Потрясенный любовью

Глава 10

Резкий стук разбудил Кайли и заставил ее нахмуриться. Ей было слишком тепло и хотелось спать, чтобы беспокоиться о том, откуда он доносится, поэтому она решила не обращать на него внимания и снова погрузиться в сон. Через несколько секунд он повторился, на этот раз громче и с такой силой, что задрожало окно.

Подождите, окно? Почему кто-то стучит в ее окно? Что происходит?

Сонная и растерянная, Кайли попыталась перевернуться, но путь ей преградило очень большое, очень мужское, очень голое тело, распростертое рядом.

Воспоминания нахлынули в полном, неотредактированном техническом цвете. Боже. Что она наделала?

Очевидно, в этом был замешан горгулья.

Ладно, из всех моментов, которые мог выбрать ее мозг, чтобы подтрунить над ней, он остановился на этом? Серьезно? Закрыв глаза руками, Кайли лежала неподвижно и думала, не слишком ли рано молиться о смерти. Или слишком поздно.

Бам! Бам! Бам!

Стук раздался снова, вызвав рычание откуда-то слева прямо над ее головой. Она игнорировала мир за пределами своих рук и почувствовала, как матрас прогнулся, когда Даг вскочил на ноги. Когда он прорычал свое недовольство, снова раздался грохот, и она наконец поняла, что шум исходит от дрожащего стекла в оконных стеклах. Кто-то стучал в окно.

Окно второго этажа.

Осознав, она почувствовала панику, чувство вины и каплю откровенного унижения. Взгляд Кайли метнулся к окну спальни, увидев серокожее, оскаленное клыками лицо, смотрящее на нее.

Поскольку лицо явно принадлежало Стражу, а единственный, с кем она была знакома… очень близко знакома… явно стоял в комнате вместе с ней, ей не составило труда догадаться, что Нокс сейчас висит за окном гостевой комнаты с выражением смешанного раздражения и веселья.

Вскрикнув, Кайли потянулась за одеялом, чтобы укрыться, но не обнаружила его. Она еще не застелила кровать, которую они с Дагом только что, гм, заняли. Застонав, она сделала единственное, что могла и, соскочив с матраса, забилась в угол рядом с кроватью, где никто из посторонних не мог увидеть ее голые грудь и задницу.

О, Боже мной!

Нокс снова постучал по стеклу, на этот раз с гораздо меньшей силой, и жестом велел Дагу открыть окно. Тот с раздражением подчинился, так что старая створка заскрипела в знак протеста.

— Уинн ждет внизу у входной двери, — сказал Нокс, как только барьер исчез. — Никто не ответил на наш стук, и она забеспокоилась, поэтому я согласился осмотреть окрестности в поисках наших хозяев. Похоже, я нашел вас.

Кайли застонала и отчетливо услышала голос бабули в своей голове.

«Dayn mazl, Got, vos du voynst azoy volt men dir di fentster oysgezetst. (Тебе повезло, Господи, что ты живешь так высоко, иначе люди разбили бы твои окна)». В этот момент Кайли хотелось взять камень.

— Мы не слышали стука, — прорычал Даг, и Кайли, выглянув, увидела, что в ответ на грубое пробуждение он вновь обрел свою естественную форму. Жаль, что второй мужчина тоже был Стражем, а то она бы с удовольствием посмотрела, как эти когти Дага наносят урон самодовольной улыбке придурка.

— И я вижу, что это правда.

Кайли застонала и ударилась головой о край кровати.

— Агрх! Заставь его уйти. Мы спустимся вниз и впустим их через минуту. Одетые.

Даг не потрудился повторить ее указания, просто захлопнул окно и повернулся к ней, расправив крылья, чтобы закрывая вид снаружи.

— Я виноват в этом. Не смог защитить тебя должным образом.

Это заявление заставило разум Кайли немедленно переключиться на презервативы, которые они так и не использовали, и паника на секунду овладела ею. Затем она потратила минуту на то, чтобы заново научиться дышать, и с чувством огромного облегчения напомнила себе, что принимает таблетки. Это не сделало все лучше, но немного помогло.

