По ту сторону барьера. Книга 2

Глава 13

королевство Иллинуя

938 год Века Дракона.

Он ехал сразу за леди Ивори, задумчиво уставившись на качающуюся при ходьбе голову своей лошади. Вообще ему, как личной охране Инквизитора, положено было быть собранным и сосредоточенным, внимательным, чтобы предусмотреть все возможные угрозы. Положено. Но Дарий не видел в этом смысла. Они с Инквизитором ехали в окружении такого количества королевских солдат, что напасть на них посмеет только по-настоящему безумный.

Ему не разрешили взять с собой его команду. Это огорчало. Во-первых, он бы хотел их порадовать. Парни явно соскучились по жизни за пределами стен, а заданий, с тех пор как Дарий стал кайнарис, им не давали. А во-вторых, ему самому было б спокойнее. Не было бы такого ощущения, что его везут на публичную казнь. Да и, пожалуй, члены его команды были теми немногими людьми, которые сохранили к нему нейтральное отношение. Узнав, что он стал кайнарис, к тому же ещё единственным, от него все отвернулись.

Нового Инквизитора ненавидели все: и маги, и солдаты Инквизиции. Ужесточение режима, комендантский час, уменьшение жалования и постоянные нападки со стороны королевских солдат – всё это подводило к опасной черте. Последнее особенно накаляло обстановку: открытое пренебрежение и попытки вывести на конфликт мало кто выдерживал. И если маги, рискуя своей жизнью, пробовали не подчиняться, сбегать, то солдаты Инквизиции не могли позволить себе такой роскоши. У них были родные и семьи, которые пострадали б в случае неповиновения солдата.

Впрочем, помощника Инквизитора ненавидели даже сильнее, чем саму леди Ивори. Вездесущий Эдан. Казалось, он был повсюду и знал обо всем, что происходит в Башне. Дарий часто находился в кабинете Инквизитора, так хотела сама леди Ивори, поэтому мог лично убедиться в осведомленности Эдана.

Но самый настоящий ад разверзся примерно месяц назад, когда случилась массовая попытка бегства. С десяток магов при поддержке нескольких солдат Инквизиции рискнули и… проиграли. Их всех поймали и казнили. Тот день клеймом горел в его душе каждым прожитым мгновением.

Пойманных беглецов выстроили на небольшой, круглой площадке перед жилым корпусом. Это были студенты разных возрастов, но в основном подростки. Среди них он увидел и девушку Алия, Люси, ту самую, которая сама пригласила на свидание. Она не плакала и не умоляла сохранить себе жизнь, как делали некоторые, а твердо стояла на ногах с гордо поднятой головой. После того как им зачитали вынесенный приговор, она и вовсе обвела взглядом своих унижающихся друзей и громко сказала:

– Прекратите! Это ничего не изменит! Не доставляйте этому чудовищу ещё больше радости!

Люси смело взглянула в глаза сидевшей под зонтом леди Ивори и выпила выданный ей ранее пузырек с ядом. Кто-то поступил так же. Но основная масса не обладала такой смелостью. Романтические мечты юношей и девушек о свободе обернулись жестокой реальностью, принять которую им не хватало сил. Тем, кто отказывался пить яд, вливали его насильно.

Дарий видел, как плакали бывалые солдаты Инквизиции, когда подносили склянку ко рту приговоренных, как шепотом просили выпить, как говорили, что это быстрая смерть, что им не будет больно. Двоих осужденных всё же не удалось уговорить – они разбили свои склянки. Их судьбу решили мечи солдат, но уже других, тех, кто служит Королю.

Он не мог отвернуться, уйти или спрятаться. Он должен был стоять за Инквизитором и охранять её. За всю свою жизнь он не пил столько алкоголя, как в ту ночь. Он пил и не понимал, почему не пьянеет. Почему не проваливается в беспамятство, где нет застывших глаз Люси, а в ушах не стоит плач и стоны мольбы о спасении.

