Переход

Глава 7

Вот и все, решение принято, одобрено, отступать поздно и нечестно. Адельгейда вошла в зал Большого портала и сразу узнала будущих попутчиков — Нел, ту самую девушку, которая чинила водопровод в подземном городе, и молодого человека по имени Макс. Помнится, он очень лихо отплясывал на вечеринке. Леди Эвелина вкратце объяснила начинающей путешественнице по иным мирам, каково это — пересекать портал, но не особенно углублялась в подробности. Что именно подразумевалось под "временем приспособления", маги сказать забыли или не сочли важным, тем более, если на эту маленькую неприятность уходит всего несколько минут.

Зато про действие заклинания, которое с минуты на минуту соединит брата и сестру узами не слабее родственных, рассказать не забыли. Оно относилось к магии Крови, хотя это название весьма условно, просто кровью удобнее всего воспользоваться для быстрого и эффективного результата. Ну, еще название звучное, традиции, символ, и прочая лирика. Переход разрушал ментальные способности, но не чужую магию, если есть постоянная подпитка с другой стороны. Такая магия тоже исчезала со временем, но на несколько часов должно хватить.

Среди собравшихся не было Алекса. Его присутствие не требовалось — предварительная настройка заклинания уже состоялась. Оно связывало между собой людей, состоящих в близком кровном родстве, и тот из них, кто отправлялся в мир Далеких звезд, становился ориентиром, чем-то вроде живого маяка для портала, когда потребуется помощь или быстрое отступление. Оставшийся в Амиларе удерживал контакт и ждал сигнала. Близость тех, кто обеспечивал связь, важна еще и потому, что не каждый сумеет вовремя послать четкий сигнал об опасности, поэтому нужно знать заранее, как реагирует человек на нападение. У кого-то это страх, у кого-то — готовность к бою. Алекс полагал, что достаточно хорошо знает сестру и не ошибется.

Адельгейда не вдумывалась в подробности магии, это было выше ее понимания. Тонкий металлический браслет защелкнулся на запястье. Она закрыла глаза и почувствовала, как что-то произошло, воздействие, контакт. Не с братом, с кем-то еще. Браслет стал теплым, непонятно откуда появилась чужая мысль: "не пытайся дотянуться до Алекса, он следит за тобой, а не ты за ним…" Вдруг показалось, что пол уходит из-под ног и она падает в темную бесконечную пропасть, и во мраке полыхнула алым тонкая светящаяся нить. Но ощущение чужого присутствия быстро исчезло, девушка открыла глаза.

— Заклинание прожорливое, но вы не бойтесь, до возвращения точно продержитесь, — оптимистично напутствовал ее один из молодых магов.

— В каком смысле — прожорливое? — забеспокоилась Адельгейда.

— Сил много забирает, но это не твоя забота, — сказала леди Эвелина и громко оповестила, — можно начинать!

Роланд и Веллита стояли рядом, пришли пожелать удачи. Кажется, никто по-прежнему не считал затею хорошей, но Алекс, по крайней мере, в ней участвовал, и это давало ему надежду, что он сможет каким-то непостижимым образом остаться рядом с сестрой и успеть спасти ее. А вот за спокойствием короля Адельгейда разглядела уже хорошо знакомую ей тень — мучительное понимание невозможности помочь или что-то изменить. И смесь надежды и беспокойства на лице Веллиты. Но теперь им оставалось только смириться и ждать.

Нел и Макс небрежно закинули сумки на плечи и зашагали по белому кругу к самой середине. Их новоиспеченная помощница вскарабкалась следом. Судя по уверенному виду посредников, впереди не ждало ничего страшного или неприятного, никаких причин делать отчаянный вдох и зажмуривать глаза перед тем, как шагнуть в светящийся туман. Из тумана высунулась рука и потянула ее за рукав.

— Не упади, — раздался голос Макса.

Адельгейда опустилась на колени. Она плохо видела, что происходит, но заметила силуэты спутников, ныряющие вниз, и сделала все по правилам — нащупала край неровной дыры в полу и тоже свесилась через него головой вперед, как в колодец. И внезапно почувствовала желудочный спазм, будто от приступа морской болезни. По ту сторону отверстия туман клубился не так густо, и Адельгейда, хоть смотрела вниз, увидела потолок, словно проникла сквозь лежащее на полу зеркало, мир в котором был перевернутым отражением ее мира. Только отражение почему-то оказалось не очень похожим. А прямо перед глазами обнаружились ноги Нел и Макса ботинками вверх. За воротник куртки девушку втащили на другую сторону, и в первый миг ей показалось, что сейчас она оторвется от пола и стукнется о потолок — ведь он внизу, а не там, где положено. А потом непонятная сила потянула ее и впечатала в пол (или все же потолок?), и незадачливая путешественница не сразу поняла, что попросту упала.

Вот что Стражи называли приспособлением к другому миру! И это с ее якобы предрасположенностью — боль, звон в ушах, белое марево застилает глаза, и все заглушает бешеный стук сердца, а сил хватает лишь лежать на полу, ничего не видя и не чувствуя, почти потеряв сознание. Но вскоре пелена беспамятства стала рассеиваться. Увидев ровную белую поверхность, Адельгейда не сразу сообразила, почему это не подушка и где, собственно, ее угораздило заснуть. И вдруг вспомнила — у нее здесь дело, на которое она вызвалась добровольно, так что придется оторвать свою персону от пола и заняться тем, зачем пришла. Она медленно встала на ноги. Немного кружилась голова и дрожали руки.

— Первый раз всегда так, — сказал Макс, поддерживая ее за локоть, — скоро станет лучше, а потом вообще перестанешь замечать разницу.

По сравнению с Залом Перехода в Амиларе здесь все казалось убогим и жалким. Свод пещеры над белым кругом был таким неровным и низким, что Адельгейда смогла бы коснуться его рукой, подпрыгнув повыше. Везде царила темень, свет лился только из двух неровных отверстий в потолке. Никаких радуг, никакого сияния, полная тишина. Здесь, в мире с поэтичным названием Далекие Звезды, большой портал не производил на зрителей никакого впечатления. Более того, теперь, когда дурнота рассеялась, обнаружился запах. Обычно так пахли выгребные ямы, и та яма, от которой пахло здесь, должна быть очень большой. Осмотревшись на всякий случай, не испачкалась ли она в чем-то, что могло так пахнуть, Адельгейда пошла вслед за Максом и Нел. И едва свернула в узкий длинный коридор, чуть не задохнулась от омерзительной вони. Выход наружу мелькнул пятном света в конце коридора, но пол заливала темная вода, а запах наводил на сомнения, действительно ли это только вода.

— Пахнет мерзко, — согласилась Нел, — но иначе сюда полезут все, кому не лень. Не бойся, это просто запах, имитация.

Адельгейда стиснула зубы и шагнула вперед. Вода доходила до щиколоток, но сапоги, к счастью, пока не промокли. Впрочем, это скромное преимущество сполна компенсировалось через несколько шагов — потолок коридора опустился почти вполовину ниже человеческого роста. Скривившись от отвращения, девушка опустилась на четвереньки и поползла к свету, разгадав, наконец, причину ухмылки лорда Гаралана и его намеков, что после перехода ей понадобится новая одежда. Перед самым выходом тоннель снова стал шире, превратился в небольшую пещеру. Вода исчезла, но запах остался. Теперь от неведомого мира отделяли только зеленые заросли высоких, колючих кустов, пробираться через которые пришлось едва ли не дольше, чем выходить из пещеры. Тропинка, почти неразличимая в густой траве, вывела на открытое пространство.

Чужой мир обрушился на незваную гостью буйством красок. Большой портал и здесь открывался в горах, но как будто немного ниже, чем в Амиларе — во всяком случае, здесь оказалось гораздо теплее. За зелеными склонами виднелись заснеженные вершины, ярко светило солнце, хотя до полудня было еще далеко. Адельгейда с удивлением заметила, что ее одежда пропиталась всего лишь водой, и никакого запаха нет. Но, возможно, она просто притерпелась к зловонию. В любом случае соваться в цивилизованный мир, минуя здешнего Стража, не следовало. И еще она вдруг поняла, о чем предупреждали маги, когда говорили о "чуждости", о том, что к этому миру привыкают не сразу. Вдруг нахлынуло едва уловимое, но настойчивое ощущение, словно какая-то сила выталкивает ее отсюда, даже воздух обтекает тело не так, как дома. Впрочем, ничего скверного, даже любопытно…

Макс и Нел уже стояли на крыльце небольшого деревянного домика неподалеку, посреди зеленой лужайки. Адельгейда бросилась догонять, поднялась следом и попыталась разобрать надпись на табличке у двери. Она увидела слово "Страж", и удивилась, как открыто об этом сообщается. Но все оказалось проще — табличка гласила, что здесь живет сторож. Откуда-то изнутри раздался короткий, непонятный сигнал, дверь с легким шипением подалась вбок.

