По щучьему велению, по Тьмы дозволению

18 Двоедушник

Инальт свалил в кучу всё, что нашёл, до чего сумел дотянуться. Он сложил костёр из того, что могло бы понравиться пламени. Затем он вывалил на пол угли из печи.

Огонь лизнул предложенное, но занимался неохотно. Поленья оказались ему милее грязного, замусоленного тряпья, жирных плошек, кувшинов и блюд с высохшими остатками пищи. И всё же потихоньку ветошь начала тлеть. Жуткий смрад поднялся в воздух.

Задыхаясь, Инальт кое-как приковылял в сени, добрался до дверей во двор. Он толкнул створки плечом, вышел на крыльцо. Глазам его предстала жуткая картина. Лохматая ведьма хохотала. Лита волчицей носилась по снегу, нападая на незнакомца с мечом.

Что-то очень плохое происходило с его доброй и верной подругой. Что-то было с ней не так: в движениях, в том, как топорщилась шерсть. Волчица злилась, но хвост её был подогнут вниз, как делают и собаки, и волки, когда испытывают страх.

— … Лита! — в сердцах вскрикнул Инальт.

Рыжая ведьма обернулась к юноше и заголосила, взвыла по-звериному, яростно. Не осталось в её речи ни капли человеческого. Видать, не ожидала, что гость переборет её заклятие. А может, унюхала, как разгораются любимые наряды вместе с жилищем.

Волчица и ведьмак остановили бой. На миг их вниманием завладела бьющаяся в истерике хозяйка. Воспользовавшись моментом, Инальт, как мог, спешно поковылял вдоль ограды. На ходу он вынул меч из ножен, встряхнулся. С каждым шагом немощь отпускала.

В это время он ощутил, как дрогнула земля. Злое колдовство сгустилось в воздухе.

Ведьма вскинула руки, затряслась, затараторила что-то. Сугробы заходили ходуном. Отряхнулись от снега шесты, на которых, как ранее показалось Инальту, висели кувшины да крынки. Не посуда — обнажились черепа: крупные и маленькие, звериные и людские.

Глаза черепов вспыхнули синим пламенем. Призрачный свет рос и ширился, обретая ясные очертания. Кабаны и волки, медведи, лисы встали вдоль ограды. Десяток мужчин с мечами, луками и топорами выстроились в ряд.

А впереди всех возвышался самый рослый, самый могучий. Даже в ореоле синевы можно было различить, что на широких плечах его плащ алого цвета, что кольчуга его блестит позолотой и собрана из мелких чешуек, будто змеиная кожа.

Инальт в это время приблизился к незнакомому воину, который, похоже, пришёл ему на выручку. Мужчины кивнули друг другу, встали плечом к плечу.

— Мы должны уносить ноги, иначе конец, — процедил воин, оглядывая скопище призраков.

— Я не уйду без Литы… — отрезал Инальт.

— Да вы с ней прямо сговорились, — последовал смешок.

— Лита! — вновь выкрикнул юноша.

Волчица не двигалась, как зачарованная, уставившись на призраков. Только лапы её подрагивали, и шерсть на холке поднялась дыбом. Инальт вызвал в памяти лицо девушки, все силы направил на молчаливый крик — душевный зов, обращённый к другу.

Он вспомнил милое, почти детское личико со светло-карими, золотистыми при свете дня глазами. Сдержанная улыбка: не дикарки — воспитанной девицы. А волосы всегда взлохмаченные. И такого они необычного цвета: спелая рожь, да с оттенком серебра, как шкура волка.

Казалось, только недавно они познакомились, но столько всего уже испытали вместе. Он вправил плечо гордячке, которая не пожелала просить помощи у своей семьи, но доверилась незнакомцу. Затем он из-за собственной гордыни угодил в чёрную воду, а Лита вытащила бедолагу, хотя он отверг её помощь.

Инальт вспомнил огненный танец вокруг костра, стройную фигурку, девичьи груди, к которым не прикасался ни один мужчина.

— …Девочка выбрала тебя своим другом. Смотри, не обижай её… — вспыхнул в голове голос бабушки Литы.

— …Мне всё равно! — заявила сама волчица.

— …Я готов драться за любимую хоть с самой смертушкой, — вспомнил Инальт собственные слова.

