Подари мне луну

Глава 8

Виктория не представляла себе, как ей удастся пережить этот вечер. Довольно уже и того, что придется провести эти несколько часов в обществе Роберта, а там еще будет и Эверсли, который наверняка считает ее любовницей Макклсфилда.

Она уже всерьез подумывала о том, чтобы сослаться на расстройство желудка. Можно будет сказать, что вчера каким-то образом общалась с мисс Ипатией Винтон и, вполне возможно, заразилась от нее. Скорее всего леди Холлингвуд не будет настаивать, чтобы она присутствовала на праздничном обеде. Но с другой стороны, вдруг леди X. вообразит себе, что Виктория нарочно притворилась больной, чтобы ей досадить? Это вполне может послужить основанием для увольнения. Для леди Холлингвуд таким основанием может быть всякий пустяк.

Виктория вздохнула и стала рассматривать платье, лежащее перед ней на постели. Оно оказалось не таким уж и безобразным, но было слишком велико —будет болтаться на ней, как мешок. Кроме того, оно было желтое, а этот цвет всегда придавал ее лицу какой-то болезненный оттенок. Впрочем, к черту женское тщеславие! Виктория решила не расстраиваться из-за такой ерунды: ей ведь в любом случае лучше не привлекать к себе внимания. Лучше всего прикинуться там комнатным цветком и не двигаться весь вечер.

К тому же, такое смирение пришлось бы по душе ее хозяйке.

Виктория взглянула на часы. Без пятнадцати восемь — пора собираться: ей ведь нужно сойти в гостиную в двадцать пять минут девятого. Ровно в двадцать пять минут, подумала она, слегка поморщившись. Ни секундой позже, ни секундой раньше.

Виктория прекрасно понимала, что от этого зависит ее будущее.

Она постаралась как можно лучше уложить волосы. Конечно, ей не удастся соорудить сложную прическу — у нее же нет горничной, как у других леди. Простой, аккуратный пучок — вот все, что ей удалось сделать со своими непокорными прядями.

Стрелки часов показывали, что пора спускаться вниз, и Виктория выскользнула из комнаты, заперев дверь на ключ. Когда она вошла в гостиную, все приглашенные уже были в сборе и вели непринужденную беседу за бокалом вина. Виктория тут же заметила в углу лорда Эверсли, который, к счастью, стоял к ней спиной, оживленно разговаривая с какой-то блондинкой. Виктория с облегчением перевела дух: она все еще чувствовала себя ужасно неловко после сегодняшнего инцидента.

Роберт стоял, прислонившись к стене; на лице его застыло угрожающе-неприступное выражение, которое отпугнуло бы и самого общительного собеседника. Он не сводил глаз с двери гостиной — вероятно, ждал ее появления.

Виктория огляделась. Вокруг Роберта образовалось пустое пространство. Очевидно, собравшиеся здесь были не настолько глупы, чтобы не понять его настроения.

Роберт сделал шаг в ее сторону, но его опередила леди Холлингвуд.

— Благодарю вас, что пришли вовремя, — промолвила она. — Мистер Персиваль Хорнсби будет сопровождать вас в столовую. Я вас ему сейчас представлю.

Виктория последовала за своей хозяйкой, удивляясь про себя, как та умудрилась, обращаясь к ней, выдавить из себя «благодарю вас». И тут у них за спиной раздался голос Роберта:

— Мисс Линдон? Виктория? Виктория обернулась, похолодев от ужаса. — Боже правый, да это и в самом деле вы! — На лице у Роберта было написано совершенно искреннее удивление. Он оторвался от стены и, не успела Виктория и глазом моргнуть, очутился рядом с ними.

Она почувствовала, как от ужаса у нее подгибаются колени. Что, черт возьми, он задумал?

— — Лорд Макклсфилд! — Леди Холлингвуд вытаращила глаза и открыла рот. — Вы… вы знаете мисс Линдон?

— О да. Прекрасно знаю.

Виктории оставалось только надеяться, что, кроме нее, никто не понял весьма двусмысленного намека.

Ее так и подмывало высказать все, что она думает о его поведении.

Леди Холлингвуд посмотрела на нее с укоризной.

— Мисс Линдон, вы не сказали мне, что знакомы с лордом Макклсфилдом.

— — Я не знала, что он ваш гость, миледи. — Что ж, если он так хочет, она тоже будет врать напропалую — пусть ему будет стыдно.

— Мы выросли вместе, — как ни в чем не бывало продолжал Роберт. — В графстве Кент.

