Последний курорт

Глава 14

Как только Дэвид услышал о том, что произошло с колонкой «Страдания и муки», он первым же самолетом вернулся во Францию. Пенни почувствовала перемены в его поведении сразу с момента прибытия. Хотя он демонстрировал раздражение и сторонился Пенни, нетрудно было заметить, что гнев его направлен на Мариель.

Пенни так и не узнала, какой разговор произошел между ними, но Мариель продолжала расхаживать по редакции с видом «мисс Флит-стрит»[19], отдавала приказания, подавляя всех своим авторитетом, и повсюду совала свой нос. Казалось, ее очень мало волновала возможность того, что их журнал окажется мишенью для всей остальной прессы за оплошность, допущенную в колонке Самми. Мариель вела себя так, как будто вообще не имела к этому отношения.

К счастью, пока никто не пронюхал о том, что несчастная, неуравновешенная женщина воспользовалась советом журнала, а улаживанием дел с ней и ее мужем занялся Дэвид. И он действительно все решил с помощью точно не установленной суммы, оговорив при этом, что никакая информация не попадет в газеты. К удивлению Пенни, Дэвид ни в чем не упрекнул ее, а она-то ожидала, что он, как минимум, посоветует ей не быть такой беспечной и в будущем не разбрасывать редакционные материалы где попало.

В течение последующих двух недель Пенни вообще очень мало общалась с Дэвидом. Из-за сумасшедшего расписания, включавшего встречи по всему побережью, они редко оказывались вместе в редакции, но когда это все же случалось, каждый из них был слишком занят своими делами. Нельзя сказать, что Пенни активно старалась избегать Дэвида; у нее даже было такое чувство, что это он намеренно избегает ее.

В один из вечеров, работая дома. Пенни подумала, что отсутствие Дэвида в последнее время выглядит довольно странным. Понятно, его беспокоило здоровье Сильвии, но из короткого разговора с Пьером Пенни догадалась, что основным занятием в данный момент является для Дэвида спасение его империи от этого типа — Стерлинга. У Пенни было намерение расспросить об этом самого Дэвида, но поскольку его трудно было поймать, а у Пенни накопилось множество других дел, то она решила оставить все как есть. Однако все в редакции казалось каким-то не таким без него. К своему удивлению. Пенни заметила, что ей не хватает именно тех моментов, которые раньше вызывали у нее раздражение. Как было бы здорово, если бы Дэвид опять, как прежде, зашел к ней в кабинет, налил себе чашку кофе и уселся в кресло, чтобы поболтать! А может, он разозлился на нее за то, что она отвергла его в тот вечер? Да нет, вроде не похоже. Тогда в чем же дело? Почему Дэвид постоянно так взволнован и почему намеренно избегает ее?

«Ради Бога, возьми себя в руки», — приказала себе Пенни. Последнее время она, кажется, начала с ума сходить от его равнодушия, и это следовало прекратить. Его проблемы — это его проблемы, и к ней они не имеют никакого отношения. Она слишком возомнила о себе или просто рехнулась, решив, что Дэвид воспринимает ее как достаточно близкого для него человека и должен уделять ей внимание. Кроме того, как ей удалось выяснить, все мысли Дэвида сейчас были заняты его женой.

Пенни поймала себя на том, что почти ревнует Дэвида к женщине, которую даже не знала и, вероятно, никогда не узнает. Однако осознание того, что Габриелла может доставлять неприятности этому человеку, может вмешиваться в его жизнь, может причинять ему боль, отказывая в праве видеться с сыновьями, вызывало у Пенни искреннее желание помочь ему.

Раньше у нее никогда не возникало таких мыслей. Возможно, она просто не позволяла их себе. И только сейчас, сидя за столом и рассуждая обо всем. Пенни почувствовала, что между ними возникла настоящая дружба, пока еще как следует не оцененная ими самими. А друзья — во всяком случае, в ее понимании — должны были делиться друг с другом не только радостями, но и неприятностями. Или, может, эта дружба просто является плодом ее воображения? Ведь нельзя отрицать, что в последнее время Дэвид явно сторонится ее.

Пенни упрекнула себя за бредовые мысли. И что она зациклилась на этом Дэвиде, неужели больше не о чем беспокоиться? Куда-то пропала чета Делани, магазин закрыт, а сегодня она узнала, что их вилла сдается в аренду. Похоже, никто не знал, куда они уехали и находятся ли вообще во Франции.

Тайна их исчезновения беспокоила Пенни по причине, за которую она испытывала неловкость. Ведь то, как они пропали, словно растворившись в воздухе, заставляло Пенни думать, что они сбежали от нее, потому что она, вероятно, сама того не осознавая, сделала или сказала нечто такое, что заставило их так поступить. Если это не ее бредни, то их бегство может означать лишь одно — Кристиан решил, что ей нельзя доверять… Эта мысль ужаснула Пенни, и она могла только поблагодарить Господа за то, что никто не знает ее главную проблему. И надо же было зациклиться на мужчине, с которым даже не встретилась ни разу, а одна лишь мысль о возможном свидании — подумать только! — бросала ее в жар.

На этот раз Пенни удалось взять эксклюзивное интервью у принцессы Кэролайн. Оно было напечатано в одном из уже вышедших номеров «Нюанса», обложку которого украшала роскошная фотография коронованной особы. Журнал раскупали очень охотно, а у Пенни появился шанс закрепить успех, взяв интервью у Люка Плезанса, некогда популярного исполнителя, до сих пор сохранившего репутацию нестареющей рок-звезды. Несмотря на возраст. Люк неожиданно для всех решил вернуться на сцену, и это обещало стать главной сенсацией сезона.

Интервью в очередной раз устроил Дэвид, и теперь ей предстояла поездка в Нью-Йорк. Ладно, это не имело значения, в Нью-Йорке у нее найдется еще масса других забот. Кроме того, поездка намечалась не раньше начала декабря, а сейчас еще шел к концу октябрь.

Дэвид снова куда-то исчез, и хотя дела в основном шли довольно гладко, все же Пенни, зайдя в редакцию и обнаружив там спорящих Мариель и Марио, директора по рекламе, была вынуждена признать, что предпочла бы видеть Дэвида на рабочем месте.

Как обычно, эти двое сцепились по поводу рекламы, а Пенни пыталась разрешить их спор.

И в этот момент Бриджит сообщила, что Пенни просят к телефону.

— Он сказал, что звонит по личному вопросу, — пояснила Бриджит, когда Пенни с любопытством посмотрела на нее.

У Пенни екнуло сердце.

— Это Дэвид? — спросила она, удивленная тем, как сильно хочет услышать его голос.

Бриджит покачала головой.

— Он не назвался.

Пенни едва удержалась, чтобы не броситься бегом в свой кабинет. Теперь она, разумеется, думала, надеялась, что звонит Кристиан Муро… но, к ее удивлению, это оказался Уолли Делани.

— У меня все отлично, — ответила она на традиционное приветствие. — А у вас? Или мне сразу спросить, где вы?

— Мы теперь живем в Валлорисе. Устроились очень хорошо. Дом больше прежнего, да и для Тилли больше простора.

— Ох, и правда хорошо. — На языке у Пенни вертелась дюжина вопросов, но чувство собственного достоинства не позволяло ей задать их. — Как Эстер?

— Она в отличной форме. Хочу спросить вас, вы, пожалуйста, не удивляйтесь моему вопросу: вам нравится балет?

Пенни нахмурилась и заморгала.

— Балет? — переспросила она. — Да, иногда с удовольствием посещаю. А что?

