Пленница сновидений

Глава 9

Франсуа разложил на столе отпечатки. Роскошные цветные фотографии интерьеров роскошных домов, принадлежавших роскошным людям. Экстравагантный фон для уверенно улыбавшихся в объектив красивых лиц.

Франсуа обладал редким даром заставлять людей быть перед камерой самими собой — даже если они предпочитали этого не делать.

Главный редактор одного из шикарных британских журналов уже заплатила Франсуа изрядную сумму за предыдущую серию фотографий, а за эту посулила еще больше. Один из снимков предстояло сделать на этой неделе. Какой-нибудь величественный особняк в сельской местности. Франсуа еще не знал, куда он поедет, но не слишком тревожился. Когда придет время, что-нибудь найдется, а уж он не ударит лицом в грязь. Красивые картинки не приносили ему морального удовлетворения. Он бы никогда не взялся за эту работу, если бы после развода не нуждался в деньгах.

Адвокат Франсуа считал, что его клиент сошел с ума, соглашаясь на неслыханные требования Поппи. Роскошная квартира в Ковент-Гардене, где она могла бы жить с Леонорой во время приездов в Лондон, исключительные права на красный «БМВ» с откидным верхом, который Франсуа купил на пятую годовщину их свадьбы. А сверх того все холсты, которые она приобрела во время своей карьеры владелицы картинной галереи; холсты, купленные на деньги Франсуа, поскольку он считал своим долгом помогать жене достичь успеха на избранном ею поприще.

Адвокат тяжело вздыхал и говорил Франсуа, что не следует потакать бывшей жене. И в самом деле, Франсуа часто напоминал себе, что это Поппи бросила его. Он любил ее, заботился о ней, а она ушла. По собственной воле оставила его и ушла к любовнику. У него не было причин для щедрости. Другие мужчины на его месте вели бы себя совсем по-иному.

Но у Франсуа не хватало духу отказать ей. Во время их совместной жизни он ничего не жалел для Поппи. Старые привычки и чувства еще не умерли, хотя он был вынужден признать, что в Поппи говорит обыкновенная алчность.

Наконец адвокат сдался, покачал головой и отправился составлять документ, оговаривавший неслыханно щедрые условия для бывшей супруги.

И теперь Франсуа был вынужден оплачивать кучу счетов, которые угрожали ему разорением, и хватался за любую возможность заработать. Он не мог позволить себе роскошь заниматься тем, что могло доставить творческое удовлетворение. Надо было делать дело, за которое хорошо платят.

Он зажег сигарету, затянулся и полюбовался глянцевыми отпечатками, на которых сверкали белоснежные зубы знаменитостей. Франсуа тяжело вздохнул, вспомнил, что решил бросить курить, и злобно ткнул кончик сигареты в дно тяжелой стеклянной пепельницы. Он полез в сумку и вынул оттуда тоненькую черную папку.

Достав оттуда несколько фотографий, Рожье бережно разложил их на столе напротив прежних.

Эти снимки были черно-белыми. Двадцать суровых, строгих портретов, снятых им в местном доме престарелых.

Галерея лиц, изборожденных морщинами, как древесная кора, смотрящих прямо в объектив. Портреты вызывали чувства сильные и мрачные. Если эти люди и улыбались, то лишь смущенно и покорно. Гораздо чаще на их лицах были написаны гнев, горечь и неприкрытый страх.

И все же этими кадрами можно было гордиться. Он отобразил на пленке то, что не могло оставить равнодушным никого на свете.

Человеческая ценность этих кадров далеко превосходила ценность фотографий патентованных красавиц и красавцев, а вот финансовая… Кто даст хоть пенни за портреты старых, никому не известных людей, ждущих смерти?

Он машинально потянулся за другой сигаретой, чиркнул зажигалкой и принялся рассеянно следить за струйкой поднимавшегося к потолку голубого дыма. За окном показался ярко-желтый автомобиль. Он ехал медленно и явно собирался припарковаться у крошечного палисадника Франсуа.

Дверь открылась, и наружу вышла женщина, такая же яркая и сияющая, как ее машина. Ее плечи окутывала алая шаль, в ушах раскачивались длинные серебряные серьги.

Мгновение Франсуа с любопытством рассматривал ее, а затем узнал.

Зоя Пич! Любимая учительница Леоноры.

Франсуа провел рукой по волосам и негромко чертыхнулся. Вторая сигарета последовала за первой, и он начал махать руками, разгоняя клубы дыма.

Дверь открылась прежде, чем Зоя оказалась возле нее.

Увидев хозяина, женщина слегка попятилась. У нее были широко расставленные, чуть раскосые глаза испуганной лани.

Франсуа кивнул ей:

— Входите, пожалуйста.

Зоя шла по коридору, и он ощущал горьковатый аромат ее духов, тепло ее кожи. При ее появлении в кабинете стало светлее, воздух засиял и заискрился.