Ну, это почти правда, вынуждена была согласиться Виктория. В Кент она переехала, когда ей было семнадцать, но за те два месяца она успела приобрести немалый жизненный опыт: впервые познав обман и предательство, поневоле взрослеешь.

— Неужели? — переспросила леди Холлингвуд несколько озадаченно — она никак не предполагала, что ее гувернантка вращалась в высшем обществе и водила знакомство с графом.

— Да, наши семьи очень дружат между собой.

Виктория поперхнулась и закашлялась, так что вынуждена была извиниться и попросить воды.

— — О, позвольте мне, — любезно предложил Роберт. — Я сделаю это с огромным удовольствием.

— Мне бы тоже кое-что доставило удовольствие, — пробормотала Виктория себе под нос. Например, отдавить ему ногу или вылить на голову бокал вина. Как в том случае с тазом для умывания. Тогда вышло очень даже неплохо. А вино, к тому же красное, — эффект был бы просто потрясающим.

В то время как Роберт отправился за бокалом лимонада для Виктории, леди Холлингвуд повернулась к ней и прошипела:

— Вы знаете Макклсфилда? Почему вы мне об этом не сказали?

— — Я же говорю, я и понятия не имела, что он тоже ваш гость.

— Гость он или нет, это к делу не относится. У него большие связи. Когда я нанимала вас, вы должны были упомянуть, что вы с ним… А, вы уже здесь, лорд Макклсфилд.

Роберт улыбнулся и протянул им два бокала — один Виктории, другой-леди Холлингвуд.

— Леди Холлингвуд, я взял на себя смелость предложить и вам бокал лимонада.

Леди Холлингвуд, жеманничая, рассыпалась в благодарностях. Виктория же, наоборот, стиснула зубы — она чувствовала, что если откроет рот, то наверняка скажет совсем не то, что принято говорить в подобных случаях. Тут к ним подошел лорд Холлингвуд и спросил жену, не пора ли начинать.

— Ах да, — спохватилась леди Холлингвуд. — Я только представлю мисс Линдон мистеру Хорнсби.

— Если позволите, я сам буду сопровождать мисс Линдон в столовую, — вмешался Роберт.

Виктория так и застыла с раскрытым ртом. Неужели он не понимает, какое это оскорбление для леди Холлингвуд? Как самый знатный из гостей, он должен сопровождать хозяйку дома, а не гувернантку.

Виктория закрыла рот как раз в тот момент, когда леди Холлингвуд открыла свой и, запинаясь, пробормотала:

— Но… но как же…

Роберт одарил ее любезной улыбкой.

— Мы так давно не виделись — уверен, у нас с мисс Линдон есть что рассказать друг другу. Я и о ее сестре почти ничего не знаю, с тех пор как уехал из Кента. — Он повернулся к Виктории и с нескрываемым любопытством спросил:

— Как поживает наша дорогая Элеонора?

— Прекрасно. У Элли все хорошо, — буркнула Виктория.

— Она все такая же дерзкая плутовка?

— Ну, все же не такая дерзкая, как ты, — хмыкнула Виктория. И тут же прикусила язык.

— Мисс Линдон! — воскликнула леди Холлингвуд. — Как вы смеете так разговаривать с лордом Макклсфилдом? Не забывайтесь!

А Роберт и ухом не повел.

— Мы с мисс Линдон частенько вели такие непринужденные и искренние беседы. Вот, наверное, почему нам всегда было хорошо в обществе друг друга.

Виктория никак не могла себе простить, что не удержала свой острый язычок, и поэтому скромно промолчала, хотя ее так и подмывало заметить, что лично ей его общество не доставляет ни малейшего удовольствия.

Леди Холлингвуд находилась в явном затруднении — она никак не могла решить, как ей поступить. Достаточно было одного взгляда на ее перекошенное лицо, чтобы понять: гувернантка, претендующая на роль самой знатной гостьи, сильно испортила настроение своей хозяйке.

Виктория быстро сообразила, что это может послужить поводом для увольнения, и поэтому сочла своим долгом вмешаться:

— Смею вас уверить, вовсе не обязательно, чтобы мы с графом сидели рядом за столом. Мы могли бы…

— О нет, это обязательно, — перебил ее Роберт, обворожительно улыбаясь. — Мы не виделись целую вечность.

— Но леди Холлингвуд уже определила, кто с кем должен сидеть и…

— Ну, это еще не поздно поправить. Уверен, мистер Хорнсби будет счастлив занять мое место во главе стола подле хозяйки дома.

