я делал с таким трудным мужчиной, как Савич. Он её оттолкнул, понимаете? Она увидела, что ему это неинтересно, и не выдержала.

«Ты расскажешь мне позже, что ты на это ответила», — сказал Гарри, выходя из «Шелби». Он сказал ей через крышу машины: «Но это не значит, что тебе обязательно нужно присутствовать на этом собеседовании».

Она наклонила голову, тряхнув хвостиком, и одна её бровь взметнулась вверх. «Что? Ты же не хочешь, чтобы мой невероятный мозг поработал над Майло Сайлзом? Эй, он же может и имя Сью выплюнуть. Как ты можешь позволить себе упустить такой шанс?»

Гарри вёл себя как собака на сене. Он понимал это и хотел себя ударить. Он вздохнул и отошёл, чтобы присоединиться к Савичу.

Савич сказал: «Мне нравится Shelby, Гарри, от него веет стилем. А как тебе нравится водить с механической коробкой передач в Сан-Франциско?»

«Новички здесь, как правило, усердно молятся, когда им приходится останавливаться на крутом склоне, но мы, старожилы, — нет. Мы, старожилы, беспокоимся только о том, как часто нам придётся покупать новые шины».

Ева ткнула его в рёбра. «Ты хочешь сказать, что никогда не молишься, когда стоишь на месте на одном из этих подъёмов Пасифик-Хайтс?»

Он покачал головой и потянул её за хвост. «Наверное, у тебя автоматическая коробка передач никудышная».

«И я горжусь этим».

«Юридическая фирма Сайлза занимает весь восемнадцатый этаж», — сказал Савич. «Там всего десять партнёров с долевым участием, миллиард помощников, юристов и секретарей на окладе. Я проверил, что Сайлз на месте, но не записывался на приём; лучше застать его врасплох. Похоже, многие работают по субботам, включая секретаршу Сайлза. Гарри, этот парень тебя очень хорошо знает. Ив, а как насчёт тебя?»

«Судебный процесс над Кэхиллами — это первый раз, когда я увидел его в федеральном суде. Сомневаюсь, что он меня узнает. Я всегда сидел в конце зала суда».

«Гарри, можешь дать какой-нибудь совет?»

«Он быстро двигается, и пытаться прижать его к земле — все равно что прибивать желе к дереву».

Савич ухмыльнулся. «Мы всё равно здесь, чтобы попытаться. Гарри, Чейни говорит, что ты мастерски умеешь презирать и насмехаться. Не стесняйся. Немного страха тоже не помешает.

Ева, прислушайся к своей интуиции и смотри, как он на тебя отреагирует».

«И что ты будешь делать, Диллон?» — спросила Ева, перекидывая черную сумку через плечо.

Он на мгновение задумался. «Если вы, ребята, оставите какие-то пробелы, я постараюсь их заполнить».

На восемнадцатом этаже их встретила стильная молодая женщина с темными волосами — единственная сотрудница стойки регистрации за большой изогнутой стойкой из красного дерева в эту прекрасную субботу.

Савич взглянул на ее бейджик, улыбнулся и показал ей свои документы.

«Алисия, мы хотели бы видеть мистера Сайлза».

Алисия встревоженно отпрянула. «У вас назначена встреча, агент? А, специальный агент?»

Савич сказал с тёплой улыбкой: «Нам он не нужен. Разве это не удобно?»

Она посмотрела на Гарри, затем на Еву. «Кто ты?»

Ева и Гарри показали ей свои кредитные карты.

"Но-"

«Покажи нам его кабинет, Алисия».

Они последовали за ней по широкому коридору с полированным деревянным полом в последний кабинет. Савич и Гарри восхищались её красным деловым костюмом, туфлями на шпильках и походкой. Ева ткнула Гарри в рёбра.

Прежде чем Алисия успела войти в кабинет Сайлза, Савич мягко оттолкнул её в сторону и сам открыл дверь. «Спасибо, Алисия.

Пожалуйста, переведите его звонки и вызовы всех клиентов, которые к нему придут».

Майло Сайлс вскочил на ноги, когда все трое вошли в его офис, где он считался объектом хвастовства, с великолепным видом на залив Сан-Франциско.

Туман рассеялся еще раньше, и день выдался как на открытке, теплый по меркам поздней осени в Сан-Франциско, температура около шестидесяти градусов.

Гарри видел, что Майло, как и его бывшая жена, любил гипермодерн. Покажите Нессе любой предмет мебели, в котором стекло и хром сочетались в странной форме, и она с радостью его примет, а Гарри будет сгорблен от спазмов в животе.

Савич познакомил всех троих с Сайлесом.

Сайлз сказал: «Я узнаю заместителя Барбьери. Она сидела в конце зала суда во время нашего очень короткого судебного разбирательства. Я не знал, что вы маршал. Я думал, что вы тележурналист».

«Конечно, я знаю и специального агента Кристоффа. Кажется, я видел его, пожалуй, слишком часто», — он пристально посмотрел на Савича. «Вас же я никогда раньше не видел. Вы же не из местного ФБР?»

Савич покачал головой. «Я из Вашингтона».

«Что я могу сделать для вас троих?»

Ева подумала, что Савич каким-то образом понял, что отвечать должна именно она, и слегка кивнул ей. Она сказала, улыбаясь Сайлзу, который даже в своих лифтах был на добрых семь сантиметров ниже её: «Синди рассказала нам о Сью, но забыла назвать её фамилию. Не могли бы вы её назвать, сэр?»

Савич не заметил бы вспышку ужаса и узнавания в глазах Сайлза, если бы не наблюдал за ним внимательно.

Попался.

Если Савич не ошибался, Сайлес тоже немного побледнел, но лишь на мгновение.

Затем Сайлз повернулся к ним спиной, взял себя в руки и спросил через плечо: «Хотит ли кто-нибудь из вас стакан воды?»

Все они отказались.

Майло Сайлз выпил, или сделал вид, что выпил, а затем сел за свой внушительный стеклянный стол, обрамлённый красивым тёмным деревом, которое, казалось, заслуживало бы быть в списке исчезающих видов. Чёрные принадлежности были расставлены прямо на столешнице.

— компьютер, телефон, модный черный письменный прибор, который выглядел как дорогой рождественский подарок от человека, который не знал, что еще ему купить, но и не хотел скупиться.

Сайлз указал им на стулья. Их было всего два. Не раздумывая, Ив принесла другой. Она заметила, что все стулья были ниже, чем у Сайлза, так что он мог буквально смотреть на них сверху вниз. Она отчётливо помнила, как отец однажды сказал ей: «С невысокими парнями не нужно искать красные кнопки, чтобы нажать. А с невысокими парнями в лифтах проще всего».

Ив взглянула на Сайлза и поняла по его взгляду, что он, похоже, низвёл её до уровня девчонки на побегушках, симпатичной девушки, не имеющей особого значения, пусть даже она и была заместителем маршала. И поэтому она сказала ему почтительным голосом: «Должна сказать вам, сэр, мне очень понравилось наблюдать за вашей перепалкой с прокурором. У О’Рурка не было шансов против вас, хотя он, вероятно, на добрых восемь дюймов выше вас и ему не нужно сидеть на стопке книг».

Браво, подумал Савич.

Что бы ни сказал Сайлз, это застряло у него в горле. Он покраснел и закричал: «Я не сижу на стопке книг!»

Гарри лениво сказал: «Да ладно, заместитель Барбьери, не стоит его оскорблять. Держу пари, его отец был невысокого роста, так чего ему ожидать? Не очень-то приятно его в это тыкать. Взгляните на его кабинет. Он очень успешный человек. Он, наверное, мог бы убедить дьявола купить уголь для барбекю».

Сайлз сложил пальцы домиком, молча разглядывал каждый из них, разглаживая пальцы. «Вы все молодцы. Но эти оскорбления… они довольно незрелые, не находите? Я занятой человек. Чем могу быть вам полезен?»

«Расскажите нам о Сью», — сказал Савич.

«Я узнал о вашем разговоре с моими клиентами без моего присутствия», — сказал Сайлз. «Меня не волнует, что они сказали вам, что всё в порядке, потому что это не так. Если такое повторится, я подам на это в суд».

Савич сказал: «Мне кажется, большая часть здания суда отсутствует, а другая часть застрелена. Поэтому я повторю то, что просил вас назвать депутат Барбьери, – фамилию. Мы знаем, что Сью, скорее всего, агент иностранного правительства. Адвокатская тайна не надолго защитит вас от Министерства внутренней безопасности и ЦРУ, если вы занимаетесь шпионажем против Соединённых Штатов».

Сайлз легко сказал: «Разве нет старой песни о Сью? Интересно, почему Синди упомянула девушку по имени Сью?» И он рассмеялся.

