Порог страсти

Глава четвертая

— Душ в твоем распоряжении.

Услышав низкий голос, Кейси вернула на сосновый столик книжку в мягкой обложке и поднялась на ноги, вздрогнув от боли в плечах. Когда они возвращались с озера, она настояла, чтобы Дилан первым принимал душ, объяснив, что должна достать из автобуса кое какие вещи. На самом деле Кейси так устала, что сомневалась, сможет ли помыться. Она мечтала лишь об одном — побыстрее уснуть на мягкой постели.

— Перекусим? Гамбургеры и пиво.

Кейси вздрогнула и посмотрела на холодильник.

— Увы, у меня больше ничего нет, — развел руками Дилан. — Но если хочешь, можно съездить в город.

— Нет! — Кейси и думать не могла о пятнадцати милях ухабистой дороги. — Нет, булочки с котлетами меня устроят. Подожди пару минут, я помогу.

Кейси проскользнула в спальню, прикрыла за собой дверь и быстро сбросила одежду.

Перед входом в ванную она замерла. Горячий пар клубился в воздухе, зеркало запотело. В комнате стоял аромат лосьона после бритья. Чуть отдернутая занавеска открывала глазам белый, точно фарфоровый, поддон. Казалось, Дилан только что вышел из душа и все еще стоит здесь.

Кейси обняла себя за плечи, внезапно почувствовав отвратительное возбуждение.

Спокойно, Кейси. Держи себя в руках.

Кейси привыкла к унылому однообразию ванных в гостиницах и кемпингах, привыкла видеть одну зубную щетку в стакане над умывальником. И напрочь забыла, что значит делить жилье с мужчиной.

Пошатываясь, она вошла в душ, попала ногой в крошечную лужицу теплой воды и решительно нажала кнопку «холодная». Кейси позволила ледяной воде смыть возбуждение, потом быстро намылилась. Когда с мытьем было покончено, она завернулась в полотенце и вышла из-под душа. Она стояла перед зеркалом, перед тем самым зеркалом, в которое смотрелся Дилан. Кейси чувствовала его запах, так непохожий на ее собственный. Интересно, как она собирается провести на воде три недели, если так измучена после трех часов?

Вернувшись в спальню, она надела нижнее белье и порылась в сумке, пытаясь найти свежую хлопчатобумажную футболку и шорты, как вдруг ее руки коснулось что-то мягкое. Это оказалось шелковое платье.

Кейси взяла его и приложила к груди. Шелк дарил нежность и прохладу.

Она купила его очень давно, два года назад, после того, как ей выплатили страховку — деньги, которые должны были заменить погибшего мужа. Кейси даже помнила, как выглядел чек.

На следующее утро Кейси вышла из дома и совершенно неожиданно для себя спустила львиную часть всей суммы. На одежду. Льняные костюмы, шикарные платья, туфли, шарфики и сумочки… Кейси купила все, чего раньше не могла себе позволить. Остаток дня она провела в салоне красоты, наблюдая в зеркало, как визажист колдует над ее лицом.

В результате Кейси превратилась в элегантную, молодую и абсолютно незнакомую женщину. Именно в тот момент она подумала, что может начать новую жизнь. Если, конечно, у нее хватит храбрости.

Кейси все еще держала платье. Что ж, она изменилась. И ее жизнь тоже. Но иногда… иногда она чувствовала себя лишь молодой испуганной женщиной, которая просто надела броскую одежду и накрасила губы дорогой помадой.

— Ну, — сказала Кейси, выходя из спальни несколько минут спустя, — как поживают наши гамбургеры?

— Я только что починил гриль, — отозвался Дилан. — Пришлось заменить баллон с пропаном…

Он обернулся к ней и застыл с перечницей в руках. Его быстрый взгляд охватил ее всю — от влажных, зачесанных назад волос до плетеных босоножек на ногах.

Кейси ощутила приятное покалывание вдоль спины. Незнакомое и странное ощущение. Она почувствовала себя настоящей женщиной и наконец расслабилась.

Дилан вновь вернулся к котлетам и булочкам. Кейси выдвинула из-под стола табурет и опустилась на него. Так, с платьем она ошиблась. Оно не подходит для обеда на двоих в лесной хижине. Кейси с ужасом осмотрела сырые котлеты — огромные розовые шайбы, которые Дилан все еще посыпал перцем.

— Хорошо выглядишь.

— Моя вторая специальность, — парировала Кейси.

— Еще бы какой-нибудь салат и молоко, верно? — Дилан печально взирал на полу фабрикаты.

— Угу. — Кейси подозрительно покосилась на мужчину.

— Может, в холодильнике завалялись помидоры? — Он оставил перечницу в покое. — Не стесняйся, Кейси, поройся на полках.

