Поцелуй архангела

Глава 2

Его любимца. Его слабость.

— Это её слова или твои?

— Это важно? — небрежно пожал плечами Рафаэль. — Ведь так и есть.

Елена бросила нож с убийственной точностью. Рафаэль поймал его в воздухе — за лезвие. Алая кровь потекла по золотой коже.　

— Разве не ты последний раз истекала кровью? — спросил он непринужденно, уронив нож на ранее чисто-белый ковер и сжал руку в кулак. Кровь остановилась в ту же секунду.

— Ты заставил меня сжать руку на лезвии. — Сердце Елены всё ещё бешено колотилось от невероятной скорости Рафаэля, свидетелем которой она стала. Боже. И она разделила с этим мужчиной свою постель. Страстно желала его даже сейчас.

— Хм. — Он встал и подошел к ней.

В этот момент, хоть Рафаэль и сказал, что никогда не причинит ей боли, Елена не была в этом уверена. Она вцепилась в простынь, когда архангел подошел и сел перед ней, одно его крыло лежало на её ногах. Оно было теплым и, на удивление, тяжелым.　

Теперь Елена начинала понимать, что крылья у ангелов — не просто украшение. Они состояли из костей, покрытых мышцами и сухожилиями, и, как и любой другой мускул, нуждались в том, чтобы их укрепляли перед использованием.　

Раньше Елене приходилось беспокоится о том, как бы не споткнуться от переутомления. Теперь же стоило волноваться, чтобы не упасть с неба.

Но сейчас совсем не опасность мелькала перед её глазами.

Нет, всё, что видела Елена — голубой цвет.

До встречи с Рафаэлем Елена никогда не ассоциировала этот оттенок синего с грехом, обольщением. Болью.　

Рафаэль наклонился и пальцами, которые могли доставить до боли мучительное удовольствие, убрал волосы с ее шеи… а затем прижался губами к местечку, где пульс бился рваным ритмом. От этого Елена задрожала и обнаружила, что зарылась пальцами в волосы Архангела.

Он вновь её поцеловал, разжигая в животе жар, разливающийся ленивой грацией и потребностью по телу Елены с каждым ударом сердца.

Когда Елена что-то уловила периферийным зрением, она поняла, что Рафаэль осыпает ее ангельской пылью — роскошной, восхитительной субстанцией, за которую смертные платят баснословные суммы.

Но смесь Рафаэля была особенной, только для Елены. Когда Елена вдохнула пылинки, соблазн возрос до таких размеров, что она могла думать лишь о сексе, боль в крыльях, даже гнев, оказались позабыты.

— Да, — прошептал архангел. — Думаю, ты на протяжении веков будешь интриговать меня.

Сказанное должно было разрушить момент, но этого не произошло. Не тогда, пока в глазах и голосе Рафаэля было столько эротичности.

Елена осознала, что притягивает его ближе к себе, но челюсть архангела напряглась.

— Нет, Елена. Я сломаю тебя. — Грубые слова, но правдивые. — Прочти.

Рафаэль поднялся, бросив конверт на постель. Он расправил великолепные белые крылья — кончик каждого перышка которых был покрыт блестящим золотом — осыпая Елену пылью блаженства.　

— Прекрати, — ее голос был хриплым, во рту ясно ощущался острый, мужской вкус Рафаэля. — Когда я научусь так делать?

— Такая способность развивается с течением времени и не каждому ангелу даётся, — он сложил крылья. — Возможно, лет через четыреста, ты узнаешь.　

Елена уставилась не него.

— Четыреста? Лет?

— Теперь ты бессмертна.

— Насколько бессмертна? — это не идиотский вопрос. Елена слишком хорошо знала, что и архангелы могут умереть.

