По велению сердца

Глава 3

Велвет Моран поерзала на бархатном сиденье черной лакированной кареты Хавершемов – последней кареты, которой владела ее семья.

– Сколько же еще, дедушка? Мне кажется, мы уже едем много часов.

– Да. Уже темнеет. Что с тобой сегодня? Обычно ты не замечаешь времени.

– Ты прав. Быстрее бы уж добраться до места, и пусть все наконец закончится. – Велвет вздохнула. – Но, Господи, как же мне не хочется туда ехать!

– Выше голову, моя дорогая. Все образуется.

В карете они были вдвоем. Ее горничная, Табита Бисон, перебралась на козлы. Велвет подозревала, что она неравнодушна к кучеру.

Велвет вздохнула. Что это значит – быть влюбленной? Когда-то она мечтала выйти замуж, конечно, за любимого человека, но потом решила, что можно замуж не выходить. За последние три года она привыкла к независимости. Она хотела жить сама по себе, а муж будет определять каждый ее шаг.

– Велвет!

– Да, дедушка?

– Я опять забыл… куда мы направляемся?

Велвет погладила его тонкую, со вздувшимися венами руку.

– В Карлайл-Холл, дедушка. Чтобы выйти замуж за герцога, ты помнишь?

Он кивнул головой и улыбнулся.

– Свадьба. Ну да, да, конечно. Ты будешь прекрасна в подвенечном платье.

Велвет ничего не ответила. Вместо этого она принялась теребить прядь волос, выбившуюся из-под шляпки абрикосового цвета, стараясь не думать о первой брачной ночи. Что скажет герцог, когда она сообщит ему, что ее приданое – это все, что осталось от наследства Хавершемов? Эвери Синклер, успокоила она себя, разумный человек. И похоже, искренне любит ее. Он поймет. Велвет постаралась прогнать тревожные мысли, и на какое-то время ей это удалось.

Вдруг тишину мартовского вечера нарушил стук копыт. Этот звук приближался, становился все громче. Раздался пистолетный выстрел, и карета остановилась.

– Что за черт… – пробурчал, нахмурившись, граф. Его почти сбросило с сиденья. Велвет выглянула из окошка кареты.

– Добрый вечер, миледи, – приветствовал ее высокий человек на черной лошади.

В его руке еще дымился разряженный пистолет, другой пистолет, с взведенным курком, он направил на кучера. Велвет испуганно ахнула: таким страшным показался ей этот всадник.

– Да хранят нас боги! – вскрикнула на козлах Табби. – Это же грабитель с большой дороги, Одноглазый Джек Кинсайд!

Велвет слышала рассказы о нем, да их знала вся округа. Он грабил путешественников на дороге между Мальборо и Хоунслоу. И вот Черный Джек перед ними!

– Вам нечего бояться, миледи. – В его спокойном голосе звучали стальные нотки. Он открыл дверцу кареты. – Отдайте ваши ценности и можете ехать.

Это был высокий, атлетически сложенный человек. Один глаз закрывала черная повязка, другой сверкал самой яростной голубизной, какую ей только приходилось видеть. Велвет посмотрела на деда – тот, похоже, был ошеломлен всем происходящим, – потом снова взглянула на грабителя. Черные бриджи, заправленные в высокие сапоги; расстегнутая белая рубашка с длинными рукавами открывает широкую загорелую грудь.

– Хотите верьте, хотите нет, – произнесла она твердо, – но мы почти не взяли в дорогу денег и украшений. Попытайте счастья с кем-нибудь еще.

С минуту он в упор разглядывал ее, затем перевел взгляд на позолоченный герб на дверце кареты – летящий голубь над двумя скрещенными мечами. Мир и Мощь. Девиз рода Хавершемов.

– Передайте мне кошелек старика, да и ваш заодно.

Пальцы Велвет дрожали, когда она отдавала кошельки грабителю. Она сказала ему правду: у них было мало денег. Он нахмурился, но спрятал их за пазуху.

– Теперь украшения.

С золотыми часами деда и перстнем с крупным рубином она рассталась с сожалением. Но брошь передала с затаенной улыбкой: украшавшие ее бриллианты были искусно выполненной подделкой. Настоящие, принадлежавшие некогда матери, были давно проданы.

– Это все, что у нас есть.

