Пламя свечи

7

— Ой! — Натали уронила нож и машинально сунула палец в рот.

Жан-Люк побледнел, в два прыжка добрался до Натали, схватил ее руку и стал осматривать рану.

Увидев тонкую струйку крови, он застонал. Быстро вынул из своего стакана лед и приложил к ране.

— Прости меня, пожалуйста!

Кожа на его скулах натянулась и побелела, брови сошлись на переносице.

— Аптечка на прежнем месте?

Натали кивнула.

— Ты ничего больше не натворишь, пока я принесу ее? Или позвать Анну, чтобы она охраняла тебя?

Натали отрицательно покачала головой:

— Не суетись так. Это просто небольшой порез.

Он еще раз внимательно осмотрел рану, потом взглянул на Натали.

— Небольшой порез? Я сейчас вернусь, — сказал он и нежно погладил ее по щеке.

Девушка не успела перевести дыхание от его прикосновения, как он опять возник перед ней.

— Так, сейчас мы посмотрим, что у нас тут есть, — приговаривал он, вынимая бинты, вату и йод. — Давай обработаем йодом, так надежнее.

— Не вздумай! Терпеть не могу, когда щиплет. К тому же, повторяю, рана пустяковая. Поищи, там должны быть марлевые салфетки. Приложи одну к ране, а потом забинтуй. И все.

Жан-Люк растерянно смотрел на содержимое аптечки, но Натали нетерпеливо произнесла:

— Ты хочешь, чтобы я истекла кровью? Давай же! У меня самой не получится.

К ее удивлению, Жан-Люк сделал все очень аккуратно легкими и точными движениями рук. Когда он закончил бинтовать, то опять погладил ее по щеке.

— Знаю, что это я виноват.

— Ну, прекрати. Ведь это же не ты воткнул мне нож в палец!

— Все равно, травма случилась из-за меня. Нечего было стоять тут и отвлекать тебя.

Натали не стала возражать. Пусть помучается. Вообще-то он и сейчас мешал ей. И ей было не по себе, когда он поднес ее раненую руку к губам.

Это оказалось выше ее сил. В роли заботливой няни Жан-Люк был гораздо опаснее, чем в роли сварливого правдоискателя, упрекавшего ее во всевозможных грехах, но не таившего в то же время своего агрессивного желания — такое было гораздо легче вытерпеть.

— Теперь я просто обязан помочь тебе, — радостно констатировал Жан-Люк. — С забинтованной рукой ты не справишься.

Пока Жан-Люк вытирал со стола кровь и относил на место аптечку, она задумчиво перемешивала салат, размышляя о резкой смене его настроения. Он был явно зол на нее, когда они сидели в баре. Но у них дома Жан-Люка точно подменили. Молодой человек вдруг опять стал таким, каким она знала его всю жизнь. Заботливый, ответственный, преданный друг, который не будет ждать, когда его позовут на помощь. Он умудрялся всегда опережать ее желания. Таким мог быть только старший брат.

Но ничего родственного в их отношениях не было, тем более, когда он смотрел на нее наливающимися кровью глазами и требовал довести все до конца. И поцелуи его мало походили на поцелуи брата. И пусть им двигало желание отомстить или унизить, но они вызвали жгучее желание. Натали определенно знала, что желание это взаимно.

Да, она выглядела крайне непоследовательной. Сначала разрушила отношения со своим женихом, потому что считала их слишком похожими на коммерческую сделку. Ей не хватало романтики, страсти, любви… Теперь Жан-Люк предлагал ей страсть. Тут, кстати, можно было рассчитывать и на романтику. Однако Натали опять казалось, что ей чего-то не достает. Ей не хватало тепла и настоящего понимания. Не примирения, нет, а истинного понимания всего, что с ней происходило и происходит сейчас…

Может быть, она требует невозможного?

Жан-Люк удивительно легко справился с заправкой салата. Естественно, что творческое руководство и технический контроль осуществляла Натали. Он был так напуган, что неукоснительно выполнял все рекомендации и не пытался больше умничать или ёрничать.