Савич сказал: «Потому что Сью участвует в этом, как посредник. Кэхиллы

куратор. Вероятно, она наняла Кэхиллов, чтобы те помогли ей добыть секретные документы из компьютера Марка Линди, или, может быть, Кэхиллы сами навели справки, когда поняли, что у них есть. Уверен, вы сможете рассказать нам, как всё это работало. Вы же не хотите, чтобы вас судили за государственную измену, мистер Сайлз.

Майло Сайлз подался вперед, сложив руки на огромном черном столе.

«Я никогда не слышал, чтобы кто-то из Кэхиллов упоминал женщину по имени Сью. Лично я не знаю, кто эта Сью, ну, если только она не имела в виду мою жену. Речь не идёт о государственной измене или о продаже кому-либо компьютерных данных Марка Линди. Кэхиллов судили за убийство, а не за государственную измену». Он откинулся назад, ухмыльнувшись. «Кстати, моя жена — стерва, и я принимаю меры, чтобы она не оставалась моей женой надолго. Поверьте, я бы вряд ли стал ввязываться в какой-то сговор с ней».

Зазвонил его настольный телефон, Сайлз поднял трубку, прислушался и сказал: «Я буду через несколько минут». Он осторожно положил трубку обратно.

«Бедная Алисия. Я занятой человек, даже в субботу. Она боялась позвонить. Мы закончили?»

«А я-то думала, мы только начали», — сказала Ева.

Майло Сайлес выглядел удивленным. Он изучал красивое лицо Эвы Барбьери. Ее светлые волосы были собраны в хвост, открывая изящные уши с маленькими золотыми серьгами-гвоздиками. Ее красная кожаная куртка была расстегнута, открывая черную водолазку. «Когда я впервые увидел вас в зале суда, заместитель, я…»

Думала, ты такая милая, упругая и чистенькая, как некоторые телеведущие, с одной грудью и без мозгов, девчонка по соседству, о которой мечтает каждый парень. Но, честно говоря, ты не дотягиваешь до уровня Синди Кэхилл.

Она заставляет мужчин забывать свои имена даже с расстояния в двадцать футов. Её не смущает твоя внешность, какая бы она ни была. И ты на сколько, на пять-шесть лет старше её?

«Она заставила его стрелять в нее, — подумал Гарри . — Хорошая работа».

Ева улыбнулась ему. «Думаю, это приблизит меня к Клайву по возрасту, как будто я могла бы с ним переспать, и это не выглядело бы так непристойно. Вы об этом думали, сэр?»

Она видела, как он быстро переосмыслил свой подход. Она видела, как он принял решение, как с ней поступить, всего за две секунды. Сайлз защищал самых льстивых и опасных людей на планете: наркоторговцев, вымогателей и убийц. Мало кто мог устоять перед ним.

Савич, может, и мог бы, но она? Для него она была всего лишь мухой, жужжащей вокруг него.

Сайлз сказал: «Кому какое дело до возраста, заместитель? Они — любящая пара.

Разве вы не считаете, что вы несколько сексистски настроены?

Ева покачала головой. «Не я. Хочешь знать, что я думаю? Кажется, Синди водит автобус, а Клайв уже давно стал расходным материалом. Я смотрел на него и думал, сколько времени пройдёт, прежде чем она его бросит.

Не то чтобы у неё сейчас был такой шанс. В конце концов, она ведь никогда не выйдет из тюрьмы, если не поговорит с нами, верно?

«У меня клиент ждет снаружи...» Он посмотрел на свои часы Piaget.

«Хотите ли вы, джентльмены, что-нибудь сказать? Я закончил разговор с мисс Пони-Хвост. Заместитель маршала, а, как вы сказали, вас зовут?»

Савич спокойно сказал: «Мистер Сайлз, почему бы вам не рассказать нам, что вы думаете об исчезновении федерального прокурора Микки О'Рурка?»

«Я ничего об этом не знаю, агент Савич. Откуда мне знать? Микки никогда не делился со мной своими эмоциональными переживаниями. Я слышал по слухам, что в прошлом году у него был роман с клерком, хотя не знаю, связано ли это как-то с делом. Послушайте. Я знаю, что люди начинают беспокоиться, поскольку Микки нигде не появляется. Я обеспокоен не меньше всех остальных». Он помолчал минуту. «Мы все заметили, что на предварительных слушаниях он вёл себя довольно странно, например, игнорировал прямые приказы судьи Ханта передать необходимые документы, чтобы я мог дать свои показания».

Клиенты – лучшая защита. Я списал все его уклонения на ожесточённую конкуренцию в федеральной прокуратуре, которая наконец-то до него дошла. У них около сотни федеральных прокуроров, и они постоянно борются за место. Знаете ли вы, что сами прокуроры ведут учёт своих побед, кто получает самые суровые сроки тюремного заключения за кратчайшие сроки и с наименьшими затратами? Это дело о смертной казни, и Микки предстояло убедить присяжных, не используя никакую секретную информацию, к которой, держу пари, он сам не мог получить доступ, информацию, которую он либо не мог, либо не хотел мне предоставить. Представляете, какой стресс?

«Думаю, когда судья Хант наконец вызвал его на ковёр, О’Рурк запаниковал. Как только он не явился в зал заседаний без уважительной причины, его карьера была закончена. Я бы не удивился, если бы Микки ушёл и продолжил дело».

Сайлз улыбнулся и откинулся на спинку стула, переплетя пальцы на своем итальянском жилете, явно довольный собой.

Ева сказала: «Вы сказали, что вашу жену зовут Сью. Это не так, сэр. Её зовут Марджори.

Её второе имя тоже не Сью, а Энн. И она разводится с вами, сэр, а не наоборот. Я понимаю, что финансы — главный камень преткновения между вами. Похоже, у вас тоже есть причины для стресса.

На мгновение Сайлз выглядел ошеломленным, но затем стер это выражение с лица.

«Не думал, что ты это знаешь», — медленно произнес он.

«Да, сэр, я так думаю. Зачем вы это выдумали?»

«Шутка, заместитель, всего лишь маленькая шутка». Сайлз снова взглянул на своего Пиаже и встал.

Савич сказал: «Это не шутка, что адвокат по разводам миссис Сайлз собирается раздеть тебя до трусов. Судя по тем постыдным фотографиям, которые, как они говорят, у них есть, ты, держу пари, понимаешь, что тебе скоро понадобятся большие деньги».

Гарри поднял трубку. «А какой может быть лучший способ получить его, чем присоединиться к маленькому заговору и заработать пару миллионов, вызволив Кэхиллов?»

«Я бы хотел, чтобы вы все сейчас ушли», — сказал Сайлз.

Савич замер в дверях. «Уверен, если мы найдём ваши офшорные счета, Марджори очень заинтересуется. Она, вероятно, поможет нам всем, чем сможет, когда мы скажем ей, что вы сговариваетесь продавать информацию иностранному правительству».

Прежде чем он закрыл дверь, Ева бросила через плечо: «В федеральных тюрьмах может произойти столько всего плохого, мистер Сайлз, вы же знаете. И

Адвокат, защищающий предателей, который, возможно, сам предатель? Можете ли вы представить, что с вами случится? Не представляю, чтобы вы так же хорошо защищались в тюрьме. Она помолчала, повернулась к нему и дала свою визитку.

«Подумай об этом. Позвони мне».

Сайлз вдруг поймал себя на том, что берёт её визитку. Он молча смотрел, как её светлые волосы, собранные в хвост, колышутся, когда она выходит из его кабинета в этих улётных ботинках. Он подошёл к столу и взял телефон, чтобы позвонить своему адвокату по разводам. Он бы убил свою болтливую жену Марджори несколько месяцев назад, тогда, до того, как она оказалась в центре внимания. Только двое его сыновей, оба теперь выше его ростом, спасли её. Он слишком долго этого ждал.


Больница общего профиля Сан-Франциско

Суббота, поздний вечер

Эйфория от морфия была, конечно, приятной штукой, но Рэмси больше не хотел блуждать в забытьи. От неё у него закружилась голова, он одурманил её, совсем не то, чего он хотел теперь, когда к нему приходили Молли и Эмма. Без наркотиков он мог лучше поразмыслить и понять, кто в него стрелял. Кто-то выбрал судью с определённой репутацией, или дело было в нём самом?

И затем возник еще один большой вопрос: что случилось с Микки О'Рурком?

Рэмси почувствовал, как за левым глазом нарастает боль, и стиснул зубы. Он поднял взгляд и увидел Эмму и Молли, стоящих у входа в его кабинку. Он почувствовал прилив удовольствия и заставил себя забыть о боли в груди и головной боли.

