Поцелуй кареглазой русалки

Глава 5

Лэни понимала: для того чтобы привлечь внимание Грэйсона, надо полностью изменить свой облик. Тиган постоянно твердит, что она прекрасно выглядит и без всех этих ухищрений. Но, скорее всего, подруга просто хочет ее утешить.

Лэни окинула критическим взглядом свое отражение в зеркале в примерочной кабинке магазина одежды. Для начала не мешает подстричься. Костюм уже лет пять как вышел из моды. К тому же слишком узок. После того как она ушла из спорта, немного располнела. И еще продолжала ходить на работу без макияжа, поскольку раньше краситься было бессмысленно.

Итак, Лэни твердо решила изменить свою внешность.

В задумчивости она провела рукой по гладкой шерстяной ткани. Ткань юбки была приятной на ощупь. Но вдруг пальцы наткнулись на жесткий прямоугольник. Ценник.

Она отвела взгляд от отражения в зеркале. Вдруг поняла, что одежда смотрится на ней нелепо. А так хотелось хотя бы на мгновение почувствовать себя красивой и желанной.

Нельзя сказать, чтобы Лэни ненавидела ходить по магазинам. Ей нравилось рассматривать красивую одежду. Каждый раз, когда она видела в витрине симпатичную юбку или красивую блузку, хотелось примерить, но она редко это делала. Этот наряд — шерстяная юбка и шелковая кремовая блузка — понравился с первого взгляда. На манекене.

— Ну, что там, Лэни? Почему так долго? — раздался из-за занавески нетерпеливый голос Тиган. — Выходи покажись. Я хочу посмотреть, как на тебе это сидит.

Лэни тряхнула головой, чтобы собраться с мыслями. Не стоит тешить себя напрасными иллюзиями. Пора бы уже поумнеть.

— Подожди секунду. Я сейчас.

Лэни еще раз взглянула на свое отражение в зеркале. На самом деле все не так уж и плохо. Она улыбнулась отражению. Облегающая юбка подчеркивала стройные бедра и узкую талию. Вышивка вокруг ворота отвлекала внимание от широких плеч. Лэни встала на цыпочки, прикидывая, как будет выглядеть в туфлях на высоких каблуках. И ноги в этой юбке смотрятся длинными и стройными. Впрочем, неудивительно. Она высокая и в любой одежде выглядит длинноногой. С самого детства ей говорили, что у нее спортивное телосложение. В этом свои плюсы и минусы. Она всегда была высокой, сильной, но чересчур ширококостной. Не то что сестра, красивая, хрупкая и гибкая. Лэни вдруг вспомнилось, как однажды в интервью сказала: «Рада, что я такого высокого роста и крепкого телосложения. Благодаря этому я и смогла добиться столь блестящих результатов». В то время она думала только о спорте. Но теперь взгляд на достоинства фигуры изменился.

Лэни вышла из примерочной и продемонстрировала себя Тиган.

— Ну, как тебе?

— Ты потрясающе выглядишь! Тебе очень идет, — искренне восхитилась Тиган.

Лэни недоверчиво хмыкнула. Тиган невозможно переубедить. В руках у подруги был целый ворох разнообразной одежды.

— Ты должна все это примерить. Знаешь, грех покупать такие роскошные наряды только для того, чтобы понравиться этому зануде Грэйсону Мэннингу, — состроив гримаску, заметила Тиган.

— Вообще-то я покупаю не для этого.

Она примерила темно-серое платье и взглянула в зеркало. Нет, не идет. Полнит. А это? Да, пожалуй, стоит взять. Если изменить прическу, сделать макияж, в нем она будет выглядеть по-настоящему привлекательной. Но Тиган не права. Ей просто надоело быть серой и незаметной.

— Ну, Лэни, выглядишь просто шикарно! Что, если нам сегодня вечером сходить куда-нибудь?

— Ну, не знаю.