Наконец они появились в столовой с салатом и забинтованной рукой. Анна придирчиво осмотрела дочь и благосклонно улыбнулась Жан-Люку. Мама всем своим видом показывала, что спокойна за Натали, если ее жизнь находится в таких надежных руках.

Когда обед закончился, у Жан-Люка не было больше формального повода задерживаться в гостях, и он начал прощаться.

— Натали, проводи гостя, — попросила Анна.

Девушка скорчила рожицу. Она прекрасно понимала, что мать всячески пытается оставить их наедине. Жан-Люк же только ехидно и удовлетворенно улыбнулся…

Натали проводила его до ворот сада. Она спокойно открыла их, ожидая, когда он наконец уйдет.

Жан-Люк медлил. Натали молчала, всем своим видом показывая, что на сегодня ей вполне достаточно его общества.

— Ты еще долго собираешься жить с родителями? — нашел он тему для разговора.

— Нет, но у меня не хватает времени заняться поисками жилья. Тем более что мама не очень приветствует мое желание.

Ей не хотелось рассказывать, что жить с родителями стало почти невыносимо. Они не могла смириться с тем, что рядом с ними появилась молодая вполне самостоятельная женщина, которая привыкла все решать сама. Натали часто приходилось прикусывать язычок, чтобы не обжать мать, которая невольно давала ей указания относительно всего.

— Переезжай ко мне, — предложил Жан-Люк, глядя куда-то поверх ее головы.

— Ты думаешь, мне будет гораздо приятнее, когда мной начнешь руководить ты? — фыркнула девушка. — Спасибо. Как-нибудь справлюсь сама.

Жан-Люк недобро улыбнулся.

— Не тяни с этим.

— Не тянуть с чем?

— С поисками жилья, естественно. А ты о чем подумала?

— Я и не собираюсь тянуть. Сказала же, что у меня просто нет времени. Только не надейся, я не намерена делать тебя постоянным гостем.

— А как же новоселье?

Он опять начал посмеиваться над ней. Правда, теперь делал это беззлобно. Внезапно посерьезнев, Жан-Люк взял ее руку, посмотрел на забинтованный палец и погладил его.

— Извини, что так получилось.

— Ты уже извинялся. — Натали отняла руку, раздражаясь от того, что по ее телу пробежала дрожь. — Пока, Жан-Люк.

Глаза его завораживали, и Натали совершенно никуда не хотелось уходить, но она мужественно поборола это глупое желание.

— Спокойной ночи, милая! Приятных тебе снов.

Сновидения, вопреки его пожеланиям, оказались крайне неприятными: они были полны страсти, ярости, борьбы. Переплетенные тела, горячие губы, стоны… Это было невыносимо!

Утром Натали проснулась разбитая и в отвратительном настроении. Она злилась на себя, на Жан-Люка, на весь подлунный мир.

Очевидно, что он использовал ее, чтобы компенсировать потерю Соланж. И почему-то пытался в их разрыве обвинить свою бывшую невесту. Она пыталась убедить себя в том, что все это ерунда. Да, Натали действительно спровоцировала его на поцелуй в саду, отрицать подобное было бы глупо. Но кроме злости эта невинная ласка не вызвала в нем ничего.

Если он считает, что может жениться на девушке, не любя ее, то она тут совершенно не при чем. Человек должен извлекать уроки из прошлого, а не наступать два раза на одни и те же грабли. Так ему и надо, подумала она мстительно. У него просто выработалась дурная привычка намечать себе в жены ту, которую он не любит.

Натали мечтала принадлежать ему, но не желала быть объектом ярости и подавленных сексуальных комплексов. Она не хотела, чтобы он выливал на нее злость оттого, что не может заставить себя полюбить такую достойную женщину, как Соланж. И еще она понимала, что в голове ее невероятная мешанина. Все, что Натали считала аргументами против их отношений, было совершеннейшей чушью, но согласиться с этим открытием было не так-то просто.

В полдень Жан-Люк заехал в ее бутик. Лулу ворковала с каким-то младенцем. В это время мамаша возилась с его полуторагодовалым братом, пытаясь уговорить его надеть штанишки. Ребенок терпением не отличался и сидеть спокойно не хотел. Итак, мать сладким голоском обещала капризному малышу после примерки непременную порцию мороженого, а Натали пыталась натянуть на него хотя бы одну штанину. Лулу первая увидела Жан-Люка, подскочила к мамаше, отдала ей малыша и шепнула хозяйке:

— Твой друг пришел.