Он крикнул им: «Не нужно ходить на цыпочках, я не зомбирован наркотиками. На самом деле, я чувствую себя настолько хорошо, что медсестры и врачи отделения интенсивной терапии больше не хотят меня видеть. Моя койка нужна тому, кто действительно нуждается в этом, а не такому бездельнику, как я. Меня скоро переведут в самую большую отдельную палату в больнице. Её называют «Тадж» — представляете?

Они собирают войска прямо сейчас». Он не упомянул о долгом совещании у его постели тем утром с доктором Кардаком и маршалом Мейнардом, где обсуждались «за» и «против» перевода. В отделении интенсивной терапии было слишком много людей, чтобы это устраивало службу безопасности, и слишком много помех со стороны правоохранительных органов, чтобы устраивать медсестёр и медицинский персонал. У них было…

пошел на компромисс, согласившись покинуть отделение интенсивной терапии немного раньше и перевести его в безопасную палату на одном из этажей стационара, где к нему приставят дополнительную медсестру.

Он сказал: «Иди сюда, Эмма, и обними меня крепко».

Она подбежала к нему и резко остановилась. Боялась ли она прикоснуться к нему? Скорее всего, да. Она внимательно изучила его лицо, протянула руку и легонько коснулась кончиками пальцев его предплечья. Увидев, что его взгляд ясен и сосредоточен на ней, она, казалось, согласилась, что он не лжет ей, потому что она ребёнок. «Если тебя собираются убрать от всех этих аппаратов, значит, тебе точно становится лучше». Она провела пальцами по его щетинистой щеке.

«Я не хочу причинять тебе боль, папочка».

Он ухмыльнулся ей. «Нет, ни за что. Помнишь, как давно я говорил тебе, что я сильный и что ты всегда можешь на меня положиться?

Навсегда?"

Она сглотнула и кивнула.

«Ничего не изменилось, Эмма. Я всё тот же. Нет ничего, с чем бы твой старик не справился».

Он знал, что даже лёгкое движение может повергнуть его в пучину боли, но поднял руку и нежно погладил её лицо. Эмма медленно наклонилась и обняла его. «Тебе не больно лежать на спине?»

«Да ничего особенного. Меня запеленали, как мумию. Не бойся, Эмма. Теперь всё в порядке».

Но как всё может быть хорошо? – подумала Эмма. Тот, кто застрелил её отца, всё ещё где-то на свободе и может попытаться снова. Неужели его будут вечно охранять?

Эмма сказала: «Офицер Хьюз сказал нам, что слышал ваш смех сегодня утром.

Он сказал, что это хороший знак».

Он смеялся? Он не мог вспомнить. Рэмси, наверное, ехал на морфиновом экспрессе в Ла-Ла-Лэнд и услышал, как медсестра сказала что-то смешное, или совсем не смешное, неважно.

«Вот так», — сказал он, глядя на Молли, которая кивнула Эмме, склонив голову набок. Она была рада, что он наконец-то побудет с дочерью наедине. Пальцы Эммы погладили его по лицу, лёгкие, как крылья бабочки.

Он сказал: «Твоя мама сказала мне, что ты пристально следишь за Кэлом и Гейджем на случай, если она так сильно за меня переживает, что забывает их кормить. Я пытался…

Подумать только, что бы делал Гейдж, если бы еда не появлялась волшебным образом всякий раз, когда он хотел. Картина была не из приятных.

Эмма рассмеялась. «Они оба ходили к соседу, к мистеру Спроулу, и вели себя друг с другом красивее, чтобы он вычистил им холодильник».

Рэмси рассмеялся вместе с ней и снова обнял её, хотя боль в груди обострилась. Боль была отвратительной, подумал он уже не в первый раз, и как странно, что боль вообще можно почувствовать? Она не была медной, как кровь. Может, как гнилая спаржа? Он сказал: «Я знаю, что мистер Спроул обожает мороженое; у него всегда есть немного в морозилке. Как думаешь, он бы приготовил для Гейджа и Кэла своё мороженое из теста для печенья с шоколадной крошкой?»

«Нет, это его любимая. Он бы дал им старый пакет ванили. Им бы этого хватило». Она устроилась на кровати рядом с ним, всё ещё сжимая его руку, как спасательный круг. «Сегодня утром Шон был у нас дома, играл с Гейджем и Кэлом, пока я репетировала. Когда я закончила пьесу, он похлопал меня по плечу. Он был очень серьёзным и вежливым, папа. Он сказал, что хочет жениться на мне, и, хотя у него будет три жены, он может пообещать мне, что я буду его женой номер один, поскольку я старше двух других. Он сказал, что если я соглашусь, то не смогу встречаться с другими парнями, пока он не вырастет и не придёт за мной». Эмма хихикнула.

Рэмси рассмеялся. Он не смог сдержать смеха, хотя и застонал. Он медленно вдохнул и выдохнул, а когда боль снова превратилась в непрерывную пульсацию, спросил: «И что ты сказала о том, что станешь женой номер один для Шона?»

«Шон ещё не закончил. Он спросил, хочу ли я пышную свадьбу. Когда я ответила, что, скорее всего, да, он сказал, что ему придётся устроиться на три работы, поскольку и Марти, и Джорджи тоже хотели пышные свадьбы».

Эмма задумалась. «Может быть, ещё две жены были бы неплохи, ведь они могли бы составить Шону компанию, пока я репетирую или где-то играю».

Его практичная девочка. И этот блеск в её глазах. Ей бы и в голову не пришло пренебречь пятилетним мальчиком и заставить его почувствовать себя ничтожеством.

Счастливчик Шон. Рэмси сказал: «Я бы не удивился, если бы Шон вырос таким же крутым, как его папа».

«И его мама».

«И его мама. Проблема в том, что твоя тётя Шерлок сказала мне, что не хочет, чтобы её сын попал в тюрьму. Три жены могут подтолкнуть его прямо в тюрьму.

тюряга».

Эмма снова задумалась. «Это было бы нехорошо. Шон не сможет работать на трёх работах, чтобы содержать своих жён, если попадёт в тюрьму».

В дверях рядом с Молли появилась медсестра. «Судья Хант, вы готовы к поездке в свою личную угловую палату? Это та же комната, которую предоставили бы президенту, если бы с ним что-то случилось в Сан-Франциско. Там даже на одной из стен висят репродукции картин Моне. Там будет достаточно места для полудюжины охранников, чтобы суетиться вокруг вас». Она нахмурилась, видя, что ему больно, и подозревая, что он давно не пользовался морфиновым насосом. Затем она вздохнула. Она поняла, почему. Она улыбнулась Эмме. «Твой папа такой накаченный и сильный, ему скоро станет лучше, так что не волнуйся».

«Мой отец очень суровый, и он будет поддерживать меня всю жизнь. Он мне так сказал».

Медсестра отделения интенсивной терапии Джанин Холдер давно не плакала в больнице, потому что это никогда не помогало, но сейчас она почувствовала, как к глазам подступают слёзы. Эта прекрасная юная девушка, словно оберегая отца, стояла рядом, и то, что он сказал ей, так просто, так искренне, — Джанин сглотнула и улыбнулась. «Если вы готовы, судья Хант, я позову всех и всё сделаю. Миссис Хант, вам с Эммой нужно пойти со мной».

Два дня в хирургическом отделении интенсивной терапии – это уже слишком, подумал Рэмси. Слишком много писка, лязга и жужжания днём и ночью. По крайней мере, он не слышал ни одного хныканья, не слышал, как кто-то умирает. Теперь у него будет тишина и покой, даже если вокруг будет полдюжины охранников. Если он ещё не готов к выпуску на волю, то, по крайней мере, у него будет более удобная клетка.

Рэмси услышал, как Молли сказала за дверью его кабинки: «Эмма, мы пойдём за сэндвичами в кафетерий, а потом пойдём в новую комнату твоего папы и подождём его там. Ты знала, что дядя Диллон и тётя Шерлок уже на улице? Можем поздороваться».

Рэмси не был глупцом — он вколол себе немного морфина для переезда. Как бы все ни были осторожны, он представлял, что будет толкотня, и это будет невесело.

В дверях появился офицер Манкуссо. «Не волнуйтесь, судья Хант. Мы с Хьюзом вас сопровождаем. С вами ничего не случится, сэр».

Рэмси мог лишь восхищаться странным сочетанием гордости и оптимизма в голосе молодого офицера. Он понял, что не знает его имени, и спросил:

ему.

«Это Джей, судья Хант», — сказал Манкуссо.

Шерлок подумал, что кровать выглядит как почётный караул, когда наконец выкатили её по коридору к восточным лифтам. Офицер Эдди Хьюз стоял с одной стороны кровати, а офицер Джей Манкуссо – с другой. Ив и пятнадцать лет прослуживший помощник маршала Аллен Милтон шли у изголовья, а мускулистый санитар с пышными усами в стиле «фу манчу» управлял капельницами, свисающими с изголовья, и грудной дренажной трубкой, прикреплённой к простыням, следя за ними. Рэмси пытался улыбнуться им, когда они его провозили.

