Перед алтарем

3

У входа в аэровокзал ее действительно поджидали двое полицейских.

— Сеньорита Грейвс? — осведомился высокий мужчина с черными как смоль усами.

— Да.

— Сеньорита Эмералд Грейвс? — уточнил второй.

— Нет, я Джулиана Грейвс. Эмералд Грейвс моя сестра.

— Ваш паспорт, пожалуйста.

Пришлось снова открывать сумку. Полицейский взял документ и внимательно посмотрел на фотографию.

— Большое спасибо. — Он положил паспорт в свой карман. — А теперь, пожалуйста, пройдите с нами.

— Что это значит? С какой стати я должна куда-то идти? У меня самолет.

Полицейские переглянулись и улыбнулись. Усатый кивнул.

— Его светлость предупредил нас, что у вас проблема с нервами. Он надеется, что вы уже успели успокоиться и готовы прибыть во дворец. Нам поручено отвезти вас к нему.

— Нет! — воскликнула Джулиана. — Вы не понимаете! Дело вовсе не в нервах. Я не его невеста. Это легко выяснить, если вы позволите мне сделать всего один телефонный звонок.

Мужчины расхохотались.

— Граф предупреждал, что без борьбы не обойтись. Перестаньте упрямиться, сеньорита. Сеньор д'Агилар не из тех людей, кого позволительно заставлять ждать. Исключение сделано лишь для вас, его невесты. Пожалуйста, пройдемте с нами.

Джулиана понимала, что стоит ей заупрямиться, как настроение полицейских изменится и они просто применят силу. Вот тебе и вера во всемогущую силу денег! А может, для графа десять тысяч фунтов и не деньги вовсе?

Ей вспомнились слова Эмералд, сказанные при прощании в лондонском аэропорту: «Обещаю тебе, с графом не возникнет никаких проблем. Он такой милый. Все наши девушки от него в полном восторге». Джулиане следовало догадаться об этом раньше — в поисках невесты за границей, тем более проводимых столь экстравагантным образом, было что-то неестественное. Теперь она поняла. Поняла, почему в Барселоне ее встретили без всякой помпы. Поняла, почему в контракте появился пункт об огромной неустойке. Поняла, почему граф проявлял такую настойчивость. У него нет ничего, кроме замшелого средневекового титула. Д'Агилару нужна жена, которая содержала бы его.

Конечно, именно поэтому он и обратил свое внимание на актрис и выбрал одну из самых перспективных. Возможно рассчитывая даже на ее переезд в Голливуд с тамошними заоблачными гонорарами.

Теперь картина начала проясняться. Итак, цель графа жениться на богатенькой дурочке с длинными ногами, звездами в глазах вместо мозгов и хорошей перспективой. Все знают, что в кино крутятся огромные деньги, а их-то и не хватает обедневшему аристократу, чтобы вести достойную его имени жизнь и кормить многочисленных родственников.

Правда, Эмералд не вполне соответствовала этому образу, но, возможно, д'Агилар руководствовался какими-то своими соображениями.

Очевидно, Тони, этот прихлебатель графа, не терял времени зря и известил хозяина, что сеньорита Грейвс пытается разорвать сделку, притворившись другой особой. Видимо, он посоветовал действовать настойчивее и не ограничиваться предложенными десятью тысячами.

Выходило, что у нее нет иного пути, как лично встретиться с его светлостью и растолковать ему, в какую смехотворную и унизительную ситуацию он попал из-за собственной жадности.

Если удастся доказать, что за громким титулом нет ничего, кроме пустого банковского счета и ничем не обоснованных амбиций, тогда мотив действий «жениха» станет ясен всем и ни один суд не встанет на сторону бесчестного мошенника.

Не желая устраивать сцену, Джулиана смиренно кивнула и позволила полицейским сопроводить ее в кабину лифта, которая и доставила их на нижний этаж.

Она попыталась мысленно разыграть предстоящую партию, но перед глазами снова и снова вставал образ темноволосого немногословного Тони. Несомненно, за всем происходящим стоял именно он. Слуга, телохранитель и друг графа, проявивший завидную активность и оперативность. Не исключено, что граф уже пообещал ему добрый кусок будущего жирного пирога. Ну что ж, посмотрим кто кого. Южные хитрость и коварство или северные отвага и честь.

Когда Джулиана вышла из лифта, глаза ее метали молнии, а пальцы сжимали ремень сумки так, словно это было древко томагавка.

Ее провели по длинному пустынному коридору, усадили в полицейскую машину. Поездка продолжалась около двадцати минут и не доставила Джулиане ни малейшего удовольствия прежде всего из-за отсутствия окон. Когда автомобиль наконец остановился и ей позволили выйти, она увидела огороженную со всех сторон территорию, центром которой был трехэтажный особняк. Судя по доносящемуся из-за высокого забора шуму, владения располагались в черте города. Перед особняком стояли почти новый «ягуар» и «Харлей Дэвидсон».

Присутствие таких отнюдь не дешевых игрушек не вязалось с теорией Джулианы о бедном графе, но, возможно, машина и мотоцикл и не принадлежали настырному жениху.

Тем временем один из полицейских подошел к выбежавшему из особняка мужчине в мотоциклетном шлеме и подал ему конфискованный у Джулианы паспорт. Они перебросились парой слов, после чего усатый блюститель порядка козырнул, вернулся к фургончику и сел в кабину. Полицейский за рулем что-то крикнул по-испански, и машина, развернувшись, выкатилась за ворота.

Джулиана осталась одна, если не считать человека в шлеме.

Наверное, это и есть граф.

Интересно, откуда у него деньги на «Харлей»? Залез в долги? А может, он позаимствовал эту чудесную вещичку у кого-то из друзей? Зачем? Пустить ей пыль в глаза?

Мотоциклист снял шлем и шагнул ей на встречу.

— Сеньорита.

Джулиана вздрогнула, услышав знакомый глубокий, бархатистый голос.

— Тони!

Сейчас он выглядел даже еще привлекательнее, что подтвердило и заколотившееся сердце Джулианы.

— Значит, это и есть тот самый дворец, где живет ваш хозяин? — с иронией спросила она. — Наверное, это все, что осталось у него от прежней роскоши.

