ПОКА НЕ ПОГАСНЕТ СОЛНЦЕ

И вот мы с Лехой заканчиваем работу в сервисе и собираемся разъехаться по домам, как вдруг мне звонит Ирка, вся в слезах, и просит приехать.

Я ничего не разобрала из-за ее всхлипов, но поняла, что дело серьезное. Поэтому сказала Лехе, чтобы он садился ко мне, и мы тут же двинулись к дому, где жила с этим долбонавтом Ирка.

Приехав минут через десять после ее звонка, я даже машину не заглушила – открыла дверь и кинулась к подруге, которая сидела на лавочке у подъезда с одной сумкой в руках. Вокруг стояли какие-то наспех собранные и даже не до конца закрытые чемоданы с вещами.

— Ир, что случилось? – тут же оказавшись около нее, спросила я, оглядывая подругу.

— Н-ничег-го… — переводя дыхание между всхлипами, ответила она. – По-поругались. Я реш-шила съехать, — выдавила из себя она, вытирая слезы и снова начиная рыдать.

— Ир, ну, успокойся, — проговорила я и протянула руку, чтобы ее обнять, но увидела следы на ее запястье. – Что это? – серьезно проговорила я, убрав от лица ее руку и указывая на красные пятна.

— Это… Это… — промямлила Ирка, пытаясь придумать отговорку на ходу.

— Он что, ударил тебя?! – почти прошипела я.

— Мы… Мы поругались… — снова начала блеять подруга, а я готова была сама ей врезать. За бабскую глупость.

— Он знает о ребенке? – строго спросила я, глядя ей в глаза.

— К-каком ребенке? – подал наконец голос Леха, глядя на нас огромными глазами. – Ты че, беременна, что ли?

Ирка вздохнула, а я прикусила язык. Она не хотела пока никому говорить. Но жалеть уже все равно поздно.

— Да, — тихо кивнула она и посмотрела уже на меня. – И да, знает. Из-за этого и поругались…

— Он бил тебя? Ребенок в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь? – я села рядом с ней на лавку, не замечая взгляда Лехи. Хотя теперь понимаю, что нужно было заметить.

— Нет, он... Так, толкал, за руки хватал, — вздохнула Ирка, успокаиваясь. – Сказал, чтобы я либо аборт делала, либо выметалась к чертовой матери вместе со своим ребенком.

— Вот урод, — прошипела я, автоматически подняв глаза на балконную дверь на четвертом этаже, где горел свет. – Ну ничего, Ир, не переживай, у меня поживешь пока… Леха! – отвлеклась я, видя, как Иркин брат направился к подъезду, когда оттуда вышли какие-то подростки, открыв тем самым дверь. – Леха, ты куда?

— Лер, он убьет его! – тут же снова запричитала подруга. – Он его точно убьет!

— Не переживай, — попыталась я ее успокоить, — он же не идиот. Просто поговорит с ним по-мужски, — пробормотала я, сама не до конца в это веря.

Как оказалось, Леха все же идиот. Нет, конечно, он не убил этого Стасика. Но покалечил сильно. Тот несколько дней провалялся в реанимации. Лешке тут же пришили нанесение особо тяжких вместе с покушением — парню грозил реальный срок. И конечно, я не могла не вмешаться.

Тогда ко мне регулярно ездил на ремонт полковник на своем «Крузере», мы были с ним в отличных отношениях, и я решила попробовать поговорить с ним. Объяснила всю ситуацию, он, к счастью, оказался порядочным мужиком. Через свои каналы все устроил. Леху выпустили, он получил условный на полтора года вместо реального неба в клеточку. После этого случая парень чуть ли не на коленях поклялся мне в верности и вечной дружбе. Ирка, которая чуть с ума не сошла за это время, вообще готова была отдать мне все, что у нее было в знак признательности. Мы тогда чуть не поссорились, когда я сказала, что она уже достала меня своими благодарностями. К счастью, их родители ничего не знали о случившемся. Мы как могли скрывали от них все произошедшее, придумывали небылицы, лишь бы все оставить втайне как можно дольше. Что к лучшему, людям в их возрасте ни к чему были такие переживания.

Так вот и шутим теперь с Лехой про спасателей.

***

После теплого семейного ужина я засобиралась к себе. Попрощалась со всеми, поцеловала маленькую Сашку в ее белокурую головку и направилась в прихожую. Ирка вышла меня проводить.

— Ты у мамы останешься сегодня? – спросила я, хотя уже знала ответ.

— Да, как обычно. Ты же знаешь, завтра суббота – ее день, — улыбнулась подруга. – А ты все, отсыпаться и готовиться к встрече со своей благоверной? – хитро подмигнула она.

— Ага. Особенно первое. Эта неделя меня задолбала, — вздохнула я, не в силах сдержать зевок.

— Осторожнее на дороге, — привычно проговорила Ирка, когда я уже стояла обутая. – И приезжайте к нам в воскресенье.

— Постараемся, — улыбнулась я и, помахав рукой, вышла за дверь.

Когда я открыла дверь машины и села за руль, единственным желанием было поскорее оказаться дома, чтобы расправить кровать и лечь спать. Потому что уже завтра мне вряд ли дадут отоспаться.

Глава 18

Я подъехала к стоянке междугороднего вокзала, когда на часах было без десяти восемь. Оглянулась на заднее сидение, где одиноко лежал пышный букет из роз, и, протянув руку, взяла его, чтобы переложить на пассажирское. Взглянув на часы, поняла, что у меня есть еще как минимум минут двадцать свободных. Поезд прибывает в восемь, пока все соберут вещи, выйдут, сообразят, в какую сторону двигаться… Можно не торопиться.

Я заглушила двигатель и сделала музыку чуть громче. Спокойная мелодия Синатры наполнила салон. Странно, но я стала любить его, хотя было время, когда я не воспринимала ни одну песню без шумных, тяжелых басов и без грохочущих барабанов.

Откинувшись на подголовник, я открыла пошире окно, чтобы относительно свежий воздух попадал в салон.

I've loved, laughed and cried

I've had my fill, my share of losing

And now, as tears subside

I find it all so amusing…

Мелодия разливалась по салону, и я ей наслаждалась, шевеля губами, словно подпевая. Но громкий стук в боковое окно со стороны пассажира заставил меня подскочить от неожиданности. Я резко открыла глаза и повернула голову, увидев улыбающуюся девушку.

Я улыбнулась в ответ и, схватив букет с сиденья, открыла дверь.

— Привет, — я обняла красивую брюнетку, которая, обойдя машину, кинулась мне на шею. – Я ждала тебя минут на пять позже.

— Мне удалось первой выскочить из вагона. Да и вещей с собой я много не брала, — улыбнулась она, доверчиво утыкаясь губами мне в шею. – Привет.

— Это тебе, — протянула я букет после минутных объятий. – Как съездила?

— Спасибо, — девушка приняла букет, тут же уткнувшись в него носом. – М-м-м… Как пахнет… Съездила хорошо. Теперь вполне могу занять должность ведущего специалиста, так что… Все не зря, — пожала она плечами.

— Ну, и отлично, — кивнула я и забрала ее сумку, чтобы положить на заднее сидение. – Поехали домой?

***

Мы зашли в мою квартиру, и как только за нами закрылась дверь, девушка тут же прижалась ко мне всем телом, немного даже ошарашив меня неожиданным поцелуем.

— Всю дорогу мечтала об этом, — прошептала она, когда все же освободила мой рот, чтобы вдохнуть.

— Могла бы сказать, мы бы остановились где-нибудь по пути, — усмехнулась я, глядя в ее глаза.

— Ты знаешь, я не любитель секса в машине, — усмехнулась в ответ та. – Мы все-таки не подростки.

— А что, в машине сексом занимаются только подростки? — медленно спросила я, наблюдая, как она расстегивает мою легкую рубашку.

— Как правило, — кивнула девушка. – Или те, кому больше негде.

— Хм, а я думала, это что-то вроде места для новых ощущений, — безропотно пошла я за ней, когда руки брюнетки за ремень джинсов потянули меня в спальню.

— Меня вполне устраивают ощущения в постели, — хмыкнула она, завернув, к моему удивлению, не в спальню, а в ванную. – Или в душе на крайний случай.

— Намек понят, — усмехнулась я, послушно заходя в ванную комнату.

***

Вдыхая ночной воздух, что проникал из приоткрытого окна, я смотрела в потолок, слушая бурчание голодного желудка.

— Лерусь, — услышала я сбоку и поморщилась. Это одна из самых гадких уменьшительно-ласкательных вариаций моего имени, ей-Богу. – А когда мы будем жить вместе?

Глубоко вздохнув, я закатила глаза. К счастью, в темноте этого было не видно.

— Ксюш, — начала я старую, как мир, песню. – Мы же уже говорили об этом…

— Да, я помню, но… Вдруг ты передумала… — расстроенно протянула девушка, начиная пальцем выводить круги на моем животе. – Мы уже год вместе, мне кажется, пора бы об этом задуматься…

— Ты же знаешь, мне нужно личное пространство… — пробормотала я, искренне понимая, что этой отговорки мне хватит еще буквально на пару месяцев.

— Ты всегда так говоришь, но это значит, что ты все время будешь жить одна. Это неправильно. Тебе уже тридцать один, а ты ни разу не имела опыта в сожительстве с кем-то. Это… Это странно, — не уступала девушка, подставив руку под голову.

— Неправда, я имела опыт сожительства, — запротестовала я.

— Ага. С Ирой. В том году, — скептично отозвалась Ксения. – Вы подруги, и она жила у тебя месяц, пока в ее квартире делали ремонт. Это ни о чем не говорит.

— Как это не говорит? Очень говорит, за этот месяц мы почти не ругались, значит, я вполне могу с кем-то сосуществовать.

— Ты наорала на нее из-за того, что она не вытерла пасту на раковине, — рассмеялась девушка. – И когда она не помыла за собой кружку.

— У меня тогда был плохой день, — проворчала я.

— Это были разные дни.

— Ладно, у меня было два плохих дня, — буркнула я и вздохнула. – И к чему ты ведешь вообще?

— К тому, что у тебя нет такого опыта. Нельзя все время быть… отшельником. Ты просто представь: ты возвращаешься с работы, а тебя ждут. Готов ужин, все убрано, чисто и красиво. За тобой ухаживают, помогают, заботятся… Разве это не здорово?

— Для этого можно нанять помощницу по хозяйству, причем ей необязательно при этом со мной жить, — усмехнулась я.

— Да ну тебя! – не выдержала Ксюша. – Так и скажи, что не рассматриваешь наши отношения, как серьезные, вот и все! – девушка дернулась и резко перевернулась, подтянув одеяло.

Я вздохнула, понимая, что с каждым разом эти разговоры даются мне все тяжелее.

— Ксюх, — я чуть толкнула ее плечом.

— Отстань! – буркнула девушка, продолжая лежать ко мне спиной.

— Ну, Ксюх, ну, че ты… — я носом провела по ее позвоночнику к шее, зная, что это ее смешит.

— Не подмазывайся, — уже без злости пробурчала она.

— Ксю-ю-юх, — я снова боднула ее головой, наваливаясь сверху. – Ксю-ха.

— Ты ненормальная! — расхохоталась девушка, когда я начала ее щекотать.

— Абсолютно ненормальная, — широко улыбнувшись, рассмеялась и я, руками проводя по бедрам девушки.

***

Мы встречались почти год. Познакомились в банке, когда я оформляла кредитную карту. И в течение последних пары месяцев Ксюша не раз поднимала тему о совместном проживании. Я же, как могла, избегала этих разговоров. Я не была готова, и я не хотела этого. Меня вполне устраивала моя холостяцкая жизнь и наши встречи несколько раз в неделю. У меня в ванной был Ксюхин шампунь и гель для душа, ее бритва. В шкафу был комплект ее домашней одежды, который она надевала, когда оставалась у меня. На полочке в кухонном шкафчике стоял ее любимый чай с бергамотом, к которому я сама лично ни при каких условиях бы не прикоснулась, но ей он нравился. И, на мой взгляд, этого было достаточно. Я не хотела ее вещей в своей квартире, не хотела появления новой мебели, каких-то атрибутов, которые никак не связаны со мной. Я любила после тяжелого рабочего дня приходить в тишину своего дома, где никого нет, где никто не надоедает с разговорами и расспросами. Мне нравилось заваливаться в большое мягкое кресло, включать какое-нибудь вечернее шоу, делая звук на телевизоре на минимум, и, вытянув ноги, наслаждаться незамысловатым ужином – макаронами, яичницей или чем-то в этом роде. И все это было моим, личным, тем, что никто никогда не смог бы у меня отнять. И делиться этим я ни с кем не хотела.

***

Была очередная пятница, когда мы с Лехой почти закончили работу. Точнее, я уже закончила, и вышла на улицу, подышать свежим воздухом. До официального окончания рабочего дня было еще около получаса, поэтому я решила пока не переодеваться, мало ли кого еще может принести. Такое часто бывало – только мы соберемся отправиться на заслуженный отдых, как приезжает какая-нибудь развалюха с грохочущим двигателем, и ее хозяин, с глазами по пятьдесят рублей, орет, чтобы мы спасли его «ласточку». Поэтому я сняла перчатки и засунула их в широкий наружный карман рабочих штанов. Вышла на заднюю площадку, которая освещалась вечерним, но все еще ярким солнцем, и, нацепив солнцезащитные очки, осмотрелась. Мимо проезжали машины, через дорогу было видно людей, которые уже торопились домой, чтобы собраться и уехать на дачу или провести выходные в городских джунглях. В общем, обычный вечер пятницы.

Я услышала мужской голос и посмотрела влево, увидев черную красивую «Камри». Машина была новой модели, сияла так, словно только-только из мойки. Рядом с ней крутился высокий темноволосый парень с бородкой и усами. Его модные светлые джинсы и голубая рубашка поло, открывающая крепкие руки, выдавали в нем довольно обеспеченного… мажора. Взглянув на номера, все стало понятно. Парень закончил разговаривать по телефону и стал что-то печатать, быстро перебирая пальцами по экрану.

— Этого года тачка? – спросила я, словно мы с ним уже минут десять об этом разговаривали.

— Про… Простите, что? – нахмурился он, отрывая взгляд от телефона.

— Машина этого года? – повторила я, теряя к самому парню всякий интерес, зато с любопытством осматривая красивый черный корабль.

— А… Да, в январе купил, — улыбнулся он.

— Крутая, — присвистнула я, снимая очки. – Но ест, поди, как не в себя?

— Есть такое… — медленно проговорил парень, странно уставившись на меня.

— Ну, конечно, с таким движком – неудивительно, — продолжала я рассуждать и посмотрела на парня. – Что?

