Поцелуй архангела

Глава 12

В воздухе, наполненном богатыми ароматами, чувствовались кровь и боль, впитавшиеся в самые ее поры. И внезапно Елена начала скучать по своей квартире, по ванне, которую превратила в собственный рай. И тоска была сильной, заставившей содрогаться изнутри, скрутившей до боли живот.

— Сколько они будут там лежать? — выдавила она из себя.

— Пока не смогут самостоятельно передвигаться, — ответил Иллиум, и каждое слово было словно лезвие. — Или пока Микаэла не пошлет кого-нибудь за ними.

Этого, как знала Елена, никогда не случиться. Отвернувшись от массы людей, обрезанных крыльев и смятых цветов, она медленно пошла прочь.

— Погоди. Моя книга.

— Я отдам ее, когда вернется Рафаэль.

Елена засомневалась, но знала, что не способна подойти к телам.

— Спасибо. — Сделав лишь несколько шагов, все ее чувства наполнил аромат дождя и ветра.

Иллиум растаял в тишине, а рядом с Еленой шел Рафаэль.

Она ожидала услышать выговор, что ослушалась его приказа, но он молчал, пока они не зашли в собственное крыло здания. И даже тогда, он молча наблюдал, как она стянула с себя одежду и отправилась в душ. Когда она вышла, он ждал ее с огромным полотенцем в руках. А когда обернул его вокруг ее тела, нежность этого жеста угрожала сломать.

Елена подняла взгляд, встретившись с его, когда он убрал влажные пряди волос с ее лица. Рафаэль тихо произнес:

— Жестокость нашей жизни шокирует тебя.

Она ладонью ощущала ровное и уверенное сердцебиение Рафаэля. Столь человечный звук, столь правдивый и реальный.

— Не жестокость. — Она убила своего наставника, когда тот слетел с катушек, разделывая мальчиков, будто они не больше, чем куски мяса. — А бесчеловечность всего этого.

Рафаэль поглаживал ее по волосам, завернув их обоих в кокон своих крыльев.

— Микаэла пришла за тобой по очень человеческим мотивам — она ревнует. Ты сейчас в центре внимания, а она этого не может вынести.

— Но жестокость в ее глазах. — Елена задрожала от воспоминаний. — Она наслаждалась моей болью, напомнив мне этим Урама. — Порожденный кровью ангел пинал ее сломанную лодыжку, заставляя кричать, а сам улыбался.

— Не даром они были парой. — Елена щекой прижалась к груди Рафаэля, еще удар, его сердце такое живое и страстное.

Но именно этот мужчина наказал вампира с ледяной практичностью, от которой даже сейчас многие жители Нью-Йорка обходят стороной место этого кровавого наказания на Таймс Сквер.

— Что ты сделал с Микаэлой? — спросила Елена, и по ее коже прошел озноб от понимания, что одного лишь наказания для Рафаэля недостаточно. Он не поддавался капризам, но когда действовал, мир содрогался.

В ее голове прошелестел полуночный бриз.

«Я уже однажды говорил тебе, Елена, никогда не жалей Микаэлу. Она воспользуется этим, чтобы вырвать твое еще бьющееся сердце».

И ее сердце, о котором он упомянул, панически забилось от воспоминания о разорванных мышцах и боли.

— Как она смогла дотянуться до меня изнутри?

— Кажется, Микаэла скрыла новую силу, — он понизил голос. — И не совпадение, что она получила ее так скоро почти после смерти от рук Урама.

— Он долго был с ней наедине, — произнесла Елена, вспоминая неприкрытый страх в глазах Микаэлы, когда они спасли ее. Она впервые видела страх архангела, и это потрясло. — Думаешь, он как-то изменил ее?

— Его кровь изменила женщину, Холли Чанг. Она не вампир, но и не смертная. Еще неизвестно, что станет с Микаэлой.

Елене стало стыдно, за то, что забыла о единственной выжившей жертве нападений Урама.

— Холли? Как она? — Последний проблеск воспоминаний о ней всплыл в памяти Елены: обнаженная Холли, покрытая запекшейся кровью кровью, а ее разум сломлен.

— Жива.

— А разум?

— Дмитрий сказал, что она никогда не станет прежней, но не безумной.

Елена ожидала меньшего, но уловила не досказанное Рафаэлем.

— Дмитрий по-прежнему приказывает людям за ней приглядывать?

— Яд Урама изменил ее коренным образом, нам нужно выяснить кем она стала.

И Елене стало без разъяснений понятно, что если в Холли есть много от Урама, Дмитрий без колебаний перережет ей глотку. Инстинкт столкнется с суровой реальностью; порок Урама не должен распространиться.

— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала она, надеясь, что Холли Чанг наплюет на напавшего на нее и спасет себя. — Что ты сделал с Микаэлой?

— Оставил ее в людном месте, с воткнутым в глаз твоим кинжалом. Вокруг кинжала глаз уже зажил.

— Что это значит?

— Боль для Микаэлы, когда она вытащит его из глаза, и он вновь начнет излечиваться. — В Рафаэле нет ни капли милосердия. — Вот почему напавшие на Ноэль оставили под его кожей осколки

Она поняла, что Рафаэль нарочно связал изуверское нападение и свое наказание. Очередное напоминание кем он являлся и на что способен. Ожидал ли он, что она сбежит? И если да, ему предстояло многое узнать о его охотнице.

— Ты сделал что-то еще.

«Думаешь, что так хорошо меня знаешь, Охотница Гильдии».

И в этот момент он был похож на архангела, с которым Елена познакомилась при первой встречи, того, кто заставил ее сжать в руке лезвие ножа, чьи глаза были лишены милосердия.

— Я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы понять, ты не оставишь оскорбление без ответа.

Она разглядела это в его неустанных поисках нападавших на Ноэля, его решимость скорее всего заставила ангела затаиться.

— Исследуя Убежище, ты когда-нибудь натыкалась на гору, достающую до неба на той стороне ущелья?

— Думаю, да. Очень вытянутая, заостренная… — С тошнотворной легкостью она связала все в голове. — Ты оставил ее на той скале?

«Она бы вырвала твое сердце. Я лишь вернул должок».

От его ледяного тона по коже Елены поползли мурашки. Сминая ткань его рубашки, она глубоко вдохнула.

— Что ты сделаешь со мной, если я когда-либо так тебя разозлю?

— Такой гнев я испытаю, если ты когда-нибудь обманешь меня с другим мужчиной, — спокойно заявил он ей на ушко. — А ты не сделаешь такого со мной, Елена.

У нее защемило сердце. Не от мрачных слов, а от ранимости. И вновь Елену потрясла ее власть над этим существом, архангелом.

— Нет, — согласилась она. — Я никогда не предам тебя.

Он прижался губами к ее щеке.

— У тебя мокрые волосы, позволь я их высушу.

Она неподвижно стояла, пока он взял другое полотенце и начал обтирать ее волосы с осторожной нежностью мужчины, слишком хорошо знающего свою силу.

— Ты закрыла от меня свой разум.

— Я может уже не человек, но все та же женщина, противостоящая тебе на крыше башни при первой встрече. — Теперь же, она полюбила того ужасающего мужчину, и знала, что если поддастся его командам, их отношения окончательно и бесповоротно испортятся. — Я не могу согласиться на твое право по своему усмотрению вторгаться в мой разум.

— Говорят, Ханна и Илия разделяют ментальную связь, — заметил он, опуская полотенце и потянув Елену за руку в сторону спальни. — Они всегда на связи друг с другом.

— Спорим, их связь двусторонняя. — Она провела рукой по изогнутой линии его правого крыла, изящно растущего из спины. Рубашка совершенно облегала мускулистый торс, где задняя часть специально разработана под крылья. — Ведь так?

— Со временем стала таковой, — произнес Рафаэль более глубоким голосом, — у нас тоже такая будет.

Елена вновь погладила крыло и прижалась поцелуем к спине между лопаток.

— Почему ты так в этом уверен, когда так много в силе ангела, кажется, зависит от самого ангела?

— Ты уже говоришь со мной с легкостью двухсотлетнего и набираешь силу.

— Приятно знать. — Она обошла Рафаэля и встала перед ним. — Но пока не наберу силу, я против односторонней связи.

Цвет его глаз стал очень, очень арктически-голубым, и Елена знала, что этот цвет будет преследовать ее во снах.

— Если твой разум был бы открыт, — произнес он, — я бы узнал о Микаэле в момент ее появления.

Ладно, в этом он прав. Но…

— Если ты дашь мне уединение, я не буду возражать связываться с тобой, когда мне будет нужно.

Он положил руку ей на щеку, такой покровительственный и собственнический жест.

— Сегодня ты не позвала.

— Меня застигли врасплох. — Она покачала головой, глубоко вдохнув. — Нет, я буду честна. Я еще не научилась во всем полагаться на тебя, привыкла разбираться со всем в одиночку.

— Это ложь, Елена. — Большим пальцем он поглаживал ее скулу. — В мгновение ока, ты позовешь на помощь Сару.

— Сара с восемнадцати лет моя подруга, я бы сказала сестра, нежели подруга. — Она положила руку поверх его. — Я не знаю тебя так, как Сару.

— Тогда спрашивай, Охотница Гильдии. — Приказ Архангела Нью-Йорка. — Узнай, что ты хочешь.