Шерлок увидел, что лицо Рэмси побелело от боли. Хорошо хоть Молли и Эмма не пришли и не увидели его. Но Рэмси выживет, и они поймают стрелка. Она подумала, как бы держалась, если бы Диллон был тем самым, кого чуть не убили. Она быстро поцеловала его.

Савич, Шерлок и Гарри встали в конец очереди за кроватью Рэмси. Ева стояла рядом с ним, её рука легко лежала на его руке. Она на мгновение наклонилась, чтобы что-то сказать ему, и её хвост упал ей на лицо. Шерлок улыбнулся. После интервью с Майло Сайлзом Диллон сказал ей: «Я каждый день узнаю что-то новое. Ты знаешь, что в хвосте, кажется, есть сила?» И он ухмыльнулся, как бандит.

Добравшись до лифта, они оглядели теперь уже пустой больничный коридор. Они увидели, как открылись двери, и пять человек протиснулись в лифт, обойдя кровать. Двери за ними закрылись.

Сотрудник полиции Сан-Франциско ждал вместе с ними другой лифт, который, похоже, был заблокирован на седьмом этаже, пока ещё один заместитель маршала воспользовался лестницей. Они молча стояли, наблюдая, как стрелка лифта Рэмси покидает четвёртый этаж и зависает на пятом.

Они услышали громкий лязгающий звук и приглушенные выстрелы.

Савич побежал к лестнице, крича через плечо: «Шерлок, Гарри! Выясните, где стрелок пробрался к лифту! Схватить его!»

Когда он выскочил из двери лестничной клетки на пятый этаж, его встретили крики персонала больницы и крики пациентов, стоявших у дверей своих палат и наблюдавших за дымом, вырывающимся сквозь закрытые двери лифта. Полдюжины сотрудников больницы пытались открыть двери лифта, но безуспешно. Савич подбежал к ящику с огнетушителем и вытащил топор. Он протиснулся плечом и проскользнул внутрь.

за край между дверями и потянул вниз по балке безопасности. Двери резко распахнулись.

Из-под земли повалил густой чёрный дым. Когда дым рассеялся настолько, что стало видно, что внутри, Савич увидел повсюду брызги крови.


Больница общего профиля Сан-Франциско

Пятый этаж

Из хаоса раздался крик: «Стрелок на крыше лифта!

Офицеры ранены!» Офицер Эдди Хьюз, спотыкаясь, вышел, тяжело дыша и кашляя, держась за окровавленную руку и пытаясь удержать заместителя маршала Аллена Милтона на ногах, ослеплённого кровью, стекающей по его лицу. Оба мужчины всё ещё держали в руках пистолеты.

Офицер полиции Сан-Франциско Джей Манкуссо, пошатываясь, вышел из дома, держа «Глок» на боку, глаза слезились от дыма, он кашлял. Он прохрипел: «Он бросил дымовую шашку через крышу лифта и открыл огонь. Барбьери, она с судьей Хант. Не знаю…» И он согнулся в приступе кашля. По крайней мере, Савич не видел, что в него стреляли.

Санитар пытался подняться, его белые штаны были пропитаны кровью.

Все это произошло за считанные секунды.

Савич кашлял, пытаясь что-то разглядеть сквозь серую пелену дыма, всё ещё окутывавшую лифт. Сквозь хаос раздался отчаянный голос: «Судья Хант! Как поживает судья Хант?»

Савичу удалось протиснуться внутрь, и его сердце остановилось. Ева лежала, растянувшись, на Рэмси и не двигалась. Он боялся к ней прикоснуться. «Ева? Ответь мне!»

Ева медленно поднялась с Рэмси. Савич видел, что ей больно, но крови он не видел. Она повернулась, чтобы взглянуть на бесчисленные лица, уставившиеся на неё, а затем снова опустилась на лицо Савича. Он помог ей соскользнуть.

С кровати. Она споткнулась, и он помог ей встать. «Извини, пули меня сильно сбили. Я в порядке». Она отстранилась от него и посмотрела на белое лицо Рэмси. «Рэмси, поговори со мной».

Он открыл глаза. «Привет, Ева».

«С тобой все в порядке?»

Врач и медсестра протиснулись в лифт рядом с ними и отодвинули их в сторону, чтобы помочь Рэмси. «Да, я буду жить». Он закашлялся и застонал.

«Столько дыма и стрельбы. Как дела у остальных? Как дела у тебя, Ева?»

«Я тоже буду жить. Он трижды выстрелил мне в спину, промахнулся в голову, слава богу, иначе мне бы конец. Удар просто выбил из меня дух, вот и всё». Она широко улыбнулась, хотя чувствовала себя так, будто её слишком часто били брусом. «Слава богу за кевлар».

Врач похлопал Еву по плечу. Рэмси сжал её руку, и Ева неохотно отпустила его. Его выкатили из лифта. Он сказал всем: «Со мной всё будет в порядке, не беспокойтесь». Трое врачей, включая доктора Кардака, тяжело дышащие после того, как бежали из операционной, склонились над ним, пока они везли его кровать по коридору. Двое сотрудников полиции Сан-Франциско и один заместитель маршала следовали по обе стороны от них.

Они услышали, как Рэмси сказал: «Если бы не Ева, вы бы везли меня в морг в подвале. Я ей задницу надеру за то, что она так рискнула».

Ева помахала рукой в кабину лифта. «Здесь как в зоне боевых действий». Она указала вверх, чуть не застонав от боли в спине. «Посмотри на потолок. Наши его расстреляли как липку. Они стреляли без остановки, но я не знаю, попали ли мы в него».

Она закрыла глаза. Казалось, это конец, но никто не умер.

Она вознесла благодарственную молитву: «Пожалуйста, скажи мне, что ты поймала этого идиота».

Савич сказал: «Шерлок и Гарри уже там; они скоро будут здесь».

Гарри Кристофф осторожно поднял пожилого мужчину за локти и отвёл его в сторону. Он оттолкнул двух полицейских и встал перед Евой, тяжело дышащей после трёх пролётов лестницы. Он увидел её заплаканные глаза, её непослушный светлый хвост, её закопчённое лицо.

«Боже мой, женщина, посмотри на себя. С тобой всё в порядке, правда?» Он увидел, что она сгорбилась, и коснулся её руки.

Ева улыбнулась ему. «Со мной всё в порядке, благодаря чуду кевлара. Мы все выжили».

Шерлок, тяжело дыша, выскочил из лестничной клетки.

Савич тут же сказал: «С Рэмси всё в порядке. Все живы. Он ещё внутри здания?»

Она направилась к Еве, но та быстро сказала: «Я цела и невредима. Ты поймала этого парня?»

Шерлок проигнорировала ужасный хаос, творившийся перед ней, и заставила себя успокоиться. «Он выбрался из шахты лифта. Мы начали поиски, но не можем перекрыть всю больницу. Он, наверное, уже на улице».

«Как он мог это провернуть?» — спросила Ева.

Шерлок сказал: «Ладно, ему пришлось осмотреть лифты и побыть достаточно близко к отделению интенсивной терапии, чтобы узнать, когда Рэмси переведут.

Похоже, стрелок вызвал оба восточных лифта на крышу. Там есть люк для обслуживания. Он заблокировал один из них и устроился на работающем лифте, когда его вызвали. Он открутил потолочный люк и ждал. Мы не знаем, как долго он там пробыл, но, должно быть, он сделал это довольно близко, иначе кто-то вызвал бы ремонт на заблокировавшемся лифте, а он этого не хотел.

«Но как он узнал?» — Ева ударила себя по лбу. «Я что, идиотка? Держу пари, даже посудомойщики на кухне в столовой знали, когда Рэмси перевозили».

Шерлок сказал: «Это даже лучше. Ему даже не пришлось заглядывать».

Акустика в шахте невероятная, поэтому он слышал, как Рэмси заталкивают в машину, и приготовился. Как только машина завелась, он откинул люк, бросил дымовую шашку и начал стрелять. Сквозь дым он видел не лучше вас, но, должно быть, заметил, где кровать Рэмси, и сосредоточил огонь именно там. Ева, что произошло внутри?

Ева попыталась выпрямиться, но резкая боль пронзила рёбра. Она почувствовала, как рука Гарри сжала её руку. Она сказала: «Я не думала; я бросилась на Рэмси, и сразу три пули попали мне в спину – в благословенный кевлар. Он продолжал стрелять, но наши тоже отстреливались, так что его выстрелы были довольно шальными. Что бы он ни попадал дальше, это было наугад. Скажу вам, у меня чуть сердце не остановилось, пока я лежала там, думая о том, каким беспомощным был Рэмси». Она на мгновение замолчала. «Знаешь, держу пари, стрелок думает, что убил Рэмси».