— Вы очень проницательны.

Джулиана постаралась не обращать внимания на его сарказм.

— Я так и подумала. В любом случае спасибо за откровенность. Жаль, что моя сестра не какая-нибудь знаменитость, сказочно богатая голливудская звезда. Все могло бы быть иначе, если бы она согласилась махнуть рукой на карьеру и полностью посвятить себя обедневшему графу.

Он беззаботно пожал плечами, и даже этот самый обычный жест получился у него удивительно элегантным.

— Не будьте к нему уж очень суровы.

— Пожалуй, вы правы. Отчаявшийся человек способен на отчаянные меры. К сожалению, он поставил не на ту женщину. Эмералд бывает иногда опрометчива, но вообще-то она очень хороший человек и сейчас хочет лишь одного: исправить допущенную глупость и извиниться перед графом. После встречи с ним Эмералд решила, что он вполне цивилизованный человек, способный понять ситуацию и урегулировать возникшее недоразумение к взаимному удовлетворению. Надеюсь, она не ошиблась и мы сможем достичь согласия. Извините, но я не могу уделить вам много времени, потому что улетаю сегодня в Англию.

— Давайте войдем в дом, хорошо?

Они прошли через небольшой полутемный холл и поднялись на второй этаж.

— Сюда. — Тони открыл дверь и отступил, пропуская гостью вперед.

Первое, что бросилось в глаза Джулиане, это скромная меблировка гостиной: диван, обтянутый потертой темной кожей, два кресла, столик. На окнах — тяжелые, не пропускающие свет шторы.

— Похоже, граф д'Агилар действительно переживает нелегкие времена. Я чувствую себя почти как дома.

Тони усмехнулся.

— Ему было бы приятно услышать столь лестную оценку. Пожалуйста, устраивайтесь.

Она присела на краешек дивана. С портрета, висевшего на противоположной стене, на нее пристально смотрел какой-то старик. Молчание затягивалось.

— Где же все-таки граф? — не выдержала наконец Джулиана.

— Он уехал ненадолго.

Внезапно ей стало не по себе. Мрачный пустой особняк, таинственный, не показывающийся на глаза хозяин.

— Что здесь происходит?

Тони сел на жалобно скрипнувший диван.

— Не беспокойтесь. У графа много дел. В конце концов, приезд невесты нельзя назвать заурядным событием.

— Ему лучше поторопиться. У меня вовсе нет желания задерживаться здесь дольше необходимого. А что касается невесты, то… Вы передали мистеру д'Агилару второй конверт?

Тони откинулся на спинку дивана и вытянул ноги. Вот уж кто явно никуда не спешит!

— Перестаньте, сеньорита. Неужели вам не надоела эта сказка насчет сестер-близняшек? Неужели вы думаете, что кто-то в нее поверит?!

Ну это уж слишком! Джулиана порывисто поднялась.

— Здесь есть телефон? Я сейчас же свяжусь с Эмералд, и она все вам объяснит.

— Боюсь, что не могу вам помочь.

Джулиана раздраженно топнула ногой. Тони потянулся и взглянул на часы.

— Раз уж Филиппа нет, почему бы нам не обсудить планы на ближайшее будущее, хотя бы на завтра? Мне поручено подготовить вас к церемонии бракосочетания, которая, как мы надеемся, состоится в ближайшее время. Почему бы вам не присесть и не послушать меня? И, пожалуйста, расслабьтесь. Излишнее волнение может испортить брачную ночь, а мне бы очень не хотелось огорчать графа.

Джулиана почувствовала, как вспыхнуло лицо.

— Мое мнение, разумеется, во внимание не принимается.

— Конечно нет. Вы сами, без какого-либо принуждения, по собственной воле, подписали контракт, составленный, между прочим, вашим покорным слугой. В документе предусмотрено все, и отменить его не может даже Папа Римский.

— Вы ошибаетесь, — спокойно возразила Джулиана, — я его не подписывала.

Он взглянул на нее, и Джулиане стоило немалых сил не отвести глаз.

— Предположим, то, что вы утверждаете, правда. Предположим, у вас действительно есть сестра-близнец по имени Эмералд, но это ничего не изменит, свадьба все равно состоится.

Тони сказал это так, что у Джулианы мороз прошел по коже. Он не кричал, не угрожал, не пытался что-то доказать, и его твердая уверенность вселяла страх.

— Если бы ваша сестра внимательнее ознакомилась с документами, представленными графом, она бы узнала, что среди его предков были кардиналы, инквизиторы и конкистадоры. Многие из них шли к цели, невзирая на моральные и этические требования. Их кровь течет и в жилах Филиппа д'Агилара. Советую иметь это в виду. — Он подался вперед. — На вашем месте я бы задумался о том, как сделать, чтобы вашу сестру не арестовали за мошенничество. Тюрьма не место для будущей графини д'Агилар.

Ему меня не запугать, решила Джулиана.

— Эмералд здесь нет, а в Англии, по счастью, законы понимают иначе, чем в этой стране.

— Верно, вашей сестры здесь нет, но вы… — Он прищурился, и его глаза стали напоминать бойницы, из которых могли вот-вот вылететь смертоносные стрелы.

— Мне казалось, что графу д'Агилару нужна невеста, а не пленница.

— Разумеется, вы станете графиней. Но потом, сыграв отведенную вам роль, будете посажены под домашний арест.

Похоже, пути к отступлению уже не оставалось, но Джулиана не собиралась сдаваться.

— Ну вот мы и подошли к тому, что лежит в основе этого абсурдного фарса. Моя сестра предлагает десять тысяч фунтов в качестве компенсации. На данный момент это все ее сбережения, но уже через несколько месяцев сумма может увеличиться примерно в пять раз. Сколько нужно графу? Если этого будет мало, я попробую взять заем в банке. — И влезу в долги, с которыми не рассчитаюсь до конца жизни, мысленно добавила она.

Тони молча достал из кармана конверт с деньгами и бросил его на столик.