С того дня Дарий стал третьим человеком в Башне, которому все желали смерти. Он не просто охранял чудовище, он был предателем. Но и это было не так страшно, как реакция его друга Алия, который, вернувшись с задания, узнал о Люси и о том, что Дарий ничего не сделал, чтобы это предотвратить. Обещание смерти, которое теперь всегда читалось в голубых глазах бывшего друга, ранило сильнее, чем тысячи оскорблений, что бросали ему в спину шепотом. Дарий знал, что друг не просто ищет способ убить предателя, он ищет способ причинить такую же боль, какая выпала ему.

Показательная казнь должна была стать уроком, наглядной демонстрацией наказания за неповиновение, а стала началом конца. Именно так это и ощущалось. Мятежные настроения лишь усилились. И казни стали повторяться. И на всех них Дарий стоял и смотрел…

– Дарий, у вас всё хорошо?

Он вздрогнул и перевел на неё взгляд.

– Конечно, Инквизитор.

– Не похоже, – тихо проговорила леди Ивори на азурианском, не желая, чтобы их слышали солдаты Короля. – Вы побледнели.

Необычность интонаций в её голосе насторожила. Он никогда не слышал раньше подобные и стал перебирать у себя в памяти, в связи с чем такие могли возникнуть и что потом последует. Подсказка нашлась в обращенном на него взгляде. Дарий изумленно прошептал:

– Вы что, беспокоитесь обо мне?

– Конечно, – спокойно, невозмутимо ответила она. – Вы же мой кайнарис. Вы должны быть здоровы, чтобы защитить меня в случае необходимости.

– Защита не потребуется, – с долей иронии сказал он, не сдержавшись и бросив взгляд на окружавших их солдат, – с таким-то отрядом…

– Угроза не всегда очевидна и не всегда носит физический характер. – Леди Ивори отвернулась от него, устремляя взор вперед, показывая, что разговор закончен.

Дарий нахмурился. О чем она? Краем глаза он заметил, что несколько солдат стали перестраиваться, чтобы ехать ближе к ним. Причем начали сразу, как только она с ним заговорила на азурианском. Как интересно. Солдаты Короля, которые знают азурианский и спешат услышать, о чем говорит Инквизитор. И Инквизитор, которая замолкает, когда те солдаты оказываются рядом. Но как бы любопытно ни было, Дарий даже на минуту не хотел вникать, что происходит. Это его не касается. Пусть хоть все разом сгорят в огне. Он снова уставился на голову своей лошади и погрузился в задумчивость.

Они добрались до Трекании к вечеру. Их большой отряд привлекал внимание, и люди выглядывали из окон, чтобы посмотреть на нового Инквизитора. Леди Ивори не пряталась под капюшоном. Она медленно ехала по улицам города с гордо поднятой головой во главе отряда. Дарий видел, как перешёптывались люди, смотря на неё, как дети показывали на неё пальцами, если родители вовремя не замечали и не останавливали их. Он их понимал. Сам таким был. Много времени потребовалось, чтобы привыкнуть к её бесцветной внешности. Некоторые взгляды были испуганными, словно она была каким-то монстром. Дарий усмехнулся. Захотелось сказать им, что она не была чудовищем снаружи. Нет. Она такая внутри. Без чувств. Без жалости.

Они остановились перед самым большим постоялым двором. Дарий знал о нем, ведь в Трекании раньше бывал, вот только сам никогда здесь не ночевал – дорого для простого служителя Инквизиции. Леди Ивори ждала, пока Дарий подойдет и поможет спуститься с лошади. Он спрятал неприятное чувство, какое возникало каждый раз, когда приходилось дотрагиваться до неё, и подошел. И почему она отказалась от экипажа, а отправилась верхом?

