Песнь демона

Глава 4

«Муха» сработала так же хорошо, как у меня в кабинете.

В некотором смысле — к несчастью.

Камера начала передавать изображения, от которых мне стало худо. Я видела накачанных снотворным людей, лежащих в клетках, стоящих рядами в подвальном помещении «лечебного центра». В такую клетку поместился бы датский дог. Они были сделаны из стальных прутьев толщиной с мое запястье. Ни мебели, ни туалета, ни раковины. Ряд за рядом — клетки, набитые обнаженными людьми, свернувшимися калачиком и спящими наркотическим сном. Даже в тюрьме «Супер Макс» было комфортнее, чем здесь.

— Отвратительно, — вырвалось у меня. — Нужно их всех выпустить оттуда.

Эдгар опустил бинокль ночного видения.

— Ты шутишь?

В его шепоте я услышала изумление и ужас.

— Ты бы лучше про нашу операцию думала, Грейвз, — сердито прошипел Джонс мне на ухо. — Если бы я знал, что у тебя гуманизм взыграет, я бы тебя с собой не взял.

— Представь себе, взыграл, — тихо буркнула я в ответ. — Я бы даже собаку не посадила в такую клетку, где даже сесть прямо нет возможности. Что же это за жизнь?

— Дай-ка мне эту штуку.

Джонс бесцеремонно отнял у меня коробочку от «мухи» и начал работать пультом. Я хотела забрать у него подарок Крида, но он резко отодвинул мою руку.

— Черт побери, Джонс!

Он зыркнул на меня. Его глаза полыхали огнем, бушующим в его душе.

— Посмотри на экран, Джонс.

Он завел «муху» в одну из клеток. Мне не хотелось смотреть. У меня с болью сосало под ложечкой от мыслей о жизни этого бедолаги — вернее, отсутствия жизни. Джонс недовольно фыркнул и настойчиво повторил:

— Посмотри на экран. Хорошенько посмотри. Ни нарывов, ни вшей, ни грязи нет на коже у этого парня. Сегодня его мыли под душем или в ванне. Белье и рубашка у него белоснежные. Почище, чем у меня в шкафу.

Ну ладно. Я все же заставила себя посмотреть. Джонс оказался прав. Я не заметила в клетке следов мочи и кала, а если бы этого человека держали в тюрьме давно, он был бы перепачкан.

— О. Но…

— А теперь взгляни на электроды у него на лбу, — продолжал Джонс. — Они вызывают сны. Улыбку заметила? Часть лечения в этой больничке направлена на то, чтобы вернуть человека к норме, чтобы он вспоминал о таких взаимодействиях с другими людьми, которые не сопряжены с жестокостью. Да, он в камере, в клетке. Смирись с этим. Все эти люди — сверхъестественные существа и, скорее всего, безумные. Если бы им дали достаточно пространства для движения, они, возможно, погнули бы прутья своих клеток или сами бы повредились, пытаясь сделать это.

Ох. Я почувствовала себя законченной идиоткой. Наверное, я покраснела, потому что мое лицо стало горячим, но хотя бы в темноте этого никто не мог заметить. Кроме вампира, конечно. А, ну да: и кроме мага с горящими глазами. Проклятье.

— Я побывал внутри, Грейвз. Не раз. И пойми меня правильно: в больничке есть места, куда заглядывать не стоит. Есть такие закутки, где может стошнить. Но в этом отсеке — хорошие, порядочные надзиратели.

— Почему же все заведение не может быть таким?

Ну вот, теперь я пыталась отстоять то, что только что ругала на чем свет стоит. Некоторым людям трудно угодить.

Джонс покачал головой.

— Ну, ты и фрукт, Грейвз.

Песок набился под одежду, у меня все тело чесалось.

— Нам нужно найти Кевина. Получается медленно. Когда мы попытаемся проникнуть внутрь?

Мне ответил Эдгар:

— Когда будем готовы. Когда будем уверены, куда идем. Попадем внутрь — там уже не спрячешься, Селия. Как только мы пересечем магический защитный барьер, он завопит во всю глотку, а потом нас раньше или позже непременно обнаружат. Это не такая операция, при которой можно незаметно юркнуть внутрь и так же незаметно выбраться обратно. Чтобы уцелеть, и туда и обратно мы сможем попасть только грубой силой. Вероятно, при этом погибнут люди, и убивать их будем мы.