— А еще ты должна каждое утро совершать пробежку. Нужно держать себя в форме. Обещай, что с завтрашнего дня займешься этим. И учти, я не потерплю никаких оправданий. Не стоит потакать лени.

— Лень ни при чем. Раньше я держала форму для того, чтобы не подвести команду. А теперь больше незачем держать себя в форме.

— Незачем? Неужели тебе не хочется иметь красивую фигуру? А еще тебе нужно хотя бы иногда ходить на свидания. В мире сотни мужчин, помимо пловцов. Что касается меня, я никогда бы не стала встречаться с пловцом.

— Ты говоришь так, будто у них жабры вместо легких или какой-то другой дефект.

— Держу пари, жабры у них действительно есть. — В голосе Тиган звучало нескрываемое отвращение. — И, думаю, с ними совершенно не о чем поговорить.

— Справедливое замечание. — Лэни сняла с вешалки платье шоколадного цвета.

— Хотя я буду счастлива, если ты пойдешь на свидание с кем угодно. Даже с пловцом. Ты давно ни с кем не встречалась. И даже если отбросить все условности, это элементарно вредно для здоровья.

Тиган коснулась больной темы, но Лэни нашла в себе силы улыбнуться.

— Вредно для здоровья? То есть хочешь сказать: стоит женщине раз в месяц сходить на свидание, и она избавится от всех проблем со здоровьем? — Она поправила платье. Руки едва заметно дрожали.

— Раз в месяц? Дорогая, если бы ты ходила хотя бы на одно свидание в месяц, я была бы счастлива. Но ты ни с кем не встречалась уже целый год. Последним был тот парень. Как же его звали?..

— Доминик. И не год назад.

Лэни застегнула платье и ненадолго задумалась. Отношения с Домиником никак нельзя было назвать идеальными. С этим парнем она познакомилась в бассейне. Их отношения длились всего месяц. Потом они расстались по ее инициативе.

В начале спортивной карьеры Лэни решила посвятить свою жизнь плаванию. Понимала, что не должна распыляться, отвлекаться от главной цели. Вся ее жизнь состояла из соревнований и изнурительных тренировок. Но ей это нравилось. Именно поэтому она избегала серьезных отношений и за все эти годы ни разу не влюбилась.

Лэни надела платье и вышла из примерочной.

— О, платье сидит на тебе потрясающе! Словно сшито на тебя!

Лэни посмотрелась в зеркало. Даже это платье не могло до конца скрыть недостатки фигуры. Слишком высокий рост, слишком широкие плечи. Она похожа на амазонку, которой пришла в голову странная мысль приодеться. Никакая одежда не способна сделать ее женственней. И все же это платье наиболее выгодно подчеркивало фигуру. Лэни решила остановить свой выбор на нем.

— Да, действительно милое.

— Милое? Да что ты понимаешь? В этом платье ты выглядишь просто отпадно. И тебе нужно больше бывать в обществе, необходимо хоть немного пожить в свое удовольствие. В конце концов, ты это заслужила.

— Ну да. Но сначала я должна избавиться от этой невыносимой особы Мисс Серой Мышки.

Грэй не отрываясь смотрел на руки, рука мачехи была белой, изящной, тонкой и юной. Ухоженные ногти покрыты розовым лаком. Рука отца старая, морщинистая и совсем не изящная. Ногти слишком толстых пальцев коротко подстрижены. Руки покрывал загар. Отец проводил почти все свободное время на поле для гольфа.

Пальцы отца и его новой жены тесно переплелись между собой на белой накрахмаленной скатерти между сверкающими столовыми приборами и дорогой посудой из китайского фарфора.

Гордон сказал что-то смешное. Таша засмеялась на удивление мелодично. Посмотрела на мужа с нескрываемым восхищением и обожанием. Гордон улыбнулся ей до боли знакомой улыбкой, пронизанной любовью и даже страстью. Грэй видел такую улыбку на лице отца сотни раз. Впрочем, давно пора привыкнуть. Таша была седьмой женой его отца.