Даже с учетом надетых на неё вещей, леди Ивори почти ничего не весила, словно пушинка. А Дарий в своё время держал в объятиях много женщин, есть с чем сравнить. Не особо деликатничая, он подал ей руку и помог спуститься, в конце придерживая за талию. Когда её ноги коснулись земли, леди Ивори едва слышно ойкнула, а на лице возникла гримаса боли. Он недоуменно моргнул, но видение пропало. Перед ним было снова её надменное и властное, бледное лицо.

Хозяин заведения с женой и помощницами ожидали их и низко поклонились Инквизитору. Откуда-то вынырнули мальчишки и забрали лошадей, уводя за собой, чтобы напоить, накормить и пристроить на ночь. Таверна в этот день пустовала, отданная целиком в распоряжение почетной гостьи.

– Я до утра буду в комнате, – сказала леди Ивори Дарию, – сопроводите меня и можете отдыхать.

Леди Ивори немного замешкалась у входа, рассматривая место предстоящей ночевки, а солдаты поспешили занять столы и негромко переговаривались в ожидании ужина. Официантки сразу принялись ловко маневрировать между столами, подавая им еду.

Перед лестницей на второй этаж Инквизитор снова замешкалась, и Дарий стал уже раздражаться, мечтая наконец-то присоединиться к остальным и нормально поесть. Да и избавиться от её присутствия очень хотелось.

– Дайте мне руку, – вдруг едва слышно проговорила она.

«Зачем» он чуть успел поймать и послушно согнул руку в локте. Вон же перила есть, зачем ещё и он? Что за блажь?

Тонкие пальцы женщины с силой вцепились в него, находя опору для своего тела. Он недоуменно посмотрел на неё, собираясь сказать, что её хватка причиняет ему боль, но увидел её вторую руку, которая до побеления в костяшках хваталась за перила. Шаг наверх был сделан очень медленный и выверенный.

– Вам плохо? – спросил он, замечая, как сильно пульсирует от напряжения жилка на её шее.

– Просто устала, – холодно проговорила леди Ивори.

Платье некому было чуть приподнимать – её руки были заняты, – и последовало вполне закономерное продолжение восхождения. Её нога наступила на край платья. Леди Ивори дернулась в попытке не упасть, а потом осела на ступени, держась при этом за спину, на глазах проступили слезы.

Дарий видел, как она старается спрятать боль, как часто моргает, и, повинуясь возникшему порыву, осторожно подхватил её на руки, донес до двери комнаты и так же осторожно поставил. Как только леди Ивори оказалась на земле, то сразу залепила ему пощёчину. Щеку обожгло от сильного удара, а внутри всё оторопело от непонимания. Дарий уставился на леди Ивори.

– Не смейте больше так никогда делать! – её голос дрожал, а на бледных щеках появился взволнованный румянец.

– Простите, – ошарашенно проговорил он. – Мне показалось, что вам больно. Я хотел помочь.

– Вам показалось! – зло сказала Инквизитор, а затем повернулась и легкой, бодрой походкой зашла в комнату, закрывая за собой дверь.

Не то чтобы он ждал слов благодарности, но и такой реакции не предполагал. И ему ведь не показалось. Ей было больно. Так почему эта женщина восприняла его помощь за оскорбление? Ей вообще чуждо хоть какое-то участие? А впрочем, это были её трудности. Больше он такой ошибки не повторит. Не из тех рыцарей, которые бросаются спасать дам, когда те не просят. Снизу донесся умопомрачительный аромат горячей пищи, и Дарий забыл про леди Ивори и её странности. Он сбежал вниз, занимая свободный столик.

В отсутствие Инквизитора солдаты заметно расслабились и, казалось, растеряли своё высокомерие и какую-то злость. Мужчины весело переговаривались и активно потребляли предложенные блюда. Никто не пил алкоголь, но это никак не уменьшало всеобщего задора. Дарий вдруг понял, что не только магическое сообщество тяготилось невозможностью выбраться из Башни, но и посланные на службу простые люди были рады оказаться вне давящих стен негласной тюрьмы.

