Пересечение

Глава 71

Карл Филиппович, зная что князь заперся с Марьяной — принялся стучать. Андрей не обращая внимания на угрозы управляющего стоял на своём, а точнее напротив Мари, не желая отступать.

— Выйдите, — указывала она пальцем дверь. — Позвольте мне одеться как подобается и мы поговорим, ежели вы настаиваете.

Такой расклад Протасова устраивал и он повернул ключ, обернувшись на серьёзную Марьяну. Едва он показался в проёме, как немец оттолкнул его подальше и ворвался к хозяйке, что по-прежнему стояла растерянно поглядывая на дверь.

— Марьяна Васильевна, что случилось? Он что-то сделал? — Затараторил тот, испуганно осматривая девушку.

— Все в порядке, Карл Филиппович, князь несколько обезумел, увидев в лесу Сарасову, — усмехнулась она.

— Проходимец, ещё чтит себя дворянином, — пробубнил управляющий, зная всю ситуацию. — Прикажете гнать его в шею?

— Я пожалуй уделю ему пару минут, — сказала Марьяна. — Проводите его в библиотеку.

— Я буду находится за дверью, когда вы останетесь с ним, — заявил тот.

— Отлично, Карл Филиппович, — одобрительно кивнула она.

После Карл Филиппович уже повёл князя вниз, хотя тот знал в доме каждый угол. Управляющий свирепо сверкал глазами на спокойного Протасова, сдерживая себя, но кулак так и чесались проучить за то, что тот так вероломно потревожил его хозяйку.

— Ни к чему это, — сказал Андрей, — я знаю где находится библиотека в этом доме. Али забыл, что я был хозяином этого дома?

— Скажите спасибо, что я не спустил вас с лестницы за подобное, — огрызнулся немец, шагая вперёд.

— Видимо этого не приказывала твоя хозяйка, — отозвался князь. — Ты же пёс и должен выполнять все приказы.

— Слушай, князёк, ты мне уже поперёк горла, — остановившись и смирив Протасова взглядом парировал Карл Филиппович, — и лучше не нарывайся иначе пожалеешь.

— Угрозы от слуги? — Вскинул тот брови.

На это немец сузил глаза и полоснул чёрным взглядом, в котором читалась угроза. Андрей только криво усмехнулся, а затем опередив управляющего зашёл в библиотеку.

Следом подоспела Марьяна и в дверях кивнула управляющему, поблагодарив его всё. Когда она вошла, князь стоял напротив портрета Николая Платоновича и смотрел на него с неприязнью и усмешкой. Мари прикрыла створку и вздохнула, ей стало грустно, впрочем как и всегда, когда она вспоминала об умершем отце.

— Этот старик оказался хитрее чем можно было подумать, — Андрей перевёл взгляд на стоящую рядом девушку.

— К чему это вы? — Вскинув голову Мари прошла к окну, наблюдая как сгущаются сумерки.

— Кто бы мог подумать, что он так богат, — продолжал князь. — Припоминаю, что он некогда знал мою мать и даже бывал у нас, но я и подумать не мог.

— А что бы изменилось ежели бы вы знали? Вы бы продолжали нагружать меня работой? Заставляли приносить вам чай? — Злорадствовала Марьяна.

— А почему бы и нет? — Засмеялся Андрей.

— Вы находите это смешным? Хотя не отвечайте, итак все понятно, — ухмыльнулась она. — Я не намерена слушать сей вздор! Чего вы хотите?

Он пристально на неё посмотрел, точно хотел проникнуть в самую душу, заглянуть в самые потаённые уголки и лучше понять ее. Мари выдерживала взгляд, упорно смотря в синие глаза, казавшиеся в полутени чёрными.

— Не играй со мной, — глухо произнес он. — Не нужно этого.

— Ежели вы хотели сказать это, то ….

Она едва указала ему на дверь, а он бросился к ней — схватив в плотное кольцо и когда нашёл губы, то жадно впился в них. От неожиданности его действий, Мари пошатнулась и едва не потеряла равновесие, а Андрей сильнее держал её. Ему хотелось испить её до дна, узнать полностью, но она так близко и так далеко, он чувствовал свою принадлежность ей, знал что стремится всем телом и душой к ней. Оставалось мириться с необъяснимой страстью, пытаться обуздать вождение и держаться стойко, дабы он не имел на нее прав. Они так далеко друг от друга, их слишком многое разделяет, но эта близость — мимолетная и яркая сжигали его, выпуская наружу внутреннего зверя.

Он принялся покрывать поцелуями её лицо, шею — они пахли ванилью, сладкими цветами и его нос проходил по коже бороздками, желая запомнить её и насладиться ей. Марьяна же на удивление себе, отозвалась на его дикие поцелуи вперемешку с объятиями, она чувствовала его руки на спине, шее, они буквально заставил её выгибаться в струну, покориться этой страсти. Она хотела, пыталась оттолкнуть его, но слабость в руках и то что она у самой стены не позволяющей отойти — играли против неё.

— Мари, — шептал он ей на ухо, а его рука гуляла по её спине. — Я хотел сказать, что постоянно думаю о тебе.

Когда он с силой смял платье на её бедре, она дернулась в его руках, точно птичка, рвущаяся из липкой паутины. Андрей нехотя отпустил её, понимая что хочет невозможного, а Мари отскочила в сторону портрета и хватая воздух влажными и распухшими от поцелуев губами, сурово бросила взгляд на него.

