Почти прекрасное чудовище

Глава 18 Картина

Практически все воскресенье я провела вместе с мистером Вудро в его офисе. Там познакомилась с его женой. Николь. Молодой омегой лет двадцати восьми и она являлась полной противоположностью своего мужа. От нее будто бы теплые лучи солнца исходили и улыбка была невообразимо красивой.

Я даже и не поняла, как они уживаются вместе, ведь мистер Вудро сам по себе олицетворение строгости и сдержанности. Каково же рядом с ним Николь, которая сама по себе была похожа на расцветающую, легкую и словно бы вовсе парящую весну?

Но, смотря на то, с какой бережностью он к ней относился и, на то, как при встрече нежно поцеловал в щеку, придерживая девушку за талию так, словно она являлась самым невообразимо ценным сокровищем в мире, я испытала трепет, поселившийся в груди. Тут же ощутила жажду их нарисовать.

Оказалось, что Николь приехала в офис по той причине, что мистер Вудро, увидев, как я грызу булочки, попросил ее на обед забрать меня в их дом и нормально накормить. Мне стало неловко, ведь, наверное, это так же исходило и из того, что мистер Вудро уже знал про ситуации в доме Мериан и то, что я там не ела.

Поэтому, я поблагодарила за заботу и доброту, после чего попыталась отказаться. Все-таки, я не бездомная, нуждающаяся в еде. Но, как оказалось, с Николь спорить бесполезно. Она забрала меня и отвезла в их дом. Там накормила супом, салатом и запеченным мясом. Все это она приготовила лично. В их доме имелись повара, но они занимались едой для прислуги. А для своего альфы Николь лично готовила. С заботой и любовью.

Разговорившись с омегой, я узнала, что их история не была простой. Они знакомы чуть ли не с детства, но мистер Вудро был далеко не из самой перспективной семьи, из-за чего родители Николь, несмотря на все ее протесты хотели отдать дочь другому альфе. По этой причине мистеру Вудро пришлось через ад пройти. Добиться высокого положения и лишь благодаря этому получить омегу, которую он любит.

Вернувшись в офис, я опять с головой ушла в дела. Сегодня шла полномасштабная подготовка к моему завтрашнему приходу в университет. В первую очередь, я изучала тот материал, который уже был пройден на факультете информационных технологий, куда я собиралась поступить.

Но, в перерывах, когда мне давали время для отдыха, я рисовала мистера Вудро и его жену. Тот момент, когда он ее в щеку поцеловал.

- Что ты делаешь? – услышав голос мистера Вудро совсем рядом с собой, я дернулась и уже собиралась быстро, стыдливо руками прикрыть свой блокнот, как поняла, что поздно. Мужчина уже увидел то, что я рисую.

- Простите. Просто… Вы очень красивая пара, - неловко произнесла.

Альфа, неотрывно смотря на рисунок, приподнял бровь.

- В досье не было написано, что у тебя есть такой талант.

- Я бы не назвала это талантом. Просто мне нравится рисовать.

Мужчина забрал у меня блокнот. Некоторое время рассматривал рисунок, который я только что сделала. Слишком долго. Пристально. Затем спросил, может ли он его забрать.

- Конечно, - мне стало еще более неловко. Это ведь просто зарисовка. Да и я бы могла лучшее ее сделать. То есть, это далеко не та работа, которой я гордилась, но и отказать я не могла.

Забрав рисунок, мистер Вудро просмотрел остальные мои зарисовки, сделанные в блокноте. Задал несколько вопросов касательно этого. Я рассказала, что сейчас участвую в нескольких конкурсах и в одном уже недавно победила. На телефоне показала фотографии своих картин.

Смотря на экран телефона мистер Вудро сказал, что это более чем отлично для рекламной компании и то, что возможно сделать какую-нибудь выставку.

- Лучше обойтись без выставки, - я отрицательно качнула головой. – Пока что я на том уровне продвижения, когда для меня она недоступна и люди, которые разбираются в подобном, обязательно это поймут. Возможно, это вызовет негатив. Возникнут вопросы, а сколько из того, что достигнуто действительно было сделано моими руками, а сколько произошло лишь из-за вашего покровительства. Может, меня вообще марионеткой посчитают. Не думаю, что нам именно это нужно.

Я взяла блокнот и, закрыв его, положила обратно в рюкзак.

- Если за этот год я получу первые места еще хотя бы в четырех конкурсах, тогда у меня будут и деньги и узнаваемость, для того, чтобы обоснованно сделать выставку. Или же я попробую открыть какое-нибудь свое дело.

- Ты хочешь заняться бизнесом?

