Пересечение

Глава 57

Спустя два дня с момента встречи с книжной, Мари находилась в мондраже уже с утра. Нынче был самый важный день, не считая дел относительно Протасова. Именно сегодня Карл Филиппович отправился в имение к нему, но скорее к его управляющему, подгадав что князя не будет с утра. Причиной того было забрать Фросю из Протасовки, ведь та до сих пор служила в доме князя. Мари никогда не забыла о доброй няне и в последнее время просила управляющего узнавать о ней и теперь подготовив почву, она решила выкупить её. Зная, что та уже в пожилом возрасте, страшно боялась не застать ту в живых, ведь когда то она обещала, что подарит няне свободу, лишь только предвидится случай. И вот вскорости должен появиться Карл Филиппович, а Мари надеялась на то что всё получится.

Дело было так — по просьбе Марьяны, Карл Филиппович представился купцом, который якобы приехал за покупкой одной из крепостных. Только управляющий Протасова был ни сном ни духом, а тот заверил что хозяин просто забыл предупредить, так как со вчерашнего вечера в отъезде. Карл Филиппович сказал, что хочет купить именно Фросю и платит за неё целых две тысячи, отчего у слуги вытянулось лицо. Он недоумевал, уверяя что Фрося та, старая и едва на ногах держится, что не стоит и целкового и пользы от неё, что кот наплакал. Только Шейер настаивал на своём, уверяя, что ему нужно именно эта крепостная и о том с князем был уговор. Вскоре тот забрал служанку и усадил на сиденье кареты, чем ещё больше удивил управляющего, не видящий никогда ничего подобного.

Для Фроси Мари подготовила комнату на первом этаже — поставила цветы в вазу, тёплый ковёр постелила на пол, приготовила чистые одежды и приготовилась ждать. Когда няня появилась в гостиной, то слезы брызнули из её глаз, точно она и не уезжала отсюда, но предполагала кто и зачем её привез в этот знакомый и родной дом. Её встретила Марьяна с улыбкой на лице и также мокрыми глазами, которая бросилась к ней в объятия.

— Фрося, — шептала Мари, обнимая дрожащее хрупкое тело, в котором было не так много сил. — Как же я ждала нашей встречи, как молилась, чтобы ты меня дождалась.

— Марьяша, девочка моя, — плача прижимала она морщинистыми руками рыдающую девушку. — Я то уж не надеялась свидятся, ждала свой час, жить надоело…

— Не говори так, хорошая моя, — всхлипывая произнесла Марьяна. — Всё теперича иначе. Ты более не крепостная, ты со мной, а я о тебе заботится стану.

— Этого на старости лет я не ждала, — вытирая мокрые глаза и любуясь Марьяной сказала та.

— Идём со мной, — Мари взяла её за руку и повела за собой.

Там в конце коридора и находилась комната Фроси, там она будет жить и радовать её, а Мари в свою очередь во что бы то не стало решила продлить жизнь любимой няни.

— Не стоило так тратится на меня, — будто чувствуя вину сказала та.

— Именно стоило, — усадив ту на крой кровати сказала Мари. — Помнишь, однажды я сказала что когда-нибудь выкуплю твою свободу. Так и вышло!

Марьяна рассказала о своей жизни, а именно Николае Платоновиче, что тот оставил ей невиданное состояние и жизнь её после встречи с ним круто изменилась. Радости Фроси не было предела, она сразу воспаряла духом, спина её приняла осанку, точно с каждым словом Мари жизнь в ней просыпалась. Глаза заблестели, улыбка осветила морщинистое лицо, она радовалась как дитя, осознавая что теперь не страшно умереть зная, что у её Марьяше всё хорошо.

Андрей тем временем не самом лучшем расположении духа вернулся домой. Он побывать в том доме, где Марьяна с ним встречалась, только служанка ответила, что дом был сдан, а сейчас уже пуст. Хотя князь и догадывался, судя по обстановке, но все же надеялся застать там Мари. От её игр шла кругом голова, слишком она его цепляла, задевала, нервировала и завораживала одновременно. Впервые он испытывал такой колорит чувств и мучался сильнее от безысходности, а ежели бы знал где она, не думая помчался к ней и главное сейчас не расслабиться. Она способна в два счета расправится с ним, это теперича он понимал — Мари богата, влиятельна и хитра.