Девушка переступила порог вслед за спутниками, уже догадываясь, что этот мир похож на ее родину только на первый взгляд. Вернее, мир-то похож, а вот образ жизни его обитателей весьма отличается. Она не смогла даже предположить, из чего сделан пол и чем покрашен (он ведь покрашен?) потолок. Стены в маленькой комнате казались деревянными, но за это тоже нельзя поручиться. И тут из соседней комнаты вышел мужчина, самый обыкновенный, средних лет, безо всяких амулетов, медальонов и пепельных мантий, в каких щеголяли стражи на той стороне. Нел и Макс, давно знакомые с хозяином, поздоровались, Адельгейда представилась. Единственный страж из мира Далеких звезд, который жил рядом с Большим порталом, носил странное имя Адольф Крюгер, и он не слишком заинтересовался тем обстоятельством, что из Амилара пришла новая девица. Или сделал вид, что не заинтересовался, особенно после того, как Макс передал ему сопроводительное послание, зашифрованное на крошечном кристалле в прозрачной коробочке.

Пока Адольф Крюгер изучал послание, Нел потянула "новенькую" дальше — переодеваться. Внешний вид после перехода и в самом деле оставлял желать лучшего, поэтому кладовка с одеждой, обнаруженная за просторной ванной комнатой, оказалась в самый раз.

— Бросай вещи туда, — сказала Нел, — к возвращению все вычистят. Будешь приходить сюда часто — заведешь собственный шкафчик. А пока возьми все новое в том шкафу!

Ее спутница не стала говорить, что при возвращении времени на переодевания уже не будет, и с интересом углубилась в изучение вешалок с нарядами во вкусе аборигенов. Тот еще вкус, надо сказать. Она хотела выбрать что-нибудь не слишком привлекающее любопытные взгляды, но вдруг увидела платье. Белое, с тонкими бретельками и оборками по подолу, расшитому розовыми цветами. Одеяние в лучшем случае походило на ночную сорочку длиной едва до колен, но самое главное не в этом, а в том, что Адельгейда видела его раньше. В давнем сне, который все настойчивей становился реальностью. Это было так странно и неожиданно, что она уже не могла оторвать от платья взгляд. И когда, одевшись, окликнула Нел, та воскликнула:

— Вот это да! И такие ноги ты прячешь под длинными юбками? Тебе можно ходить вообще без юбки! Только туфли вон там получше выбери! И волосы распусти, пусть все завидуют!

— А в меня не будут кидать гнилыми помидорами?

— Расслабься и получай удовольствие! — успокоила Нел, не пояснив, относится это к наряду или к помидорам.

Судя по всему, "походы за шампунями" из Амилара в мир Далеких звезд случались нередко. Во всяком случае, когда дамы уступили ванную Максу, Адольф Крюгер, как ни в чем не бывало, сообщил, что вызвал такси. Он уже прочитал послание, но не удивился, лишь иногда поглядывал на Адельгейду с любопытством, а она с не меньшим любопытством осматривалась по сторонам. Она уже знала, большой портал выходит в самый центр древней цивилизации этого мира, в места, давно обжитые людьми. Чуть ниже по склону горы стояли увеселительные заведения, а здесь, в скромном домике с очень большой кладовкой, жил немолодой сторож с женой. И бдительно присматривал, чтобы никто чужой не приблизился к зарослям у неприглядного входа в пещеру, из которой, если зайти поглубже, еще и отвратно пованивало. Из всего, что пока удалось узнать об этом мире, следовал странный вывод — здесь не верят в таинственное и запретное, зато, как правило, не суются туда, где плохо пахнет.

Такси — странная прозрачная полусфера, плавно скользящая над дорогой — отвезло гостей в городок у подножия горы, уютный, немыслимо аккуратный, похожий на нарядную картинку. Обычный человеческий город, почти как в ее мире. Как в сказках ее мира. Адельгейда запомнила название городка и место, где он находится — Альпы.

У Макса и Нел не было денег, но здесь, похоже, деньги в привычном смысле были не в ходу, их заменяли какие-то комбинации цифр и символов. Адельгейде тоже пришлось выучить эти цифры, на случай, если придется воспользоваться деньгами "с общего счета". Но пока это не имело значения, билеты до Парижа купил Макс. Она помнила, как лорд Гаралан говорил Максу: "Никаких полетов, ехать только по земле! Не хватало еще напугать ее до полусмерти!" Конечно, ведь не должно случиться ничего, что Алекс мог принять за ее эмоциональную реакцию на нападение.

Со станции виднелся бесконечно-длинный мост на огромных опорах, похожих на стальное кружево. Только мост стоял не над рекой, а над зелеными полями и деревьями, и тянулся куда-то за горизонт. И только потом, уже сидя в кресле поезда, Адельгейда поняла, что со скоростью быстрее полета стрелы бесшумно мчится по этому самому мосту. Дорога то летела над землей, то уходила в темные тоннели. А внутри вагона были мягкие кресла, мягкий свет, прохладный воздух, как в лесу после дождя, и услужливые женщины в одинаковой синей одежде, заботливо присматривающие за пассажирами. Сказка — она и есть сказка.

Прибытие в Париж, город из сна, впечатления не произвело — поезд нырнул в темный тоннель, и вскоре его двери открылись уже в огромном, ярко освещенном зале. А потом снова появилось такси, только больше и удобнее, чем то, что в Альпах, и снова — долгая поездка через тоннели. Вынырнули на свет путешественники уже в городе.

Вдали, в синеватой дымке, возвышался лес (других сравнений Адельгейде на ум не пришло) огромных зданий, которые так поразили ее воображение во сне. А прямо впереди открывался вид на Старый город — светлые каменные дома, черное кружево оград и балконов, утонувших в цветах, река, огромный собор из желтоватого камня. Невероятный, непонятный и огромный чужой мир. Путешественники отпустили экзотический экипаж — дальше полагалось идти пешком.

— Пойдем!

Нел потянула Адельгейду за руку. Путь был знаком, и идти предстояло еще долго, но, следуя какому-то неведомому приказу, они следовали и ее сну. Наяву город оказался слишком большим и многолюдным. Его как будто переполняла странная, стремительная сила, краски сплетались в дикую радугу, пульсирующую в такт сердцу, и девушка не знала, в городе ли дело, или в магии, которая тянется за ней из другого мира. Теперь она вспомнила все, что видит вокруг: разноцветные экипажи без лошадей, мост над рекой, гигантский лабиринт улиц, зазывающих в неведомое.

Нигде и никогда она не встречала такого буйства красок и разнообразия архитектурных чудес. А еще здесь совсем не пахло. Вернее, пахло — сдобой, еще чем-то сладким и невообразимо аппетитным, тончайшими ароматами цветов, но не было и следа скверных запахов, присущих большим городам ее мира. Вздумай она прилечь на гладкую мостовую из плит… кажется, мрамора или чего-то еще, такого же неправдоподобного в роли дорожного камня, на платье не останется ни пятнышка, ни соринки.

Посланники Забытого города не спешили, заглядывали в огромные, зеркальные витрины, Нел даже ухитрилась что-то купить, ведь цель поездки — праздность и прихоти, в это должен поверить каждый, кто увидит их. Адельгейда шла рядом, думая о своих непонятных ощущениях. Она здесь чужая, она принадлежит другому миру, и ее чувства обострены до предела. Еще два-три дня, и эти способности угаснут, так сказали маги. Но сейчас она видела, каким-то непостижимым образом ощущала истинные лица здешних обитателей. Ей встречалось не так уж много пожилых людей, особенно женщин. То есть, на самом деле, встречались, но догадаться об этом, просто глядя на них, было невозможно — молодое лицо и тело, как маска, скрывали истинный возраст. Самый обычный, человеческий возраст, но разница между прожитыми годами и внешностью поначалу шокировала. Воистину, мир Далеких звезд можно назвать миром вечной молодости.

Девушка сначала тревожилась, не слишком ли ее вид отличается от принятого здесь, но поняла, что могла смело заявиться сюда хоть в своей дорожной одежде, хоть в придворном бальном платье — это город в экстравагантности ей все равно не догнать. На балконе третьего этажа ближайшего особняка стояла дама в юбке с длинным шлейфом (оборки свесились из-под ажурной ограды) и в туго зашнурованном корсете, едва прикрывающем пышный бюст. Вот только поверх корсета больше ничего не было. А по улице гордо шагала девица, которая показалась бы голой, если бы не была такой оранжевой. Причем оранжевым было не только трико, плотно облегающее стройное тело от шеи до щиколоток, но и пояс, сумочка, туфли и волосы. Адельгейда машинально подумала, что на костюмированном балу эта девица могла бы с успехом изображать морковку, только шляпу с зелеными перьями надеть.

Они просто гуляли по городу — и вот незаметно приблизились к цели. Адельгейда увидела повисший в воздухе указатель с надписью "Place Vendome", и обернулась к Нел, чтобы спросить, не означает ли это, что искомое место уже близко. Но спутников рядом больше не было. Она оцепенела, сначала не поверив своим глазам. Если это розыгрыш, то совершенно дурацкий. Может, пугать новичков в обычаях у посредников, но не тогда же, когда от мыслей и чувств этих самых новичков зависит открытие портала! От такой догадки стало еще страшней — не могли ее разыграть, это не шутка. И совершенно непонятно, что же теперь делать. Она медленно, осторожно осмотрелась еще раз, по-прежнему не видя знакомых лиц. Люди — нарядные, чужие — ели, пили, прогуливались, спешили по своим делам. Никто не проявлял к ней интереса, никто не угрожал.