— Да, сейчас уже поздновато об этом беспокоиться, но, надеюсь, ничего страшного не произошло. Я имею в виду, что чиста, и, если у тебя не было гораздо больше свободного времени, пока ты бодрствовал, полагаю, что шансы на то, что ты заразился чем-нибудь, довольно малы. Если инфекции вообще могут жить в течение трехсот лет, запертые в камне.

Крылья Дага зашелестели, и выражение его лица сменилось с мрачного на явно смущенное.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Конечно, ты регулярно купаешься, и какое отношение к этому имеет мой сон? Я позволил постороннему человеку застать нас, не зная о его приближении, и позволил ему увидеть твою наготу. Нужно охранять тебя лучше. Эта неудача позорит меня.

«О. Значит, он говорил не о презервативе?» Кайли почувствовала, что ее щеки покраснели, как менора[19] в последний день Хануки[20].

— Эм, да. Точно. Нас прервали. Это отстой. — Ощупывая пол рядом с собой, ее пальцы наткнулись на одежду. Это оказалась ее футболка. Кайли чуть не расплакалась от облегчения, когда натянула ее. По крайней мере, теперь ее грудь была прикрыта. Одна часть белья найдена… а вторая нет. — Но это не друд или психованный электрик, так что плюс. Никакого вреда, никаких проблем, верно?

Она говорила правду, но ни одно из ее слов не помогло ни охладить ее румянец, ни успокоить дрожь в животе. Наверное, потому что ни одно из них не могло изменить того факта, что она только что потеряла рассудок и занялась сексом с худшим оправданием секса на одну ночь в истории… с нечеловеческой, бессмертной, меняющей облик, сражающейся с демонами горгульей, которую она встретила всего неделю назад. Может, Даг и не был плохим Стражем, но она определенно была плохой Кайли.

Очень, очень плохой.

Ей придется придумать подходящее наказание по пути к входной двери. Ну, знаете, как ей следовало поступить в первую очередь. Можно ли было растянуть на дыбе и четвертовать саму себя, или для этого требовалась командная работа?

Она почти дошла до двери, прежде чем Даг догнал ее и положил теперь уже человеческую руку ей на плечо.

— Кайли… — начал он.

— Не сейчас. — Она прервала его и быстро выскочила из-под его прикосновения. — Мы можем поговорить о… неважно… позже. Нас ждут Уинн и Нокс. Пойдем.

Не дожидаясь его ответа, она быстро направилась к лестнице и побежала вниз, прежде чем он успел ее остановить. Когда Кайли отключила сигнализацию и распахнула тяжелую входную дверь, она почувствовала его позади себя, но ей пришлось найти способ игнорировать его присутствие.

И теперь ей придется игнорировать раздражающую ухмылку на красивом лице своей подруги.

— Ну, здравствуйте, мисс Кайли. — Уинн усмехнулась, ее певучий тон гарантированно вызвал у ее подруги мигрень менее чем за шесть секунд. — Думаю, вы нас ждали, или тот факт, что мы, кхм, придем… вылетел у вас из головы?

Кайли никогда раньше не была склонна к приступам насилия, но знала, что еще одно смешное замечание ее подруги приведет к тому, что она ударит ведьму в лицо.

— Я тебя сейчас ненавижу, — прошипела она и, повернувшись, направилась обратно на кухню, оставив своих гостей наедине с ее не слишком теплым приемом.

Ikh hob es in drerd[21]! Ну и черт с ним. Она уже израсходовала все свое тепло. На своих щеках.

Она слышала шум голосов и звук колесиков по твердому дереву, следующего за ней по коридору. Не обращая на них внимания, Кайли открыла холодильник, взяла содовую и чуть не отправила крышку в полет через всю комнату от силы, с которой орудовала открывалкой.

Уинн пришлось пригнуться, когда она вошла в комнату.

— Мы не хотели вас прерывать. Ты ведь знаешь это, верно? — Ее ухмылка померкла, и теперь она выглядела обеспокоенной и немного виноватой. — Нокс рассказал мне, что увидел, но мы не хотели врываться.