Ух ты. А ведь я на это не подписывалась.

— Ребята, я уже на коротком поводке. Еще одна ходка в суд — я стану новенькой в этой больничке. Вам обоим почти наверняка удастся спрятаться под свои личные камешки, а мне в этом городе еще работать. А почему мы не можем тайком пробраться внутрь и выбраться наружу?

Джонс удивленно фыркнул.

— Ты вооружена прибамбасами двадцать первого века и наделена сверхъестественными способностями, а хочешь совершить проникновение со взломом в духе киношки времен Второй мировой?

Я пожала плечами. Это было не так-то просто сделать, находясь внутри ТРУБЫ.

— Если бы все получилось, почему бы и нет?

— Ты и свои сиренские чары хочешь применить? А Кевин мне сказал, что ты сама напугалась того, что натворила с приспешниками Эйрены.

Я похолодела. Кевин сказал правду. Пытаясь остаться в живых, спасти Эмму и не дать вырваться на волю могущественному демону, я вступила в схватку с принцессой-сиреной за власть над сознанием ее наемников. В итоге этого поединка разума у несчастных парней совсем не осталось. Из боя и их вывела, но дала себе клятву больше никогда не манипулировать людьми. Ком сдавил мне глотку, и я попыталась представить, как бы поступил на моем месте кто-то другой. Желчь подступила к горлу, пришлось ее сглотнуть.

— А без меня не получится?

— Пробраться внутрь без применения силы и вынести оттуда Кевина так, чтобы натренированные в магическом плане охранники ничего не заметили? — Джонс фыркнул так громко, что это мог кто-нибудь услышать, если бы находился поблизости. — Вряд ли, черт побери.

Итак, мне предстояли свирепые стычки с охраной, и, может быть, даже могло потребоваться кого-то убить. Либо тихое тайное проникновение, при котором не исключалась манипуляция сознанием людей, дабы они делали то, что я хочу. Для них это был риск лишиться рассудка. Блеск. Ну блеск, да и только.

Может быть, существовал третий путь? «Муха» работала отлично, но не слишком быстро. Из-за медленного поиска мы теряли уйму времени. Я собралась с мыслями и, глядя в темноту, прошептала:

— Вики? Айви? Вы здесь, девочки?

Воздух так похолодел, что даже Джонс удивленно огляделся по сторонам.

— Что за чертовщина?

Я вытащила из кармана жилета тонкий фонарик и взяла его так, что его свет не смог бы заметить никто, кроме меня, Джонса и Эдгара.

— Вики, это ты?

Фонарик мигнул один раз. Значит — «да». Два мигания означало «нет». Грубоватый способ общения, но он работал. Духи остаются в нашем измерении, если у них остались какие-то незавершенные дела. Либо нужно разыскать своего убийцу, либо что-то важное передать любимым людям. Я точно не знала, зачем дух Вики по-прежнему оставался в мире живых, но до сих пор она мне очень помогала, когда нужно было тайком куда-то заглянуть. Вики была не единственным призраком в моей жизни. Существовала еще Айви, моя младшая сестренка, умершая ужасной смертью, когда мы с ней были маленькие.

— Ты сможешь найти Кевина внутри здания?

Фонарик мигнул один раз. Вики была знакома с Кевином столько же лет, сколько я. Однажды она сказала мне, что видела его в зверином обличье. Это могло помочь, если он сейчас обернулся волком.

Джонс смущенно и раздраженно прошептал:

— Какого черта ты творишь, Грейвз? С кем ты разговариваешь?

— С Вики Купер. Помнишь ее? Моя ясновидящая подружка из Берчвудз, помнишь?

— Да. Она умерла.

— Почти совсем. Поздоровайся, Вики.

Эдгар издал странный звук и протянул мне бинокль ночного видения. Его взгляд был изумленным. Странно видеть улыбающегося вампира.

— Вот, погляди.

Я посмотрела в бинокль и не удержалась от улыбки. Я протянула бинокль Джонсу, чтобы он увидел на затуманенном окуляре написанное слово «Привет» и значок.

Я вздернула брови. Наверное, мой взгляд стал победным.

— А теперь пора поиграть по-моему. Вик, если можешь, разыщи, пожалуйста, «муху», управляемую вот этим пультом, и отнеси ее туда, где держат Кевина. Может быть, ты сумеешь моргнуть лампочкой, если клетка Кевина со стороны наружной стены?