Его наконец-то заметила официантка и поспешила подойти.

– Что желает господин маг? – спросила она, улыбаясь и кокетливо стреляя глазками.

Полная грудь, которая предстала на уровне его глаз, заглушала все недавние мысли о еде. Девушка видела интерес и решила ещё подразнить красивого постояльца: чуть приблизилась и стала вытирать стол, наклоняясь ниже, демонстрируя соблазнительные формы.

– Так чего желает господин маг? – повторила она, а потом томно прикусила нижнюю губу.

– Да, господин маг желает… – медленно проговорил он и притянул её к себе, усаживая на колени.

Девушка стала ерзать, пытаясь освободиться от его хватки. Вот только усилий никаких не прикладывала. Её бедра, прижимающиеся к его, вызывали у него огонь нетерпения. С тех пор как он стал кайнарис, жительницы Башни шарахались от него, как от прокаженного, поэтому сейчас его тело очень ярко реагировало. Да и официантка была чертовски хороша собой.

– Я не могу, – прошептала она ему на ухо, касаясь губами кожи. – Мне нужно ещё работать, а не то хозяин лишит монет. – И следом поцеловала его шею.

– Проблему с монетами можно решить, – усмехнулся он, поднимаясь и обнимая её за талию, уводя наверх.

Солдаты при виде кайнарис, уводящего за собой девушку, одобрительно заулюлюкали и засвистели.

***

Как только Ивори оказалась за закрытой дверью, то быстро дошла до кровати и упала, глотая слезы. Эта поездка верхом её совсем доконает, но в экипаже было бы ещё хуже – не раз пробовала. Позвоночник горел, боль врезалась в мышцы, разносясь по нервным окончаниям ощущением битого стекла, впивающегося в кожу.

Она нашла у себя в складках платья желанный пузырек с обезболивающим и выпила. Нужно купить ещё зелий, иначе, когда закончится её запас, она просто умрет от боли. Взять у лекарей Башни нельзя: никто не должен знать о её слабости, да и слишком велик соблазн будет её отравить. А умирать ей нельзя. Она нужна Найлсу.

Внизу зашумели мужчины. Что там происходит? Что за верх бестактности шуметь, когда она ушла отдыхать? Она, хватаясь за стены, дошла до двери и чуть приоткрыла, подсматривая в щель. Услышав странные звуки, смелее выглянула. Краска окончательно сбежала с её лица, а сердце часто застучало – увидеть подобное она никак не ожидала.

Дарий прижимал к стене какую-то девушку, жадно целуя. Его руки, забравшись под её платье, нетерпеливо оглаживали бедра, а руки девушки ласкали его пах. Ивори завороженно наблюдала за ними, не в силах отвести взгляд. Чужая страсть выглядела так неуместно на фоне событий её собственной жизни, что казалась чем-то нереальным, иллюзорным, чем-то что уже никогда с ней не будет. Маг вдруг отстранился от девушки и увлек её в свою комнату. Когда дверь захлопнулась, Ивори вздрогнула.

Инквизитор попятилась назад. Накрывшее её ошеломление стало сменяться гневом. Как смеет он предаваться этому, когда он на службе? А если бы ей прямо сейчас угрожала опасность? Выбежал бы голый её спасать? Или так бы и остался в комнате и… и… Воображение продолжило рисовать увиденное в коридоре. Нога оступилась на неровности пола – боль разлилась по телу даже сквозь сильное обезболивающее. Физические силы вместе с выдержкой покинули её – слезы полились из глаз. До кровати она добралась согнувшись и не раздеваясь упала на неё. Одеяло спрятало её от всех, жаль только, что нельзя спрятаться от себя и своей жизни.

***

Дарий с аппетитом завтракал. Зал постепенно заполнялся солдатами. Они бросали ему короткие, пошлые, но в то же время дружелюбные фразы. Маг отшучивался. Настроение было хорошее, хотелось надеяться, что и весь день будет таким же. Инквизитор спустилась вниз и коротко сказала:

– Выезжаем.