— Не хотите пойти завтра вечером? В Каннах выступает американская балетная труппа. Мой работодатель хочет знать, не пойдете ли вы вместе с ним?

Пенни буквально свалилась в кресло, мысли ее закружились в беспорядочном вихре.

— Что ж, я согласна, — выдохнула она, изумленная тем обстоятельством, что ей звонил именно Уолли, который всегда упорно возражал против ее встречи с Кристианом. — Да. С удовольствием пойду.

— Тогда порядок.

— Уолли, а почему он мне сам не позвонил?

— Он сейчас едет из Парижа. Позвонит вам позже, возможно, завтра. Но не думайте, что я одобряю, вовсе нет.

Не забывайте об этом! — резким тоном закончил Уолли и положил трубку.

Пенни посмотрела на телефон и внезапно рассмеялась. Пошел он к черту со своим одобрением! Они с Кристианом наконец встретятся, а больше ее ничего не волновало.

— Мариель! — крикнула она. — Мариель, мне надо поговорить с вами.

— Что случилось? — удивленно спросила Мариель, появляясь в дверях кабинета.

— Ничего, просто я хочу узнать, в чем у вас ходят на балетные спектакли. А еще лучше, если вы завтра сможете проехаться со мной по магазинам и помочь выбрать что-нибудь.

Если бы даже Мариель постаралась, она бы не смогла изобразить большей растерянности.

— Вы хотите, чтобы я отправилась с вами за покупками?

— Именно так. Вы знаете все лучшие магазины. Мне нужно что-нибудь… ну, что-нибудь сексуальное, но со вкусом. А вы одеваетесь лучше всех моих знакомых.

Мариель расплылась от такого комплимента.

— Ладно, посмотрим, что мы сможем сделать, — сказала она, бегло оглядев Пенни. — Когда начнем?

— Смотря сколько нам понадобится времени.

Мариель вскинула брови и прищурилась.

— Несколько месяцев назад я бы сказала, что и за день не управимся, но судя по вашей нынешней форме, хватит нескольких часов. — Одарив Пенни достаточно льстивой улыбкой, Мариель удалилась.

Только обойдя буквально все бутики и магазины модной одежды на улице Антиб в поисках платья, туфель и украшений. Пенни наконец согласилась поехать домой.

— Я не знаю, кто он, — сказала Мариель, когда они возвращались на автостоянку у отеля «Хилтон», — даже не спрашиваю, но для вас это явно событие. Так что отдохните хорошенько… и послушайте мой совет: независимо от того, намерены ли вы переспать с ним в первый же вечер или нет, наденьте красивое нижнее белье. В худшем случае вы доставите этим удовольствие себе, а в лучшем доставите удовольствие ему. Он француз?

— Да, пожалуй, что так.

Мариель улыбнулась.

— Не обольщайтесь, — предупредила она, — не все французы так хороши в постели, как об этом говорят. Поверьте знающему человеку. И что бы ни случилось, не демонстрируйте своего разочарования.

— Какой пессимизм! — со смехом воскликнула Пенни. — Но все зависит от обоих партнеров, Мариель; думаю, вы с этим согласитесь.

— Уж будьте уверены.

— Ладно, спасибо за помощь. — И так как Пенни была в прекрасном настроении, то поцеловала Мариель в обе щеки, а затем отправилась на поиски своей машины.

Наблюдая за удалявшейся Пенни сквозь стеклянные двери торговой галереи отеля, Мариель бросила взгляд на часы и замерла в раздумье, соображая, кому лучше рассказать об этом — Роберту Стерлингу или Дэвиду Виллерзу? В конце концов она едва не рассмеялась вслух.

Почему бы не позволить Роберту Стерлингу самому рассказать об этом Дэвиду? Разве эта история не позабавит обоих? Будь Пенни Мун канадкой или американкой, она бы точно знала, кто такой Кристиан Муро. Но скорее всего ей ничего не известно. А может, этот шут, Уолли Делани, уже все рассказал, как он сделал это в порыве хвастовства во время нескольких встреч с Мариель, пока она ублажала его дряблое, бледное тело на заднем сиденье его автомобиля. Разумеется, Мариель и без Уолли знала, кто такой Кристиан Муро, но, «поработав» с Уолли, она выяснила несколько интересных моментов, и, кроме того, ей удалось познакомиться с Муро на одном из тех маленьких, скучных приемов, которые чета Делани устраивала в Валлорисе. А потом была замечательная ночь! Мариель даже почти пожалела Пенни, так как не будь она сама, Мариель, невосприимчива к таким вещам, то запросто могла бы по уши влюбиться в этого мужчину. Мариель ничуть не сомневалась, что Стерлинг запрыгает от радости, когда услышит о свидании Пенни Мун с Кристианом Муро. Как жаль, что она не сможет стать свидетельницей сцены, в которой Стерлинг сообщит об этом Дэвиду, как и не сможет присутствовать при разговоре Дэвида с Пенни. Ну и черт с ними, лишь бы она, Мариель, получила от этого то, что хочет… Похоже, теперь уже можно почти не сомневаться, что ее новая подружка Пенни Мун сама поднесет ей все на блюдечке.

Раздавшийся ближе к вечеру телефонный звонок оторвал Пенни от изучения покупок, совершенных утром.

— Привет. Это вы. Пенни?

— Да. — Пенни улыбнулась, сердце ее сжалось от звука его голоса, в котором звучали, смешиваясь, французский и американский акценты.

— Это Кристиан Муро, — донеслось из трубки. Чувствовалось, что Муро тоже улыбается. — Вы не передумали насчет сегодняшнего балета?

— Нет, — промолвила Пенни и прижала ладонь к груди, чтобы унять биение сердца.

— Прошу прощения, что не смог сам позвонить вам вчера. Я был в пути, возвращался из Парижа.

— Да, Уолли говорил. А когда вы приехали?

«Господи, Пенни, такой момент, а ты говоришь банальности!» — подумала она.

— Вчера, поздно ночью. Вы, наверное, озабочены выбором наряда на вечер?

Пенни захотелось рассмеяться, потому что только француз мог задать такой вопрос.

— Да, до некоторой степени, — призналась она.

— Что-нибудь элегантное, но простое, — посоветовал Кристиан. — Уолли отвезет вас в Канны. Встретимся около семи, я буду в вестибюле «Грей д'Альбион». Знаете этот отель?

— Конечно, знаю.

— После балета состоится вечеринка, — сообщил Кристиан. — Хореограф — мой друг. Вам завтра утром надо рано вставать?

— Не очень, — ответила Пенни и подумала, как же она доберется домой, если в Канны ее повезет Уолли. Однако сейчас ее это не особо волновало.

— Voila![20] — Кристиан рассмеялся. — А се soir.

— А се soir, — повторила Пенни, и на этом их разговор закончился.

Смеясь про себя, хотя и не совсем понимая чему, Пенни вернулась к своему занятию и осмотрела платье, которое ей помогла выбрать Мариель. Самое то. Простое, но элегантное. Мариель ее не подвела. Приложив платье к телу. Пенни повернулась и взглянула в зеркало. Платье было темно-синим, почти черным, с бархатным лифом, пуговицами до бедра и блестящей шелковой плиссированной юбкой почти до колен; вырез не слишком глубокий, рукава длиной до локтя из того же шелка, что и юбка.

Свободной рукой Пенни взбила волосы и подумала, стоит ли ей надевать его. Решив, что все же не стоит, она отбросила платье в сторону и оглядела себя в зеркало.