Шерлок смотрел на кровь, забрызгавшую стены лифта, на Еву и на Гарри, стоящего позади неё. Она знала, что три выстрела в спину с близкого расстояния, даже через кевлар, заставят почувствовать себя так, будто тебя избили бейсбольной битой. «Если бы на вас не было бронежилетов, он бы вас всех убил». Она чувствовала такую ярость, что её трясло от неё.

Шерлок спросил офицера Манкуссо: «А как насчет Хьюза и Милтона?

Насколько сильно они пострадали?

Офицер Джей Манкуссо сказал: «Рана головы у помощника шерифа Милтона выглядела ужасно, но это всегда так. Я слышал, как один из врачей сказал, что это всего лишь рана черепа. Эдди Хьюз же получил сквозное ранение руки».

Санитар, получивший ранение в ногу, сразу же отправился в отделение неотложной помощи».

Медсестра, всё ещё наблюдавшая за происходящим, крикнула: «Даг сам давил на рану на ноге. Не сомневайтесь, он кричал, вызывая травматологов».

С ним все будет в порядке».

Джей сказал: «И Эдди, и я получили по два ранения в кевлар, но мы в порядке.

Нас не избивали так, как заместителя Барбьери».

Савич сказал: «Ева, расскажи нам, что еще ты помнишь».

«Я прыгнул на Рэмси, прикрывал его как мог, кричал санитару, чтобы тот укрылся. Через секунду-другую раздался шквал выстрелов, в основном от наших, которые беспорядочно стреляли вверх сквозь густой дым, а потом ответный огонь стих. Стрелок исчез».

Шерлок похлопал её по руке. «Да, он выбрался, но знаешь что? У меня есть хорошие новости, о которых я тебе не говорил: кто-то из вас его ранил. Я видел капли крови на крыше кабины лифта, кровавые отпечатки ладоней на лестнице шахты и пару капель на крыше и на лестничной клетке. Потом, должно быть, ему удалось как следует перебинтоваться, чтобы кровь больше не проливалась».

Это значит, что мы сможем заметить его на камерах видеонаблюдения, увидеть, насколько серьезно он пострадал, но, что самое главное, у нас будет его ДНК. — Она склонила голову набок.

«Или ДНК Сью».

«Отлично, — сказал Савич. — Наконец-то у нас есть шанс».

Гарри обхватил локтем руку Евы и, не глядя на нее, спросил: «Как думаешь, у тебя сломаны ребра?»

«Такое ощущение, будто они в занозах. Не волнуйтесь, я схожу и проверю».

Она знала, что ближайшие пару дней не сможет вдыхать аромат роз. Спина будет покрыта синяками. Она молилась, чтобы рёбра не были сломаны. Интересно, кому удалось поймать стрелка? ДНК. Диллон был прав, наконец-то у них появился шанс.

В следующий момент Ева подбежала к ним, хотя меньше всего хотела видеть кого-то другого. Она подошла к ним, подальше от лифта, и быстро сказала: «Эмма, Молли, с Рэмси всё в порядке. Врачи отвезли его обратно в новую палату. Он не пострадал, клянусь. С ним всё в порядке».

Эмма прижалась к матери и сглотнула, но дрожать не могла. Молли тоже. Эмма посмотрела на Еву и клубы грязного дыма, а затем посмотрела в сторону лифта. «Как всё может быть хорошо, тётя Ева? Я вижу кровь».

«Я не лгу тебе, Эмма».

Эмма все еще смотрела на кровавый лифт.

Один очень старый человек крикнул из дверного проема: «Судья Дредд умер?»

Эмма повернулась к нему: «Не смей так говорить! С моим папой всё в порядке».

Ева сказала: «Некоторые люди пострадали, Эмма, но не твой отец. Обещаю».

Они подняли головы и увидели доктора Кардака, идущего к ним. Он сказал, обращаясь скорее к Эмме и Молли, чем к ним: «Судья Хант здоров. Мы все немного потрясены, но мы его тщательно осмотрели, и он не пострадал».

Мы устраиваем его в новой комнате, — он указал на Молли. — Я предлагаю вам с Эммой, миссис Хант, остаться здесь ещё немного, прежде чем возвращаться.

«Что касается вас, заместитель Барбьери, насколько я понимаю, вы были ранены. Вам нужно пройти со мной».

Когда они оказались в пустой больничной палате, доктор Кардак сказал Еве:

«Снимите жилет, помощник шерифа Барбьери. Давайте посмотрим на ущерб».

Когда через несколько минут Ева и доктор Кардак вышли, на них устремились три пары взглядов. Доктор сказал: «Пару дней она не сможет повеселиться; синяки от ударов будут очень сильными. Я не нащупал никаких трещин в рёбрах, и это хорошо. Мы сделаем рентген, чтобы убедиться». Он вытащил из кармана пальто блокнот и выписал ей обезболивающее. Медсестра подбежала к ней и протянула таблетку. «Прими это, это поможет». Она сжала запястье Евы. «Спасибо, что спасли судью Ханта».


Больница общего профиля Сан-Франциско

Начальник службы безопасности больницы Рон Мартинес вошёл в небольшой кабинет охраны рядом с вестибюлем больницы, где его ждали на складных стульях Савич, Шерлок, Гарри и Ева. Он вставил диск в компьютер, почти сразу же поставил на паузу и указал. «Мы думаем, что это наш парень, судя по тому, когда и где он ушёл, но мы не можем быть уверены. Я попросил техника начать с самого начала, с того места, где, по нашему мнению, он вошёл, потому что, к сожалению, большая часть информации, которую мы получили, именно там. Он идёт прямо к двум лифтам справа, без колебаний, как будто точно знает, куда идёт. Так меньше внимания со стороны регистратуры».

Мартинес перевернул диск и остановил его, показав крупный план.

Они уставились на мужчину неопределенного возраста, одетого в свободные брюки, кроссовки, свободную темно-синюю ветровку, темные солнцезащитные очки и бейсболку «Джайентс».

«Бинго», — сказал Гарри. «Он подходит под описание парня, которого мы ищем».

«Он хорошо замаскирован, — сказала Ив. — Он знает, что вы снимаете его на камеру.

Он даже не пытается скрыться от камер, и, держу пари, знает, где каждая из них. Мне кажется, он человек средних лет. Что скажете?

«Может, и постарше», — сказал Гарри. «Худой, ростом около пяти футов девяти дюймов. Из-за солнцезащитных очков и надвинутой на глаза кепки я не вижу ни его лица, ни волос, но нам мельком видна часть его шеи — не кажется ли вам, что у него обвислая шея?»

«Пожилой убийца?» — Мартинес поднял бровь.

Савич тихо сказал: «Слушай, это может быть даже женщина».

Другая густая чёрная бровь Мартинеса взлетела вверх. «Женщина? В такой перестрелке?»

Савич сказал: «Поскольку у нас есть ДНК, мы скоро узнаем о нём или о ней всё, включая время рождения. Если, конечно, он есть в системе».

«Или о Сью», — сказала Ева.

Шеф полиции Мартинес снова нажал кнопку воспроизведения. «Извините, ребята, но у нас нет камер на крыше больницы, где он пользовался лифтами».

Он перемотал. «В следующий раз, когда мы увидим его в кадре, он выходит через западную лестницу в вестибюль и, вальсируя, выходит из больницы. Это происходит через пару минут после стрельбы». Новый ракурс показал, как стрелок быстро выходит из одного из входов больницы с западной стороны.

«Но посмотрите-ка. Он держится за руку. Должно быть, именно туда его и ударили».

Шерлок сказал: «Да, а ветровка скроет любую кровь».

Шеф полиции Мартинес сообщил им, что сотрудники службы безопасности, сотрудники полиции Сан-Франциско и помощники маршалов показывают фотографии стрелка всем, кто мог его видеть, опрашивают сотрудников гаража и даже прохожих. Было очевидно, что никто не питал особых надежд на это, но, с другой стороны, стоило попробовать.

Они оставили Мартинеса петь более весёлую песенку о том, что может показать ДНК, и все вернулись в комнату Рэмси. Они прошли мимо заместителя маршала и офицера полиции Сан-Франциско, сидевших по обе стороны двери, которые обсуждали ранение головы заместителя маршала Аллена Милтона. «Пуля прошла скользящим движением вдоль головы. Аллен винит голову, говоря, что если бы пуля не была такой большой, он мог бы спрятать её за жилет, где ей и место».