— Что же тогда ему нужно? — раздраженно спросила Джулиана. — Зачем графу невеста из Англии? Неужели в Испании не хватает красивых женщин? Или… — Она покачала головой и посмотрела на Тони. — Ну конечно! Ваш хозяин генетический урод: возможно, болезнь передается из поколения в поколение, и в этой стране о ней знают все, а потому и избегают графа как прокаженного.

Джулиана даже не заметила, как Тони поднялся: только что он сидел рядом и вот уже стоит перед ней, подавляя ростом и мощью.

— А вы не так глупы, как я думал. Что ж, пусть сюрприз останется сюрпризом. Завтра утром вы сами увидите, за кого согласилась выйти замуж ваша сестра.

— Но это же дикость!

Насмешливая улыбка скользнула по губам Тони и застыла в уголке рта.

— Давайте подождем с выводами до утра.

О, как Джулиане хотелось стереть с его лица эту триумфальную ухмылку!

— Вы привезли меня сюда под выдуманным предлогом. Вы держите меня здесь против моей воли. И теперь вы даете мне понять, что я не увижу графа до завтра, не так ли?

— Вам и впрямь не откажешь в сообразительности.

Джулиана твердо знала, что ни при каких условиях не согласится на роль жертвы. Если доводы рассудка не действуют, значит, ей остается только одно: бежать.

— Раз уж вы не оставили мне иного выбора, кроме как подчиниться, то, может быть, удовлетворите последнее желание приговоренного?

Широкая белозубая улыбка Тони застала ее врасплох: сердце подпрыгнуло так, словно собиралось выскочить из груди.

— Ваше желание для меня закон, сеньорита. Только не просите об отсрочке.

— Серьезно? Вы действительно сделаете то, о чем я попрошу? — Джулиана с притворной робостью посмотрела на него: пусть считает, что пленница смирилась со своей участью.

— Говорите.

— Как насчет того, чтобы прокатиться по городу? Вы же обещали. Мне бы хотелось увидеть Барселону.

— Никаких проблем. Вам придется немного подождать, пока я заправлю «ягуар».

— Нет… я… я обожаю мотоциклы.

В комнате воцарилась тишина. Похоже, Джулиане удалось сделать неожиданный ход. И теперь Тони не знал, как ему поступить: отказать он не мог, даже если и заподозрил неладное. Он рассеянно потирал подбородок.

— Знаете, днем Барселона не лучшее место для мотоциклетных гонок.

Джулиана испустила вздох разочарования и поздравила себя с тем, что вышло довольно убедительно. Может быть, из меня тоже получилась бы актриса, подумала она.

— Ничего, Тони, не расстраивайтесь. Я понимаю, нельзя, значит, нельзя. Все в порядке.

Уловка, кажется, сработала.

— Что вы понимаете?

Отлично, ей удалось задеть его самолюбие и разжечь любопытство. В конце концов, манипулировать мужчинами не так уж трудно — надо только знать, где расположены нужные кнопки, и вовремя на них нажимать.

— Я хочу сказать, что понимаю, почему такая прогулка невозможна. Вы ведь отвечаете за меня, за мою безопасность. Граф будет не доволен, если узнает…

— Узнает что? — нетерпеливо бросил Тони.

— Ну, что вы подвергли меня опасности. Да и «Харлей», что стоит во дворе, стоит, должно быть, кучу денег. Представляю, как бы вам досталось, если бы с машиной что-то случилось. Извините, мне не следовало просить вас об этом, ведь испанские мужчины такие гордые.

Он нахмурился так, словно каждое ее слово было гвоздем, вколоченным в его самолюбие.

— Вы ошибаетесь. Я думал лишь о ваших чувствах. Вам ведь пришлось бы держаться за меня. Очень крепко. Вас это не смущает?

— Нет. — Джулиана прекрасно поняла намек, но решила изобразить из себя простушку.

— В таком случае мне ничего не остается, как исполнять заветное желание невесты графа.

Она отвернулась, чтобы Тони не заметил радостного блеска в ее глазах. Итак, первая цель достигнута, но достичь второй будет гораздо труднее.

— Не хотите ли освежиться? Ванная здесь же, по коридору направо, а я пока постараюсь найти для вас шлем.

Джулиана капризно нахмурилась.

— Но мне нравится, когда ветер треплет мои волосы…

Тони решительно покачал головой.

— Даже не мечтайте. Если, не дай Бог, во время поездки с вами что-то случится, я никогда себе этого не прощу. И дело тут не только в графе.

Он стоял перед ней — высокий, сильный, в обтягивающих бедра слаксах и в расстегнутой рубашке, под которой виднелась мускулистая, густо поросшая черными волосами грудь. И исходящее от него ощущение жизненной силы, уверенности, мощи пьянило Джулиану. Она представила, как прижмется к этому телу, вдохнет его запах, и у нее закружилась голова.

— Если вы передумали…

Теперь уже он проверял ее, ожидая, что она отступит.

— Нет, я буду готова через пять минут.

— Хорошо. До вечера не так уж много времени.

Выйдя в коридор, Джулиана почувствовала, что с трудом держится на ногах. Неужели так подействовал на нее этот мужчина?

Она не стала принимать душ, а только умылась, и, когда спустилась, Тони уже ожидал ее в фойе, держа в руке шлем.

— Только после вас. — Он любезно придержал дверь, пропуская ее вперед.

Джулиана вышла во двор и невольно сощурилась от ударившего в глаза яркого солнечного света. Тони последовал за ней.

— Любите кататься на мотоцикле?

— Да, но только в качестве пассажира.

— Сами не пробовали?

— Нет, — солгала Джулиана, направляясь к «Харлею». — Дорогая игрушка, да?

— Это не игрушка, — серьезно ответил Тони.

— Интересно, сколько же он стоит?

— Если уж вам так интересно, около семидесяти тысяч.

— Песет?

— Нет, долларов.

Джулиана прищелкнула языком.

— Такие траты по карману вашему хозяину? И он доверяет вам столь дорогую игрушку? Наверное, вы действительно верный слуга.

Не обращая внимания на ее очевидные попытки задеть его самолюбие, Тони подошел к мотоциклу и протянул ей шлем.

— Наденьте и застегните ремешок. — Он снова окинул Джулиану насмешливым взглядом, словно давая понять, что видит ее насквозь.