Солнечный свет заливал улицу, создавая иллюзию безопасности, самую обманчивую иллюзию на свете. Время будто замедлило ход, секунды растянулись до бесконечности, а потом оборвались нахлынувшим ужасом — она не успела принять решение. Руки, крепкие, как тиски, вцепились в Адельгейду с двух сторон. Она оказалась зажатой между двумя высокими фигурами, которые поволокли ее куда-то в сторону, даже, кажется, не заметив отчаянной попытки вырваться. Потом хватка ослабла, ее просто держали под руки, но держали так, что пробовать освободиться — лишь попусту тратить силы. Как ни странно, теперь, когда неизвестность сменилась очевидной угрозой, Адельгейда немного успокоилась — она знала, что делать. Алекс чувствует, где она, и ее вытащат отсюда, надо только избавиться от слишком тесного соседства похитителей.

— Не шуми, — сказал тихий женский голос, а бархатный, даже ласковый голос мужчины добавил:

— И все будет хорошо.

Эти двое вели себя странно — наверное, со стороны они вместе с жертвой напоминали компанию давно не видевшихся родственников, которые, наконец, встретились, и теперь направляются перекусить. Во всяком случае, Адельгейда увидела, что ее тащат в сторону элегантного кафе (таверны, ресторана?..). Ей оставалось только послушно семенить туда же под напором настойчивой "родни".

В голове пронеслась нехорошая мысль, что сейчас они впечатаются в стеклянную дверь заведения, но иллюзорная дверь мигнула и исчезла, выдав какую-то гостеприимную надпись. Пленница не успела рассмотреть ни подробностей интерьера, ни людей внутри, поняла лишь, что когда они вошли в прохладный, будто выстроенный изо льда зал и устремились куда-то вглубь, то вызвали недовольство и даже шум. Еще бы — странная парочка перемещалась, полностью игнорируя встречную мебель и посетителей, пинками убирая с дороги все лишнее.

— Секретная служба, всем сидеть! — рявкнула женщина и взмахнула раскрытой ладонью. Люди оцепенели, как будто она применила заклинание мгновенной заморозки. Но Адельгейда знала, здесь нет магии — значит, так действовали слова, произнесенные женщиной.

Они вломились в небольшую комнату позади зала для посетителей, и мужчина, не теряя ни минуты, распахнул люк в полу. Там виднелась железная лестница, уходящая куда-то вниз. Женщина тоже отпустила пленницу и полезла в люк, а ее приятель настойчиво подтолкнул Адельгейду к отверстию в полу. Сопротивляться было бесполезно, тем более — сейчас, так что она послушно полезла следом, подумав о том, что похищение похищением, но она ни за что не позволит этому типу спускаться первым, пока на ней это платье.

Внизу ее снова схватили за руку — теперь уже только женщина, но хватка от этого слабее не стала. Они бежали по гулким лестницам и темным коридорам, спускаясь все глубже под землю. Похитители спешили, не давая Адельгейде ни минуты передышки, но в полумраке бегство замедлилось, и она стала потихоньку осматриваться по сторонам. Запомнить все повороты лабиринта, увешанного серебристыми трубами, было почти невозможно, девушка лишь заметила поразительное сходство этих катакомб с подземными коридорами Амилара, только здесь все намного больше и сложнее. Она едва успела подумать о том, что с виду не скажешь, какие огромные подземелья таит под собой сказочный город, как ей открылось зрелище, доказавшее, как далека она была от истины. Они спускались под землю — и вдруг оказались на крыше. Стена тоннеля обрывалась прямо за легкими перилами провалом, в котором разливался океан света. Почти под ногами сиял прозрачный купол огромного, ярко освещенного подземного зала размером с городскую площадь. Там, как на обычных улицах, кипела жизнь, ходили люди, шумели фонтаны, и при виде этого чуда Адельгейда ухватилась за ограду и попросила:

— Можно посмотреть?

От такой неслыханной наглости похитители опешили. Женщина повернулась, намереваясь сказать что-то не слишком приятное, и пленница, наконец, разглядев ее, забыла о чудесном подземелье — перед ней стояла Кассандра Экхарт собственной драгоценной персоной, совсем такая, как на картинке из Амилара. Увидев слишком явную радость на лице девчонки, наследница королевского рода и магической силы сделала правильный вывод:

— Не припомню, чтобы мы были знакомы, но ты явно меня знаешь.

Она говорила со странным акцентом, как и все здесь, но понять ее не составляло ни малейшего труда.

— Может быть, принцесса знает и меня? — поинтересовался мужчина, лет тридцати, высокий, с коротко подстриженными черными волосами.

Адельгейда кивнула:

— Вы Морис Лин. А я не принцесса.

Она говорила совершенно серьезно, но он почему-то фыркнул.

— Я должна с вами поговорить! — воскликнула уже почти не пленница, и с ней немедленно согласились:

— Еще как должна! — изрекла Кассандра.

Какой-то крошечный предмет оказался у леди Экхарт в руке, на повела им вдоль тела Адельгейды, впрочем, не прикасаясь. Похоже, это здешняя разновидность обыска. Немного удивившись, что на странной девчонке не нашлось ровным счетом ничего, кроме одежды, браслета и кулона на серебряной цепочке, Кассандра сказала:

— Ладно, пойдем, поговорим.

— А где те двое, что были со мной?

— Ты не знаешь? Если они и живы, думаю, их можно не принимать в расчет, — спокойно сообщил Морис.

Девушка почувствовала, как ей снова становится страшно. И еще страшнее оттого, что надо выбирать — или сразу сбежать отсюда, или все же попробовать поговорить с наследницей. Кажется, придется говорить. Если посредники не смогли приблизиться к Кассандре, другого случая может не представиться. Но, святые небеса, как она сможет в чем-то убедить эту женщину, как найдет, что ей сказать?

Похитители еще немного поплутали в темноте подземных галерей, Морис открыл тяжелую дверь, и они оказались в каменном подвале, гораздо больше похожем на обыкновенные подвалы домов. Еще несколько лестниц — и впереди показался ярко освещенный коридор со светлыми стенами. В коридоре им встретился человек, насторожившийся было при виде спешащей троицы, но, увидев, кто перед ним, поприветствовал и освободил дорогу.

Простота хозяйственных помещений сменилась тяжелой роскошью, сиянием позолоты и радужным блеском хрусталя. По лестнице — теперь уже парадной, застеленной мягким ковром, они поднялись на второй этаж, и из длинного коридора вошли в одну из ряда одинаковых дверей. Это было что-то вроде гостиницы, постоялого двора, больше, правда, похожего на королевские покои.

Да и комната не так уж сильно отличалась от привычного жилища знатных и состоятельных персон в ее мире. Тяжелые многослойные шторы полностью закрывали окна, совсем не пропуская дневной свет, его заменяли лампы в хрустальных подвесках. Мебель дорогая, обтянутая шелком, только кресла небрежно передвинуты постояльцами по своему вкусу. Ноги утонули в пушистом ковре, сразу непреодолимо захотелось скинуть туфли и пройтись босиком по этому чуду. Двери закрылись со странным звуком. Морис еще несколько минут повозился у небольшого пульта и сказал:

— Больше ничего из этого не выжму, сама знаешь, система хилая. Дверь сразу не выбьют, повозятся, и прослушать не смогут. А остальное — не обессудь.

— Сойдет, как есть. А глушилку я тоже включила, пусть помучаются, — отозвалась Кассандра, а потом посмотрела, наконец, на гостью.

— Присаживайся! — она кивнула на кресло, сама располагаясь на диване.

Кассандра Экхарт оказалась именно такой, как на изображениях, но только теперь, увидев ее рядом, Адельгейда в полной мере оценила, с кем имеет дело. Наследница была высокой, легкая облегающая сорочка и узкие брюки не скрывали безупречно стройное тело. Только плечи казались пошире, чем обычно бывают у женщин, и мускулы обозначались под тонкой тканью заметнее, чем у хрупких красавиц с улиц этого города. В ее лице, похожем на академически-правильную маску из книги, по которой учатся художники, не нашлось никаких изъянов, даже тех, что лишь придают очарования. Трудно считать изъяном ровный золотистый загар, который так гармонировал с волосами цвета меда, стянутыми в узел на затылке. Ее прозрачные, как у русалки, серовато-зеленые глаза смотрели на новую знакомую со спокойной, безмятежной доброжелательностью. С умиротворенным спокойствием отличного стрелка, устроившегося поудобнее напротив долгожданной цели.

Она прервала молчание и задала вопрос:

— Кто тебя прислал?

— Я пришла рассказать правду, — ответила Адельгейда. Почти ритуальная фраза.

— Как тебя зовут?

— Адельгейда Эсперенс.

— Ну и имечко! И что за правда на этот раз? — Кассандра криво усмехнулась.

— Я знаю, что вы — леди Экхарт.

— Это все знают. Хотя насчет леди обычно сомневаются.

— Я знаю, кем был ваш отец до того, как… появился в этом мире… Я могу отвести вас к тем, кто ответит на все вопросы. Они хотят защитить вас.

Она особенно выразительно произнесла "все вопросы". Кассандра не проявила интереса, а вот Морис не вмешивался в разговор, но слушал внимательно. Он ловил преступников в своем мире, и ему это явно удавалось. Адельгейда могла поспорить, что теперь ни одно ее слово не останется без внимания, каждый жест и взмах ресниц обдумают и оценят. Но на сей раз нет нужды разгадывать загадки.

— Кто они? — спросила Кассандра.

— Стражи Перехода.

Если наследница каким-то образом умеет чувствовать ложь, она поймет, что ей говорят правду. Но она правдивости не оценила и изрекла:

— Бред.

— Ничего подобного!