Он смотрел на меня так, словно я ему только что сообщила, что беременна от него.

— Мишина, ты что ли? – подняв брови, удивленно проговорил он.

— Эм-м-м… Мы знакомы? – я тоже подняла бровь, но только одну.

— Черт, ты… Черт, — покачал головой парень, улыбаясь. – Я Ринат!

— Какой Ринат? – нахмурилась я.

— Блин, мы учились вместе! Ну, то есть не прям вместе, — пояснил он, — в параллельных. Ринат Алиев, ты что, не помнишь? – его голос был почти расстроенным.

Ринат. Ринат Алиев. Красивый парень из параллели, по которому сохла Ирка. «Элита».

Я вытаращилась на него, пытаясь понять, как из долговязого худого пацана вырос такой красавец.

— Ринат! – воскликнула я, рассмеявшись. – Черт, возраст тебе на пользу!

— Кто бы говорил! – рассмеялся он в ответ и подошел ближе. – Дай хоть обниму тебя!

Мы обнялись, как старые добрые друзья, похлопав друг друга по спине. Ринат выглядел действительно радостным, а я не видела причины, чтобы не ответить тем же.

— Черт, я столько лет о тебе ничего даже не слышала! Где ты пропадал? – усмехнулась я, когда наши обнимашки прекратились.

— Я уехал поступать в другой город, там и остался, сейчас вот приехал по работе… — протянул он. — Кстати, я тут жду коллегу… — парень обернулся на звук шин и улыбнулся. – Вот и дождался, — хитро усмехнулся он и подмигнул мне.

Я смотрела, как на подъездную площадку вкатывается синий «Форд Фокус» с тонированными стеклами. Машина старая, но было слышно, что движок вполне исправен. Когда «Форд» остановился в паре метров от нас, я наблюдала, как дверь открылась, появилась сначала одна загорелая нога в босоножке, затем другая, а после мне удалось наблюдать их обе во всю длину. Пройдя взглядом по длинным ногам выше, я увидела симпатичные джинсовые шорты, широкую футболку, обтягивающую высокую грудь, темные волосы, что лежали на плечах в забавном беспорядке, и…

Моргнув раз, затем другой, я мотнула головой, не поверив глазам. И только когда поняла, что мне не мерещится, смогла удивленно прошептать:

— Леська…

Глава 19

— Лера… — такая же шокированная, проговорила Богатырева, пялясь так, словно у меня было две головы.

— Леська! – почти проорала я и кинулась к ней, схватила в охапку и, приподняв над землей, закружилась с девушкой на руках.

Когда мы обе просмеялись, я поставила ее обратно на землю, краем глаза заметив, как ухмыляется Ринат.

— Прямо полвыпуска собралось, – усмехнулся он, глядя на нас.

— Кто-то подкачался, я смотрю? – улыбаясь, проговорила Богатырева, отпустив, наконец, мои предплечья, за которые она держалась, пока я ее кружила. – А внешне почти не изменилась. Не стареешь? — по-доброму усмехнулась она, оглядывая меня.

— Кто бы говорил, — присвистнула я, оглядывая ее саму в ответ. И мне понравилось то, что я увидела. – Так… Это и есть твоя коллега? Вы работаете вместе? – улыбнулась я, глядя на своих старых знакомых.

— Да, мы же… — начал было объяснять Ринат, но прервался, когда увидел, как к нам с боевым индейским кличем бежит Сашка, держа в руках огромный бластер.

— Я вождь племени! Лови меня! – смеясь, прокричала девчушка и почти запрыгнула в мои уже раскрытые объятия.

Я подхватила ребенка и, держа ее на руках, повернулась к ребятам.

— Познакомьтесь, эта милая леди – Александра.

— Я не леди, я вождь! – запротестовала девчонка, смешно поморщившись. – Здравствуйте, — она тут же с интересом стала разглядывать новых знакомых.

— Это Ринат, а это Олеся, мы раньше вместе учились, — пояснила я.

— Привет, — улыбнулась Богатырева, глядя то на меня, то на Сашку.

— Привет, вождь, а как твое индейское имя? У каждого вождя племени есть имя, — тут же включился в разговор Ринат, чем очень заинтересовал девочку, которая попросила ее опустить на землю.

— Твоя дочь? – спросила Богатырева, пока Сашка что-то объясняла жутко заинтересованному Ринату.

— Что? Кто? – моргнула я. – Сашка? Не-е-ет, — я рассмеялась, глядя, как увлеченно она рассказывает о своем «племени» новому другу. – Сань, где мама? – спросила я у девочки, уже предвкушая удивление ребят.

— С Лешей, — она махнула рукой в сторону бокса, из которого не так давно вышла я.

Я повернулась и увидела Ирку, которая разговаривала о чем-то со своим братом. Когда та заметила меня, я помахала рукой, намекая, чтобы она подошла.

— Это ее дочь, — ухмыльнулась я, снова поворачиваясь к Богатыревой. – Я крестная мать.

— М-м-м… — протянула девушка, глядя на Ирку, которая уже заканчивала разговор и собиралась подойти к нам. – Это… Это твоя… подруга? – кашлянув, спросила Богатырева, стараясь звучать непринужденно.

— Подруга, — кивнула я.

— В смысле… девушка? У вас… как это… — нахмурилась Богатырева, подбирая слова. – Семья?

— Они моя семья, но не в том плане, о котором ты могла подумать, — усмехнулась я, а внутри что-то словно потеплело. – Это же Ирка.

— Ирка? – снова нахмурилась Богатырева, глядя на мою подругу, которая уже была совсем рядом.

Да, в ней сейчас непросто узнать ту полную девчонку, что училась с нами.

— Моя подруга Ирка.

— Ир… Ира?! – Богатырева вытаращилась на нее, как баран на новые ворота. — А она… изменилась, — выдохнув, пробормотала девушка и улыбнулась, когда Ирка подошла к нам.

— Привет, мы за вами, — дружелюбно кивнув Богатыревой, Ирка посмотрела на меня.

Не узнала.

— Ир, не узнаешь никого? – делая свой тон обычным, проговорила я, оглядываясь.

Пока мы тут болтали, Сашка уже запрягла какой-то темой Рината, и они были в нескольких метрах от нас.

Ирка посмотрела на стоящую рядом и улыбающуюся Богатыреву, и я видела, как она судорожно пытается понять, кого ей нужно узнать в ее лице.

— М-м-м… Нет… — пробормотала она, неуверенно глядя на меня.

— Я тоже тебя не сразу узнала, — рассмеялась Богатырева. – Олеся. Олеся Богатырева, мы учи…

— Богатырева?! – Ирка гаркнула так громко, что я от неожиданности чуть не подпрыгнула. – С ума сойти! Сколько лет! – девушки тут же принялись обниматься, а я заметила, что к нам уже направляется Ринат вместе с Сашкой. – Блин, ты такая красотка!

— На себя посмотри! – рассмеялась Богатырева, пока они покачивались из стороны в сторону.

— А ты… — начала говорить Ирка, пока не заметила того, с кем была Богатырева.

Медленно отпустив девушку, она осталась стоять на месте, глядя на Рината. К слову, тот тоже замер, уставившись на Ирку.

— Это… — хотела я внести ясность, но как выяснилось уже через секунду, это было ни к чему.

— Ринат… — пробормотала Ирка, продолжая смотреть на парня во все глаза. Тот был ее точным отражением.

— Ира… — проговорил он и смущенно улыбнулся. – Ты такая красивая… — округлив глаза, после того, как понял, что он сказал, парень прокашлялся и улыбнулся уже более уверенно. – Я имел в виду… Я… Ладно, именно это я и имел в виду. Ты потрясающе выглядишь, — снова улыбнулся он, не отрывая от Ирки глаз.

Я смотрела на них, пытаясь понять, что происходит. То есть Богатыреву, которая почти не изменилась, а лишь еще больше похорошела, она не узнала, а Рината с первой секунды? Да и он хорош. Интересно, у них с Богатыревой что-то есть? Хотя, наверное, тогда он не сказал бы, что ждет «коллегу», верно? Да и не похожи они на влюбленных.

Пока я размышляла над этим, эти двое так и стояли, глядя друг на друга и улыбаясь.

— Так, я начинаю чувствовать себя неловко, — усмехнулась я, понимая, что даже Сашка не трещит, как обычно, а смотрит на маму и нового дядю. – Ребята, это потрясающе, что вы здесь.

Ринат, словно очнувшись, сделал маленький шаг назад и посмотрел на Богатыреву.

— Слушайте, мы просто обязаны собраться вместе и все обсудить. Мне кажется, это будет веселый вечер, — улыбнулся он и снова перевел взгляд на Ирку. – Как вы смотрите на то, чтобы где-нибудь посидеть вечером всем вместе?

— Мы с удовольствием, — тут же отреагировала Ирка. – Но, к сожалению, не сегодня. Сегодня мы ужинаем у моей мамы. Это традиция, — словно извиняясь, пожала она плечами.

— Не вопрос, как насчет завтра?

Было ощущение, что они собираются идти на встречу вдвоем, потому как ни у меня, ни у Богатыревой никто ничего не спрашивал.

— Завтра отлично, — улыбалась Ирка и, наконец, вспомнила про меня. – У тебя же нет завтра планов? – спросила она таким тоном, что даже если бы планы и были, мне бы пришлось их отменить.

— У меня все свободно, — кивнула я и вопросительно посмотрела на Богатыреву.

— Я тоже свободна, — пожала она плечами.

— Супер, тогда давайте часиков в семь? Чтобы уже не слишком жарко было, — потер руки Ринат и улыбнулся, когда Сашка потянула его за штанину и что-то пробормотала. – Кстати, теперь это не Саша, а «Орлан Синее Яблоко». И не спрашивайте, почему яблоко и почему синее, — поднял он ладонь. – Давайте обменяемся номерами, и я завтра всем позвоню или напишу, когда закажу столик, окей?

Мы все закивали, тут же доставая гаджеты.

***

— С ума сойти, это надо же… Такая встреча после стольких лет… — качала головой Ирка, когда мы все вместе ехали к их с Лехой маме. – Сколько прошло с окончания школы?

— М-м-м… двенадцать? Тринадцать? — пробормотала я, пытаясь вникнуть в то, что говорит Ирка, хотя в моей голове так и стоял образ Богатыревой.

Она, кстати, оставила свою машину у нас на общую диагностику и замену расходников. Это была машина ее отца, которую он не стал продавать и забирать с собой в Москву.

— Так много… Черт… — пробормотала Ирка. – Кстати, ты заметила, что у… Богатыревой нет кольца…

— И что? – фыркнула я. – Это ни о чем не говорит. И она может быть уже давно не Богатыревой. Кстати, ты заметила, что у Рината тоже нет кольца? – поддела я подругу.

Увидев, как Ирка покраснела, поняла, что попала в точку.

— Это-то тут при чем? – тут же отвернулась к окну она.

— Ой, ладно, — уже тише продолжила я, — я видела, как вы смотрели друг на друга.

— Не придумывай, — шикнула на меня Ирка. – К тому же, ты знаешь, у меня Сашка. Так что тут говорить совсем не о чем. А вот ты…

— Постой-постой, — прервала я подругу. – Что значит «не о чем говорить»? Сашка – потрясающий ребенок, почему ты думаешь, что она помеха?

— Лер, серьезно? Какому мужику нужна баба с ребенком? Не его ребенком, — проговорила Ирка. – И вообще, почему мы говорим об этом? – пожала она плечами.

— Потому что я уверена, он положил на тебя глаз, — не унималась я. – Я видела его взгляд.

— Пусть значит, забирает свой глаз обратно, — проворчала Ирка. – Я смирилась с одинокой старостью.

— Ты дура, — фыркнула я.

— Сама такая. Так что, — снова закинула удочку подруга, — ты заметила, как похорошела твоя бывшая девушка? – пошевелив бровями, проговорила Ирка.

— Не сейчас, — предупреждающе произнесла я. – Давай не будем об этом.

— Лер, а если это судьба? – снова начала романтичная Ирка.

— А если у тебя с Ринатом судьба? – тут же отбила я.

— Я с Ринатом не спала весь выпускной год, на секундочку, — деловито проговорила подруга.

— Ой, отстань, — махнула я рукой и обратилась к сидящей в детском кресле Сашке. – Сань, так почему Орлан Синее Яблоко? Почему не зеленый банан? Или красный огурец?

Ирка только покачала головой, слушая смех дочери.

***

Я стояла у окна, глядя на ночной двор. Пустая детская площадка освещалась двумя фонарями, скамейки у каждого подъезда, большие лампы, в свете которых кружила мошкара. Было так тихо и спокойно. Чересчур. Так и хотелось выйти в эту темноту и создать хоть какой-то звук, как-то оживить ее. Только я об этом подумала, как почувствовала прохладные ладони на своей спине.

— Ты чего не спишь? Три часа уже, — сонно проговорила Ксения, обнимая меня.

— Бессонница.

— Опять? – вздохнула девушка. – Может, тебе какие-нибудь травки попить? Типа успокоительные.

— Может, — без особого энтузиазма согласилась я.

— Пойдем спать. Мне завтра на работу, — зевнув, тихо пробормотала она.

— Иди, я сейчас приду, — кивнула я, погладив ее ладонь.

Легко поцеловав меня в плечо, Ксения развернулась и направилась обратно в спальню, оставив меня стоять ровно там, где и обнаружила.

Может, и стоит попить какие-то травки. У меня иногда бывали приступы бессонницы, когда я часами ворочалась на кровати, не в силах заснуть. Но сегодня я точно знала причину этого. И от нее никакие травки не помогут. Интересно, после того, как мы завтра… точнее, уже сегодня, встретимся, я вообще спать перестану или, напротив, обрету спокойный и здоровый сон?

Мне оставалось только ждать, чтобы выяснить это.

Глава 20

Ринат уже в полдень позвонил, чтобы сообщить о времени и месте предстоящей встречи. Он выбрал известный в городе пивной ресторан, в котором подавали просто невероятно вкусные куриные крылья барбекю. Располагался он не так далеко, что было неудивительно. Любое место в нашем городе было «не так далеко». Я тут же списалась с Иркой, которая была уже в курсе, что в половине восьмого у нас встреча. Мы договорились, что я заеду за ней на такси, и мы вместе отправимся в ресторан.

Честно сказать, я, как могла, старалась вести себя непринужденно. Старалась не замечать раздумья над выбором одежды, старалась игнорировать то, что даже патчи на глаза с утра положила. Это просто встреча старых знакомых. Обычная встреча обычных одноклассников.

