Поцелуй вампира. Танец смерти

Глава 4 «Адская библиотека»

Занудвилльская библиотека представляла собой образец колониального стиля. Это было двухэтажное кирпичное здание с белыми колоннами, построенное в конце девятнадцатого века.

Мои любимые воспоминания, связанные с посещением этого учреждения, относились к Хеллоуину. Библиотекари изо всех сил старались сделать так, чтобы посетителям было страшно и весело. Они украшали полки паутиной, сажали на компьютеры пластиковых пауков и выставляли напоказ ужастики Эдгара Аллана По, Стивена Кинга и Мэри Шелли. У входа стояла ведьма, а книги выдавал волк-оборотень.

Правда, сегодня был не Хеллоуин, да и книги нам были не нужны. Мы вихрем ворвались в автоматически открывающиеся двери, пронеслись мимо короба со списанными книгами, стенда с объявлениями о предстоящих мероприятиях, тележек с возвращенной литературой и информационного стола, заглядывая в каждый проход и закоулок — не прячется ли где Валентин.

Народу было не много. Лишь некоторые родители самых младших членов математического клуба убивали время, блуждая в Интернете. Мы с Александром обшарили проходы отдела художественной литературы, ряды стеллажей с лазерными дисками, увидели нескольких тинейджеров, но ни Валентина, ни Билли нигде не обнаружили.

— Могу я вам помочь? — осведомилась молодая женщина в клетчатом свитере и джинсах, переставлявшая книги на полке.

— Будьте добры, подскажите, где проходит вечеринка математического клуба? — спросила я.

Она указала в сторону лестничной клетки и лифта.

— Уровнем ниже, позади отдела детской литературы, в конференц-зале.

Мы с Александром спустились по запущенной лестнице, вдыхая запах старых книг, странно сочетавшийся с дразнящим ароматом пиццы с сыром.

На нижнем уровне, возле задней стены находился водоем, выложенный камнями. В нем плавали золотые рыбки внушительных размеров, а на дне, словно затонувшие сокровища, поблескивали золотые и серебряные монетки. Возле бассейна сидела женщина. Ее дочка простодушно пыталась погладить желтых пловцов.

— Мама приводила меня сюда, когда я была маленькой. Она давала мне монетки, чтобы я бросала их в бассейн, — поделилась я с Александром, когда мы проходили мимо круглого стола, заваленного книжками с картинками. — Но мне всегда хотелось одного — стать вампиром. Может быть, это желание когда-нибудь осуществится?

Я заглянула ему в глаза, но возлюбленный не ответил и молча повел меня к конференц-залу.

Мы шли мимо полок с иллюстрированными книжками, столов с компьютерами и постеров на темы самых популярных книжек для малышей. Библиотека, обычно такая тихая, была наполнена детской болтовней и смехом.

Наконец ноги вывели нас к конференц-залу, в котором стоял длинный прямоугольный стол, ломившийся от пиццы, попкорна, чипсов и такого количества содовой, какое только способен выдержать мочевой пузырь мальчугана десяти — двенадцати лет. В дальнем конце комнаты я заметила мужчину среднего возраста в куртке и джинсах, больше похожего на футбольного тренера, чем на библиотекаря. Он прикреплял на грифельную доску киноэкран.

Тусовщиков набралось человек двадцать. Они устроились прямо на потертом коричневом напольном покрытии или на больших круглых подушках, наполненных полистиролом, оседлали складные стулья, слушали плееры, забавлялись с портативными игровыми устройствами и обязательно что-нибудь жевали.

Я остановилась на пороге, быстро обвела комнату взглядом, выискивая белоголового парнишку, и вздохнула с облегчением, поскольку Валентина не обнаружила. Зато на глаза мне попалo нечто совершенно неожиданное — мой надоедливый братец, окруженный сверстниками, которые глазели на него с разинутыми ртами, словно на Криса Рока[3].

Обалдеть можно! Я всегда называла братца Недотыком, считала, что права, И вот на тебе! Выходило, что у этого малолетки, недоросля несчастного, было то, что у меня напрочь отсутствовало. Он привлекал внимание сверстников, которые не только с удовольствием с ним водились, но и смотрели на него снизу вверх. Прямо король тусовки!