Это было какое-то колдовство. Она замерла, чувствуя, как горячие волны одна за другой побежали по телу, как застучало сердце, перед глазами повисла туманная дымка.

— Ну же, садитесь. Обхватите меня обеими руками и обязательно сплетите пальцы. Больше от вас ничего не требуется. Поняли?

— Да, — ответила Джулиана и с трудом узнала собственный внезапно охрипший голос.

Тони кивнул и опустил защитное стекло шлема.

С самого первого взгляда на этого мужчину Джулиана поняла, что он опасен. Еще сутки назад одна мысль о том, чтобы сесть на мотоцикл, способный мчаться со скоростью сто миль в час, свела бы ее с ума. Но что поделаешь, допущенная Эмералд глупость грозила обернуться непредсказуемыми последствиями. Кроме того, раз уж так получилось, то почему бы не выжать из ситуации хоть какую-то пользу?

Джулиана уселась позади Тони и обняла его за талию.

— Я готова!

— Держитесь крепче.

— Хорошо.

В следующий момент мотор ожил, и мотоцикл, словно спущенная с цепи пантера, рванулся вперед.

Тони развернулся, пересек двор, свернул под арку, и они выскочили на широкую улицу с довольно оживленным движением. Пешеходы, машины, здания, — все вдруг рванулось назад, слившись в размытое цветовое пятно.

У Джулианы захватило дух. В первые секунды, ошеломленная скоростью, она не осмеливалась даже смотреть по сторонам, сосредоточившись на том, чтобы удержаться на хребте рвущегося вперед железного зверя. Казалось, стоит немного отвлечься, чуть-чуть разжать пальцы, и ветер сорвет ее с седла и отшвырнет на тротуар или, того хуже, бросит под колеса машин.

Тони справлялся с «Харлеем» великолепно, полностью контролируя каждый порыв мотоцикла. Он мастерски вписывался в повороты, дерзко вклинивался между автомобилями, смело шел на обгон и при этом обходился без резких торможений.

Интересно, чем он занимается, когда не работает на графа? — подумала Джулиана, постепенно приходя в себя. Может быть, участвует в гонках?

Она осторожно повернула голову влево, потом вправо. Куда они едут? Мимо проносились старинные особняки и административные здания, жилые кварталы. Похоже, Тони вез ее из центра в пригород. Но зачем?

Справа мелькнула синяя лента реки. Солнце уже опустилось к горизонту и теперь висело над ним огромным оранжевым диском. Слева от шоссе потянулись сады и виноградники. Дорога постепенно уходила все выше, воздух стал прохладнее, и Джулиана почувствовала, что начинает замерзать. Выбирать не приходилось, и она прильнула к широкой спине Тони.

На почти пустынном шоссе он наконец-то смог дать «Харлею» полную свободу. Джулиана закрыла глаза. Ветер внезапно стих — или ей это только показалось? — будто они уже не мчались по автостраде, а плыли по воздуху, навстречу закату, к чему-то удивительному и прекрасному.

Она разочарованно вздохнула, когда Тони сбросил скорость и свернул с автострады на проселочную дорогу. Еще через несколько минут они остановились перед двухэтажной виллой, окруженной зеленеющим садом. Дом был выкрашен в бледно-оранжевый цвет, и на этом фоне темными пятнами выделялись окна с закрытыми ставнями.

Оглядевшись, Джулиана не заметила никаких признаков жизни, место казалось заброшенным. Если здесь и впрямь никого нет, подумала она, то лучшей возможности для осуществления задуманного может и не представиться. Быстро темнеющее небо предвещало скорое наступление ночи. Пожалуй, на обратном пути в город ей придется включить фару.

Тони слез с мотоцикла и, сняв шлем, начал рыться в кармане — наверное, искал ключи.

— Восхитительная поездка. Спасибо. Можно, я немного посижу на нем?

Тони пожал плечами.

— Пожалуйста.

— А вы не могли бы мне помочь?

Он раздраженно фыркнул, но все же легко, совершенно не напрягаясь, пересадил Джулиану с заднего сиденья на переднее.

— Спасибо. Знаете, никогда в жизни не испытывала ничего подобного. Это как полет на самолете.

Тони пожал плечами.

— Надеюсь, вы не замерзли?

Он протянул руку к ключу зажигания и слегка задел ее грудь. Случайный, мимолетный контакт, но Джулиана вздрогнула, как от электрического удара.

— А… что это за дом? — спросила она, чтобы отвлечь его внимание. Впрочем, было уже темно, и Тони вряд ли заметил, как полыхнули ее щеки.

— Это…

Он отвернулся, и Джулиана поняла, что момент настал. Она подцепила носком туфли подножку, повернула ключ в зажигании и дала полный газ. «Харлей» сорвался с места, как выпущенная из лука стрела.

До нее долетело крепкое ругательство — запас освоенной Джулианой испанской лексики был ограничен, но это слово в нем присутствовало, — и утонуло в вое мотора. Джулиана не знала, сколько лошадиных сил уносило ее подальше от коварного, опасного и пленительного тюремщика, но чувствовала под собой их неукротимую мощь.

План был прост. Джулиана рассчитывала выехать на автостраду, вернуться в Барселону и найти британское консульство. Главное вырваться из рук этих страшных людей, этих средневековых князьков и их вассалов, считающих себя хозяевами всех и вся.

До шоссе оставалось не более двух миль, когда двигатель вдруг чихнул и умолк. Все попытки оживить его не дали ни малейших результатов.

К ужасу Джулианы, индикатор показывал, что бак пуст!

Нет, Господи, нет.

Что же делать дальше?

Джулиана съехала на обочину и опустила подножку. Оставалось только одно: добраться до автострады и попытаться поймать попутку, оставив на пустынной дороге мотоцикл стоимостью в семьдесят тысяч долларов.

Пока она размышляла, на дороге появился старенький пикап, тащившийся в нужном Джулиане направлении. Так и не решив, что делать с «Харлеем», Джулиана подняла руку и шагнула в луч света. Машина остановилась в нескольких ярдах от нее, водитель легко выпрыгнул из кабины. Высокий, подтянутый, он держал пластмассовую канистру.