Едва вернувшись, он заслушал отчёт управляющего о неком купце, который решил купить за кучу ассигнаций старую, немощную крепостную. Андрей недолго думал, а затем понял — вновь проделки Мари, поелику никому не нужна Фрося кроме неё, тем паче он не ждал никакого купца. Теперича нервы у Протасова сдавали, Марьяна слишком далеко заходит, визит к Надин, один чего стоит. Он с радостью запер ту в чулане, дабы заставить трепетать перед ним, только и это бесполезно — она та ещё штучка. Он никогда не замечал в ней такого, она всегда казалось спокойной и боязливой, а теперича потеряла всякий страх. «Ей явно не хватает ремня, — думал Андрей, поднимаясь по лестнице в спальню. — Ну попадись мне. Только попадись.»В спальне он подошел к бюро и из нижнего ящика достал плотно свернутую салфетку, а когда развернул — на ладони оказался кулон в виде птицы. «Птица, — прошептал он, — попадись в мои сети.» Он долго рассматривал его, точно никогда не видел, любовался точно завороженный. Птица расправил крылья на его руке и казалось ещё миг, она оживёт и улетит в открытое окно.

Его прервал лакей, сообщив что внизу его ожидает некто иной, как княгиня Сарасова. Сейчас та была не кстати, хотя он ожидал ту, разговор обещал быть сложным и долгим. Ничего не оставалось как идти и поклониться в ноги княгини, ведь он любил её дочь и хотел взять в жены. Андрей положил кулон в карман и вышел из комнаты. В голове он уже обдумывал слова и оправдания, но главное сейчас найти Мари, забрать бумагу и дела с концом.

— Какой сюрприз, — начал тот с дежурной улыбкой, встречая серьёзное до невозможности и недовольно лицо княгини.

— И вам добрый день, Андрей Петрович, — пробурчала неприветливо та, — я к вам по очень важному делу.

— Распоряжусь насчёт чая, — он было взял колокольчик со стола, но та жестом его остановила.

— Опустим сии формальности, — прочеканила та. — Мне стало известно, что вы проигрались князь. И ничто иное как это поместье стало вашим долгом.

— Враки, Елена Александровна, — развёл тот руками. — Моё поместье останется при мне! Кто бы вам что не показывал и рассказал, правда за мной. Я стал жертвой коварных игр и вскорости никто не сможет лишить меня дома.

— Какие разговоры, князь, — закачала та головой, — слишком много слов. Вы подвергается мою дочь позору, скоро о вас станут судачить в каждой гостиной приличного дома.

— Не беспокойтесь, княгиня, я не допущу, чтобы Надежда Сергеевна испытывала подобное, — заверил тот.

— Я не верю вам, — заявила та. — С самого начала я не одобряла увлечение Наденьки вами. Но что делать и Бог свидетель — я смирилась! А тут такое! Как по вашему я могу быть спокойна?

— Понимаю, но я говорю правду, — как мог оправдывался Андрей, ещё не зная как ему повернуть ситуацию в свою пользу.

— Так вот, князь, — грозно сказала она, — я против вашего союза с моей дочерью и прошу до тех пор пока вы не докажите обратное — не беспокоить Надежду своим присутствием. Я делаю это только ради неё, иначе бы я мигом прервала вашу связь и безвозвратно.

Андрею её тон не понравился и он начал возражать, та в ответ пригрозила и вовсе увести Надю подальше, дабы запретить им видеться. Он опустил руку в карман чувствуя как там находится кулон Мари и от этого сталь немного лучше, он не заметил как тот упал на ковёр возле канапе, когда резко выпростал руку. Эмоционально он стал доказывать разгневанной княгини, чтобы она подумала о чувствах дочери, ведь отослав девушку их любовь не закончится и вообще он не беден как церковная мышь, а состояние его приличное, к тому же сия ситуация вскорости решиться. Не замечая только того, как та прикипела глазами к полу, превращаясь с ним в одно целое и казалось перестала слушать князя.

— Это ваше? — Перебивая его вдруг спросила княгиня, указывая на пол.

— Да, — ответил тот и быстро подобрал кулон, спрятав его в карман. — Так вот, ежели хотите я готов доказать свою искренность к Надежде Сергеевне и то что меня обманули, там за ломберным столом. Дайте мне только встретиться с этой самой графиней.

— Подождите, Андрей Петрович, — прервала его та, — я о той вещице… вы её где-то купили?

— Что? — Даже не поняв о чем речь, князь удивленно уставился на взволнованную княгиню, лицо которой выражала теперь растерянность, а не злость.

— То что у вас упало только что, — нервно трясла она рукой указывая на ковёр, — кулон. Вы его купили на ярмарке?

— Что вы, — усмехнулся тот, — он принадлежал одной моей знакомой.

— Но кому? — Хлопая глазами спросила та.

— Да какая разница, — бросил князь, не понимая к чему все это. — Разговор обо мне и вашей дочери. При чём тут та вещь

— Вы могли бы мне отдать его? — смотря в упор спросила та.

— Никогда, — прочеканил он, — с чего вас заинтересовал этот кулон? Быть может вы стушевались и ваши аргументы иссякли?

— Просто он очень похож на тот, что был у моей очень близкой подруге и с ним у неё связана не очень приятная история, — вздохнула та. — Мы давно не виделись и я не знаю больше о ней ничего.