Кайли со вздохом опустила содовую и опустила плечи.

— Знаю. И на самом деле я тебя не ненавижу. — Она отодвинула один высокий табурет от центрального острова и забралась на мягкое сиденье. — В данный момент, думаю, я просто ненавижу себя.

Ее подруга села рядом с ней.

— Почему ты ненавидишь себя? Ты накачала его наркотиками? Это было сексуальное насилие?

Фыркнув в свою колу, Кайли покачала головой.

— Нет, я бы не сказала, что все произошло именно так.

— Ну, он Страж, так что знаю, что он не нападал на тебя. У этих парней есть кодекс чести, по сравнению с которым головорезы и святые выглядят моральными дегенератами. Так почему же все сходят с ума, когда двое взрослых по обоюдному согласию делают то, что им нравится?

Кайли посмотрела на свою подругу так, словно безумие пришло с совершенно новой стороны.

— Уиннеле, он представитель другого вида!

Уинн закатила глаза.

— Номинально. Так то да, Стражи не совсем люди, но это не похоже на то, что ты трахнула осла, Кай. Успокойся. Ты хочешь сказать, что на этой планете есть женщина, которая посмотрит на одного из наших парней и не посчитает его чертовски сексуальным?

— Ох, зачем я беспокоюсь о тебе? Ты уже перешла на Темную сторону.

— Чертовски верно. И печенье потрясающее.

— Ты не против? У меня тут личный кризис. Я не знаю, о чем я думала.

— Да, я против, потому что считаю, что кризис — это чрезмерная реакция. Я также готова поспорить, что ты не думала в тот момент, и так и должно быть. Я сама не могу собрать мысли воедино, когда Нокс прикасается ко мне. Так и должно быть между парами. Честно говоря, я считаю это большим плюсом.

Кайли подняла руку и навострила ухо.

— Подожди секунду, Медвежонок Уинни. Парами? Откуда, черт возьми, взялось это слово, и что оно делает в моем разговоре?

— Нашем разговоре. Не будь жадной сучкой. И что, ты думала, что ты с Дагом просто хорошие приятели?

— Я думала, мы были близки к заклятым врагам. И продолжала так думать, пока с меня не упали штаны.

Уинн фыркнула.

— Все произошло само по себе, да? Да ладно, Койот. Ты слышала обо мне и Ноксе, Фил и Спаре, Элле и Кесе, и ты думала, что каждая из женщин-Хранительниц оказывается парой Страж, которого она разбудила совершенно случайно? Думала, что все вы, гики, должны знать о таких вещах, как статистика и законы вероятности.

Ошеломленная… буквально; она чувствовала себя так, словно ее только что ударили мягким мячом по голове… Кайли вспомнила свой первый разговор с Уинн о ситуации со Стражем. Вспомнила упоминание о тех парах. Она даже вспомнила, как ей сообщили о новом Страже, но не помнила, чтобы в разговоре прозвучало слово на букву «П».

А она бы такое не упустила.

Она обвиняюще ткнула пальцем в свою подругу.

— Ты ничего не говорила о парах. Ты сказала, что нам двоим придется работать вместе, потому что он — Страж, а я — Хранитель, а эти двое случайно встречаются. Не было никакого упоминания о спаривании. Спаривания никогда не было в справочнике.

Уинн поджала губы и посмотрела на потолок.

— Знаешь, здесь действительно должен быть справочник, не так ли?

Внезапно позади них встали две громоздкие фигуры, одна из которых приблизилась к Кайли и низко зарычала.

— Что ты сделала, чтобы расстроить ее? — потребовал Даг, глядя на Уинн.

Ведьма оскалилась в ответ.

— Вообще-то, это не я ее расстроила, здоровяк. Думаю, эта заслуга маленькой истории, которую ты так и не удосужился ей рассказать. Клянусь, что, черт возьми, происходит с вами, ребята, почему вы утаиваете жизненно важную информацию? Думаю, Элла и Фил могли бы вам преподать урок, оторвав яйца, чтобы объяснить, что делиться — значит заботиться.