Их взгляды встретились — упрямый и отчаянный (Я не отступлю! И я тебя не боюсь!) с холодным и насмешливым (А я тебя еще и не пугала).

— Не я была посредником, не мне предстояло говорить с вами, но я знаю, зачем мы пришли, и прошу меня выслушать! Вы ведь так и не узнали, почему ваш отец убил всех тех людей! Вы очень далеки от истины! — Адельгейда старалась не выдать волнение, но получалось плохо. Она не поняла, что произошло, когда Кассандра вдруг будто что-то вспомнила, будто увидела ее заново. Даже снова оглядела с головы до ног. А потом подняла палец и сказала:

— Помолчи минуту, ладно?

Адельгейда обиделась — она и без того не давала волю красноречию. Еще и не начинала. Леди Экхарт тем временем перебросилась несколькими фразами с Морисом. Они говорили тихо, и девушка не расслышала, о чем речь, но Морис тут же ушел в соседнюю комнату. Кассандра снова великодушно обратила взор на гостью, сцепив перед собой изящные пальцы с не очень длинными, ухоженными ногтями невероятного темно-красного цвета. На загорелом запястье поблескивали искры — несколько крошечных бриллиантов на невидимой нитке.

— Знаешь, почему убил, стало быть? — спросила она задумчиво и разрешила, — Ну, рассказывай!

Их беседа напоминала разговор пьяного с сумасшедшим. Хочешь понять человека — для начала попробуй представить себя на его месте. Кассандру Экхарт можно было понять. Адельгейда и сама пару месяцев назад того, кто предложил бы ей прогуляться к Далеким звездам, послала бы к целителю. Наследница слушала, и едкой иронии в ее глазах сполна хватало, чтобы Адельгейда чувствовала себя совершеннейшей дурой, вздумавшей с искренним видом убеждать очень серьезного и очень занятого человека в правдоподобии самых нелепых фантазий. Но ирония стала исчезать, когда рассказ принял новый оборот — эта странная девица, легкомысленно одетая кукла, удобно усевшаяся в кресле, перешла к сведениям, законное место которых — самые потаенные уголки архивов спецслужб.

Факты, бесспорные, достоверные, причудливым образом сплетались с невероятными фантазиями, но от этого не теряли достоверности. Наоборот, обрывочные сведения вдруг выстраивались в странную, но совершенно логичную цепь событий. Адельгейда просто пересказывала все, что ей говорили в Амиларе, немного упустив из виду, с кем говорит, поэтому поздно спохватилась, когда увидела, что глаза леди Экхарт вдруг подернулись льдом неприязни, под которым пряталась боль, как от прикосновения к незаживающей ране. Кассандра поняла главное — эта девица знает или, по меньшей мере, догадывается о том, о чем не может, не должен знать никто. О чем дозволительно знать лишь Морису, и то потому, что он зачем-то оказался рядом, зачем-то с эгоистичной настойчивостью убедил ее остаться — остаться с ним.

Адельгейда похолодела от мысли, что все испортила, что сейчас ее в лучшем случае выгонят взашей, но ничего не случилось. Кассандра оставалась все такой же спокойной, к тому же в это время из соседней комнаты появился Морис. Он сказал, поставив на пол большую сумку:

— Вот, я собрал все, что нужно.

— Вы решили ехать со мной еще до того, как я все рассказала? — растерянно спросила Адельгейда.

— Милочка, поверь, имя моего папы редко поминают всуе, — сказала наследница.

Девушка снова почувствовала, что над ней издеваются — она так волновалась, все объясняла, а они, видите ли, все решили, едва услышали знакомые имена. Но, кажется, у этой женщины есть еще одна причина — неразгаданная тайна, не дающая покоя. Такие не отступают, не докопавшись до истины, не добравшись до вожделенной цели. Их вечно манит берег за горизонтом, даже когда другие не верят ни единому их слову. Несмотря на беды, обрушившиеся на дочь свергнутого короля, она из тех, кого ведет стремление к неведомой земле, кого не останавливают ни океаны, ни черная бездна среди звезд.

И произошло нечто странное. Кусочек металла, медальон или монета, блеснул в руке Кассандры, стремительно мелькая между пальцами.

Смотри сюда, внимательно…

Провал, темнота.

Адельгейда открыла глаза. Она сидела все в том же кресле, только теперь откинувшись на мягкую спинку. Вокруг ничего не изменилось.

— Ты не врешь, хотя бы частично, — задумчиво сообщила Кассандра, — Или с тобой хорошо поработали.

Не было ни боли, ни слабости, но от догадки нахлынул ужас. Наследница что-то сделала с ней, погрузила в сон или транс, чтобы заставить говорить правду. Это пустяки, она и так говорила правду, но уцелела ли магия?!.. От мысли, что Алекс мог потерять след, она снова едва не лишилась чувств. Даже Морис, увидев выражение ее лица, возмущенно спросил у Кассандры:

— Ты что натворила?

— Да ничего! Никакой химии! Всего несколько вопросов, и пяти минут не прошло…

Они о чем-то спорили, но Адельгейда их не слышала. Она медленно закрыла лицо ладонями, растворяясь в темноте и пытаясь отыскать, вернуть то, что уже ускользало. Алая искра снова стала нитью, налилась цветом. Ровное, лишенное эмоций прикосновение мысли, как едва уловимый шепот — я здесь…

Морис тронул ее за руку, протягивая стакан с водой. Кассандра выглядела обескураженной.

— Извини, я не знала, что все будет так… странно, — сказала она.

Адельгейда слегка кивнула, принимая извинения. Оставалось надеяться, больше с ней ничего подобного эти двое делать не станут. Удивительно, что Морис и в самом деле взволнован случившимся. Рядом со своим рослым, широкоплечим другом даже Кассандра казалась хрупкой. Такие, как он, в драке ударом кулака ломают противнику кости или размахивают двуручным мечом, как тростинкой. Но, несмотря на далеко не безобидный облик, у него был мягкий, хоть и слишком проницательный взгляд и обаятельная улыбка.

— Ну как? — спросил Морис.

Кассандра пожала плечами:

— Собираемся.

— Одень-ка!

— Да ну его!

— Ты обещала! — он подхватил с другого кресла непонятный предмет одежды и бросил ей. Судя по тому, как наследница его поймала, предмет был не тяжелее обычной куртки, но Адельгейда поняла, что такая штуковина здесь заменяет доспехи. Кассандра, не стесняясь, сбросила рубашку и одела поверх черной сорочки на тонких бретельках этот гибкий жилет цвета тела, аккуратно облегающий фигуру. Заканчивался он сверху повыше ключиц, а внизу — на бедрах, застегиваясь сбоку и на плече почти невидимыми застежками.

— Это защитит от удара мечом? — не удержалась Адельгейда.

— Защитит, конечно, — сказала Кассандра и усмехнулась, — от меча, надо же! Хотела бы я на это посмотреть…

— От пуль тоже, — не отрываясь от укладывания вещей, высказался Морис.

— И от некоторых пуль тоже, — не вполне согласилась она, — дурацкий наряд для пугливых дамочек-чиновниц…

Кассандра явно не питала уважения к собственному костюму, из чего следовало, что она привыкла к защите посущественней. А сейчас и вовсе не видела причин одевать доспехи. Значит, пока не страшно?..

— Кстати, о мечах… — наследница открыла шкаф и извлекла оттуда длинный узкий футляр. Футляр с тяжелым стуком лег на стол. Кассандра повернула узорчатые застежки и заглянула в него с явным сожалением.

— Придется бросить…

Шелковое нутро коробки открыло свое драгоценное содержимое — меч в темных ножнах. Адельгейда знала, такое оружие в мире Далеких звезд давно не в ходу, и не ожидала встретить здесь что-то подобное. Что-то настолько прекрасное. Не утерпев, она вскочила и подошла поближе. Кассандра кивнула, позволяя гостье взять оружие в руки. Никаких излишеств и украшений, вообще ничего лишнего, узкий, чуть изогнутый клинок, немного легче и короче, чем Адельгейда привыкла, почти бесшумно скользнул из ножен. Идеальный баланс, превосходная, убийственно острая сталь — нет необходимости проверять, она могла распознать это с первого взгляда.

— Ты умеешь с ним обращаться? — в прозрачных глазах наследницы снова обозначилось удивление. И внезапное понимание, что действительно умеет, такую хорошо знакомую грацию и тренированное тело обретают не в каком-нибудь модном спортзале.

— Это подарок одного премьер-министра, за успешную операцию… — машинально пояснила она, и Адельгейда вдруг сказала, вспомнив, о чем ей говорили маги:

— Не оставляйте его здесь! Там, у нас, он пригодится. И в Амиларе возражать не будут, это когда огнестрельное привозят, им не нравится…

Кассандра уставилась на разговорчивую девицу, как на душевнобольную.

— Ты хочешь сказать, что на границе между мирами тоже есть таможня?

— А что? — ляпнула Адельгейда, — граница как граница, не хуже других!

И вдруг подумала — зря она так, у наследницы может быть плохо с чувством юмора. Кассандра неопределенно хмыкнула и ничего не ответила. Футляр все же оставила на столе, но меч перекочевал в бездонную сумку Мориса.