Фонарик мигнул один раз.

— Айви тоже здесь?

Две быстрые вспышки. Не знаю, почему меня это взволновало, но я задала довольно глупый вопрос, если учесть, что спрашивала я о призраке.

— Она себя хорошо чувствует?

Последовала серия очень быстрых вспышек. Я ничего не поняла. Возможно, мне следовало выучить азбуку Морзе. То ли Вики не поняла вопроса, то ли на него не так просто было ответить.

— Ладно. Это не так уж важно сейчас. Завтра поговорим. А сейчас разыщи Кевина. Хорошо?

Одна вспышка. И сразу потеплело.

Джонс молча покачал головой. Он явно не поверил собственным ушам и глазам. Я пожала плечами и проговорила:

— Послушай, ты — маг, он — вампир, а я вампиро-сирено-человек. Почему не попросить духа помочь оборотню?

— Чертовски невероятно.

Джонс, Эдгар и я, прижавшись друг к другу, уставились на крошечный экран. Сначала никаких изменений не было. «Муха» зависла в воздухе, ожидая распоряжений. Но потом ее подхватил ветерок и понес вдоль по проходу. Ночная темнота огласилась воем заключенных, которые то ли видели призрак, то ли просто ощутили присутствие Вики. Охранники насторожились, но причину беспокойства понять не смогли. Датчики не сработали, красные лампы не зажглись, а на муху, парящую под потолком, никто не обратил внимания.

Изображение на экране мелькало слишком быстро, но я успела разглядеть пару лестничных пролетов и разных дверей, которые могли вести наружу, но это оставалось под вопросом. Но я знала, что «муха» сохраняет изображения для дальнейшего просмотра. Я не знала, какой емкости жесткий диск у этого приборчика, но наверняка гигабайт-другой памяти у «мухи» имелся.

Наконец «муха» остановилась в каком-то помещении, и мы наконец увидели Кевина. Он был обнажен и прикован к столу. Он был жив — его грудь поднималась и опускалась, но было заметно, что его мышцы обмякли, а значит, он был без сознания.

— Эти синяки и ссадины у него уже были, когда вы туда отправились за Эми?

Джонс едва заметно покачал головой.

— Все это появилось после того, как его сцапали. По идее, сейчас все ранки у него уже должны были зажить.

Обычно у оборотней очень быстрая регенерация — почти как у вампиров. Что-то мешало заживлению ран Кевина.

В комнате начал мигать свет. Мы посмотрели, что происходит выше этого этажа. Точно так же мигали лампы на третьем этаже, в дальнем конце здания.

— Эдгар, ты можешь лететь и нести человека?

Эдгар усмехнулся.

— Кажется, был какой-то детский фильм, в котором это было классно показано. [5]С грузом я летать не могу. Зато могу стильно падать.

Я не удержалась от смеха. Я тоже смотрела этот фильм.

— Джонс, а хоть какой-то магией пользоваться можно будет после того, как мы преодолеем охранный барьер? Мои бомбочки и заклятые диски там работать будут?

Джонс надолго задумался, постукивая кончиком пальца по краю пульта управления «мухой».

— Задача барьера — не допустить магического воздействия на систему безопасности больницы — любого воздействия, которое может быть классифицировано как попытка способствовать побегу. Но возможен шанс усилить систему защиты в нашу пользу.

А-а-а-а.

— Значит, если мы укрепим барьер в определенных местах…

Джонс закончил за меня фразу с улыбкой:

— Например, перед брешью в стене… тогда можно будет сбросить мощность защиты с остальной протяженности барьера.

Неожиданно на пульте управления «мухой» вспыхнул красный огонек. Видимо, устройство обладало некоей функцией, о которой Крид не упомянул. У нижнего края экрана замерцало набранное красными буквами слово «демон». Некто демонический вошел в камеру Кевина. Демон принял обличье то ли фельдшера, то ли медсестры — если судить по белому халату. Дамочка держала в руке циркулярную пилу. Если бы мне сказали: назови самое неподходящее место для строительной пилы, я бы назвала больницу. «Медсестра» уставилась на бесчувственного оборотня с нескрываемой радостью и включила пилу в розетку. Мать честная! Время начала операции резко приблизилось.