Она узнала его не с первого взгляда, но, когда узнала, колени у нее задрожали, а сердце уже привычно ускорило бег.

Если бы для мужчин устраивались конкурсы… нет, не красоты, а мужественности, то он, конечно, претендовал бы на одно из первых мест.

Конечно, Тони все предусмотрел и прекрасно знал, что с почти пустым баком беглянка далеко не уйдет. Вилла, на которую он привез ее, принадлежала, должно быть, кому-то из его друзей. Какой же глупой она была, полагая, что без труда перехитрит своего тюремщика!

Тони остановился в шаге от нее.

— Я недооценил вас, сеньорита, — глухо сказал он, надевая шлем. — Но, поверьте, больше это не повторится. Дважды один и тот же фокус у вас не пройдет.

Его презрительный тон больно задел Джулиану. Она гордо вскинула голову.

— А я вам ничего не обещала. В конце концов, нельзя винить пленника за попытку бегства.

Не обращая на нее внимания, Тони отвинтил крышку бака и, залив бензин, швырнул пустую канистру в придорожные кусты. К этому времени Джулиана уже изрядно замерзла. Впрочем, трясло ее не столько от холода, сколько он нервного возбуждения. План побега сорвался, новых идей не было. Кроме того, следовало ожидать каких-то карательных мер. Что он с ней сделает? Свяжет по рукам и ногам и забросит в пикап? Или вколет какую-нибудь дрянь, чтобы она проспала до утра? А может быть…

Тони завинтил крышку и шагнул к ней. Джулиана невольно сжалась.

— Накиньте-ка вот это. — Он снял куртку и протянул ей. — Вы мне нужны живой.

Джулиана покачала головой.

— Спасибо, не надо. Мне…

— Граф вряд ли будет доволен, если невеста предстанет перед ним с сопливым носом и красными глазами. И не перечьте — если понадобится, я силой надену ее на вас.

Кто бы сомневался. Джулиана пожала плечами, желая показать, что подчиняется лишь грубой силе, но жест получился жалким — ее опять передернуло от холода, да еще и зубы выдали предательскую дробь.

— Так-то лучше, — бесстрастно прокомментировал Тони.

Она не стала его благодарить, хотя ей действительно стало лучше: шерстяная подкладка еще удерживала тепло его тела и даже едва заметный запах то ли лосьона, то ли одеколона.

— А теперь, сеньорита, садитесь на мотоцикл, — приказал Тони, и по его не допускающему возражений тону Джулиана поняла, что спорить бесполезно. Она довольно неуклюже вскарабкалась на заднее сиденье и крепко сцепила пальцы на твердом, словно каменном животе своего мучителя.

— Готовы?

— Да.

— Держитесь покрепче.

— А как же пикап?

— Какая похвальная, хотя и запоздалая забота о чужой собственности!

Джулиана промолчала, чувствуя себя виноватой.

«Харлей» мгновенно набрал скорость, и они снова понеслись по уже знакомой дороге.

Прячась от ветра за широкой спиной Тони, Джулиана пыталась придумать новый план. Конечно, теперь, после ее необдуманной попытки сбежать на мотоцикле, надеяться на то, что Тони повторно допустит промах, не приходилось. Несомненно, он предпримет дополнительные меры предосторожности. Понятно, что и к телефону он ее тоже не подпустит. Значит, рассчитывать можно только на себя. Надо изобрести нечто по-настоящему хитрое и не полагаться на случай. Она здесь не по своей воле, а следовательно, имеет право использовать любое оружие. На войне как на войне.

В самом деле, не выходить же замуж на графа Филиппа д'Агилара! Смешно, она — графиня.

Ну уж нет!

Джулиана даже не заметила, как они подъехали к вилле.

— После вас, сеньорита. — Тони открыл дверь и сделал приглашающий жест.

Они прошли через небольшую темную прихожую и, свернув, оказались в кухне. Здесь горел свет, а аппетитный запах, доносившийся из духовки, опровергал первоначальное впечатление, что в доме никто не живет. Только теперь Джулиана вспомнила, что не ела практически целый день, если не считать выпитого в самолете кофе с булочкой.

Тони снял шлем и расстегнул ремешок у нее под подбородком. Снимать с нее свою куртку он не стал, а Джулиана ему не напомнила, памятуя о том, как реагирует на его близость ее тело, и опасаясь его прикосновений.

— В конце коридора есть душевая. Полотенца в шкафчике. Потом поужинаем.

— Чей это дом?

— Одного знакомого. За ним присматривает старушка, которая живет поблизости. Переночуем здесь, а утром я отвезу вас в Барселону. Постарайтесь хорошо выспаться — день будет нелегким.

Вступать с ним в словесную перепалку не было смысла. Разумеется, он не стал бы и слушать. Кроме того, слуга всегда руководствуется интересами хозяина, а не соображениями морали или здравого смысла. Нужно подчиниться, сделать вид, что ее воля сломлена, и постараться придумать что-то новое.

Когда через несколько минут Джулиана вернулась в кухню, Тони уже сидел за небольшим столом, застеленным белой в клетку скатертью. В камине потрескивали дрова, а из стоящего на холодильнике радио лилась тихая, спокойная музыка.

— Садитесь, — предложил Тони. — Хотите выпить? Есть красное вино. Или вы употребляете напитки покрепче?

— Я не пью спиртное.

— Совсем?

— Да.

Джулиана с удовольствием съела запеченную рыбу, попробовала сыр, отведала нечто вроде пудинга и почувствовала, что не в состоянии встать.

Тони допил вино, откинулся на спинку стула и вытянул ноги к камину.

— Вам не о чем беспокоиться. Завтрашняя церемония пройдет практически без вашего участия. Просто, когда священник обратится к вам с вопросом, вы ответите ему по-английски «да». Вот и все. Посторонних не будет, только ближайшие родственники графа.

Джулиана заставила себя подняться.

— Вы можете затащить меня в церковь, но не добьетесь от меня ни слова. К тому же в контракте нет пункта о том, что я… то есть моя сестра обязана выйти замуж при любых обстоятельствах. Тридцать дней — это нечто вроде испытательного срока для обоих, чтобы…

Он резко покачал головой.