Почему-то каждая новая жена считала своим долгом пригласить Грэйсона на обед. Должно быть, таким образом все они надеялись наладить отношения с пасынком. Глупо и совершенно бессмысленно.

Грэйсон знал наизусть сценарий этого семейного мероприятия. Очередная мачеха будет смотреть на отца с нескрываемым обожанием и робко улыбаться Грэйсону. Потом Грэйсон поедет домой, задаваясь одними и теми же вопросами: где отец купит домик своей очередной пассии после неизбежного развода, встречаются ли бывшие жены Гордона Мэннинга друг с другом? Будет ли отец испытывать чувство вины за то, что обманул ожидания очередной наивной дурочки? Грэйсон знал ответ на последний вопрос. Гордон Мэннинг считал, что покупка нового дома в качестве прощального подарка снимает с него всю ответственность за бывшую жену. Ему всегда удавалось сохранить дружеские отношения с женами даже после развода.

Однако сегодня вечером Грэйсон заметил в отце перемену, которая его поразила. Тот сильно постарел. И дело тут не только в контрасте между ним и его новой женой. Он стал похож на отжившую свой век рухлядь.

Грэй опять взглянул на их руки. Таша с нежностью смотрела на мужа и гладила его по руке. Наверное, думала, что это выглядит мило и трогательно. Возможно. И только Грэйсону подобные ласки казались неестественными. Более того, непристойными.

Кивнув Таше, он встал из-за стола, не собираясь домой, соответственно тем самым обижая Ташу и отца. Однажды такое уже было. Грэй уехал домой, жена отца обиделась, Гордон Мэннинг не разговаривал с ним несколько недель.

— Что случилось? Почему ты ушел?

Грэйсон от неожиданности вздрогнул. Не услышал, как вошел отец. Вопрос прозвучал грубовато, но в его голосе не было ни злости, ни досады.

— Я просто устал. Только и всего.

Встреча в Сингапуре прошла не так гладко, как он надеялся. Грэйсон рассчитывал вернуться с подписанным контрактом, но тщетно. Почему в последнее время его постоянно преследуют неудачи?

На следующей неделе ему лететь во Вьетнам. На Китайском пляже собирались открыть новый курорт, и Грэйсону нужно было организовать поездку для четырех потенциальных инвесторов, показать недавно отстроенные виллы. Он решил во что бы то ни стало провернуть эту сделку, доказать, что чего-то стоит и вполне может обойтись без поддержки отца.

— И как она тебе? — прервал его размышления отец.

В первую минуту Грэй не понял вопроса. И только потом сообразил, что отец спрашивает о Таше.

— Не знаю. Кажется, довольно милая.

Последние четыре раза Гордон Мэннинг предпочитал праздновать свадьбы в Лас-Вегасе или на Бали. Или, как в этот раз, на Фиджи. Ему и в голову не приходило пригласить сына. Если бы Грэй спросил, зачем тот решил жениться на Таше или на ком-нибудь из предыдущих жен, отец бы ответил что-нибудь вроде: «А что в этом такого? Ведь я люблю ее». Так что теперь Гордон интересовался мнением сына о Таше просто для проформы. Впрочем, как всегда.

Для Гордона Мэннинга, крупного бизнесмена и удачливого дельца, личная жизнь практически не имела значения. Он не мог по-настоящему влюбиться. Все эти браки служили лишь способом весело провести время и насладиться ласками очередной молодой красавицы. Во всяком случае, так думал Грэйсон, хотя и относился к отцу с большим уважением. Отец всегда был для него образцом во всем. Именно у отца он научился вести дела. Гордон Мэннинг никогда не руководствовался эмоциями в принятии важных решений. Прежде чем сделать шаг, всегда взвешивал все за и против. Грэйсон следовал его примеру. В зале заседаний его отец обычно держался сухо, сдержанно и невозмутимо. Эту же манеру перенял и сын. И вот теперь этот сильный, умный, талантливый человек связался с Ташей, обыкновенной продавщицей. Дела фирмы абсолютно перестали его интересовать. Грэйсона эта перемена расстраивала и возмущала. От кого угодно, но от отца он этого не ожидал. И до сих пор не мог смириться.