Мне очень не хотелось это признавать, но я испытала прилив гордости, смешанной с чуточкой зависти. Еще бы, оказалось, что у моего братишки есть целая орава единомышленников, товарищей, Разделяющих его увлечения. У меня таких никогда не было.

В нашем городе работали разные клубы, например шахматный или французский, но только не готский. Я мигом представила себе компанию таких жеребят, как мы с Александром, жующих па стилки в виде червей, читающих вслух «Дракулу» Брэма Стокера или смотрящих на экране «Королеву проклятых»[4].

Неожиданно смех прекратился, и детишки уставились на нас так, словно к ним вломилась пара отстойных уродов.

— Вы откуда взялись? — спросил Малыш Билли, обернувшись и шагнув к дверям, у которых стояли мы. — Что-то случилось?

— Ты видел того бледного паренька с черными ногтями, которому обещал показать древесный домик Генри?

— Нет. Я сказал ему, что сегодня вечером иду в клуб. Мы договорились встретиться у Генри, завтра на закате. Он поздно ужинает, — пояснил Билли. — Правда, я ждал, что он заглянет сюда, но пока его не видел. А что?

— Папа с мамой ждут нас в «Крикет-клубе». Вот мы за тобой и пришли.

— «Крикет-клуб» — это здорово, — с энтузиазмом откликнулся Билли. — Но я уже поел.

— Ты можешь одолеть хотя бы десерт.

— Но сейчас начнутся «Звездные войны». Я обещал вернуться домой с Генри.

В возрасте Билли вполне естественно предпочитать проводить время с друзьями, а не со взрослыми родичами. Я испытывала неловкость из-за необходимости вырвать его из такой теплой компании, но куда денешься! Не исключено, что Валентин подстерегал братишку в лесу мертвых деревьев или в любом другом месте.

— Значит, мы возьмем с собой и Генри, — строго заявила я.

Тут, словно отозвавшись на свое имя, подошел этот юный технический гений.

— Привет, ребята. Пришли кино посмотреть?

— Нет, мы решили забрать тебя и моего брата на ужин. Нужно поторопиться. Отец с матерью ждут.

К нам подошел библиотекарь. Его доброжелательная улыбка не скрывала озабоченности, возникшей, конечно же, оттого, что мой брат беседовал с людьми в готском прикиде.

— Это моя сестра и ее парень, — не без гордости представил нас Билли.

— Мы как раз собираемся начать показ фильма, — сообщил книжник. — Вы можете остаться

— Боюсь, что и мы с Генри сейчас уйдем, — ответил Малыш Билли. — У нас матч в «Крикет-клубе».

Мы благополучно вернулись в ресторан.

Александр одной рукой расправлялся с кровавым бифштексом, а другую положил мне на колено, Митчеллы то и дело поглядывали в нашу сторону, а Билли с Генри толковали о компьютерах, математике и о странном парнишке, с которым они познакомились в библиотеке несколько дней тому назад.

— Может быть, тебе не стоило приглашать этого мальчика, как думаешь? — спросила мама своего младшенького.

Я почувствовала, что это ее тревожит, и поддержала тему:

— Вот и я о том же!

— Он перевелся в вашу школу? — спросила она.

— Нет, по-моему, Валентин здесь в гостях, — ответил Билли.

— У кого? — спросила мама, — Ты знаешь eго семью?

Билли повернулся к Генри, который лишь пожал плечами.

— Мне что-то не нравится, что ты водишься с мальчиком, о котором никто ничего не знает.

По правде говоря, мы-то с Александром много чего знали, но вот сказать никак не могли.

— Завтра при встрече мы все о нем и выясним, — заключил брат.

Тут папа переключился на более злободневную тему, а именно — на зачетную работу Билли по английскому.

— Моя тема «Факты против фольклора». У нас с Генри имелась возможность выбора среди множества мифологических и легендарных существ — тут тебе и русалки, и оборотни, и тролли, но мы остановились на вампирах. Я решил, что если привлеку Рэйвен в качестве консультанта, то высший балл мне обеспечен, — со смехом заявил братец. Билли, не дразнись! — укорила мама. Ведь они даже не догадывались о том, что рядом с ними сидел самый настоящий вампир. Было видно, что Александру общество моих родителей по душе, несмотря на все их расспросы, но вдруг стало грустно за любимого, который был вынужден покинуть Румынию и свою семью. Интересно, смогла бы я расстаться и с родными и с Беки, переехать в другую страну и поселиться в одиноком старом особняке, довольствуясь компанией дворецкого? Да, конечно, Джеймсон — надежный друг, он верно служил семье Стерлинг с незапамятных времен, но тем не менее… Навряд ли эта странная парочка вела беседы о музыке, девушках и кино.