Услышав это, леди Холлингвуд совсем позеленела. Мистер Хорнсби отнюдь не принадлежал к числу важных и влиятельных персон. Но прежде чем она успела возразить, Роберт сам обратился к джентльмену, из-за которого вот-вот должна была вспыхнуть ссора.

— Перси, ты не согласишься сопровождать леди Холлингвуд? Я был бы тебе чрезвычайно признателен, если бы ты занял мое место за столом.

Перси растерянно заморгал.

— Н-н-но я всего лишь…

Роберт дружески похлопал мистера Хорнсби по плечу, совершенно не замечая его бледного, перекошенного лица.

— — Ты отлично проведешь время. Леди Холлингвуд — удивительно приятная собеседница.

Перси наконец перестал заикаться и предложил руку леди Холлингвуд. Она молча приняла ее, — ничего другого ей и не оставалось — но перед этим, успела бросить на Викторию взгляд, полный бессильной злобы.

Виктория зажмурилась. Ничто не заставит леди Холлингвуд поверить в ее непричастность к этой истории. И не важно, что идея принадлежала Роберту и именно он воплотил ее в жизнь с присущей ему беспардонностью. Леди X. обязательно найдет способ обвинить во всем гувернантку.

Роберт склонился к ней и с улыбкой заметил:

— Видишь, это было не так уж и сложно.

Она наградила его свирепым взглядом, которому позавидовала бы и леди Холлингвуд.

— Были бы у меня сейчас вилы, проткнула бы тебя насквозь.

Он усмехнулся.

— Вилы? Сказывается твое деревенское воспитание. Женщины моего круга предпочли бы кинжал. Или в крайнем случае ножик для разрезания книг.

— Мне теперь несдобровать, — прошипела Виктория, наблюдая, как гости парами проходят в столовую согласно своему чину и званию.

Поскольку Роберт поменялся с мистером Хорнсби, он должен был войти последним и сесть в самом дальнем конце стола.

— Да, мы несколько нарушили очередность; но ведь это еще не конец света, — заметил Роберт.

— Боюсь, леди Холлингвуд с тобой не согласится. Я-то знаю, что ты кретин, но она видит в тебе только внешний лоск и графский титул.

— Иногда это может и пригодиться, — пробормотал он, за что был награжден еще одним гневным взглядом.

— Она последние два дня только о тебе и говорит, страшно гордится тем, что ты ее гость, сердито добавила Виктория. — Да она сейчас просто кипит от злости, что ты предпочел ей гувернантку.

— Ну, я сидел с ней вчера. Что ей еще от меня нужно?

— Начнем с того, что я не желаю с тобой сидеть! Меня вполне устроило бы общество мистера Хорнсби. И я была бы совершенно счастлива, если бы меня вообще избавили от необходимости присутствовать на этом обеде и принесли, как обычно, поднос в комнату. Вы все мне просто отвратительны.

— Ну-ну, Тори, не преувеличивай.

— Хорошо еще, если она просто уволит меня. Держу пари, пока мы с тобой тут беседуем, она уже мысленно поджаривает меня на медленном огне.

— Выше голову, Тори. Не все так плохо на этом свете.

Роберт взял ее под руку и провел в столовую, где они заняли свои места. Остальные гости разинули рты. Дамы перешептывались. Роберт вежливо улыбнулся и пояснил окружающим:

— Леди Холлингвуд оказала мне любезность. Мисс Линдон — подруга моего детства, и мне очень хотелось сесть с ней рядом.

Все присутствующие закивали головами с видимым облегчением, узнав причину такого вопиющего нарушения этикета.

— Мисс Линдон, — повернулся к Виктории дородный джентльмен средних лет. — Кажется, мы с вами раньше не встречались. Кто ваши родители?

— Мой отец — священник в Белфилде, в графстве Кент.

— Это совсем рядом с Каслфордом, — добавил Роберт. — Мы там играли в детстве.

Виктория с трудом удержала смешок. В детстве, как же! В такие игры дети не играют.

Виктория сидела, еле сдерживая возмущение, а Роберт тем временем представил ее соседям по столу. Молодого человека, сидящего слева от Виктории, звали Чарльз Пейз, он был капитаном королевского флота. Виктория вынуждена была признать, что он довольно красив, хоть и совершенно не похож на Роберта. Дородного джентльмена звали сэр Томас Уистлдаун, а леди справа от него — мисс Люсинда Мейфорд, которая, как не замедлил сообщить Виктории капитан Пейз, была богатой наследницей, мечтающей заполучить знатного жениха. И наконец, напротив Роберта сидела миссис Уильям Хаппертон — вдова, которая, не теряя времени, сообщила Роберту, что он может звать ее просто Селия.