Нокс пристально посмотрел на свою невесту.

— Ты считаешь, что я утаил от тебя жизненно важную информацию, маленькая ведьма?

Кайли всегда отвергала заявления Дага о том, что он считается одним из самых маленьких в своем роде, но, увидев Нокса воочию, она была вынуждена пересмотреть свое мнение. Этот огромный мужчина… даже в человеческом обличье, которое, надо признать, было гораздо приятнее на вид, чем гаргулья, которую она видела в окне своей гостевой комнаты… казалось, что он вот-вот переполнит ее кухню.

Ее огромную, переделанную, готовую к показу кухня, которую риэлтор назвал центральной точкой дома. По сравнению с ним размеры Дага казались почти… ну, знаете, нормальными.

Уинн не выглядела ни запуганной, ни особенно впечатленной.

— Нет, ты этого не сделал, но у тебя не было шанса, не так ли? Я все знала с самого начала, так что, скрывая факты, ты бы ничего со мной не добился.

— Я ничего не скрываю, — вмешался Даг, его голос был сердитым, а выражение лица — каменным. — Но что бы я ни решил делать, это не твое дело, ведьма. Я буду распоряжаться своей жизнью так, как считаю нужным.

— Эм, простите? — Кайли обнаружила, что поднимает руку на собственной кухне, и постаралась не слишком задумываться о последствиях этого. — Кто-нибудь хочет рассказать мне, что, черт возьми, происходит?

Уинн открыла рот, Нокс покачал головой, Даг оскалился, и ведьма отступила, бормоча полушепотом:

— Очевидно, нет.

— Даг прав, — сказал Нокс, положив руку на плечо своей невесты. — Он имеет право вести себя так, как считает нужным. А у всех нас есть более важные дела. Возможно, нам следует «отложить» эту дискуссию и сосредоточиться на причине, по которой мы все собрались здесь.

Кайли отметила сходство недовольных выражений Дага и Уинн. Затем заметила решимость Нокса и поняла, что никто не собирается в ближайшее время объяснять, что, черт возьми, только что произошло, поэтому она сдержала рык и спрыгнула с табурета.

— Отлично, — сказала она, отставляя содовую в сторону. — В таком случае, я покажу вам, ребята, вашу комнату, а потом пойду в душ. Мы все можем воспользоваться этим временем, чтобы решить, что мы хотим на ужин, а потом начнем работу, когда ее доставят. Следуйте за мной.

Она направилась к лестнице, не особо заботясь о том, идут они за ней или нет. Дом был не таким уж большим. В конце концов, они найдут единственную свободную комнату с кроватью и сложат два и два. С таким настроением Кайли даже позволила бы им найти постельное белье, которое она сложила на тумбочке, и застелить свою чертову кровать.

Она просто надеялась, что они не наткнутся на ее порванные трусики в процессе.

«Дерьмо», выругалась она про себя, набирая скорость и мчась вперед, чтобы забрать свои брошенные трусики. «В следующий раз они снимут отель».

«Или, знаете, стоит держать ноги вместе. При любых ситуациях».

* * *

Кайли быстро обнаружила, что в ее современной душевой насадке нет настройки для самобичевания, поэтому перевела ее в режим массажа и попыталась довольствоваться легкими ударами.

Даже добавление струй для тела и перекрестных брызг не могло дать ей того эффекта, которого она хотела, но, по крайней мере, вода была горячей. Разве христиане не думали, что грех можно сжечь? Разве не в этом заключался смысл сжигания ведьм?

В данный момент Кайли посещали мысли, связанные с одной конкретной ведьмой и коробкой спичек, но это, вероятно, потому, что она просто не была очень хорошим человеком. О, раньше она была такой, но это было до того, как ее ограбили демонопоклонники и она попала в Сказочную страну безумия. Теперь Кайли узнала, что у нее есть склонность к убийству и мораль большой шлюхи. О, как пали могучие.

Хорошо, что она была такой маленькой. Это сократило время падения.