Большая угловая комната – «Тадж» – выходила окнами на север, в сторону города. Сейчас там было благословенно тихо: всего шесть человек и Рэмси. Молли и Эмма стояли по обе стороны кровати Рэмси, не разговаривая, просто держа его за руки и глядя на него сверху вниз. Два заместителя маршала расположились у окон, а доктор Кардак и медсестра тихо переговаривались, просматривая историю болезни Рэмси.

Глаза Рэмси были закрыты. Он знал, что рядом с ним стоят жена и дочь, но его мозг, казалось, работал на мощности в двадцать ватт.

Он решил, что на данный момент это приемлемо, это справедливая плата за боль в его

Грудь чудесным образом исчезла благодаря уколу морфина. Он открыл глаза, когда они приблизились, и невнятно спросил: «Ева?»

Ева, всё ещё испытывавшая боль, несмотря на обезболивающее, заставила себя встать и не ковылять, а дойти до его кровати. Он выглядел потрясённым, подумала она, словно эта дикая перестрелка в лифте не могла произойти на самом деле. Она всё прекрасно поняла. Она положила пальцы ему на предплечье и улыбнулась.

«Я здесь, Рэмси. Не беспокойся обо мне. Может, я и выгляжу неряшливо, но все мои рабочие части работают отлично. Похоже, ты тоже в порядке.

«У нас для тебя новости, если ты ещё не слышал. Мы застрелили его, Рэмси, и нашли его кровь в шахте лифта, а значит, у нас будет его ДНК. У нас есть все шансы опознать его». Ева посмотрела на доктора Кардака и вопросительно подняла бровь. Доктор кивнул, разрешая ей продолжить разговор с Рэмси.

«Это была эта Сью?»

«Мы пока не знаем, но это возможно. На видео с камер видеонаблюдения он выглядит, возможно, пожилым человеком, но это могла быть маскировка. Я просто рад, что нам всем так повезло».

Молли коснулась руки Евы. «Я буду вечно твоей должницей».

«Я тоже, тетя Ева», — сказала Эмма, глотая слезы.

Маршал Карни Мейнард вбежал в дверь, Вирджиния Тролли следовала за ним по пятам. Мейнард внимательно посмотрел на Рэмси, затем, удовлетворённый, сказал:

Внизу царит настоящий ажиотаж в СМИ. Мои ребята и охрана больницы оцепили лифты, и мы расставляем посты охраны по всему этажу. Надеемся, это поможет им не пробраться. И я позвонил Чейни Стоуну.

Он будет здесь с минуты на минуту. Может быть, нам удастся уговорить его сделать заявление.

«Лучше он, чем я», — подумал Савич.

Вирджиния Тролли покачала головой: «Наш комиссар полиции, вероятно, его опередит. Она всегда стремится быть лицом правоохранительных органов города».

Савич сказал: «Рэмси».

Когда Рэмси сосредоточился на лице Савича, тот продолжил: «Я знаю, что ты почти паришь под потолком, но именно у тебя был необычный зрительный ракурс, ты смотрел вверх. Можешь рассказать, что ты видел?»

Рэмси на мгновение задумался: может быть, ему кто-то что-то сказал?

Он посмотрел на всех, затем снова сосредоточился на Савиче. Да, Савич просил его говорить. Он должен был подумать об этом. Он отогнал часть

В голове спуталось, и всё стало ясно, слишком ясно, честно говоря. «Ив держала меня за руку, Эдди говорил о «Форти-Найнерс», а потом я увидел, как поднимается люк на крыше, и мельком увидел лицо, смотрящее на меня сверху, но лишь на долю секунды, прямо перед дымом и выстрелами…» Он потерялся в словах, но это было нормально, потому что в следующую секунду он потерял и всё остальное.

Маршал Мейнард сказал: «У вашей криминалистической группы есть пять пуль из кевларовых жилетов, все из винтовки Kel Tec PF-9 под девятимиллиметровый патрон Luger. Как вам известно, это самый лёгкий и плоский из когда-либо созданных девятимиллиметровых патронов, и он имеет один магазин на семь патронов. Это значит, что у него было с собой три или четыре магазина, и он быстро их менял».

Ева посмотрела на своего начальника. «Если бы ты не настаивал на том, чтобы все были в кевларовых жилетах…» Она замолчала, и это было нормально, потому что все в комнате поняли, что она имела в виду.


Офис SAC Чейни Стоуна

Федеральное здание

Тринадцатый этаж

Сан-Франциско

воскресное утро

В комнату вбежала Мими Катлер, опытный судебный эксперт по крови, ростом 150 см. Полы её мятого лабораторного халата развевались, короткие тёмные волосы торчали в разные стороны – она бесчисленное количество раз проводила по ним пальцами за часы, которые она не могла сосчитать. Но она улыбалась, и сердце Шерлока забилось. Казалось, она готова порадовать всех.

Катлер перевела дух, пригладила волосы, поправила пальто и лучезарно улыбнулась всем в офисе. Она помахала в руке стопкой фотографий.

«После бурной и пылкой ночи, вот вам, свежая новость». Она обмахнулась. «Ладно, позвольте мне вернуться. Первое, что мы сделали вчера, прибыв на место, – собрали все образцы крови стрелка. Мы обработали часть крови, затем прогнали ДНК через CODIS, и бац! – посмотрите на это фото, оно только что пришло мне на почту». Она сияла, вручая каждому по экземпляру. «Вот наш стрелок».

Все они уставились на цветную фотографию из полицейского протокола размером восемь на десять, изображавшую молодого хулигана, выглядевшего так, будто он проиграл драку: лицо было покрыто пятнами фиолетово-зелёных синяков, распухшие губы – тёмно-красными от засохшей крови. Голова была обрита наголо, а шея казалась шире талии Шерлока. Рост за его спиной составлял шесть футов и четыре дюйма, а весил он, похоже, не меньше двухсот шестидесяти фунтов.

«Его зовут Пол, он же Бузер, Гордон. Он боксёр-любитель, у него проблемы с контролем гнева. Похоже, он проиграл бой в ту ночь, когда его арестовали, не так ли? Его уже трижды арестовывали и сажали в тюрьму за нападение. Он живёт здесь, в городе, на Клейтон-стрит». Она лучезарно улыбнулась им.

В кабинете Чейни воцарилась гробовая тишина.

«Что? Мы опознали вашего парня! Что случилось?»

Гарри сказал: «Извини, Мими, но мы не думаем, что это наш стрелок. Наш стрелок намного старше, намного ниже ростом, весит, наверное, вдвое меньше этого парня, а его шея примерно такой же толщины, как запястье этого парня».

«Но это же точное совпадение; вероятности просто зашкаливают. Вы, должно быть, ошибаетесь».

«Полагаю, пора снова вернуться к прежнему, Мими», — сказал Шерлок. «Не думаю, что есть вероятность лабораторной ошибки или путаницы с образцами?» Она добавила с улыбкой: «Может быть, кровь не одного человека?»

«Конечно, нет», — сказала Мими, недовольная улыбкой. «Я сама собрала кровь, и мы проверили образцы из трёх разных мест. Все образцы совпали».

Савич сказал: «Давайте найдём этого парня. Чейни, можешь послать кого-нибудь по его последнему известному адресу? А Шерлок, позвони в больницу, узнай, был ли там на этой неделе Пол Бузер Гордон, возможно, в качестве пациента?»

Мими схватила себя за волосы и дёрнула. «Пациент? Как кровь пациента могла попасть в шахту лифта?»

Оставалась лишь одна возможность, подумал Савич, маловероятная, но всё же. Он медленно спросил: «Мими, ты случайно не проверяла образцы крови на наличие следов гепарина?»

«Гепарин? Нет, а почему?»

Савич сказал: «В больнице много крови — в банке крови, в лабораториях, на сестринских постах, ожидающих переливания. В том числе и гепаринизированная кровь, которая не сворачивается сразу. Если бы кровь была старой, вы бы не смогли так же легко определить, что её туда перелили, не так ли?»

«Вы хотите сказать, что стрелок пронёс кровь с собой в шахту лифта? Чужую кровь, чтобы подбросить на место преступления? Что он добавил гепарин в кровь, чтобы обмануть меня? Вы понимаете, что это означало бы, что этот чёртов стрелок понял бы анализ крови ? Вы хотите сказать, что он намеренно пытался ввести нас в заблуждение? Ввести меня в заблуждение ?» Она сделала паузу.

В этот момент её мозг, словно ракета, перебирала варианты. «Боже мой, даже если ему действительно удалось раздобыть чужую кровь, представьте, как осторожно ему пришлось действовать, чтобы оставить следы крови на месте преступления так, чтобы криминалисты не заметили ничего подозрительного. Вся эта работа, вся эта учёба и практика — ради чего? Ничего, правда».

Савич сказал: «Если только этот Бузер Гордон не был застрелен в шахте лифта, то какой еще смысл во всем этом?»