Дарий посмотрел на свою тарелку и перевел на леди Ивори взгляд. На вид женщина была во вполне обычном состоянии, да и они вроде как следующие несколько дней не смогут нормально поесть, так почему бы сейчас не насладиться трапезой? К чему такая срочность?

– Можно доесть? – рискнул спросить он.

Она ничего ему не ответила и вышла.

Недоумение было не только у Дария, многие солдаты даже не начинали есть. И выезд был запланирован не раньше чем через час. Так они оговаривали вчера с Инквизитором.

– Что это с ней? – спросил кто-то из солдат, обращаясь к Дарию.

– Ещё же час есть? Почему передумала?

Последовали ещё вопросы. Солдаты искали ответы у кайнарис Инквизитора, а что Дарий мог им сказать? Недовольные мужчины цепочкой потянулись к выходу, порой бросая на мага уже совсем недружелюбные взгляды, словно обвиняя. Дарий вышел последним: успел ещё затолкать себе за щеки еду и дожевывал уже на ходу. И хоть мужчины ещё только собирались седлать лошадей, Инквизитор свой гнев обратила лишь на Дария.

– В следующий раз выходите немедленно! – сказала она ему. – Почему я должна вас ждать?

Дарий не сдержался бы и возразил, если бы не еда, которую он ещё пережевывал. Леди Ивори властно на него посмотрела, взглядом приказывая помочь ей забраться на лошадь. Дарий сжал талию Инквизитора сильнее, чем требовалось. Когда женщина от боли на мгновение поморщилась, его глаза злорадно заблестели.

Крупных поселков по дороге до Налии не было, следовательно, постоялый двор их следующей остановки тоже не обрадовал размерами. Несколько комнат, которые были в распоряжении гостей, леди Ивори заняла единолично, всех остальных отправила ночевать во двор. Поэтому теперь взгляды, которые солдаты Короля бросали на кайнарис, стали ещё более злыми.

Дарий сидел у костра, любуясь своей стихией, и тихо проклинал взбалмошную женщину, которая умудрилась сделать дни невыносимыми даже вне стен Башни. Теперь и эти солдаты его ненавидят. Вот только интересно за что? Он никак не влияет на злобность бледного чудовища. И зачем ей вообще сразу три комнаты? Почему не пустить хоть кого-то туда? Одна только польза от странного настроения леди Ивори была – молчание. И Дарий надеялся, что та продолжит в том же духе.

Он на удивление выспался. Обнаруженный за таверной сарай с сеном очень даже располагал к покою. Тем более ничего Инквизитора не возьмет – столько солдат вокруг, можно не торчать под дверьми и не охранять её. Показавшаяся женщина милостиво предоставила им время для завтрака. Бросив ей угрюмое приветствие, Дарий отправился на поиски места, куда можно было бы сесть и дождаться своей порции.

Помня о вчерашнем происшествии, он торопливо стал есть, как только принесли еду. Очередное приближение Инквизитора почувствовал раньше, чем увидел. Кусок застрял в горле, Дарий чуть его проглотил.

– Инквизитор? – спросил маг, устало поднимая на неё взгляд. Ну что опять случилось?

Леди Ивори бросила на него мимолетный взгляд и тихо сказала:

– Приведите себя в порядок перед выездом. В комнате можно найти воду.

И снова незнакомые интонации. Что это с ней? Если б не знал её, то подумал, что в голосе прозвучало… тепло. Хм-м-м… Он кивнул и быстро затолкал остальное в рот, поспешил наверх, гадая, что ж с ним не так. Отражение в зеркале показало только застрявшие в волосах травинки. Вроде же не страшно, но предложением воспользовался: наспех умылся, причесался.