Сердце у нее замерло. Да, бедра стали лучше, чем прежде, значительно лучше, но все же ей не удалось полностью согнать с них жирок. Далее взгляд Пенни переместился на тревоживший ее холмик живота. Кожа живота была кремово-белой, мягкой и приятной на ощупь, но никакие упражнения не помогли сделать живот плоским. Слава Богу, по крайней мере талия вернулась к прежнему размеру, с нее исчезли все эти ужасные жировые складки. Подняв глаза выше. Пенни внимательно осмотрела груди с пухлыми, розовыми сосками и бледно-голубыми прожилками под полупрозрачной кожей. Повернувшись боком, она проверила, насколько они торчат, хотя и не была уверена, что такие большие груди, как у нее, могут на самом деле торчать. Однако их нельзя было назвать обвислыми, и как бы там ни было. Пенни всегда считала эту часть тела одной из самых привлекательных в своей фигуре.

«Интересно, нравятся ли Кристиану большие груди?» — подумала Пенни, ощущая дрожь от охватившего ее желания. Она снова рассмеялась. Да захочет ли он хотя бы посмотреть на них?

Пенни взглянула на часы: было начало пятого. До приезда Уолли у нее еще оставалось достаточно времени на сборы. Посмотрев в окно. Пенни увидела сияющее солнце, а затягивавшие до этого небо облака ветер отогнал в сторону моря. Как странно, подумалось ей: с одной стороны, на душе какая-то легкость и свобода, а с другой — удивительное спокойствие. И тут же, скривившись, отметила: единственное, чего она не испытывает, так это профессионального интереса.

В этот момент зазвонил телефон.

— Алло? — хриплым голосом произнесла Пенни. Может, это опять звонит Кристиан?

— Пен?

— Дэвид! — воскликнула она. — Где вы?

— Дома. Только что вернулся Позвонил в редакцию, а там мне сказали, что вас сегодня не было. У вас все в порядке?

— Да, все хорошо. — Пенни рассмеялась. — Просто отлично. А как ваши дела?

— Думаю, тоже хорошо. Может, поужинаем вместе?

— Ох, Дэвид, я… — Пенни расстроилась. Ей не хотелось обижать Дэвида дежурной отговоркой, объясняя, что при любых других обстоятельствах она непременно бы отменила все дела, но вот в данном случае никак не может… — Мне очень жаль, Дэвид, но у меня другие планы на этот вечер. Может быть, мы сделаем это завтра?

— Да, конечно. Едете в какое-нибудь интересное место?

— Па самом деле я иду смотреть балет.

— Вот это да! Что ж, желаю приятно провести время.

Поговорим после.

— Дэвид!

— Да, слушаю.

— У вас все в порядке? Судя по голосу, вам не очень-то весело.

— Нет, я уже сказал, что все хорошо. Люк Плезанс назвал примерные сроки вашего приезда в Нью-Йорк?

— Да, это будет в начале декабря.

— Отлично! Хороший парень, он вам понравится. Ладно, займусь своими делами, а вы наслаждайтесь балетом. — Проговорив это, Дэвид положил трубку.

«Чертовски неудачно все сложилось», — думала Пенни по дороге в ванную. Если не считать Кристиана Муро, сейчас ей никого на свете так не хотелось увидеть, как Дэвида, главным образом из-за того, что, похоже, в последнее время они несколько отдалились друг от друга.

«Ладно, будут и другие случаи», — успокоила себя Пенни, чувствуя, как ее охватывает возбуждение. Сегодняшний вечер она ждала слишком долго. И не стоит сейчас думать о том, что скажет Дэвид или еще кто-то, когда узнают, с кем она встречалась. Потому что наверняка все скажут, что она сошла с ума. Возможно, так оно и есть, но разве это когда-нибудь останавливало ее?

— Ох, дорогая, ты выглядишь просто великолепно! — заявила Эстер, когда в половине седьмого Пенни распахнула входную дверь.

— Эстер! — радостно воскликнула Пенни. Ей было приятно появление старой леди, которая позвонила заранее и предупредила, что в Канны Пенни повезет она, а не Уолли. — Может, хотите что-нибудь выпить на дорожку? — предложила Пенни, обнимая старушку.

— Нет-нет! У нас нет времени. Он ждет. А пальто у тебя есть? Думаю, тебе надо надеть пальто. Воздух довольно прохладный. Ты ведь не хочешь подхватить простуду, да?

Улыбаясь, Пенни вернулась за пальто и в последний раз проверила прическу и макияж. Из состоявшегося недавно короткого разговора с Эстер она уже знала, что правильно определила причину поспешного отъезда четы Делани из соседнего дома: Кристиан не доверял ей и, подозревая, что влияние Пенни на Эстер может доставить всем неприятности, приказал Делани убраться от греха подальше. Теперь Пенни предстояло выяснить причину, по которой он изменил свое мнение. Но об этом она спросит самого Кристиана и не станет выпытывать у Эстер то, что ей, уж конечно, не ведено говорить.

Только спустя пятнадцать минут, когда они пересекли автостраду и двинулись в направлении Дворца фестивалей, Пенни осознала, насколько непривычно тихо ведет себя Эстер. Поскольку сама Пенни сейчас пребывала в смятении, она была очень довольна тем, что их поездка проходит так спокойно. Но, бросив взгляд на Эстер, Пенни не удержалась и поинтересовалась у старушки, о чем она думает.

— Просто я немножко переживаю, — ответила Эстер.

— О чем?

— Да так, ни о чем.

Пенни улыбнулась: она поняла, в чем дело.

— Вы все еще боитесь, что единственной целью моей встречи с ним является газетная сенсация, и не более, не так ли?

Эстер молчала, устремив взгляд на дорогу.

— И вы думаете, — продолжила Пенни, — что если я из него ничего не вытяну, то все равно опубликую то, что уже знаю. Например, где он находился все это время, кто работает на него и помогает ему скрываться от закона.

Эстер быстро заморгала глазами.

— Не волнуйтесь, — успокоила ее Пенни. — Что касается меня, то я еду на свидание с мужчиной. А журналистка осталась дома.

Эстер нервно улыбнулась.

— Он хороший человек, — сказала она. — Думаю, ты останешься довольна этим свиданием.

Через несколько минут автомобиль остановился на стоянке возле отеля «Грей д'Альбион».

— Ух ты! — воскликнула Пенни, когда Эстер сбросила пальто. — Какой у вас отличный костюм!

Костюм действительно был великолепный. Его строгий цвет и покрой гораздо больше подходил женщине возраста Эстер, чем ее обычные вызывающие наряды.

— Вы куда-нибудь пойдете после балета? — поинтересовалась Пенни.

— Мы с Уолли собирались поужинать в обществе нескольких друзей. Как ты себя чувствуешь? — с улыбкой спросила Эстер, понимая, что Пенни нервничает.

— Ох, не спрашивайте!.. — ответила Пенни, вся дрожа.

Эстер первой вошла в вестибюль отеля. Пенни следовала за ней. Справа находился бар, украшенный роскошными коврами, зеркалами и отгороженный от вестибюля медными перилами. Но глаза Пенни ничего не видели.

По какой-то непонятной причине она пыталась вспомнить строчки из книги Генри Миллера, которую читала несколько дней назад. На секунду ей даже показалось, что в данный момент для нее просто нет ничего важнее на свете, но строчки напрочь вылетели из головы, и Пенни перестала думать о них…

Эстер обнялась с мужчиной, которого Пенни так много раз рисовала в своем воображении после вернисажа.