- Да. Я люблю деньги и думаю, он мне их может принести.

- Ты отказалась от моей финансовой поддержки.

- Ну, я люблю именно те деньги, которые сама зарабатываю. Сейчас я живу на то, что получаю с картин. Благодаря вам скоро начну получать образование. В ближайшее время, если появятся деньги, попробую что-то открыть. Не исключаю того, что сделаю выставки, так как это тоже прибыльно. У меня много планов. Конечно, прежде, чем что-то делать, я буду советоваться с вами, ведь я понимаю, что каждое мое неверное действие может быть критичным и я постараюсь их избегать. Но я правда благодарна вам за помощь и изо всех сил буду стараться вести себя достойно.

***

Возвращаясь домой, я листала новости. Увидела, что в сети появились интервью Гвен. И когда она успела их дать, если журналисты в основном крутились именно около дома Тернера?

Открыв одно из этих интервью, я поморщилась. Гвен там описывала свою дочь, как непревзойденную индивидуальность. Что-то рассказывала про поддержку с ее стороны. Читать эту ложь было настолько невыносимо, что я в итоге выключила статью и вернула телефон в карман.

Но, когда я вошла в дом, Гвен уже ждала меня на пороге. Улыбалась, говорила, что нам нужно многое обсудить. Например, то, что я завтра одену в университет. Это ведь будет во всех новостях и мне следует выглядеть подобающе. Из-за этого она даже заказала кое-какие наряды, которые мне следовало примерить.

- Мы с мистером Вудро уже обсудили мой внешний вид, - сказала, снимая шапку. Это не было ложью. Я сегодня спросила у мужчины будет ли нормально, если я пойду на учебу в том, что и обычно ходила. То есть, в джинсах и свитере. Он ответил, что так будет лучше всего. Ведь, если я разоденусь, буду выглядеть так, словно пришла не учиться, а с альфами знакомиться.

Отвязаться от Гвен стало еще труднее, но, когда у меня все-таки удалось это сделать, я закрылась в своей комнате, приняла душ, переоделась и, пытаясь отогреться после ледяной улицы, села за картину.

Она предназначалась для конкурса «Гера». Это самый масштабный и знаменитый конкурс, поскольку он проводился не только для художников. В нем имелось три сферы. Две остальные – музыкальная и литературная.

И, если картины в основном были интересны лишь определенному кругу людей, то, например, музыкальная сфера гремела. За ее ходом наблюдала вся страна. Выступления транслировали по телевизору. И это привлекало внимание и к остальным сферам этого конкурса. В том числе славу получали и художники. Картины, которые получали первые места, приобретали знаменитость. Их выкладывали в сеть и в итоге они уходили за огромные деньги. Ко всему прочему, там большой призовой фонд. Награждение проводят на масштабном мероприятии и это тоже транслируется по телевизору.

То есть, все очень серьезно и картину к этому конкурсу я начала рисовать еще с первых дней своего попадания в тело Мериан. Очень старалась. Пыталась выложиться на полную, ведь жюри там знаменитые художники и критики. Тех, кого не подавить каким-либо статусом, но, если им что-то не нравится, они тебя через мясорубку прокрутят.

Но, зато именно на этом конкурсе можно узнать, что ты из себя представляешь. На победу я особо не рассчитывала. Слишком бешенная конкуренция. Там ведь участвовали не только новички. Но я за счастье считала, если попаду в первую десятку. Или хотя бы в двадцатку.

Результаты конкурса будут известны через неделю. И до тех пор я попросила мистера Вудро не разглашать мой псевдоним. Заодно мы и узнаем, что я из себя представляю, как художник. И уже эти результаты, если они хотят, могут применять в рекламной компании.

Но это лишь сильнее давило. Не хотелось упасть лицом в грязь, из-за чего, поставив перед собой цель попадания в первую десятку, я особенно бережно оставляла последние мазки.

После этого легла на пол и смотрела на потолок. Думала о том, как завтра пойду в университет. И особенно тревожной мыслью по нервам проходило понимание того, что на факультете, на который я поступила, учится один из моих троих братьев. Лукас.

Я вообще в университете постоянно искала их взглядом. Жаждала увидеть братьев, практически так же, как и дышать, но, с другой стороны боялась этого. Понимала, что будет раздирающе больно. Я ведь не в своем теле и подойти к ним не смогу.

А так я завтра абсолютно точно увижу Лукаса. Из моих братьев он самый мрачный. Молчаливый. Но сейчас я вспоминала о том, как он бережно гладил меня по волосам. Как учил защищать себя. Как отдавал свою кофту, когда мы были на улице и мне становилось холодно.