Джонс тоже это понял.

— Входим, — рявкнул он. — Вперед.

Эдгар, не дожидаясь команды, двинулся к подкопу под стеной. Я устремилась за ним с такой быстротой, на какую были способны мои затекшие от долгого сидения на корточках ноги. К счастью, Вики — не просто какой-нибудь дух. Когда мы помчались вдоль стены здания больницы, в камере Кевина погас свет. Длина здания равнялась целому городскому кварталу. Эдгар начал взлет на высоту третьего этажа. В этот момент металлический стул ударился о прутья клетки. Осколки посыпались на меня и Джонса.

Естественно, сработала сигнализация, но прерывать операцию уже было поздно. Пульт управления «мухой» я держала в руке. Бросив взгляд на экран, я увидела, что Вики сотворила ветер, благодаря которому розетка вылетела из стены вместе с вилкой и проводом от циркулярной пилы. Теперь шнур то отлетал в сторону, то налетал на «медсестру» и бил по ее физиономии вилкой. Но стоило мне переместить «муху», чтобы увидеть Кевина, как «медсестра» это заметила.

Она схватила «муху» в полете и уставилась в электронные «глаза». В результате с одной стороны на экране появилось лицо демоницы целиком. Звук «муха» не передавала (я решила, что стоит посоветовать Криду внести эту функцию в новую модель), но не было никаких сомнений в том, какие слова произнесла «медсестра»:

— Привет, Селия.

У меня закололо в груди, и я выронила пульт. Не так давно я пережила обряд экзорцизма, призванный прервать мою связь с одним конкретным демоном.

Демон оставил шрамы у меня на груди, похожие на рубцы после царапин, нанесенных острыми когтями. В первое мгновение мне показалось, что жжение охватило именно шрамы, но нет, боль была глубже. Словно бы кто-то сжал мое сердце. Ничего хорошего.

Я понимала, что за тем, что творится в больничке, может стоять тот самый могущественный демон, но столкнуться с ним после того, как я фактически умерла и была воскрешена врачами и священниками… просто жуть.

Мне хотелось замереть и закричать, но я сдержала этот порыв — помогли тренировки, опыт и здравый смысл. В нашу сторону бежали охранники. Чисто инстинктивно я вытащила из кармана жилета «бомбочку», швырнула ее и сунула пульт в карман. «Бомбочка» взорвалась, но взрыв получился вовсе не ослепительным и оглушающим. Так, хлопушка на детском празднике. Проклятье. Но мой арсенал «бомбочками» не ограничивался. Я швырнула вперед грязевую бомбу. Наполненная водой под давлением, она при взрыве создала грязевую лужу площадью в три квадратных фута. Охранники поскользнулись и упали на колени. Можно сказать, земля ушла у них из-под ног.

Эдгар начал вырывать прутья из бетонной оконной рамы, а Джонс сорвал чеку с боевой гранаты и швырнул ее в стену. При этом он быстро прочел заклинание, которое увеличило силу взрыва.

Защитный барьер отреагировал на взрыв и «залатал» брешь. И естественно, в это место перетекла магическая энергия с какого-то другого участка. Я ощутила, что давление на мое тело ослабело, и смогла двигаться почти как обычно.

Моя следующая «бомбочка» сработала идеально. Охранники не успели подняться из грязи. Я бросила взгляд на экран пульта и увидела, как одержимая демоном медсестра летает по камере. Такой призрачный торнадо получился. А мне нужно было разбудить Кевина и приготовить его к побегу. Никто из нас не смог бы нести его на себе, поэтому нам предстояло прикрывать друг дружку.

— Прикрой меня, Джонс! — крикнула я, но в данный момент работало заклятие безмолвия, поэтому с моих губ не слетело ни звука. Тогда я попробовала применить один сиренский прием, которому быстро обучилась, находясь на острове Безмятежности. Я уставилась в затылок Джонса, занятого резкими передвижениями воздуха вокруг нас, что не позволяло охранникам при стрельбе сделать меткий выстрел. Джонс вздрогнул и едва заметно повернул голову в мою сторону.

Я попробую связаться с Кевином. Прикрой меня от охранников. Когда я войду в мыслительный транс, я могу не заметить их приближения.

Джонс не ответил мне ни словесно, ни мысленно, но позицию сменил и закрыл собой меня.

