По имени Ангел

Глава 46. Надежда умирает последней

Я мчалась со всех ног, в надежде успеть до прихода Роберта. Вовсе не было желания объяснять ему, почему я вышла из дома и не дождалась его возвращения.

К счастью, я пришла на минут десять раньше его.

— Роберт! Слава богу — ты пришёл! Что там Ленка говорит про малыша? Пожалуйста, не молчи! — Я, с нетерпением, с порога накинулась на него с вопросами.

— Сейчас всё расскажу. Дай снять пальто и разуться… — Он отмахнулся от меня, на ходу раздеваясь и одновренно командуя домохозяйке: «Сообрази нам чая. Принеси в мой кабинет!»

Мы с Робертом зашли в комнату — и тут, водопадом эмоций, нахлынули воспоминания нашей первой с ним ночи любви. Страсть и безумная влюблённость тогда окрыляли и руководили моим умом и сердцем. Один бог знает, как же я была счастлива — просто на седьмом небе. Я плавала, будто в розовых облаках, мечтая о браке с тем, кого полюбила больше своей жизни.

Любимый Роберт… Ты опять со мной рядом. Как жаль, что нам сейчас не до любви…

Главная проблема — наш потерянный малыш, наш сладкий сын Ян. Роберт его обязательно найдёт.

— Ленку нашли на железнодорожном вокзале. Она была без ребёнка и, явно, сама не в себе. Растрёпанная и потерянная, она стояла на перроне, собираясь уже сесть на поезд. При ней нашли купленный билет на скоростной поезд в Москву, — проговорил Роберт чётким поставленным тенором.

— А что она про ребёнка сказала? Где он? Куда она его дела? — взволнованно спрашивала я, иногда приоткрывая рот от нетерпения.

— Она призналась, что оставила его на вокзале, на скамейке. — Роберт кинул взгляд в мою сторону, опасаясь моей неадекватной реакции. — Не волнуйся, по камерам найдут — сейчас они тщательно изучаются и просматриваются. В течении часа мне позвонят и сообщат о том, что они заметили, просмотрев все записи видеонаблюдения.

— Так что мы здесь сидим? Побежали скорее на вокзал! Мой крошечка где-то там, один, возможно голодный и холодный! — вскочила я с кресла, намереваясь бежать к своему сыночку.

— Полицейские с собаками уже всё обыскали в помещении вокзала и вокруг него. Даже камеры хранения обнюхали. Ребёнка нигде не нашли… — Роберт вздохнул глубоко, потом будто бы выдохнул из себя комок сжимающей боли.

— Господи… Что же нам теперь делать? — Я закачалась из стороны в сторону от переполнявшего меня отчаяния. — Страшно, но похоже, что просвета в поисках нет. — Роберт, я не могу больше сидеть и ждать, когда его найдут. Мой малыш в опасности, и если я не найду его в ближайшее время, то могу потерять навсегда!

— Мы не можем ничего сделать, пойми ты! Нам остаётся только надеяться и верить, что он найдётся, — заверил он.

Марья Петровна принесла чай на подносе и поставила на стол. Аромат домашнего печенья и сухофруктов быстро наполнил собой всё помещение.

Я взяла кружку с горячим чаем и отхлебнула глоток. Печенье не лезло в горло, аппетита не было от слова «совсем».

— Спасибо, Марья Петровна! Как там Дан? С ним всё в порядке? — спросил Роберт у домохозяйки, откусывая небольшой кусочек лакомства из песочного теста.

— Всё отлично! Заснул, как медвежонок в берлоге, — ответила она, растягивая губы в умиротворяющую улыбку.

Зазвонил телефон. Роберт спешно ответил, внимательно вслушиваясь в то, что ему говорил басистый мужской голос из динамика.

— Вы нашли что-то на записях? — строго спросил Роберт.

— Да, на видео чётко видно, как подозреваемая кладёт свёрток со спящим ребёнком на лавочку в зале ожидания, в самом конце сидений.

— А дальше? Что стало с ребёноком? Как я понимаю, собаки там искали и не нашли никого? — Роберт взволнованно задёргал левым плечом, слегка приподнимая его к уху.

— На записи с камер есть момент, когда к ребёнку подошла цыганка, взяла его, завернула в свою пуховую серую шаль и удалилась. Она вышла из вокзала, и потом, будто испарилась.

— Как испарилась? Такого не может быть! Значит, плохо смотрели! — Роберт стал злиться. Вся эта ситуация с поисками и медлительность, с какой они проходили, явно, вымотали его.

— Мы делаем всё возможное! Роберт Александрович, вы же знаете, что мы стараемся! — отчитался голос с того конца телефона.

— Старайтесь лучше! — Роберт гаркнул в трубку и резко оборвал разговор.

Парень молча ходил из стороны в сторону, будто обдумывая правильное решение.

Время тянулось медленно и словно засасывало меня в вату.

Если мой Ян не найдётся, то мне незачем жить!

— Я пошёл. Прочешем всё — на вокзале, вокруг вокзала. Василий, мой друг — мне поможет. Он работает в нужных структурах и помогал искать тебя, когда ты сбежала от меня… Он нам обязательно поможет, — пробормотал Роб, приближаясь ко мне всё ближе, подошёл вплотную и обнял. От неожиданности я вздрогнула.

— Ты вся дрожишь, что с тобой? Наш ребёнок найдётся, видишь, я рядом? — Он взял своими ладонями моё лицо, заглянул прямо в мои глаза и прошептал бархатным голосом — таким, каким он разговаривал раньше со мной — в дни нашей любви:

— Я с тобой… Я всегда буду рядом с вами — с тобой и сыновьями… Верь мне!

Где-то в глубине моего сердца сладко защемило — это предчувствие перемен — хороших перемен.

— А я? Буду сидеть и ждать? Я с вами пойду! — высказалась я несмело.

— Нет! Даже не думай! Не хватало мне ещё за тебя волноваться. В том районе полно маргиналов и лиц цыганской национальности. Поверь, лучше будет для всех, если ты будешь ждать моего звонка здесь, в полной безопасности, — приказал мне он так, что я не смела больше сомневаться и даже дёргаться.

Мне ничего не оставалось, как надеяться, ждать и молиться Богу — тому Богу, в которого я потеряла веру, но который незримо вёл меня по дороге через тернии к звёздам.

Невидимый и могущественный, Он восседает на своём троне и наблюдает за нами, простыми букашками, копошащимися и бегущими по своим мелким муравьиным делам; мы умираем, рождаемся, воюем, страдаем, пытаемся чего-то добиться в жизни, заработать денег; болеем, выздоравливаем, любим, ненавидим и вновь умираем.

А Всевышний смотрит на нас и, наверное, думает: «Какие-же они глупые и неразвитые, им ещё перерождаться тысячу раз, чтобы их сознание обрело нужный опыт и сделало правильный вывод». В чём истина? Разве не самое главное в жизни — это безусловная любовь и умение ставить себя на место другого человека или любого иного дышащего существа? Возможно, поняв суть, душа человека выйдет из колеса бесконечных перерождений, сядет рядом с Его троном и будет, как Он — сама создавать прекрасные красочные миры — лучшие, чем этот злобный мирок под названием «жизнь на Земле».