Порыв прохладного воздуха заставило ее открыть глаза и нахмуриться, посмотрев на настройки душа, но не успела она сосредоточиться на указателе температуры, как сзади ее обхватила толстая мускулистая рука. Она прижалась к ней чуть ниже груди — более эффективное средство удержания, чем ремни на американских горках. Кайли вскрикнула достаточно громко, чтобы ее услышала бабуля.

В Коннектикуте.

— Тише, — сказал Даг, прижимая ее к своему обнаженному телу. — Это всего лишь я.

Кайли взяла его за руку и оттолкнула.

— Ну, тебя не приглашали, приятель, так что убирайся из моего душа!

— Нет. Ты сердишься на меня, — сказал он, — и хотя я заслужил часть твоего гнева за то, что не защитил тебя лучше, я не позволю другим встать между нами. Мы должны обсудить то, что было сказано.

— Я не заинтересована в разговорах, — сказала Кайли сквозь стиснутые зубы. Не только его рука отказывалась сдвинуться с места, но и бейсбольная бита, прижатая к ее спине, говорила о том, что остальная его часть тоже никуда не хочет уходить. — Меня также не интересует, о чем ты думаешь, так что, повторяю, убирайся. Вон.

— Я не считаю это утверждение полностью правдивым, — промурлыкал он ей на ухо. Вторая его рука обвилась вокруг, и он положил ладонь на низ ее живота. — Хочешь покажу тебе, почему, маленький человечек?

— Если ты думаешь, что соблазнив меня, добьешься чего-то, кроме того, что мне захочется оторвать тебе яйца, у меня есть очень важная информация, которой я должна поделиться, — процедила она, стиснув зубы не менее сильно, чем бедра.

Руки Дага не двигались, впрочем, как и весь он. Ну, часть его тела подергивалась на ее коже, но она не думала, что он может это исправить. У этих вещей, как правило, был свой собственный разум.

— Если ты не поддашься соблазну, но и не будешь говорить со мной, какой еще выбор ты нам оставил? Я не позволю тебе вечно думать обо мне плохо, не дав мне шанса объяснить свои собственные действия. Было бы несправедливо ожидать подобного.

Кайли снова попыталась его оттолкнуть. Даг не ослабил хватку, но и не сдвинулся с места. Может быть, он действительно был сделан из гранита.

— Ладно, можешь объяснять сколько угодно, но тебе придется сделать это позже. Вне душа. После того, как мы оба будем полностью одеты.

Один длинный палец задумчиво постукивал по ее коже внизу живота. Неважно осознанный или неосознанный этот жест, он заставил сжаться живот Кайли и пересохнуть во рту. Она намеренно не стала оценивать, какой эффект это может произвести между ее ног.

— Это кажется неэффективным. — Даг наклонился и положил подбородок на макушку ее мокрых волос, так что она почувствовала себя полностью окруженной им, но, что любопытно, она ощущала скорее защиту, чем угрозу. — Мы оба здесь, и природа купания гарантирует нам достаточное уединение. Кроме того, нам нечего скрывать друг от друга. Мы уже были кожа к коже, так что скромность между нами не обязательна.

— Как скажешь.

— Какой смысл скрывать друг от друга то, что мы оба уже видели и чувствовали? — Когда Кайли не ответила, руки Дага мягко побудили ее повернуться к нему лицом. — Ты считаешь, что в отсутствии одежды есть какая-то непристойность? Почему ты не можешь думать, что вид твоего тела может доставить мне удовольствие.

Ладно, несмотря на смущение и затаенное раздражение, Кайли не могла отрицать всплеска удовольствия, услышав это. Тем не менее, время от времени девушка должна отстаивать свою точку зрения.

— Дело не в том, был у нас секс или нет.

— Нет? Значит, это то, что ты обсуждала со своей подругой, не так ли? И это тебя разозлило. Еще до того, как мы с Ноксом присоединились к вам на кухне, ты начала злиться на меня. На самом деле, ты была расстроена еще до того, как покинула нашу кровать.

Учитывая то, как она спрыгнула с кровати, бормоча про себя на идише, она предположила, что отрицание будет бессмысленным.