В последние годы Мэннинг-старший прямо-таки помешался на молоденьких девушках. И что самое плохое, его чувства к ним нельзя было назвать влюбленностью. Стремительные женитьбы с последующими столь же стремительными разводами стали причудой отца. Даже не причудой, а, скорее, слабостью.

— Расскажи мне, как прошла встреча в Сингапуре.

— Все отлично.

Ему не хотелось посвящать отца в свои проблемы. Тот двадцать лет помогал ему в делах. Гордон удивленно поднял брови и только тут Грэйсон заметил, что некогда иссиня-черные, они совсем поседели. Это было заметно даже в полумраке балкона.

— Ты отошел от дел, папа, незачем беспокоиться об этом. У тебя теперь есть более важные и приятные заботы.

Грэйсон бросил выразительный взгляд в сторону столовой и сквозь балконное стекло увидел, как Таша деловито убирает посуду со стола.

Он лукавил, и его отец, судя по всему, это заметил, но не стал приставать к сыну с расспросами. Молча подошел и с чувством сжал его руку.

— Ты прав, Грэй. — Тон его неуловимо изменился. Искренность, промелькнувшая в голосе минуту назад, исчезла. — Но я все-таки беспокоюсь. Тебе давно уже пора подумать о семье.

Грэйсон уловил некую фальшь в голосе отца.

— Подумаю. Сейчас я к этому не готов.

Серьезные отношения отвлекли бы его от главной цели. Его романы длились не более нескольких месяцев, как и у отца. Но, в отличие от него, у сына хватало благоразумия не связываться узами брака.

Грэй и Гордон вернулись в комнату. Увидев их, Таша радостно улыбнулась. Вполне предсказуемо. Как и все жены, она боялась внести разлад в отношения отца и сына. Грэй постарался дать понять Таше, что беспокоиться не о чем.

Отношения Гордона и Грэйсона всегда оставались ровными, ни одна из жен не способна была как-то на них повлиять. Таша, как и все предшественницы, не понимала, что практически ничего не значит для Гордона и очень скоро навсегда исчезнет из его жизни. Впрочем, не слишком большой удар, учитывая дорогие прощальные подарки.

— Сегодня вы выглядите просто потрясающе! — вместо приветствия проговорил Боб, остановившись возле столика Лэни.

Лютер улегся под стол у ее ног, не отрывая взгляда от Боба. В его красивых шоколадных глазах читалась немая мольба. Лэни улыбнулась Бобу:

— Спасибо за комплимент. Так я теперь буду выглядеть всегда.

— Ну, сегодня-то, я думаю, вы точно не плавали, судя по прическе. Вы словно только что вышли из парикмахерской.

— Вы правы, я больше не занимаюсь плаванием. И знаете что? Меня это совершенно не огорчает. Я решила полностью изменить свою жизнь.

Лицо Боба вытянулось от удивления. Потом он медленно опустился на корточки. Чувствовалось, это движение дается ему с трудом, ведь Боб уже довольно пожилой человек. Словно фокусник, достал неизвестно откуда косточку и протянул Лютеру. Последние четыре дня Лэни приходила в кафе с собакой Грэя, и всякий раз Боб давал псу косточку, которую тот с достоинством принимал. Но, показав свое хорошее воспитание, тут же с ней расправлялся. Лэни не могла понять, откуда Боб достает эти косточки.

Она прекрасно понимала, что имел в виду Боб. Он хотел сказать, что она обязательно вернется в спорт, отчаиваться не стоит. Но Лэни знала, что никогда не сможет вернуться в команду. В ее возрасте в спорт не возвращаются. Ее тренер, члены команды, да и все остальные прекрасно понимают, что для нее путь к соревнованиям закрыт. Закрыт навсегда.