Уголки его губ дрогнули. Они были прекрасной формы, и нижняя немного полнее верхней. У грабителя были прямой нос и густые коричневые брови, изящно выгнутые вверх. На щеке – тонкий шрам, ничуть не портящий лица.

– И в самом деле не богатый улов.

Он снова взглянул на герб на дверце кареты. Знает ли он, кто она, подумала Велвет.

– Что ж, я просто обязан воспользоваться случаем, предоставленным мне судьбой. – Улыбка исчезла с его лица. – Выходите, леди Велвет.

Великий Боже, он знает ее имя!

– Зачем? Что вам от меня надо? – Голос ее дрожал.

– Вы сделаете то, о чем я вас попрошу.

– Нет… – Велвет взяла себя в руки. – Что вы хотите?

Он, кажется, был удивлен. Выражение его лица стало жестким.

– Я хочу, миледи, получить выкуп с вашего жениха. Ваше приданое возместит ему затраты. А теперь выходите, пока никто не пострадал.

Его слова ужаснули ее. Дедушка в преклонном возрасте. Она не может рисковать им.

– Что случилось? – спросил граф, глядя, как она открывает дверцу кареты. – Куда мы едем?

– Все в порядке, дедушка, – ответила она спокойно. – Этот джентльмен хочет поговорить со мной. Тебе не о чем беспокоиться. Он не причинит мне вреда.

Она взглянула на разбойника, и ее поразило на редкость серьезное выражение его лица.

– Я не причиню вам вреда, миледи. Даю слово.

– Ваше слово? Думаете, я поверю вам? – Она горько улыбнулась. Слово грабителя с большой дороги!

– На мое слово можете положиться.

Почему-то она поверила ему. В конце концов ему нужны только деньги. А она знала, что ради денег человек способен на многое. Велвет вышла из кареты. Разбойник оглядел ее роскошное одеяние, и она успела заметить, что он нахмурился.

– Пора ехать. Вам не причинят вреда, если будете делать то, что вам скажут. Если же нет… – Он направил пистолет на кучера. – Я не поручусь за судьбу миледи.

– О мое бедное дитя! – всхлипнула Табби. – Попасть в руки Одноглазому Джеку Кинсайду!

Она закрыла глаза платком.

– Я же сказал, ей не причинят вреда, – бросил похититель. – А теперь отправляйтесь! Прямо в Карлайл-Холл! И не останавливайтесь по дороге.

Пистолет громыхнул, он отбросил его в сторону, и в его руке каким-то загадочным образом оказался другой. Табби вскрикнула от страха, кучер хлестнул лошадей, и карета рванула с места.

С тяжелым сердцем Велвет проводила взглядом карету, скрывшуюся за поворотом дороги, потом посмотрела на похитителя.

– Снимите эту дурацкую клетку, которая на вас надета.

– Что?

– Ваш кринолин… эту штуковину под платьем. Снимите ее.

Велвет почувствовала, как сердце ее сжалось. Как она могла поверить его словам!

– Здесь?

Она огляделась. Высокие тисовые деревья стеной стояли вдоль дороги. С вершины одного из них, заухав, взлетела сова. От этого звука по спине пробежал холодок.

– Ну же!

Велвет гордо вскинула голову.

– Отвернитесь.

– Что?

– Я сказала – отвернитесь. Я не могу раздеваться у вас на глазах.

– Я не просил вас раздеваться, снимите эту дурацкую штуковину, чтобы сесть на коня со мной.

Велвет не пошевелилась, он со вздохом отвернулся.

Велвет взглянула на своего похитителя, подхватила юбки и бросилась бежать. Она просто так не сдастся!

Темнота ночи поглотила ее. Месяц скрылся за облаками, стало так темно, что она едва различала землю под ногами. За спиной слышался топот его тяжелых сапог.

Ветки деревьев рвали платье, хлестали по лицу, в туфельки из сафьяна набилась земля. Велвет на минуту остановилась, набрала в грудь воздуха и побежала еще быстрее.

Тяжелые шаги за спиной приближались. Велвет споткнулась о поваленное дерево и упала. Преследователь со всего маху налетел на нее и, не удержавшись на ногах, рухнул. Велвет почувствовала, как тяжелое тело пригвоздило ее к земле.

– Пустите меня!

– Черт побери!

Грубые руки рванули пояс юбки, добрались до завязок, поддерживавших кринолин. Он хорошо разбирается в женском гардеробе, мельком подумала Велвет, пытаясь высвободиться.

– Пустите меня!

Он сдернул с нее кринолин и помог ей встать. Окинул ее взглядом. Растрепанные темно-рыжие волосы, изорванное платье, перепачканное грязью лицо.

– Пора уходить отсюда, – произнес он. – Ваши друзья не должны застать нас здесь, когда вернутся.

Велвет поежилась. Джек Кинсайд не угрожал ей, но она чувствовала опасность. Она не сомневалась в том, что произойдет, если она ослушается, и подошла к его коню.

Он подсадил ее в седло и сам сел сзади. Спиной она ощутила мощные мышцы его груди. Стальные руки обхватили ее.

Страх пронзил Велвет. Что ее ждет? Велвет закусила губу и обеими руками ухватилась за конскую гриву.

Они углубились в лес. Луна к тому времени скрылась за тучами, и их окружила чернильная тьма. Но похититель Велвет каким-то непостижимым образом находил дорогу. Девушка не знала, что ее ждет, и старалась гнать страшные мысли. Может быть, он действительно сдержит слово и не тронет ее, размышляла Велвет. Странно, почему Джек Кинсайд, грабитель с большой дороги, похож на аристократа? Эта изящная, непринужденная посадка, манера говорить…

Велвет решительно тряхнула головой. Что бы ни произошло – ее свадьба состоится. Согласится герцог заплатить выкуп или нет – она должна выбраться отсюда.

Конь споткнулся, и Джейсон поспешил поддержать сидящую перед ним девушку. Она была маленькой, но отнюдь не хрупкой. Карие глаза, курносый нос, пухлые губы, щеки цвета спелого персика, высокая крепкая грудь.

Во время их борьбы волосы у нее рассыпались, и их длинные пряди лежали на плечах. Они у нее темно-рыжего цвета, подумал он. Однако правильно определить их цвет было трудно из-за обильной пудры, но более всего он напоминал ему цвет осенней листвы.

Конь стал спускаться с небольшого холма, и девушка плотнее прижалась к его груди. Джейсон заерзал в седле, почувствовав, как отозвалось его тело, и выругался про себя. Велвет казалась ему горячей и женственной, нежной и чувственной – а он долго не общался с женщиной.

Он и не предполагал, что нареченная брата такая привлекательная, хотя Литчфилд предупреждал его, и даже представил, как делит с ней ложе.

Разумеется, он не сделает этого. За годы, проведенные вдали от Англии, ему пришлось совершить многое ради того, чтобы остаться в живых. Но он не причинил вреда ни одной женщине, не взял ни одну против ее воли. И не собирался начать с этой.

Да и не время думать о том, чтобы удовлетворить страсть. Важнее было вновь обрести свое наследство, сделав первый шаг к тому, чтобы восстановить справедливость.

Почувствовав, что девушка вздрогнула от холода, он отвязал от седла плащ и закутал в него спутницу. Сначала она старалась не прикасаться к нему, но усталость брала свое, и вскоре она заснула у него на груди, уткнувшись лицом в плечо.

Ему было жаль ее, но он должен сделать то, что требует справедливость. С девушкой ничего не случится, все трудности придутся только на его долю. Она пошевелилась, и прядь длинных шелковистых волос коснулась его щеки. Он почувствовал нежный запах сирени.

Вскоре он увидел охотничью хижину Литчфилда. Слава Богу, подумал он. Натянув поводья, остановился. Небольшое двухэтажное строение из светло-желтого песчаника стояло на краю луга. На втором этаже хижины была спальня, а на первом – большая комната с очагом, служившая кухней.

Бенни Тейлор, мальчишка-грум, ждал его у входа в хижину.

Ему было, наверное, лет двенадцать. Крепкий проворный мальчишка с неуверенной улыбкой на лице и светло-русыми волосами. Он был предан хозяину и готов был сделать все для него. Литчфилд представил ему Джейсона как графа Хокинса.

– Добрый вечер, милорд.

– Присмотри за конем, парень. Я позабочусь о леди.

– Слушаюсь, милорд.

Велвет проснулась, когда он снял ее с коня.

– Где… где это мы?

– В надежном месте. Я старался сделать его удобным.

Ответом ему был упрекающий взгляд, посланный из-под густых ресниц.

– Вы заранее знали это.

– Надеюсь, вам будет здесь удобно, – сказал он, приглашая войти в дом. – Прошу вас, миледи.

С заметным колебанием она последовала за ним и остановилась на пороге, удивленная чистотой лесного жилья.

– Не очень-то это местечко вяжется с разбоем, – сказала она.

– А чего вы ожидали? Грязного чердака?

– Именно.

– Извините, что разочаровал вас.

Он направился к лестнице, думая, что она последует за ним.

– Сколько же вы запросите?

Остановившись, он повернулся:

– Прошу прощения?

– Выкуп. Какую сумму вы запросите?

Он улыбнулся:

– Как дорого, по-вашему, вы стоите?

«Меньше, чем вам кажется», – подумала Велвет.

– Герцог может и не захотеть платить, – сказала она, подумав, что Эвери Синклер может оказаться неисправимым ханжой. – Он не будет уверен, что вы не… что вы не…

Густая темная бровь поползла на лоб.

– Что я не изнасиловал вас?

Щеки ее порозовели.

– Я только хочу сказать, что он может и не захотеть платить выкуп.

Похититель небрежно пожал плечами:

– Поживем – увидим.

Странно, но это не взволновало его. И вообще он не был похож на разбойника. Это немного успокоило Велвет.

– Ваша комната наверху, – сказал он, поднимаясь по лестнице. – Идите за мной.

Она сделала несколько шагов, путаясь в промокшей юбке. Без кринолина юбка сковывала движения и тянула к полу, словно была из свинца, а не из дорогого муарового шелка.

Похититель, должно быть, заметил это, потому что нахмурился. Когда они поднялись на площадку лестничного марша, он повернулся к Велвет:

– Стойте спокойно.

Увидев блестящий клинок ножа, Велвет вскрикнула от испуга и отшатнулась, едва не рухнув вниз. Сильная рука удержала ее от падения.

– Я ведь уже сказал, что не причиню вам вреда.

Она испуганно сказала:

– Трудно поверить, когда вы держите в руках это. – И указала на сверкающий в его руках клинок ножа.

Он смущенно улыбнулся. Наклонившись, поднял подол ее платья и отрезал от него ленту материи шириной добрых три дюйма.

– Повернитесь.

Она повиновалась, и платье лишилось такой же полосы сзади.

– Теперь вы можете передвигаться, не боясь упасть.

– Вы же почти раздели меня… – начала она, но запнулась на полуслове под устремленным на нее пронзительным взглядом.

Щеки ее порозовели, и она отвела взгляд в сторону.

– Думаю, здесь я буду спать.

– Да. Белье свежее. Надеюсь, вам будет удобно.

Она повернулась к окну, и в ее душе вспыхнула надежда.

– Даже и не думайте. Окна заколочены, да и я буду спать внизу. Ведите себя тихо, леди Велвет, вам надо потерпеть всего несколько дней.

«Потерпеть», – подумала она, но промолчала и покорно кивнула:

– Как вам будет угодно… милорд.

Джейсон удивленно посмотрел на нее. Он думал, что она спала, когда мальчишка обратился к нему как к титулованной особе.

Велвет думала о другом. Она не собиралась сидеть сложа руки и ждать, когда он известит герцога о ее похищении. Надеяться, что Эвери заплатит выкуп, значит рисковать Виндмером, рисковать своей семьей и своим будущим. Она должна убежать отсюда!

Велвет сидела, обхватив колени руками, посередине толстой перины, покрывавшей удобную кровать. Она застыла в ожидании.

За окном собиралась гроза. Тучи сгущались, затягивая все небо, на них играли отблески пока еще далеких молний.

Ночь была не для побега, но каждый час, проведенный под этой крышей, ухудшал ее положение. Она понятия не имела, где находится, и решила пойти в любую сторону, надеясь выйти к какой-нибудь деревушке или селению, где ей смогут помочь.

Как долго она сидит? Уснул ли ее похититель? Велвет попробовала открыть дверь, но дверь была заперта снаружи. Оставалось только окно!

Она осторожно выпростала ноги и медленно, с замирающим сердцем, встала. Простыни она связала в некое подобие веревки. На цыпочках пересекла комнату, на секунду задержавшись около бюро, чтобы взять импровизированный молоток – отделанную серебром щетку для волос.