— Завтра вы станете женой графа в присутствии свидетелей. Что касается того, откроете вы рот или нет, это не имеет ровным счетом никакого значения, потому что священник давний друг семьи д'Агилар. Будете молчать — Филипп просто ответит за вас.

Джулиана вспыхнула от гнева.

— Не думайте, что это сойдет вам с рук! И не надейтесь, что я появлюсь в свадебном платье!

Тони равнодушно пожал плечами.

— Как пожелаете, сеньорита. По-моему, графу все равно, что на вас будет надето. Можете вообще не одеваться. Поймите, главное — это то, что в глазах всех вы станете женой графа.

— Неужели вы думаете, что Бог одобрит такое кощунство?

— Об этом лучше спросить у Него. — Тони поднялся со стула. — Поможете мне убрать со стола?

— Ну уж нет! — возмущенно бросила Джулиана и тут же пожалела о сказанном. — Ладно, давайте я вымою посуду.

Через несколько минут, когда с делами было покончено, Тони выключил свет.

— Времени до утра совсем немного, а вам нужно отдохнуть. Спальня находится за ванной. Роскоши не ждите, но чистые простыни гарантирую. Следуйте за мной.

Джулиана уже успела заметить, что решеток на окнах нет. Как только Тони уснет, она выберется из дома и пойдет через лес к дороге.

Спальня оказалась небольшой комнатой с двумя кроватями, на которых, похоже, никто не спал по крайней мере год.

— Какую выбираете, у окна или у двери?

— Я еще не готова!

— Вас никто не торопит, только помните, что второй этаж закрыт, другого места здесь нет, но не беспокойтесь, ни одна из моих любовниц еще не жаловалась на то, что я храплю во сне.

Она презрительно фыркнула.

— Мне нет никакого дела ни до ваших недостатков, ни до ваших любовниц.

— Если же ночь раскроет одну из ваших страшных тайн, обещаю ничего не рассказывать графу. Пусть для него станет сюрпризом то, что вы, например, прячете голову под подушку.

Джулиана швырнула сумку на кровать у окна и повернулась к Тони спиной. Поднять раму не составит труда, если… Нет, конечно, Тони услышит. Значит, надо выбраться из спальни, пройти в ванную…

— И без глупостей, — предупредил он. — Я очень чутко сплю.

Она оглянулась — Тони уже растянулся на второй кровати, не раздеваясь, даже не сняв ботинки.

Нет, у нее ничего не получится! Джулиана в отчаянии выбежала из комнаты. Разумеется, входная дверь была заперта на ключ, через окошко в ванной могла пролезть разве что кошка, а окно в кухне просто не открывалось.

Сраженная отчаянием, Джулиана бессильно опустилась на пол перед догорающим камином. Если не удастся изобрести способ как-то справиться с Тони, придется перенести попытку побега до встречи с графом. Но можно ли всерьез надеяться на то, что она сумеет перехитрить двух мужчин? Нет.

Если вариант с побегом отпадает, то что остается?

Джулиана смотрела на умирающие огоньки пламени, чувствуя себя так, словно вместе с ними умирали ее последние надежды.

Думай, думай…

Если побег исключен, то… Что? Ответ пришел сам собой. Нужно сделать так, чтобы граф, по крайней мере, перенес свадьбу на более поздний срок. Но как?

Джулиана не знала, сколько времени провела у камина, но, когда решение наконец созрело, поленья превратились в черные обугленные скелетики. Джулиана не была до конца уверена в своих силах, и при иных обстоятельствах ничто подобное ей и в голову не пришло бы, но чрезвычайная ситуация требовала чрезвычайных мер, и Джулиане не оставалось ничего другого, как воспользоваться единственным оставшимся в ее распоряжении оружием.

Она тихонько вошла в спальню и остановилась у двери. Тони лежал в той же позе, на спине. Сумка валялась там, где Джулиана ее оставила, — на другой кровати. Не забыть бы, ведь в ней паспорт.

— Тони?

— Да? — мгновенно откликнулся он.

Неужели не спал?

— Огонь в камине погас.

— Так и должно быть. Дрова сгорают, огонь гаснет — это неизбежно.

Он что, издевается над ней?

— Понимаю, но… В общем, я хочу лечь, но здесь слишком холодно. Одеяло тонкое, а от окна тянет сыростью.

— Давайте поменяемся местами. — Тони легко поднялся, откинул одеяло и сделал приглашающий жест. — Ложитесь.

Джулиана поблагодарила его кивком и, сняв туфли, опустилась на согретую простыню.

Тони осторожно накрыл ее одеялом и, не говоря ни слова, улегся на второй кровати.

Неужели и этот план не сработает? Неужели ее расчет оказался неверным? Любой другой мужчина на месте Тони уже давно попытался бы воспользоваться ситуацией.

Что ж, придется послать сигнал посильнее. Если ей удастся скомпрометировать его хотя бы поцелуем, то уже завтра она скажет графу, что человек, приставленный охранять ее, повел себя бесчестно и не достоин доверия. Возможно, оскорбленный д'Агилар сочтет за лучшее отказаться от брака со столь легкомысленной особой.

Джулиана преувеличенно громко вздохнула и приподнялась на локте.

— В чем еще дело? — пробурчал Тони. — Вам не спится или что?

— Извините, но я просто не могу согреться. Распущу волосы. Может быть, станет хоть чуть-чуть теплее.

Он пробормотал что-то себе под нос, поднялся и подошел к ней, держа в руках все ту же куртку.

— Вот, накройтесь.

Неужели этот недотепа так ничего и не понял? Или в Испании распущенные волосы означают что-то иное? Пожалуй, надо действовать смелее.

— Спасибо, Тони. Куртка, конечно, поможет. Но, видите ли, я не привыкла спать одна, поэтому…

В комнате было слишком темно, и Джулиана не могла увидеть выражение его лица.

— Скажите, а тот парень, согревавший вас не далее как прошлой ночью, знает, что ближайшие тридцать дней вы проведете с другим мужчиной?