Пока они собирались, застегивали на себе ремни, на которых крепилось оружие, тихо переговаривались о том, какие приспособления и приборы взять с собой, Адельгейда решила разобраться в здешних неприятностях своих будущих попутчиков. И бывших, кстати, тоже. Всего она не поймет, но даже из другого мира ясно — эти люди готовы к неминуемой драке, а с Максом и Нел случилась беда. Несмотря на дружелюбие Кассандры, Морис казался более душевным собеседником, у него она и спросила:

— Как вы догадались, кто я? Ну, что меня надо утащить с улицы?

— Мы не догадывались. Какие-то хмыри…

— Не хмыри, а ребята из отдела внешней безопасности… — поправила Кассандра.

— … сели нам на хвост. Слежка была уже пару дней, а может и больше. А мы, соответственно, стали присматривать за ними, потому как не поняли, с чего это нам такая честь. А сегодня вычислили, что присматривают не только за нами, но и за некоей слишком серьезной для этого города парой, рядом с которой оказалась одна очаровательная девушка…

Морис слегка поклонился, и Адельгейда смутилась и снова подумала, что одежды на ней все-таки до неприличия мало.

— И вдруг прямо у нас на глазах упомянутая пара принудительно исчезает в дружной компании этих самых хмырей, они же — милейшие ребята из отдела внешней безопасности. Девушка остается одна, и мы решаем — с этим надо что-то делать!

— Но почему они не тронули меня?

— Видели в первый раз, — уверенно сказала Кассандра, — не знали, кто ты, хотели засечь контакты. Ну, где будешь искать помощь, если останешься одна…

Адельгейда представила, что было бы, если бы она позвала на помощь брата, и какие при этом лица сделались бы у "милейших ребят".

— Как вы смогли все это разглядеть в такой толпе? — восхитилась она и получила в ответ очередную порцию искреннего удивления.

— Кто в наше время следит визуально? — опешил Морис, — Сканирование, перехват сигналов… Но ты же никому не расскажешь?

Девушка не поняла, как это — "следить визуально", но догадалась, что бегать друг за другом по улицам им не пришлось. И то, что Морис с Кассандрой сделали, было незаконно. Очень незаконно.

— Кстати, какие у тебя документы?

— Никаких.

— Браво! На Земле, в Особой зоне, и без документов. Наш человек! — Морис дружески похлопал ее по плечу.

— Ну, здесь их, допустим, и не проверяют, — сказала Кассандра, — но попала-то ты сюда как? Вместе с багажом?

Похоже, все начиналось по новому кругу.

— Через Большой портал.

— Понятно, — съязвила Кассандра, — Все готовы? Тогда выходим на радость нашим лучшим друзьям!

Они вышли в коридор, и Адельгейда увидела очередной фокус чужого мира. Штаны и куртка Кассандры сменили цвет, вместо неопределенно-темных стали золотистыми, как стены коридора. Ну и дела, одежда здесь еще и маскироваться умеет сама по себе! Морис шел впереди, проверяя дорогу, спокойный, готовый в любой момент нанести смертоносный удар. Внешне Кассандра и ее приятель совершенно не походили друг на друга, но общее у них все-таки было — что-то от больших кошек с мягкими лапами и стальными когтями. Даже глаза у обоих зеленоватые, только у Кассандры серые, а у Мориса карие.

Никто не пытался остановить постояльцев, пока они спускались вниз и шагали к выходу. Кассандра перебросилась несколькими фразами с кем-то не то из обслуги, не то из хозяев заведения, и в считанные мгновения ко входу подкатила-подлетела глянцевая кабина такси. Адельгейда сообразила, наконец, где находится, куда ее притащили по подземным тоннелям — на ту самую площадь с колонной посередине, до которой так и не смогла добраться меньше часа назад. Площадь, которую создал кто-то, знающий толк в прекрасном. Ей вдруг захотелось оказаться здесь в другие времена, не ради великих и опасных дел, сулящих гибель или вечную славу (или и то, и другое сразу), а ради того, чтобы прикоснуться к чуду. В другие времена! Если только они когда-нибудь настанут.

— В городе на нас не нападут, — сказала Кассандра, усаживаясь в кресло.

— Почему? — спросила Адельгейда.

— Из какой дыры на Периферии ты приехала? — не выдержала наследница, — Ты правда ничего не понимаешь? Думаешь, мы живем в этих хоромах, потому что мне нравится воображать себя принцессой? Оглянись, это же Старый город! Даже для моих коллег устроить здесь пальбу без видимых причин — значит огрести по полной программе. Они будут ждать, пока мы приедем в аэропорт.

— И нападут?

— Не должны, это же не бандиты. У меня был высший уровень допуска к секретной информации, пусть и в прошлом. Меня нельзя задержать и допросить без разрешения очень больших чинов. Если, конечно, я не стреляю в людей. Но я же не стреляю!

Такси уносило их от гостиницы, от площади и, хотелось верить, от преследователей. Нового города Адельгейда не увидела, разве что издали — еще на подступах к сияющим башням они снова нырнули в тоннель, из которого так и не выбрались всю дорогу. А потом было поспешное бегство через огромные, уже безо всякой роскоши, залы, наружу через маленькую дверь, попросту высаженную легким совместным усилием наследницы и ее друга, и дальше — по огромному каменному полю под открытым небом среди странных конструкций вроде тех, которые разглядывал Алекс в библиотеке Амилара. Только там они летали в ненастоящем небе, а здесь стояли на земле.

Наконец беглецы добрались до места, куда так стремились — к не очень большой, всего раза в два больше такси, белоснежно-серебристой машине.

— Заходи, — пригласила Кассандра, — головой не стукнись, это не круизный лайнер. И слезь с кресла пилота, пересядь вон туда! И пристегнись!

Адельгейда поняла, сейчас случится то, чего так опасался лорд Гаралан — ей придется летать. Проницательная леди Экхарт посмотрела на нее и справедливо заподозрила неладное.

— Морис, давай потише. Адель, а ты возьми вон там пакетик!

— Зачем?

— Возьми-возьми! — посоветовал Морис.

Раздались непонятные щелчки, сигналы, отчего-то слегка заложило уши. Белая посудина пошла вверх с невообразимой скоростью, а потом завалилась набок, описывая в воздухе круг. С одной стороны за стеклом повисла земля, с другой — синее небо. Еще через несколько секунд машина выровнялась, ложась на заданный курс.

Сначала Адельгейда просто вжалась в мягкое кресло и закрыла глаза, но когда ничего страшного так и не случилось, стала посматривать по сторонам. Где-то внизу мелькала земля, и чувствовать себя птицей оказалось не так уж неприятно, даже по-своему упоительно. Любоваться красотой лесов и полей оттуда, откуда их еще никто никогда не видел. Не в этом мире, разумеется, но какая разница?

Попутчики тем временем негромко говорили о чем-то своем.

— Я предупреждала, со мной только хуже, — это был голос Кассандры, удивительно тихий и безрадостный.

— Я знал, во что ввязываюсь, — сухо ответил Морис и усмехнулся, — Тень, которую преследуют свои же! И которая не знает, почему! Я ведь не идиот…

— Прости…

— Прекрати это, сколько раз просил…

Они говорили, удивительным образом ухитряясь не упомянуть ни одного названия или имени, понимая друг друга с полуслова. И опасаясь, что кто-то услышит их. Но Адельгейда все равно догадалась, о чем они шушукаются — наследница и ее друг обсуждают бегство, кажется, вовсе не собираясь останавливаться в Альпах. Из разговора явственно следовало, что на этой конструкции далеко не улетишь, нужен транспорт поосновательней, оставалось только добраться до него. Но в планы пассажирки путешествие к звездам, увы, никак не входило.

— Какой-то урод на хвосте, — вдруг буднично сказала Кассандра.

Едва преследователя заметили, раздался голос ниоткуда, повелевающий опустить машину на землю, причем незамедлительно. Морис ответил, обращаясь к голосу:

— У меня на борту бывший офицер Секретной службы Кассандра Экхарт. У вас есть разрешение на ее задержание?

Очевидно, раньше этого хватало, чтобы местные стражи порядка оставляли их в покое быстро и безоговорочно. Но не в этот раз.

— Подчиняйтесь!

Кассандра заговорила сама:

— Слушай, герой. Ты знаешь, чья санкция нужна для моего ареста? Если она у тебя есть, назови код. Если нет — проваливай и молись, чтобы я поленилась тебя искать.

Как ни удивительно, в ее ровный, дружелюбный голос не просочилось и капли раздражения.

Ответ последовал быстро:

— Вас собьют. Сажайте машину.

Вот так новость! Что такое "собьют", Адельгейда знала, смотрела вместе с братом, и теперь оцепенела от ужаса. А еще поняла, что не стоило прорываться к Переходу. Хуже того, они рискуют привести за собой преследователей, ведь их теперь не отпустят, не позволят уйти. Надо было звать Алекса сразу. Надо звать сейчас. Но она представила во всей красе, как открывается портал, как в пещеру Амилара на полной скорости влетает эта махина, и решила действовать иначе:

— Снижайтесь! Я знаю, как выбраться!

— И как же?

— Нам надо вниз!

Вдруг ощутимо тряхнуло, раздался грохот.

— Твою мать…!!! — рявкнул Морис, и под аккомпанемент отборной брани машина завалилась набок, уходя из-под обстрела. Адельгейду снова вдавило в кресло, от слишком крутого виража конструкция подозрительно заскрипела, наводя на нехорошие мысли о том, что может развалиться в воздухе. Когда затрясло снова, еще сильней, чем в первый раз, Морис лишь сосредоточенно пытался увести любимое транспортное средство по какой-то дикой траектории, сопровождая каждое действо эмоциональными возгласами.