— Уходите, Андрей Петрович, — она принялась поправлять наскоро растрепанные волосы.

— Всё что я сказал правда, — едва успокоив дыхание сказал он.

— Это ничего не меняет, — тихо произнесла она.

— Я хотел, чтобы ты это знала, — смотря в сторону произнёс он глухо.

— Карл Филиппович вас проводит, — отозвалась Марьяна.

Она хлопнула створкой, а вскоре подоспел управляющий и приказал уходить. Андрей погруженный в себя беспрекословно направился к выходу. Он думал, как нелепо и глупо собираться идти под венец с одной, трепетно желая другую. Усевшись в седло, он рассуждал о том, что невозможно запретить себе думать о той, кто возможно осуждает, презирает и никогда не почувствует тоже что и он. Пугаясь своих мыслей и ее власти над собой, он до боли кусал губы, которые несколько минут назад обладали её устами.

Мари же оказавшись в стенах спальни, тихо и несмело подошла к зеркалу, принялась рассматривать свое отражение. В глазах она заметила некий огонёк, он задорно мерцал, точно самая яркая звезда, его она никогда не замечала, но теперича знала кто способствовал тому. Ей стало страшно, внутри что-то дрожало, что-то беспокоило, она вновь переживала те ощущения когда оказалась рядом с Протасовым. «Я хотел сказать, что постоянно думаю о тебе, — слышались в ушах.» Тогда она резко отвернулась лишь бы не видеть счастливых глаз, только бы не наблюдать распухших от поцелуев губ. «Отец, — прошептала она, — помогите, спасите меня, я не могу и не хочу знать этого.»

Два дня спустя в ясный, похожий день, а точнее в полдень когда Марьяна сидела за расходный книгой, лакей сообщил что к ней прибыли и дожидаются в гостиной. Удивившись тому, она направилась туда, хотя никого не приглашала и никого не ждал, но что-то ей подсказывало, что все это не к добру.

Её дожидалась княгиня Сарасова, а рядом стоял крепкий и серьёзный мужчина, с подозрением смотрящий на Марьяну. Не теряя самообладание, девушка была готова принять любой удар, зная что та вероятно прибыла вершить угрозы.

— Чем обязана? — Начала Марьяна.

— Этот господин — исправник Пётр Ильич, — представила Сарасова спутника, — мы прибыли арестовать некого Шейера Карла Филипповича.

— Минуточку, — возразила Марьяна, — вы не можете так просто…

— А вы Марьяна Васильевна Оранская, я так понимаю, — когда она кивнула тот продолжил. — Ваш слуга обвиняется в убийстве некого Прохора Илларионовича Усладова.

— Как можно? — Парировала Мари, — у вас нет доказательств!

— У нас милочка все есть, — прочеканила Сарасова.

Княгиня поспешила выйти, оставив Марьяну в недоумении, но она точно знала — княгиня в сговоре с исправником и наверняка заплатила ему дабы подпортить ей жизнь. Вскоре та вернулась и привела за собой невысокого коренастого паренька со злобный выражением лица, не предвещавшим ничего хорошего.

— Это сын бедняги Димитрий, — будто с сожалением протянула та, — он то и был свидетелем преступления этого немца.

— Ещё как был, — протянул тот кашлянув.

— Стало быть я намерен арестовать господина Шейера и доставить в городскую тюрьму до выяснения всех обстоятельств, — заявил исправник. — Так где ваш управляющий?

— Карл Филиппович отсутствует и когда появится я не знаю, — ответила Мари, зная что тот пробудет в Богородицке до завтра.

— А вы однако готовы прикрывать этого убийцу до последнего? — Наступала княгиня. — Вы понимаете графиня, что прикрывая убийцу вы рискуете собой? — Прочеканил исправник.

— Мне кажется вы что-то путаете, — парировала Марьяна, — Карл Филиппович был освобождён из-под стражи и обвинения не получил.

— Господин Шейер не получил наказания лишь потому, что за его свободу заплатил некий барон Нейман, я так понимаю его бывший хозяин, а стало быть это ещё одно преступление, — гремел голос исправника.

— Позвольте Пётр Ильич, — Сарасова подала знак и тот вместе с пареньком оставили их наедине.

Марьяна смирила ту едким взглядом, ей хотелось выставить их из дома. Она была благодарна всем святым, что Карла Филипповича не оказалось дома, ведь теперича у него есть шанс не попасть в уготованную Сарасовой паутину.

— Что же вы графиня, не понимаете своего положения? — Произнесла княгиня ледяным тоном. — Вы идёте ко дну вместе с этим преступником.

— Вы думаете, что умнее меня? — Не уступала её тону Марьяна. — Я догадалась, что все это фарс. Вы подкупили исправника, взяли невесть откуда этого сына. Чего ради? Не ради ли расписки князя Протасова?

— Какая вы проницательная, — протянула лукаво та, пронзая Мари ненавистным взглядом. — Вы не изъявили желания отдать мне бумагу, а я решила что преступникам вроде этого Шейера не место среди людей.

— Что ж, вы правильно отметили, — кивнула Мари. — Вы не получите расписку, а я всей округе расскажу что вы отдаёте дочь человеку проигравшему собственное имение и тогда посмотрим кто из нас пострадает.

— Вы очень пожалеете об этом, — сквозь зубы процедила та.

Следом подошел исправник, они переглянулись с княгиней, что не ушло от взгляда Марьяны, а она была готова ко всему, лишь бы не уступить хитрой княгини.