Потом сама без лишних усилий проворно натянула на ребенка штанишки и подвела его к зеркалу.

Натали ничего не оставалось, как подойти к Жан-Люку.

— Как ранение? — спросил он.

— Жива, как видишь.

— Я рад. Что ты делаешь после работы?

— Отправляюсь на поиски квартиры. Так что одним твоим советом я все-таки воспользовалась.

— Умница. Продолжай в том же духе. И всегда прислушивайся ко мне. Я — залог твоих удач.

— Ты здесь ни причем.

Жан-Люк рассмеялся. До чего же она непоследовательна!

— Есть что-нибудь на примете? — спросил он.

— Еще пока нет.

Натали просматривала утром колонку объявлений о сдаче жилья и отметила для себя кое-что. Кроме того, она позвонила владельцам нескольких квартир, и после неудачных переговоров в наличии у нее осталось всего два адреса. Именно туда ей и хотелось заскочить после работы.

— Может быть, мне стоит сначала купить машину? — размышляла она вслух. — Так будет проще искать квартиру. На папиной больше ездить не хочется.

— Здесь я могу тебе помочь, — с готовностью отозвался Жан-Люк.

— Ты хочешь сказать, что на время предоставишь мне машину? А сам?

— Детка, ты не поняла. Я буду твоим водителем.

— Но зачем? К твоему сведению, я не первый день за рулем.

— Понимаю. Но это сделка. Я даю тебе машину, но за это становлюсь твоим водителем. Уж если ты находишься в моем автомобиле, я тоже хочу присутствовать там.

— Ты что, не доверяешь мне?

— Доверять тебе? — Жан-Люк внимательно посмотрел на нее и покачал головой: — Доверие — вещь тонкая.

Натали закусила губу. Он умел любой разговор притянуть к ее безумному поступку и заставить ее вновь почувствовать себя виноватой.

К ней подошла очередная клиентка и попросила подобрать подходящее платье для девочки, которая будет принимать участие в свадебных торжествах. Жан-Люку пришлось отойти. Натали действительно была загружена работой, поэтому он постоял еще несколько минут, потом помахал рукой и испарился.

Однако когда они с Лулу закрывали магазин, он оказался тут как тут.

— Ты обедала сегодня? — спросил он, как будто задавал этот вопрос каждый раз, встречая ее с работы.

— Спасибо, я не голодна.

Это было вранье. Они выпили с Лулу по чашке кофе и съели по сандвичу, но положительный ответ привел бы неизвестно к каким последствиям. Хватит с нее вчерашнего посещения бара.

Лулу смотрела на них с откровенным любопытством. Могла бы, между прочим, будучи тактичной девушкой, хотя б на время исчезнуть. Но ассистентка стояла и ждала, чем кончится их разговор.

— Вы куда-то собрались? — спросила она.

— Никуда, — отрезала Натали.

Однако Жан-Люк пробасил:

— Мы отправляемся искать квартиру для Натали. Поедешь с нами?

Натали обалдела, а Лулу захлопала в ладоши:

— Здорово! Это как раз то, что мне нравится! Натали, я ведь самый лучший специалист по подбору хороших квартир. Мой отец — строитель. Когда окончу курсы риэлтеров, то открою собственное агентство. Обращайтесь, не пожалеете!

Как ему это удается? — подумала Натали, садясь в машину. Женщины готовы ехать с ним на край света!

Лулу весело болтала с Жан-Люком, не обращая внимания на то, что мужчина слегка разочарован. Скорее всего он предложил ей деловую поездку, надеясь, что юная леди откажется. Но не тут-то было! А теперь уже поздно отступать. С другой стороны, Натали была довольна, что они не остались с Жан-Люком наедине. Во всяком случае, не будет всех этих дурацких разговоров.