Наконец-то в его голосе зазвучали резкие нотки! Похоже, ей удалось-таки разозлить этого бесчувственного тупицу. Хорошо. Теперь он снова стал таким, каким она увидела его в аэропорту: опасным, неукротимым, страстным.

— Вы неверно меня поняли. Дело в том, что дома я всегда сплю с собакой. У меня прекрасный колли по кличке Дженни. Она всегда устраивается в ногах. В общем, если бы вы смогли… Боюсь, иначе мне просто не уснуть.

В комнате воцарилась тишина.

Джулиане вовсе не хотелось провоцировать своего тюремщика на чересчур смелые действия — ей было бы достаточно и невинного поцелуя, — но ведь искусство соблазна дело очень тонкое. Стоит немного переиграть — и вырвавшееся из-под контроля пламя уже не обуздаешь.

Тони наклонился и поправил на ней куртку, подтянув повыше.

— Не так уж здесь и холодно.

Джулиана затаила дыхание, уловив в его голосе неуверенность.

— Я накрою вас своим одеялом.

Все должно получиться естественно, напомнила себе Джулиана и жалобно шмыгнула носом.

— Извините, Тони. Может быть, дело не в холоде, а в том, что мне страшно.

Снова молчание. Потом вздох.

— Вам абсолютно нечего бояться. Граф не потребует от вас ничего такого, что вы не в состоянии дать ему. Он ведь тоже подписал контракт.

Да что же это такое?! Может быть, Тони слишком боится хозяина? Джулиана села.

— Насколько я понимаю, вы с ним очень близки. Но, когда двери закрыты, никто не знает, что именно происходит между мужчиной и женщиной. Вы говорите то, во что верите, но не можете ничего гарантировать от его имени. Сейчас мы с вами одни, и, если что-то случится, граф никогда ни о чем не догадается.

— Вы правы. Вполне возможно, что граф покажется вам приятным и симпатичным. Не исключено даже, что вы влюбитесь в него.

Он намеренно исказил смысл сказанного, сделал вид, что не понял ее приглашения. Подавив раздражение, Джулиана вздохнула и поправила волосы.

— Эмералд показывала мне фотографию графа. Приятный мужчина, но дело не в этом. Понимаете, я совершенно его не знаю, а мне всегда хотелось получить первый сексуальный опыт с тем, кого я люблю!

Тони воспринял ее заявление с нескрываемым удивлением.

— Неужели вы всерьез полагаете, что я поверю в такие сказки? Что вы прожили двадцать пять лет и ни разу не переспали с мужчиной?

— Я и не стремлюсь вас в чем-то убедить. Кстати, нам с Эмералд по двадцать шесть. Вы не верите в то, что держите фактически в плену ни в чем не повинного человека. — Она усмехнулась. — Да я и сама бы не поверила. Сейчас ведь с девственностью расстаются уже в школе.

Тони молчал. Джулиана легла, натянула одеяло и закрыла глаза. Вот тебе и маленькая женская хитрость. Вот у Эмералд, наверное, все получилось бы как надо.

— Вопреки тому, что рассказывают старые девы, секс вовсе не пытка, а весьма приятное занятие. Но, впрочем, вы же не столь наивны, чтобы верить во всякую чушь.

— Разумеется, я отлично все понимаю, но не хочу становиться подопытной свинкой ради удовольствия графа.

— Об этом следовало подумать раньше.

— Я думала, но поддалась на уговоры сестры. Надеялась, что граф поймет и не станет устраивать скандал. У меня и в мыслях не было встретить не его, а кого-то другого. И все же…

— Да?

— Вы могли бы проявить немного сочувствия.

Тони молчал, а Джулиана вдруг подумала, что вела себя совершенно по-идиотски. Будь на ее месте Эмералд, никакие уловки не понадобились бы: Тони по собственной инициативе нашел бы свободную спальню с широкой кроватью.

Впрочем, если бы в Испанию прилетела Эмералд, она сразу потребовала бы отвезти ее прямиком к графу, и подобная ситуация просто не могла бы возникнуть.

— Вы не боитесь меня? — мягко спросил Тони.

— Нет. Граф, очевидно, доверяет вам. А еще мне трудно представить, что у мужчины может быть одновременно две любовницы.

— Что вы имеете в виду?

— Мотоцикл. По-моему, «Харлей Дэвидсон» ваша единственная и настоящая любовь.

Он добродушно хмыкнул, и в следующее мгновение опустился на кровать рядом с Джулианой.

Боже, что она наделала!

Джулиана повернулась на бок, спиной к Тони, и тут же почувствовала, как он сделал то же самое. Мало того, его рука легла на ее бедро. Она напряглась, остро ощущая непривычную близость мужского тела, вдыхая его уже знакомый запах.

— Откуда вам столько известно о мотоциклистах? — Его дыхание коснулось ее шеи, и как будто сотни крошечных иголок впились в кожу. — И кто вы? Кем работаете?

Поделом тебе, Джулиана Грейвс!

— Я работаю в детском приюте неподалеку от Бирмингема, а образование у меня медицинское. Что касается мотоциклов, то в колледже у меня был друг, который, как мне теперь кажется, даже спать ложился со своим мотоциклом.

— И что же помешало вам победить эту игрушку?

— Я сама увлеклась мотоциклами, но, к сожалению, хорошие машины мне не по карману.

— А ваш приятель?

— Он давно женился, мы не виделись уже года три-четыре. — Джулиана помолчала. — Скажите, а чем занимаетесь вы?

— У меня нет постоянного занятия.

— Но вы же не все время работаете на графа?

— Давайте не будем говорить сегодня обо мне.

— Он много вам платит?

— Достаточно. А что?

Она повернулась к нему лицом. Пришел момент делать большую ставку.

— Я заплачу вам больше, если вы отпустите меня.

— Боюсь, у вас нет столько денег.

Джулиана посмотрела ему в глаза.

— Назовите свою цену, и я заплачу.

Он поднял руку и провел пальцем по ее верхней губе.

— Звучит заманчиво, но я не могу нарушить клятву, данную хозяину и другу.