И только наивный, добрый Боб искренне верит, что ему еще доведется увидеть ее по телевизору во время соревнований. А может быть, не такой он наивный и тоже понимает, что для нее дорога в спорт закрыта навсегда, но хочет утешить и поддержать. Просто получается это довольно неуклюже. Чувство огромной благодарности по отношению к доброму старику захлестнуло ее.

Утро выдалось на удивление теплым. Солнце светило по-летнему ярко. На пляже было много народу. Грэя не было. Он прилетел из Сингапура только вчера и сразу отправился на какой-то важный обед. Он собирался забрать Лютера вечером, но Лэни сказала, что в этом нет необходимости. Не хотела, чтобы он заезжал поздно вечером.

Она твердо решила при первой же встрече произвести на него впечатление. К тому же не хотелось так быстро расставаться с Лютером. За эти дни она очень к нему привязалась. При мысли о предстоящем расставании Лэни почувствовала тоску, наклонилась и почесала его за ухом. Пес прижался к ней и ткнулся носом в колено. Лэни с удовольствием заботилась о нем. Больше всего нравились утренние прогулки, теперь она отправлялась на пляж не одна, а с преданным другом. Да и в доме больше не чувствовала себя одинокой. Лютер ходил за ней по пятам, лежал у ног на полу, когда она готовила.

Раньше Лэни никогда не думала о том, чтобы завести собаку. При ее прежнем образе жизни это было невозможно. Она ютилась в крохотной, тесной квартирке, целыми днями тренировалась и часто уезжала на соревнования. Впрочем, при таком плотном графике Лэни не могла себе позволить не только завести домашнее животное, но и выйти замуж. При мысли об этом она поморщилась. Но сейчас все изменилось. И, быть может…

Спустя полтора часа она пришла на работу. Грэй был уже у себя.

Кэролайн похвалила ее новый костюм, Мэрилин искренне восхитилась прической. Настроение Лэни стало просто отличным. Мэрилин даже спросила, в каком салоне она сделала такую замечательную прическу.

Нельзя сказать, чтобы Лэни теперь считала себя неотразимой. Даже теперь она нисколько не заблуждалась по поводу своей внешности. Конечно, умело наложенный макияж, красивая одежда и прическа, сделанная в дорогом салоне, способны полностью изменить внешность женщины. Однако в случае с ней этого, к сожалению, не произошло. Но у нее от природы густые длинные ресницы и чистая кожа. Так что при желании она могла стать если не симпатичной, то хотя бы ухоженной.

Сегодня утром Лэни подкрасила ресницы, подвела глаза, нанесла на лицо тональный крем, но все равно не смогла полностью изменить внешность. Конечно, определенные улучшения обозначились. Юбка-карандаш подчеркивала талию. Блузка выгодно оттеняла лицо. Волосы теперь были аккуратно подстрижены, высветленные пряди освежили их. Но в целом она осталась прежней. К тому же одна деталь очень расстроила Лэни. Пришлось купить одежду большего размера, чем раньше. И когда она успела поправиться? Правда, несмотря на это, выглядела весьма неплохо. Искренняя реакция Кэролайн и Мэрилин это подтверждала.

Лэни заканчивала отчет о поставках продукции фирмы «Мэннинг» в Сингапур за последние пять лет, когда пришло новое письмо. Лэни чертыхнулась. Досадуя, что ее отрывают от дела, вошла в электронную почту. Грэйсон. «Немедленно зайдите ко мне».

О господи, только не это! У нее сейчас совершенно нет времени, а у него наверняка глупая просьба. Лэни высоко подняла голову и, едва сдерживая раздражение, принялась печатать ответ. От злости пальцы попадали не по тем клавишам, и получалась всякая белиберда. В конце концов она бросила это занятие, разгладила юбку, поправила воротник блузки, расправила плечи и встала из-за стола. Не стоит грубить начальству.