— Я была зла… на себя. На свое собственное поведение. Обычно я так себя не веду. — Она посмотрела на себя и поморщилась. — И я обычно не веду разговоры, стоя голой.

Глаза Дага сверкнули.

— Что говорит человек? Ах, бизнес идет хорошо, да? — Когда она закатила глаза, он вздохнул и крепко притянул ее к себе, так что даже вода не проскакивала между ними. — Вот. Теперь я не вижу, что ты голая, так что теперь мы можем поговорить?

— О, конечно, потому что это… — Кайли прижалась животом к его возбужденному члену — …совсем не отвлекает.

— Если я могу игнорировать это, я не понимаю, почему ты не можешь.

— Он все время тычется в меня!

— Он потребляет кровь, предназначенную для моего мозга. Но на кого он оказывает большее влияние?

— Не могу поверить, что я стою в душе и спорю о твоем члене. — Кайли сдалась и позволила своему лбу опуститься на его твердую грудь. Было почти так же хорошо, как если бы она прижалась к кирпичной стене. — Ладно. Говори все, что считаешь нужным, а потом уходи.

По крайней мере, ей хватило предусмотрительности позаботиться о том, чтобы в доме была горячая вода, поскольку единственное, что могло бы сделать эту дискуссию более веселой, — это превращение душа в закаливание.

Молчаливая пауза подсказала ей, что он и не рассчитывал выиграть этот спор. Она просто надеялась, что Даг наслаждается этим, потому что с этого момента она не будет брать пленных.

— Я не сумел защитить тебя должным образом, и не существует извинений, достаточных для этой оплошности. Я могу лишь признать свою вину и поклясться тебе, что больше не забуду о своем долге или цели. Клянусь тебе, что буду оберегать тебя.

Кайли покачала головой, не потрудившись поднять ее. Ей не нужно было отвлекаться на вид его наготы. Было достаточно того, что она чувствовала его. Каждый великолепный, мускулистый, твердый, как камень, дюйм.

«Стоять, — мысленно выругалась она. — Плохие гормоны! Сидеть!»

— Я уже сказала тебе, что это не так уж важно, — пробормотала она. — Ты не провалился в защите меня от угрозы, а просто не открыл дверь, когда кто-то постучал. Большая разница. Я думаю, мы оба можем просто забыть об этом.

Она почувствовала, как он напряг… «это его мышцы, проклятая эндокринная система!..» прежде чем он заговорил с явной осторожностью в голосе.

— Но, если тебя не расстроило отсутствие моей готовности защитить тебя, то твой спор с ведьмой предполагает, что ты сожалеешь о нашем спаривании по другим причинам.

— В этом-то и проблема, — сказала она, наконец откинув голову назад, чтобы встретиться с его взглядом. — Когда именно мы спарились? Потому что я не помню, чтобы это происходило или когда-либо выносилось на обсуждение. И вдруг все стали двигаться вперед, как будто это уже решенный вопрос. В чем дело?

Она чувствовала, как он заурчал.

— Ответ на этот вопрос зависит от определения понятия «спаривание», чтобы определить, что произошло, а что нет.

— Ты что, выступаешь перед подкомитетом Палаты представителей? — огрызнулась она. — Как насчет того, чтобы придерживаться общего определения, которого, похоже, придерживаются все, кроме меня? Потому что единственное определение, с которым я знакома, это определение из «Царства Животных». И нет никакой ошибки в том, что это произошло.

И все же он подстраховался.

— Это определение требует, чтобы я рассказал тебе другую историю происхождения Стражей и Академии Хранителей.

— Я мокрая и голая. Разве я выгляжу так, будто собираюсь куда-то идти?

Даг вздохнул так тяжело, что она подумала, что его вывернет наизнанку. Серьезно, это дало фору ее бабуле.

— Уинн рассказала тебе о том, как были призваны первые Стражи, чтобы сразиться с Семерыми и защитить людей от Тьмы.

Кайли кивнула, чтобы он продолжал.

