Пленительная невинность

ГЛАВА 20

Ройалл с изумлением наблюдала, как Морайя уплетала свой ужин, но сама она сейчас даже думать не могла о еде. В доме стояла тишина. Слишком тихо. Обычно в это время дня было довольно оживленно. Мальчишки болтали во дворе, идя на кухню обедать. Маленькие служанки хихикали и звенели посудой в кладовке. Сегодня же вокруг не было ни звука. Лишь грохот барабанов доносился из джунглей. Он звучал громко и зловеще. Кто должен умереть на этот раз? Кто? Ройалл поежилась, наблюдая, как Морайя поставила пустую тарелку из-под фруктов обратно на поднос. Девочка вопросительно взглянула на Ройалл.

— Я не буду есть, Морайя, можешь поставить подносы за дверь. Затем возвращайся, и я почитаю тебе сказку, пока ты не уснешь. Завтра у тебя будет особенный день. Ты возвращаешься домой!

Черные глаза-пуговицы Морайи весело заблестели.

— Завтра я увидеть свою маму?

— Да, увидишь рано утром. Так что тебе надо пораньше лечь спать, чтобы завтра ты выглядела особенно хорошенькой и порадовала свою маму.

— Я не хорошенькая, сеньора, — хихикнула Морайя.

— Малышка, красота заметнее со стороны. Говорю тебе, ты одна из самых красивых маленьких девочек, которых я видела, а для твоей матери ты будешь самым очаровательным ребенком в мире.

Девочка действительно была хорошенькой, с ее черными глазками и медовой кожей. Атласные черные волосы доходили ей до пояса. Крошечные жемчужинки белых зубов сверкали, когда она смялась.

— Вы читать про принцессу и принца? Мне это очень нравится, — улыбнулась Морайя, удобно устраиваясь на огромной кровати. — Мне так нравится, когда принц говорит принцессе: «Твоя кожа как сахар».

Она протянула свою пухлую ручку, демонстрируя ее Ройалл. Женщина рассмеялась.

Через несколько минут глаза Морайи закрылись, она уснула. Тогда Ройалл встала с кровати и выбежала на балкон. Откуда у нее это странное предчувствие? Что происходит? Почему дом так тих? Ей почему-то вспомнилось торжественно-мрачное лицо Елены, когда она просила Ройалл не покидать свою комнату, пока она не пошлет за ней. «И почему я дала такое обещание? Что-то тут не так. Ждать. Остается только ждать, когда Елена придет за мной».

Елена опустилась на колени рядом с безжизненным телом Джейми. Она не чувствовала ничего: ни любви, ни сострадания, ни раскаяния. Подняв тело юноши, положила его на кровать, совсем не ощутив тяжести. Женщина не испытывала никаких чувств, готовясь похоронить Джейми. Она думала только о том, сколько еще ей предстоит сделать. Нужно позвать отца Жуана, уведомить мужчин о том, что они должны выкопать могилу на кладбище. Джейми будет лежать рядом со своей матерью — матерью, которую он никогда не знал. Елена склонилась, чтобы умыть его лицо. Любовь к Джейми наполняла ее жизнь, вносила смысл в ее существование. Не только жизнь Джейми оборвала она, но и свою тоже. Она продолжала омовение. Каким прекрасным он был! Затем осторожно надела на него белоснежную рубашку и лучший костюм. Покончив с этой работой, Елена стала рядом с кроватью, глядя на него. В покое его лицо имело поразительное сходство с Карлайлом. Это имя возникло в мозгу, как какое-то скверное слово, нашептанное самим дьяволом. Почему он никогда не признавал болезни Джейми? Он всегда настаивал, чтобы к мальчику относились как к мужчине, и она старалась подчиняться. В глубине души она знала, что поступает неправильно, но была бессильна что-либо изменить. Елена сделала все, что было в ее силах, но этого оказалось недостаточно. Ничто не могло изменить того, что в теле взрослого мужчины жил мозг маленького мальчика. Это было никому не под силу.

Елена взяла тазик с водой и урну и поставила их за дверью. Она вернулась к кровати и запечатлела нежный поцелуй на холодном лбу.

— Я подожду здесь, с тобой, Джейми, пока стихнет бой барабанов.