— Мимо, предупредили, — с досадой сказала Кассандра, — Сажай, ответить нам нечем.

— Да уж! — буркнул он, и на лице у него появилось искреннее сожаление, что под рукой не оказалось каких-нибудь штучек поубойнее.

Машина плавно опустилась на землю, наступила тишина. Ушла в сторону дверь, пропуская прохладный воздух. Адельгейда поняла, что ее попутчики и не думают сдаваться. В одной руке Морис держал сумку, в другой — здешнее оружие непонятного действия. У леди Экхарт тоже оказался "ствол", как они это называли. Кассандра и Морис служили власти, и, возможно, сдались бы, если бы те, кто сейчас именовал себя властью и требовал повиновения, сами не нарушили некие прекрасно известные обеим сторонам правила. Сделали что-то, отчего можно не считать их властью.

— Держись за мной, — велела наследница Адельгейде, — что бы ни случилось, поняла? И без фокусов.

Без фокусов не получится, подумала девушка, но спорить не стала и шагнула наружу. Вокруг стояли вооруженные люди с лицами, скрытыми за темным стеклом шлемов. Не так уж близко к беглецам — знают, как они опасны? Не хотят драки? Несколько летающих машин приземлились в стороне. Поле, зеленая трава, горы на горизонте. Идиллия. Иллюзия. Они почти добрались, почти совершили большую ошибку. Адельгейда сосредоточилась. Подвеска на шее ничего не значила и не была амулетом в обычном смысле, она служила для концентрации внимания у тех, кто к магии не способен. Ненастоящая волшебница, связанная чужой магией, приготовилась исполнить задуманное. Она знала, что эти люди с оружием смотрят на нее, но это не мешало. Их много, не меньше трех десятков, и они не нападали — возможно, из-за того, что их много. Знали, добыча никуда не уйдет.

На удивление легко она почувствовала ту самую ниточку, уходящую в смутную пустоту, и позвала брата. Каким-то образом Адельгейда поняла, что зов достиг цели, и не прошло и минуты, как в двух шагах от нее прямо в воздухе вспыхнула яркая искра, почти мгновенно развернувшись в огромный, раза в два выше ее роста, сияющий круг. В центре круга туман рассеялся, прямо посреди поля открывая нелепое отверстие в сумрачную пещеру, полную вооруженных людей — вооруженных так же, как те, кто пытался остановить их здесь. Девушка рванула Кассандру за рукав.

— Нам туда!!!

Наследницу не пришлось уговаривать. Преследователи оцепенели от изумления, а потом кто-то из них, наконец, вышел из ступора. Раздалась отрывистая команда и тишина взорвалась рокочущим грохотом. Адельгейда ввалилась в портал, получив ощутимый пинок, и только потом сообразила, что в круг ее впихнула Кассандра. Портал свернулся, исчез почти в тот самый миг, когда Морис последним вошел в пещеру и тут же охнул от нахлынувшей боли и слабости. Бывший полицейский выронил багаж, но все равно не удержался, опустился на колени. В чужой мир пришел, все как положено. Только наследнице ничего такого не полагалось, леди Экхарт как вошла, так и стояла, только удивилась, зачем ее приятель улегся на пол. Вот оно — сила двух миров, дар обеих сторон.

Грохот затих, перестал существовать в этом мире. Адельгейда поняла, что все кончилось, а она сидит на холодном полу. После солнечного дня, здесь, в пещере, казалось совсем темно, и это был не зал Перехода. Маги открыли портал куда-то в другое место. Морис уже вполне освоился и выглядел неплохо, и вроде бы никто не ранен. Наследница озиралась с озадаченным видом, а когда заметила спешащих к ней Стражей в серых мантиях, задумчиво произнесла:

— Как ты думаешь, ничего, что мы забыли маскарадные костюмы?

— Нам здесь выдадут, — хмуро ответил Морис.

К Адельгейде подошла леди Эвелина и помогла подняться. Осмотрела связующий браслет, медленно, аккуратно расстегнула его. Несколько прикосновений — к запястью, к вискам — и действие заклинания закончилось. Раньше девушка не замечала контакта, или принимала необычные ощущения за свойство чужого мира, но сейчас почувствовала, будто что-то оборвалось, отпустило ее, и мгновенно накатила тошнотворная слабость. Она поняла, как сильно устала (и догадалась, что значит "прожорливое" заклинание). Вместе с усталостью пришел озноб — одежды на ней мало, а в нижних пещерах Амилара царил холод. Стоило подумать об одежде, вернее, о ее малом количестве, как, потеснив магов, рядом оказался Роланд, и его изумление при виде наряда леди Эсперенс оказалось красноречивее слов. Ни брата, ни Веллиты Адельгейда поблизости не заметила.

— Где Алекс? — спросила она, цепляясь за каменную стену, а другой рукой пытаясь незаметно подтянуть повыше бретельку неприличного платья.

— С ним все в порядке, сейчас целители снимают последствия, — весело ответила леди Эвелина, — ну и задачку ты ему задала!

Она не объяснила, в чем состояла "задачка", но и так легко догадаться. При таких бурных, если не сказать — сумбурных мыслях и чувствах "посредника" Алексу наверняка пришлось попотеть, удерживая связь с "маяком".

— Ты ранена? Тебе плохо? — заволновался Роланд, увидев, что виновница сумбурных мыслей сама едва стоит на ногах.

— С ней тоже все в порядке, — сказала леди Эвелина, — просто надо передохнуть. Быть "маяком" нелегко, это забирает много сил не только у магов.

Король решительно завернул Адельгейду в свой плащ и подхватил на руки. Она не знала, как бы в другое время ответила на такую вольность, но сейчас была благодарна за то, что он не дал ей упасть. Плотная ткань окутала ее почти с головы до ног, будто Роланд хотел не только согреть ее, но и спрятать.

— Да на меня там вообще никто не смотрел! — зачем-то соврала Адельгейда.

Озноб стал отступать, сквозь плащ она почувствовала блаженное, усыпляющее тепло. Ничего личного, я просто немного устала, подумала девушка, обнимая короля так, как хотела это сделать вчера, но не осмелилась. Не важно, что подумают остальные, включая самого Роланда. Во сне можно все. Даже ускользая в полузабытье, она впитывала долгожданное тепло и покой. Теперь она не одна, груз ответственности перекочевал на чужие плечи. И Адельгейда не знала, было это на самом деле или только приснилось — мимолетное прикосновение горячих губ к ее губам.

Роланд вышел из комнаты, оставив леди Эсперенс на попечение целителей. Его уже ждали — маги собирали очередной Совет, теперь перед переговорами с Кассандрой Экхарт. Они называли громким словом "переговоры" то, что могло решиться за чашкой чая, а могло зайти в безнадежный тупик, несмотря на все усилия и глубокомысленные речи. Высшая магия не терпит принуждения, Кассандра должна согласиться помочь добровольно. Если захочет.

Маг, один из молодых, не из Стражей, стоял на крыльце, собираясь сопроводить Роланда в зал Совета. Он выглядел довольным, очевидно потому, что цель все-таки достигнута, пусть и с потерей двух посредников. По пути в подземный город маг спросил:

— Как она вам? — он явно имел в виду Кассандру, и еще более явно не остался к ней равнодушным, — Настоящая принцесса, не какая-нибудь заурядная девица из побочной ветви великого рода. Но я, разумеется, хотел поговорить не об этом…

Открыв глаза, Алекс обнаружил, что лежит на кровати в незнакомой комнате. Комната была, без сомнения, в Амиларе, только совсем не та, которую он запомнил, когда его сестра вернулась из невероятного путешествия целой и невредимой. Вернее, о ее возвращении он узнал с чужих слов, а потом все поплыло перед глазами и исчезло.

Неподалеку раздалось позвякивание. Он повернул голову на звук и увидел Веллиту, которая что-то смешивала в высоком хрустальном бокале. Больше поблизости никого не было, только доносилось пение птиц, как будто в комнате открыли окна. Впрочем, окон здесь не оказалось вовсе, вместо них вдоль стены тянулись высокие арки, увитые диким виноградом. Стало понятно, откуда такое необычное освещение — солнечный свет лился сквозь густую зеленую завесу. В этом шелестящем, благоухающем царстве Веллита в новом, легком платье из зеленого шелка казалась лесной феей. Алекс призвал к порядку разыгравшееся воображение, неуместное для больного, каким его, судя по всему, считали.

Сам себя больным он совершенно не чувствовал, напротив, не каждое утро ему доводилось просыпаться с таким ощущением свежести и полноты сил. Молодой человек потянулся, и лесная фея обернулась на шорох. Не выпуская из рук бокала, она подошла поближе и спросила:

— Как ты себя чувствуешь?

— Бесподобно, — признался пациент.

Волшебница удовлетворенно кивнула головой. Вот как, стало быть, больным он не числится. Это меняет дело, хотя мысль еще немного поваляться в тишине и покое (и заботе, что уж кривить душой) тоже не лишена привлекательности. Он заглянул под легкое покрывало и обнаружил на себе штаны. Рубашку тоже с него никто не снял, значит, он не рискует смутить даму.

А вот садиться так резко, пожалуй, не стоило. Внезапно накатило головокружение, пришлось снова опереться на подушку, чтобы не упасть. Веллита улыбнулась и протянула бокал.