— Чтобы сила бессмертия возросла и укоренилась, требуется время, а ты едва сформировалась. Сейчас даже сильный вампир может тебя убить, — слегка склонив на бок голову, архангел устремил взгляд на небо за стеклом, которое, по словам самого Рафаэля, было светоотражающим и обеспечивало Елене уединение, чтобы она могла изучать Убежище, не беспокоясь, что за ней наблюдают. — Кажется, сегодня Убежище пользуется популярностью, — с этими словами он шагнул к дверям балкона. — Мы должны пойти на этот бал, Елена. Не сделать этого означает выказать фатальную слабость, — закрыв за собой двери, Рафаэль расправил крылья и вертикально взмыл в высь.

Елена ахнула от неумышленной демонстрации силы. Теперь, ощущая вес крыльев за спиной, она понимала экстраординарную природу вертикальных взлетов Рафаэля.

Она видела, как он пронесся мимо балкона и улетел прочь. Сердце все еще колотилось от сочетания его поцелуя и демонстрации блестящих навыков полёта, когда, наконец, она взглянула на конверт.

Как только Елена коснулась белой бумаги кончиками пальцев, волоски на руках встали дыбом. Было жуткое ощущение, будто конверт лежал в каком-то холодном месте и не сможет стать теплее, несмотря ни на что.

Некоторые назвали бы это замогильным холодом.

Кожа покрылась мурашками.

Встряхнувшись, Елена перевернула конверт. Печать была сломана, но девушка смогла рассмотреть ее, соединив концы. Ангел.

Естественно, подумала она, не в силах отвести взгляда от печати. Ангел обведен черными чернилам, но почему это должно беспокоить ее, Елена не понимала. Нахмурившись, она приблизила конверт к лицу.

— Ох, Иисусе, — прошептала Елена, увидев тайну, скрытую в изображении. Это иллюзия, обман. С одной стороны на печати изображен коленопреклонный ангел, склонивший голову. Но стоит сместить угол зрения и увидишь, как ангел с выцветшими белыми костями смотрит прямо на тебя пустыми глазницами.

Она больше не от мира сего.

Вот так, слова Рафаэля приобрели совершенно иной смысл.

Вздрогнув, Елена раскрыла конверт и вытащила из него приглашение. Сделанное из плотной бумаги кремового оттенка, оно напоминало дорогие карточки для заметок, которыми пользовался отец Елены для личной корреспонденции.

На карточке витиеватыми буквами было выведено несколько строк древним золотом. Елена провела по ним пальцем — сама не зная зачем — не то чтобы она на ощупь могла определить настоящее ли золото.

— Хотя не удивлюсь, если это так, — Ли Цзюань стара, очень. И на протяжении жизни древнее сильное существо может скопить огромное состояние.

Смешно, хоть Елена и думала о Рафаэле, как о сильном архангеле, она никогда не думала о нем, как о 　древнем. В нём была жизненная сила, которая отрицала это. Ощущалась… человечность?

Нет. Рафаэль не человек, даже близко не походит на него.

Но и на Ли Цзюань он не похож.

Елена вновь перевела взгляд на приглашение.

Приглашаю тебя в Запретный город, Рафаэль. Позволь нам приветствовать смертную, для которой ты распахнул свои объятия. Пусть все узрят красоту союза между бессмертным и той, жизнь которой когда-то была тленной. Впервые за целое тысячелетие меня что-то смогло очаровать.　

Чжоу Ли Цзюань.

Елене совсем не хотелось очаровывать Ли Цзюань. Вообще-то, она не желала приближаться ни к кому из Совета десяти. По большей части, она была уверенна, что Рафаэль её не убьет. Что же на счёт остальных…

— Вот чёрт.

Моя любимица.　

Моя слабость.

Елене могли не нравиться эти слова, но от этого они не становились менее правдивы. Если архангел Нью-Йорка и вправду её любил, то с таким успехом она могла повесить на спине мишень.

И опять она увидела его — с окровавленным лицом и разорванными крыльями — архангела, который выбрал смерть вместо вечной жизни.　

Этот факт она никогда не забудет, истину, которая стала якорем, пока всё остальное в ее мире менялось и сдвигалось.

— Не всё, — пробубнила Елена, потянувшись к телефону. Хоть Убежище и выглядело так, словно существовало в какой-то древней эпохе благородных рыцарей, удобства здесь были передовые.