— Сотни лет они делали это. Проходили века, пока они просыпались, засыпали и снова просыпались, каждый раз отвечая на призыв Хранителей и сражаясь, чтобы победить врага, чтобы мир людей остался нетронутым. Но Стражи не принадлежат этому миру, и, будучи воинами, они не испытывали к нему особых чувств. Им не хватало связи, которая придавала бы их долгу высшую цель. Со временем они начали задаваться вопросом, почему они должны продолжать сражаться и проливать кровь за мир, который им безразличен. И вот в следующий раз, когда Хранители призвали их, Стражи не откликнулись. Они проигнорировали призыв и остались запертыми в своих каменных формах, вечно дремлющих.

Подумав об этом, Кайли не могла сказать, что винит их. Даже для нее самой весь этот кошмар с демонами и Стражами, ночными и Хранителями казался чужой войной, даже после того, как на нее напали. Дважды.

Честно говоря, причиной того, что она позволила втянуть себя в это, был комментарий Уинн о конце света, потому что она жила в этом мире. Если он закончится, то закончится и она. Но для Стражей какое значение имело то, что мир людей продолжал отсчитывать последние минуты? Они видели это только тогда, когда им приходилось рисковать своей жизнью ради этого. Через несколько столетий, полагала она, с такой системой тоже будет покончено.

— Академия запаниковала, — продолжал Даг. — Угроза Тьмы возросла, и, поскольку Стражей, способных сражаться с Семерыми, не было, казалось, что вся надежда на жизнь потеряна. Они начали готовиться к худшему. Но потом случилось то, чего они не планировали.

Перед ними появилась женщина, обладавшая силой, чья магия соперничала с магией любого из Хранителей, но которой было отказано в должности в Академии. Она отказывалась верить в то, что Стражи навсегда покинут человечество, поэтому встала на колени перед статуей Стража и помолилась, чтобы он проснулся и выступил против Тьмы. Женщина позвала его, и, к изумлению Хранителей, Страж услышал ее зов и ответил. Он проснулся и схватил женщину, назвав своей парой. Он поклялся, что она была предназначена ему, и что ради нее и ради ее народа снова вступит в борьбу с Семерыми.

Ой-ёй. Внезапно Кайли забыла о «Царстве Животных» и перестала чувствовать себя расслабленной. Неужели он думал, что это лагерь девочек-скаутов? Потому что это превращалось в самую страшную историю, которую Кайли когда-либо слышала.

— Одна за другой появлялись могущественные женщины, и один за другим каждый Страж находил свою суженую. Каждый сражался ради нее, чтобы вновь изгнать Тьму из мира, а когда угроза миновала, каждый требовал, чтобы Академия освободила его от его долга, и он мог провести остаток своего существования со своей избранницей. С тех пор мой род менялся, но лишь немногие Стражи, как говорят, нашли свою истинную пару. Это стало своего рода легендой среди нас, сказкой, которую каждый из нас слышал, но никто из нас не верил по-настоящему. До сих пор.

Кайли очень хотелось обвинить пар в том, что у нее закружилась голова, а сердце вдруг решило пробежать сто метров за 0,7 секунды. О, если бы она только могла.

— Я… ты… но что…

«Оу».

Она сделала глубокий вдох и попыталась снова.

— Ты пытаешься сказать мне, что считаешь меня некой посланной с небес идеальной девушкой, и мы будем жить вместе долго и счастливо до конца вечности?

Даг хмуро посмотрел на нее.

— Ты не веришь мне.

— Сейчас я не верю, что не лежу на койке в Массачусетской больнице в коме, из-за передозировки, так что не принимай это на свой счет. — Отчаянно нуждаясь в одежде и личном пространстве, Кайли наконец удалось вырваться из объятий Дага и выключить воду. Быстро выйдя из огромной душевой кабины, она завернулась в короткий пушистый халат (ладно, на ней он был не таким уж коротким) и дрожащими руками замотала волосы в полотенце. Ей хотелось, чтобы они дрожали от холода.

Ей также хотелось, чтобы ее гормоны не дулись из-за отсутствия секса в душе. Как будто в этом мире не было одной или двух вещей чуть более важных, чем оргазм. И нет, она не просила голосовать.

Даг последовал за ней в спальню, обмотав полотенце вокруг бедер.