— Слишком быстро, восстановление еще не закончено, — сказала она, — выпей это, и скоро все пройдет.

Темно-красная жидкость в бокале, с виду похожая на вино, оказалась обыкновенным вишневым соком, приправленным какими-то менее приятными на вкус ингредиентами.

— Что с сестрой? — спросил Алекс, заранее предвидя ответ.

Если бы с Адельгейдой что-то случилось, вряд ли у Веллиты был бы такой довольный и безмятежный вид.

— Выспится — и будет чувствовать себя еще лучше, чем ты.

— Лучше невозможно, — пошутил он и осмотрелся, — кстати, а где это мы?

— Еще одни гостевые покои, недалеко от лаборатории, здесь было проще за тобой присматривать.

Алекс все-таки поднялся на ноги. Напиток начал действовать, голова больше не кружилась, а с детства внушенные правила приличия настойчиво намекали, что следует немедленно привести себя в порядок. Нельзя разгуливать неумытым и нечесаным на виду у посторонних, тем более — у женщины.

Когда ее подопечный отлучился в крошечную ванную за дверью в дальнем углу, Веллита успела убрать свои снадобья, прикрыла поднос с флакончиками белоснежной льняной салфеткой, и к его возвращению комната перестала походить на лавку целителя.

— А как остальные? — спросил Алекс, — Те, которых отправили вместе с Адель? Они нашли леди Экхарт?

Веллита помрачнела.

— Эта женщина, принцесса, здесь вместе со своим другом. Остальные не вернулись.

Только теперь Алекс понял, как мало знает о случившемся и какой, возможно, страшной опасности чудом избежала его сестра. Долг требовал немедленно все выяснить, отыскать Роланда, понять, каковы теперь планы магов и короля, а не стоять и слушать, как шелестит тонкий шелк. С другой стороны, потребуйся его присутствие — за ним бы уже давно прислали.

— Их не убили, только захватили в плен, возможно, еще есть шанс… — продолжала рассказывать Веллита, но, похоже, сама она не очень-то верила в благополучный исход, — Адель мы бы в любом случае вытащили через портал, а с ними всё сложнее. Я очень волновалась за твою сестру и… за тебя. Жизнь такая… хрупкая!

Но, сделав этот грустный вывод, волшебница нисколько не расстроилась, напротив, ее глаза сияли непонятной, немного удивленной радостью, будто некий сложный вопрос внезапно разрешился, поразив простотой ответа. Алекс видел — что-то изменилось, и дело вовсе не в новом платье. Веллита как будто хотела сказать ему нечто важное, волнующее, и он вдруг понял, что все знает и сам.

Повинуясь непреодолимому порыву, молодой человек наклонился и поцеловал ее, и даже успел подумать, что ошибся и сейчас получит пощечину, как уже однажды случилось. Но не получил. Тонкие руки внезапно обвили его, и как-то сразу не осталось ничего, кроме торопливых, жарких поцелуев и сводящего с ума ощущения прильнувшего к нему гибкого девичьего тела. Зеленое платье сползло с ее плеч, под невесомым шелком и кружевами нижней сорочки не оказалось никакого корсета, этого отвратного изобретения с железными прутьями и тугими шнурами. Веллита нашарила пуговки его рубашки, принялась одну за другой расстегивать их. Алекс и сам не ожидал, что способен на такое усилие воли, но все-таки мягко взял ее за талию и немного отстранил.

— Постой!

Волшебница взглянула на него застенчиво, но нисколько не разочарованно.

— Что-то не так? — осторожно спросила она, — Я не знаю, как надо…

— Не знаешь?

Ну конечно, а он что подумал? Сумасшедшая девчонка, у которой просто слишком смелые глаза. И это сумасшествие заразно…

— Ты хоть понимаешь, что шутишь с огнем? — спросил он, не удержавшись от улыбки. Маленькая ладонь по-прежнему лежала у него на шее, катастрофически мешая сосредоточиться, но это бремя он никому не согласился бы уступить.

Веллита кивнула с самым серьезным видом, хоть и порозовела от смущения, и Алекс понял — он больше никуда не позволит ей уйти. А она никуда и не торопилась.

— Иди ко мне, — шепнул он, уже зная, что она шагнет ему навстречу, не сомневаясь ни одной минуты, как всегда, безоглядно, будто в омут.

Заплетая на ходу косу, Адельгейда поднялась по лестнице к нижней галерее подземного города. Интересно, куда все запропастились? С тех пор, как она проснулась, поздно, почти к полудню, только леди Эвелина заглянула справиться о здоровье после вчерашнего путешествия-происшествия. Остальные почему-то носа не казали, даже любящий брат, пребывающий в полном благополучии. Знать бы еще, почему волшебница так ехидно усмехнулась, про это самое благополучие сообщив.

Впрочем, у брата, кажется, и в самом деле все в порядке, решила девушка, услышав знакомый шум и дружный веселый смех. Причина обнаружилась быстро — неподалеку галерея нависала над небольшим двориком, в котором, судя по лязгу и поднятой столбом пыли, происходило что-то занимательное. Во дворик спускалась лестница, и в самом низу на мраморных перилах несолидно сидела Кассандра Экхарт. Рядом стояла недопитая чашка кофе. Веллита и два мага, в лучших традициях турниров, стояли на галерее, у ограды, с интересом наблюдая за тем, что творилось внизу.

Адельгейда присоединилась к зрителям, благо, во всей красе подвернулся случай проверить догадку, что Морис, с его внушительным телосложением, мог бы размахивать даже очень тяжелым мечом, как тростинкой. Наверное, мог бы, если бы хоть раз в жизни, до сегодняшнего дня, держал в руках этот самый меч, который, кстати, ему выдали еще не самый увесистый. Но Морису это ничуть не помогло. Более стройный и поджарый Алекс гонял его по площадке, с легкостью игнорируя попытки отмахнуться клинком или дотянуться до противника свободным кулаком или ногой. Наконец Морис, наглотавшись пыли, спросил:

— А если я вгоню ему пулю в лоб?

— Загнется, наверное, — флегматично предположила Кассандра.

Единственное, что ее друг сумел сделать эффектно, хоть и не совсем вовремя — это отсалютовать мечом, признавая победу Алекса. Наверное, подсмотрел где-нибудь в пьесе, подумала Адельгейда. Но дело не безнадежно, это брат заранее знает, что самая сильная сторона чужеземца — не мастерство фехтовальщика, а виртуозный мордобой. Других ждет сюрприз. А еще Морис, если верить разговорам, был отличным стрелком. Пока он застегивал ремни, на которые крепились две кобуры по бокам, Веллита спустилась вниз и заинтересованно присмотрелась.

— Можно взглянуть, как это действует? — попросила она.

Морис усмехнулся, с сомнением оглядел дворик, и, не найдя достойной мишени, выстрелил в воздух. Зрители вздрогнули, хлопок эхом разнесся по галерее.

— Громковато, — оценил Алекс, — вся округа на звук сбежится…

— Что значит громковато? — возмутился владелец диковинного оружия, — Видели бы вы классику пятисотлетней давности! Дым, грохот, патронов мало, отдача зверская…

— Выстрелите, пожалуйста, в меня, — попросила волшебница, и Морис уставился на нее с явным сомнением в здравом рассудке милой барышни.

— Красавица моя, это не игрушки!

Тяжелые, под стать владельцу, автоматические пистолеты спрятались под куртку, вернувшуюся на плечи хозяина. Веллита не отстала. Она отошла на несколько шагов и повторила:

— Ну же, стреляйте!

Леди Экхарт любовалась зрелищем с нескрываемым интересом.

— Морис, неужели ты откажешь даме в скромной просьбе? — сказала она.

— Если дама просит ее пристрелить — откажу!

Кассандра усмехнулась и вытащила свой пистолет — устройство куда более компактное, но почему-то не вызывающее ни малейших сомнений в убойной силе. Морис был стражем порядка и привык, что ему своей пальбы стесняться незачем, а вот его подруга предпочитала бесшумное оружие.

— Ладно, дорогая, — она подала знак Веллите, чтобы та успела приготовиться, — Лови!

И выстрелила мимо, с расчетом, что пуля пройдет впритирку и только попортит самоуверенной девице платье. Выстрел был почти бесшумным, но перед девицей вдруг полыхнул свет, и пуля ушла в сторону, просвистела впритирку, но уже не к ней, а к Морису, и, выбив фонтан осколков, угодила в стену. У полицейского отвисла челюсть. Волшебница охнула от ужаса и воскликнула:

— Простите, я не рассчитала рикошет!

— Ты как это сделала?!! — Мориса поразило не то, что его чуть не покалечили, а что каким-то образом девчонка отразила выстрел. Кассандру интересовало то же самое. Веллита попыталась — явно не в первый раз и по-прежнему безуспешно — объяснить им природу магической защиты. Но она утаила главное. Что, к счастью, снова перестаралась, поставив слишком мощный щит — и с трудом удержала его. Оружие чужаков оказалось куда сильнее, чем она предполагала, и знать им об этом пока не следовало. Алекс поймал взгляд девушки и слегка кивнул. Отвлекая любознательную компанию от опасных экспериментов, он что-то шепнул Кассандре, та заинтересовалась и попросила остальных уйти с площадки.

— Посмотрим, что получится… — многообещающе проворковала наследница, мягко вытягивая из ножен свой собственный меч, тот самый, подаренный за большие заслуги важным сановником какой-то неведомой страны.