Вся остальная дорога до Налии так же прошла в молчании, чему Дарий был несказанно рад. Предоставленный сам себе, он наслаждался пейзажами, размеренной ездой. Много думал и также много мечтал.

В город они приехали очень поздно. Глава Налии разместил важных гостей у себя в особняке. Солдатам предоставили комнаты на нижнем этаже, а Инквизитору и её кайнарис выделили лучшие покои наверху. Леди Ивори отказалась от совместной трапезы с хозяином и попросила его оставить её одну. Отослала и приставленных к ней горничных. Зато Дария так и не отпустила. О причине он догадывался и с затаенным злорадством ждал своего часа отомстить.

Женщина остановилась у ступеней и посмотрела на Дария.

– Дарий, у меня очень болит спина, – призналась она. – Не могли бы вы помочь?

Занести наверх или просто подать руку? А впрочем, неважно.

– Инквизитор, – ответил он с вежливой улыбкой. – Обязанности кайнарис не подразумевают оказание знаков внимания. Кроме того, не вы ли приказали несколько дней назад больше так не делать?! – Он кивнул ей в знак почтения. – Спокойной ночи, Инквизитор.

Дарий легко взбежал по лестнице, оставляя женщину внизу. Пользуясь тем, что она не может его видеть, широко улыбнулся. Как же сладка месть! Он не забудет ту её пощечину! Жаль только нельзя было насладиться её выражением лица! Весело насвистывая, Дарий прошелся по своей комнате, а когда обнаружил просторную ванную, почувствовал себя по-настоящему счастливым. Остаток ночи будет очень даже отличным!

Каждый шаг по проклятой лестнице давался Ивори с большим трудом. Если бы не злость, которая клокотала у неё внутри, то она бы заплакала от боли. Что он себе позволяет? Как смеет насмехаться над ней? Она всё видела в его глазах! Наглец! Если она ему приказала, то он должен подчиняться! Она может казнить его за неповиновение! Ему нужно напомнить, кто здесь главный!

К моменту, когда Ивори достигла последней ступени, она была близка к убийству. Дарий в её измученном болью сознании был виновником всех бед. Как же она ненавидела его! Держась одной рукой за стену, Ивори дошла до его комнаты и занесла руку, чтобы постучать, но едва коснулась двери, та приоткрылась. Он не запер её.

Инквизитор так и застыла с поднятой вверх рукой, смотря на обнаженного Дария. Капельки воды на его сильном, тренированном теле ловили тусклые отблески лампы и удерживали взгляд. Правую руку от кончиков пальцев до плеча украшали магические линии, и эта рука сейчас активно ерошила красные волосы, вытирая их после мытья. Взгляд скользнул по его спине, опускаясь на ягодицы и длинные, стройные ноги. Собственному телу стало вдруг жарко. Дарий был красив, и не было никаких аргументов, которые можно было бы себе предъявить и заставить отвернуться.

Он обернулся, собираясь отнести полотенце в ванную, и, увидев её, от неожиданности дернулся.

– Какого черта вы тут делаете? – воскликнул он, забывая, что она Инквизитор, а потом спохватился и прикрыл себя полотенцем.

– Дверь была не заперта, – растерявшись, проговорила она. – Я… я… – Ивори с шумом выдохнула, силясь собраться, и спустя паузу сказала: – Завтра в восемь утра у нас выезд.

– Вы говорили, – напомнил он, бросая на неё подозрительный взгляд, начиная гадать, почему она не уходит.

– Хорошо, – ответила Инквизитор. – Спокойной ночи, Дарий.

Она поспешила уйти. Даже боль не успокаивала водоворот её вспыхнувших эмоций. Впервые после смерти мужа она так разволновалась при виде кого-то. Впервые кто-то показался ей красивым. И это… неправильно. Это сулит новую беду. Она добралась до своих вещей, заботливо принесенных солдатами, нашла зелья, выпила сразу несколько и упала на кровать, закрывая глаза и надеясь, что сон в этот раз настигнет быстро.