Посещение первого адреса принесло разочарование. Квартирка оказалась крохотной, а окна выходили во внутренний двор какой-то непрезентабельной гостиницы. Они распрощались с консьержкой и поехали дальше. Жилье по второму адресу оказалось более подходящим. Когда же Натали, изрядно подустав, уже готова была бросить здесь якорь, Лулу остановила ее, обратив внимание на большое пятно на стене.

— У тебя все время будут проблемы с обслуживанием, предсказала она. Разве квартиру сдают в таком виде?

Натали облегченно вздохнула. Если честно, квартира ей самой не слишком-то понравилась. К тому же есть нечто приятное в том, что какие-то проблемы решают за тебя.

— Дай-ка мне газету, — потребовала Лулу, когда они вернулись в машину. — И четко сформулируй свои требования.

Через некоторое время она ткнула пальцем в одно из объявлений.

— Едем сюда, — решительно скомандовала она.

Около семи часов они подъехали к аккуратному небольшому дому. Сдаваемая квартира состояла из трех комнат, окна гостиной выходили в крохотный сад. Хозяйкой оказалась милая пожилая дама. Она ознакомила их с остальными помещениями, чистыми и уютными, и Натали поняла, что это именно то, чего ей хотелось.

Хозяйка подробно отвечала на многочисленные вопросы Лулу. Натали видела, что та несколько озадачена экстравагантной одеждой девушки и незаметно для нее с сомнением покачивала головой. Натали поняла, что им сейчас откажут, и взяла инициативу в свои руки. Пожилая женщина облегченно вздохнула и улыбнулась Натали. Эта квартиросъемщица ее вполне устраивала.

— Вы знаете, милочка, было бы совсем хорошо, если б ваш муж взял на себя заботу о моей лужайке. Раз в неделю я ее обязательно подстригаю. И, в общем-то, не доверяю это дело посторонним. Но сейчас ситуация изменилась…

Натали с сомнением посмотрела на элегантно одетого Жан-Люка. Представить себе, как тот с газонокосилкой в руках ходит по лужайке, было не так-то просто. Жан-Люк — надежда национального бизнеса. Неужели старушка не видит, что этот тип не держат в руках ничего, тяжелее ручки?

— Он мне не муж, — проговорила она растерянно.

— Это формальности. Видимо, он ваш друг и будет довольно часто бывать здесь.

Натали хотела возразить, но Жан-Люк перебил ее:

— С огромным удовольствием помогу вам! Это моя самая заветная мечта — подстригать траву. Думаю, что вы останетесь довольны результатом.

— Нет, — опять начала протестовать Натали, — я снимаю этот дом для себя, и месье не будет здесь бывать.

— Очень жаль. Если бы вы знали, милая, как тяжело женщине без мужчины.

Глаза старушки подернулись влагой. Натали с сомнением посмотрела на нее. Неужели она помнит еще, как это быть с мужчиной?

— К тому же, — продолжала настаивать хозяйка, — в объявлении значилось «приятная молодая пара». В противном случае…

— Нет, нет, — затараторил Жан-Люк, оттирая Натали плечом. — Она шутит. Мы… она просто стесняется. Формальности и все такое.

У Натали от его нахальства перехватило дыхание. Однако квартира ей понравилась, и очень уж хотелось убежать от родителей.

— Когда я могу внести аванс? — спросила она.

Жан-Люк несколько раз заверил старушку, что она получила прекрасную, милую, добрую и — какую вы там еще хотели — пару. Квартирный вопрос был наконец решен.

Лулу осталась настолько довольна собой, что даже и тогда, когда Жан-Люк уже подвез ее до дома, продолжала сидеть и болтать, не догадываясь, что пора оставить Натали и ее спутника наедине друг с другом. Когда девушка удалилась, Натали устало произнесла:

— Спасибо за помощь. Хотя мы, конечно, обманули старушку.

— Вовсе нет. Я действительно собираюсь каждую субботу приводить в порядок ее лужайку. Дел в фирме в этот день нет. Я могу использовать мой законный выходной так, как мне будет угодно.

— На каком основании ты будешь заниматься садовыми работами для совершенно постороннего человека? — язвительно спросила Натали.

— С каких пор ты стала мне посторонней? — искренне удивился он. — Стрижка лужайки — основное условие найма этой квартиры. А потом, это действительно мечта моего детства.