От Виктории не укрылось, что миссис Хаппертон чересчур пристально разглядывает Роберта, и поэтому она тут же переключила свое внимание на капитана Пейза. Не то чтобы она ревновала, но пусть он не зазнается слишком. К тому же это позволило ей повернуться спиной к Роберту — Бог знает, сколько еще она смогла бы терпеть его ухмыляющуюся физиономию.

— Скажите, капитан Пейз, — промолвила она, обворожительно улыбаясь, — и давно вы служите на флоте?

— Четыре года, мисс Линдон, Жизнь моряка полна опасностей, но мне она нравится.

— Если она вам так нравится, — немедленно вмешался в разговор Роберт, — какого черта вы не на континенте?

Мгновенно вспыхнув, Виктория обернулась к Роберту и ядовито заметила:

— Капитан Пейз служит на флоте, и это означает, по-видимому, что он плавает на корабле. А знаете ли, на континенте не так-то просто управлять судном, милорд. Корабли, как известно, плавают по воде.

Присутствующие разинули рты. Миссис Селия от удивления уронила ложку. Чрезвычайно довольная собой, Виктория добавила как ни в чем не бывало:

— Да, кстати, вы, кажется, принимали участие в нашей беседе?..

Мисс Мейфорд поперхнулась супом, и Уистлдаун был вынужден заботливо похлопать ее по спине, что и проделал с нескрываемым удовольствием.

Виктория вновь обратилась к капитану Пейзу:

— Простите, сэр, так вы говорили…

Капитан заморгал и съежился под яростным взглядом Роберта.

— Я что-то говорил?

— Да, — улыбнулась она, старательно играя роль любезной и кроткой леди. Правда, она тут же поняла, что кротости ей явно не хватает. — Мне бы хотелось побольше узнать о вас.

Слушая ее, Роберт с трудом сдерживал раздражение. Да как этот капитанишка смеет даже смотреть на нее! Какой идиот! Неужели он может ей нравиться?.. Умом он прекрасно понимал, что она делает это, чтобы позлить его, но сердце не слушало голос рассудка. Его терзали муки ревности. В эту минуту Роберту ничего так не хотелось, как вылить на капитана Пейза какой-нибудь соус или подливу погорячее.

Он бы, возможно, так и поступил, но, к несчастью, гости еще не управились с первым блюдом. Роберт подумал было о супе, но тот уже успел остыть. А выливать холодный суп все-таки не так приятно, лучше подождать подливу.

Роберт снова взглянул на Викторию. Она все еще сидела к нему спиной. Он кашлянул, пытаясь привлечь ее внимание.

Она даже не повернула головы.

Он снова кашлянул.

Но она только ближе придвинулась к капитану Пейзу.

Роберт опустил глаза и заметил, что пальцы его побелели — так крепко он вцепился в свою ложку.

Пусть Виктория ему не нужна, но, черт возьми, не собирается он ее никому уступать!

И опять он себя обманывает! Он ведь желает ее. Просто он не желает ее желать — только и всего. А для этого надо лишь вспомнить все унижение и боль, которую причинило ему ее предательство. Она просто авантюристка — хладнокровная и расчетливая. И все-таки он желает ее, и никого больше. У него невольно вырвался стон отчаяния.

— Что-то не так? — кокетливо осведомилась через стол легкомысленная вдова.

Роберт вскинул голову и встретился взглядом с миссис Хаппертон. Она весь вечер строила ему глазки, и он уже готов был принять ее предложение. Что ж, она недурна собой, хотя была бы еще привлекательнее, если бы у нее были темные волосы. Нет, не просто темные. Черные. Как у Виктории.

Опустив глаза, он только сейчас заметил, что разорвал свою салфетку надвое. Льняную салфетку.

— — Милорд? Он поднял голову.

— Прошу прощения, миссис Хаппертон. Я был не слишком общительным собеседником. — Он любезно улыбнулся. — Вы вправе меня побранить за это.

Роберт слышал, как Виктория что-то пробормотала себе под нос. Он бросил быстрый взгляд в ее сторону. Видно, беседа с капитаном Пейзом не настолько поглотила ее внимание, как она пыталась изобразить.

Справа от Роберта возник лакей, держа наготове блюдо с гарниром, полное — подумать только — гороха! Виктория тут же положила себе несколько ложек на тарелку, воскликнув:

— Обожаю зеленый горошек! — И заметила, обращаясь к Роберту:

— Насколько я помню, вы терпеть его не можете. Жаль, что на первое нам не подали гороховый суп.

Мисс Мейфорд снова закашлялась, но на этот раз предусмотрительно отклонилась влево, чтобы избежать тяжелой руки лорда Уистлдауна.

— Должен вас огорчить, — возразил Роберт, широко улыбаясь, — но с некоторых пор я питаю определенное пристрастие к этому блюду. С сегодняшнего вечера, если быть совсем точным.

Виктория пробурчала что-то неразборчивое и вновь обернулась к капитану Пейзу. Роберт, украдкой оглядевшись, незаметно подцепил на вилку несколько горошин и прицелился. Ах она обожает зеленый горошек? Ну ладно!

Он промахнулся. Горошины разлетелись во все стороны, но ни одна не попала в Викторию и (вот жалость) капитана Пейза. Черт! Ну что за невезение! А ведь вечер так прекрасно начинался: он вдоволь повеселился над Викторией и леди X. в гостиной и был уверен, что обед пройдет не хуже.

Застолье шло своим чередом. Все были порядком взвинчены, за исключением разве что лорда Уистлдауна, совершенно не обращавшего внимания на колкости и язвительные замечания, которыми поминутно обменивались остальные. Впрочем, после того как подали первое блюдо, он, казалось, забыл обо всем, кроме еды.

К тому времени как лакеи убрали десерт, пятеро из шести гостей, сидящих в конце стола, выглядели совершенно измученными обществом друг друга. Шестой, лорд Уистлдаун, выглядел сытым и вполне довольным собой.

Виктория мысленно возблагодарила судьбу, когда леди Холлингвуд наконец поднялась и предложила дамам перейти в гостиную. У нее не было ни малейшего желания встретиться лицом к лицу с хозяйкой, но даже леди X. была сейчас в ее глазах более приятным собеседником, чем Роберт, последний вклад которого в общий разговор ограничился фразой: «Да, сейчас так сложно найти хорошую прислугу. Особенно гувернантку».

Рассевшись по креслам в гостиной, дамы тотчас принялись болтать и сплетничать о том о сем. Виктория, будучи гувернанткой, не была посвящена в подробности «того» и «сего» и потому не принимала участия в общей беседе. Злобные взгляды, которые время от времени бросала на нее леди Холлингвуд, окончательно убедили ее в том, что с ее стороны будет верхом благоразумия держать язык за зубами.

Минут через тридцать к ним присоединились и джентльмены. Не найдя среди них Роберта, Виктория вздохнула с облегчением. Она чувствовала, что у нее просто нет сил больше с ним препираться. Как только представится подходящий момент, надо будет вежливо извиниться и уйти к себе в комнату.

И эта возможность представилась ей спустя всего несколько минут. Все гости, кроме Виктории, разбились на маленькие кружки по интересам и мирно беседовали. Виктория потихоньку направилась к двери, но, не дойдя до нее трех шагов, остановилась как вкопанная — прямо над ухом у нее раздался мужской голос:

— Как я счастлив вновь встретить вас, мисс Линдон.

Виктория резко обернулась и вспыхнула до корней волос.

— Лорд Эверсли?

— Я и не знал, что вы почтите своим присутствием сегодняшний вечер.

— Меня позвали в последнюю минуту.

— Ах да, мисс Винтон заболела.

Виктория выдавила вежливую улыбку и промолвила:

— С вашего позволения, я должна идти. — И, коротко кивнув ему, вылетела из гостиной.

Из противоположного конца комнаты Роберт, холодно прищурившись, наблюдал, как Эверсли отвесил ей шутовской поклон. Роберт появился в гостиной позже всех, чтобы усыпить бдительность Виктории, и увидел, как Эверсли догоняет Викторию.

Перехватив взгляд Эверсли на девушку, Роберт внутренне вскипел. Капитан Пейз, несмотря на все свое обаяние, был довольно безобидным малым. А вот Эверсли не остановится ни перед чем.

Роберт в несколько шагов пересек комнату: он был готов придушить Эверсли, но по здравом размышлении решил ограничиться грозным предупреждением. Однако не успел он осуществить задуманное, как леди Холлингвуд поднялась и пригласила всех принять участие в развлечениях. В музыкальной комнате дамы будут петь и играть на клавесине, а джентльменам предлагается составить партию в карты, если их больше привлекают азартные игры.

Роберт попытался перехватить Эверсли, когда толпа рассеялась, но леди Холлингвуд вцепилась в него мертвой хваткой, всем своим видом давая понять, что больше не отпустит его ни на минуту. Роберт решил, что найдет Эверсли позже.