Теперь, увидев его наяву, она не смогла сдержать улыбки. Образ, который сохранила ее память, был только бледным отражением реальности.

Кристиан искренне обрадовался встрече с Эстер, и, наблюдая за ними. Пенни ощутила легкое головокружение.

Эстер, как обычно, болтала и смеялась, но Пенни не слышала ее; не слышала она и другие разговоры, звучавшие в баре.

Вдруг до Пенни дошло, что Кристиан смотрит на нее и протягивает руку для приветствия. Когда Пенни пожала его руку, он наклонился вперед и поцеловал ее в обе щеки.

В этот безумный момент сердце Пенни, казалось, перестало биться. Ей захотелось убежать. Никогда еще она не видела Кристиана так близко и почти ужаснулась, обнаружив, что глаза его были настолько притягивающими: от них почти невозможно было оторвать взгляд. Темные, дымчато-карие, под насмешливым выражением они скрывали глубокую чувственность, заставившую Пенни задрожать от возбуждения. Длинный и прямой нос, непринужденная улыбка, белые ровные зубы. Кожа у него была смуглой, слегка поредевшие на висках волосы — темными, хотя несколько светлее, чем запомнилось Пенни. С боков они были коротко подстрижены, а сзади спадали на воротник. Не такой высокий, как ей представлялось, он тем не менее выглядел вполне привлекательно.

— Очень рад наконец-то встретиться с вами. — Кристиан глядел ей прямо в глаза, как будто говоря, что эти последние несколько месяцев он так же постоянно думал о ней, как и она о нем.

— Это я рада наконец-то встретиться с вами, — эхом ответила Пенни, чувствуя при этом, как у нее краснеют щеки.

— Разрешите помочь вам снять пальто, — предложил Кристиан.

Пенни разрешила, и когда он взял пальто, глаза ее заблестели от удовольствия: Кристиан явно положительно оценил ее наряд.

— Через полчаса у нас встреча с друзьями, так что мы можем пока выпить что-нибудь здесь, — предложил Кристиан.

Он повернулся к столику, из-за которого только что встал, и Пенни увидела бутылку шампанского с тремя бокалами.

Когда все уселись. Пенни принялась наблюдать за Кристианом, который в это время переключил свое внимание на Эстер. Она терпеливо и с любопытством слушала их разговор, и все же, по мнению Пенни, Эстер уже выполнила свою роль пожилой компаньонки, вывозящей в свет молодую девушку, и ее присутствие здесь более не требовалось. Раз или два Кристиан ловил на себе взгляд Пенни и при этом слегка прищуривался, как бы давая понять Пенни, что вовсе не забыл о ней. Эстер без умолку болтала о людях и вещах, мало что значивших для Пенни, а она тем временем продолжала внимательно рассматривать Кристиана.

Хотя его трудно было назвать симпатичным мужчиной в обычном понимании этого слова, Кристиан обладал неотразимой внешностью, а таких невероятно притягательных глаз ей еще не доводилось видеть. Пенни едва не рассмеялась при мысли о том, что он совершенно не похож на человека, которого разыскивает полиция. А чего она ожидала? Что у него это будет написано на лбу? Или что он будет одет во все черное, а в руках будет держать мешок с награбленным? На самом деле Кристиан был одет в коричневую водолазку, широченные желто-коричневые клетчатые брюки, которые, казалось, были велики ему, как минимум, на один размер; на ногах — темные ковбойские сапоги, а на спинке кресла висел очень дорогой коричневый кожаный пиджак. Водолазка плотно облегала его грудь и руки, только подчеркивая мощные мускулы.

В его движениях, во всей манере поведения сквозила уверенность, но не было и малейшей тени высокомерия или чванства.

Пенни даже не поняла, когда и каким образом Кристиан втянул ее в разговор, но прошло еще некоторое время, прежде чем она осознала, что, когда говорит, Кристиан не сводит с нее обманчиво ленивого взгляда, словно пытаясь прочесть самые потаенные мысли. Пенни даже показалось, что она отвечает ему, как бы проникает в него, становится частью его сознания. Эстер, похоже, отошла на задний план, а Пенни и Кристиан, как бы изолировавшись от всего окружающего, замкнулись в своем мире, изучая друг друга.

Прошло минут десять или более того, прежде чем Пенни почувствовала, что погрузилась в какой-то хаос и не может вспомнить ни единого слова из того, о чем они говорили. Соображения вежливости заставили Кристиана снова переключить свое внимание на Эстер, и Пенни оставалось только надеяться, что у нее не открывается рот, когда она смотрит на него. Выход из этого не слишком приятного состояния показался Пенни настолько ошеломляющим, как будто она вынырнула на поверхность после долгого пребывания под водой. Звуки вокруг внезапно стали отчетливыми, чувство удушья испарилось. «Боже мой, — подумала Пенни, — что он делает со мной?»

— Эй, — Кристиан рассмеялся, увидев, как Пенни залпом допила шампанское, — не так быстро. У нас впереди еще долгая ночь.

Пенни глуповато усмехнулась, сдвинув в сторону нижнюю челюсть. Слава Богу, он не мог прямо сейчас прочитать ее мысли. А если бы мог, то, наверное, покраснел не меньше, чем она сама.

— Пенни, вы когда-нибудь бывали на Дальнем Востоке? — спросил Кристиан.

Пенни удивленно вскинула брови. Затем, осознав с запозданием, что Кристиан и Эстер говорят сейчас именно об этом, она ответила:

— Нет. Никогда.

— Кристиан специализируется в области восточного искусства, — с гордостью сообщила Эстер. — Он написал об этом книгу и снял документальный фильм для телевидения.

Кристиан рассмеялся, заметив изумление на лице Пенни.

— Понимаете, раньше у меня была нормальная, по-настоящему полная жизнь. Надеюсь когда-нибудь снова вернуться к ней.

— А что вам больше всего нравилось в той жизни? — поинтересовалась Пенни.

Кристиан улыбнулся, и Пенни снова почувствовала, как розовеют ее щеки.

— Все очень просто, — ответил он. — Это море. Вы знаете море. Пенни?

Пенни нахмурилась, затем улыбнулась.

— Пожалуй, что нет.

— Тогда ты должна заставить его познакомить тебя с морем, — с улыбкой посоветовала Эстер. — Это его страсть.

Пенни снова перевела взгляд на Кристиана; он тоже смотрел на нее, но сейчас его лицо было серьезным.

— Вы извините меня? — спросил он. — Мне надо позвонить.

Когда он ушел. Пенни повернулась к Эстер.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо поинтересовалась Эстер.

Пенни задумалась на секунду, стараясь подобрать верные слова для ответа.

— Честно говоря, — промолвила она наконец, — я совершенно не понимаю, что со мной происходит. Вроде бы все хорошо, и вместе с тем как-то нереально.

Эстер хмыкнула.

— Надо сказать тебе, вы очень симпатичная пара, — заметила она, допивая шампанское.

Пенни улыбнулась.

— А куда он звонит? — спросила она.

Эстер пожала плечами:

— Понятия не имею. Он все время звонит кому-нибудь.

То одни дела, то другие. Ему сейчас надо как можно лучше вести свои дела, чтобы иметь что-то, когда выйдет… если только все не конфискуют. — Эстер взяла со стола свою сумочку. — Ладно, думаю, я вам больше не нужна.

Попрощайся за меня с Кристианом, и надеюсь, что вы проведете прекрасный вечер.