— Нечего тебе делать на моей лужайке, — отрезала Натали. — Я этого не хочу.

— Поздно, милая, — засмеялся он. — Дело в том, что я хочу, понимаешь?

Натали почувствовала, что ее шею заливает краска. Он умудрялся вывернуть смысл самых обычных фраз.

— Господи, ну почему ты не можешь оставить меня в покое? — спросила она, чуть не плача. — Когда же это прекратится?

— Тогда, когда ты будешь лежать в моей постели, в моих объятиях: тихая, обнаженная и покорная. — Голос его стал хриплым, и по спине Натали пробежал озноб. — А я буду любить тебя. Это закончится, когда ты будешь отдаваться мне, забыв о стыде и оставив позади сомнения рассудка. Когда я заставлю тебя выкрикивать мое имя и почувствую, как ты втягиваешь меня внутрь себя, сливаясь со мной, — горячая, сильная, жаждущая… Когда я своей кожей буду ощущать твою кожу и получу возможность держать в ладонях твои прекрасные груди… — Он помолчал, потом его голос спустился до шепота: — Меня в жар бросает при одной только мысли об этом!

Натали онемела. Нарисованная им картина была столь эротична, что она едва могла дышать, куда уж тут думать! Воображение ее кипело, тщетно пытаясь прогнать прочь непрошенные образы. А взбудораженное страстным монологом тело отреагировало настолько сильно, что она благодарила Бога за то, что Жан-Люк не может этого увидеть. Натали не в силах была оторвать глаз от его огромных пламенеющих зрачков.

Самым краешком сознания она понимала, что он говорил о чем угодно, только не о любви и нежности. Это не был путь любви, этот путь вел в бездну…

Безумный красный отблеск в его глазах исчез. Они опять стали обычными. Натали только потом поняла, что в них отражался сигнал светофора.

— М-да, — протянул Жан-Люк и поднял руку в нетерпеливом ожидании, готовый мгновенно включить первую скорость и нажать на педаль газа.

Натали сидела в страшном напряжении и впившись ногтями в свои ладони. Она изо всех сил пыталась делать вид, что ничего необычного не произошло…

Когда машина остановилась возле дома родителей, девушка почти пришла в себя. Выражение лица Жан-Люка тоже стало вроде бы сдержанно-холодным.

Однако, когда он повернулся к ней, Натали уловила едва заметные следы пожара в его взгляде и схватилась за ручку двери, как утопающий хватается за соломинку. Не глядя на него, она тихо пробормотала:

— Спасибо за помощь!

— Не стоит. Я хотел тебя, как и ты меня, — сказал он мягко. — Но эта малышка Лулу… Она забавная. У нее пропеллер вместо языка. Девчонка так уболтала старушку, что не увези мы ее вовремя, бедную женщину точно хватил бы удар.

Успокоенная его тоном, Натали рассмеялась:

— Ты преувеличиваешь!

— Ничего подобного, — возразил он, — к этому все шло.

У него была потрясающая способность усыплять ее бдительность, одним легким щелчком переключая настроение. Натали начала подозревать, что он делает это сознательно, пытаясь разрушить ее оборону резкой сменой тактики. И делает это в тот момент, когда она меньше всего ожидает.

— Надеюсь, я имею право не соглашаться с тобой? — вызывающим тоном поинтересовалась она.

Уголки его рта приподнялись, он явно хотел поддразнить ее:

— Конечно, ты имеешь право на все, что угодно. Но не хуже меня знаешь, что невозможно сопротивляться очевидным фактам. И никуда нам с тобой от этого не деться… Что должно произойти, произойдет обязательно.