Зрелище получилось достойное. Сказать, что Кассандра умела использовать по назначению подарок премьер-министра — значит, сильно преуменьшить ее таланты. Когда бой закончился, Алекс выглядел так, будто пробежал от Амилара до столицы и обратно с мешком булыжников за спиной. Впрочем, он почетную гостью загонял не меньше.

Адельгейда, увлеченная эффектной дракой внизу, не заметила, когда на галерее появился еще один зритель. Роланд остановился рядом и тихо, почти шепотом спросил:

— Кто-нибудь говорил тебе, что ты сумасшедшая храбрая девчонка?

— Сегодня я только об этом и слышу, — улыбнулась девушка.

— А кто-нибудь говорил тебе, как я боялся, что ты не вернешься?

Еще вчера младшая леди Эсперенс не представляла, что ее можно вогнать в краску такими обыкновенными словами. От смущения она едва осмелилась поднять глаза, но все же взглянула на короля. И вдруг поняла, что не в силах совладать с волнением, скрыть радость от встречи, которую ждала больше всего, даже самой себе в этом не сознаваясь. Роланд взял ее за руку, чуть погладил, будто эта невинная ласка давно стала их обыкновением, и в мыслях Адельгейды воцарилась полная неразбериха. Что же это такое, почему голова идет кругом? Когда она успела по уши влюбиться, почему от одного его прикосновения едва не подгибаются колени?

— Я тоже очень хотела вернуться, — чуть слышно ответила она.

— Поговорим позже, — шепнул Роланд — а сейчас нужно кое-что решить. Отвлеку твоего брата от развлечений…

Маги стояли неподалеку и, стоило королю спуститься вниз, заговорили, тоже тихо, но не настолько, чтобы их соседка не услышала:

— Зря она так смеялась, — сказал один, — Понимаю, сразу представить такое трудно. Но ведь очень неплохая партия. Подумаешь — старше, всего-то на пару лет.

— И не девственница! — хмыкнул второй.

— Королю не обязательно превращаться в заложника традиций! К тому же он, в отличие от принцессы, обещал подумать, а не смеялся, как сумасшедший…

На Адельгейду будто выплеснули ведро с ледяной водой, столкнули с сияющих вершин придуманного счастья на грубые камни неприглядной правды. Она посмотрела вниз и заметила взгляд Роланда, устремленный на Кассандру. Заинтересованный? Ну конечно, заинтересованный и оценивающий. У невольной соперницы от разочарования и обиды сжалось сердце. Роланд был так внимателен, даже минуту назад, так добивался ее расположения, и что? Нет, конечно же, он, беседуя с Кассандрой, не позволял себе ничего лишнего, но девушка уже давно поняла, что он не из тех, у кого все мысли и чувства написаны на лице. Даже искра любопытства в его глазах могла свидетельствовать о многом, а эта искра, определенно, была.

Можно придумать сколько угодно причин для его интереса к эффектной чужеземке. Например, королю предстоит везти ее в столицу, возможно, сражаться рядом с ней и ее спутником, людьми, о которых он почти ничего не знает. Но Кассандра — молодая, ослепительная женщиной, лишенная всякой робости и не связанная никакими условностями. Она не скрывает своих отношений с Морисом, но кто знает, что придет ей в голову? Кто вообще скажет, что считается непредосудительным в их мире? Адельгейде стало отчаянно стыдно за свой порыв после возвращения, когда она с такой нежностью обнимала Роланда. Пусть ничего не сказано и не позволено, этот лицемерный тип добился своего, она не смогла утаить, как сильно ее тянет к нему. Списать на то, что она была не в себе и ничего не понимала? Глупости, отлично понимала, и знала, что он понимает. До нее вдруг дошло главное — Кассандра не просто обладательница каких-то непонятных сил, она еще одна принцесса Экхарт, дочь свергнутого короля, прямой потомок династии. Наследница во всех смыслах. Если маги с самого начала считали брак Роланда с ней самым удачным разрешением проблемы, то они не так уж не правы.

Вот она, истина, а все остальное — обыкновенные королевские игры от скуки, почти безобидные шалости тщеславного мальчишки, желающего ежеминутных доказательств собственной неотразимости. Почувствовав, как к горлу подкатывает ком, Адельгейда отвернулась и ушла с галереи в сумрачный, прохладный зал. Не очень-то и надо. Какое ей дело до Роланда и его планов? Ведь она сама не раз велела ему "думать не сметь" и "не равнять ее со своими придворными поклонницами". Но хотела верить, что он и не равняет. И не знала, что будет так ревновать. Она забрела в библиотеку и опустилась на длинную скамью. Все складывается как нельзя лучше, она просто забыла, с кем имеет дело, и счастливое стечение обстоятельств вовремя напомнило об этом. Король не ищет любви, он исполняет свой долг ради блага страны и династии. Сам ведь говорил, не обманывал! Леди Эсперенс едва не досталась почетная роль — скрасить жизнь его величества, пока он выбирает себе жену. Нашел патриотку! Но теперь, хвала небесам, все изменится. А боль когда-нибудь пройдет, потому, что все проходит.

Она не знала, сколько просидела в тишине библиотеки, но не хотела, чтобы ее начали искать. Занятая собственными невеселыми мыслями, девушка отправилась к себе, не думая встретить кого-то по пути. И ошиблась. В полукруглом эркере галереи царили тишина и прохлада. Дикий виноград густо оплел колонны, глубокую тень не рассеивали даже лучи полуденного солнца. Посередине журчал маленький фонтан, устроенный больше для прохлады, чем для красоты. Кассандра сидела в полумраке одна, откинувшись на мраморную спинку скамьи и вытянув длинные ноги в узких штанах и странных ботинках с шипастой подошвой. Ее одежда, на сей раз, окрасилась в цвета светлого, с сероватыми прожилками, камня. Адельгейда ничуть не желала видеть Кассандру, но что-то задержало ее. По виду наследницы никак нельзя было сказать, что она собиралась толпами покорять обнаруженных в Амиларе мужчин.

— Вам плохо? — осторожно спросила девушка.

Переход между мирами дается непросто, почему же все решили, что леди Экхарт — исключение? Наследница подняла голову. Нет, вряд ли она страдает от недомогания, у больных не бывает такого прекрасного цвета лица и ясного взгляда. Ясного и печального, неумолимо напоминающего о том, как гордая принцесса совсем недавно пыталась утопить боль не в слезах и выпивке, а в собственной крови. Адельгейде снова стало стыдно, на сей раз за упреки, которыми она мысленно успела наградить новую знакомую.

— Вы говорили с магами? — спросила она, присаживаясь рядом.

— Да. Что-то я тебя там не видела. Ты была?

— Нет, я все проспала. Да меня и не приглашали… Но я ведь не обманула вас?

— Мне много чего рассказали, но хочешь знать, что я об этом думаю?

— Да.

— Это похоже на отвратительный розыгрыш. Я то и дело жду, когда мне скажут — "вас снимают скрытой камерой".

Не верит. Что поделаешь, таков их мир — она не поверит, пока не увидит. Амилар не так сильно отличается от городка в Альпах с той стороны, Кассандра еще не встретила ничего, что действительно убедило бы ее в реальности чужого мира.

— Когда хоронили моих родителей, я тоже надеялась, что это на редкость отвратительный розыгрыш, — сказала Адельгейда, — а потом пришлось поверить.

— Ты хотела отомстить?

— Сначала — да, причем Роланду. Потом кое-что изменилось. А вы?

— Что — я?

— Леди Экхарт, теперь, когда вы все знаете, разве вы не хотите найти тех, кто…

Девушка замялась — вопрос мог показаться бестактным. Но не показался.

— Ты о моем муже и сыне? Тут, я смотрю, только ленивый не знает обо мне больше, чем я сама, — усмехнулась Кассандра, — редкий случай, обычно это я знаю все про всех. А про гибель моей семьи… Да, я хочу понять, кому это надо. Но теперь мне кажется, что месть ничего не изменит.

— А как же справедливость?!

— Знаешь, счет иногда кажется непомерным, но это только сначала. Со временем понимаешь, что тебе есть, за что платить.

Да, когда это твой собственный счет, хотела сказать, крикнуть всему миру Адельгейда. А чем провинились другие? Но не стала спорить, а наследница поняла по-своему:

— Ты агитируешь меня ехать с вами в эту вашу столицу… как там ее? Не старайся, мы с Морисом уже все решили. Господа… хм… маги… просят подождать с выводами, увидеть все своими глазами. Ладно, уговорили, посмотрим. Я думала, что многое знаю о маленьких секретах наших славных спецслужб, но такое… — Кассандра повела рукой, — да еще в Альпах, у всех на виду…

Нет тут никаких Альп, снова чуть не заспорила ее собеседница, но не стала настаивать. Скоро пришелице из другого мира предстоит самой в этом убедиться, а сейчас говорить бесполезно. До тех пор, пока она считает это шуткой, такой глупой, что даже не похоже на шутку.

— Кстати!.. — спохватилась Кассандра, — Перестань говорить со мной таким высокопарным тоном, мне не девяносто лет.

— Хорошо, не буду.

Пришлось согласиться, что к самой настоящей принцессе Экхарт не обязательно обращаться, вспоминая ее титул. А наследница с усмешкой добавила:

— Да, еще!.. Запомни, мне не нужен твой синеглазый принц!

— Мне тоже! — лучезарно улыбнулась Адельгейда.