Франсуа с любопытством прислушивался к своим ощущениям.

— Что, какие-нибудь сложности в Леонорой? — нарочито равнодушно осведомился он.

Зоя Пич обернулась, посмотрела ему в глаза и покачала головой.

— Сегодня она слишком тихая, вот и все.

Франсуа видел, что она борется с собственной нерешительностью. Странно… Во время приема у него сложилось впечатление, что это чрезвычайно уверенная в себе молодая женщина. Даже ершистая.

— Она все еще делает успехи?

Зоя нахмурилась. Казалось, она грезит наяву.

— Простите?

Было ясно, что она напрочь забыла о предыдущем разговоре.

— Леонора, — подсказал он. — Вы довольны ею?

— Да… О да, она молодец. У нее врожденная способность к языкам.

— Согласен. У нее было неудачное начало, вот и все. — Он улыбался, гадая, чем вызван этот визит. — А я думал, что вы хотите на нее пожаловаться.

— Сегодня она была поразительно тихой, — с нажимом повторила Зоя.

— Да. И вы не можете догадаться, почему?

Франсуа усмехнулся, решив слегка подразнить ее.

Зоя хлопала глазами.

Внезапно Франсуа рассердился. Ему захотелось хорошенько потрясти ее за плечи и заставить прийти в себя.

— Леонора вбила себе в голову, что, если она будет хорошо говорить, ей больше не понадобится ходить на ваши занятия. Станет слишком умной, и вы ее бросите. А она этого боится. Потому что обожает вас.

Его тон был сухим и ироничным.

Мисс Пич понадобилось время, чтобы переварить эту новость.

— Господи, ну конечно! Как это не пришло мне в голову!

Видя, что ее неловкость не проходит, Франсуа заподозрил, что за этим визитом кроется что-то особенное.

— Возможно, ваша голова была занята чем-то другим, — ледяным тоном сказал он.

Зоя вздрогнула.

— Что, верно?

Эта внезапная атака заставила ее беспомощно покачать головой.

— Люди всегда слишком много думают о детях из неполных семей, — с ноткой угрозы произнес он. — Сначала думают, потом начинают волноваться и в результате делают поспешные выводы.

Мисс Пич замотала головой.

— Нет!

— Увы, да. А если девочка живет с отцом-одиночкой, люди начинают думать самое худшее.

— Нет. Я никогда ничего такого не думала, — с трудом пролепетала покрасневшая Зоя.

— Рад слышать.

— У меня сложилось впечатление, что вы с Леонорой очень близки. И очень любите друг друга.

— Верно. — Он перестал улыбаться и приподнял брови. — Ну, мисс Пич, если вы пришли говорить со мной не об учебе Леоноры и не о том, в каких условиях она живет, то не пора ли приступить к делу?

Она стиснула руки, потом поднесла ладонь к глазам. Не в силах вымолвить ни слова, подошла к столу, долго рассматривала фотографии и наконец выдавила:

— Они прекрасны.

Он не понял, о какой серии идет речь.

— Эта ваша работа? Вы фотограф?

— Да.

— Ах да, конечно. Леонора мне говорила.

Зоя подняла портрет улыбающейся белокурой красавицы. Модная фотомодель была снята в своей роскошной квартире. На молодой женщине были обычные джинсы и простая белая футболка, выгодно оттенявшие ее великолепие.

— Она очень фотогенична, — пробормотала Зоя, — но в жизни намного лучше.

— Это ваша подруга? — спросил Франсуа.

— Гм-м… Иногда мы встречаемся с ней на приемах.

— Вы вхожи в общество весьма странное и экзотическое, — не скрывая сарказма, бросил Франсуа.

Он терпеть не мог избалованных светских женщин. Глядя на Зою, он вспоминал свою жадную и требовательную мать, которая постоянно нуждалась в новых нарядах, новых драгоценностях, новых развлечениях и всеобщем внимании. И чем дальше, тем больше, А потом появилась Поппи. Той всегда всего было мало, хотя он отдал ей душу и сердце.

Этот гнев пронзал Франсуа как раскаленный вертел, и ему захотелось причинить Зое боль, потому что она задела его за живое и потому что она была одной из этих.

Женщина посмотрела на него снизу вверх, поняла, что Франсуа сердится, и опечалилась.

— У меня остались старые связи, — с запинкой сказала она. — У мамы было много знакомых. Разве это грех?

— Извините, — тихо сказал он.

Зоя грустно улыбнулась. Ее губы были удивительно нежными, и он почувствовал себя последней скотиной.

— Вы верите в сны? — внезапно спросила она, и Франсуа вновь насторожился. — В то, что они имеют значение?

Франсуа пожал плечами:

— Никогда не задумывался над этим.

Он посмотрел на Зою с любопытством. Зоя смертельно побледнела, ее глаза превратились в огромные озера.

