По имени Ангел

Глава 32. Гордость любого мужчины

Погода радовала своей мягкой, солнечной теплотой и золотом рассыпанных листьев в эту чудесную осень. И даже слегка моросящий мелкий косой дождик не смог испортить очарование наступившего бабьего лета. Я смотрела на стекла окон и наблюдала, как капли дождя рисуют на них штриховкой незамысловатые узоры; заметила, как лёгкий ветерок кружит по асфальту жёлтые кленовые листья, опавшие со старого, большого, развесистого клёна, растущего прямо под окнами моего дома.

Мысли о Роберте не покидали меня ни на минуту, ибо я волновалась о том, как отреагирует он на мою беременность. Даже если это его ребёнок, разве вправе я требовать от него защиты и заботы для нас? Он женат, и к сожалению, не на мне! Возможно, он возненавидит меня, потому что этот ребёнок зачат случайным образом, а не по взаимному согласию и предварительному планированию. Но всё же — это плод нашей с Робертом любви, и в этом точно не стоит сомневаться.

Тогда мы были безумно влюблены, и не смотря на его ложь, я не о чём не сожалею. Время, проведённое с с ним — было лучшим моментом в моей угрюмой и скучной жизни.

Я сидела на краю кровати и нежно поглаживала свой слегка выпирающий круглый животик.

Как же хорошо, что самочувствие улучшилось и токсикоз больше не мучает! Домашняя обстановка пошла мне явно на пользу.

Сегодня Наташка пойдёт со мной за компанию к гинекологу, потому что я одна боюсь. Не то чтобы я страшилась боли — той, которая иногда присутствует, если неаккуратно проверяет врач на кресле, — просто я очень сильно волнуюсь за малыша: как он развивается, всё ли с ним в порядке, нет ли каких-либо пороков.

Я собралась, накинула на себя легкую ветровку нюдового цвета, взяла с собой жёлтый зонтик с красным геометрическим рисунком. И, дождавшись звонка на телефон от подруги, подтверждающего, что та ждёт у подъезда, спешно спустилась по ступенькам, не предупредив брата о том, куда я собралась — пока ему незачем знать, что я беременна. Придёт время — всё расскажу.

В кабинете у доктора я просто тряслась от страха, как осиновый лист. Мою дрожь заметила акушер-гинеколог Нина Семёновна — женщина лет пятидесяти, с каштановыми волосами, подстриженными в пышную причёску «под каре». Из-под её белого больничного халата виднелась плиссированная юбка, а на ногах были обуты лакированные туфельки на небольшом каблучке-рюмочке.

Нина Семёновна посмотрела на меня взглядом профессионала, выкатив глаза из-под очков, спустившихся на кончик её небольшого правильной формы носа, и удивлённо спросила:

— Что случилось? Вы не волнуйтесь! Сердечки у детей бьются хорошо, беременность проходит нормально.

— У детей? — переспросила я, посчитав, что мне просто послышалось.

— У вас близнецы, дорогуша! — выпалила доктор.

— Что? Близнецы? — я побледнела от шока, слившись воедино с цветом ее белого халата.

— Так это же радость какая! Сразу двух родишь, отстреляешься за раз! — обрадовала меня Нина Семёновна. — Вот отец будет точно рад! — подытожила она.

— Нет у них отца! Я одна детей растить буду.

— Не от святого же ты духа зачала, моя дорогая? Подашь на алименты и заставишь помогать. От такого счастья только дурак откажется. Близнецы — это же гордость для любого мужчины!

— Надеюсь с малышами всё в порядке? — перевела я быстро тему.

— Скрининг сделаем через неделю, анализы все сдашь, тогда и видно будет, всё ли с плодами хорошо.

— Спасибо! До свидания!

— До свидания! Жду тебя через неделю!

Я вышла из кабинета, и даже не знала — радоваться мне или плакать. Как же я их поднимать на ноги одна буду? У меня нет мужа, нет родителей. Да и сама я денег не зарабатываю.

— Ты что такая удручённая? — спросила меня Наташка, ждущая в коридоре. — С беременностью всё в порядке?

— Да вроде да. Всё хорошо, — сказала я голосом безэмоционального робота.

— А что тогда с твоим лицом? — Наташка засеменила за мной, я же шла быстрым шагом к выходу.

На улице я вздохнула полной грудью свежий осенний воздух. Запах земли и палых листьев после дождя щекотал ноздри, освежал заплывший пеленой безнадеги мой мозг. Но осознание того, что я беременна двойней, никак не приходило. Мне не верилось, и втайне я надеялась, что УЗИ покажет другое. Возможно доктор ошиблась, и такое бывает. Все мы люди и все ошибаемся.

— Подожди так бежать, ты же беременна, а несёшься, как резвая кобылица в поле, — обиженно сморщилась запыхавшаяся Наталья.

Я приостановилась, повернулась в её сторону и произнесла тоном свершившегося несчастья:

— У меня будут близнецы! У меня там их двое! — Я показала указательными пальцами обеих рук на живот. — Что мне делать? У меня будут двойняшки! — Раскрыв для обьятий руки, кинулась обнимать подругу, потрясывая плечами, чувствуя, как рыдания сами вырваются с силой из моей груди.

— Поплачь. Станет легче… — лишь произнесла девушка. — Ты успокоишься, и мы всё решим.

Не знаю, сколько времени я ревела, но потихоньку стала утихать, смирившись с ситуацией. Вытерла слёзы, и мы пошли, каждая по своим домам.

Время всё вылечит, и это тоже…

Я справлюсь, как бы мне тяжело не было.

И пусть я не смогу дать всех материальных благ, какие бы хотела дать любая нормальная мать своим детям, зато я им подарю столько любви и заботы, что они обязательно вырастут добрыми и хорошими людьми. Они будут окружены материнской любовью, и я покажу им, что нужно любить природу и животных.

Я обучу их всему, что умею делать сама, передам им все имеющиеся у меня навыки.

Посвящу им жизнь, и даже не буду больше смотреть на мужчин никогда! Я пожертвую личным счастьем ради счастья моих детей.

И, непременно, научу их любить саму жизнь в её многообразии и её сменяемости, в её глубине и бесконечном изяществе.