Джулиане стоило огромных сил не податься к нему. Еще несколько минут назад она хотела получить от Тони доказательства его неверности графу и повод для того, чтобы отложить свадьбу, но теперь все изменилось. Ее тянуло к нему как магнитом, ее влекла проснувшаяся внезапно сила, жажда любви, неодолимая и непокорная, способная толкнуть человека на самые необдуманные поступки, способная нести его куда угодно, как ветер носит сорванный с ветки листок.

— А разве графу обязательно все знать? — прошептала Джулиана, сама не веря тому, что произносит такие слова.

— Нет, не обязательно. Но я-то знать буду.

Она со вздохом отвернулась к стене. Опять ничего не вышло. Как ни странно Тони оказался по-своему благородным человеком.

Он погладил ее по волосам. Похоже, ночь превращалась в пытку для них обоих.

— У меня есть предложение.

— Какое?

— Наберитесь терпения хотя бы на один завтрашний день, и я обещаю исполнить любое ваше желание.

— Уверены, что сможете?

— Да.

— А если я захочу получить в подарок «бентли»?

— Это самое большее?

— Нет, мне ни к чему дорогой автомобиль. Честно говоря, у меня и желаний-то особенных нет.

— Но что бы вы сделали, если бы у вас появились деньги?

Она пожала плечами.

— Купила бы квартирку в Лондоне, чтобы быть поближе к Эмералд.

— И все? — Его пальцы коснулись ее шеи, и Джулиана вздрогнула.

— Пожалуй… Вообще-то я давно собиралась попутешествовать по Испании.

— Неужели?

— Правда. Я много читала о вашей стране и думала, что в Европе нет другой такой.

— Где бы вы хотели побывать?

— Что толку об этом говорить? Ваш граф, судя по всему, беден как церковная мышь, а у меня нет других денег, кроме этих десяти тысяч фунтов. Да и вообще… Вы же не думаете, что я выйду за него замуж?

— А почему бы и нет?

— Не смешите меня.

— У вас нет выбора, сеньорита.

— Не называйте меня так! И возвращайтесь на свою кровать — я уже согрелась. Спасибо за заботу и внимание. Спокойной ночи.

— Знаете, теперь уже мне не хочется уходить. Здесь довольно удобно и тепло. Вы не против, если я останусь?

— Ну, если вы согласны мириться с моим храпом.

— Если у вас не было мужчины, то кто вам рассказал об этом?

— О чем?

— О том, что вы храпите во сне.

— Никто. Храпит Эмералд, значит, и я тоже.

— Ничего, переживу, — пробормотал Тони. — Надеюсь, это самый большой ваш недостаток.

Джулиана промолчала. Ее план, заключавшийся в том, чтобы соблазнить Тони, не сработал, и она не знала, радоваться этому или огорчаться. Что было бы, если бы он впрямь поцеловал ее? Что, если за поцелуем последовало бы и другое? Хватило бы у нее сил удержать Тони? Или, если уж на то пошло, удержаться самой? Нет, весь этот план был сущим безумием, продиктованным лишь отчаянием.

— Спокойной ночи, Тони.

— И вам спокойной ночи, сеньорита. И сладких снов. Вам повезло. Завтра вы станете настоящей графиней. Но еще больше повезло вашему жениху.

Он поцеловал ее в висок. Точнее просто прикоснулся губами, но и этот невинный поцелуй поверг Джулиану в состояние блаженства. Она закрыла глаза и улыбнулась. Странно, они встретились несколько часов назад, у нее были все основания ненавидеть Тони, но вместо этого она испытывала к нему полное доверие.

Почему?

Какое-то время Джулиана лежала неподвижно, прислушиваясь к глубокому и спокойному дыханию Тони, а потом усталость взяла свое и она уснула.

Ей снилась Испания. Снились синее море и желтые апельсиновые рощи, узкие суровые улочки Толедо и просторные веселые площади Мадрида. И еще ей снился мужчина, встреченный случайно и ставший ее добровольным гидом. Они мчались на мотоцикле по широкой автостраде, и ветер пел у нее в ушах и трепал ее волосы. Она знала, что им нужно куда-то успеть, что, если они опоздают, случится нечто страшное, непоправимое. И это страшное и непоправимое случилось, когда колесо попало на камень. Джулиана видела этот злосчастный камень и предупреждала Тони, но он так и не смог его объехать. Их подбросило, руки ее разжались, и она кубарем полетела на землю, а «Харлей» вместе с Тони умчался вперед. «Подожди! — крикнула Джулиана. — Оглянись! Я здесь! Здесь! Здесь…»

Она вдруг открыла глаза и прислушалась. Сердце колотилось, подхлестнутое адреналином. За спиной слышалось дыхание Тони. Его рука лежала на ее талии.

— Тони… — прошептала Джулиана.

Никакой реакции.

— Тони. — Она повысила голос.

Нет ответа.

Это казалось невозможным: ее неутомимый страж, ее бдительный тюремщик спал как младенец!

Джулиана осторожно сняла его руку со своего бедра и высвободилась из-под прикрывавшей их обоих куртки. Тони не шелохнулся.

Она села, откинула одеяло.

— Тони.

Тишина.

Уходи, шептал внутренний голос. Пользуйся моментом. Открой окно и спрыгни на землю. Через час-другой ты будешь на автостраде, а к утру доберешься до Барселоны. Деньги и паспорт у тебя с собой. Уноси ноги. Если повезет, то уже к вечеру будешь дома. А еще через неделю забудешь и это кошмарное приключение, и человека, взявшего тебя в заложницы. Жизнь вернется в привычное русло.

Джулиана вздохнула. Если бы обстоятельства сложились иначе. Если бы они встретились, как обычные люди, случайно. Кто знает, может быть, они влюбились бы друг в друга, и тогда…

Она всмотрелась в темнеющее на белой подушке смуглое лицо Тони. Высокий лоб с двумя вертикальными морщинами, нос с едва заметной горбинкой, длинные черные ресницы, плотно сжатые губы, на подбородке и щеках проступили колючки щетины.

Она перевела взгляд на его покоящуюся поверх одеяла руку с длинными изящными, слегка согнутыми пальцами. Пальцами, прикосновение, которых пробуждало в ней прежде неведомые ощущения.

— Тони…