Пенни пришлось ждать довольно долго, и к тому времени, когда Кристиан вернулся, она пила уже третий бокал шампанского. Пока он усаживался за столик, Пенни не удержалась и оценивающим взглядом оглядела его тело, пытаясь угадать, когда он последний раз занимался любовью.

— Эстер попросила меня попрощаться с вами за нее, — сообщила Пенни.

Кристиан кивнул и взял свой бокал. Затем, посмотрев несколько секунд на пол, он поднял глаза на Пенни и спросил:

— А как вы отнесетесь к тому, чтобы пропустить балет?

У Пенни дрогнуло сердце, она с трудом сглотнула слюну.

— Мне нравится эта идея, — тихо промолвила она.

Внезапно Кристиан зажмурился и прижал пальцы к глазам. Пенни смотрела на него, пытаясь придумать, что бы сказать. Наконец он снова открыл глаза и внимательно посмотрел на нее.

— Вы знаете все обо мне? — спросил Кристиан. — Знаете, что произошло? Знаете, в каком я сейчас положении?

Пенни кивнула:

— Да, знаю.

— И вы понимаете, что в любой момент сюда могут войти люди, с которыми я буду вынужден уйти?

— Да.

Кристиан помолчал немного, продолжая внимательно глядеть на Пенни.

— Вы сделаете из этого сенсацию для своего журнала, не так ли?

— Я здесь не для этого, — ответила Пенни, выдерживая его взгляд.

Кристиан продолжал смотреть на нее; бесконечная глубина его глаз, казалось, отражала ее собственные мысли.

— Вы знали, что это случится с нами? — спросил он наконец.

— Да, думаю, что знала, — прошептала Пенни. — А вы?

Кристиан покачал головой:

— Трудно сказать. Наверное, знал, но я стараюсь не думать много о таких вещах.

Кристиан, похоже, тоже осознал абсурдность их разговора, и они оба рассмеялись.

— Сейчас слишком неудачный момент для того, чтобы вы вошли в мою жизнь, — сказал Кристиан.

Пенни грустно улыбнулась.

— Я начинаю думать, что никогда не войду в нее, — промолвила она, внимательно глядя на Кристиана.

Его глаза потеплели, он осушил свой бокал и поставил его на стол — Должен признаться, что мне были не до конца понятны мотивы вашего желания встретиться со мной, — сообщил Кристиан.

— И до сих пор непонятны?

Кристиан снова рассмеялся, а Пенни, округлив глаза, сказала:

— Ладно, если бы вы их не поняли, то меня бы здесь не было. Что же заставило вас поверить в мою искренность?

Кристиан пожал плечами.

— Назовем это интуицией. — Скривив губы в усмешке, он продолжил:

— Думаю, мы оба знаем, что между нами возникло что-то в гот вечер на вернисаже, поэтому я и позвонил вам позже. Просто захотел выяснить о вас побольше. Эстер сообщила мне, что вы журналистка, но, — Кристиан пожал плечами, — я не был бы тем, кто я есть, если бы не рисковал Однако за последний год многое изменилось, я вынужден быть более осторожным, поэтому провел небольшое расследование. Полученная информация меня удовлетворила, и я решил, что, пожалуй, могу доверять вам.

— Так что же вы так долго не решались встретиться со мной? — спросила Пенни, задорно сверкнув глазами.

Кристиан усмехнулся:

— Не обижайтесь, но, несмотря на мой интерес к вам, у меня все же были дела поважнее.

Чувствуя, что вновь краснеет. Пенни опустила взгляд на свой бокал.

— Разумеется, — буркнула она.

Дождавшись, пока Пенни снова посмотрит на него, Кристиан предложил:

— Не хотите пойти куда-нибудь поужинать?

Пенни кивнула, хотя не была уверена, сможет ли вообще проглотить хоть кусочек.

Кристиан расплатился с официантом, затем они вышли из отеля и направились пешком в сторону бульвара Круазетт. Ноябрьский вечер был ясным и прохладным.

Подойдя ближе к морю, они услышали тихий шелест волн и шорох ветра среди пальм. Пенни рассказывала Кристиану о «Нюансе», а он ей — о восточном искусстве. Его английский был настолько безупречен, что Пенни почти поверила, что он американец, но затем в речи Кристиана начал проскакивать акцент, мягкие звуки которого так понравились ей при их первой встрече.

Они выбрали рыбный ресторан между отелями «Карлтон» и «Мартинес», где было мало посетителей. Столик, который им предложили, стоял у окна, и уже через минуту на нем оказалась бутылка шампанского.

— Это вы заказали? — со смехом спросила Пенни.

Кристиан кивнул.

— Но я не слышала, как вы заказывали.

— Может, предпочитаете что-нибудь другое?

— Нет, я люблю шампанское.

Пока официант разливал вино по бокалам. Пенни смотрела на свои пальцы, теребившие скатерть. Ей ужасно хотелось разузнать побольше о тех преступлениях, которые он совершил, но Пенни понимала: стоит только прикоснуться к этой теме, и Кристиан тут же решит, что она все-таки собирает материал для статьи.

Когда официант удалился, Кристиан поднял свой бокал и, приблизив его к бокалу Пенни, предложил:

— Ну, давайте задавайте свои вопросы.

Слегка раскрыв губы, Пенни улыбнулась. Как легко он прочитал ее мысли! Она чокнулась своим бокалом с бокалом Кристиана и, сделав глоток, сказала:

— Мне все это действительно интересно, понимаете?

Я хочу сказать, что никогда не встречалась с… как бы это сказать?., таким человеком, и должна заверить вас, что вы совершенно не похожи на наркобарона, каким я его себе представляла. — Пенни застенчиво улыбнулась, когда Кристиан рассмеялся в ответ на ее слова. — А это правда, что я прочитала о вас? Как вы все организовали, об этих контейнерных морских перевозках, ловушках и огромных партиях марихуаны, переправленных в Штаты?

Кристиан кивнул:

— Да, это правда.

Пенни посмотрела на него, испытывая, уже не в первый раз, легкое благоговение перед его… может быть, гениальностью? Наверняка, чтобы действовать так успешно, как он, требовался блестящий ум, особенно учитывая огромные масштабы проводимых операций. А что касается денег…

— И заработали на этом сто миллионов долларов? — спросила она.

Кристиан рассмеялся.

— По моим оценкам, эта цифра здорово завышена. Но действительно, сумма огромная.

Пенни хотела было поинтересоваться, где же сейчас эти деньги, но решила, что это будет слишком уж нескромный вопрос.

— А как вы оказались втянутым во все это?

Кристиан глубоко вздохнул и медленно выдохнул.

— Наверное, я просто стремился к какому-то риску, которого не хватало в моей жизни. Некоторое время я занимался искусством, на меня работало множество людей, которые, однако, прекрасно могли обойтись и без меня, и мне захотелось снова вернуться в море. Я знал нескольких парней, занимавшихся контрабандой. На Востоке они повсюду, но их деятельность была слишком мелкомасштабной. Поэтому мы объединились, и… вот вам и вся история.

— А вас никогда не волновало, что вы можете оказаться в тюрьме?

Кристиан пожал плечами.

— Конечно, волновало, но мне нравилось дурачить американских агентов Администрации по контролю за применением закона о наркотиках и честных тайских или гонконгских полицейских, которых, должен вам сказать, там довольно мало. Это была настоящая битва умов, а когда адреналин устремляется в кровь, когда над кораблем жужжат вертолеты ФБР или когда ты летишь на самолете с кучей наличных денег на Каймановы острова или куда-нибудь еще и не знаешь, что тебя ждет, когда ты приземлишься там… Это, черт побери, не прозябание на работе с девяти до пяти!

Пенни опустила взгляд на свой бокал. Она почувствовала себя ужасно мелкой фигурой в роли главного редактора небольшого журнала, а масштабы ее деятельности не шли ни в какое сравнение с тем, о чем говорил Кристиан. Нет, она вовсе не хотела совершить преступление, но могла легко представить себе то возбуждение, которым была полна жизнь Кристиана, страх, романтику и настоящую радость после удачно проведенного дела. На какое-то мгновение Пенни даже пожалела о том, что она такая трусиха, ведь если бы не это, она могла бы помогать Кристиану и не чувствовала бы себя такой мелкой сошкой.

Снова подняв взгляд на Кристиана, Пенни сказала:

— Все газетные вырезки, в которых я читала про вас, примерно двухлетней давности. Именно тогда вы и приехали в Европу? Два года назад?

— Да, примерно так.

— В южную Францию?

— Нет, на самом деле в Париж. Я жил в Париже и в Лондоне. На Ривьере я провожу совсем мало времени.

Прекрасное место для отдыха, но жизнь здесь слишком вялая. Большинство людей какие-то полусонные, похоже, они понятия не имеют, что творится в мире и даже вокруг них, да, думаю, их это и не особо волнует. — В глазах Кристиана появилось озорство. — За некоторым исключением, разумеется.

Пенни улыбнулась. Еще совсем недавно она точно так же думала о Ривьере, но только теперь, слушая Кристиана, осознала, что все свое время пребывания здесь была слишком занята, чтобы убедиться в этом.

— Послушайте, мне очень любопытно кое-что узнать.

Кристиан вскинул брови, как бы призывая Пенни продолжить.

— Как вы могли выбрать для своих дел таких людей, как Эстер и Уолли Делани, ведь они совершенно не похожи на тех, кто может заниматься… — На лице Пенни появилась улыбка, она с опозданием поняла свою глупость. — А-а, именно поэтому, — ответила она на собственный вопрос.

Кристиан спокойно посмотрел на Пенни.

— Честно говоря, они мало что делают для меня. Эстер просто одна из многих курьеров, время от времени она ездит с моими поручениями в Штаты или возит меня на машине между городами здесь, в Европе. А люди, которые изготавливают для меня фальшивые удостоверения и паспорта, иногда передают их Уолли. Только не говорите ему, что я рассказал вам об этом, потому что ему нравится считать себя крупной шишкой.

Пенни кивнула и подумала, что Кристиан относится к Уолли куда как терпимо.

— Он так оберегает вас, — с улыбкой заметила она.

Кристиан скривился.

— Он оберегает свой доход, в котором очень нуждается.

Пенни на секунду скосила взгляд в сторону окна; ей хотелось задать следующий вопрос, и она, постаравшись хорошенько обдумать формулировку, наконец заговорила:

— В тот вечер, когда состоялся прием по поводу выхода первого номера журнала — прием, на который вы почти пришли, — добавила Пенни, лукаво взглянув на Кристиана, — Эстер упомянула, что есть какой-то другой босс, имени которого она не знает…

Кристиан кивнул и криво усмехнулся.

— Большинство ребят сейчас за решеткой, некоторые в Европе, остальные главным образом в Южной Америке или на Дальнем Востоке. Иногда мы встречаемся, то там, то здесь, и Эстер действительно не знает имя человека, который находился здесь во время вашего приема, — это для нее гораздо безопаснее. Босса она угадала в нем потому, что Уолли рассказал ему о вас. Конечно, он набросился на меня с упреками, заявил, что я сошел с ума, решив рискнуть и встретиться с вами. Тогда я не стал спорить: ведь в его словах был здравый смысл. Понимаете, наша поимка — это просто вопрос времени.

Пенни посмотрела на Кристиана: ей было интересно, как чувствует себя человек, над которым нависла такая угроза. Ее изумляло то, с какой внешней легкостью Кристиан был готов принять неизбежное.

— И вы действительно решили сдаться? — спросила Пенни. Сердце ее сжалось в ожидании ответа.

— Ну, в общем, да. Только прежде мне надо утрясти кое-какие вопросы.

— Вы имеете в виду сделку с окружным прокурором?

Кристиан кивнул.

— Есть и еще кое-что. — Он усмехнулся. — Понимаете, когда босс сдается властям, остальных не трогают.

— Значит, вы жертвуете своей свободой в обмен на их свободу?

— Да, это так.

— Поэтому сейчас у вас такое затруднительное положение?

Кристиан посмотрел на Пенни; в его взгляде сквозило сомнение по поводу того, действительно ли она поняла его.

— Это очень сложно, — проговорил он наконец, — но такова жизнь. Все начиналось исключительно как авантюра. Никто из нас и не предполагал, что мы заработаем столько денег и одновременно натерпимся столько страха. Но мы не смогли остановиться.

— Теперь-то вы остановились?

Кристиан рассмеялся:

— Да, остановились.

— Вы сожалеете о чем-нибудь?

Кристиан снова посмотрел на Пенни, взгляд его затуманился.

— Конечно, — тихо произнес он. — Тем более сейчас, когда встретился с вами. Это еще одна причина, почему я так долго отказывался от этой встречи. Я как раз боялся, что буду сожалеть.

Пенни с трудом сглотнула слюну и, вздохнув, сказала:

— Когда я пришла в отель, то пыталась вспомнить строчки, которые прочитала позавчера, а теперь вот вспомнила.

Кристиан с улыбкой ожидал, что она скажет дальше.

— Это из Генри Миллера. Он написал: «Никто не может чувствовать себя лучше человека, обманутого по всем статьям. Быть умным — это, наверное, благо, но быть абсолютно доверчивым, легковерным до идиотизма, сдаваться без всяких оговорок — вот одна из величайших радостей жизни».

Кристиан громко рассмеялся.

— Вы считаете себя настолько легковерной? — спросил он.

— Думаю, я могу быть такой.

— И вам кажется, что я пытаюсь обмануть вас?

— Нет. Но если это так, то я сдаюсь без всяких оговорок.

Вместо того чтобы засмеяться, как ожидала Пенни, Кристиан внимательно, как бы изучая, посмотрел на нее.

— Расскажите мне о себе, — тихо попросил он. — Вы были замужем?

— Нет. Но я знаю, что вы были женаты.

Некоторое время Кристиан молчал, потом, взглянув на свой бокал, сказал:

— Это все в прошлом. Давайте не будем об этом, ладно?

«Он до сих пор переживает разрыв с женой», — подумала Пенни, глядя на помрачневшее лицо Кристиана.

Наконец он снова встретился взглядом с Пенни и, протянув руку через стол, взял ее ладонь в свою. Его прикосновение было очень нежным, и все же Пенни заморгала глазами, а сердце ее учащенно забилось; она почувствовала, как в нее вливается его невероятная сила. Когда их пальцы переплелись, она ощутила такой взрыв эмоций, что ее снова охватил страх. Так что же происходит между ними?

— Может, уйдем? — прошептала она.

— Да. — Кристиан кивнул. — Думаю, нам пора.

Они занимались любовью всю ночь и все следующее утро. В некоторые моменты Пенни было очень трудно заставить себя поверить в то, что это не сон. Но еще труднее было осознавать, что все скоро закончится. Ее неуемная жажда объятий, его страсть и удивительный дар понимать, что она хочет, — просто невыносимо было думать, что этому наступит конец. Кристиан ослеплял ее.