Гарри сказал: «Если это правда, Савич, стрелок должен был знать, что мы рано или поздно раскроем обман. Он не мог надеяться таким образом подставить кого-то другого. Это напоминает мне газетную фотографию судьи Дредда, которую мы нашли у него на заднем дворе. Ещё один способ показать нам средний палец, не тебе , Мими, а нам. Он хотел показать нам, какой он умный, и какие мы по сравнению с ним никчёмные неудачники. Кроме того, похоже, стрелок всё-таки не был ранен». Гарри тихо выругался.

Чейни первым отключил свой мобильный. «У DMV всё ещё есть адрес Бузера Гордона на Клейтон-стрит. Итак, вы говорите, что наш стрелок каким-то образом раздобыл немного крови Бузера, достаточное количество, чтобы создать правдоподобные брызги?»

Савич кивнул. «Это единственное объяснение, которое приходит мне в голову».

Шерлок закрыла камеру. «Согласно медицинским документам, Бузер Гордон выписался из больницы поздно утром в пятницу, за день до того, как Рэмси напал в лифте. Он пришёл через отделение неотложной помощи, судя по всему, такой же избитый, как на этом фото. Я поговорила с медсестрой отделения. Мой вопрос её не очень обрадовал. Она сказала, что никто никогда не заходил и не крал у них кровь, что, ради всего святого, такого просто не может быть.

Затем мисс Мэннерс еще больше разозлилась и сказала мне, что смешно думать, будто кто-то может просто так ввалиться туда или в палату пациента и взять у него кровь.

Этого не может случиться, никогда в жизни. Но я согласен с Диллоном. Думаю, именно это и произошло, я готов поспорить на все свои бигуди.

«Нет», — сказал Савич, — «не бигуди».

Гарри сказал: «Итак, наш парень надел белый халат, вошел и нарисовал мистера...

Кровь Гордона?»

Шерлок на мгновение задумался. «Каким образом он это сделал, было тщательно продуманным притворством, особенно учитывая огромный риск, которому он подвергся в шахте лифта. Думаю, даже если он давно планировал убийство Рэмси, в нападении на лифт было очень мало планирования, поскольку, конечно, он не мог знать, что ему нужно было это разыграть».

«Разве профессионал стал бы бороться с таким вооружённым охранником? Мы исходим из того, что Сью — профессионал, но, знаете, это действительно кажется личным».

«Личное, а может, и отчаянное», — сказал Савич. «Акт ярости или заблуждения».

Гарри кивнул. «И он не оставил эту кровь на месте, потому что добавил гепарин, чтобы мы думали, что она свежая. Это как какой-то безумный сценарий «что если», который он прокручивал в голове, возможно, даже читал о нём и репетировал. На это потребовалось бы время, и это, возможно, ключ к разгадке, ему нужно было время. Шерлок прав, зачем Сью, мастеру-шпионке, тратить столько сил?»

Взгляд Шерлока встретился со взглядом Савича.

Он сухо ответил: «Вы хотите сказать, что стрелок сидел в тюрьме?»

Гарри сказал: «Подозреваю, до недавнего времени. Если шпионка Сью не имеет к этому никакого отношения, то, возможно, речь идёт о парне, который вышел из тюрьмы, точно зная, что хочет сделать, и всё было заранее спланировано».

Чейни сказал: «И, по сути, он хочет убить судью Ханта».

«Парень», — сказал Гарри. «Я только что разобрался с этой Сью.

Неважно, если он был в тюрьме, мы сможем его найти».

Мими Катлер, стоявшая у двери, снова начала дергать себя за волосы. «Знаете, вчера вечером мне пришлось отменить свидание — первое за четыре с половиной месяца, — а парень — красавчик. Я не сказала ему, чем зарабатываю на жизнь, иначе он, наверное, взбесится. Он биржевой маклер и видит кровь, только если порежется во время бритья. Я дала ему жалкое оправдание про больную мать, и, посмотрите на это, оказалось, что я даже маму найти не смогла».

Она потрясла фотографию Бузера Гордона и разорвала ее надвое.

Шерлок сказал: «Мими, скажи своему парню, что ты делаешь анализ крови на ДНК, что ты вчера работала над инцидентом с судьёй Хантом в больнице — это во всех новостях. Он будет так впечатлён и взволнован знакомством с человеком, находящимся в гуще событий, что разобьёт себе палатку у тебя на крыльце. Поверь мне».

Мими перестала дергать свои колючие волосы. «Ты думаешь?»

В ответ на торжественный кивок Шерлока Мими пригладила волосы. «Не возражаешь, если я расскажу ему о судье Ханте? Расскажу все кровавые подробности?»

«Как я уже сказал», — добавил Шерлок, — «об этом говорят во всех новостях, так почему бы не подзаработать?»

Мими ушла, взбивая волосы и напевая «Girls Just Wanna Have Fun».

Гарри смотрел вслед Мими, качая головой и удивляясь тому, как можно в одну секунду оказаться на пит-лейн, а в следующую — громко смеяться.


Рядом с Никасио, Калифорния

воскресное утро

Он был рад моросящему дождю, холодному и мокрому на шее. Благодаря ему было легко и приятно засыпать Микки О’Рурка землей. Наконец он отступил назад, осмотрел насыпанную им кучу. Плохо, слишком высоко, слишком легко найти.

Он начал бить тыльной стороной лопаты по влажной земле, разравнивая её и соскребая часть. Когда земля стала ровной, как ему хотелось, он набросал на неё веток.

«Покойся с миром, Микки», — сказал он, пнув кусок дерна под веткой.

Он постоял мгновение, восхищаясь почти идеальной тишиной. Единственным звуком был шелест листьев и стук капель дождя, стекающих с его руки и бьющих о камень рядом с его ногой в ботинке. Он слышал собственное дыхание. Воздух был тяжёлым от сырости и зелени, даже не чувствовалось запаха выхлопных газов. И вот он здесь, всего в одиннадцати милях от межштатной автомагистрали с бесконечным потоком машин.

«Неплохое место для смерти, — подумал он, — как в далеком лесу».

Он скучал по этому месту, которое было его домом почти полтора года, особенно по своей маленькой квартире в Сан-Рафаэле, всего в квартале от миссии Сан-Рафаэль-Архангел. Он часто посещал старую церковь – не для молитв, а для сосредоточения. Там было тихо, как в гробнице в ночной тьме, прохладно и умиротворенно, словно обитающие здесь духи знали себе цену и следили за порядком.

Он раздумывал, что делать с лопатой. Не оставить ли её в багажнике джипа – это было бы неразумно. Он выкинет лопату, но не на этих травянистых холмах и не в этом лесу. Они были слишком близко к Микки.

свой потрёпанный саван. Нет, он выбросит его в густые заросли по пути в Сан-Рафаэль. Может быть, какой-нибудь турист найдёт лопату и подумает, что это к удаче.

Он поднял лицо к небу, почувствовал, как прохладный моросящий дождь стекает по щекам. Затем он встряхнулся, как дворняжка, и пробежал четверть мили обратно к своему джипу.


Клейтон-стрит

Сан-Франциско

Позднее воскресное утро

Бухарь Гордон выглядел неважно. Маленькие чёрные стежки на подбородке, спускающиеся по щеке к уху, напоминали щетину бороды с одной стороны. Синяки на лице теперь были выцветшего фиолетового цвета, а оба глаза всё ещё были чёрными. На нём был старый зелёный флисовый халат, а его большие ноги были обуты в толстые чёрные носки. Бухарь был очень крупным. Савичу пришлось поднять на него глаза.

«Да, чего вы, клоуны, хотите? Сегодня воскресенье; вы должны быть в церкви или хотя бы запасаться чипсами и сальсой перед футбольным матчем».

Шерлок одарил Бузера своей фирменной солнечной улыбкой. Савич подумал: « Мы…» проверьте, такая же ли привлекательная ваша улыбка, как и светлый конский хвост.

«Мы не просто клоуны, — сказал Шерлок, — мы клоуны ФБР, и мы каждый день трудимся, чтобы привлечь преступников к ответственности. То, что вы видите, — это деньги ваших налогоплательщиков в действии. У нас есть к вам несколько вопросов о стрельбе, которая произошла вчера». И она выдала свои кредиты. Тщательно изучив ситуацию, Бузер посмотрел на Савич. «Вы её телохранитель?»

«Всё верно», — сказал Савич и передал свои кредитные данные.

«То, что мне было нужно», — сказал Бузер и вздохнул. «Федеральная полиция в воскресенье — вот это да! Будет только хуже, если «Форти-Найнерс» проиграют.

«Слушай, ты тратишь время впустую. Я невиновен ни в чём, что произошло за последние два дня. Посмотри на меня, я был в больнице. Я получил...