Если поразмыслить, то и не удивительно. Ангелы прожили столько веков как раз потому, что не зацикливались на прошлом. Остроконечная, пронзающая облака форма башни Архангела в Нью-Йорке, служила тому прекрасным примером.

Когда раздались гудки на другом конце провода, Елена обнаружила, что уставилась сквозь балконные двери, в поисках великолепного существа, которое правило в этой Башне и кого она осмеливалась называть возлюбленным.

Гудки прекратились.

— Привет, Элли, — послышался хрипловатый голос, сопровождаемый зевком.

— Вот же черт, я тебя разбудила, — Елена забыла о разнице во времени между Нью-Йорком и этим местом, которое находилось хрен знает где.

— Всё в порядке, мы рано легли. Подожди, — послышалось шуршание, щелчок, затем Сара вновь была на линии. — Я никогда не видела, чтобы Дикон так быстро опять заснул. Хотя он пробормотал что-то очень похожее на «Привет, Элли». Думаю, сегодня наша малышка его измотала.

Елена улыбнулась, представив, как малютка Зои заставила попотеть мужа Сары, этого «пугающего сукиного сына».

— Я разбудила ее?

— Неа, она тоже устала, — шепот. — Я как раз заглянула к ней по дороге в гостиную.

Елена могла с легкостью представить обстановку Сары, от элегантных диванчиков карамельного оттенка, привносящих в дом тепло, до огромного черно-белого портрета Зои с личиком, покрытым пеной для ванн, на стене.

Великолепный дом из коричневого камня был для Елены местом намного роднее других домов, не считая её квартиры.

— Сара, моя квартира?

Елена не додумалась спросить об этом Сару во время ее приезда в Убежище два дня назад, голова была слишком переполнена мыслями о хаосе смерти… и пробуждении с крыльями цвета полуночи с багрянцем.

— Мне жаль, детка, — в голосе Сары прозвучало болезненное эхо воспоминаний. — После… всего, Дмитрий заблокировал доступ. Я была слишком занята поисками места, где они тебя держат, так что не слишком сильно сопротивлялась.

Когда Елена в последний раз видела свою квартиру, в одной стене зияла огромная дыра и повсюду была кровь и вода.　

— Я не виню тебя, — ответила она, пряча возникшую боль от мысли, что ее тихая гавань заперта, ее сокровища разрушены и утеряны. — Чёрт, у тебя, наверно, дел под завязку, — Нью-Йорк погрузился в кромешную тьму после битвы двух архангелов, линии электропередач оказались разрушены, а электроопоры — перегружены после того, как Урам и Рафаэль вытягивали силы из города, лежащего под ними.

Но не только электросеть стала сопутствующим ущербом в разрушительном сражении между двумя бессмертными. В голове Елены возникли отрывки воспоминаний о разрушенных зданиях, раздавленных автомобилях и вывернутых лопастях, значит, по крайней мере, одна вертолетная площадка понесла серьезный урон.

— Это было ужасно, — призналась Сара, — но большинство повреждений восстановили. Люди Рафаэля всё организовали. Даже ангелы у нас занимались строительством — не каждый день такое увидишь.

— Полагаю, им не требовались краны.

— Нет. Я никогда не понимала силы ангелов, пока не увидела, как они поднимают такие глыбы, — пауза заполнилась невысказанной глубиной эмоций, душивших Елену. — Завтра утром я схожу к тебе в квартиру, — наконец произнесла Сара тоном с жестким контролем, — дам тебе знать, что с ней.

Елена сглотнула, желая, чтобы Сара вновь оказалась здесь и она смогла бы обнять свою лучшую подругу.

— Спасибо, скажу Дмитрию, чтобы он предупредил своих подручных о твоём приходе, — несмотря на попытки не придавать этому глубокий смысл, Елена задумалась, выжил ли какой-нибудь из сувениров, небольших вещичек, которые она собирала во время командировок охотницы.

— Ха! Я могу справится с подручными одной левой, — тихо рассмеялась Сара. — Боже, Элли, каждый раз, как слышу твой голос, на меня накатывает волна облегчения.

— Ты будешь слышать его намного дольше — теперь я бессмертна, — Елена шутила, еще не вполне способная по-настоящему постичь масштабы перемен своей жизни. Охотники умирают молодыми на поле боя. Они не живут вечно.

— Да. Ты будешь рядом, наблюдать за моим ребенком и за ее детьми еще долгое время после моей смерти.

— Не хочу об этом говорить, — у Елены возникала боль в сердце от представления будущего без Сары, Ренсома и Дикона.

— Глупышка. Я думаю, это чудесно… это подарок.

— Я в этом не так уверена, — Елена рассказала Саре о своих мыслях в отношении своей ценности, как заложницы. — Я параноик?

— Нет, — теперь голос подруги звучал пожестче, как у Директора Гильдии, коим Сара и являлась. — Вот почему я упаковала специальный пистолет Вивека в мешок с оружием по дороге к тебе.

Елена впилась ногтями в свою ладонь.

В последний раз, когда она держала в руках этот пистолет, кровь Рафаэля заливала ее ковер, а Дмитрий почти перерезал ей горло.　

Но все это, подумала Елена, распрямляя пальцы один за другим, снижает значение оружия, способного калечить крылья, ведь — ее взгляд переместился на небеса за окном — ее окружают бессмертные в месте, шепчущим о вещах, которые ни один человек не должен узнать.　

— Спасибо. Даже при том, что это ты меня во все втянула.

— Эй, между прочем, я помогла тебе стать до неприличия богатой.

Елена моргнула, пытаясь вновь обрести голос.

— Ты забыла, да? — рассмеялась Сара.

— Я была жутко занята, валяясь в коме, — удалось выдавить Елене. — Рафаэль мне заплатил?

— Всё, до последнего пени.

Елене потребовалось несколько секунд на осознание.

— Ничего себе, — на счету лежит больше денег, чем она надеялась заработать за всю жизнь. И это всего двадцать пять процентов от общей суммы. — Думаю, «неприлично богатая» — это преуменьшение.

— Да. Но ты полностью выполнила свою работу, предполагаю, что это как-то связано со схваткой с Урамом?

Елена прикусила губу. Рафаэль дал ясные указания на счет разглашения информации, связанной с садистским монстром, убившим и пытавшим стольких людей — любой смертный, которому Елена расскажет, умрёт. Без исключения. Возможно, сейчас всё изменилось, но она не собирается рисковать жизнью своей лучшей подруги, основываясь на отношениях, которые едва ли понимала.

— Не могу об этом говорить, Сара

— Ты расскажешь мне другие тайны, но не эту? — тон Сары не был гневным, скорее заинтригованным. — Интересно.

— Не копайся в этом, — желудок Елены скрутило, когда ее разум извлёк из памяти тошнотворные образы ужасов, совершенных Урамом. В той комнате… смрад гниющей плоти, отблеск окровавленных костей, слизистая мякоть глаз, которые архангел вытащил из черепа умирающего вампира.

Выпрямив спину, сопротивляясь желчи, жгущей глотку, Елена попыталась придать голосу глубину беспокойства.

— Это плохая идея.

— Я не желаю погибнуть… ах, Зои проснулась, — материнская любовь заполнила каждый слог. — И посмотри-ка, Дикон уже там. Папочка Зои просыпается от малейшего всхлипа, ну разве он не душка?

Елена втянула чистый воздух, картины любящей семьи, созданные словами Сары помогли прогнать воспоминания о развращениях Урама.

— Думаю, вы, ребята, день ото дня становитесь всё отвратительнее.

— Моей малышке уже полтора года, Элли, — прошептала Сара. — Хочу, чтобы ты на нее посмотрела.

— Так и будет, — пообещала она. — Я собираюсь научиться пользоваться крыльями, даже если это меня убьёт, — взгляд Елены упал на приглашение Ли Цзюань. В тот момент, когда слова слетели с губ, смерть костлявой рукой обвила шею Елены.