Александр никогда ни на что не жаловался. Однако я не могла не радоваться тому, что проникла в особняк и нашла там себе друга-гота. Судя по тому, как сиял мой возлюбленный здесь, в «Крикет-клубе», можно было не сомневаться в том, что он чувствовал то же самое.

Сейчас, когда мы все собрались вместе, я понимала, что ни мне, ни моей семье ничто не угрожало. Но вот надолго ли?

Мы подвезли Генри, а потом добрались домой. Наши желудки были наполнены уксусом, картошкой и шоколадным мороженым.

— Спасибо за приглашение и замечательный ужин, — учтиво поблагодарил моих родителей Александр.

— Надо будет повторить, — улыбнулся отец и пожал ему руку.

Я проводила возлюбленного к машине Джеймсона.

— Завтра на закате нам придется караулить возле древесного домика, — сказал он, прислонившись к «мерседесу».

Александр коснулся моей щеки тыльной стороной бледной руки, взял меня за подбородок и наклонился, чтобы пожелать доброй ночи долгим поцелуем.

Потом я проводила взглядом отъехавшую машину, зная, что Стерлинг вернется к себе в мансарду, чтобы скоротать ночь, слушая музыку и рисуя, пока не настанет время ложиться в гроб.

Я открыла дверь в спальню и увидела, что моя иска Кошмарка сидит на книжной полке, взяла ее на руки и погладила.

Тут из комнаты Билли вдруг послышался пронзительный вопль.

Я торопливо усадила Кошмарку на кровать и влетела в коридор, навстречу Билли. Братец тоже выскочил из своей комнаты и чуть не сбил меня с ног.

— Эй, ты очумел, что ли? Орешь, носишься как угорелый! Что это с тобой?

Билли не ответил, он лишь ткнул пальцем в сторону своей комнаты. Дверь ее была прикрыта. Она скрипнула от моего легонького толчка.

Судя по тому, как орал мой братец, следовало ожидать, что там вдруг оказался мертвец, это как минимум.

Однако комната выглядела как обычно. Комод с зеркалом, шкаф, кровать — все на своих местах.

— Что с тобой? Ты орал, как девчонка! Билли покачал головой и показал на свой компьютерный стол.

— Вон там!..

Я огляделась по сторонам, взяла учебник «Введение в алгебру» и сказала:

— Да, меня бы это тоже испугало! Ты ведь всего в пятом классе.

— Нет, снаружи!..

За окном был виден задний двор, наши качели и папа, возившийся с садовым шлангом. Потом я чуть отступила, пригляделась и краешком глаза заметила какое-то движение. Надо же, снаружи, на оконной раме, головой вниз висела самая настоящая летучая мышь. Ее зеленые глазки-бусинки буравили меня насквозь.

Я застыла на месте, и тут появилась мама.

— Я была в подвале и услышала крики. Малыш Билли мигом спрятался за мамину спину и лишь высовывал оттуда голову.

Я оглянулась назад, на окно. Летучей мыши не было.

— Что случилось? — спросила мама.

— Ничего, — заявила я. — Видимо, Малыш Билли боится собственной тени.

— Там была летучая мышь! — запротестовал брат. — С зелеными глазами.

— У летучих мышей не бывает зеленых глаз, — возразила мама.

— А у этой были. Она смотрела на меня в упор! — не унимался братишка.

— Это, наверное, оттого, что ты заедал клубное сливочное мороженое фруктами, сиропом, орехами и сбитыми сливками. Все это смешалось, родило и ударило тебе в голову.

— Успокойтесь, — велела мама. — Вам обоим нужно отдохнуть перед школой.

Она подошла к окну, выглянула, внимательно всмотрелась, пожала плечами, задвинула занавески и выключила настольную лампу, стоявшую на компьютерном столе.

— Все тени исчезли.

Когда мама спустилась по лестнице, Билли оттеснил меня в угол у двери.

— Я знаю, что ты видела ее, — сказал он. — Пусть не сказала об этом маме, но это не значит, что ты можешь поймать мышь. У тебя не получится сделать ее своим домашним зверьком.