Но, понятное дело, от себя ведь не убежишь. И когда я в третий раз сменила футболку, пришлось признать, что я немного волнуюсь и тщательно продумываю свой образ. Хотелось выглядеть хорошо. Для чего? Пока было не совсем понятно, я лишь знала, что не хочу ударить в грязь лицом.

Поэтому после полутора часов сборов, я все же остановилась на черных новых джинсах, которые я приобрела совсем недавно, и в которых моя задница была, как выразилась Ирка, настоящим «произведением искусства». К ним я надела белую хлопковую футболку, длиной до бедер, а на ноги белые кроссовки. Волосы привычно завязала в дулю. Столько лет я не изменяла своей прическе и не собиралась. Мне нравились мои волосы, пусть я и редко оставляла их распущенными. Ксения не раз предлагала мне подстричься, аргументируя тем, что с моими скулами мне жутко пойдет что-то покороче – каре или что-то в этом роде. Но я не собиралась обрезать свои волосы. Я иногда стригла кончики, но они по-прежнему оставались длинными.

Массивные черные «Fossil», извечное серебряное кольцо на среднем пальце, пара брызг мужским «Chanel», и я готова. Взглянув в телефон и убедившись, что машина вот-вот подъедет, я сунула в карман кожаный бумажник, ключи и вышла из дома.

***

— Кто-то сегодня прям на охоту отправился, я смотрю? – улыбнулась Ирка, усаживаясь в такси. – Добрый вечер, — поздоровалась она с водителем, который с интересом разглядывал ее в зеркало заднего вида.

— О чем ты говоришь? – нахмурилась я, осматривая подругу. На Ирке было легкое летнее платье, открывающее ее бледные тонкие колени, а также туфельки на низком каблуке. – Я надела первое, что попалось под руку. Сама-то вырядилась, — фыркнула я, чуть откинувшись назад, когда водитель надавил на педаль газа.

— Ну, конечно, — усмехнулась Ирка. – Интересно, как пройдет вечер… В школе мы с Ринатом не особо общались… Не то что ты с Богатыревой, — пробормотала подруга непринужденно, рассматривая свои ногти, на которых был свежий аккуратный маникюр.

— Так, хватит, — прервала я ее. – Это было больше десяти лет назад.

— Кстати, она выглядела вполне дружелюбно, несмотря на то, как вы… хм… расстались, — чуть тише добавила она, пихнув меня плечом.

— Прошло слишком много лет, — задумчиво ответила я, мысленно снова задавая себе вопрос – была бы я такой милой на месте Богатыревой?

— Ты собираешься ей рассказать всю правду? – уже серьезно спросила Ирка, глядя на меня.

— Зачем?

— Ну, как это? Расставить точки над «i», закрыть гештальты, обсудить истинное положение вещей…

— Ир, — снова прервала я подругу. – Какие гештальты? Мы увиделись впервые за столько лет… Не уверена, что она вообще помнит, что между нами было, — пожала я плечами.

— Ну, скоро мы это выясним, не так ли? – улыбнулась Ирка и положила ладонь на мою руку. – Все будет хорошо, не переживай.

— А похоже, что я переживаю? – подняв бровь, поинтересовалась я.

— Ты бы никогда этого не показала, но я знаю, что в глубине души ты словно на иголках. Будто твой зад поджаривают на гриле, правда?

— Я сейчас твой зад поджарю. Отвали от меня, — буркнула я и выдернула руку из-под Иркиной ладони, пока она звонко хохотала на все такси.

***

Когда мы вошли в ресторан, то, осмотревшись, не увидели ни Рината, ни Богатыреву.

— Мы пришли рано? – спросила Ирка, продолжая разглядывать полный зал посетителей.

— Сейчас двадцать пять минут восьмого, — ответила я, посмотрев на часы. – Вон администратор, давай спросим, где наш стол.

Милая девушка в фирменном костюме с бабочкой провела нас вглубь зала к окну, где располагался широкий стол, за который вполне можно было вместить человек шесть.

— Этот стол забронирован на Алиева, как вы и сказали, — улыбнулась она, отодвигая нам стулья. – Присаживайтесь, я оставлю вам меню, а когда подойдут ваши друзья, принесу еще два.

Мы с Иркой кивнули и уселись за массивный дубовый стол на диванчик, обтянутый черной тканью. Напротив нас был точно такой же диван, который мы оставили для наших старых друзей.

— Я перекусила перед рестораном, думаю, остановлюсь на салате. А ты что будешь? – Ирка разглядывала меню, листая страницу за страницей.

— Я тоже перекусила… — пробормотала я, листая книгу с блюдами. – Но, думаю, поем нормально.

— Как всегда, обжора, — рассмеялась подруга.

Я улыбнулась в ответ, не отрывая взгляда от страниц меню, и подняла глаза только тогда, когда Ирка резко замолчала.

— Ты чего? – спросила я, уставившись на девушку. Увидев, что она смотрит куда-то в другой конец зала, проследила за ее взглядом и… поняла, почему она замолчала.

К нам направлялись Ринат и Богатырева. Парень был в красивом стильном костюме темно-синего цвета. От делового стиля его ограждало только отсутствие галстука. Выглядел он отлично. Свежий, красивый, стильный. Думаю, именно поэтому Ирка пялилась на него, как на голого Джонни Деппа. Я же сидела и медитировала на его спутницу.

Богатырева была в коротком черном платье, которое выгодно подчеркивало ее достоинства и скрывало бы все недостатки, если бы таковые имелись. В руках у нее был небольшой матовый клатч, а туфли на шпильке прибавляли ей минимум сантиметров восемь. Поэтому пока она шла, я не отрывала глаз от ее ног.

Когда ребята оказались рядом с нами, я привычно встала, приветствуя их. Да, мужской жест, но, видимо, я привыкла так обращаться с дамами, поэтому не успела себя остановить. Я кивнула Богатыревой, Ринату пожала руку и, когда они уселись напротив нас с Иркой, тоже уместила свою задницу на диване.

Пропустив пару шуток и банальные фразы о жаре, мы, наконец, сделали заказ, из-за которого меня снова обсмеяли, так как я попросила принести и салат, и горячее, и закуски. Когда официант удалился, мы остались вчетвером, ожидая еду и фирменное пиво, которого заказали целую пятилитровую бочку.

— Ну, что, ребята, расскажите, как получилось так, что вы стали коллегами, — начала Ирка, так как лично я не была сильна в светских беседах. Некоторые вещи не меняются.

— Ох, это… долго, — рассмеялся Ринат.

— Мы не торопимся, — наконец, нашла момент и я вставить слово.

— Ну, в общем-то, у нас пять литров пива, думаю, успею, — снова рассмеялся парень, поглядывая периодически на Богатыреву.

Когда на край нашего стола установили кегу с краном и поставили четыре стакана, Ринат разлил всем пиво и начал рассказ.

— Вы же знаете, что у моего отца был строительный бизнес, — произнес парень, и мы все кивнули. Я что-то припоминала из школьных историй об этом. – Он, естественно, хотел, чтобы я занимался именно этим. Но в конце школы, прямо перед выпускным, я понял, что не хочу делать то, что всю жизнь делал он – сидеть в офисе, решать вопросы с объектами, подмазывать, кого нужно и вообще заниматься всем этим. Строительный бизнес серьезный и основан на деньгах. А я понял, что хочу чего-то другого. Когда я сказал об этом отцу, мы крупно поругались. Он сказал, что выгонит меня из дома и лишит наследства. Только бабушка пыталась за меня заступиться. В итоге, я сам заявил, что уйду из дома, если он не примет мою позицию. Когда мы получили дипломы, выпустились, наш конфликт разгорелся с новой силой… И я слышал, что Олеська собирается в Москву поступать в медицинский, — проговорил Ринат и посмотрел на Богатыреву, которая почему-то заерзала на стуле. – Вот тогда и я решил попробовать. Собрался и уехал. И… — он вздохнул и развел руками, смеясь, — с горем пополам поступил на бюджет, слава Богу, мозгов хватило, хотя не скрою, было тяжело. Я еле-еле проходной балл набрал.

— То есть ты поступил в мед просто так? Лишь бы не работать с отцом? – уточнила Ирка, отпивая прохладное пиво из трубочки, что торчала из бокала.

— По сути да, — кивнул Ринат. – Я не думал, что всерьез буду этим заниматься. Но… когда мы впервые попали в больницу, понял, что, вероятно, я смогу кому-нибудь помочь… Ну, знаешь, миссия врача и все такое, — усмехнулся он. – У врачей часто бывает комплекс бога, — рассмеялся парень. – Но меня это увлекло, и… теперь я здесь. Точнее, мы здесь, — улыбнулся он и снова взглянул на Богатыреву. – Мы проучились вместе, а потом стали работать в одной клинике. И уже больше двенадцати лет, так сказать, бок о бок.

— С ума сойти… Так вы тут… Типа… семейный отпуск? – замявшись, спросила Ирка, а я была мысленно благодарна ей за вопрос. Меня тоже это интересовало. Непонятно было, что у них все-таки за отношения.

— Семейный… что? – не понял Ринат, но когда осознание дошло до него, то он рассмеялся. – Нет, мы не… мы не пара.

Богатырева тоже рассмеялась, так же, как и Ирка, посасывая пиво через трубочку. Мы с Ринатом пили прямо из бокалов.

— Мы близкие друзья, но мы не… Нет, — покачал он головой. – Хотя, врать не буду, я пытался за ней приударить. Но вы же знаете Олесю Сергеевну – она была лучшей ученицей, только и делала, что сидела за учебниками.

— Да-да, пока ты развлекался со старшекурсницами, — рассмеялась снова Богатырева.

— Мне нужны были их конспекты, — усмехнулся в ответ Ринат. – А здесь мы, потому что клиника, в которой мы работаем уже… сколько… почти четыре года? – спросил он у Богатыревой, и та согласно кивнула в ответ, хватая со стола гренку. – Да, наша клиника открывает здесь филиал. Он уже отстроен, может, видели, большое здание на улице Дружбы? Там была остановка «Мир» раньше.

— Это огромное трехэтажное здание? Я думала, там какой-то бизнес-центр будет, — пробормотала я. – Это не так далеко от моей работы.

— Да, оно самое, — кивнул Ринат. – Нет, это наша клиника, там многопрофильные услуги будут.

— А вы… Кем вы… Ну, я имею в виду… — начала Ирка, но, видимо, растерявшись, не могла подобрать слов.

— Она имеет в виду, какие у вас специальности, — усмехнулась я, прекрасно понимая, о чем она хочет спросить.

— Я педиатр, — улыбнулся Ринат, а я вытаращилась на него, не веря ушам.

— Серьезно? – переспросила я.

— Да. Понял, что люблю детей, — пожал плечами парень, а я мельком взглянула на Ирку. Боже, она буквально растеклась на диване от умиления.

— А ты? – я перевела взгляд на Богатыреву, обратившись к ней лично практически впервые за вечер.

— Я хирург, — улыбнулась девушка. — Общий профиль.

— Ого, — протянула Ирка, оторвав, наконец, взгляд от Рината.

— Поздравляю, — искренне улыбнулась я. – Я не сомневалась, что у тебя все получится.

— Спасибо, — сдержанно кивнула Богатырева. – А вы-то как? С тобой все понятно, я видела, чем ты занимаешься, — усмехнулась она. – А ты, Ир?

— А я бухгалтер. Да, я пошла на экономический, как и половина наших одноклассников, — рассмеялась подруга. – Но я довольна. Мне нравится. Хотя поначалу было сложно – с цифрами у меня были проблемы.

— Будто с английским не было, — усмехнулась я, и все поддержали меня, начав хихикать.

***

Мы проболтали о работе почти два часа, пока ели, пили и закусывали. И, конечно, речь не могла не зайти о наших общих знакомых.

— Кстати, а что там с Сорокиными? Где они? Я слышала, они переехали куда-то за границу? – спросила я, начав подъедать остатки луковых колец. — Мне Альфия Тимирязевна говорила, когда я ее навещала.

— Да, они всей семьей уехали в Англию десять лет назад. Там у их матери что-то с работой получилось, и они устроились там. С Дашей я до сих пор общаюсь, — призналась Богатырева. – Она стала известным косметологом, кстати. А Маша… теперь она фотограф.

— Серьезно? Я думала, она станет проституткой, — фыркнула я, а Ринат хихикнул.

— На самом деле, у нее был тяжелый период. Она поступила в школу искусств, а там увлеклась наркотиками, ее долго лечили. Дашка себе места не находила. Но, слава Богу, все позади. Она уже много лет «чистая». Дашка замужем, у нее двое детей. А Маша пока не определилась, — пожала плечами Богатырева. – Знаю, что она в Лондоне живет с каким-то французом, но непонятно, серьезно у них там все или нет.

— М-да… — протянула Ирка. – А про Чернова слышали? – тут же спросила она.

— Нет, кстати, мы связь потеряли, когда переехали, — оживился Ринат, готовясь слушать. – Чего он, где? Не сидит в тюрьме, я надеюсь?

— Нет, но он был недалеко от этого, — усмехнулась Ирка. – Вы же помните, кто его папаша был, — проговорила подруга, и все закивали. — Так вот, он хотел его в военное училище отправить, но Чернов заявил, что пойдет в обычный институт, что больше не будет вести себя, как дебил и все такое. В итоге, отец согласился. Чернов поступил в сельскохозяйственный, — на этой фразе у Рината брови поползли вверх, — и когда он был уже на втором курсе, попал в аварию. Страшную аварию, на самом деле.

— Что случилось? – пораженно спросила Богатырева, а я чуть не фыркнула.

— Бухой за руль сел, вот, что случилось, — пробурчала я.

— На самом деле да, — кивнула Ирка. – Он был очень пьян. Не справился с управлением, слетел в кювет. В реанимации лежал почти десять дней. Потом, слава Богу, стал поправляться. Когда окончательно встал на ноги, ударился в веру. В храм постоянно ходил, молитвы учил…

— Короче, кукуха улетела, — подытожила я.

— Ну, Лер, — пихнула меня Ирка. – Просто он со смертью один на один встретился. Вот и поменялось мировоззрение.

— Потому что не надо пьяным за руль садиться. А если бы он сбил кого? – продолжала я возмущаться.

— Но он же не сбил.

— И слава Богу!

— Неважно, в общем, теперь он занимается благотворительностью, помогает храмам, сам там строит даже, облагораживает… Женился на девушке, которая тоже во всей этой теме, воспитывают дочку. Такие дела, — развела руками Ирка.