Почему он вдруг заговорил с ней как с союзником, а не как с жертвой? Откуда у него взялась эта спокойная уверенность? Хотя Натали догадывалась откуда… Она поспешила отбросить неприятную мысль, но безуспешно: ее неосознанное желание капитулировать росло с каждой минутой, Жан-Люк заметил это. Подобная ситуация складывалась явно не в ее пользу. Ей недостаточно было одного лишь секса, а он не предлагал ничего, кроме физической близости. Никаких обещаний, никакого будущего, ни намека на уважение…

Хотя он уже пытался предложить все это ей четыре года назад, но она швырнула его предложение ему же в лицо. Можно ли винить Жан-Люка за то, что сейчас он ведет себя куда осторожнее? И почему она сама готова слепо ему покориться, если и понятия не имеет, что им движет? Эта мысль сжала обручем голову и заморозила тело Натали. А что, если ее бывшего жениха так и не оставила потребность в реванше? И ее полное физическое подчинение должно стать компенсацией за бегство из-под венца и его уязвленное самолюбие?

— Что тебе от меня нужно, Жан-Люк? — решившись, прямо спросила Натали.

— По-моему, я достаточно внятно изложил свои мысли, — тихо произнес он. — Не надо так пугаться. Я не собираюсь заставлять тебя делать то, чего ты сама не хочешь.

Он перегнулся через нее, сидящую рядом, открыл дверцу и жестом предложил Натали выйти. Жан-Люк терзал ее своей близостью, специфическим запахом кожи, голосом, взглядом. Ей хотелось остаться с ним навсегда. Но мало ли, чего хотелось?! Куда разумнее было немедленно собрать в кулак волю и побыстрее уносить ноги.

— Желаю хорошо провести завтрашний день! — крикнул он ей вдогонку.

— Завтрашний? — Натали не сразу поняла, что речь идет о ее свидании с Пьером.

— А-а… Постараюсь! — дерзко ответила она.

Жан-Люк жестко и властно взглянул на нее:

— Передай ему, пусть наслаждается, пока может…

Натали конечно же ничего не стала передавать Пьеру. Она провела день, пытаясь заставить себя сосредоточиться на музыке и своем спутнике, и ругая себя за свою неспособность сделать это.

Пьер повел ее ужинать в маленький, очень дорогой и уютный ресторан. Обед длился, на ее взгляд, слишком долго и разочаровал ее своей скукой.

Когда Натали пешком направились к дому, Пьер неожиданно поймал и крепко сжал ее маленькую ладонь. Около дома он повернул свою спутницу к себе и поцеловал. И она поймала себя на том, что ей как-то неловко и неуютно с ним. Натали пыталась победить это чувство, демонстрируя отчаянный энтузиазм, но Пьер был далеко не дурак. Он выпустил ее из объятий и грустно произнес:

— Сердце твое сейчас где-то далеко отсюда. Я прав?

Натали спрятала глаза:

— Прости, Пьер.

— Прощаю, — сказал он и отодвинулся. — Ты мне очень нравишься, Натали. Но я не хочу влюбляться в девушку, которая все время огладывается на другого мужчину.

— Я не оглядываюсь, — пробормотала она и закусила губу. И не слишком уверенно добавила: — это было давно. И с этим покончено.

— Не очень-то я в это верю, — вздохнул Пьер. — Да и ты сама не веришь.

Она с отчаянием помотала головой:

— Я не хочу всю жизнь расплачиваться за старую ошибку.

Пьер опять вздохнул.

— Реши для себя, что наконец тебе нужно, — мягко произнес он, — а потом, если будешь свободна, дай мне знать. Я подожду.

— Ты ставишь мне условия?

— Даю тебе возможность уйти, пока мы не завязли слишком глубоко, — ответил он. — Ни ты сама, ни я не дошли пока до той стадии, когда уже трудно расстаться. У меня есть искушение воспользоваться ситуацией, но не думаю, что я выиграю от этого потом.

Он все очень тонко понял и, пожалуй, отнесся к ней гораздо лучше, чем мог бы любой другой мужчина в подобной ситуации. И лучше, чем она того заслуживала.

— Я не хочу, чтобы ты думал, будто я тебя использовала, — вздохнув, сказала Натали. — Просто надеялась… надеялась, что у нас с тобой все получится.

— Я знаю. Спасибо тебе за доверие. Но этого недостаточно.

— Он вновь взял ее руку и поцеловал.

— И вот еще что… Хочу сказать тебе кое-что напоследок, — серьезным тоном произнес он, подводя ее к воротам дома. — Если тот парень будет плохо с тобой обращаться, передай ему, что он будет иметь дело со мной.