— Почему ты сомневаешься в том, что между нами есть? — потребовал он, выглядя отвлекающе горячим в мягком сером полотенце с капельками воды на коже. — Не говори мне, что ты ничего не почувствовала, когда мы соединились, потому что я назову тебя лгуньей, если ты попытаешься это сделать.

— Конечно, я что-то почувствовала, — огрызнулась она. — Я не мертвая. Но горячий секс — это еще далеко не предопределенная пара, так что не смотри на меня как на идиотку, потому что твой поезд ушел без меня.

Он моргнул, темные ресницы заблестели от влаги, и она увидела его разочарование в том, как его кожа хотела превратиться из загорелой в серую.

— Ты снова пытаешься сбить меня с толку своими речами. Я думал, что мы уже прошли через эту детскую тактику.

— Детскую. Думаешь, кто… — Кайли оборвала себя и отбросила то, что собиралась сказать. — Нет, знаешь, что? С меня хватит обсуждений. Я сказала, что мы должны подождать, и именно это я и собираюсь сделать. Нам обоим нужно немного времени, чтобы отойти и понять, на чем мы остановились. И не говори мне, что это не так, — сказала она, подняв руку, останавливая его. — Нет. Мне все равно, если ты думаешь, что все в порядке, потому что мне нужно время подумать, и я, черт возьми, собираюсь им воспользоваться.

Она подошла к своему шкафу и повернулась к нему спиной, распахивая дверцу.

— Теперь, если ты не возражаешь, я попрошу тебя одеться и встретиться со мной и остальными внизу, где мы будем вести себя как цивилизованные евреи, язычники и Стражи, закажем китайскую еду и сделаем то, ради чего мы все тут собрались.

Она почти чувствовала, как Даг вибрирует от разочарования, но, когда наконец поддалась порыву подсмотреть, он исчез за дверью. Когда она услышала скрип ступенек, она легла на кровать и глубоко вздохнула.

Кайли понятия не имела, что ей делать. Слово «растерянность» не подходило для описания ее нынешнего душевного состояния. Она чувствовала себя не в своей тарелке с того самого момента, как Даг поднял ее с земли, и это не имело ничего общего с тем, что ее пронесли над крышами Бостона и поместили на церковную колокольню. Нет, воздействие огромной гаргульи на нее не имело ничего общего с гравитацией, а имело отношение к химии.

Да, прекрасно, она могла это признать. Между ними было что-то такое, чего Кайли никогда не испытывала за все свои двадцать три (почти двадцать четыре) года. О, она и раньше испытывала похоть, пару раз даже думала, что влюблена, но ничто не могло сравниться с чувствами, которые Даг вызывал в ее сердце, животе и во множестве других мест, о которых она поклялась сейчас не думать.

Возможно, в этом была и ее проблема. Что бы Даг ни заставлял ее чувствовать, она не могла найти подходящего слова, чтобы назвать это, ни на английском, ни на идише. И подозревала, что если бы она говорила на другом языке, то и в этом словаре не нашла бы нужного слова. Кайли знала только то, что этот мужчина сводил ее с ума гораздо чаще, чем она хотела бы сосчитать. Это не означало, что она верила в «судьбу», просто не знала, во что верить.

И да, Кайли Крамер была достаточно большим человеком (едва ли), чтобы признать, что это было худшим из всего. Всю свою жизнь Кайли всегда точно знала, где она стоит, даже когда ей не нравился вид. А теперь? Теперь она даже не была уверена, что у нее есть ноги.

Закрыв глаза и показав язык к потолку, Кайли поддалась своим низменным порывам и издала долгий громкий звук, обращенный ко всему миру. Это даже помогло, по крайней мере, немного.

Ладно. Она даст себе еще две минуты, а потом вытащит из постели свои ноги, оденется и пойдет заказывать еду. С достаточным количеством мяса, теста и соуса для пельменей все в этом мире становилось возможным.

Даже столкнувшись с ведьмой, двумя горгульями и Семью Демонами из ада.

По крайней мере, ей не придется делать это на голодный желудок.