— Мда, кто бы мог подумать, — покачал головой Ринат. – Так странно… Вы вон супер-механик и бухгалтер, мы в медики пошли, Сорокины в Англии, Чернов в храме… Сказали б мне об этом тогда, когда первого сентября нас расформировывали, я бы хрен поверил, — усмехнулся парень, а мы все закивали. – Что ж, предлагаю тост. За выбор, который каждый из нас сделал, чего бы он ему не стоил!

— Отличный тост! – поддержала его Ирка, многозначительно взглянув на меня. – Кстати, Олесь, а у тебя родители тоже же в Москву переехали?

— Да, несколько лет назад, — глотнув, кивнула Богатырева. – Им предложили отличные места в больнице, плюс поддержку их исследовательской деятельности. Они согласились.

— Прикольно, — улыбнулась Ирка.

— А у вас как? У тебя же брат еще, если я не ошибаюсь? – сдвинула брови Богатырева.

— Да, Леха, — кивнула Ирка. – Он с Лерой работает. Она вечно его из всех задниц мира вытаскивает.

— Ой, не начинай… — протянула я, морщась.

— Каких задниц? – заинтересованно спросил Ринат.

— Как говорится, не все герои носят плащи, — усмехнулась Ирка. – Лера – мой личный герой.

— Ир, ну, хорош, а? – простонала я.

— Нет-нет, расскажи, — Ринат сложил руки под подбородком и придвинулся к середине стола.

— Все началось, когда Леха еще учился в школе…

***

Когда Ирка закончила хвалебные речи в мой адрес, я уже допила черт знает какой по счету стакан и доела все колечки и гренки.

— А у тебя как дела? – спросила Богатырева, когда тема разговора уже несколько раз поменялась. – Как… бабушка? Она…

— Ой, Анастасии Ивановны… — начала было Ирка, но я резко ее прервала.

— Она скончалась. Несколько лет назад, — проговорила я и предупреждающе посмотрела на подругу, чтобы та прикусила язык.

— О, мне жаль, — искренне проговорила Богатырева, глядя мне в глаза.

— Сочувствую, — тут же ответил Ринат.

— Спасибо, — дежурно улыбнулась я и решила перевести тему. – Может, еще закусок закажем? Кто-нибудь еще хочет что-то съесть?

— Ты имеешь в виду, кто-нибудь кроме тебя? – улыбнулась Ирка, и все рассмеялись.

***

Когда мы попросили счет, было одиннадцать вечера.

Ринат о чем-то переговаривался с Богатыревой, пока Ирка писала сообщение маме, спрашивая, все ли у них с Сашкой в порядке. Я же писала смс Ксюше, что я все еще на ужине, и что сегодня мы уже вряд ли увидимся.

Когда мы убрали телефоны, то принесли счет. Минут пять поспорив, было решено, что оплачиваем мы с Ринатом вдвоем. Положив деньги в специальную книжечку, мы собрались и встали.

— Слушайте, на самом деле, будет лучше, если мы с Ирой поедем на одной машине, а вы на другой, — проговорил Ринат.

— В самом деле? – подняв бровь, спросила Ирка.

— Учитывая, где мы территориально живем… Это логичнее, — пожал плечами парень, смущенно улыбаясь. – Не против, если я тебя провожу? – галантно поклонившись, улыбнулся Ринат, подставляя Ирке локоть.

— Можем даже пешком пройтись. Погода шикарная, — тоже улыбаясь, ответила подруга и, кажется, даже забыла, что мы с Богатыревой тоже здесь.

— С удовольствием, — радостно отозвался Ринат. – Девочки, вы сами справитесь? – обратился он уже к нам.

— Не сомневайся, — усмехнулась я, незаметно подвигнув Ирке. – Проследи, чтобы она благополучно добралась до дома, — предостерегла я его, шутливо погрозив пальцем.

— Отвечать буду головой, — вытянувшись, как по команде «смирно», ответил парень. – Всего доброго и до скорой встречи, — проговорил он и, подхватив Ирку, которая уже вцепилась в его локоть, они оба выползли из ресторана.

Мы с Богатыревой вышли следом, наблюдая, как эти двое, хихикая, направились в сторону своих домов.

— Надеюсь, они не слишком пьяны и нормально доберутся, — пробормотала я, взглянув на часы.

— Уверена, что с ними все будет хорошо. На Рината можно положиться, — заверила меня Богатырева.

— Ну, что, вызовем такси или тоже прогуляемся? – спросила я, надеясь на второй вариант. Пиво затуманило голову, и хотелось пройтись.

— Я бы проветрилась, — призналась Богатырева, глядя на меня. – Ты как?

— Поддерживаю, — кивнула я и, как и Ринат, предложила ей свой локоть.

— Манеры, — усмехнулась Богатырева, но взяла меня под руку.

***

— Так значит, ты спасатель Иркиного брата? – спросила девушка, когда мы перешли дорогу и оказались на тротуаре, который освещался фонарями.

— Ой, какой там спасатель, — поморщилась я. – Просто помогла в силу своих возможностей.

— Как всегда, скромна, — рассмеялась Богатырева. – Ты не изменилась, — покачала она головой.

— Думаю, все же изменилась, — пробормотала я, взглянув на небо. Облака собирались в тучи, и я была уверена, что скоро пойдет дождь.

— Правда? И в чем же? Я не про внешность, — уточнила девушка, изредка посматривая на меня.

— Я тоже, — пожала я плечами. – Не знаю, увереннее стала… Смелее… Но это, наверное, со всеми происходит, да? Взрослея, на тебя накладывается больше ответственности…

— Согласна...

Через несколько минут тишины девушка снова задала мне вопрос:

— Слушай, а… Ира же не замужем? Я не увидела кольца, — проговорила Богатырева. – Она одна воспитывает дочку?

— Мы все воспитываем ее дочку, — усмехнулась я. – Она иногда даже говорит, что на меня Сашка похожа больше, чем на нее. Но ты права, она не замужем. Помнишь… она рассказывала тот случай про Леху, когда он подрался, и его чуть не посадили? – немного подумав, я решила рассказать полную версию.

— Конечно, — кивнула девушка.

— Он подрался с ее гражданским мужем. Отцом Сашки. Ну, как отцом… — фыркнула я. – Так, биологическим.

— Ого, правда? А из-за чего? – спросила удивленная Богатырева.

— Руки распустил. Он не хотел этого ребенка и сказал, чтобы Ирка либо делала аборт, либо выметалась из его квартиры.

— Вот гад! – с чувством проговорила Богатырева.

— Ага. Тогда все и произошло. Он навалял ему как следует, — усмехнулась я.

— Знаешь, может, так нельзя говорить, но… и правильно сделал.

— Согласна, — улыбнулась я. – Я сказала то же самое. К счастью, для Лехи все обошлось. Но этот козел получил по заслугам. Было бы нечестно, если бы Леша за это сел.

— Ты все тот же борец за справедливость, — улыбнулась Богатырева. – Это прекрасно.

— Ну, — пожала я плечами, — кто-то должен. Кстати, у тебя я тоже не увидела кольца… Ты… Ты все еще Богатырева или, может… — стараясь говорить, как можно более непринужденно, спросила я.

— Нет, все еще Богатырева, — усмехнулась девушка. – С моим ритмом жизни сложно сохранять отношения. Не все готовы видеть своего партнера день через день, а то и реже. Иногда у нас бывают ночные смены, дежурства, внеплановые операции… Ринату в этом плане повезло больше, — пожала плечами девушка. – У него четкий график. А хирурги – другое дело.

— Это понятно, — кивнула я, чуть притормаживая, чтобы пропустить вперед Богатыреву на узкой дорожке. – Я рада, что ты добилась своей цели. Стала врачом, как и хотела.

— Я тоже рада, что и ты пошла не на экономический, — усмехнулась девушка.

— Это все ты, — честно призналась я. – Так что спасибо тебе.

Она мне не ответила, лишь как-то легко улыбнулась.

— Тебе не тяжело на каблуках? – нахмурилась я, видя, что Богатырева явно замедлила шаг.

— Честно говоря, есть немного, — улыбнулась она. – Теперь каблуки редкость в моем гардеробе. На работе у меня кроссовки.

— Может, тогда такси? – предложила я, останавливаясь.

— Да тут идти-то осталось пять минут, — махнула рукой девушка. – Давай просто на лавку присядем, я переведу дух, и снова пойдем, ладно?

Я, кивнув, повела ее к скамейке. Народу на улице почти не было. Молодежь, которая гуляла по ночам, как правило, собиралась где-то в центре. Так что мы по пути встретили только пару собачников и отдельных редких прохожих.

Богатырева уселась на лавку и сняла туфли, начиная тереть ноги и закатывая при этом глаза.

— Боже, как я ходила в них всю школу?

Я посмотрела на ее ноги и обнаружила пару ярко-красных мозолей.

— Погоди, — я достала бумажник и открыла кармашек для мелочи. – Где-то он был…

— Кто? – не поняла Богатырева, наблюдая за моими поисками.

Порывшись в монетках, я достала два пластыря, сцепленных между собой.

— Вот.

Встав со скамейки, я уселась перед Богатыревой на корточки, начиная открывать пластырь.

— Зачем ты носишь их с собой? – усмехнулась она.

— Я часто гуляю с Сашкой, — пояснила я. – А она – сплошное стихийное бедствие.

Аккуратно взяв девушку за лодыжку, я приподняла ее ступню, осматривая мозоли. Одна была на пятке, а одна сбоку на косточке. Примостив ее ногу у себя на колене, я оторвала бумажку с клеящейся стороны пластыря и прилепила его на пятку. То же самое проделав со вторым, приклеила его сбоку на косточку около большого пальца.

— Вот так, теперь порядок, — кивнула я, осматривая свою работу.

– Может, тебе тоже стоило поступать в медицинский? – усмехнулась Богатырева, глядя на меня сверху вниз.

— Мне больше по нраву мои безмолвные стальные «пациенты», — улыбнулась я. – Вторая нога в норме?

— Да, всегда натираю только правую. Она больше.

— Больше?

— Ну, у всех одна нога больше другой, — пожала плечами Богатырева. – Физиология.

— Ясно. Идти можешь? – я встала и уперлась руками в бока.

— Да, думаю, да.

Девушка надела левую туфлю и взяла в руки правую. Осторожно засовывая носок в туфлю, она поморщилась.

— Черт, я тебе сейчас так завидую, — прошипела она. – Я про кроссовки. Надо было надеть что-то более… человечное.

— Ладно, давай так, — я уселась рядом и принялась расшнуровывать свои кроссовки.

— Что ты делаешь? – Богатырева смотрела на меня, как на умалишенную.

— Снимай, — проговорила я, стянув один кроссовок. – Раз ты не хочешь такси, наденешь мою обувь.

— Нет, — запротестовала Богатырева. – Ты что, пойдешь босиком?

— У меня носки, — усмехнулась я.

— Нет, я дойду, правда, — проговорила она и попыталась встать. – Наверное.

— Давай. Надень хотя бы один. Я дойду и так, а тебе еще потом на ногах стоять у операционного стола. Давай, не упрямься, — я тыкала в нее кроссовком, пока она не сдалась.

Когда мы вновь двинулись к дому, зрелище было, что надо. Хромающая Богатырева, так как одна нога ее была выше другой, с туфлей в руке, и я, в одном кроссовке и носке.

Мы шли и смеялись весь остаток пути. Когда оказались у ее подъезда, снова уселись на лавку, чтобы переобуться.

— Дойдешь? – улыбнулась я, глядя, как девушка с нескрываемым отвращением нацепила туфлю обратно.

— Доковыляю, скорее. Устрою сейчас себе ванну для ног, — улыбнулась она.

— Хорошо, так и сделай. А я, когда дойду до дома, постираю носки, по всей видимости, — оглядывая свои ноги, усмехнулась я.

— Спасибо, — Богатырева посмотрела на меня с искренней благодарностью. – Что не дала переломать ноги.

— Всегда пожалуйста, — кивнула я, улыбаясь. – Помимо пластырей буду теперь таскать с собой пару кроссовок.

— Только размер поменьше выбери, — рассмеялась Богатырева. – Я в твоих чуть не утонула.

— Ну, что сказать, у меня большие ноги, — усмехнулась я, засунув руки в задние карманы джинсов.

— Да… — девушка тоже встала и посмотрела куда-то вдаль. – Ты… на такси поедешь или пешком?

— Да пешком, — махнула я рукой. – Пройдусь.

— Ты все там же живешь, верно? – спросила она, переминаясь с ноги на ногу.

— Да, — кивнула я. – В бабушкиной квартире. Она отписала ее мне.

— Конечно, — тоже кивнула девушка и переложила клатч в другую руку. – Ну, что… тогда… спокойной ночи?

— Да. Спокойной ночи. Было приятно провести с вами вечер. Надеюсь, еще встретимся? – проговорила я, понимая, что я хочу сказать что-то еще, но, не понимая до конца, что именно.

— Конечно, я думаю, это неизбежно, — улыбнулась девушка. – Приятных снов.

— И тебе, — кивнула я и, развернувшись, направилась в сторону своего дома.

***

По дороге, минуя особо темные подворотни, я думала о прошедшем вечере. Ирка мне все еще не написала, что было странно. Может, она все еще с Ринатом? Я улыбнулась этой мысли – Ринат вроде бы отличный парень, будет здорово, если они пообщаются поближе.

Я же была больше сосредоточена на девушке, с которой меня когда-то связывали куда более чем дружеские отношения. Она так повзрослела. Сохранив и приумножив свою внешнюю красоту, я не могла не заметить, как изменился ее характер. Должно быть, профессия все-таки накладывает свой отпечаток. Я слышала, что хирурги самые особенные из врачей. У них свое, обособленное видение жизни, которое, хочешь – не хочешь, просачивается во все другие сферы. Конечно, я заметила, что Богатырева стала более… жесткой. Той прежней добродушности и наивности, как раньше, уже не было. Их сменила стойкая позиция, фундаментальная твердость и уверенность в себе. Она стала шикарной женщиной. Сильной, стойкой, фактурной. Стервозности в ней тоже прибавилось. Хотя глупо было ожидать иного – когда ты каждый день борешься со смертью, вряд ли есть хоть какая-то возможность сохранить легкость и невинность. Профессия хирурга сожрет тебя, не оставив ничего, если ты не приспособишься. А приспособиться можно только одним способом – переделав, перекроив себя полностью. И я была уверена, что Богатырева в этом преуспела.

Наблюдая за ней весь вечер, я знала, что когда останусь в одиночестве, непременно буду вспоминать наш последний месяц в школе. Наш последний совместный месяц.

Когда мы обе были юны, наивны и полны больших надежд и стремлений.

Глава 21

Мы прекрасно провели «последний звонок»… Точнее, для всех он был прекрасным, кроме меня. Богатырева уговорила меня совершенно непонятным для меня самой образом согласиться на платье и туфли. Честно, она долго обрабатывала меня, говорила, что с моей фигурой платье будет сидеть, как влитое, а ноги на каблуках вообще будут «достоянием республики». Я сопротивлялась, как могла. Но ее руки, губы и нежное шептание обладали какой-то таинственной силой, и я согласилась. Ирка чуть не умерла, увидев меня в скромном строгом платье и туфлях, когда зашла за мной перед самим мероприятием. Она просто стояла и смотрела на меня, то открывая, то закрывая рот. Бабуля вообще выпала в осадок, когда я вытащилась из комнаты в своем наряде. Даже прослезилась, приговаривая, до чего же я хорошенькая. Я лишь молча улыбалась. Мне не нравился мой наряд совершенно, но я знала, что Богатырева будет невероятно счастлива, если я выряжусь так. И я решила сделать ей приятное. Учитывая, что туфли подарила мне она. Платье она одолжила одно из своих (многочисленных), а вот с туфлями вышла заминка – моя нога оказалась на три размера больше ее. Поэтому аккурат перед праздником она подарила мне коробку, в которой были красивые туфли на небольшом каблучке. При этом она тут же сказала, что не давит на меня, но если я ими воспользуюсь, ей будет приятно.

Я, конечно, поворчала, что она потратилась, что это не для меня, но пообещала подумать, уже тогда зная, что соглашусь.

И когда Ирка зашла за мной, тоже нарядная, да еще и в бантах, то просто молча стояла несколько минут, не веря глазам.

— Что ты так пялишься? – пробубнила я, поправляя платье и чувствуя, будто мне чего-то между ног не хватает.

— Ты пиндец, какая красивая, — покачала головой подруга. – Где ты платье взяла? Я не знала, что у тебя есть такие наряды.

— У бабушки, — пробормотала я, смеясь.

— Не ври, у Анастасии Ивановны есть грудь, она в такое платье никогда бы не влезла, — фыркнула Ирка, подходя ко мне, и начала крутить меня, осматривая. – Пипец… Че ж ты раньше не носила их?

— Да ни в жизнь! – горячо возмутилась я. – Это так, прощальный эксперимент.

— И подкрасилась, — усмехнулась подруга. – Черт, может, и мне стать лесбиянкой? Будешь со мной встречаться? – рассмеялась она.

— Иди в задницу, — фыркнула я, закатывая глаза. – Пойдем. Хочу, чтобы побыстрее все закончилось, и можно было снова влезть в штаны.

— Надеюсь, нам удастся сделать кучу фоток… Не хочу это забыть, — улыбнулась Ирка и покачала головой.

***

Когда я вошла в актовый зал, то поняла, что реакция Ирки была самой приличной. Остальные в большинстве своем пялились и перешептывались. Это мне напомнило кадр из «Служебного романа», когда Калугина заявилась на работу при полном параде. Вот и я была Калугиной в тот день.

Но к моему удивлению многие подходили и делали комплименты. Аня, новенькая, которая, наконец, поняла, что мне не интересна, и то подошла и сказала, что я удивительно гармонично смотрюсь в этом образе. Альфия Тимирязевна вообще меня сначала не узнала – она была без очков, и когда собирала наш класс в кружок, посмотрела на меня и сказала:

— Девушка, а вы из какого класса? Идите к своему учителю.

Я подняла бровь и под смех одноклассников проговорила:

— Альфия Тимирязевна, вы серьезно?

Классуха вытаращилась на меня и даже потерла глаза:

— Господи Иисусе, Лера, это ты?!

Когда пацаны уже вовсю ржали, я лишь закатила глаза.

— Ты невероятно… хороша, — пораженно проговорила учительница. – Не представляю, как ты будешь сиять на выпускном!

— О, нет, — покачала я головой. – Это разовая акция.

Когда вокруг все зашумели, я почувствовала прикосновение к своему локтю и обернулась. Рядом стояла Богатырева и улыбалась.

— Ты все-таки решила надеть это? – тихо проговорила она, глядя мне в глаза.

— Ну… Решила бросить самой себе вызов, — непринужденно пожала я плечами. – Эксперимент, так сказать…

— Эксперимент, определенно, удался, — усмехнулась девушка. – Как туфли? Не жмут?

— В кроссовках, конечно, удобнее, — ответила я, оглядывая свои ноги, — но так тоже ничего. Спасибо, что не пятнадцатисантиметровая шпилька.

— Всегда пожалуйста, — улыбнулась Богатырева и быстро осмотрелась. Убедившись, что на нас никто не смотрит, наклонилась ближе и прошептала, — Жду – не дождусь, когда смогу снять с тебя это платье. После праздника ко мне?

Я решила немного ее подразнить и наклонила голову.

— Не понимаю, о чем ты. Разве мы не идем в кафе с одноклассниками? Мне казалось, большинство туда собирается…

— Ты хочешь пойти в кафе? – подняла бровь Богатырева и тоже наклонила голову.

— Ну, я рассматривала такой вариант… — продолжала игру я, даже не предполагая, что следующий ход Богатыревой поставит мне шах и мат.

— Ну, хорошо, — протянула она. – Как скажешь. Жаль, только… — начала она и замолчала, сделав вид, что задумалась.

— Что? – полюбопытствовала я. – Что жаль?

— Жаль, что я надела новое нижнее белье… Черное, как ты любишь… Думала, пригодится. Но, раз так… Как-нибудь в другой раз, — улыбнулась она и собралась развернуться, но моя фантазия уже нарисовала ее во всей красе, поэтому я резко схватила ее за локоть.

— После праздника жди меня у магазина, — проговорила я, имея в виду место, где мы обычно встречались, чтобы после школы пойти к ней.

— Другое дело, — рассмеялась девушка и незаметно мне подмигнула.

Пока я смотрела, как она идет к своей подруге Маше, которая стояла со своей сестрой, то только качала головой, улыбаясь.

***

Выпускные экзамены пролетели незаметно. Мы успешно справились со всеми предметами, а впереди нас ждал выпускной. На который я твердо решила, что не буду надевать никакие платья. Я вообще не хотела на него идти. Но и Ирка, и Богатырева убеждали меня, что мы обязаны сходить и попрощаться со школой, с одноклассниками, с отрезком жизни, длиной в одиннадцать лет.

Из-за напряженного графика – подготовка к экзаменам, подработка, а потом и сами экзамены, мы с Богатыревой виделись нечасто. Плюс моя голова была полна мыслей о том, что будет после всего этого – переезд, бабушка, которую я оставляю одну, еще с Иркой надо поговорить… Я была в диком стрессе из-за всего этого. Что и повлекло за собой какие-то ссоры, недомолвки… Но, к чести Богатыревой, она мужественно держалась, снося мои перепады настроения. Лишь раз она спросила, уверена ли я, что хочу быть с ней. Хочу ли я переезда, всего того, что следует за этим. Понятное дело, что мое согласие означало то, что мы будем с ней вместе жить. И Богатырева опасалась, что именно это меня нервирует больше всего. Но на самом деле, это меня нервировало меньше всего. Просто был такой период, когда казалось, что все навалилось на меня лавиной, каким-то снежным комом. И с каждым днем этот ком становился все больше. Но я старалась. Я как могла старалась сдерживаться, не грубить ей, не обижать словами или действиями. Получалось хреново, если честно. Но, возможно, именно это поведение и помогло мне сделать тот выбор, который я сделала.

На выпускной я все-таки пошла. Нет, я не стала наряжаться в платье. Выбрала брюки и пиджак. Скромно и по-деловому торжественно. Мы провели вечер в ресторане, который сняли родители нашего выпуска неподалеку от школы. Бабушка, конечно, не пошла, а вот Иркины родители, а также отчим и мать Богатыревой пришли. Нас поздравляли, желали успехов во взрослой жизни. Девчонки плакали, даже директор прослезился, хотя усиленно делал вид, что у него аллергия на цветение. После ресторана по традиции часть ребят поехала встречать рассвет, а другая часть отправилась на дачу к Чернову. Ирка осталась с первой половиной и поехала на автобусе к смотровой площадке, а вот мы с Богатыревой просто гуляли до самого утра по пустынным улицам. И это было лучше любой смотровой или дачи. По крайней мере, для меня.

После выпускного, когда мое нервное напряжение было на максимуме, так как я работала почти каждый день – мне нужно было скопить как можно больше денег, ведь Москва дорогой город, и я собиралась поехать туда хоть с какими-то сбережениями, произошло то, что перевернуло все мои планы.

Мы договорились в четыре часа встретиться с Богатыревой на вокзале, чтобы купить билеты. Она целый день провела с мамой в магазинах, потихоньку готовясь к переезду, и должна была подъехать сразу туда. Я же заскочила домой, чтобы переодеться после раздачи флаеров. Приняв душ, я натянула джинсовые шорты до колена и футболку – погода радовала жарой и отсутствием дождя. Пока я переодевалась и собиралась, поняла, что куда-то сунула свои ключи.

— Ба! Ты не видела ключи мои? Куда-то положила, не могу теперь найти? – прокричала я из комнаты, продолжая поднимать и перекладывать одежду. – Ба?! – не дождавшись ответа, я еще раз осмотрела рабочий стол и, не найдя там ничего, кроме листов, книг и пары фантиков, направилась в комнату к бабуле. Может, когда я к ней заходила, положила ключи на столик?

Когда я оказалась в комнате, то увидела свою пропажу, лежащую на столе рядом с хрустальной вазочкой.

— Ба, чего ты…

В тот момент, когда я подняла глаза, вся моя жизнь остановилась, а внутри все похолодело так, словно мне через горло внутрь влили жидкий азот. Я увидела бабушку, неподвижно лежащую около дивана.

***

В больнице мне сказали, что это был сердечный приступ, и что я вовремя вызвала скорую. Сидя на стуле в халате возле кровати, где лежала бледная и словно ставшая какой-то совсем маленькой бабушка, я поняла, что просто не смогу.

Не смогу ее оставить в таком состоянии. Не смогу уехать, даже если она поправится. Потому что не смогу жить в тысячах километрах от нее, каждый раз задаваясь вопросом, а как она? Не смогу обходиться только телефонными разговорами, не видя истинного положения вещей. Не смогу спокойно жить, не зная, как она на самом деле.

Так что это все было просто невозможно. Я не могла уехать. Не могла оставить женщину, которая посвятила мне всю свою жизнь. Которая заменила мне мать и отца. И когда-нибудь, когда я буду старой и предстану перед Господом Богом, я не хочу отвечать на вопрос, почему я уехала, почему выбрала себя, а не ее? Потому что она отдала мне все, что у нее было. Пришло время возвращать долги.

Посмотрев на часы, я вздохнула. Было почти восемь. На телефоне уйма пропущенных от Богатыревой, а в голове ни одной ценной мысли. Но я знала, что мне делать. Знала, что я должна это сделать.

***

Когда я была около ее дома, почтив в девять, то написала ей смс и попросила выйти на детскую площадку перед домом. К счастью, там никого не было – был выходной, и большая часть нашего городка разъехалась по дачам. Богатырева вышла уже через пару минут, что-то держа в руках.

— Привет, — проговорила она и обняла меня. Я автоматически прижалась к ней, вдыхая любимый аромат. Когда она отстранилась, губы девушки чуть изогнулись в полуулыбке. – Ты куда пропала? На работе что-то случилось? Задержали? Я ждала тебя почти час на вокзале.

Я набрала в легкие воздуха и… не смогла сказать ни слова. Просто смотрела на нее, пытаясь найти в себе силы. Наконец, собравшись с духом, кивнула.

— Да, там… Возникли проблемы. Извини… — начала было я, но Богатырева прервала меня.

— Ничего, я так и поняла, — улыбнулась она. – Я все сделала.

Девушка протянула небольшой прямоугольный лист, который мне пришлось взять.

— Что это? – проговорила я, глядя на него.

— Твой билет. Это купе. На двоих, — улыбнулась Богатырева и присела на качели. – Думаю, два дня в пути будет лучше провести вдвоем, — чуть оттолкнувшись ногами и качнувшись, проговорила она.

Я вздохнула и закрыла глаза. Сейчас будет самое сложное. И мне придется сыграть эту роль лучше всех.

— Послушай… — начала я, а Богатырева, услышав в моем голосе серьезные нотки, тут же перестала качаться и поднялась на ноги.

— Что? – подойдя ко мне, спросила девушка, но на ее губах все еще играла улыбка. – Только не говори, что тебе нужно взять билет самой, Лер. Это… Это подарок. От меня и родителей. Правда... – начала говорить она, и я поморщилась. Но не от того, что мне было неприятно это слышать, а от того, что мне хотелось плакать.

— Лесь, я не поеду, — покачала я головой, выпалив сразу итог своей речи. Хотя репетировала то, что я хочу сказать, почти всю дорогу к ней.

— Ч-что? – нахмурилась она. – Тебя дата не устраивает? Просто мы о ней говорили, но можно же поменять.

— Нет, — снова покачала я головой, глядя на билет. – Я вообще не поеду.

— Что? – снова спросила она, но уже совершенно другим тоном. – Но… почему? Что… Что случилось? Ты еще вчера собиралась… Бабушка? С ней что-то? – к моему удивлению, била она без промаха.

— Лесь, — снова прервала я ее, понимая, что придется довести дело до конца. – Я должна остаться. Это… Это мое решение. Так будет лучше.

Богатырева смотрела на меня пару минут в полном молчании. Потом вздохнула и проговорила:

— Значит, я тоже остаюсь. Поступлю в колледж или вон в Новосиб. И все. Если ты не хочешь оставлять бабушку, я могу это понять, я…

Пока она говорила, перед моими глазами пролетали картинки, которым было не суждено воплотиться в жизнь.

Вот мы гуляем за руку по набережной, Москва в ночных огнях, свет от которых отражается на водной глади. Вот я прихожу домой с учебы и готовлю для нас ужин. Вот она будит меня легкими поцелуями в шею, заставляя открыть глаза и любоваться ее темными волосами на белых простынях. Все это могло бы быть, но все это не может случиться. И я должна сделать то, что должна.

— Нет, — покачала я головой и впервые посмотрела ей в глаза.

— Что «нет»? – не поняла Богатырева.

— Дело не в бабушке. Я… Я просто не поеду.

— Я поняла, — кивнула она. – А я хочу быть с тобой, значит, и я остаюсь.

И я произнесла то, что разделило всю мою жизнь на «до» и «после».

— Да не люблю я тебя! – почти проорала я. – И уезжать я не хочу, и жить с тобой не хочу. И здесь ты мне не нужна, понимаешь? Не нужна, — повторила я, проговаривая каждое слово. – Уезжай, Лесь. Уезжай.