Да, он говорил так про царевну Витарию. Но разве Лита не менее достойна его защиты⁈

Добрая, храбрая, красивая Лита. Она не может погибнуть здесь. Из-за него. Инальт не допустит. Или они оба останутся в этом лесу.

— …Что должно случиться, чтобы душа раздвоилась? — спрашивал Инальт.

— Не знаю, — вздыхала Лита, грустно глядя на него.

— Вот и я… — отвечал юноша.

Держа одной рукой меч, другую Инальт сунул в карман кафтана. Подарок волчицы — крохотный молочный зуб запутался в подкладке, но был на месте. Юноша сжал его в руке. Сжал сильно, до боли.

Он воззвал к волчице, воззвал ко всему её роду. Он обратился к ним и к богам за силой. Кажется, клык проколол кожу, но Инальту было всё равно.

— Лита! — громко повторил он. — Лита! — Инальт взревел, точно сам был волком: — Я не уйду без тебя, Лита!

Поднялся страшный шум. Стонала земля. Выла ведьма на своём непонятном, злом языке, плюясь чёрной слюной.

Волчица почти ничего не слышала. Смесь тёмного колдовства ведьмы и ужаса из прошлого связала лапы. Пелена будто набилась в уши, в глаза, застыла в горле.

Волчица онемела, глядя на синих призраков. Были здесь и звери, и люди. Они столпились, окружили Литу. Вот-вот распахнутся кривые рты, прольётся смертельный вопль. Боль, скрученная с голосом, пронзит сердце глубже острого копья. Боль, что убила брата Литы…

Она бы заплакала, но волки не плачут. Милый маленький брат. Она так хотела искупить свою вину. Она не смогла. Значит, нужно отомстить…

Волчица свирепо покосилась на богинку. Та стояла позади призраков, посреди снега и… Избушка за спиной женщины захлёбывалась дымом!

«Так тебе и надо», — подумала Лита, оскалившись, готовая к последнему смертельному броску.

Она уже выдрала кусок из прислужника. Она отравилась, но… Теперь это не имеет никакого значения. Она готова погибнуть, но разодрать в клочья проклятую ведьму.

— … Лита! — сквозь злые мысли донёсся крик. Голос принадлежал Инальту, но он взывал к ней будто не на человеческом, он рычал: — Я не уйду без тебя, Лита!

Лита расширила глаза, обернулась к Инальту. На миг ей почудилось, что перед ней стоит не юноша, но огромный волк: мощные лапы и грудь, чёрная шерсть, синие глаза, но не как у призраков, а живые, яркие, страстные.

— Так вот он какой… двоедушник, — прошептала Лита человеческими губами.

Она встрепенулась и бросилась к Инальту. Тот — не волк, человек — подхватил девушку, сжал в объятьях.

— Бежим… — прошептал он, мельком касаясь горячим губами её виска.

— Уходим! — гаркнул ведьмак, толкая обоих в бок, ругаясь на чём свет стоит. — Заткните пальцами уши! Да поглубже!

Инальт и Лита едва успели последовать совету. Богинка заверещала, завыли вместе с ней призраки. Земля, до того подрагивающая, затряслась страшно. Сугробы будто приподняло что-то. Снег комьями полетел во все стороны.

Убегая, Лита нечаянно оглянулась назад. Богинка не двигалась с места. Её дымящая избушка уже полыхала. Свет огня мерцал на изгороди, на черепах, прыгал по голым ветвям, по стволам деревьев.

Раздался ещё более громкий треск. Земля под жилищем разошлась в стороны. Из грязи и снега показались громадные птичьи лапы. Избушка подпрыгнула на них, зашаталась.

Будто пожираемая пламенем чудовищная чёрная курица, она опрокинулась на бок, сломала изгородь. Подскочила, вновь свалилась, покатилась по сугробам. Она разносила в щепки и давила своим весом всё, что попадалось на пути.

Лите казалось, что громче прочих уши взрезают не вопли призраков, не визг богинки, а именно этот безмолвный крик умирающего жилища.

Светало, когда они остановились. Лита и Инальт без сил рухнули на снег. Волчицу бил озноб, лихорадило. Юноша обнял девушку, прижал к себе. Ведьмак достал флягу, откупорил и поднёс к её губам.