Странно было видеть бой, идущий в полной тишине. Даже торнадо наверху крутился беззвучно. К сожалению, при таком раскладе я не могла поговорить с Вики. Она прекрасно справлялась со своей задачей и не пускала в камеру Кевина охранников, но не давала войти и Эдгару. В итоге он отчаялся и опустился на землю. Теперь они вместе с Джонсом отгоняли охранников от меня.

Я сосредоточила свои мысли и направила их к Кевину. К нему — избитому, измученному, не способному себя защитить. Да, он был засранцем. Да, я была жутко зла на него. Но это вовсе не означало, что я позволю какой-то гадкой демонице отпилить его ноги.

Кевин. Ну давай, дружище. Услышь меня. Очнись.

В сознании Кевина я ощутила нечто наподобие гладкой, безликой стены покоя. И создана была эта стена не только тем, что Кевина избили до бесчувствия. Были еще и наркотики. Куча наркоты.

Кевин. Проснись. Ты нужен Эми.

К счастью, обмен веществ у оборотней просто поразителен. Чем чаще я мысленно произносила имя Кевина, тем тоньше становилась преграда в его сознании. Сама не знаю, как я могла это ощущать, но ощущала.

Кев…

— А-а-а-а!

В итоге Кевина пробудил мой крик. Я плохо реагирую на пулевые ранения. Пуля попала мне в плечо. Я упала на спину и увидела вокруг себя намного больше людей, чем их было тогда, когда я начала пытаться достучаться до Кевина. Боль была сильная и вызвала у меня реакцию, которой следовало ожидать. Вампир, живший внутри меня, вырвался наружу, и я, не сумев сдержаться, бросилась на первого попавшегося охранника.

Но крошечная частичка человеческого, остававшаяся во мне, помогла мне отказаться от желания вонзить клыки в шею охранника, несмотря на запах крови, наполнивший воздух… Вместо этого я схватила винтовку, вырвала ее из рук охранника и заехала ей по его нижней челюсти, как дубинкой. Охранник рухнул как подкошенный и замер. Но до этого момента я успела заметить его красные горящие глаза и поняла, что одержима бесом здесь не только медсестра. Я выхватила из чехла волшебный нож с почерневшим лезвием и прижала его плашмя к груди поверженного охранника. Даже будучи без сознания, он вскрикнул — беззвучно. Оставалось надеяться, что я только что отправила демона в ад, где ему было место.

В это мгновение в мир вернулись звуки, и на мои барабанные перепонки обрушились крики, визг, завывание сирены, треск пальбы. Но все звуки перекрывал яростный рев боли и гнева, доносившийся сверху. Сунув нож в чехол, я увидела Кевина у окна. Его волосы развевались под порывами ветра, поднятого духом Вики. Охранники тоже запрокинули голову, увидели Кевина и прицелились в него.

Ну уж нет. Они его не пристрелят. Этому я могла помешать. Я вовремя набросилась на одного из охранников. Пуля, выпущенная им, угодила в бетонный блок в футе от окна.

Мы с охранником схватились врукопашную. Мое плечо сковала жгучая боль. Большого труда мне стоило удержаться от крика. Эдгар напал на охранника слева от меня, не дав тому потянуть спусковой крючок. Он взгромоздился на несчастного, словно паук, прижал к земле его руки и ноги, зашипел и оскалил клыки. Я отвернулась в то самое мгновение, когда Эдгар резко опустил голову, а охранник дико закричал.

В следующий миг я заметила другое движение. Кевин решил не задерживаться на окне, чтобы еще кто-нибудь его не подстрелил. Он спрыгнул вниз. Человек при прыжке с высоты третьего этажа мог бы сломать ноги, а Кевин ловко сгруппировался и мягко приземлился. Его лицо было искажено гримасой ярости.

Кто-то схватил меня за руку и рванул к себе. Это была раненая рука. От боли я зашипела, развернулась и врезала кулаком тому, кто причинил мне такую боль. Но Джонс — увертливый малый, стоит отдать ему должное. Он уклонился от удара, и мой кулак пролетел мимо его уха.

— Пора.

Он поднял свободную руку. Его глаза полыхнули магическим огнем.

Воздух сжал мои виски. Я думала, у меня голова взорвется. А потом весь мир окрасился в ослепительно белый цвет.