Как всегда, Грэй даже не поднял головы, когда Лэни вошла в кабинет. Сидел, уткнувшись в монитор, и лишь неопределенно махнул рукой в сторону стульев.

Лэни села, почувствовала невероятную легкость во всем теле. Присутствие Грэйсона действовало странно. Ей показалось, что в животе порхают бабочки. Возбуждение росло с каждой минутой. Надо взять себя в руки, но как?

— Грэй, чем я могу вам помочь?

Он повернулся к ней. В глазах промелькнуло странное выражение.

— Вы забронировали для меня билет на рейс в Хойан на следующую неделю?

— Да, еще на прошлой неделе. Вы прилетаете в аэропорт Хо Ши Мина, оттуда едете в Дананг. Около аэропорта вас будет ждать машина.

Она с нетерпением ждала, когда Грэйсон посмотрит на нее. Он, не оборачиваясь, кивнул.

— У вас есть паспорт?

— Да, — растерянно заморгала Лэни.

Она продлила паспорт перед последними соревнованиями. Но почему он спросил?

— Прекрасно. Я хочу, чтобы вы полетели со мной во Вьетнам. Можете забронировать еще один билет и подготовиться к поездке?

— Вы хотите, чтобы я полетела во Вьетнам?

— Да, я хочу, чтобы вы полетели во Вьетнам вместе со мной. Разве я неясно выразился?

Лэни промолчала. Некоторое время Грэйсон молча смотрел на нее, потом повернулся к компьютеру и принялся быстро печатать. Ясно, он хочет, чтобы она покинула кабинет как можно быстрее.

Как поступить? Выйти из кабинета и заказать билет? Или постараться каким-то образом привлечь его внимание? А может, он подумал, что она уже давно вышла.

— Почему вы решили взять меня с собой во Вьетнам?

Грэй вздрогнул от неожиданности и резко повернулся. «Как, разве вы еще не ушли?».

— Мне необходимо ваше присутствие. — Он опять вернулся к своему суперважному, не терпящему отлагательств, письму.

— Вы собираетесь лететь в выходные. А вы не думали, что у меня могут быть планы или какие-то важные дела?

Грэй утомленно откинулся на спинку кресла. Некоторое время молча смотрел на Лэни:

— У вас настолько важные планы, что вы не можете их отменить?

— Почему бы и нет? Но дело не в этом. Хочу, чтобы вы объяснили, почему я должна лететь с вами на другой конец света. Тогда я могла бы взвесить все за и против.

— Вьетнам совсем не на другом конце света.

— Какая разница.

Губы Грэйсона тронула едва заметная улыбка.

— Я думал, что все мечтают побывать там. Поверьте, это очень красивая страна.

— Да, мне всегда хотелось побывать во Вьетнаме. Но я предпочла бы побывать там во время отпуска. Не в качестве личной помощницы.

Грэй опять взглянул на нее. И опять губы его тронула едва заметная улыбка.

— Понятно. — Наконец-то он полностью сосредоточился на разговоре с ней. — Я вам сейчас все объясню. Эта поездка очень важна для фирмы «Мэннинг». Нам нужны инвесторы для нового отеля на побережье во Вьетнаме. Я надеялся, этот проект заинтересует их, но, к сожалению, они встретили мое предложение довольно холодно. И мне просто необходимо убедить инвесторов в том, что вложение денег в этот проект — прибыльное дело. Я пробуду там трое суток. Переговоры, обеды и так далее. — Видно, не ждет от этой поездки ничего хорошего и заранее уверен в неудаче. — А ваша задача — проследить, чтобы я не упустил никакой мелочи. Любое упущение с моей стороны может все испортить. Пока я был в Сингапуре, вы проделали колоссальную работу, но, к сожалению, даже это не помогло мне наладить отношения с некоторыми инвесторами. Но я уверен: если вы будете рядом со мной, гораздо больше шансов на успех.