Из меня выбили дерьмо, и не на ринге, а в дурацком баре. Четыре придурка набросились на меня. Не поймите меня неправильно, я бы с ними справился, если бы у меня не текло пиво из ушей.

«Шесть простыней на ветер?»

«Ага», — он улыбнулся Шерлоку. «Мне только повезло, что у меня никогда не бывает похмелья».

Савич подумал: «Тебе всего двадцать три. Ты просто подожди».

Бузер отступил назад и позволил Савичу и Шерлоку войти в небольшой коридор, справа от которого находилась гостиная — длинная узкая комната, в которой, как ни странно, было большое окно, из которого открывался кусочек вида на мост Золотые Ворота.

Что еще более удивительно, комната была опрятной, вплоть до газеты Sunday Chronicle, сложенной рядом с большим черным креслом La-Z-Boy, а через руку перекинут красивый вязаный крючком темно-синий плед.

Бузер махнул им рукой в сторону бледно-зеленого дивана с тремя разноцветными декоративными подушками, аккуратно разложенными вдоль подушек спинки.

«Хорошие подушки», — сказал Шерлок.

«Моя мама, — сказал Бузер. — Она приходит, когда меня нет дома, чтобы полить мои растения, и делает всякую всячину: приносит подушки, меняет простыни и сушит полотенца».

«Плющ тоже выглядит хорошо», — сказал Савич. «Садитесь, мистер Гордон. Нам нужна ваша помощь».

Взгляд Бузера был полон недоверия. «Моя помощь? Я же говорил, я два дня был без сознания. Я ни разу никого не подстрелил… да и не смог бы даже попытаться, случись такое за последние два дня». Он удобно устроился в большом кресле и поднял подставку для ног. Он осторожно развернул плед, натянул его на ноги и откинул голову на подголовник.

Шерлок и Савич сели на диван, стараясь не нарушить искусно разложенные декоративные подушки.

Шерлок сказал: «Вы находились в Центральной больнице Сан-Франциско до полудня пятницы, не так ли, мистер Гордон?»

Он поднял голову и широко раскрыл глаза. «Слушай, я никому не навредил в больнице, я был слишком не в себе, чтобы даже злиться на кого-то, и, ну, все были ко мне добры».

Шерлок сказал: «Приятно слышать. Я тоже хороший. Теперь, мистер Гордон, нам нужно, чтобы вы вспомнили. Вы лежите в своей комнате в пятницу, вы...

Ты сам. Тебе помогают хорошие обезболивающие, и ты чувствуешь себя довольно хорошо, да?

«Да, но это длилось недолго, может быть, часа четыре; потом мне снова стало больно».

Савич сказал: «Это очень важно, мистер Гордон. Пока вы лежали на больничной койке, приходили ли к вам медицинские работники, чтобы взять кровь?»

Это взбудоражило Бузера. «О, чувак, этот мучитель обвинил меня в плохой крови? Тебя прислали из больницы, потому что у меня птичий вирус?»

«Нет, у тебя прекрасная кровь, — сказал Шерлок. — Никаких вирусов. Расскажи нам о том, кто тебя мучил».

Бузер переводил взгляд с одного на другого. «А зачем мне это? Вы же копы, как и те другие придурки, которые заперли меня в тюрьме без всякой причины. Моему менеджеру пришлось меня выручать, и он тоже на меня орал, а я был там, мучаясь, потому что это я напился, а не те четверо других придурков, которые на меня набросились. Хорошо хоть копы отправили меня в больницу. Почему я должен вам что-то рассказывать?»

Савич сказал: «Мы считаем, что человек, который взял у вас кровь, дважды пытался убить судью Дредда».

Бухарь моргнул, глядя на них енотовыми глазами. «Судья Дредд? Ты шутишь, да? В школе боевых искусств раньше висел плакат с судьёй Дреддом, он там тренировался. Ты хочешь сказать, что тот, кто брал у меня кровь, пытался вчера застрелить его в лифте?»

«Да», — сказал Шерлок. «С судьёй Дреддом пока всё в порядке, но мы хотим найти стрелка, прежде чем он снова попытается. Ты назвал человека, который взял у тебя кровь, палачом. Расскажи нам об этом».

Входная дверь открылась, и вошла очень красивая женщина. На ней был чёрный брючный костюм и туфли на низком каблуке. Она была светловолосой, с фарфоровой кожей и изящной фигурой, как у сказочной принцессы. Под левой мышкой она несла пакет с продуктами, а из огромной сумки в правой руке торчало что-то похожее на пару сложенных трусов-боксёров.

«Что здесь происходит, Пол? Кто эти люди? Ты же не из миссионерской группы, верно? Если из неё, то тебе не повезло. Пол — ревностный католик».

«О, привет, мам. Эти ребята — не христиане, они агенты ФБР, и им нужна моя помощь, чтобы найти парня, который пытается убить судью Дредда».

Теперь настала её очередь смотреть. «Боже мой», — наконец сказала она и приняла их руки для рукопожатия, а также их представления и хвалу.

Бузер сказал: «О, да, это моя мама, Синтия Хауэлл. У неё другая фамилия, потому что она развелась с моим отцом из-за того, что он был пьяницей, и вышла замуж за Дэниела, моего отчима. На прошлое Рождество он подарил мне тот чёрный «Форд-150». Ты видел его на подъездной дорожке, да?»

Савич сказал: «Прекрасная машина».

«Ну, вот и всё», — сказала миссис Хауэлл. «Мой Пол может вам помочь? Правда?»

«Мама, оказывается, я видел в больнице парня, который застрелил судью Дредда.

Он взял у меня кровь.

«Понятно. Пол, расскажи этим агентам всё, что знаешь об этом человеке, пока я принесу тебе ещё одну обезболивающую. О, я принёс две домашние пиццы, с большим количеством пепперони, как ты любишь. Знаю, ты голоден, но дай мне разогреть их в духовке минут десять». И она вышла из гостиной на кухню.

Его мать приготовила ему пиццу? Пепперони? Шерлок почувствовал, как у нее потекли слюнки.

Миссис Хауэлл тут же вернулась со стаканом воды с тремя кубиками льда и долькой лимона, зажатой на краю стакана. Бузер принял таблетку, выпил воду и мило улыбнулся матери. Она нежно обхватила его лицо руками. «Сегодня утром всё выглядит не так плохо. Я сейчас поставлю твою пиццу в духовку, милый. Не жди меня. Расскажешь мне всё позже».

Шерлок спросил: «Техник, который приходил брать у тебя кровь?»

Бузер откинул голову назад и посмотрел в потолок. «Он был маленьким».

Савич спросил: «Учитывая, что вы довольно высокого роста, что именно вы подразумеваете под «маленьким»?»

«Не знаю, ниже тебя, гораздо ниже шести футов. Довольно тощий, но не так уж и много для него, понимаешь?»

Ты — бегемот. Даже Диллон кажется тебе тощим. Шерлок сказал:

«Расскажите нам о его лице. Как он выглядел?»

«Я мало что могу рассказать о его лице, потому что на нём была одна из этих хирургических масок, знаете, как будто ему нужна была защита от меня, как будто я был заразным или что-то в этом роде. Поэтому я и подумал, что, когда вы появились, в больнице обнаружили что-то плохое».

Савич сказал: «Нет, мистер Гордон, с вашей кровью все в порядке.

А волосы у него? Какого цвета?

«На голове у него была зеленая медицинская шапочка».

«Вы вообще видели его волосы?»

«Помню, я подумал, что шапочка ему велика. Она закрывала всю голову, спускалась на уши. Если бы у него в руке не было этой огромной иглы, я бы сказал что-нибудь, например, почему в больнице ему не выдали шапочки по размеру, но я промолчал».

Шерлок спросил: «Какой рост у твоей мамы, Бузер?»

Из кухни раздался приятный голос: «Мой рост пять футов девять дюймов, агент Шерлок. Пол тоже высокий; он весь в меня».

Шерлок улыбнулся Бузеру. «Представь себе этого парня, он стоит у твоей кровати. Он выше твоей мамы?»

Бузер задумался. «Нет, он примерно такой же, как моя мама, может, чуть ниже».

«Можете ли вы рассказать нам что-нибудь, что бросилось вам в глаза при первой встрече? Вы назвали его мучителем. Значит, он был не очень хорошим?»

«Это точно. Он бы меня сильно покалечил, если бы я не был немного пьян от наркотиков. Ему было очень трудно ввести иглу в вену, пришлось идти в другую руку. Не знаю, сколько раз он меня уколол.

Мне бы хотелось выбить у него блок, даже с помощью наркотиков».

ТЕЛЕГРАМ

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Большая библиотека с любыми жанрами и авторами

Большая Библиотека

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги