Поцелуй ангела

11

Николь оказалась пухлой жизнерадостной женщиной, заботливой, как курица-наседка. Она не отличалась особой деликатностью, любила подшутить, но делала это с самыми добрыми намерениями. Бетси, усталость которой нарастала пропорционально увеличению размеров живота, была только рада довериться чужим заботам.

Джефф не переставал печься о ее благополучии, но таких моментов волнующей близости, как в первый вечер, между ними больше не возникало. Он держался как посторонний человек, пусть даже вежливый и внимательный. Бетси с болью в сердце замечала, что они все больше отдаляются друг от друга. И даже мысль, что в конечном счете ей это на пользу, ничуть не прибавляла радости.

Николь суетилась на кухне.

— Я подготовила комнату для медсестры, — деловито сообщила она. — На следующей неделе приедет ваша мать, так что в доме будет полно народу. Мсье перейдет в вашу комнату?

— Не знаю. Думаю, мы как-нибудь управимся.

Бетси не могла представить, чтобы Джеффу захотелось спать в одной комнате с ней и младенцем, делить с ней бессонные ночи и все, что им сопутствует. А с появлением новых людей у него будет еще меньше причин бывать дома, с горечью подумала Бетси.

Этим утром она чувствовала себя как-то необычно, но не могла понять, в чем дело. Целый час провела в детской, в которую Джефф переоборудовал бывшую гардеробную, но занималась только тем, что беспокойно расхаживала из угла в угол. Будущий папаша немало потрудился, чтобы подготовиться к появлению младенца, — здесь было все, что только можно пожелать, но Бетси мечтала не об этом. Если бы ее сердце удалось так же просто привести в порядок, всего лишь покрыв двумя слоями краски! Еще две недели — и в детской появится обитатель. Несмотря на постоянные разговоры об этом, Бетси все еще не верилось, что ребенок скоро появится на свет.

— Кажется, мсье вчера ходил с мадемуазель Клер в таверну. — Николь фыркнула, не скрывая неодобрения.

Бетси изобразила на лице безмятежную улыбку, призванную продемонстрировать, что ее это нисколечко не волнует.

— У Клер был день рождения. Меня тоже приглашали, но я чувствовала себя неважно и отказалась. — Джефф не стал настаивать, похоже, он даже испытал облегчение.

— Мсье не вернулся к ночи…

— Неужели? Я и не заметила.

Бетси солгала. Она пролежала без сна почти до утра, вслушиваясь в ночную тишину в надежде услышать его шаги. Утром Джефф был в том же одеянии, в каком вечером ушел из дому, и избегал встречаться с ней взглядом. Нетрудно было догадаться, что к чему.

— Если бы мсье спал с вами в одной постели, вы бы заметили!

Бетси вспыхнула.

— Николь!

Все еще ворча что-то на своем родном языке, экономка вышла, и Бетси вздохнула с облегчением.

Джефф все меньше времени проводил дома. Иногда казалось, будто ему невыносимо находиться в ее обществе. Накануне вечером она мельком увидела Клер, перед тем как они с Джеффом уехали. На брюнетке было черное облегающее вечернее платье с глубоким вырезом, и выглядела она на редкость соблазнительно. Бетси хватило одного взгляда в зеркало, чтобы понять, почему Джефф предпочитал общество Клер.

— Мадам!

Она неуклюже поднялась со стула. Пожилая француженка упорно обращалась к ней, как к замужней даме, и ей в конце концов надоело поправлять экономку.

— В чем дело?

— Приехал Жан, чтобы отвезти меня на рынок, а мсье все еще не вернулся.

Экономка всегда раз в неделю ездила на рынок. Джефф обещал быть дома к тому времени, когда племянник Николь заедет, чтобы отвезти ее за покупками.

— Ерунда, он скоро вернется.

— Но мсье рассердится, если я оставлю вас одну. К тому же телефон со вчерашнего дня не работает.

Николь колебалась, она привыкла к заведенному порядку: утром — покупки, вечером — сплетни с приятельницами.

Велика важность — «мсье рассердится». С какой стати весь белый свет с ног сбивается, лишь бы только угодить Джеффу?

— Ничего страшного, если я несколько минут побуду одна.

Бетси уже изрядно поднадоело, что с ней постоянно обращаются, как с тяжелобольной.

— Ну что ж, если вы так считаете… — Экономка неохотно подчинилась.

Видя, как Николь уходит, Бетси почувствовала, что одержала маленькую победу в постоянной борьбе за свободу действий. Она не только не волновалась, оставшись одна, но даже испытала некоторое облегчение, поскольку в последнее время уединение стало для нее роскошью.

Бетси опять прошла в детскую и принялась перебирать крошечные одежки будущего ребенка. Как изменится ее жизнь, когда он родится? Ей было трудно заглядывать чуть дальше сегодняшнего дня.

Оставаться с мужчиной, который удовлетворяет чувственный голод с другой женщиной, она бы не смогла — даже ради ребенка. Но даст ли ей Джефф уйти, не попытается ли задержать? Бетси вздохнула — похоже, мысли движутся по замкнутому кругу, не находя выхода.

Она все еще сидела на полу, прислонившись спиной к стене, когда вдруг поняла, что ноющая боль в пояснице, которая появилась еще накануне вечером, — это не просто недомогание, а нечто более серьезное. Боль стала накатываться волнами снизу вверх.

Не может быть, осталось еще две недели! Но на всякий случай она засекла время по настенным ходикам, а через полтора часа уже не сомневалась — началось. Чтобы справиться с паникой, начала разговаривать сама с собой вслух:

— Скоро вернется Джефф. Всем известно, что первые роды длятся часами. — Она невольно вскрикнула и ухватилась за край стола: очередная схватка оказалась очень сильной. — Пожалуй, пора перебираться в постель. — Она проверила телефон: все еще не работает. — Спокойно, Бетси, спокойно. — В пустой комнате голос казался неестественно громким.

Она легла в кровать. Ритм чередования приступов боли и промежутков между ними установился, и на роженицу снизошло странное спокойствие.

Долго ли она так лежала, Бетси не знала — время перестало для нее существовать. В дверь постучали, сначала тихо, потом громче.

— Бетси!

Она услышала скрип дверных петель и мягкие шаги Джеффа по ковру.

— Где Николь?

— Уехала за покупками.

— Ей следовало подождать моего возвращения! — рассердился Джефф. — Тебе что-нибудь нужно?

— Врач был бы очень кстати! Боюсь, ехать в больницу уже слишком поздно. — Словно в подтверждение этих слов следующая схватка заставила ее выгнуться дугой.

— Ты хочешь сказать… Не может быть, еще не время! Бетси! — В голосе Джеффа прозвучала паника, чего никогда раньше не было. Но он быстро взял себя в руки и сказал уже тверже: — Я подгоню машину.

— Нет, слишком поздно, Джефф. Ребенок вот-вот родится… Сейчас! — Последние слова перешли в крик. Как ни странно, животный вопль женщины подтолкнул Джеффа к действиям.

— Тише, тише, радость моя, все будет в порядке. Я с тобой.

Наступила временная передышка, и роженица, тяжело дыша, откинулась на подушки. Джефф нежно стер с ее лба капельки пота.

— Где ты был так долго? Мне было страшно одной! — всхлипнула Бетси.

Голубые глаза вспыхнули.

— Не волнуйся. Я проделывал это много раз.

Бетси так удивилась, что на мгновение забыла о боли:

— Ты принимал роды?

— У коров, овец… Вряд ли у женщин так уж сильно отличается.

Ее невольный смех прервала очередная схватка, особенно сильная.

Джефф осторожно ощупал живот Бетси и сам удивился, заметив, что его руки не дрожат. За последний месяц он достаточно много прочитал литературы по перинатологии, чтобы иметь представление о таинствах развития плодика и об уходе за грудняшкой. Но одно дело теория, а другое — практика. Он поймал себя на том, что молится про себя, обещая сделать все, что угодно, лишь бы только роды прошли гладко. Джефф понимал, что на нем теперь лежит ответственность за две жизни, и страх за них давил неимоверной тяжестью. Видя муки Бетси и зная, что ничем не может их облегчить, он чувствовал себя таким беспомощным, как никогда в жизни.

Бетси окликнула его, и Джеффу пришлось взять себя в руки и стараться говорить спокойным голосом, демонстрируя уверенность, которой он на самом деле не чувствовал.

— Бетси, головка показалась! Ну еще немножко, милая, еще чуть-чуть, ты такая молодчина! Ну…

Джеффу не верилось, что все благополучно завершится, пока младенец не оказался в его заботливых руках.

— У нас дочка, да какая красавица! — От волнения его голос непривычно зазвенел. Девочка заплакала, и он отвернулся, чтобы скрыть повлажневшие глаза.

Малютка лежала на груди матери. Бетси захлестнуло радостное волнение, она благоговейно дотронулась до крохотных кулачков, все еще удивляясь чуду появления новой жизни.

— Мы справились!

— Это ты справилась, — уточнил Джефф, перерезая пуповину.

Как реакция на непомерное напряжение, его охватила дрожь, но выражение лица было торжественным. Стоя поодаль, он наблюдал, как его дочь — их дочь! — припала к материнской груди.

Примерно через час вернулась Николь. Открыв дверь спальни, она застыла на пороге с вытаращенными глазами.

— Жан! — завизжала она. — Врача!

— Чуть-чуть поздновато, Николь, — устало заметила Бетси.

— Врач все равно нужен, — строго глянул на нее Джефф.

— Надеюсь, мне не придется ехать в больницу?

— Давай предоставим решать это специалисту. Обессиленная роженица послушно кивнула, не отрывая восхищенных глаз от дочери.

— Она прелестна, правда?

— Восхитительна. Можно… можно мне ее подержать?

Бетси удивленно посмотрела на Джеффа. Он говорил нерешительно, чуть ли не извиняющимся тоном, боясь получить отказ.

— Ну конечно, это же твоя дочь. Не знаю, что бы я делала, не появись ты вовремя.

Напряжение заметно отпустило Джеффа, когда он взял в руки туго спеленутую малышку.

От взгляда, каким отец всматривался в крошечное личико своего дитя, у Бетси защемило сердце. Он выглядел очень гордым и одновременно ошеломленным при виде нового человечка, которому сам дал жизнь и помог появиться на свет. Женщина поняла, что не сможет лишить его ребенка: их дочь — такая же часть Джеффа, как и ее самой. Повинуясь внутреннему порыву, она спросила:

— Ты хотел девочку… А об имени думал?

Джефф почувствовал, что эта уступка — лишь часть важного решения, только что принятого Бетси, и его благодарный взгляд показывал, что он оценил ее великодушие по достоинству.

— Мне нравится имя Камилла.

— Камилла Батлер… Хм, по-моему, неплохо.

— А как насчет Камиллы Кэлвин?

Бетси бросила на него быстрый, настороженный взгляд.

Казалось, Джефф сожалеет о вырвавшихся у него словах.

— Не говори ничего сейчас, просто подумай об этом, — тихо попросил он.

На ее глаза навернулись слезы.

— Ради ребенка… ради Камиллы?

— Мы оба нужны ей.

Джефф проглотил комок в горле. Бетси смотрела па отца своего ребенка, и в ее мыслях царил полный хаос. Она мечтает о любви и страсти, а ей предлагают практичное решение и моральные обязательства. Сможет ли она смириться с подменой чувств расчетливостью? Казалось бы, все прекрасно: у крошечного человечка — венца любви, есть мать, есть отец, но она видела только то, что хотела видеть. Появление ребенка не изменит отношение Джеффа к ней, так же как не изменит ее чувств к нему. Он просит ее о тех же уступках, на которые готов пойти сам. Даже если это причинит боль, разве может она отказать ему?..

Спеленутая кроха вдруг жалобно запищала. Джефф передал ее Бетси и увидел, как девочка ткнулась в материнскую грудь и, найдя сосок, принялась деловито сосать. Он сел в кресло возле кровати и стал завороженно наблюдать за кормлением. После всего, что они только что пережили вместе, Джефф вдруг почувствовал себя лишним. Стараясь не углубляться в переживания, он усилием воли переключил свое сознание на практические вопросы. Нужно позвонить знакомым, а для этого необходимо срочно починить телефон. Чем не дело?

Тереза нашла дочь в кухне.

— Ты пытаешься отвергнуть этого мужчину?

— Ах, мама, я так устала. Если ты рвешься в бой, давай отложим его на более поздний час. — Бетси встретила сердитый взгляд матери с выражением покорности судьбе. Тереза приехала шесть недель назад, вскоре после рождения Камиллы, и за это время обстановка успела стать невыносимой. Конечно, Бетси следовало быть благодарной матери — она и была благодарна, — но Тереза решительно не одобряла ее отношения с Джеффом и, хуже того, не колеблясь высказывала свое неодобрение вслух.

— Неужели ты не видишь, что из-за твоего упрямства он болтается по округе с этой… с этой женщиной?

— Мое упрямство тут совершенно ни при чем. У меня нет монопольного права на его время. Когда мне нужна помощь Джеффа, он всегда под рукой.

— И ты считаешь, что этого достаточно?

— Мне придется этим удовольствоваться, — удрученно вздохнула Бетси.

Взгляд Терезы немного смягчился, но она со своей обычной настойчивостью продолжала развивать ту же тему:

— А тебе не кажется, что можно было бы вести себя чуть более… приветливо?

Разговор начинал раздражать Бетси. Неужели мать всерьез полагает, что ей еще нужно объяснять, насколько ненормально ее положение?

— Мама, что ты предлагаешь? Может быть, мне устроить стриптиз на кухонном столе?

— А что, почему бы не попробовать, если это сработает?

— Мама!

— Ну хорошо, оставим стриптиз. Но тебе бы стоило уделять чуть больше внимания своей внешности.

— Спасибо за моральную поддержку, — язвительно заметила дочь.

— Дорогая, твое упрямство меня просто бесит. Разве это плохо — показать, что мужчина тебе нужен? Ведь Джефф не безразличен тебе, правда?

Всхлипнув, Бетси бросилась вон.

— Не знаешь, как долго мама еще пробудет здесь? — спросила Бетси у Джеффа, когда тот вернулся. — Она меня с ума сведет! — Джефф бросил на нее понимающий взгляд, и она печально добавила: — Я знаю, что веду себя как неблагодарная тварь.

Он откупорил бутылку вина и плеснул в стакан.

— На вот, выпей немного.

— Думаешь, мне можно?

— Полстакана не причинит вреда. Для малышки гораздо лучше, когда мать готова ради нее лезть на стенку в три часа утра, — заметил он рассудительно. — Пока есть возможность — расслабься.

Бетси согласно кивнула и отхлебнула рубиновую жидкость.

— Я и не представляла, что будет так тяжело, — призналась она и подумала: а ведь мама права, я действительно похожа на кикимору.

Джефф подвинул стул, сел на него лицом к спинке и положил на нее руки.

— Первые дни и месяцы — самые трудные. — Он всмотрелся в ее бледное лицо. — Тебе нужно немного поспать. Если твоя мать опять разбудит Камиллу, я ее задушу и закопаю в дальнем углу сада. Я, конечно, имею в виду Терезу, не нашу дочь.

Бетси расхохоталась.

— Наверное, я преувеличиваю и реагирую слишком остро, но, если послушать маму, я все всегда делаю не так.

— Вероятно, то же самое говорила Терезе ее мать, твоя бабушка. Это все наследственное. Может, и сама такой же будешь с Камиллой.

Спокойствие Джеффа не переставало удивлять Бетси. Казалось, ничто не может вывести его из равновесия — ни ее слезы и истерические вспышки, ни плач ребенка в три часа утра.

— Не знаю, как бы я без тебя справилась, — тихо прошептала она. Джефф тут же впился в ее лицо пронзительным взглядом. — Мне повезло.

— Довольно странно слышать из твоих уст подобное признание. — В его голубых глазах застыла скорее настороженность, чем удивление.

— Мама спрашивала, какие у нас планы.

— Да? И что же ты ей ответила? — спросил он без выражения, однако мгновенно забившаяся у виска жилка выдавала его волнение.

— Я сказала, что не в состоянии заглядывать дальше сегодняшнего дня.

— Понятно…

— Но по-моему, нам нужно как-то определиться. Не можем же мы до бесконечности пребывать в подвешенном состоянии. Это будет нечестно по отношению друг к другу.

— Я просил тебя выйти за меня замуж.