Посмотрев наверх, произнесла торопливо сотворенную молитву:

– Великий Боже, надеюсь, ты мне поможешь.

Когда она прижала простыни к оконному стеклу и легонько стукнула по нему щеткой, стекло разбилось почти бесшумно, и на пол упал только один кусочек стекла.

– Благодарю тебя, Боже, – сказала она.

Руки ее тряслись. Немного успокоившись, она начала вынимать из рамы осколок за осколком, затем выломала деревянные планки рам и убрала оставшееся стекло. На это ушло больше времени, чем она предполагала. И когда она привязала импровизированную веревку к ножке стола, стоявшего у окна, пошел легкий дождь.

Убедившись, что веревка и стол выдержат ее, она протиснулась в окно и спустилась по веревке на землю, попав прямо в лужу. Она едва не вскрикнула, когда ледяная вода залилась в ее туфельки.

Произнеся слова, которые дамы обычно не произносят, Велвет осмотрелась, пытаясь сообразить, в какую сторону ей идти. Местность вокруг казалась совершенно незнакомой. Она пожалела, что спала в дороге. Что ж, теперь уже ничего не поделаешь.

Подняв быстро тяжелеющую от воды юбку, Велвет побежала к деревьям.

Джейсон не верил собственным глазам! Маленькая женская фигурка промелькнула мимо окна, а теперь бежала к деревьям. Но как, черт побери, ей удалось это? Он же собственноручно приколотил окна. Чтобы убежать, надо было разбить стекла, но он не слышал ни звука. Вот ее фигурка снова мелькнула и исчезла.

– Боже мой!

Да, с такой пленницей скучать не придется. Он надел сапоги, схватил плащ, на ходу набросил его на плечи и выбежал из дома. Сверкали молнии, раскаты грома все приближались. «Чертова девица выбрала самую неподходящую ночь для побега», – подумал он.

Когда он пересек луг, дождь перешел в ливень. Налетевший ветер неистово трепал кроны деревьев. Молнии сверкали почти непрерывно, гром грохотал уже совсем рядом.

Джейсон побежал еще быстрее, проклиная свою пленницу. Ливень хлестал ему в лицо, ветер трепал волосы, но он бежал вперед, не обращая ни на что внимания. При свете молнии он заметил мелькание оранжевой юбки, скрывшейся за деревом. Молния ударила в это дерево и срезала выступающий сук.

Он бросился туда, сердце его колотилось, вырываясь наружу. Неужели что-нибудь случилось? Неужели она ранена?

При мысли об этом внутри у него все похолодело. Он должен был все предусмотреть, защитить ее от всех опасностей. Теперь он молил Бога, чтобы с ней все было в порядке.

Велвет, задыхаясь, вдохнула холодный лесной воздух, он резал грудь как огонь. Ссадина на боку невыносимо болела, ноги тряслись; волосы превратились в спутанную, пропитавшуюся водой массу, прилипшую к плечам; платье стало грязной тряпкой, облепившей ноги и тянущей ее к земле. Боже мой, как быстро разыгралась гроза! Легкий дождь помог бы ей скрыть следы. Но вокруг бушевала настоящая буря, угрожая ее жизни.

Великий Боже, она не думала, что может так получиться! Но возвращаться назад не хотела. В охотничьей хижине ее ждала не меньшая опасность.

Над головой грянул удар грома и сверкнула молния. Велвет застыла от страха, увидев, как молния ударила в землю так близко от нее, что, сделай она еще несколько шагов, этот удар пришелся бы в нее. Другая молния ударила в дерево рядом с ней. Увидев пламя, охватившее ветви дерева, она в панике побежала в противоположную сторону.

Врезавшись в массивную человеческую плоть, она вскрикнула.

– Черт побери, герцогиня.

Крепкие руки сомкнулись вокруг нее, уводя от пламени, горящего у нее над головой. Он закутал ее в плащ и прижал к себе. Она дрожала от страха и холода.

Несколько секунд они стояли, прижавшись друг к другу, и она почувствовала, что успокаивается.

– Пожалуйста, – наконец произнесла она, – позвольте мне уйти. – Сердце быстрее забилось в груди, дыхание участилось. – Я… мне надо вернуться.

Он только покачал головой. Кожаный ремешок, которым были схвачены его волосы, сполз набок, и они рассыпались по его широким плечам.

– Пожалуйста… мне надо вернуться в Карлайл. Я должна выйти замуж за герцога.

При этих словах он напрягся всем телом, немного отстранясь от нее и посуровев лицом.

– Вы сможете выйти замуж за кого угодно… когда вернетесь. А пока вам надо остаться здесь, со мной.

Она старалась вырваться из его рук, но его объятия стали плотнее.

– Послушайте меня, глупышка: неужели вы не понимаете, вас может убить!

Не успела она ответить, как он взял ее на руки и направился к хижине. Она слышала, как бьется его сердце, совсем рядом и в такт с ее. Мокрая прядь волос упала ему на глаза, по лицу стекали струйки дождя. Странно, но даже в таком виде Джек Кинсайд казался ей симпатичным мужчиной!

Он быстро дошел до хижины. Подойдя к двери, ногой открыл ее и, войдя внутрь, опустил Велвет на пол. Весь пол вокруг нее быстро покрылся водой, смешанной с грязью.

Она дрожала, закоченев от холода. Зубы ее стучали так громко, что она едва услышала его слова.

– Черт побери, женщина. Как, интересно, вы рассчитывали отсюда выбраться?

– Если… если бы не начался дождь… если бы не похолодало…

– Ну да, если бы свиньи могли летать, вы бы смогли отсюда улизнуть.

Она вскинула голову. Возможно, ее попытка убежать и была глупейшим поступком. Возможно, ей надо было все спланировать, но она была чересчур испугана. Покрепче сжав зубы, чтобы они не стучали, она с надеждой посмотрела на очаг, перед которым склонился похититель, раздувая огонь.

Когда в очаге заплясали веселые язычки пламени, Джейсон подбросил дров, и скоро по хижине разлились волны тепла. Но Велвет дрожала, стоя в мокрой одежде.

– Вам надо снять все это с себя, – перекрыл треск поленьев его низкий голос. Повернувшись, он сорвал с лежанки, на которой спал, теплое одеяло. – Завтра парень принесет вам какую-нибудь чистую одежду. А пока можете завернуться вот в это.

Протянув одеяло, он выжидающе смотрел на нее.

Велвет закусила губу. Пальцы ее занемели от холода; она их не чувствовала и расстегнуть пуговицы на платье не смогла бы.

– Возможно, платье высохнет и так, – пробормотала она, зная, что это невозможно.

Джейсон иронично усмехнулся:

– Не глупите. Снимайте все с себя. Можете сделать это наверху, но на вашем месте я бы не рискнул: там выбито стекло и очень холодно. Здесь теплее.

Она покусала губу.

– Возможно, вы правы, но… я не смогу с этим справиться… если вы мне не поможете. У меня так замерзли пальцы, что я не смогу расстегнуть пуговицы.

Он чертыхнулся вполголоса.

– Повернитесь.

Велвет повиновалась. Она старалась скрыть смущение и не обращать внимания на прикосновения его пальцев, но прижала платье к груди, когда материя распахнулась. Повернувшись, увидела, что он не смотрел на нее. Похититель-джентльмен. Она слышала о таких вещах, но не в связи с Одноглазым Джеком Кинсайдом.

Торопясь, стянула с себя нижнюю сорочку и завернулась в одеяло.

– А как же вы?

Подойдя к огню, она облегченно вздохнула, когда желанное тепло окутало ее.

– Мне не привыкать к подобным неудобствам.

Но, повернувшись к огню, он снял пропитанную водой льняную рубашку. На мгновение Велвет оцепенела. Она еще никогда не видела обнаженную мужскую грудь. На ней играли толстые жгуты мускулов. Густая коричневая растительность покрывала верх груди, спускаясь к поясу бриджей. И уже не в первый раз она обратила внимание на сеть шрамов, покрывавших тыльную часть его левой руки.

– Я сейчас заколочу окно, – сказал он, снимая сапоги.

Велвет отвернулась, когда он снимал бриджи.

– Потом, может быть, мы сможем вздремнуть.

Велвет ничего не сказала. Она не могла забыть его сильный торс. Что она испытала бы, прикоснувшись к нему? Так же ли мягки и шелковисты вьющиеся на его груди волосы, как выглядят?

«Кто же он такой?» – спрашивала она себя.

И почему мальчишка-конюх обращался к нему как к титулованной особе?

И что теперь делать ей?