Полюби меня такой 2

5 глава. Ради тебя

Некоторое время назад…

На часах ровно шесть утра, и конечно же, моя «милая» сестренка, решила почтить меня своим присутствием именно в это прекрасное для сна время. Блять! Единственный выходной, на который были грандиозные планы. Спать! Тупо спать! Уже как неделю беру все возможные ночные смены, как это у меня всегда было, работа отвлекает от мучительных мыслей, которые после встречи с моим прошлым все не дают покоя.

— Ну что, братец, как успехи? Смог с ней поговорить?

— Мне кажется эта миссия была провалена изначально, не хочет, не слушать, не разговаривать.

Пока Вера сидела со своим модным журнальчиком в руках и попивала кофе, я пытался приготовить завтрак. Из рук все валится, мысли вообще как будто где-то не со мной. Да ещё и Верка все никак не уймется, Гузеева хренова! Хотел же сам поговорить с Соболевской, ну куда там, голубь мира Верочка, решила взять все в свои руки, ибо как она выразилась, смотреть на живой труп ей уже осточертело.

— Ну, а чего ты хотел, после того что сделал, даже если ради неё, такое предательство трудно забыть, я бы тоже не простила.

Моя сводная сестрица недовольно буркнула и не поднимая головы, перелистнула страницу журнала.

— Спасибо, ты сейчас мне так помогаешь.

— Ты знаешь, я видела её рядом с мужем на выставке, у меня сложилось такое впечатление, что её тоже что-то держит возле него, не просто так она вышла за него замуж.

Видела она… Я вот видел другое, этот ебучий поцелуй, который до сих пор как бегущая строка проносится в мыслях. Намеренно же его поцеловала на моих глазах, смотрела на меня наглющим взором, демонстрируя что я ничего больше для неё не значу. А по сути… Так оно и есть.

— С чего ты взяла? Может внезапная любовь у неё проснулась.

Перевернувшись к ней через плечо, улицезрел как Вера с важным видом приложила наманикюренный палец к губам, будто бы задумываясь.

— Нет, там что-то другое, видно по глазам как она боится, поэтому, иди на таран, ты же знаешь, если нужна любая помощь, я тебе помогу, надоело все пять лет смотреть на тебя таким.

— Каким таким?

Облокотившись о столешницу, взял в руки чашку кофе и пропустил в себя небольшой глоток.

— Унылым куском говна, Громов.

— Слушай, Самойлова, ты чего вообще приперлась в такую рань?

Верка лишь нагло играет бровями, закидывая ногу на ногу, секунды не проходит, как она раздражающе стала постукивать тонкими пальцами по подлокотнику кресла.

— Я разговаривала с Тимом, знаешь кто сегодня к ним приезжает в гости?

— Слушай, для разгадывания своих стратегических шарад, ты выбрала совершенно неудачное время.

— Слушай!

Издевательски меня передразнивает и на мгновенье замолкает, а потом внезапно взрывается.

— Время ему не нравится, a когда я все эти пять лет бегала по каждому твоему зову, то в три ночи, когда Макс лихорадил от температуры, то в 4 утра, когда он мучался с зубками, ничего?

Обиженно надувшись, Вера с психом отбросила свой журнал на стол, скрестив на груди руки, она увернулась в сторону окна.

— Ну Самойлова..

Отставил чашку на стол и подошел к ней, опустился на колени и как маленький мальчик уложил голову на её ноги.

— Прости… Ты же знаешь что я тебе очень благодарен.

Конечно я все это помню. Помню как она постоянно меня выручала, забивая на свои дела и в принципе на свою личную жизнь. По сути, она мне совершенно чужой человек, и не обязана была возиться с моим ребенком, это только моя ответственность.

— Я же для тебя дурак стараюсь, ты же так и не разлюбил её, верно? Даже мне шанса тогда не дал…

— Вер, не надо…

— Громов, забудь. Это я так, мысли в слух. Ну так что? Ты не ответил.