Сердце Бетси забилось тяжелыми ударами.

— Да, в какой-то степени можно считать и так. — Она тщательно подбирала слова. — Это было сказано в момент сильного эмоционального подъема. Я допускаю, что ты мог и передумать.

— Это исключено, — отрезал Джефф.

Бетси подняла на него умоляющие глаза:

— Мне легко сказать «да» по совершенно определенным причинам, ты понимаешь?

— Я понимаю только то, что ты не хочешь лишать себя возможности выбора.

— Что ты имеешь в виду?

— Теперь, когда у тебя есть Камилла, ничто не помешает тебе вернуться к Сэнтору и продолжить с того места, на котором вы остановились.

Обвинение было столь абсурдным, что Бетси не на шутку разозлилась,

— Накануне рождения Камиллы ты провел ночь с Клер, и у тебя еще хватает наглости обвинять меня!

Она старалась забыть о той ночи, но воспоминание жило в душе и отравляло самые прекрасные минуты.

Несколько мгновений Джефф выглядел озадаченным, потом на его щеках выступил слабый румянец.

— Мне кажется, это было в другой жизни. — Он развел руками.

У Бетси задрожала нижняя губа, и она отвернулась, чтобы Джефф не заметил ее переживаний. Этот нахал даже не пытается оправдаться! Держись, Бетси, мысленно повторяла она, только не плачь. Не показывай, как тебе больно.

— А если я пообещаю хранить верность после свадьбы…

— Я буду долго смеяться!

Его глаза вспыхнули, крупное сильное тело заметно напряглось.

— Почему ты мне не сказала, что тогда в гараже ждала Кору, а не Сэнтора?

Бетси побледнела.

— Откуда ты знаешь?

— У меня состоялась весьма интересная беседа с Корой — она звонила мне уже после рождения Камиллы. Эта добрая душа чувствует себя виноватой за то, что опоздала на встречу с тобой. Так, кажется, было, я не ошибаюсь?

Значит, ему все известно! Бетси вгляделась в его лицо, силясь понять, о чем он думает.

— Почему ты ни разу об этом не упомянул?

— Пожалуй, это я должен задать тебе такой вопрос. — Джефф сжал кулаки, казалось, его душил гнев при одном воспоминании о том мерзком случае. — Мне следовало придушить ублюдка! Страшно представить, что он мог натворить!

— Этот тип не раз ко мне приставал, — призналась Бетси. — Я его отшивала — может быть, слишком грубо. Мы с ним никогда…

— Скажи честно, ведь до меня твой сексуальный опыт ограничивался только Стивом?

Она вяло улыбнулась.

— Да, было пару раз. — И скривилась: — Все так мерзко…

Закрыв глаза, Джефф испустил протяжный вздох и помотал головой, словно отказываясь верить собственным ушам.

— Ты что, не могла мне раньше сказать?

— Честно говоря — нет, не могла. Ты не желал ничего слышать, а у меня не было причин считать, что тебя это сколько-нибудь интересует.

Джефф побледнел и процедил сквозь зубы:

— Каких же гадостей я тебе наговорил! Послушай, так дальше продолжаться не может.

Бетси знала, что этот момент когда-нибудь настанет. Сейчас Джефф скажет, что с него довольно. Но заставить себя спокойно выслушать его слова… это самое трудное, что ей когда-либо доводилось делать.

— Уверена, мы сможем прийти к какому-то цивилизованному соглашению.

— К черту соглашения! — прорычал Джефф. — Кому нужна эта цивилизованность!

— Как кому? Тебе. Я знаю твою теорию насчет удобного брака, и мне она не подходит.

— Скажи же тогда, что тебе подходит?

Это должны быть лучшие годы жизни, вот что ей подходит. По щеке тихо скатилась слеза, Бетси плакала по недосягаемому счастью.

— Скажи, чего ты хочешь? — настойчиво повторил он.

— Мне нужны ты и Камилла. — Сообразив, что выдала себя, Бетси опустила голову и твердо сказала: — Нет, забудь. Считай, что ничего не слышал.

Она отвернулась, но Джефф схватил ее за плечи и повернул лицом к себе.

— Повтори еще раз! — потребовал он.

Бетси безуспешно попыталась освободиться.

— Джефф, мне и так плохо, не делай еще хуже, — взмолилась она.

— Тебе плохо? Да ты хоть представляешь, через какой ад прошел я? — Он судорожно кивнул головой в сторону кровати. — Каждую ночь, не смея прикоснуться к тебе… — Он замолчал, боль мешала ему говорить. — Черт возьми, женщина, не смей дразнить меня подобными заявлениями и потом отворачиваться!

Его руки еще крепче сжали плечи Бетси.

— Я тебя не дразню. Прости, но я в тебя влюбилась. Теперь ты понимаешь, почему я никак не могу выйти за тебя замуж… по расчету?

Он замер как вкопанный.

— Может быть, я дурак, — Бетси никогда не слышала, чтобы он был столь самокритичен, — но я не понимаю тебя, хоть убей. Не будешь ли столь любезна объяснить?

Глаза бедной женщины потемнели от боли.

— Как ты не можешь понять! — выкрикнула она. — Я не смогу быть разумной, практичной, рассудительной супругой. Я буду тебя ревновать… из меня не получится такой жены, какая тебе нужна.

— Ты хочешь сказать, что будешь сходить с ума, представляя меня с другой женщиной? — возбудился Джефф. — Что будешь болезненно реагировать, видя, как я закипаю при одной мысли, что ты с новым Доном Сэнтором? В общем… в общем, с любым мужчиной, кроме меня!

Слезы мешали Бетси, очертания предметов стали расплывчатыми. Словно слепая, она выставила вперед руки и… уперлась пальцами в сильную мужскую грудь.

— Знаешь, я не против, если ты будешь двигаться на ощупь, — пробормотал Джефф внезапно охрипшим голосом, взял ее руки и прижал к груди ладонями.

Бетси почувствовала, как, напрягшись, заиграли под пальцами его мускулы. Ободренная, она шагнула к нему. Джефф обхватил ее за талию и прижал к себе — так крепко, что и не шелохнуться.

— Вот уж не знаю, подходящий ли сейчас момент сказать, что я тебя безумно люблю?

В глазах Джеффа зажегся победный огонек.

— Самый что ни на есть подходящий.

Он обхватил ее голову ладонями и жадно припал к чуть приоткрытым губам. Когда они, тяжело дыша, наконец оторвались друг от друга, перед глазами Бетси стоял туман, не имеющий никакого отношения к слезам.

— Не могу поверить, — прошептала она чуть слышно, — ты же меня ненавидел.

Джефф усмехнулся.

— Ах, милая, если бы в жизни все складывалось так просто… У меня было стойкое врожденное предубеждение ко всяким выражениям типа «любовь с первого взгляда». — Он лукаво глянул на Бетси. — Довольно забавная история: одна интересная молодая особа задумала отправить меня в нокаут, а я решил не сдаваться. Но по опыту отца знал, что творит с человеком слепая страсть, и был уверен, что сам-то никогда не окажусь в его положении, не стану рабом собственных страстей. Потом была ночь в отеле, и я рухнул от первого же удара. Даже не смог постоять за себя.

Бетси с радостью уточнила:

— Поцелуй. Все началось с первого поцелуя. — Она тихо вздыхала от счастья, наслаждаясь теперь уже сладким воспоминанием.

Господи, неужели это был поцелуй ангела?!

— Утром, когда я проснулся, мне прежде всего захотелось объяснить тебе, что я проник в твою постель вовсе не будучи жиголо, за которого ты меня приняла. Я был не в форме после долгого перелета и никак не мог заставить себя признаться, что я и есть тот ненавистный тебе племянник Фрэнка. А в общем-то, проблема решилась сама собой, поскольку тебя не было ни в постели, ни в номере, ни в отеле, — мрачно закончил он.

— Мне казалось, ты обрадуешься, что я исчезла. Я знала, что не смогу вести себя так, будто ничего не произошло, поэтому было бы разумно…

— Удрать.

Бетси виновато кивнула.

— Я боялась, что, если утром стану восторгаться по поводу незабываемой ночи, тебе это не понравится.

— Некоторое количество восторгов пошло бы мне на пользу.

— Но ты же меня ненавидел! — напомнила Бетси.

— Сто раз верно! — Его глаза сверкнули. — Я был настолько глуп, что нарушил все свои собственные правила и клюнул на сексапильное тело и пару невинных глазок. Я старался поверить всем гадостям, которые только слышал о тебе, и мечтал увидеть, как ты предо мной пресмыкаешься. Но ты была выше этого, что мне очень понравилось, — признался он. — Мне в тебе многое нравится.

— Но ты умело это скрывал, — поддразнила Бетси. Силы ее ослабли — сказалось долгое эмоциональное напряжение, и она уронила голову на грудь Джеффа. — Если тебе станет от этого легче, могу сказать, что я тоже была несчастна. Когда я поняла, что беременна, то сначала ужасно испугалась, но быстро пришла в себя.

— Мне от этого ничуть не легче, — простонал Джефф. — Как только подумаю, что ты носила нашего ребенка, а меня не было рядом…

Бетси спрятала зардевшееся лицо у него на груди.

— Знаешь, я хотела тебе сообщить… но боялась, что ты примешь это за одну из моих дьявольских хитростей, а если даже и смиришься с фактом, то только из чувства долга. Мне не нужны были обязательства, Джефф, я хотела твоей любви. Только любви и ничего больше!

— Что ж, пожалуй, я не могу тебя винить за такие мысли. Когда я думал, что ребенок от Сэнтора, то готов был его убить. А когда узнал, что он мой, то возненавидел себя за то, что позволил тебе пройти через все это в одиночку.

— Не казни себя!

Джефф нежно посмотрел на нее.

— Пожалуй, я могу привыкнуть к тому, что ты всегда рядом.

— Вот уж никогда бы не подумала! Ты все это время проводил с Клер.

— Да, я проводил с ней какое-то время, потому что того требовали дела. — Он виновато улыбнулся. — Но не так много, как ты думаешь, точнее, как я позволял тебе думать. Между прочим, я не держал Клер в подвешенном состоянии — честно признался, что люблю только тебя. Мне казалось, небольшая доза здоровой ревности тебе не повредит — особенно если учесть, что моя выдержка была на исходе.

— Ах ты, бессердечный! — игриво рассердилась Бетси.

Джефф успокаивающе погладил ее по голове.

— В ночь перед рождением Камиллы я несколько часов колесил по округе и припарковал машину в каком-то богом забытом месте. Я себе не доверял. Ты ясно дала понять, что не хочешь моих прикосновений, но я бы не смог сдержаться, будь ты рядом. Я надеялся, что после рождения ребенка все образуется, станет на свои места. А ты отталкивала меня все дальше.

— Я мечтала о твоей любви, но думала, что тебе нужна не я, а только дочь.

Джефф невесело покачал головой.

— Если задуматься — смех, да и только. Мы оба с тобой сидели в отдельных клетках, нами же и придуманных! Сколько времени мы бы сберегли, от скольких мук избавились, если бы сразу признались в своих чувствах! — Джефф крепче прижал к себе любимую. — Ты стала для меня настоящим откровением. Чем отчаяннее я пытался выкинуть тебя из головы, тем глубже увязал. Кстати, надеюсь, ты не против, что мы поставили телегу впереди лошади — сначала ребенок, потом свадьба?

— Не слишком ли ты торопишься? — ахнула Бетси, которую переполняло счастье.

— О нет, я был невероятно терпелив, но не может же так продолжаться до бесконечности! — Крепко поцеловав ее в губы, Джефф поставил точку: — Решено. Ты выходишь за меня!

— Кто-то говорил о терпении? — Губы Бетси шевельнулись в чувственной улыбке. — Кажется, сейчас я сама стала нетерпеливой.

— Родители должны использовать любую возможность отдохнуть и расслабиться. Я это вычитал в какой-то умной книге.

— Хм, мудрый совет! Не хочу показаться чересчур напористой, но у младенцев сон короткий, по крайней мере у нашей крохи.

— А ты распутная девчонка!

— Пока еще нет, но могу ею стать под чутким руководством хорошего учителя.

Джефф поднял ее на руки, отнес в спальню и опустил на кровать. Бетси раскрыла объятия навстречу любимому, зная, что он не просто хороший, а прекрасный учитель!