Утопая в мыслях, я вообще начала думать про детдом. Затем, почему-то подтащила новый холст и начала рисовать Дана. Зачем? Почему? Ответа на этот вопрос я не знала, но рука уже не останавливалась.

Я же уже столько лет его не рисовала, а сейчас на холст выплескивала один из наших самых раздирающих моментов. Я тогда ночью потащила Дана на крышу. Все говорили о том, что будет падать метеорит и я хотела посмотреть на него. Альфа не был рад тому, что я посреди ночи вытащила его из постели и не отставала, пока он не пошел со мной. Но все же та ночь была своеобразна прекрасна. На крыше было хорошо и спокойно. Свежо. Тихо. Некоторое время мы сидели молча. Я смотрела на звезды. Дан лежал на спине рядом со мной, закинув руки под голову, кажется засыпал. Потом я начала рассказывать альфе про все на свете. У меня часто рот не закрывался. После этого вновь возникла тишина, которая между нами никогда не давила. Скорее даже она считалась нормальной. Но я все же разорвала ее. Затронула одну тяжелую тему и той ночью Дан сказал мне то, что больше никогда не повторял. Тайну, касающуюся его семьи, из-за которой все, что теперь писалось про него в новостях, лично для меня было неоднозначным. Приводящим к мысли, что семья Бронте кое-что скрывала.

Сейчас на картине я изображала Дана. В мельчайших подробностях помнила тот момент. В какую кофту он был одет. Как сидел. Как рукой опирался о крышу позади себя. Черты его лица, глаза, черные волосы растрепанные ветром. То, что у него костяшки были стесаны, так как он перед этим подрался со старшеклассниками. Вернее, избил их. Я хотела обработать ему ладонь, но альфа позволил мне нацепить на него лишь один лейкопластырь. И то лишь по той причине, что я его достала.

Фоном я нарисовала виднеющиеся позади деревья и здания детдома. Атмосферу, которая могла быть только там. Бедности, но счастья. Беззаботного умиротворения. Еще я нарисовала свою руку, которой потянулась к Дану, пальцами зарываясь в его жесткие волосы. С тремя родинками около запястья и браслетами, которые тогда носила. Один из них я позже бросила Дану в лицо, когда у нас начался период конфликтов.

Закончив картину, я шумно выдохнула и посмотрела на нее. К сожалению, Дан и правда прекрасен. Но что мне делать с этой картиной? Выбросить? Сжечь?

Потирая лицо ладонью, я поднялась на ноги и пошла упаковывать картину, которую рисовала для конкурса «Гера». Ее требовалось сегодня отправить. То, что краска смажется, я не боялась, ведь пользовалась той, которая мгновенно засыхала и, бережно упаковав картину, я в темноте позднего вечера отнесла ее на почту.

Возвращаться домой не спешила. Прогулялась немного, покидала снежки в пустоту и, входя в особняк, думала о том, что уже сейчас лягу спать, ведь перед завтрашним днем мне следует набраться сил.

Но, когда я вошла в спальню, почувствовала, что у меня сознание трещит.

Посередине комнаты стояла та картина, которую я должна была отправить на конкурс «Геры».

И, если она тут…

- Что, черт раздери, я отправила на конкурс? – судорожно сорвалось с моих губ, после чего я быстро, взвинчено начала осматривать картины, пытаясь понять, какой не хватает.

И, когда я поняла, что не хватает именно картины с Даном, мне захотелось схватиться за голову, вырвать все волосы и закричать до чертового срыва голоса. Боже, какая же я идиотка.

Быстро упаковав правильную картину, я словно сумасшедшая побежала на почту. Услышав, что предыдущую картину уже отправили, мысленно выругалась так, что сознание затрещало, но так же отправив и принесенную работу, я тут же начала писать организаторам на почту. Объясняя то, что произошла ошибка и прося принять именно правильную картину.

Таких сообщений я написала множество. Делала это судорожно, а выходя из почты, чувствовала себя так, словно меня катком переехало. И я раз за разом ругала себя. Такой ответственный момент, а я настолько критично ошиблась.

Ногами разбрасывая снег и сильно жмурясь, я сделала несколько глубоких вдохов. Ничего. Я ведь сразу все исправила. В заявке уточнила про ошибку. Просто в дальнейшем мне следует быть внимательнее. И больше никогда и ни за что не совершать ошибок.

От автора: Дорогие, обожаемые девчонки, огромнейшее спасибо за ваши отзывы, теплые слова, подарки и поддержку. Вы неверотяные)) Я безгнранично вас обожаю))