— А в дурные предчувствия? — с трудом вымолвила она.

Он недоверчиво хмыкнул, и все стало ясно без слов.

— Нет, пожалуйста! Пожалуйста, выслушайте меня…

Различив в ее голосе мольбу, он кивнул и стал серьезным.

— Мне приснился вещий сон, — начала она.

У него сложилось впечатление, что для подобного признания Зое потребовалось гигантское усилие. Как будто она заставила себя нырнуть в ледяную воду или прыгнуть с парашютом.

— Продолжайте.

Он понял, что обязан помочь. То, что ее тревожило, было слишком серьезно. Во всяком случае, так думала сама Зоя.

— Была ужасная катастрофа. Пожар…

Она бросила на него испуганный, умоляющий взгляд.

— Да?

— Разбился самолет.

— Да?

— Вы были там.

— Что?

— В моем сне. Вы были там.

Она дрожала всем телом.

В нем вспыхнуло сразу несколько чувств. Сочувствие. Любопытство. Досада. И мощная сексуальная тяга, которая заставила его застыть на месте.

— Но на свете много… темноволосых мужчин моего типа, — слегка недоверчиво сказал он.

— Это были вы, — продолжала настаивать покрасневшая Зоя. — Я ясно видела вас.

Он раздраженно вздохнул.

— Я видела вас во сне еще до того, как познакомилась с вами, — решительно заявила она.

— Чушь!

— Нет. Это правда. — Она подняла лицо и посмотрела ему в глаза. — Вот почему я была так потрясена, когда увидела вас на приеме.

Он хотел презрительно фыркнуть, но, глядя на взволнованную Зою, сдержался.

— Я видела вас во сне очень ясно. Как в жизни!

— Вы давно знаете Леонору и могли, сами не сознавая того, уловить сходство между нами.

— Нет. Честно говоря, мне не кажется, что вы похожи.

Франсуа достал пачку и предложил Зое сигарету, но женщина покачала головой.

— Вы уверены? — лаконично спросил он. — А мне после ваших признаний надо чем-то успокоить нервы.

Она опустила голову:

— Извините… У меня не было другого способа поговорить с вами.

— Может быть. Но зачем вам вообще понадобилось говорить об этом?

Зоя нахмурилась. Ее кожа напоминала драгоценный китайский фарфор, и Франсуа поймал себя на том, что ему хочется протянуть руку и прикоснуться к ней.

— Чтобы предупредить вас.

Неужели он не понимает?

— Предупредить меня? Merde! [1] Это уж слишком!

— Вы собираетесь лететь куда-нибудь в ближайшее время?

Франсуа не поверил своим ушам.

— Мы с Леонорой летим в Нью-Йорк на свадьбу. Я не могу позволить себе роскошь ради краткого визита переплыть Атлантику под парусом, — саркастическим тоном заявил он и тут же пожалел о своих словах, увидев испуганное лицо Зои.

— Вы не должны, — сказала она. — Не должны лететь.

— В Штаты? Куда угодно? Никогда? — огрызнулся он, вновь исполнившись гнева и недоверия.

Она вздохнула и отвернулась.

— Не знаю. Я знаю только то, что вы не должны лететь на эту свадьбу. — Она снова посмотрела ему в лицо, на этот раз решительно и вызывающе. — По крайней мере, не берите с собой Леонору. Вы не должны подвергать ее опасности.

Темные глаза Франсуа яростно вспыхнули.

— Ради Христа, прекратим этот разговор!

Но Зоя не отвела глаз.

— Вы должны прислушаться! Это не слезливая чепуха. Я кое с кем разговаривала…

— В самом деле? — ледяным тоном спросил он. — Надеюсь, с тем, кто разбирается в таких вещах? — Зоя заморгала, словно ее ударили. — Со специалистом по дурацким снам и истерикам?

Она печально покачала головой.

— Нет, они не дурацкие. По крайней мере, тот человек так не считает.

— Значит, он шарлатан.

Во второй раз за время их встречи она поднесла руку к глазам, словно защищаясь от удара, затем отвела взгляд и снова посмотрела на фотографии.

Следя за ней, Франсуа раздраженно откинул упавшие на лоб волосы.

— Вот настоящая реальность! — мстительно сказал он, указывая пальцем на черно-белые снимки. — В жизни этих людей нет места снам и фантазиям. Они слишком заняты борьбой за выживание и отчаянно сопротивляются смерти!

Зоя застыла на месте, внезапно задрожала и обхватила себя руками. Сквозь побелевшие губы вырвался шепот:

— Помогите мне. Пожалуйста, помогите…

Почувствовав боль и страх, владевшие этой женщиной, пораженный Франсуа шагнул вперед. Что-то холодное и тяжелое вроде чугунной гири, придавившей его душу после ухода Поппи, медленно соскользнуло в сторону. Он потянулся к Зое Пич и обнял ее.