— Пей давай, — приказал он. — Знаю, дрянь, но поможет избавиться от яда…

Теперь Лита подчинилась, не стала спорить и огрызаться. В этот раз ей было куда хуже, чем в прошлый. Сделав несколько глотков, она вырвалась из рук Инальта, упала на четвереньки. Вонючая чернота брызнула изо рта девушки, испачкала снег.

— Жить будешь, но нужно много кипячёной воды и отдых, — прокомментировал ведьмак и обернулся к юноше. — Я Андрэс Книжник, — он протянул руку. — Ты сам как? Цел?

— Инальт, — представился тот, пожимая руку. — Благодарю за помощь, Андрэс. Тоже жить буду. Я соберу веток…

Ведьмак кивнул. Мужчины занялись делом. Топлива для огня нужно было немало.

— Ведьма не станет нас преследовать? — с нескрываемой опаской спросил Инальт.

— Она не скоро оклемается… — усмехнулся Андрэс. — Ты хорошо это придумал с избушкой. Даже обидно, что я в прошлый раз не догадался.

— А с Литой что? И где та тварь? Чёрная кошка…

— Мы убили тварь. Вместе укокошили. Но Лита вцепилась ей в горло, хлебнула ядовитой крови. Я не подумал, что таким образом Йежа сможет получить власть над волей волчицы.

— Йежа? — переспросил Инальт. — И ты знаешь, кто Лита?

— Я ведьмак, я многое знаю, — кивнул Андрэс. — А Йежа — та ведьма… Одна из последних настоящих ведьм, а не просто выученных колдуний.

— Раз она потеряла свои силы, может, нам вернуться и добить окончательно? — предложил Инальт.

— Герой, да ты едва на ногах стоишь, — ухмыльнулся ведьмак. — О таких, как она, толстые учебники написаны! Не взять их ни колдовством, ни мечом… Ни хранитель Севера, ни даже родные сёстры не могут с ней ничего сделать.

— Есть ещё такие же? — воскликнул Инальт.

— К счастью, из всех сестёр лишь она одна настолько безумна, — успокоил его Андрэс.

— Ясно…

Инальт и правда был слаб. Он остановился, опершись о дерево, перевёл дух, огляделся. Кажется, они бежали в противоположную сторону от болот, то есть на восток. Елей стало меньше, стройные лиственницы поднимались к небесам.

Воздух был свеж, пах морозцем. Чистое небо обещало погожий день. Жуткая ночь осталась где-то в прошлом, точно кошмар, который ум стирает из памяти ради собственной сохранности.

Набрав достаточно хвороста, мужчины вернулись к Лите. Они устроили костёр подальше от места её мучений, вскипятили воды в котелке. Лита пила много. От ведьмачьего снадобья её чистило полдня, потом отпустило.

Девушка проспала без малого сутки. Всё это время Андрэс с Инальтом были рядом. Сами мужчины отдыхали по очереди. Ведьмак иногда уходил, чтобы добыть свежего мяса или принести ещё хвороста.

Андрэс всю жизнь странствовал и отлично владел искусством походной кухни. К обеду следующего дня он приготовил похлёбку из кролика, сушёных кореньев и зерна. От варева и приправ шёл такой соблазнительный запах, что и мёртвый бы проснулся.

Лита заворочалась, открыла глаза. Судя по лёгкому румянцу на щеках, ей стало получше. У девушки появились силы, чтобы умыться, привести себя в порядок и немного походить.

Инальт всерьёз забеспокоился, не придётся ли вскоре драться с разбойниками, которых привлечёт аромат еды. Но Андрэс сказал, что волноваться не стоит. Негодяи сюда не доходили: с одной стороны владения богинки, с другой — Запретная пуща альвов, с третьей — Озёрный край.

— Похоже, ты хорошо знаешь эти края, — заметил Инальт.

— Уж немало вёрст отмерил, — кивнул Андрэс. — А сами как здесь оказались? Странная из вас пара. Места да и погода не для праздных прогулок. Заблудиться волчица тоже не могла…

— … Она помогала мне в поисках кое-кого, — хмуро ответил Инальт, смущённый прямотой собеседника. — Моя невеста заблудилась в этих лесах.

— И ты надеешься, что она жива? — вздохнул Андрэс. — Что ж, не стану переубеждать… Всякое бывает. Вот недавно после метелей встретил девицу. Едва на ногах держалась! Чудо, как уцелела! Хорошо, свет костра заметила, а то бы и замёрзла…

— Что за девица? — воскликнул Инальт. — Волосы рыжие, короткие?