Богатырева смотрела на меня, не говоря ни слова. Молча. Даже не моргала. Я поклялась себе выдержать этот взгляд. Но когда молчание затянулось, я кашлянула и протянула ей билет.

— Вот, возьми. Мне это не пригодится, — проговорила я, стараясь смотреть куда-то под ноги.

Услышав какие-то звуки, я подняла взгляд. Богатырева шла к своему подъезду, оставив меня стоять с этим чертовым билетом. И с каждым ее шагом мое сердце билось все тише.

***

Я узнала потом от знакомых, что она уехала уже через два дня. Наверное, ей было так проще. Оставить здесь все – воспоминания, надежды, меня. Хотя в тот день, когда она уезжала, она звонила мне. Но я не взяла трубку. Не была уверена, что не сорвусь и не расскажу всю правду. А этого допустить было нельзя.

Я знала, что другого варианта у меня не было. Только унизив ее, разбив ей сердце, я могла быть уверена, что она уедет. Оставшись здесь или переехав в Новосибирск, она бы потеряла свою мечту о большой жизни в большом городе. Возможность. Она мечтала, она грезила Москвой. А кто я? Человек, с которым она спала несколько месяцев? Ее первая любовь? Стоила ли эта романтика того, чтобы рисковать тем, что у нее могло бы быть? Я была уверена, что нет. Я всего лишь идиотка, которая на какой-то момент поверила, что впервые получит то, что хочет. Наивная дура.

Но лишать этой мечты Богатыреву я была не в праве. Наверное, это было даже как-то пафосно – наврать ей с три короба, чтобы она уехала и забыла меня. Но по-другому она бы не ушла. Если бы я ее не прогнала, она бы меня не отпустила. Слишком крепко она держалась.

Так крепко, что даже не усомнилась в моих словах. Но мне это было на руку. Держать ее здесь хотело мое сердце, но мой разум взял верх. Сказки про «долго и счастливо» не будет. Все снято, всем спасибо.

Глава 22

Противная Ирка особо ничего не рассказала о том, как они провели остаток вечера с Ринатом. Сказала лишь, что он ее проводил и доставил до дома в целости и сохранности. Я не стала лезть в душу. Пока что. Видит Бог, если у этих двоих что-то получится, я буду только рада. Ирка заслуживает счастья, обыкновенного женского счастья, как никто другой. Также подруга сообщила, что Ринат хочет предложить всем отправиться на выходные на дачу его родителей. Домик, расположенный в живописном месте с озером неподалеку, должен был дать возможность всем как следует отдохнуть. Я понимала, что под «всеми» имелись в виду мы с Иркой, а также Богатырева. И мне было сложно понять, что я чувствую при мысли об этом. Но я решила не задумываться и не напрягать мозги раньше времени.

Всю следующую рабочую неделю я общалась со старым другом. Но это был Ринат, а не Леська. Богатырева почему-то упорно не желала первая выходить на связь, а я не знала, следует ли мне это сделать. Как ни крути, все же я чувствовала себя виноватой. Да, произошедшее между нами было давно и быльем поросло, но я не знала, что она думает обо всем этом. Конечно, я ожидала, что Богатырева, как и полагается, будет вести себя достойно и никак не покажет своего истинного отношения ко мне после всего случившегося, если это поставит меня в неловкое положение. Но я не могла не допускать мысли о том, что, вероятно, она ничего не забыла, а все то общение, что было в тот вечер – лишь дань вежливости и манерам. Не буду лукавить, я собиралась выяснить истинное положение вещей.

Поэтому в четверг я решила начать свое наступление. После работы, придя домой, я написала Богатыревой смс.

Я: «Привет! Как дела в вашей новой клинике?»

Ответа я дождалась только к десяти часам вечера, когда уже потеряла всякую надежду на диалог.

Леська: «Привет. Работы невпроворот. Только зашла домой и, похоже, еще останусь и без ужина. Как у тебя дела?»

Я подумала с минуту, потом быстро напечатала ответ.

Я: «У меня все в порядке, кстати, твоя машинка уже к среде будет готова. А что не так с ужином?»

Я закусила губу и стала ждать, когда сообщение отметится прочитанным. По поводу машины я не обманула – мы ее здорово подлатали, поскольку, как выяснилось, единственное, что с этим куском железа было в порядке, это движок. Все остальное буквально рассыпалось от старости и ржавчины. «Форд» долго стоял нетронутым в гараже, а это, как известно, хорошо не влияет.

Леська: «Вернувшись домой, я вспомнила, что собиралась заехать в магазин. А в холодильнике нет даже повешенной мыши.»

Я ухмыльнулась и уже открыла ящик с вещами, одной рукой печатая сообщение.

Я: «Ммм, это плохо. Питание – это важно. Но ты, как врач, конечно, и так знаешь это.»

Леська: «Не поверишь, я буквально мечтала, пока ехала домой, как поужинаю. В городе есть какая-нибудь нормальная доставка, которая привозит быстро, и едой которой я не отравлюсь?»

Я ухмыльнулась еще шире и быстро набрала:

«Слушай, давай я закажу тебе в одном месте, там точно все ок. Просто скажи, чего ты хочешь?»

Через несколько минут я получила ответ:

«Я даже понятия не имею. У них есть сайт или что-то вроде того? Приложение? Я бы посмотрела меню. Может, пицца или что-то такое.»

Когда я печатала ей сообщение, то уже выходила из дома.

«Сайта нет, но пицца есть. Позволь, я все организую». Кинув ей вдогонку веселый смайлик, я села в машину и завела двигатель.

Наш город, безусловно, не был деревней, но все же доставка обычной еды была доступна только в дневное время и то, через отдельную курьерскую службу. Зато у нас была круглосуточная пиццерия с самой потрясающей итальянской кухней. Вкуснее пиццы и пасты чем там, я в жизни не ела. Поэтому я решила направиться именно к ним и сделать заказ на вынос, так как они не имели доставки, хотя на мой взгляд, должны были – место было очень популярное.

И после согласия Богатыревой я уже через полчаса стояла у двери ее подъезда с пакетом в руках. Позвонив в домофон и ответив низким голосом «Доставка», я нырнула внутрь.

Оказавшись перед ее квартирой, как всегда вовремя подумала о том, а не херню ли я творю? Но звук открывающейся двери не дал мне возможности всласть об этом поразмышлять.

— Привет, — смущенно улыбаясь, я покачала пакетом. – Доставка еды.

— Лера? – удивленно проговорила Богатырева, стоя в шелковом коротком халате черного цвета. Ее волосы были еще влажными после душа, а на лице ни грамма косметики. Но выглядела она потрясающе.

Интересно, она всегда в таком виде курьеров встречает? Пожалуй, я поменяю профессию.

Поняв, что я пялюсь на нее непозволительно долго, я моргнула и подняла взгляд с красивых ног выше, на ее лицо. Девушка стояла с чуть поднятой бровью, словно чего-то ждала.

— Что? – тряхнув головой, спросила я, понимая, что что-то упустила.

— Я спросила, что ты тут делаешь… — пробормотала Богатырева. – Ты что, курьером работаешь?

— Я… Э-э-э… — вероятно, моя сумасшедшая идея была все же не так хороша. – Нет… Знаешь, нет, я просто… Я была неподалеку, по делам ездила, — беззастенчиво врала я, — а тут ты написала, а я была рядом со своей любимой пиццерией, а доставки у них нет, короче, я решила, что сделаю заказ и просто завезу тебе домой, вот, — протараторила я, сунув ей в руки пакет и начиная… краснеть. Потому что понимала, что со стороны мои действия выглядят как-то… странно.

Богатырева кашлянула, посмотрела сначала на пакет, потом на меня, с явным недоверием, но после, словно поразмыслив, открыла дверь чуть шире.

— Спасибо, — наконец, улыбнулась она. – Зайдешь?

Только я открыла рот, чтобы сказать «да», как мой телефон зазвонил. Чертыхнувшись, я нервно улыбнулась, извиняясь. Достала сотовый и посмотрела на экран. «Ксения». Вот черт, мы же договаривались, что я приеду к ней сегодня, а я совсем забыла!

Я отключила звук звонка и извиняющимся тоном проговорила:

— Нет, прости. У меня еще есть пара… дел. Да. Да и ты, я думаю, хочешь отдохнуть. Так что… приятного аппетита, — я улыбнулась и чуть помедлила, словно хотела сказать что-то еще.

— Хорошо… — проговорила Богатырева, глядя на меня, как на ненормальную, как, впрочем, и было. – Спасибо тебе… за ужин.

— Всегда пожалуйста, — широко улыбнулась я и нажала на кнопку вызова лифта. Двери тут же распахнулись, и я зашла в кабину. – Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — краешек ее губ пополз вверх, а взгляд стал немного теплее.

Я кивнула, и двери лифта закрылись.

***

Вернувшись в машину, я села и уставилась перед собой. Какого черта только что было? На кой хрен я поехала за едой, на кой хрен привезла ее ей? Что я вообще творю?!

Я вздохнула и потерла лицо руками. Со мной определенно творилось что-то неладное. Мы не виделись гребаных тринадцать лет. Почему сейчас я веду себя так, словно она просто уезжала на выходные? Зачем я это делаю?

Вопросов было много, ответов – ни одного. Я лишь знала, что, когда она сказала, что осталась без ужина, я, не раздумывая, решила ей помочь. Почему и чем я была замотивирована, было неизвестно. В любом случае, я уже выставила себя полной идиоткой. Зачем жалеть о том, что уже произошло?

От дальнейших размышлений меня снова прервал телефонный звонок. Черт, Ксюша, опять забыла!

Я прочистила горло и нажала на клавишу принятия вызова.

— Да, алло? – стараясь говорить как можно спокойнее, ответила я.

— Лерусь, ну ты где? – прохныкала Ксения в трубку. – Я тебя весь вечер жду. Ты обещала, что приедешь.

— Ксюх, у меня тут это… — я замялась, подбирая слова, поскольку истинную причину, что я просто забыла, что мы договаривались о встрече, я, конечно же, озвучить не могла. – Лехе помогала. Мы вот закончили недавно…

И только я собралась сказать о том, что жутко устала, как девушка меня прервала.

— Приезжай сейчас, я суши заказала, поужинаем вместе. Я не ела, тебя ждала.

Я слегка поморщилась от мыслей о суши. Я бы предпочла ту вкусную пиццу в компании Богатыревой.

— Ксюх, я устала так сегодня… — начала я, но была снова прервана.

— Я помогу тебе отдохнуть, — многообещающе промурлыкала девушка, а я поняла, что ехать мне, похоже, все-таки придется.

— Ладно, — сдалась я. – Скоро буду.

— Отлично, жду тебя, — я услышала в ее голосе улыбку и кивнула сама себе.

***

Когда я доехала до дома Ксении и припарковалась на привычном месте, я подумала о том, что, наверное, не очень хорошо, что я, находясь на полпути к своей девушке, думаю совершенно о другой женщине. А все потому, что Богатырева написала мне смс, в котором еще раз поблагодарила за доставленный ужин, а также сказала, что это, действительно, было очень вкусно. И от этого простого сообщения, содержание которого было весьма посредственно, мне стало так тепло на душе, так радостно, что я даже к Ксюше была теплее обычного, что девушка сразу заметила. Я списала все на хорошее настроение, и эта причина ее вполне устроила.

Лежа на моем плече, Ксюша завела обычный разговор:

— Лерусь, а что ты делаешь на выходных? Может, проведем их вместе? Вдвоем? – ее волосы щекотали мою шею, и мне пришлось чуть повернуть голову.

— Эм-м-м… Я на этих выходных уезжаю, — проговорила я, внутренне давая себе пинок, потому что забыла об этом сказать Ксюше раньше.

— Уезжаешь… — протянула девушка тем тоном, который обычно предшествовал буре. По большей части Ксения была спокойной и весьма рассудительной, но иногда в нее словно вселялся демон, и она устраивала нешуточные разборки в стиле испанских мыльных опер с битьем посуды и всем сопутствующим.

— Да, я… Черт, я забыла сказать. Извини, — я сдвинула брови в надежде, что такое выражение лица поможет избежать особо сильного скандала. Со многими это срабатывало. Но не в этот раз.

— Лера, какого черта?! – начала повышать голос Ксюша. – Я что, для тебя пустое место?! Ты собираешься куда-то на все выходные, а я узнаю об этом по факту! Это вообще нормально?!

— Да ладно, Ксюх, я просто… забыла. У меня было много работы, это просто… — я пожала плечами, — вылетело у меня из головы. Извини.

— Извини? – яростно тряхнув головой, переспросила девушка. – Извини?! Позволь мне узнать, с кем же ты едешь и куда?! Может, у тебя просто кто-то есть еще? Поэтому в твоей голове ничего не держится?! – Ксюша стояла у кровати в одном из своих многочисленных пеньюаров, с руками, упертыми в бока.

— Я… с Иркой, Сашей… Друзьями по школе. Я говорила, те, с которыми мы ужинали, — сглотнув, проговорила я, уже зная, какой вопрос будет следующим.

— И мне, конечно, с тобой поехать нельзя?!

— Ксюш, послушай, мы с тобой давно говорили о том, что не будем ограничивать жизнь друг друга? – начала я. – Ты имеешь право проводить время со своими друзьями, я – со своими. У нас же должны оставаться стороны, где мы не участвуем? Важно сохранять некоторую свободу в отношениях, — с каждым словом моя речь становилась тише, а по лицу Ксении было понятно, что она не разделяет моего мнения.

— Свободу? – подозрительно спокойно произнесла она. – Лера, мы видимся два-три раза в неделю. Куда свободнее?

— Я в курсе, просто… Ты же знаешь, как я работаю…

— Лера, я тоже работаю, — прервала меня девушка. – И я тоже устаю. И у меня тоже бывают тяжелые дни, но разница в том, что даже в такие моменты я хочу видеть тебя рядом. А ты нет. Вот и все, вот и вся разница.

Я промолчала, не зная, что ответить на это. Потому что мы обе понимали, что она права.

Мы с Ксюшей пережили немало. Честно, немало. Были даже случаи, когда я увлекалась другими девушками, не в серьез, конечно, так, эмоционально, и Ксюша это сносила, говоря о том, что это лишь гормоны. Я никогда не изменяла ей, и она это, я думаю, знала. Но я также никогда не держала ее и не давала каких-то тщетных надежд или обещаний. Пока нас обеих все устраивало, мы были вместе. Но, кажется, сейчас это время подошло к концу.

— Что ты хочешь от меня? – вздохнув, наконец, произнесла я. – Я такая, какая есть. Я привыкла жить сама по себе, и ты знала об этом. И я не говорила, что что-то поменяется.

— Лер, я знаю все о тебе, — тоже вздохнув, Ксения вернулась в постель и села рядом со мной. – И я знаю, что ты за человек. Я не прошу тебя о чем-то сверхъестественном, думаю, это просто уважение. Сообщить мне о своих планах. Разве нет?

Когда она говорила так, я чувствовала себя последней сволочью.

— Ты права, — я опустила голову и потеребила пододеяльник. – Извини.

— Ладно, — Ксюша придвинулась ближе и прижала мою голову к своей полной груди. – Когда-нибудь я приручу тебя, — усмехнулась она, и я рассмеялась следом.

***

— Я вот не знаю, стоило брать с собой еще два платья? – задумчиво проговорила Ирка, глядя на дорогу, когда мы ехали к Ринату на дачу. Он с Богатыревой выехал чуть раньше, мы же заехали сначала к Иркиной маме, потом ко мне на работу, и только после двинулись в путь.

— Ты взяла с собой весь гардероб? – усмехнулась я, поглядывая в зеркало заднего вида на Сашку, которая играла с какой-то новой игрушкой, отдаленно напоминающей… стетоскоп.

— Нет, — фыркнула подруга. – Не умничай. Просто… Вдруг замараюсь? – пожала она плечами.

— Ну да, конечно, — рассмеялась я. – Кстати, скажи-ка, что за новая игрушка у Сани?

Ирка обернулась и посмотрела на дочь, после чего жутко покраснела.

— Это… Это…

— Это что-то из серии «Маленький доктор», не так ли? – продолжала я издеваться над подругой.

— Возможно… — протянула она.

— Интересно… А подарил случайно это не дядя Ринат? – прищурившись, проговорила я.

— Возможно…

— Возможно, — повторив Иркину интонацию, сказала я. – Может, мне стоит у Сани спросить? Мне кажется, она будет более разговорчива.

Сказав это, я набрала в легкие воздуха, делая вид, что хочу обратиться к Сашке. Ирка, увидев это, стукнула меня по руке и прошипела:

— Ладно, хватит! Что ты хочешь знать?!

— Так-то лучше, — ухмыльнулась я. – Я хочу знать… все, пожалуй.

— Ничего такого не произошло, — фыркнула Ирка и снова отвернулась.

— Ничего не произошло… пока или ничего и не планируется? – уже серьезно спросила я.

— Я… Я не знаю, — вздохнула Ирка и покачала головой. – Он уже дважды с той нашей посиделки был у нас с Сашкой в гостях. Они так общались… Во второй раз он даже уложил ее спать вечером, потому я разговаривала по телефону по работе. Но… больше ничего, — пожала она плечами.

— Может, он не хочет торопиться? – осторожно предположила я.

— Или просто я ему не нравлюсь, — усмехнулась Ирка.

— А он тебе? – продолжала я прощупывать почву.

Ирка молчала несколько секунд, глядя на меняющиеся пейзажи за окном. А потом снова вздохнула и с грустной улыбкой произнесла:

— Как и тогда.

— Серьезно? – удивилась я. Все-таки столько лет прошло.

— Сама не ожидала, — пожала плечами подруга. – Просто…

Не дождавшись продолжения, я взглянула на нее.

— Что?

— Знаешь, в школе, конечно, все было по-другому, иначе, — медленно проговорила она. – Я имею в виду, что мне уже не семнадцать, и я хочу думать, что кое-что, да понимаю в этой жизни. Но он такой… Знаешь, как я и предполагала, — продолжала Ирка, слегка жестикулируя. – Ну, я имею в виду, я ведь в школе с ним совсем не общалась. И не знала, какой он человек. Сейчас, конечно, тоже слишком смело заявлять, что я его знаю, после трех-то встреч, — усмехнулась она. – Просто… Мне иногда кажется, что я его всю жизнь знаю. Он понимает меня, мне легко с ним, спокойно. Но что это все такое – я не понимаю.

Я снова взглянула в зеркало, чтобы проверить, как Сашка. Девочка уснула с пластмассовым стетоскопом в руке. Потом я опять посмотрела на задумчивую подругу и, стараясь звучать бодро, проговорила:

— Слушай, я тебе советую просто не торопиться. Наслаждайся. Если из этого что-то выйдет – отлично, прекрасно. Нет – и не такое переживали, верно? – улыбнулась я и взяла ее за руку.

— Конечно, — кивнула Ирка, слегка улыбаясь. – А что, к слову, у тебя в личной жизни? – перевела она тему к моему неудовольствию.

— Стабильно, — отмахнулась я.

— Ты… общалась с ней? – напрямую спросила Ирка, и я прекрасно поняла, о ком речь, но решила сыграть в идиотку.

— С кем? Ксюшей? Была у нее позавчера, — посигналив водителю, который без поворотника перестроился передо мной, я продолжала смотреть прямо на дорогу.

— М-м-м… Ты же понимаешь, о ком я.

— Ни черта я не понимаю, — проворчала я.

— Ладно, — кивнула Ирка и уселась поудобнее.

Я прищурилась и посмотрела на нее с недоверием. Так просто?

— Что значит это «ладно»? – я взглянула на подругу, пытаясь прочитать ее выражение лица.

— Ладно – это ладно. Не хочешь говорить – это твое дело. Я не буду лезть в душу, — пожала плечами Ирка.

— Правда? – не поверила я ушам.

— Конечно, — кивнула та. – Я просто спрошу обо всем у Олеси.

Сказав это, она выдержала буквально пару секунд, а потом рассмеялась. Я тоже не смогла сдержать смех, хотя старалась, чтобы не разбудить Сашку.

— Ты — гадюка, — усмехнулась я, успокоившись.

— Просто хочу знать правду.

— Ладно, мы… Мы не виделись так часто, как вы, — я пошевелила бровями. – Честно говоря, мы даже не общались до четверга.

— Даже так? – удивилась Ирка. – Я почему-то думала, что вы начнете общаться сразу же. И что же произошло в четверг?

— Я… Я ей написала, — пробурчала я, останавливаясь на железнодорожном переезде.

— О, — присвистнула Ирка. – И?

— Ой, — поморщилась я. – И повела себя, как идиотка.

— Почему? – рассмеялась Ирка. – Что случилось?

— Она пожаловалась, что осталась без ужина, так как не заехала в магазин, спросила телефон или сайт какой-нибудь доставки… — проговорила я и замолчала, словно заново переживая те ощущения.

— И? – снова подтолкнула меня Ирка.

— И я привезла еду сама, — вздохнула я, сжав руль. – Я идиотка, да?

— Почему? – пожала плечами Ирка. – Это… Это даже мило.

— А, по-моему, жалко.

— Она хотела есть, ты привезла ей еды. Очень… мило. И… по-дружески, — проговорила Ирка как-то неуверенно.

— Я поняла, — вздохнула я. – Надеюсь, у нее была напряженная пятница, и она забыла об этом случае.

— Позволь спросить… — протянула Ирка. – А зачем ты повезла ей еду сама?

— Я… Я не знаю… — покачала я головой. – Просто… сделала это.

— А мне кажется, знаешь. Просто пока не хочешь этого осознавать.

— Даже не начинай эту тупую историю про вечную связь душ и все такое, ладно? Давай лучше музыку послушаем, — и не дожидаясь от Ирки ответа, я на пару делений прибавила громкость.

***

Когда мы добрались до деревеньки, где у родителей Рината был дом, стало ясно, что Сашку нам отсюда придется увозить силком. Потому что как только мы выпустили ее из машины, от ребенка и след простыл на огромном участке.

Это была большая территория с ухоженной травой и двухэтажным домом, в котором сбоку размещался крытый гараж на две машины. Вокруг дома были посажены разные цветы. Насколько хватало моих знаний в ботанике, я смогла распознать гладиолусы, георгины, отцветшие маки и объемные флоксы. Были еще какие-то растения, но я в них ни черта не понимала, я и это-то знала только потому, что бабушка каждый год их выращивала.

Чуть дальше от дома вела тропинка, посыпанная гравием и отделанная милым бордюром. Заканчивалась она у двух строений, расположенных одно за другим. Как объяснил Ринат, когда проводил нам экскурсию, первое было верандой, где был стол и встроенный кирпичный мангал, а второе было баней. Все это выглядело ухоженно и дорого, и я поняла, что в это поместье вложено немало средств.

После того, как мы осмотрели двор, направились к дому, у крыльца которого заметили Богатыреву. Ринат сказал, что она уже ходила искупаться к озеру, так как день был жаркий. И поэтому никто не удивился, что когда мы подошли к крыльцу, Богатырева была в… купальнике.

Точнее, всем до этого не было дела. Всем, кроме меня. Я старалась, честно, старалась держать свой рот закрытым, а глаза на уровне ее лица. Вышло неважно. Я не могла остановить движение зрачков, которые бегали по всему ее телу. Открытому телу. Потому что этот купальник мало что прикрывал, на самом деле. Мы обменялись дежурными фразами про «как доехали», и узнали, что Ринат с Леськой приехали ненамного раньше нас. Из-за того, что Ринат против кондиционеров, а Богатырева против открытых окон, она тут же побежала освежиться на озеро, даже не распаковав свои вещи.

Поэтому когда мы оказались на первом этаже дома, где была кухня, столовая и гостиная, Ринат сказал:

— На втором этаже две комнаты. Думаю, будет разумно, если одну займет Ира с Сашкой, а вторую вы. Я останусь на диване в гостиной, — улыбнулся парень, не замечая замешательства на наших с Богатыревой лицах.

— А… — начала было Леська, но замолчала, очевидно, не зная, как правильнее сказать фразу «Ты идиот?!»

— Места всем хватит, — махнул рукой парень, словно успокаивая.

— Там по две кровати? – почти пропищала я, понимая, что тоже не хочу делить с Богатыревой одно ложе, но совершенно по другим причинам.

— Нет, одна. Но большая, — снова улыбнулся Ринат. – Так, девочки, пойдемте, я вас провожу, а потом мы пообедаем.

И мы все впятером направились по лестнице наверх.

Да уж, веселые будут выходные!

Глава 23

Я, конечно, тоже не мастер гостеприимства, но все-таки впихнуть нас с Богатыревой в комнату и бежать устраивать Ирку с Сашей, со стороны Рината было как-то не очень вежливо.

Он просто затолкал нас в помещение и кинул: «Вот кровать, там шкаф, туалет с душем чуть дальше по коридору, между двумя комнатами», и после этого быстро ускакал в коридор со словами: «Пойду покажу все Ире с Сашкой». Я молча смотрела на дверь, которая за ним закрылась, и не понимала, что происходит. Очнулась я, когда услышала вздох Богатыревой. Я обернулась и, подумав, проговорила:

— Слушай, — почесав затылок, продолжила, — если что, я могу и на полу лечь. Ну, если вдруг тебе… Хм… Некомфортно, — пробормотала я и повернулась к своей сумке, делая вид, что что-то ищу в ней.

— Серьезно? – усмехнулась Богатырева. – Некомфортно мне было спать на одной койке с Ринатом в перевязочной в начале обучения, потому что этот парень разваливается, как бегемот. А это – нормально.

— Вы… Вы спали вместе? – не успев остановить себя, выпалила я.

— Ну, не в том смысле, — пробормотала Богатырева и слегка покраснела. – Ночевать пришлось вместе на дежурстве. А более подходящих мест для этого не нашлось.

— М-м-м, — протянула я, успокаиваясь. Почему меня так волновала эта тема – было не совсем понятно, но я решила не задумываться об этом сейчас. – Понятно.

— Так… — проговорила Богатырева, выдыхая. – Как насчет того, чтобы искупаться? Вода в озере так прогрелась…

— Я с удовольствием, — улыбнулась я, кивая. – Думаю, Ирка с Саней тоже не откажутся.

— Отлично, тогда подожду вас внизу. Позагораю пока, я видела на заднем дворе шезлонг, — ответила Богатырева и достала из своей ярко-синей спортивной сумки такого же цвета полотенце. И слава Богу, что она решила его взять, потому что наблюдать за каплями, стекающими по ее почти обнаженному телу, было настоящим испытанием для моей нервной системы.

— Хорошо, я пока… соберусь, — прокашлялась я и снова начала рыться в вещах.

Когда Богатырева вышла, я вздохнула и села на большую кровать. Мда-а-а… Будет, определенно, весело.

***

Когда я в третий раз перевернула все вещи, в комнату вошла Ирка.

— Ты долго еще будешь копаться? – недовольно спросила она, глядя на мою одежду, разбросанную по кровати. – Ты что, бальное платье ищешь?

— Очень смешно, — проворчала я, продолжая рыться в одежде, которой, к слову, было не так много. – Я идиотка.

— Это старые новости, — отмахнулась Ирка. – Свежая информация имеется?

— Ир, я серьезно, — простонала я, хлопая себя по лбу. – Я перепутала пакеты и мой купальник с шортами, по всей видимости, сейчас лежит у Петровича, а его роба у меня в сумке.

— Зачем тебе роба Петровича? – нахмурилась подруга, подходя ближе.

— Мне она ни к чему, — медленно произнесла я, начиная терять терпение из-за непонятливости Ирки. – Я должна была ему ее передать, поэтому мы и заезжали на работу. Нам выдали новую форму, я ездила получать ее, и должна была сегодня отдать ее Петровичу, но… Перепутала пакеты.

— То есть, — начала говорить Ирка, а ее губы расплылись в улыбке, — Петрович проведет сегодня смену в твоем купальнике? – расхохоталась она.

— Я думаю, у него есть старая униформа, но дело в том, что мне не в чем идти на озеро. Блин! – я хлопнула по кровати и уселась сверху. – У тебя нет запасного купальника? – прищурилась я, оглядывая подругу, которая уже переоделась и была в легком платье, надетом сверху на купальник.

— Ты думаешь, я с собой все купальные костюмы притащила? – усмехнулась она.

— Ну, ты же взяла три платья, — передразнила я ее. – Ладно. Просто посижу на бережке.

— Не говори глупостей, мы что-нибудь придумаем, — проговорила Ирка и почесала подбородок. – Так, что у тебя под майкой? – с этими словами подруга подошла ко мне и начала задирать мою футболку.

— Эй! – возмутилась я, пытаясь отцепить Иркины клешни от моей майки. – Ты че делаешь?!

— Эм-м-м… Я не вовремя? – мы услышали мужской голос со стороны входа и обе обернулись. Ирка, все еще с моей майкой в руках, и я с голым торсом.

— Нет! – я все-таки отцепила Ирку от себя и поправила майку. – Просто…

— Лера забыла купальник, и теперь ей не в чем идти на озеро. Но у тебя спортивный лифчик, он как топ. Ты можешь поплавать в нем, — проговорила Ирка, уже обращаясь ко мне.

— Спасибо, думаю, Ринат не знал, как жить без этой информации, — проворчала я.

— Ну, правда, Лер. Потом футболку накинешь и все, он высохнет, правда ведь? – Ирка повернулась к парню, который стоял с вытаращенными глазами.

— Эм-м-м… Я…

— Прекрасно, ты повредила ему отдел мозга, и он перестал связно говорить, — всплеснула я руками. – Спасибо тебе.

Ринат потряс головой и улыбнулся.

— Нет, я… Я в порядке. Но Ира права. Из того, что мне удалось увидеть, твой… хм… топ… вполне подойдет для отдыха на озере.

— А низ? – подняла я бровь. – Мне голой задницей сверкать? Не думаю, что есть много желающих увидеть это.

Ирка только открыла рот с радостным выражением лица, чтобы явно сказать какую-то пошлость, как Ринат снова пришел мне на помощь.

— Слушай, ты можешь надеть мои шорты. У меня есть абсолютно новые. Я их даже постирал вчера.

Я помолчала с секунду, а потом недоверчиво произнесла:

— Эм-м-м… Но тогда ты будешь сверкать голой задницей?

Ирка поперхнулась, а сам парень покраснел.

— Вообще-то я имел в виду, что возьму что-нибудь из вещей брата…

— А, ну да. Конечно, — пробормотала я, коря себя за глупость.

— Так, я за шортами, а вы тут… В общем, я пошел…

Ринат выскочил из комнаты, а в коридоре его уже ждала Сашка.

— Я бы посмотрела на его задницу… — пробормотала Ирка, глядя вслед парню. – Кстати, — она снова повернулась ко мне. – Мне кажется, кое-кто был бы не против и твоей задницы, — усмехнулась она и пошло пошевелила бровями.

— Боже, я надеюсь, что у вас все-таки что-то произойдет, иначе я просто убью тебя, — вздохнула я. – Или себя.

— Не надейся! – расхохоталась Ирка, и в этот момент мы услышали протяжное «Мама!» с первого этажа дома. – Ладно, я пошла, а ты собирайся быстрее, копуша.

— Угу, — проворчала я и, в ожидании Рината, стала собирать вещи обратно в сумку.

***

Когда мы наконец вышли из дома, солнце уже жарило вовсю. Ринат нес два пакета с едой и напитками, так как было решено устроить пикник на берегу. Сашка бежала рядом со мной, а Ирка шла сбоку от хозяина дома.

— Лер, позовешь Олесю? – проговорил парень, когда мы спустились с крыльца. – Она за домом загорает.

— Ну, я…

— Конечно, позовет, — улыбнулась Ирка и гневно посмотрела на меня, моргнув. Как бы говоря «иди быстрей, кому сказали!», и мне пришлось подчиниться.

Сашка решила остаться с мамой и дядей Ринатом, а я пошла за Богатыревой.

Обойдя дом, я увидела ее, лежащую на деревянном шезлонге со сложенным полотенцем на голове. Ее длинное красивое тело прекрасно смотрелось в солнечном свете, и я решила позволить себе просто полюбоваться ею. Уверена, со стороны я напоминала вуайериста.

Словно почувствовав чье-то присутствие, Богатырева приоткрыла один глаз и, встретившись со мной взглядом, открыла второй.

— Нравится? – глубоким, каким-то томным голосом, словно он произрастал из самых недр ее существа, проговорила она.

— Ч-что? – моргнула я, начиная неистово краснеть. Черт, она застукала меня!

— Место это нравится? – усмехнулась она. – Тут отличная природа, согласись?

Я выдохнула, расслабляясь. Надеюсь, это вопрос без подтекста.

— Да, верно, — кивнула я, сглатывая. – Тут… приятно.

— Да…

— Мы это… — я обернулась в сторону дома и снова посмотрела на девушку. – Мы готовы идти на озеро.

— Отлично, — она тут же поднялась, а я чуть не подавилась слюной. Ее тело было… сильным. Сильным и одновременно женственным. Изгибы талии и бедер, подтянутые ноги, сильные икры… Словно она была какой-то скульптурой. Определенно, она похорошела со времен своей юности. Хотя тогда мне казалось, что она уже достигла пика своей совершенности. Очевидно, у совершенства, действительно, нет предела.

Мы обе направились к нашим друзьям, не говоря друг другу ни слова.

***

Оказавшись на берегу, я даже дар речи потеряла, настолько все вокруг было красиво. И что еще больше меня радовало – отсутствие людей. На городском пляже такого не бывает. Тут же было пусто. Только на другой стороне озера какая-то компания ребят отдыхала, открыв двери машины, чтобы громче было слышно музыку.

— А почему тут никого нет? – поинтересовалась я, когда мы расстелили два больших квадратных пледа.

— Местные сюда почти не ходят, а городские редко доезжают, — пожал плечами Ринат.

— Если бы я жила тут, я бы не вылезала отсюда, — усмехнулась Ирка, а мы с Богатыревой ее поддержали.

— Это как люди, которые живут на море, не купаются в нем. Привыкаешь, и это перестает казаться чем-то особенным, — проговорил парень, доставая контейнеры с едой.

— Кто за то, чтобы искупаться? – спросила Богатырева, поднимаясь на ноги и бросая полотенце на плед.

— Я! – закричала Сашка, поправляя панамку. – Я «за»!

— Я тоже не против, — улыбнулась Ирка, глядя на дочь, которая была просто вне себя от восторга.

— Ну, и я не откажусь, — поддержала я идею и сняла футболку, оставаясь в спортивном топе и шортах Рината.

Клянусь, Богатырева моргать перестала, когда увидела это. Я даже посмотрела вниз, решив, что с меня шорты свалились, так она на меня пялилась! Но бело-желтые шорты были на мне, как и лифчик. Поэтому я вопросительно уставилась на Ирку, которая лишь ухмыльнулась и потянула за собой дочь.

— Ты в порядке? – решила я спросить у девушки, которая, наконец, начала моргать.

— Я… Конечно, — активно, слишком активно закивала она. – Нужно освежиться. Мне кажется я перегрелась на солнце… — сказав это, Богатырева резко развернулась и, обогнав Ирку с Саней, направилась к прохладной воде.

— Ну, как скажешь… — пробормотала я и посмотрела на Рината. – Ты идешь?

— Не, я тут… Пока еду достану… — проговорил он, копаясь в пакетах.

— Тебе не жарко? – подняла я бровь, вдруг только что осознав, что парень не разделся и все еще сидит в длинных шортах и футболке-поло.

— Я… Да, разденусь… Попозже… — смущенно проговорил он, а я лишь пожала плечами. Неужели он стесняется Ирки?

Усмехнувшись этой мысли, я направилась к озеру.

Спуск был пологий, а для того, чтобы добраться до глубины, пришлось проплыть не менее пятнадцати метров. Но там была самая синяя вода во всем озере. Я ныряла, пытаясь достать до дна, пока Богатырева не спеша плавала вокруг. Наши стили плавания кардинально различались. Я предпочитала кроль, делая глубокие попеременные гребки, Богатырева же выбрала размеренный и неторопливый брасс. Ирка с Сашей плескались у берега, и я то и дело подплывала к ним, «охотясь» на Сашку, как крокодил. Девчонка так заливисто смеялась, что даже Богатырева не сдерживала смеха и улыбок.

Когда Ринат подошел к берегу и сказал, что можно уже и пообедать, мы все вылезли из воды и направились к месту нашей «стоянки».

Бутерброды, овощи, вареные яйца… Это напомнило мне какой-то советский поход, так и хотелось натянуть шапочку «Лыжня» и достать складной стаканчик. Но мне нравилось – это была приятная компания, отличная обстановка и чистый воздух.

Ринат с Леськой травили институтские истории, Ирка рассказывала смешные случаи про Сашку, я делилась забавными ситуациями на работе. Периодически мы то и дело совершали набеги на озеро, особенно, когда Ринат с Иркой и Сашей оставили нас, чтобы прогуляться в небольшом лесочке неподалеку. Мы с Богатыревой остались одни и о чем-то начали спорить, смеясь. В итоге она брызнула на меня кетчупом прямо из бутылки. Я не осталась в долгу и размазала по ее красивому лицу майонез. Надо было видеть взгляды, которыми нас провожали друзья, пока мы с ней, все перемазанные, наперегонки неслись к озеру. Так мы и не заметили, как стало вечереть.

Часам к семи мы оказались в доме. Было решено переодеться и переместиться на веранду, где Ринат собрался пожарить шашлыки, а мы – выпить вина. Парень взял себе пива, и я, увидев это, жалобно проскулила, что надо было не слушать Ирку, а тоже брать пиво. На что он щедро выделил мне две бутылки из четырех.

Мы столько смеялись, что к концу вечера у меня болели скулы и пресс, хотя я считаю себя довольно натренированной. В девять Ира уложила Сашку, а к одиннадцати мы все уже еле моргали. Активный день на свежем воздухе забрал у нас все силы, поэтому было решено идти укладываться спать. Ирка поднялась к себе в комнату, мы с Богатыревой за ней. И, оставшись с девушкой наедине, я снова начала нервничать. Мы слишком хорошо провели вечер, пиво и вино нас расслабило, и… все знают, чем это может быть чревато. Особенно, если между людьми есть какие-то недомолвки. А я чувствовала всеми фибрами души, что они у нас есть.

Поэтому я прокашлялась и решила, что должна хоть что-то сказать.

— Эм-м-м… Ты пойдешь первая в душ? Или… я?

Да, знаю, жалко, но ничего умнее мне в голову не пришло.

Богатырева улыбнулась и завалилась на кровать.

— Иди ты первая. Я пока полежу. У меня совсем сил нет, — вздохнула она и потянулась. Я снова напомнила себе вуайериста, но, клянусь, у меня не было выбора! Когда она потянулась, все ее мышцы напряглись. Майка задралась, обнажая красивый плоский живот, а ткань, натянувшись, еще больше обозначила грудь. И я точно знала, что она была без лифчика. Помотав головой, я схватила полотенце и буквально вылетела в ванную комнату. Там я благодарила небеса, что вода в душе долго прогревается, потому что мне определенно нужно было остыть. И когда я уже начала стучать зубами от холода, то решила, что с меня достаточно. Вода же стала только чуть теплой. Но идти в ванную на первый этаж, как советовал Ринат, мне не хотелось.

Я как следует вытерлась, заодно пытаясь согреться, и надела борцовку, которую специально взяла для сна. А также чистое белье и спальные шорты. Обычно я сплю в трусах, но тут я словно знала, что они пригодятся. И уже чистая и помытая, направилась обратно в комнату.

К моему удивлению, Богатыревой на месте не оказалось. Не увидев также и ее полотенца с косметичкой, я поняла, что девушка решила поступить умнее и пойти в душ внизу. Поэтому мне ничего не оставалось, как залезть под одеяло и, подвинувшись к краю, ждать. Пока я была одна, я проверила телефон, ответила Ксении, которой не отвечала весь день, но которая отнеслась с пониманием к этому, так как я предупредила, что буду далеко, и что связь тут неважная. Когда мне уже нечем было заняться, я еще раз перевернулась и закрыла глаза, глубоко выдохнув.

Только я это сделала, как в комнату вернулась Богатырева. Я подняла голову и посмотрела на нее:

— Скажи, что внизу такой же адски холодный душ, как и тут, — проворчала я, видя, как начинает смеяться девушка.

— Нет, там полно горячей воды. Не понимаю, зачем ты поперлась в этот, — пожала она плечами, убирая на подоконник косметичку, где лежала зубная паста, щетка, ватные диски и еще какое-то барахло.

— Думала, что Ринат преувеличил, говоря, что там вода чуть теплая.

— И как? Не преувеличил?

— Чуть теплая?! Да в северно-ледовитом океане она теплее! – возмутилась я.

Богатырева снова рассмеялась. Потом подошла к стене и, подняв руку, спросила:

— Выключаю?

— Да, выключай, — кивнула я и перевернулась на спину.

Когда комната погрузилась в темноту, я слышала, но не видела, как Богатырева направляется к кровати. Через пару секунд я почувствовала, как матрас справа от меня чуть прогнулся, а шелест одеяла дал понять, что она уже укрылась.

— Спокойной ночи, — тихо проговорила девушка и, как мне показалось, судя по звуку, повернулась ко мне лицом.

— Спокойной ночи, — также тихо ответила я, оставаясь на спине.

Мы лежали в абсолютной тишине минут двадцать. Я, начиная моргать все медленнее, смотрела на потолок, где были еле заметные тени от деревьев, ветви которых попадали в тусклый лунный свет. Постепенно мои глаза стали привыкать к темноте. И когда я решила, что Богатырева уже спит, то осторожно повернула голову.

Каково было мое удивление, когда я наткнулась на ясный и открытый взгляд ее глаз. От неожиданности я даже вздрогнула, лишь надеясь, что она этого не заметит.

— Не спится? – тихо проговорила она в темноту ночи.

— Ага, — вот и все, что мне удалось выдавить из себя.

Воздух вокруг будто наэлектризовался и стал каким-то тяжелым, вязким. Я не понимала почему, пока не увидела, как Богатырева приподнялась и села.

Я повторила движение за ней и тоже поменяла свое положение, усевшись.

— Ты чего? – спросила я девушку, понимая, что мой голос звучит хрипло.

— Может, это большая глупость и ошибка, но… Я хотела сделать это весь день… — проговорила она, и я даже не успела понять, как вышло так, что ее лицо оказалось в паре миллиметров от моего. – Поцелуй меня, Лера. Пожалуйста.

И снова эта раскатистая «р», по которой я так скучала. Честно, мне кажется, я бы не смогла ей отказать, даже если бы я или она были замужем и с детьми. Так что это было просто без вариантов.

Я двинулась вперед и, задержав дыхание у самых ее губ, прикоснулась к ним медленным поцелуем.

Глава 24

Когда язык Богатыревой проник в мой рот, я не сдержала стона. Это было… Это было странно. Знакомо, и в то же время по-новому. Я протянула руку, чтобы запустить ее в волосы девушки и притянуть к себе еще ближе. Но через мгновение поняла, что в этом нет смысла – Богатырева сама улеглась на меня сверху, прижимаясь так, словно хотела раствориться во мне. Я тут же начала гладить ее тело, такое, казалось, родное. Такое мягкое и сильное, теплое и упругое. Я сняла с нее майку и когда мои ладони уже были на спине, гладя и чуть царапая ее лопатки, она подняла голову и прошептала: