Виктор
— Ну, что скажете? — спросил я у парней, которые опять развалились в моей комнате, как у себя дома.
— Девчонка — огонь! — заявил Микаэль со свойственной ему прямолинейностью.
— Да, выглядит многообещающе, — сдержанно кивнул более осторожный в суждениях Стефан.
Эгилл лишь упрямо поджал губы.
— Ну давай, говори, — я внимательно посмотрел на друга.
— Мне нечего сказать, — сухо ответил он.
— Эгилл, — процедил я с нажимом.
Лекарь вздохнул, мигом растеряв всю свой высокомерность.
— Ну? — нахмурился я.
— Да баба она! — воскликнул Эгилл. — Баба в команде!
Повисла пауза.
— Нет, ну с этим трудно спорить, — широко заулыбался Микаэль. — И еще какая баба!
— Вот! — воскликнул лекарь.
— Если ты сейчас ляпнешь, что это плохая примета, то я скажу ректору, что ты мечтаешь перевестись в морскую академию и провести остаток жизни на пограничном корабле, — сухо проговорил я.
Эгилл набычился, но в бутылку не полез.
— В понимании нашего друга — все беды от баб, — подсказал Стефан.
— Ой кто бы говорил, — огрызнулся Эгилл.
— Мои проблемы не делают меня слепым, — пожал плечами теневик. — А ты ведешь себя, как идиот. Она прекрасный лучник, что тебе еще надо?
— Она — баба!
— Девушка, — поморщившись поправил я.
— Тут мы пока не проверяли, — хохотнул Микаэль, но поперхнулся смехом под моим тяжелым взглядом.
— Вот! — снова воскликнул лекарь и передразнил меня: — «Девушка»! А если эта девушка кому-то приглянется?
— Я помолвлен, — равнодушно пожал плечами Стефан.
— И кого это когда останавливало? — ехидно спросил Эгилл.
— Ну не все же волочатся за каждой юбкой, как ты, — парировал теневик.
— Вы поняли, о чем я! — рявкнул наш лекарь, подскочив на ноги. — Если посреди турнира возникнет конфликт внутри нашей команды? Тот, из-за которого захочется вырвать себе сердце руками, чтобы оно перестало болеть⁈
Сейчас он меньше всего походил на себя обычного — самовлюбленного, высокомерного бабника. Это был тот парнишка, с которым мы познакомились на первом курсе, и который от безысходности пришел на тренировку, просто чтобы как-то себя занять.
— Эй, братишка, — Микаэль, подошел к Эгиллу и положил ему свою широкую ладонь на плечо. — Ну ты чего завелся? Стефан — помолвлен. И шансов соскочить у него никаких. Я — люблю девчонок попышнее, ты же знаешь. Ты — вообще бездушная сволота, которая ставит галочки в блокноте. А Виктор…
Наш здоровяк кинул на меня взгляд, и мне даже на секунду показалось, что все вокруг в одно мгновение узнали, какие мысли маршировали сегодня у меня в голове. Но Микаэль просто подбирал слова:
— А Виктору не до свиданок, у него слишком сложные семейные проблемы, сам знаешь.
Я вздохнул и внимательно посмотрел на Эгилла.
— У тебя есть кандидат лучше?
Лекарь невесело усмехнулся:
— Лучше девчонки, что с двадцати шагов может попасть движущемуся зверю в глаз?
— Тебе нужна победа? — задал я следующий вопрос.
— Всем нужна, — глухо ответил Эгилл.
— Ты собираешься волочиться за Алексией? — прищурился я, и сам не понял, почему вдруг спросил об этом.
— Нет конечно! — фыркнул лекарь.
— Тогда прекрати вести себя как мешок с навозом. Девчонка и так у нас на добровольных началах. Захочет — соскочит, а у нас турнир на носу. И от результатов этого турнира у каждого из нас зависит счастливое будущее. Так что возьми себя в руки.
Я уперся взглядом в друга, заставляя того плотно сжать губы в тонкую линию. Мы не в военной академии, но субординация в команде — первый шаг к победе. И если я не смогу заставить пятерых людей шагать к одной цели, как вообще смогу управлять герцогством?
— Но если что-то пойдет не так — не говорите потом, что я вас не предупреждал, — мрачно отозвался Эгилл и, стряхнув с плеча руку Микаэля, вышел из моей комнаты.
— Жестко ты, брат, — вздохнул здоровяк.
— Зато эффективно, — отозвался Стефан, весь разговор задумчиво крутящий в руках кинжал. — Ему давно пора уже перестать ковыряться пальцем в своей душевной ране. Так она никогда не зарастет.
Мы с Микаэлем молча кивнули, соглашаясь со Стефаном.
Но глухое раздражение от выходки Эгилла все еще бурлило во мне, и я тоже направился на выход.
— Ты куда? — крикнул мне в спину Микаэль. — Не вздумай сейчас его дергать, пусть остынет.
— Прогуляться, — кинул я не оборачиваясь.
Мне тоже не помешает проветрить голову и вытряхнуть из нее лишние мысли об одной зеленоглазой блондинке.