Понимаю что она не обижается, она попросту вся наделена добродушностью. Её теплые руки ложатся на мою голову, слегка массируя тёмные волосы.

— Сколько раз пытался её вычеркнуть из своей жизни, и нихера, засела в душу как самая стойкая клякса, которую уже ничем не вывести.

— Гер, она там будет, сама судьба подкидывает тебе возможность за возможностью с ней наладить отношения, расскажи ей всё, она должна знать почему ты так поступил.

— Вер, у меня нет шансов, чтобы я не говорил, в её глазах я сволочь и бездушная скотина.

— Если ты расскажешь ей что на протяжении всех пять лет ты был..

Поднимаю на неё глаза и буквально прожигаю её насквозь суровым взглядом.

— Нет!

Твёрдо чеканю, поднимаясь на ноги. Сунув руки в карманы спортивных брюк, взял недопитую чашку и подошел к окну.

— Ну почему? Почему ты не хочешь чтобы она знала как близко ты был, м?

— По крайней мере, не сейчас.

Моя интонация сразу приобретает леденящий нутро холод.

— А я говорю, объясни ей все.

— Кому нужны мои оправдания? Кому?! У моего поступка его напросто нет! Я сам осознанно принял решение тогда, за себя и за неё, уничтожая этим наше будущее.

Начинаю раздражаться, слегка повышая голос на родного человека. Пока немигающим взглядом смотрел на утренний город, даже не услышал как Вера оказалась за моей спиной.

— Так, может стоит проверить, есть ли у вас это право… Право изменить ваше будущее. Иди собирайся.

От лица Ульяны.

Как простреленная лань я побежала к крыльцу дома. Я даже не оглядывалась, хотя очень хотелось повернуть голову назад и посмотреть что там происходит. Неужели ему настолько плевать на эту девушку, он же не стесняясь, практически на её глазах чуть не трахнул меня на капоте тачки. А я? Я же даже особо и не сопротивлялась. Готова была беспрекословно ему подчиниться. Боже мой… О чем я думаю?! На пороге дома, с довольными ухмылками стояли хозяева импровизированного зала программы «давай поженимся».

— Могли бы и предупредить, вы же обещали что его не будет, специально его сюда позвали?!

— А это проблема? Вы нормально не сможете сутки существовать на одной территории?

Сейчас в словах братца Геры я слышала насмешливые ноты. Действительно, какая же это проблема, мы же так мило расстались, между нами такие теплые отношения. Да ладно бы он ещё один сюда приехал, так нет же, его подружка и сюда за ним увязалась.

— Уль, считай что это квест, да и тем более, пять лет прошло, может пора уже поговорить?

— Вот тут я согласен, уж извини, но сутки как нибудь перетерпите друг друга. Возьмите и решите все! Давай Соболевская, подтягивай колготки и марш в группу.

— О чем?! Мы однажды уже все прекрасно обсудили! У каждого теперь своя жизнь. А вы как волшебники из Хогвартса, все пытаетесь сотворить волшебство! Не надоело в сказки верить, а?!

Я бурно жестикулировала руками в разные стороны, так, словно я дирежер, а передо мной находилась тысячная аудитория музыкантов симфонического аркестра. Яростно выпучив пронзительные глаза, сверлила ими двух сводниц.

— Да ладно бы один, так он же приехал со своей курицей наседкой! Спасибо друзья!

Сама не поняла как из меня вырвался театральный поклон и колкая ревнивая фраза. Когда поняла что произнесла, на минуту, от дикого внутреннего негодования стыдливо прикрыла ладошкой лоб и глаза. Дуууура!

— Стервой, да… Сукой тоже… Ну, ку-у-рицей, меня ещё не называли. А вы говорили она из интеллигентной семьи…

Я даже подпрыгнула на месте, когда мимо меня с дерзкой улыбкой пролетела как облако подружка Германа. Тим с Крис переглядываются и пытаются подавить подступающий к горлу смешок.