— Можешь не волноваться. Мне ведь все равно было бы нечем ее кормить. — Раз в кои-то веки я сказала сущую правду, протиснулась мимо него и удалилась в свою спальню.

Эта ночь оказалась для меня беспокойнее обычной. Ведь мне довелось вздремнуть в гробу Александра. Это сбило с ритма и вызвало сильное перевозбуждение. Мне было не до сна, хотелось кричать на весь мир о том, что я, Рэйвен Мэдисон, провела день, уютно расположившись в гробу рядом со своим возлюбленным-вампиром.

Теперь мне совсем не хотелось быть одной. Я подошла к окну и всмотрелась в темноту.

Да, за счастье провести вечность рядом с Александром, в его уютном гробу, можно было отдать многое, но не слишком ли высокой оказывалась цена? Мне пришлось бы распрощаться со всем, что я знала и любила, — с родителями, моей лучшей подругой Беки и даже с Билли. Кроме того, если бы я рассталась с проблемами и невзгодами смертных, то обзавелась бы другими, вампирскими заморочками. Непонятно, поможет ли мне обращение сблизиться с другими вампирами, не случится ли так, что в потустороннем мире у меня не найдется никого, кроме Александра, то есть одиночество мое будет еще большим, чем в Занудвилле? Я прилегла — Кошмарка свернулась в клубочек у меня в ногах — и принялась рисовать в дневнике портрет Валентина. Получился карикатурный персонаж с торчащими белыми волосами, татуировками и пирсингами. Я пририсовала над ним синеглазую летучую мышь и задумалась над тем, — Одиннадцатилетний вампир проводил дневные часы. На городском кладбище? На чердаке старой церкви? А может, он прятался под грудами опавших листьев в дубовой роще? Интересно, чем Валентин занимался в Запудвилле по ночам? Шпионил за смертными, искал свободные древесные домики или намечал жертву, ни о чем не подозревающую?

Тут мне пришло в голову, что в чужом городе, без родных, близких и друзей этому существу, наверное, страшно одиноко. Почему он не с Джаггером и Лупой? Убежал из дома?

Потом я нарисовала Джаггера — гипнотические глаза, зеленый и голубой, татуировки в виде черепов, белые волосы с кроваво-красными кончиками — и добавила летучую мышь, тоже с разными глазами. Интересно, что же Джаггер на самом деле хотел получить от жизни? Может, он уже вернулся в свою Румынию и кусал там тинейджеров, за полночь расходящихся с тусовок? Неужели Луна рассказала мне правду и он действительно жаждал стать футбольной звездой?

За этим мысленным вопросом последовал и набросок самой Луны. Получилась изящная готичеекая фея, настоящая принцесса с длинными белыми волосами и кукольными голубыми глазами, в обтягивающем черном платье со стоячим воротником, с розовыми пластиковыми браслетами на руках и в армейских ботинках того же цвета. Над ней я изобразила летучую мышь с бездонными голубыми глазами. Что ни говори, а мы с ней в каком-то смысле родственные души.

Мне представилось, как она зажигает в румынском ночном клубе, среди огней танцпола, вспыхивающих и тающих, как призраки. Луна танцует ночь напролет, вроде бы не обращает внимания на клубных красавчиков, но на самом деле тщательно выбирает шею, в которую готова впиться клыками. Пока ближе всех для нее родной брат Джаггер, но рано или поздно она соединится вечными, неразрывными узами с другим вампиром. Мне было приятно вспомнить, что она сначала приняла меня за настоящую вампиршу, к тому же мой стиль вызвал у нее не отторжение, как у большинства, а похвалу. Беда, однако, состояла том, что в действительности наши с ней отношения были построены на лжи. Я убедила ее в том, принадлежу к потустороннему миру, а она меня в том, что ей нужен Тревор, тогда как на самом деле эта особа все это время стремилась заполучить Александра.

Думаю, один обман стоил другого.

Александр, конечно, мог бы с фотографической точностью изобразить всех трех вампиров, недоросля и близняшек, но мне удалось передать их суть. Они и глазели на меня со страниц дневника прямо как настоящие.

Я закончила рисовать портреты Максвеллов, закрыла альбом и стала с нетерпением ждать завтрашнего вечера. Мне хотелось верить, что мы с Александром наконец-то покончим с их вторжением в Занудвилль.