Пенни видела только его, тело ее ощущало невероятную силу чувств. Поначалу Кристиан упрекнул Пенни в том, что сама она получает удовольствие, а ему не отвечает взаимностью. Однако узнав, как долго у нее не было мужчины, уложил ее спиной на подушки и постарался пробудить в ней ответную страсть.

Он вытворял с ней что-то невероятное, заставляя испытывать один оргазм за другим, и, испробовав все мыслимые позиции, бросил ее поперек кровати и без устали входил в нее, пока Пенни не оставили силы. А потом он ласкал ее, гладил, баюкал, целовал, требуя, чтобы она все время смотрела ему в глаза.

— Ты не со мной, — шептал Кристиан. — Я чувствую, что ты не со мной.

— Как ты можешь говорить такое, — простонала в ответ Пенни, — я ни с кем еще не была так близка!

Он улыбнулся и нежно поцеловал ее в губы.

— Наверное, во мне говорит страх потерять тебя.

— Давай не будем об этом. — Пенни крепко обняла его. — Не будем даже думать, во всяком случае, сейчас.

Не выпуская ее из объятий, Кристиан перекатился на спину и поднял взгляд на Пенни.

— Люби меня, — прошептал он. — Люби меня и говори мне, как ты меня любишь.

— Я люблю тебя, Кристиан, — прошептала Пенни, и в глазах ее появились слезы. — Я не понимаю этого, но действительно люблю тебя.

— Тес. — Кристиан вытер слезы с глаз Пенни. — Я тоже люблю тебя.

Скользнув чуть вниз, Кристиан принялся целовать ее груди, потом взял в рот один из сосков и стал нежно сосать его. Пенни смотрела на него сверху, теребя пальцами его волосы, а затем обхватила голову Кристиана ладонями и приподняла ее.

— Посмотри на меня, — попросила она. — Посмотри на меня и скажи, что происходит между нами. Я не понимаю, не знаю, как относиться к этому. Я… я так боюсь.

— Мне тоже немного не по себе, — признался Кристиан. — Но не надо бояться, вместе мы справимся. Наступит время, и мы еще возьмем свое, а сейчас будем радоваться тому, что имеем.

— Я не хочу потерять тебя. Мне невыносима даже мысль об этом.

— Успокойся, думаю, нам не стоит сейчас пугать себя.

— Ты прав, — со вздохом признала Пенни.

— Может, поспим немного? — предложил Кристиан, устраивая голову Пенни на своем плече.

— Я бы поспала, если бы не страх, что, когда проснусь, тебя уже не будет.

Но Кристиан никуда не исчез. Проснувшись, Пенни обнаружила его рядом, он обнимал ее, медленно и ритмично дыша во сне.

Глядя на него, на темные линии его бровей, на крохотный шрам под глазом, которого не заметила раньше, на острые скулы, на черную как смоль щетину на подбородке, на бледно-розовые губы. Пенни подумала: каким же ужасно незащищенным он выглядит! И это заставило ее вспомнить, каким незащищенным показался позавчера Дэвид. Интересно, а что, если бы сейчас на месте Кристиана лежал Дэвид, а она вот так смотрела на него, ощущая, как прижимается к ней его сильное тело, чувствуя его дыхание на своей щеке…

Но все мысли о Дэвиде мигом улетучились, как только Кристиан открыл глаза и улыбнулся.

Улыбаясь в ответ. Пенни отвернулась и потянулась за ночной рубашкой.

— Эй, ты куда? — со смехом поинтересовался Кристиан, притягивая ее к себе.

— В ванную. — Пенни была очень довольна, что Кристиан не хочет отпускать ее: такие моменты только усиливали влечение, однако ей определенно требовалось почистить зубы.

Спустя несколько минут Кристиан тоже зашел в ванную и остановился позади Пенни, наблюдая в зеркало, как она чистит зубы. А еще через несколько секунд его взгляд проник в нее; Пенни отбросила щетку и повернулась лицом к Кристиану. Он наклонился и, целуя Пенни в губы, глубоко просунул язык ей в рот. Пенни обняла его, ее пальцы вцепились в ягодицы Кристиана, крепко прижавшегося к ней. Она откинула голову назад, губы Кристиана скользнули ниже, к ее шее, а руки сбросили с плеч ночную рубашку, обнажив груди.

Через секунду они уже были на полу, и Кристиан овладел ею. Пенни почувствовала легкую боль, но ощущение его члена, входящего в нее, было гораздо сильнее боли.

Она поднялась на колени и повернула голову к зеркалу, наблюдая мощные толчки его тела.

— Где ты? — прошептал Кристиан, поворачивая ее лицо к себе.

— Я была там, — Пенни улыбнулась, — в зеркале, смотрела на тебя.

Кристиан посмотрел в зеркало и тихонько рассмеялся.

— Возвращайся ко мне, — пробормотал он ее отражению в зеркале. — Будь со мной здесь.

Глядя ему в глаза. Пенни запустила пальцы в волосы Кристиана и провела большим пальцем по его губам. Кристиан еще глубже вошел в нее, и их глаза почти соприкоснулись. Не отрывая взгляда от глаз Пенни, Кристиан принялся медленно двигать бедрами взад и вперед.

— Ох, Господи, — простонала Пенни, когда его движения участились. — Что ты со мной делаешь? Я никогда не знала… О Боже! — вскричала она, как только пальцы Кристиана коснулись ее клитора. — Кристиан! — Пенни всхлипнула и теснее прижалась к нему, чувствуя, как крепкие пальцы щекочут клитор.

Осторожно отстранившись, Кристиан уложил Пенни на бок и вошел в нее сзади, все быстрее массируя пальцами клитор. Тело Пенни содрогнулось в предчувствии оргазма, а Кристиан развел ее ноги пошире и перекатился на спину, водрузив Пенни на себя. Затем он сел, прижавшись грудью к спине Пенни, и, постепенно подталкивая ее вперед, поставил на колени. Внезапно Пенни охватила череда быстрых и мучительных вспышек оргазма, которым, казалось, не будет конца.

— О мой Бог! — задыхаясь, воскликнул Кристиан, резким толчком вошел в Пенни и замер. Она почувствовала, как член его пульсирует, извергая сперму. — Ох, Пенни, Пенни! — простонал он. — Любовь моя, что мы делаем друг с другом?

Кристиан навалился на нее всем телом, и Пенни согнулась под его тяжестью. Наконец он, отстранившись, перекатился на пол.

Прошло много времени, прежде чем у каждого из них появились силы пошевелиться. Они бы лежали и дольше, но Кристиан пожаловался Пенни, что начинает замерзать.

Пенни со смехом повернулась к нему и обхватила ладонями его лицо.

— Я хочу все повторить, — подразнила она.

Закрыв глаза, Кристиан рассмеялся, и в этот момент зазвонил телефон.

— Вот он, спасительный звонок! — воскликнул Кристиан.

Направляясь к телефону. Пенни услышала, как он включил душ. Через несколько минут она вернулась в ванную, шагнула под душ к Кристиану и принялась намыливать его.

— Кто звонил? — спросил Кристиан, подставляя лицо под струи воды.

— Коллега, — ответила Пенни. Ей не хотелось посвящать Кристиана в то, что звонила Мариель, чтобы поинтересоваться, как прошло свидание.

— Тебе надо сегодня ехать в редакцию?

— Нет. А тебе по твоим делам?

— Тоже нет.

Они провели вместе все выходные, расставаясь только тогда, когда Кристиану надо было сделать несколько довольно продолжительных звонков. Пенни не спрашивала его об этих звонках, они были частью другой жизни — той жизни, которой очень скоро предстояло нарушить их покой. Так зачем было торопить ее приход?

Они гуляли в саду под дождем, ездили в Мужен и пили там кофе, сидя за столиком у запотевшего окна. В субботу вечером им пришло в голову отправиться в уединенный ресторан, спрятавшийся глубоко в лесах Вара. В воскресенье утром, после еще одной бессонной, полной невыразимой страсти ночи, Кристиан съездил на машине в Канны, купил газеты и принес их Пенни в постель. Ближе к обеду Кристиан покопался в холодильнике, забраковал находившиеся там продукты и заявил, что повезет Пенни обедать в Эз. Они много говорили обо всем, делились друг с другом воспоминаниями о прошлом, сожалели о будущем, которое ожидает их. Пенни подумала, что они как будто стоят на краю пропасти и понимают, что падение вниз неизбежно, что это просто вопрос времени.

Первый признак близкого падения проявился в воскресенье вечером, когда они возвращались на машине на виллу, и Кристиан сообщил ей, что утром будет вынужден уехать.

Пенни потупила взгляд.

— Куда ты уезжаешь? — спросила она.

— Не очень далеко, всего лишь в Париж. Будешь скучать без меня?

— И ты еще спрашиваешь? — ответила Пенни с улыбкой. — Как долго тебя не будет?

— Несколько дней. Не больше. — Кристиан бросил взгляд на Пенни, затем снова перевел его на дорогу. — А почему бы тебе не поехать со мной? — предложил он.

У Пенни все перевернулось внутри. Поехать? Может ли она позволить себе это? Да, ей не хотелось расставаться с ним, но…

— Мне надо будет позвонить в редакцию, — сказала она. — Думаю, они смогут обойтись без меня это время, но надо утрясти вопрос с моей заместительницей.

Когда они вернулись домой. Пенни включила автоответчик, чтобы прослушать сообщения, а Кристиан стоял сзади, обнимая ее. Первые два сообщения были от друзей из Лондона. Третье от Дэвида.

Чувство вины тут же охватило Пенни. Она совершенно забыла о том, что обещала позвонить ему. Сообщение Дэвида было следующего содержания: «Привет, Пен.

Думаю, вы были заняты вчера вечером. Но ничего страшного, увидимся завтра».

— Кто это? — спросил Кристиан.

— Мой босс, — ответила Пенни, поворачиваясь лицом к Кристиану.

Он внимательно посмотрел ей в лицо, и то, что он увидел, похоже, озадачило и разозлило его.

— Ты влюблена в него? — спросил Кристиан.

Пенни в изумлении уставилась на него.

— Влюблена? — повторил Кристиан.

— Нет, разумеется, нет, — ответила Пенни, качая головой в недоумении. — Как ты вообще мог задать такой вопрос, после всего того, что было между нами?

Кристиан продолжал буравить ее взглядом.

— Тон у него какой-то слишком интимный.

— Ох, надо знать Дэвида! Он всегда говорит таким тоном, со всеми. Эй, успокойся, нет никаких причин для ревности. Я же сказала тебе, он просто мой босс.

Кристиан крепко прижал ее к себе.

— Наверное, у меня сдают нервы. Я встретился с тобой, влюбился, и все это произошло так быстро! — Он рассмеялся. — Не только ты боишься. Я не хочу терять тебя, но знаю, что потеряю.

— Нет, — горячо возразила Пенни. — Не потеряешь!

Ты ничего не понимаешь. Меня не волнует, сколько придется ждать, я дождусь тебя, Кристиан. Мне не нужен никто другой, и не будет нужен, я уже точно знаю это. То, что произошло между нами, случается только раз в жизни… И неужели ты думаешь, что я так легко откажусь от нашей любви?

— Прекрасные слова!.. — Кристиан улыбнулся. — Но повторишь ли ты их через три года, а может, и через десять лет? Нет, — он прижал палец к губам Пенни, — не надо отвечать. Просто скажи еще раз, что любишь меня.

— Я очень люблю тебя, — прошептала Пенни. Посмотрев на Кристиана, она хотела высказать ему все, что было у нее на душе… и все же не смогла этого сделать. События и так развивались достаточно стремительно. Им надо побольше времени провести вместе, стать более уверенными друг в друге, а дальше подумать о том, чтобы обходиться без презервативов. Пока они ни разу не занимались любовью без презерватива, даже вчера утром, в ванной. Честно говоря. Пенни с трудом верилось, что она сможет решиться на это.

Когда они отправились на кухню. Пенни подумала, а действительно ли она желает обречь себя на такую жизнь?

На жизнь матери-одиночки, ожидающей выхода отца своего ребенка из тюрьмы? Да с чего это вдруг ей взбрели в голову такие мысли? Действительно ли она так сильно любит его или просто теряет ощущение реальности?

Проснувшись около полуночи. Пенни обнаружила, что рядом с ней на постели никого нет. Стараясь подавить страх, вызванный тем, что Кристиан мог улизнуть потихоньку, она потянулась к лампе, чтобы зажечь свет, но остановилась, увидев в лунном свете силуэт Кристиана возле окна. Он смотрел в сад.

— Кристиан? — хриплым голосом окликнула его Пенни, включая свет.

Он моментально обернулся.

— Тес!.. Выключи свет и подойди сюда.

Пенни послушно выключила свет, прошлепала через комнату к окну и остановилась рядом с Кристианом, который обнял ее.

— Ты знаешь, что за тобой следят?

Заспанные глаза Пенни моментально раскрылись, словно ее окатили ледяной водой.

— Что ты имеешь в виду? Кто может следить за мной?

— Не знаю, но кто-то следит. Посмотри, вон там, между деревьев. Видишь его?

Пенни вытянула шею, но все в саду выглядело спокойно, как и должно было быть.

— Ничего не понимаю, — сказала она. — Но если кто-то и следит за домом, то… они следят за тобой.

Кристиан тихонько засмеялся:

— Ты думаешь, что если бы они знали, где я, то стали бы просто наблюдать? Я уже не первый раз замечаю слежку. Сегодня в Эз за нами тоже следили.

— Откуда ты знаешь?

Кристиан улыбнулся.

— После двух лет такой жизни, какую веду я, для меня не составляет труда обнаруживать такие вещи. Как думаешь, кому ты могла понадобиться?

— Не имею ни малейшего представления. — Пенни испытала легкое головокружение даже при одной мысли об этом.

Почувствовав испуг Пенни, Кристиан крепче обнял ее.

— Возможно, я и ошибаюсь, — сказал он. — Может, это просто воришка. Вилла на сигнализации?

— Да, повсюду сигнализация. У меня даже есть портативный пульт управления, я его могу носить с собой.

— Она соединена с полицией?

— Нет, с охранной фирмой. Очень хорошая фирма, — заявила Пенни, как бы убеждая себя в этом. — Они могут быть здесь через несколько минут. Господи, все это так ужасно!.. — со стоном произнесла она.

— Не волнуйся, — успокоил Кристиан, целуя ее в лоб. — Мне не надо было ничего говорить тебе, но в любом случае, пока я здесь, с тобой ничего не случится.

Он повел ее назад к постели, и Пенни бросила последний, продолжительный взгляд в окно. В саду по-прежнему все было спокойно, только тихонько покачивались деревья. Уже через пятнадцать минут, проведенных в объятиях Кристиана, все ее страхи были забыты.