Еще никогда он не говорил с ней так долго и обстоятельно.

— А вы заплатите мне сверхурочные?

И зачем она спросила?

— Можете не сомневаться.

Лэни, прищурившись, смотрела на Грэйсона, делая вид, что обдумывает предложение. Все это время он не отрываясь смотрел на нее.

— Ну, хорошо, — наконец проговорила Лэни, сделав вид, что только сейчас приняла решение. — Я полечу во Вьетнам.

Грэй кивнул и вдруг встал со своего места, подошел к Лэни и протянул ей руку. Такое необычное поведение очень удивило. И как на это реагировать. Наконец она поняла, чего он ждет, и пожала ему руку.

Рука его была сильной и удивительно теплой. Лэни вдруг почувствовала, что краснеет. Краска залила лицо, шею, грудь. Такое же невероятное смущение охватило ее, когда он при ней снял рубашку. Очень не хотелось, чтобы он заметил ее смущение. И потому она не отрываясь смотрела ему прямо в глаза. Он должен видеть в ее глазах только непоколебимую уверенность в собственных силах.

— Спасибо, что согласились.

Лэни постаралась поскорее высвободить руку. Как только это удалось, она сразу же почувствовала себя лучше, туман в голове рассеялся, вернулась ясность мысли.

— Не за что. — Голос едва заметно дрогнул. — А сейчас мне пора возвращаться к работе. И еще я должна оформить визу.

— Угу, — пробормотал он, уже погрузившись в монитор.

Опять прежний Мэннинг, равнодушный, строгий начальник.

Тем не менее он впервые посмотрел на нее более пристально. И дело тут не в новой прическе или красивой одежде. Почему она так усиленно старается привлечь его внимание? Неужели хочет понравиться ему как женщина? Зачем? Ведь он ее босс. Все это время Лэни убеждала себя в том, что ничего не испытывает к Грэйсону, никаких чувств. И только сегодня поняла, что это было сплошным притворством.

Он произвел на нее впечатление еще на пляже. Любая женщина на ее месте, возможно, испытала бы то же самое. Грэйсон очень красив и сексуален И конечно, любая женщина постаралась бы произвести на него впечатление. Так что стыдиться нечего. Странно было бы, если бы она не прибегла ко всем этим ухищрениям.

Анализируя прошлое, Лэни пришла к выводу, что всю жизнь обманывала не только окружающих, но и себя. Когда ушла из команды, все время твердила: «Ничего страшного не произошло. Я знаю, на что способна, и горжусь тем, что удалось достигнуть за время спортивной карьеры. И потому совершенно не расстроена». В действительности же сердце ее разрывалось от тоски и обиды. Но постепенно поверила в то, что говорила окружающим.

Когда Сиенна хвасталась своими победами, Лэни уверяла, что очень за нее рада. «Вот и наступил твой звездный час, Сиенна, я тобой горжусь, все остальное не имеет значения». На самом деле ее переполняли зависть и обида. Но Лэни постепенно удалось убедить себя в том, что не завидует сестре.

Недавно она говорила Тиган, что ей очень нравится новая работа. Опять неправда. Одна мысль о том, что придется вечно сидеть в офисе, приводила в ужас. Она мечтала о другом. Но и тут мало-помалу Лэни удалось убедить себя, что эта работа ей действительно нравится. «Я очень рада, что мне удалось устроиться в компанию «Мэннинг». Мне уже давно пора было кардинально изменить жизнь. Теперь я спокойна и счастлива».

Сегодня она впервые сказала Грэйсону то, что думает. Сделала крошечный шажок, ничего, по сути, не изменивший. Однако теперь она чувствовала себя почти счастливой. Теперь она знала, что делать. Каждый день шаг за шагом приближаться к себе настоящей, не отрекаться от собственной личности.