— О, так это она и есть, невеста твоя? — обрадовался Андрэс. — Вот ведь удача!

— Расскажи мне о ней! — взмолился Инальт. — Как моя Витария? Здорова ли?

— Жива, здорова и в безопасности, — успокоил его ведьмак. — Добрая чародейка и её сыновья позаботятся о ней, не сомневайся. Только вот что…

Андрэс погладил усы, вздохнул.

— Ну же, договаривай! — не выдержал Инальт.

— Велиса называла её не Витария, а Снегурка, — негромко проговорил ведьмак.

— Что это значит? — буркнула Лита, вернувшись к костру.

— Вы и сами видите, леса эти полны опасностей: звери, духи, топи, — ответил Андрэс. — Юной девушке в одиночестве здесь трудно пришлось бы. Боюсь, Вита сумела выжить во время пурги неспроста.

— Не ходи вокруг да около! — возмутилась Лита. — Что с ней не так?

— Зима явилась почти на две луны раньше обычного, потому что кто-то призвал её, — продолжил Андрэс, глядя в глаза Инальту. — Чародейка Велиса ощутила силу Ледяницы в твоей Вите.

— Витария призвала Ледяницу? — охнула Лита. — Вот те раз…

— И чем это грозит Витарии? — сухо спросил Инальт.

— Боги или духи никогда не помогают просто так, — ведьмак опустил взгляд. — Скорее всего, Витария пожертвовала чем-то…

«Она жива, но молись за неё, — вспомнил Инальт слова Индрика. — Иногда один неверный шаг способен утянуть в пропасть. Одна ошибка может навсегда сбить с верной дороги даже самую светлую душу».

«Можно ли помочь ей вернуться, вызволить из пропасти?» — спросил тогда юноша.

«Если не мыслишь для себя иной судьбы», — ответил музыкант.

Инальт поглядел на Литу. Та, поймав его взгляд, ухмыльнулась.

— Ты должен отыскать свою Виту, — кивнула она. — Похоже, ей нужна помощь больше, чем ты думал… — Девушка поджала губы и отвернулась в сторону ведьмака. — Куда шли те волхвы? Можно ли их догнать?

— Я в тот же вечер покинул круг, но знаю: они направлялись в Амир на праздник Солнцеворота, — ответил Андрэс.

— Амир — это же столица альвов посреди Запретной пущи, — угрюмо произнесла Лита. — Человеку туда не попасть.

— Если на то будет воля богов, Инальт пройдёт везде, где ни пожелает, — усмехнулся Андрэс. — Его невеста не погибла в болотах и пурге, а попала под покровительство мудрой Велисы. Вы же пережили встречу с самым жутким лихом, какое можно представить. Воля богов, судя по всему, на вашей стороне.

— Не на нашей, — Лита кивнула на Инальта. — На его.

— Ты помогла мне, не знаю, как и отблагодарить, — склонил голову Инальт. — Большего я не могу от тебя требовать.

— Большего я не дам, — горько усмехнулась Лита. — Ты же видишь, в каком я положении. Теперь я — обуза, а ты должен спешить.

— Если хочешь до солнцеворота достичь Амира, ты должен поторопиться, — подтвердил ведьмак. — За волчицу, — он поглядел на Литу, — не беспокойся. Я помогу ей добраться до дома.

— Не стоит, — скривилась та.

— Да мне по дороге, — улыбнулся Андрэс.

Ели в молчании, все вместе из общего котелка. И сколько бы Андрэс ни просил волчицу умерить азарт и ограничиться бульоном, девушка не могла удержаться. Спустя время её снова начало тошнить.

— Долго ли это ещё продлится? — озабоченно спросил Инальт.

— Если девчонка не будет слушать старших, долго, — сердито ответил ведьмак. — И это только начало, — добавил он, глядя, как Лита бредёт через сугробы подальше от стоянки. — Я же предупреждал! — крикнул он ей вслед.

— Не смей повторять свои предупреждения, — огрызнулась та в ответ. — У меня хорошая память!

— Ты не смущайся, — сообщил ей Андрэс. — Мы тоже не цветочками…

— … Прекрати издеваться над ней, — оборвал Инальт. — Видишь же, плохо девчонке.

— А всё-таки странная вы пара, — рассмеялся ведьмак.