Дилан взял тарелку с котлетами и вышел из кухни. Кейси недоуменно пожала плечами и открыла холодильник. Дилан не шутил. Литр молока, несколько яиц, пакет круглых булочек для гамбургеров. Ничего напоминающего гарнир к котлетам. Кейси достала банку пива и открыла ее. Не то чтобы ей нравился горький напиток, но пиво помогает сойти за свою и позволяет запросто трепаться с мальчиками, которые занимаются спортом.

А сейчас Кейси хотела, чтобы Дилан воспринимал ее как одного из своих учеников. Как заместителя Дэнни.

Несомненно, Кейси. Именно поэтому ты на пялила короткое шелковое платье.

Она выбросила из головы дурацкие, мысли и вернулась к обеду. Проведя инспекцию всех полок, обнаружила только кофейные чашки, соус для бифштекса и консервированную фасоль. И лишь в узком подвесном шкафчике наткнулась на пачки макарон, стеклянные банки и бутылки.

К возвращению Дилана разноцветные итальянские макароны вовсю кипели на плите.

— Что готовится? — спросил мужчина, останавливаясь за спиной Кейси.

— Макароны.

— В самом деле?

— Да… но у тебя здесь странный набор, — сообщила Кейси, показывая на шкафчик. — Маринованная фасоль и… артишоки. — Она достала одну бутылку и показала мужчине. — Вот еще — томатная паста.

— Что?

— Не переживай, Дилан, — улыбнулась Кейси, расставляя банки на полках в строгом порядке. — По-моему, это забавно, когда человек предпочитает забальзамированные в уксусе овощи свежим продуктам.

— Я не покупал это! — возмутился Дилан.

— Оправдания — первый признак вины.

— Нет, действительно не покупал, — сказал Дилан, усмехаясь. — Наверное, осталось после Рене.

Улыбка примерзла к лицу Кейси. Не спрашивать же, кто такая Рене. Женщина. Женщина Дилана. Она хотела устроить обед на двоих и принесла сюда макароны и… что еще? Вино? Свечи?

— Или после Джэнет, — продолжал Дилан с хитрой улыбкой. — Она была здесь послед ней, так что, скорее всего, Джэнет.

Кейси подняла брови.

— Рене и Джэнет, видимо, твои сестры.

— Нет, — сказал Дилан, вытирая руки полотенцем, — Рене и Джэнет — мои жены.

У него стальные нервы, если он может стоять и улыбаться, пока Кейси переваривает услышанное. Жены. Дилан говорит о них в прошедшем времени, как будто они умерли.

Господи, она не знает, женат ли Дилан! Кейси решила, что нет, потому что он не носит кольца… потому что он поцеловал ее… потому что он разговаривал с ней… потому что его рука оказалась сегодня на ее ягодицах, когда он заталкивал ее в каноэ… Но это не значит ничего, ровным счетом ничего. Не все люди носят кольца.

Господи, она вообще ничего не знает о Дилане! Кроме того, что он умопомрачительно красив.

— Да? — переспросила Кейси, изо всех сил стараясь говорить легко и непринужденно. — Тогда придется проверить срок годн сти продуктов.

— Не стоит. Сомневаюсь, что он истек. Джэнет приезжала прошлым летом.

Значит, Дилан разведен или вдовец. Скорее, разведен, иначе он не говорил бы о жене так легко. Кейси выудила из бурлящей воды несколько макаронин.

— У миссис Маккэйб отличный вкус.

— У обеих. Они ведь вышли за меня, не так ли? — Он покрутил банку с черными маслинами, чтобы увидеть этикетку. — Правда, обе меня и бросили.

Кейси молча промывала маслины в дуршлаге, пробовала макароны, добавляла соль и все время повторяла себе: не спрашивать, не спрашивать, не спрашивать…

Не спрашивать.

— Тебе любопытно, Кейси? — Дилан выудил маслину из дуршлага.

Да-да. Очень!

— Твоя личная жизнь — не мое дело, Дилан.

— Я спрашивал о другом. Тебе любопытно, почему мои жены ушли от меня?

— Гм… Давай прикинем… — Кейси сделала вид, что напряженно размышляет. — На верное, ты сбрасывал их в озеро каждый раз, когда они оказывались с тобой в одном каноэ. Или заставлял их копать червей для рыбалки. — Кейси взмахнула деревянной ложкой. — Или, может быть, ты любишь по ночам висеть вверх ногами, как летучая мышь? Ешь сырое мясо на завтрак. Гоняешься за молоденькими женщинами. Я угадала?

Губы Дилана медленно растянулись в улыбке. В очень опасной для молоденьких женщин улыбке.

— Нет.

— Возможно, у тебя плохой характер. — Она пожевала макаронину, чтобы понять, готов ли гарнир. — Я не знаю. — Кейси вы плюнула жесткий кусочек в раковину. — Меня не касается ваша личная жизнь, мистер Маккэйб.

— Давайте начнем все сначала!

— Что? — Кейси злобно уставилась в кастрюлю с макаронами.

— «Мистер Маккэйб»! Ты опять держишь дистанцию в несколько миль.

— Я просто пытаюсь довести до твоего сведения, что ты должен быть поосторожнее в своих признаниях. — Она уже использовала подобную тактику для отражения слишком личных вопросов. — Мы собираемся стать партнерами на пару недель, но не забывай, я прежде всего журналист. Я использую любую информацию, если сочту, что она привлечет читателей.

— Поклянись, что изобразишь меня настоящим дикарем!

— Я не шучу.

— Я тоже. Изобрази меня монстром, хамом, поедателем девственниц. Это внесет не много разнообразия в мою жизнь. — Дилан склонился к ней. — Лучше, если ты сразу познакомишься с моими недостатками.

— Недостаток номер один — ты не умеешь хранить собственные тайны. Недостаток номер два…

— Связываюсь с неподходящим типом женщин, — закончил Дилан и положил в рот еще одну маслину.

Кейси нахмурилась. Похоже, он не собирается останавливаться.

— Хочешь, я сбегаю за диктофоном?

— Мы с Джэнет познакомились в средней школе, — продолжил Дилан, протягивая руку к очередной маслине. — Парни становились в очередь, чтобы проводить ее домой. Мы звали ее королевой. Когда она ушла от меня, то стала управлять большим рестораном.

— Королева, говоришь? — Кейси с легкостью представила Джэнет. Блондинка. Ноги от ушей. Капитан команды болельщиц. Ослепительная улыбка. Голубые глаза. Кейси с трудом прожевала кусочек зеленого спагетти. Он оказался неправдоподобно жестким.

— А я был лучшим футболистом школы, — усмехаясь, пояснил Дилан. — Это войдет в статью?

— Сначала мне придется проверить факты.

— Первый состав. Лучший нападающий. Региональная сборная. — Дилан оперся локтями о стол, положил подбородок на сплетенные пальцы. — Жена номер два — Рене — работала в книжном издательстве. И все еще работает, думаю.

— Н-да, очень опасные женщины, — протянула Кейси, — ужасные, злобные соблазнительницы.

— Я ничего не мог с собой поделать, — Дилан преувеличенно тяжело вздохнул. — Гормоны. Меня всегда влекли сильные женщины. Независимые, волевые натуры. — Он за держал дыхание на несколько долгих секунд. — Женщины, которые даже в лесу носят шелковые платья.

Кейси круто развернулась и пристально взглянула на Дилана. Улыбка играла на его губах, но синие глаза оставались пронзительными, сосредоточенными и очень, очень серьезными.

Внезапно Дилан рассмеялся своим низким смехом, напоминающим рокот водопада.

— Не переживай, Кейси. Тебе не грозит опасность с моей стороны. Я дважды совершал ошибки. После второго раза понял — на самом деле мне нужна милая девушка из маленького городка, мечтающая о семье и детях.

— Тогда ты родился на несколько десятилетий позже, чем следовало, — сказала Кейси, пробуя голос. Она вновь отвернулась к плите. — В наше время таких женщин уже не осталось.

— Ты была замужем, Кейси?

— Да. Один раз. — Кейси бросила взгляд через плечо, на густой дым во дворе. Видимо, гриль опять придется чинить. — Ты не хочешь проверить свои котлеты?

Потом они ели переперченные, подгоревшие котлеты с разноцветными спагетти. Настоящую посуду им заменяли одноразовые бумажные тарелки. Беседа скатилась к самым обычным вещам — что соус для бифштексов лучше кетчупа, а последний роман ужасов не заслуживает своей славы…

Солнце спускалось все ниже и ниже, деревья отбрасывали длинные тени. Дилан принес несколько свечей и зажег их. Аромат лимона окружил людей, отпугивая москитов.

Дилан отпил пива.

— Я рассказывал тебе, что дедушка построил дом своими руками приблизительно семьдесят лет назад? — Дилан задумчиво смотрел на хижину.

— Нет, — охотно ответила Кейси. История дома — вполне нейтральный предмет. — Он неплохо сохранился для своего возраста.

— Ну, его перестраивали несколько раз, — признался Дилан. — Новые окна, новая крыша. Но тогда, в двадцатых, дом выглядел настоящей лачугой. Здесь дедушка имел обыкновение предаваться мечтам. Ты заметила два больших глиняных кувшина на камине? Это его кувшины фантазий. Когда я был мальчиком, вместо игры в ковбоев или индейцев мы играли в «битву с сухим законом» и «доберись до города». Впрочем, что это я все о себе? Расскажи мне что-нибудь.

— Ты даже не представляешь, сколько диких историй мне довелось наслушаться.

— Я тоже не прочь с ними познакомиться.

— Ладно, у нас впереди целых три недели. — Кейси откинулась на спинку стула. — Я брала интервью у парня, который прыгает с парашютом с небоскребов. Я встречалась с человеком, который живет в палеолите. То есть как в палеолите. Он убивает оленей ради шкур, охотится на кроликов и спит в пещере. Когда-нибудь я напишу про все это. Назову «Путешествие по Америке» или «Американский характер». Пока, правда, у меня не хватает времени заняться книгой. — Кейси доверительно наклонилась к Дилану. — История твоего дедушки будет там наравне со всеми остальными честными историями.

— Если ты собираешься писать книгу, там обязательно должен быть рассказ индейца Сенеки, — сказал мужчина, отодвигаясь от Кейси, — который показал дедушке водный путь в Канаду.

Цикады затрещали громче. Свеча источала ароматы лимона и мяты. Завитки дыма мед ленно таяли в вечернем воздухе.

Кейси испытывала тоску по ручке и блокноту. Она подалась вперед в предвкушении истории. Внезапно она поняла, что Дилан хочет открыть ей тайну, которую хранил много лет. Интересно, когда-нибудь Дилан перестанет ее удивлять?

— Дедушка говорил, что индеец показал ему путь в Канаду, — повторил Дилан. — Он был очень старым, этот индеец, и говорил, что дорогой пользовались торговцы мехами, но они всегда нанимали проводника-индейца. Индейцы — единственные, кто знал приметы.

— Приметы?

— Вехи. Скальные выходы. Петроглифы *. Детали, что отмечают верную дорогу. В детстве мы с друзьями часто играли во встречу с индейцем, который показал нам тайный ход и спас от какой-нибудь опасности.

— Невероятно.

— Я тоже так думаю. Я давно сбросил со счетов историю, занимавшую воображение двенадцатилетнего мальчика. Люди говорили, что у дедушки старческий маразм. Все его друзья умерли, и никто не мог подтвердить достоверность его рассказов. Знаешь, Кейси, дедушке почти девяносто, и он все еще довольно бодрый старикан. Правда, ему давным давно никто не верит.

— Кроме тебя, — помимо воли пробормотала Кейси. Слова повисли в мягкой тишине вечера.

— Нет, — признался Дилан. — Даже я считал, что он все путает. Мне казалось, что дедушка хороший рассказчик, но лучше бы ему прекратить требовать безоговорочного доверия к своим историям. Однажды я сказал ему об этом.

Сумерки обратились в ночь, а свет, падающий из окна кухни, стал ярко-золотым. Странная тишина. Ничего не изменилось. Они сидели за тем же покореженным деревянным столом, на тех же стульях, но между ними словно возникло что-то, некая близость душ.

— Приблизительно два года назад я занимался исследованиями истории Бриджуотера, моего родного города, и натолкнулся на газетную статью 1920 года. Там говорилось, что по Адирондакским ручьям из Канады привозят контрабандный ликер. Чуть позже я нашел карту Анри в какой-то сумбурной диссертации о Квебеке семнадцатого века. Она потрясла меня до глубины души. Я понял, что рассказы дедушки правдивы. Слишком много совпадений.

— Дилан… ты умолчал об этом в отчетах географическому обществу, правда?

Дилан криво улыбнулся.

— Я пятнадцать лет работаю в системе образования. Ты думаешь, географическое общество поддержит исследование путей, указанных старым мошенникам, который обманывал правительство Америки?

Кейси знала, что нет. Это исследование не имело отношения к науке. Оно не пахло старыми бумагами и древними языками. Но Дилан вложил в него свою душу.

— Ты занимаешься стоящим делом, — сказала Кейси. — Ты собираешься отыскать водный маршрут в Канаду не только потому, что по нему следовали торговцы три столетия назад, но и потому, что твой дедушка повторил их путь семьдесят лет назад.

Дилан пожал плечами. Судя по всему, у Кейси уже возник план будущей статьи. И главное в нем — история о человеке, о фантазии и изобретательности контрабандистов и о приключениях дедушки Дилана.

— Почему ты не рассказал мне об этом сразу? — спросила Кейси, снимая со свечи нагар. — Когда уговаривал меня присоединиться к тебе?

— Я не знал, кто ты.

Кейси резко поднялась, роняя стул.

— Я чувствовала, что ты что-то скрываешь. — Кейси подняла стул. — Только не думала, что это такая интересная тайна.

Она обошла вокруг стола и отправилась в домик. Мимо Дилана, мимо руки, протянутой к ней, мимо имени, сорвавшегося с его губ.

— Кейси…

Она хлопнула дверью и словно в тумане двинулась к спальне. К спальне Дилана, внука бутлегера, — к спальне, где она собиралась спать этой ночью.

Одна.