Сев на низкую кушетку, сложила руки и закрыла глаза, молясь.

Барабаны прекратили свой бой. Сердце джунглей остановилось. Все кончено. От установившейся тишины звенело в ушах.

— Скоро, — прошептала Елена, — скоро, Джейми, я стану свидетельницей конца жестокого властвования твоего отца. Его «Королевство» вот-вот превратится в прах у его ног. Конец близок. Скоро он присоединится к тебе. Я буду упиваться его смертью так, как когда-то упивалась его объятиями. Скоро, Джейми, любовь моя.

Ройалл открыла дверь и приложила палец к губам.

— Морайя спит. Все ли в порядке, Елена? Почему стихли барабаны? Скажи мне! Я знаю, что что-то случилось!

— Идемте со мной, сеньора, и вы увидите, почему замолчали барабаны.

Озадаченная, Ройалл последовала за Еленой в комнату Джейми. Страх подступил к горлу, когда она, войдя за экономкой в освещенное лампой помещение, заметила, что Джейми спит, полностью одетый.

— Вот почему барабаны замолчали: Джейми ушел.

Ройалл почувствовала головокружение. Елена сказала, что Джейми ушел? Но ведь это означает, что он… умер.

— Как? — ахнула она.

— Он не послушался меня и поехал в джунгли. Лошадь споткнулась и сбросила Джейми. При падении он сломал себе шею. Он недостаточно хорошо ездил верхом.

Ройалл глянула в глаза экономке и все поняла. Она смотрела на Елену несколько долгих мгновений.

— Ты права, Елена. Джейми плохо ездил верхом.

После этих слов Ройалл прочла облегчение в глазах женщины.

— Мы обе унесем эту тайну в могилу, Елена.

Та машинально кивнула. Она уже не замечала Ройалл, потому что в своих мыслях находилась в другом мире — мире, который придумала для себя сама. Она будет охранять Джейми до рассвета, потом он будет похоронен.

Разные чувства смешались в душе Ройалл. Она восхищалась мужеством Елены, но ей было жалко бедного Джейми, хотя совсем недавно она возмущалась тем преступлением, которое он совершил. Ройалл стало нечем дышать, и она поспешила выйти из этой комнаты, чтобы не задохнуться. Морайя теперь в безопасности. Она может выйти во двор и не тревожиться за девочку. Ей необходимо освежиться. Если бы только Себастьян был рядом, он бы помог. Мир рушился у нее под ногами. Скоро не останется ничего, совсем ничего.

Низкий серый туман висел над маленьким кладбищем. Тяжелые капли росы блестели на листьях. Бедный, невинный Джейми! Бедный, грешный Джейми! Мальчик, заключенный в тело мужчины, выросший в мире игрушечных солдатиков и притворства! Слава Богу, что он умер от любящей руки Елены, а не от мести индейцев. «Убийство белого человека могло бы стать началом мятежа, — сказал отец Жуан, прибывший этим утром. — Просто повезло, что с Джейми произошел именно несчастный случай».

Всю долгую бессонную ночь Ройалл боролась со своими чувствами. Все время ждала, что вот-вот появится барон и потребует объяснений от Елены. Он должен быть здесь: было бы варварством с его стороны не присутствовать на похоронах собственного сына.

— …Прах к праху, — закончил отец Жуан свою короткую надгробную речь.

Елена стояла не шевелясь, не отрывая глаз от глубокой черной ямы. Не было слез, не было раскаяния.

Как только отец Жуан замолчал, Ройалл повернулась, чтобы уйти. Останется Елена или последует за ней? Придет ли отец Жуан помянуть усопшего, как заведено после похорон? Она замедлила шаги и оглянулась через плечо. Елена не двигалась. Отец Жуан уходил с кладбища в направлении ожидающей его двуколки. Ройалл колебалась: следует ли ей подождать Елену или возвратиться в дом? Никогда в жизни не видела она кого-то более одинокого, чем эта женщина сейчас. Ничто не помогало, даже слова отца Жуана, которые он прошептал Елене:

— Время излечивает все раны. Оно заботится обо всех своих детях. Время, Елена! Запомни, что я сказал тебе.

Сейчас Ройалл должна искупать Морайю и отвезти на плантацию Риверы. Девочка, как ни была мала, казалось, понимала, что такое смерть. Она уже не так радовалась возвращению домой.

Хотя день был жарким и душным, Карлайл Ньюсам весь дрожал, торопясь вниз по улице к своему городскому дому. Была середина дня, и, согласно поговорке, лишь бешеные собаки выходили на улицу в такое время. Поэтому он удивился, увидев Себастьяна Риверу и своего соседа Малкольма Дойла, беседующих на улице. Несмотря на желание поскорее войти в свой дом и укрыться от жары, Карлайл быстро свернул в переулок, чтобы остаться незамеченным Себастьяном.

С того самого дня, как старый барон вернулся в городской дом и обнаружил, что Алиссия ушла, он жил в состоянии все возрастающего беспокойства. Вначале не мог даже предположить, куда или к кому она могла уйти. Он даже думал, что она утопилась или еще как-нибудь покончила с собой.

Но позже, во время вечеринки в доме Розали Куинс, которую та устраивала в честь Ройалл Бэннер, он снова увидел ее — с Риверой! И, судя по угрожающему отвращению, которое он прочел во взгляде Риверы, понял, что глупая девчонка доверилась Себастьяну. Карлайл ожидал скандала, но весть о желтой лихорадке предотвратила его. Теперь, увидев Риверу на улице лишь в нескольких ярдах от своего дома, барон понял, что что-то должно произойти.

Капли пота выступили у него на лбу, спина взмокла. Безумием было гулять под палящим солнцем, но еще большим безумием — попадаться на глаза Себастьяну. Голова раскалывалась, в желудке горело, и он решил, что нужно еще выпить. Ни за что не позволит он этому сеньору напугать себя!

Он должен просто идти и ни о чем не думать, кроме бутылки скоча. Уныние одолевало барона, пока он шел; тревога разъедала нутро. Даже Ривера не настолько подонок, чтобы рассказать кому-то об Алиссии. Несмотря на его ненависть к Ньюсамам, он ведь будет защищать эту девчонку. Тогда что Ривера делает на его улице? И о чем он разговаривает с Малкольмом Дойлом?

Возможно, если он будет осторожен, ему удастся прокрасться между домами и посмотреть, беседуют ли все еще Себастьян и старик Дойл?

Угол улицы маячил впереди. Барон собрал всю силу воли, чтобы еще раз не поглядеть в сторону Себастьяна.

А тот заканчивал разговор с Дойлом и, убей бог, не мог бы вспомнить, о чем они говорили минуту назад. Сигара, зажатая между зубами, горчила. Его стальной взгляд следовал за фигурой Карлайла Ньюсама, когда тот пересек улицу. Он услышал, как Себастьян отказался, вот уже в третий раз, от приглашения Дойла зайти к нему и выпить прохладительного, и понял, что разговор наконец закончен.

Себастьян увидел, что старик вошел в дом. Боже, он уже думал, что придется целый день стоять на солнце и болтать! Он осмотрел пустынную улицу. Эта гнусная лиса снова собирается скрываться. «Что ж, поиграем в твою игру вместе».

Швырнув помятую сигару в пыль, он побежал вниз по улице и поднялся по крутым ступенькам дома Ньюсамов. После громкого стука дверь почти немедленно открылась.

— У меня назначена встреча с бароном Ньюсамом, — сказал он, проходя мимо перепуганной экономки. — Я подожду в доме, пока он придет. Принеси мне бренди.

Властность, не допускающая возражений, сквозила во всем его облике. Он прошел по фойе и вскоре оказался в гостиной.

— Я подожду здесь.

Экономка бросила взгляд на Себастьяна, затем на дверь и быстро направилась в кухню.

Ривера поднес спичку к свежей сигаре и глубоко затянулся. Облако ароматного дыма окутало комнату. Принесенное бренди было великолепным — Карлайл не ограничивает себя в дорогих удовольствиях.

Себастьян обвел взглядом гостиную и поймал себя на том, что восхищается ее интерьером, подобранным с большим вкусом. Он и не ожидал ничего другого, поскольку было хорошо известно, что барон любил окружать себя красивыми вещами. И красивыми женщинами! Себастьян не мог сейчас думать о Ройалл. Только не здесь, не в логове этого безумца. Он был рад тому, что барон оставался в Манаусе, а не вернулся на плантацию. Из того, что он узнал от Алиссии, было ясно, что ни одна женщина не была в безопасности рядом с этим маньяком.

Вдруг он подумал о том, что барон может добраться и до Ройалл. Если этот мерзавец тронет хоть волосок на ее голове, он убьет его. Он вышибет из него дух и будет радоваться, делая это!

В этот самый момент в гостиную вошел барон. Лицо Себастьяна перекосилось то ярости. Карлайл понимал, что физически ему не сравниться с молодым мужчиной. Он должен использовать ум, хитрость — что угодно, лишь бы поскорее спровадить его из дома!

— Не припомню, чтобы у нас была назначена встреча, сеньор Ривера. — Он предостерегающе держал свою трость при себе, слегка покачивая ею. — У меня нет времени на разговор с тобой, к тому же я не могу представить, какое дело ты намереваешься обсуждать. Тебе следовало бы оставить свою визитную карточку, когда ты узнал, что меня нет дома. Или ты решил шпионить за мной? — голос его звучал менее уверенно, чем ему хотелось бы.

— Шпионить за тобой? Что заставляет тебя думать, что меня интересуют твои дела? Я уже знаю все о твоих безобразиях.

Рука барона поднялась ко лбу, чтобы вытереть испарину.

— Ты имеешь в виду то, что я не побежал сломя голову на плантацию, когда какой-то идиот объявил о вспышке желтой лихорадки?

— Он не был идиотом, Карлайл, и ты знаешь это. Жаль, что ты ни разу не съездил в «Королевство» и не увидел, что с ним стало. Рассказать тебе? Ты потерял все. Все кончено. Несколько дней назад состоялось собрание, и, боюсь, плантаторы намерены строго наказать тебя, Карлайл.

Ненависть выплескивалась из глаз барона, когда он смотрел в лицо, так сильно напоминающее его собственное. Он ненавидел Себастьяна Риверу. Пока этот человек жив, он, Карлайл Ньюсам, никогда не будет в безопасности, так же, как и его «Королевство».

— Ба! Ты не можешь винить меня за вспышку лихорадки. Подумаешь, несколько индейцев и негров подохло! Ну и что из этого? Слабые всегда умирают, чтобы освободить место сильнейшим. Не стой здесь и не говори мне, что все кончено. Я богатый человек, и у меня есть деньги, чтобы все восстановить.

— Нет, Карлайл, ты был богатым. Теперь сеньора Бэннер намерена заявить о своих правах на управление «Королевством». Все кончено, Карлайл. Джейми мертв, а Карл никогда не вернется. Ты остался один.

— Убирайся из моего дома, Ривера! Я не хочу видеть тебя! — Барон криво усмехнулся. — Ты заметил сходство между нами, так же, как и другие. Так у тебя ничего не выйдет. Я не дал бы тебе даже глотка воздуха, а уж тем более чего-то другого: своих денег или имени!

— Ты проклятый, жалкий негодяй! — загремел Себастьян. — Я не стал бы носить твое имя даже под страхом смерти! Некоторые верят, что ты мой отец, и, по правде говоря, я не знаю, так это или нет. Я не хочу ничего твоего. Твое состояние, Карлайл, уже прикончило тебя. Несколько минут назад я сказал тебе, что Карл никогда не вернется, и это правда. Он на пути в Рио. Появилась возможность — и он воспользовался ею с моей помощью. Алиссия с ним, — добавил он, наблюдая за реакцией барона. — Ты об этом не знал, верно? Ты думал, что Карл, хныча, вернется к тебе? Ты — мразь, Карлайл, и мне бы следовало убить тебя прямо здесь, прямо сейчас. Но такая смерть была бы слишком хороша для тебя. Я знаю, что ты сделал: Алиссия рассказала мне.

Мысли Карлайла спутались. Ривера сказал, что Карл с Алиссией. Нет! Этого не может быть! Не может, после того как он рассказал сыну, что она за женщина… Это уловка!

— Ты скажешь что угодно, чтобы поквитаться со мной, не так ли? Все эти годы тебе не на что было жаловаться. Старик Фарлей Маллард оставил тебе свою землю, свой дом, он даже дал тебе образование, но ты всегда зарился на «Королевство Бразилии». Все эти годы ты думал, что я твой отец, и хотел заполучить то, что, как ты считал, принадлежит тебе по праву рождения. Карл — мой сын. Джейми — мой сын. Ты же не кто иной, как ублюдок, рожденный вне брака. Разве я виноват, что твоя мать была шлюхой!

Кулак Себастьяна метнулся вперед и не промахнулся, впечатался прямо в точеную челюсть барона, затем нанес ему мощный удар в живот. Хватая ртом воздух, барон неуклюже повалился спиной на софу.

— Мне следовало бы убить тебя прямо сейчас! — холодно произнес Себастьян. — Но я не стану делать этого. Ты не заслуживаешь благородной смерти. Но твой последний день уже недалек, Карлайл. Ты пока еще не мертв! А когда этот день приблизится, мне будет приятно наблюдать за твоими страданиями. Я верю в справедливое возмездие, Карлайл. Более того, — добавил Себастьян сквозь зубы, — никогда, ни на одну секунду меня не радовала мысль, что ты можешь быть моим отцом. Теперь встань и попробуй вести себя по-мужски. У меня есть еще кое-что, что нужно сказать тебе, и я хочу, чтобы ты это выслушал стоя!

Барон поднялся на ноги, одной рукой придерживая челюсть. Глаза, сверлящие Себастьяна, были полны ненависти. Он ждал.

— Карл не вернется. По моему предложению и с моей помощью он решил сжечь все мосты. Он устраивает новую жизнь, свою и Алиссии. Если понадобится, я проведу остаток жизни, помогая им освободиться от тебя. Алиссия сейчас вполне здорова вовсе не благодаря тебе, и я позабочусь, чтобы так было и в дальнейшем.

— Она шлюха! Потаскуха! — взревел барон.

— Ошибаешься! Тебе, развратнику, хотелось бы так думать. Ты принудил Алиссию. У нее не было выбора. Не вздумай и дальше клеветать на нее, не то тебе придется иметь дело со мной. Возвращайся в свое драгоценное «Королевство» и собирай вещички. С тобой покончено.

— Это ты так думаешь, ублюдок. Еще нет. Ройалл выйдет за меня, и дела пойдут, как прежде. Я сделал ей предложение на вечеринке у Паррадеев. Ты должен помнить эту вечеринку, Себастьян: это в ту ночь она набросилась на тебя во время танца. Не указывай мне, что делать и куда идти. А что касается Карла, то, если он хочет жить со шлюхой, пусть себе. Они стоят друг друга. А теперь убирайся из моего дома, пока я не позвал власти. Да, и последнее, Себастьян: даю тебе слово, что мы с Ройалл назовем нашего первенца в твою честь. Что ты об этом думаешь?

— Ты лживый, грязный ублюдок! — взревел Себастьян.

Ярость захлестнула его, полностью лишая здравого смысла. Его кулак взметнулся, сбивая барона с ног. В ярости Себастьян схватил противника и поднял вверх. И снова мелькнул кулак. Еще и еще выстреливал кулак, погружаясь в мягкий живот барона. С каждым ударом Себастьян ругался самыми злыми словами, которые только знал.

— Сеньор! Сеньор!

Экономка вбежала в комнату, хватая его за руки, чтобы помешать еще раз ударить барона, не дать ему убить его.

— Сеньор, пожалуйста! Вы же убьете его!

Женщина всем телом навалилась на Себастьяна, вставая между ним и бароном.

Барон воспользовался ее вмешательством и трусливо попятился назад. Его взгляд упал на трость с серебряной ручкой, и он потянулся к ней, но нога Себастьяна придавила его руку.

— Держись как мужчина, черт бы тебя побрал! — крикнул он.

— Убирайся отсюда! Вон из моего дома!

Голос барона был хриплым, щека подергивалась.

— Да, я ухожу отсюда, мерзкая тварь! Но я предупреждаю тебя: ты никогда не подойдешь к Ройалл. Я скорее убью тебя, чем допущу это!

Тяжело дыша, Себастьян поправил на себе одежду и, даже не взглянув на барона, вышел из комнаты. Ройалл приняла предложение барона? А он еще жалел ее, когда она лежала больная! Подонок лжет, этого не может быть!