— Что?!

— Пф! Ничего.

Смотрит на меня и заряжается звучным хохотом, кивает за мою спину, берет Тима под руку и ведёт его в дом, а я стою так же на месте и ощущаю как мой затылок обожгло горячее дыхание, даже поворачиваться не надо, прекрасно понятно кто там стоит, а звучный шлепок по моей ягодице, так вообще действенно сказывается на моих руках.

— Мало меня облапал?!

Замахиваюсь на него снизу кулаком, чисто машинально. Но бью не по лицу, а под ребра, как только я вижу его слегка искоженное шипящее от боли лицо, только потом я понимаю куда ударила.

— Блин! Хотя… Этого тебе ещё мало.

— Шило дать? Добавишь.

Спокойно произносит и мгновенно теряет ко мне интерес, проходит мимо, будто я резко испарилась перед ним. Да уж, что я там говорила? Повзрослела? Да нет… Видимо не совсем, обижаюсь как ребёнок, действую так же. Психовано пинаю кроссовком небольшой камень и иду за всеми следом на задний двор дома. Наслаждаясь красотой природы, свежим воздухом и пением птиц, попутно мы стояЛи И подготавливали все к столу, нарезая всякие салатики и закуски, дети носились и буквально нас не замечали, парни все пытались разобраться с мангалом, а подружка Германа сидела лишь в стороне с коктейлем в руках, да лениво качалась в гамаке. Тоже мне! Приехала на курорт. Смотрю на неё, а сама вижу себя в прошлом, я же была такая же. Даже смешно стало. Как же это все-таки выглядит ужасно со стороны.

— Смотри, а малышня то подружилась.

— Да Крис, в этом возрасте найти общий язык намного проще, нет никакого болезненного прошлого, только беззаботное настоящее.

Малышня бегала будто ужаленная, Макс и Юля действительно быстро поладили и наконец-то можно было отдохнуть от вечных недовольств и претензий со стороны Юльки. Пока смотрела на них, все так же резала салат, даже и не заметила как засмотрелась, а острый нож соскочил со спелого томата и прошелся острым лезвием по моему пальцу, оставляя на нежной коже небольшой порез.

— Ай!

Быстро отбросила нож в сторону и слизала языком маленькую выступившую каплю крови.

— Сильно порезалась? Дай посмотрю.

Крис пытается выхватить мою руку, но голос позади ее останавливает.

— Крис, там настойчиво тебя требует муженек, я сам помогу.

— Муженек? А когда вы..

Искренне удивилась словам Германа, ведь Крис мне раньше не говорила о своем измененном социальном статусе.

— Рот прикрой, а то мы на свежем воздухе, муха залетит. Мы просто расписались, я пооошла…

Крис наигранно кивнула на Геру и стремительно оставила нас наедине, Громов заботливо взял бутылку чистой воды и обработал мою руку, аккуратно утирая салфеткой каждую проступающую каплю крови на пальце. А потом его словно переклинило, он болезненно сжимает моё запястье и дергает на себя.

— Соболевская, это что нахрен такое?!

Взгляд Громова фокусируется на моих тонких запястьях, где видны небольшие порезы. Черт! Я совсем о них забыла, всегда старалась натягивать рукава коот чтобы их никто не видел, а здесь… Дура!

— Не трогай!

Резко одергиваю руку и натягиваю рукава свитера чуть ли не до пальцев, Громов тоже не унимается, властно хватает мой подбородок и резко разворачивает меня к себе лицом, хватка такая сильная, что скорее всего останутся отметины от его пальцев.

— На меня смотри!

— Я тебе уже говорила! Не прикасайся ко мне!

Озлобленно скидываю его руки и хочу встать, лишь бы не сидеть под пристальным взором чайных глаз, но Герман рывком притягивает меня к себе за талию, устало утыкаясь своим лбом в мой.

— Зачем ты это сделала? Из-за меня?! Мой поступок пять лет назад надоумил на это?

Я молчала… Молчала и пыталась проглотить тяжелый ком который колючей, железной нитью встал посреди горла.

— Сколько я принес тебе боли… Прости меня… Слышишь?! Прости…

Шепчет одними губами, нежно целуя меня в лоб.

— Хочешь правду..? Такую, как однажды услышала я от тебя? Тогда слушай…

Герман отшатывается от меня как от прокаженной и угнетенно садится в садовое кресло, пряча лицо в ладони. Стою и смотрю на него сверху вниз, моя рука сама потянулась к его черным как смоль волосам, но я вовремя одернула руку и сквозь боль в груди, тихо произнесла.

— Ты причина этих шрамов. Ты оставил их не только на сердце, но и на моих руках. Ты чертов кошмар, который преследует меня уже пять лет, может хватит? Может пора отпустить меня? Ты же так отчаянно просил чтобы я ушла из твоей жизни.

Он словно впал в стадию сна, сидел несколько минут и прокручивал мои слова у себя в голове. Я выговаривалась перед ним, постепенно окуная его в тот искрометный ад, который пережила с трудом, и мне становилось легче.

— Я отпустила тебя и ушла, теперь сделай для меня тоже самое.

Когда Герман поднял на меня свои синие глаза, внутри что-то будто закоченело и моментально хлопнуло сильным ударом, отдавая жгучей болью по всему телу. По его щеке скатывается одна скупая, мужская слеза, он быстро ее вытирает и со стеклянными глазами, как ни в чем не бывало, встаёт, берет в руки нож и дорезает за мной овощи.

— О чем так задумалась, что вместо овощей решила накормить нас салатом из своих пальцев, м?

— Просто смотрела на детей..

Не смотрю на него, пока Герман нарезал свежие овощи, я увела глаза на резвящихся детей. А на губах проскользнула добродушная улыбка.

— Они удивительно быстро поладили, Макс не подпускает никого к себе близко, а твою дочь…

Ему словно было больно, от осознания что у меня уже совершенно другая жизнь. Жизнь, в которой его нет. Жизнь, в которой есть Игорь и я. И как он считает, дочь.

— Так бывает, иногда кто-то свыше невольно притягивает нас друг к другу, хотим мы этого или нет.

Горько усмехнувшись, опечалено просипела.

— Громов, тебе не стыдно, гонять беременную женщину по всему участку, ну и где твой братец?

Крис надувает свои губки, да обиженно лупит Геру небольшим кухонным полотенцем по плечам.

— Слушай, невестка, тебе полезно гулять на свежем воздухе, да и ходить кстати говоря тоже, легче родишь.

— Ты глянь на него! Гиппократ хренов! А ну, проваливай отсюда!

Пока я с открытым ртом наблюдала за их «милым» общением, Гер нахально подмигнул моей подруге, а потом внезапно закинул мне в рот кусочек нарезанного огурца.

— Жуй витамины.

Схватив тарелку с замаринованным мясом, он пошёл в сторону мангала, а я стояла и послушно жевала этот огурец.

— Стратег блин!

Ближе к вечеру, после ужина я проводила Юлю в ее комнату на этих два дня, Тим с Крис тоже ушли отдыхать, да и подружка Громова ссылаясь на какие-то срочные дела в городе, попрощалась со всеми и улизнула. Сон совершенно не шел, поэтому, я решила прогуляться, пока бродила по территории, случайно наткнулась на небольшую речушку. Присев на скамейку, вокруг воцарилась тишь да гладь, слышно было только пение сверчков. В игре лунного света в листве деревьев можно было различить причудливые фигуры, одна такая фигура появилась возле меня.

— Можно?

Осторожно интересуется.

— Зачем спрашивать когда ты уже пришел.

— Я так понимаю, это да?

— Если собираешься тут торчать, давай в тишине.

Он подошел и несмело присел рядом возле меня, между нами повисло неловкое молчание, оба сидели и смотрели на речную гладь. У меня было к нему столько вопросов, мне казалось, он возможно даже слышал работу моих шестеренок, а еще… Мне так хотелось просто к нему прижаться, почувствовать его такой родной и давно забытый запах, и я не сдержалась…

— Обними меня.

Он даже ничего не сказал, тихо усмехнулся и просто подсел еще ближе, снял с себя куртку, накрывая ей уже во всю продрогшие плечи, одной рукой Герман обхватил меня за спину и уложил мою голову себе на плечо. Но сидеть в безмолвной тишине мне показалось не интересно и я конечно полезла к нему с расспросами.

— Почему Соня не с вами? Вы же семья, почему ты не с женой, а с совершенно другой женщиной?

Прекрасно почувствовала его напряжение всем своим телом, как будто оно передалось мне сейчас напрямую от Германа.

— Соня погибла, пять лет назад, тяжелые роды.

Как странно, но я даже не почувствовала сожаления. Неужели я настолько превратилась в бездушную статую.

— Прости, я не знала

— Ничего.

— А мальчик. Твой сын, как он все это время? Как он без матери? Это же так ужасно..

Я искренне сейчас испытывала сочувствие к этому маленькому ребенку. Ведь мы с ним очень как оказывается похожи, по сути, y меня тоже нет матери. Нет, она конечно есть, живет в свое удовольствие и радуется жизни. Но вот тепла и любви я никогда не чувствовала. Даже все эти пять лет, мы не виделись, ни с ней, не с отцом, это было моё условие Игорю, он часто летал в Москву, ведь у него с моим отцом был совместный бизнес. Отец конечно со слов Игоря интересовался как я, а вот мать… Она буквально избавилась от меня.

— Было тяжело, многочисленные няни, которые сменялись со скоростью света, родители Сони помогали, Крис… Да и Вера… Вера очень помогла, ну, как-то так и справились.

— Твоя Вера молодец.

Произнесла так, словно это вовсе не я говорила.

— У тебя сейчас глаз от напряжения лопнет.

— Что?

— Соболевская, я её не трахаю.

Резко отстранилась от него, заглядывая в наглые глаза.

— Совсем уже?! Зачем мне эта информация?!

— Судя по твоему выражению лица, именно это и крутится у тебя в голове.

— Мне плевать!

— Я вижу… Вера, это дочь моей мачехи…. А не моя курица-наседка.

Усмехаюсь и почему-то чувствую облегчение на душе. Когда молчание затянулось, во мне взыграло бешеное любопытство. Я знаю! Знаю, что не надо воротить прошлое, не нужно о нём думать… Не думать. Но я не смогла, я немного отстранилась от него, посмотрела в холодные голубые глаза и до боли закусила щёку. Нет, Ульяна, не смей! Не спрашивать.

— Можно я задам тебе один вопрос?

Клянусь, я не могла остановиться, как сильно мне этого ни хотелось, я должна была знать правду, даже если от нее мне станет ещё больнее.

— Я даже знаю что ты хочешь у меня спросить.

— Только ответь честно.

Герман тяжело вздохнул, прикрыл свои глаза веками и чуть опустил голову вниз.

— Что тогда произошло? Ведь, было все хорошо, или мне так казалось?

Я замерла в ожидании. Герман словно не решался начать разговор. А я мысленно его молила. Молила рассказать все о том дне. Дне, который стал для нас порталом в сущий ад.

— Я сделал это ради тебя.

— Я не понимаю.

— Я оставил тебя, чтобы ты жила так, как привыкла.

Я смотрела на него в диком непонимании. Что это значит?! Что значит он оставил меня чтобы я жила так как жила? Но он молчал, а я терпеливо считала каждую секунду, лишь бы услышать ещё и ещё..

— Объясни…