Потрясенный любовью

Глава 12

Даг осторожно вошел в комнату, почти на цыпочках ступая по прохладным половицам, совершенно не уверенный в том, что его примут. Умный воин, осторожный воин сделал бы стратегическое отступление и дал бы своей паре время, которое, по ее словам, ей было необходимо, чтобы разобраться в своих чувствах и в той куче событий, через которые она уже прошла.

Он не был настолько умен. А может быть, просто не думал мозгами в тот момент. Любое из этих объяснений выглядело правдивым. Возможно, оба.

Однако он поднялся наверх не ради секса. По крайней мере, это не было его главной мотивацией. В нем бурлила нужда снова увидеть Кайли, побыть рядом с ней, не отвлекаясь на временных гостей или планы ночных.

Она забралась ему под кожу, и единственным способом успокоить постоянный зуд — находиться рядом с ней, чувствовать ее запах, прикасаться к ней, ощущать тепло ее маленького энергичного тела, которое почему-то казалось беспокойным даже в неподвижном состоянии.

— Предполагаю, что ты не рос со строгой бабушкой, или вообще с кем-либо, иначе не входил бы без стука.

Ее голос донесся из темноты, тихий и спокойный, скорее веселый, чем раздраженный. Даг выдохнул, не осознавая, что задерживал дыхание.

— Я не хотел разбудить тебя, если ты спала.

— Я не сплю. — она зашевелилась, скользнув по гладким простыням. Он хорошо видел в темноте, но Кайли по-прежнему лежала, свернувшись калачиком, на боку, и ему не было видно ее лица из-за пушистого одеяла. — Ты можешь войти.

Он немедленно подошел к кровати и потянулся к одеялу.

— Ого! Погоди-ка, Спринтер, — сказала она, протягивая руку, чтобы остановить его. — Я имела в виду зайти в комнату, а не залезть ко мне в кровать. Уверена, что нам еще есть о чем поговорить.

Даг подавил разочарованный вздох и сел на край кровати, поверх одеяла. Он заметил, что матрас здесь меньше, чем внизу, и не мог не представить, как тесно им придется прижаться друг к другу, чтобы обоим поместиться. Его пара хотела поговорить, и он поговорит с ней. Он только хотел бы обладать большими навыками в этом деле.

— У тебя есть вопросы, — догадался он.

Она нахмурилась. Теперь, сидя рядом с ней, он мог ясно видеть ее выражение лица, и это выражение выглядело растерянным, но не сердитым. Даг почувствовал надежду.

— На самом деле, я даже не уверена в этом, — пробормотала она. Оба они инстинктивно понизили голос, не желая нарушать интимную обстановку тихой, затемненной комнаты. — То есть, я думаю, что понимаю все, что мне рассказали, поэтому не собираюсь спрашивать, как это работает, или что говорит легенда, или какова моя роль во всем этом. Мой разум понимает все эти вещи. По крайней мере, он понимает, что это вы все считаете правдой, и у меня нет конкретных доказательств, чтобы опровергнуть что-либо из этого.

Даг изо всех сил старался сидеть спокойно и слушать, не наклоняться к ней и не пытаться заставить ее смотреть на вещи так, как он. Возможно, он знал эту женщину не так давно, но уже понимал, что попытки торопить или давить приведут лишь к разочарованию для него и еще большему упрямству для нее.

— Единственный вопрос, который постоянно возникает у меня в голове, — почему, — продолжила она, подложив одну руку под щеку, приподнимая голову на подушке. — И я даже не знаю, какое именно «почему». Почему я? Почему ты? Почему Судьбу волнует любовная жизнь обычных женщин и кучки каменных статуй? Почему у мужчин есть соски? Честно говоря, на данный момент все они кажутся одинаково важными. Так что нет, у меня нет никаких вопросов, потому что я даже не знаю, что именно хочу узнать.

Он изо всех сил пытался разобраться в ее словах, связанных ею в предложения, распутывание которых требовало времени и усилий. Наконец, он сказал:

— Я не думаю, что на любой из этих вопросов есть ответ. Даже если бы они были, я не уверен, что ответ удовлетворил бы тебя.

Она скорчила гримасу и показала ему язык.

— Такой большой балаган, да? Большой, сумасшедший балаган?

— Нет. — Даг покачал головой. — Но ты ищешь ответы, которых не существует, потому что Судьба не идет на поводу у живых. У нее свои правила и свои планы.

— Да, думаю, это совершенно ясно.

Ему пришлось собраться с мыслями, прежде чем задать свой вопрос.

— Ты так сильно не хочешь быть со мной, что предпочтешь отрицать нашу связь?

Она издала долгий, тяжелый вздох.

— Дело не в этом. С тобой все в порядке. Нет ничего плохого в этой Судьбе. Даже в самой ситуации нет ничего плохого. Я имею в виду, если убрать демоническое зло и его безумных приспешников. Я даже не уверена, что хочу отрицать это. Не знаю, как сформулировать то, что чувствую.

В темноте его рука протянулась и накрыла ее. Он провел большим пальцем по тыльной стороне ее изящных пальцев и слегка сжал.

— Просто попробуй.

Кайли отвернулась от него, устремив взгляд на тени, заполняющие комнату.

— Думаю, мне немного больно.

Она говорила так тихо, что ему пришлось напрячься, чтобы расслышать ее, а когда получилось, то испытал шок и чувство вины.

— Я причинил тебе боль?

— Нет! Нет, конечно же нет. — уголок ее рта слегка приподнялся, и она сжала его руку в ответ. — Я говорила о Судьбе. Это кажется таким странным — думать, что Судьба может послать мне идеального мужчину, парня, которого мне суждено любить и быть любимой вечно, в то время как она даже не удосужилась сделать так, чтобы моим родителям было на меня не наплевать.

Она напряглась, когда произнесла эти слова, словно ожидая удара или собственное признание Кайли шокировало ее. Он подозревал, что это могло быть и то, и другое.

Ее рука дернулась, пытаясь вырваться из его хватки, но Даг не позволил ей этого сделать. Вместо этого использовал эту связь, чтобы притянуть ее ближе, пока не заключил ее в объятия и прижал к своей груди.

Она слегка сопротивлялась, пока он устраивался в ее постели, упираясь плечами в изголовье и аккуратно устраивая ее у себя на коленях. Когда она захныкала, он почувствовал, как его сердце треснуло.

— Я не могу объяснить глупость твоих родителей, — сказал он, наклоняясь ближе, чтобы прижаться щекой к ее вьющимся волосам. — Для меня непостижимо, чтобы родители так холодно относились к своему ребенку, не говоря уже о том, чтобы кто-то вел себя так по отношению к такому хорошему и прекрасному человеку, как ты.

Она шмыгнула носом, а затем фыркнула от смеха.

— Ты так говоришь, потому что хочешь залезть ко мне в штаны.

— На тебе нет штанов, — заметил он, проводя рукой по гладкой коже ее бедра под слишком большой футболкой, которую она носила как одежду для сна. — А поскольку я уже побывал внутри них, аргумент теряет всякий смысл.

Она еще раз недоверчиво фыркнула, но затем положила голову на его плечо и прижалась к нему еще ближе.

Даг продолжил:

— Ты дорога своей бабуле, настолько, что она спорила с собственным ребенком, защищая тебя, не так ли?

Кайли неохотно кивнула.

— Ты также дорога Уинн. Любой заметит, как она привязана к тебе. Она считает тебя своей сестрой, даже если не по крови. — ему пришлось стиснуть зубы, чтобы произнести следующий пример, не откусив что-нибудь. — И очевидно, что ты дорога другим твоим друзьям, если Викара можно считать примером.

Она слегка шлепнула его по груди.

— Виктор, ты большой придурок. Знаешь, ты был не очень любезен с ним, пока он находился здесь. Я уверена, что именно поэтому он так быстро ушел.

Не был любезен с ничтожным человечишкой? Даг позволил ему уйти с головой на плечах и нетронутыми кишками в животе, не так ли? Он бы назвал это очень милым поведением, особенно если учесть, с какой щенячьей преданностью молодой самец смотрел на Кайли каждый раз.

Он быстро перешел к следующему пункту.

— Ты прекрасна для каждого, кто хоть на мгновение узнает тебя, малышка, потому что узнать тебя — значит увидеть твою истинную красоту. — его руки сжались вокруг нее, и он погладил мягкую, хрупкую кожу у ее виска. — Ты очень, очень дорога мне.

Она прижалась к нему, что очень порадовало его, но он почувствовал горячие теплые слезы на ее щеках, отчего ему захотелось убить что-нибудь за то, что посмело причинить ей боль. Ее отношения с родителями были явно натянутыми, но Даг чувствовал, что она возразит, если он вырвет их сердца из груди и растопчет их.

Ему пришлось довольствоваться тем, что он просто обнимал ее, нежно покачивая, пока ее слезы не высохли, а дыхание не успокоилось.

На мгновение он подумал, что она заснула, пока она не подняла руку и не коснулась своей нежной ладонью его лица. Не в силах удержаться, он повернулся к ней и вдохнул сладкий аромат, наслаждаясь нотками горечи, которые приземляли ее и делали в какой-то мере достижимой для такого чудовища, как он.

* * *

Кайли продлила свою вечеринку жалости еще на пять минут. Она надела остроконечную шляпу, дунула в вувузелу, разбросала серпантин и съела торт. Затем посмотрела на лежащего перед ней мужчину долгим тяжелым взглядом.

Даг посмотрел в ответ, его черные глаза смотрели решительно и немигающе, выражение лица было спокойным и нейтральным. Он не давил, не отступал, просто оставил ее в покое.

Как он догадался сделать это? Даже она сама не смогла бы определить, что именно ей нужно, но Даг знал и дал это. Возможно, именно поэтому она доверяла ему; даже спустя всего неделю… а какая это была неделя… Кайли знала, что когда он поклялся защищать ее, он говорил правду. И она знала, что, когда он поклялся быть ее парой, он тоже говорил правду.

Действительно ли Кайли хотела поспорить с ним по этому поводу? В конце концов, что это даст? Голова этого человека была высечена из гранита, причем в буквальном смысле слова, так что она знала, что он не собирается менять свое мнение.

Она не знала, сможет ли она изменить себя, но понимала, что ей не нравится человек, которым она была последние пару дней. Ей не нравилось быть растерянной, не нравилось быть раздраженной, не нравилось быть большим, ноющим клубком «почему я?».

Это означало, что прямо здесь, прямо сейчас, она собиралась положить этому конец. Время не просто закрутить гайки или заткнуться, а сделать выбор, независимо от того, что ждет ее в будущем, с ней все будет хорошо, пока она помнит, что она Кайли.

Вырвавшись из объятий Дага, она оседлала его ноги, прижав колени к его бедрам и положив руки ему на грудь. Его объятия ослабли, но он не отпустил ее. Его руки опустились, слегка сжимая ее бедра, а лицо озарилось любопытством.

Она усмехнулась и погладила твердые мышцы, скрытые под серой футболкой. Кайли знала, что он надел ее для нее, поскольку на той неделе не раз ворчал по поводу необходимости носить человеческую одежду, когда он не в своей естественной форме. Раньше она была ему за это благодарна. Теперь жалела, что он послушался.

— С меня хватит нытья, — объявила она, водя пальцем по его грудным мышцам. — Просто подумала, что ты заслуживаешь знать это. И я должна поблагодарить тебя за твое терпение. И за твои слова. Это было очень мило. И ты прав. Я довольно милый человек, так что мне следует преодолеть себя и двигаться дальше.

Он моргнул — выражение его лица было немного ошеломленным и более чем растерянным.

— Ты не должна извиняться, малышка, и не должна благодарить меня, но я рад слышать, что ты признаешь правду.

— О том, что я милая? — он кивнул, и Кайли позволила своей ухмылке стать лукавой. — Да, я такая. — она наклонилась вперед и прижалась к нему своей грудью, прошептав ему в губы. — Хочешь любить меня прямо сейчас?

На секунду она подумала, не превратился ли он обратно в камень, но затем Даг стремительно рванул вперед, обхватил ее руками и перевернул на спину. Пока он нависал над ней, рыча от возбуждения, Кайли откинула голову назад и рассмеялась от головокружительного удовольствия.

— Приму это за «да». - она усмехнулась, ей понравилась вспышка озорства, сверкнувшая в его глазах, когда он расслабился и понял, что ее мрачное настроение действительно прошло.

— Прими и это тоже, — проурчал он, прежде чем поцеловать ее и увлечь за собой в страну удовольствия.

Она наслаждалась этим поцелуем и поощряла, желая ощутить его дикость и настойчивость. Когда они были близки раньше, он действовал осторожно с ней, нежно и соблазнительно, пока в конце она не заставила его отпустить себя.

На этот раз Кайли хотела, чтобы он ничего не скрывал.

Она пыталась сказать ему об этом со всей пылкостью. Покусывала его губы, сосала его язык и стонала от его насыщенного, экзотического вкуса.

Она прижалась к нему всем телом, покачивая бедрами, чтобы распалить его твердость, обвила ногами и притянула к себе так близко, как только могла. Кайли извивалась и выгибалась, впиваясь ногтями в его спину, а он дарил ей лишь ровный, тлеющий жар сдерживаемой страсти.

Ха! Она ему еще покажет.

Было бы здорово, если бы Кайли смогла провернуть этот его трюк и заставить их одежду исчезнуть одной мыслью, но не являлась Стражем или ведьмой. Ей придется свести его с ума старым добрым способом.

Оторвавшись от их поцелуя, она повернула голову, прокладывая себе путь от его челюсти к напряженным мышцам горла. Кайли услышала его рык, отдающийся эхом в ее ушах, прежде чем он опустил голову и начал свою собственную атаку на ее плечо. Даг оттянул ее футболку в сторону и провел зубами по бледной коже, а затем повторил тот же путь языком.

Пока он отвлекся, Кайли освободила убрала одну руку с его спины и незаметно просунула ее между их телами. Ее пальцы забрались под пояс его мягких брюк. В тот же момент, когда она сомкнула пальцы вокруг его напряженной эрекции, повернула голову и нанесла удар, вонзив свои ровные белые зубы в плоть там, где соединялись его шея и плечо.

Даг завыл.

Он вздрогнул, словно в него ударила молния, зажженная бурным возбуждением. У Кайли мелькнула мимолетная мысль, что он не разбудил Уинн или Нокса, но потом решила послать все к черту и погладила его по всей длине, сжимая.

Он пробормотал что-то резкое и гортанное в ее плечо, и через полсекунды она обнаружила себя заключенной под более чем двумя сотнями фунтов мужской похоти.

Он схватил ее за оба запястья и прижал их к кровати над ее головой. В то время как его собственная одежда исчезла в одно мгновение, ее одежду он задрал выше головы, но не потрудился полностью снять.

Вместо этого он комкал ткань в руках, крутил и вертел ее, пока Кайли впервые не обнаружила, что из правильно завязанной и затянутой футболки можно сделать эффективную пару мягких, не натирающих кандалов.

Кто бы мог подумать?

Она мысленно поцеловала на прощание свои вторые трусики за день, поскольку Даг сорвал их с нее с еще меньшим изяществом, чем первые. Она не была уверена, что сможет найти все части утром, но, опять же, ей было все равно.

Еще меньше ее начало это волновать, когда он обхватил обе ее ноги чуть выше колен и наклонился вперед, закрыв весь мир от ее взгляда.

— Знаешь, нехорошо дразниться, малышка, — пробормотал он мурлыкающим голосом, от которого ее плоть сжалась, а по позвоночнику пробежала дрожь. — Вот. Позволь мне показать тебе.

Прежде чем она успела осознать угрозу, прозвучавшую в его словах, он раздвинул ее ноги и накрыл ее киску клитор своим горячим, голодным ртом.

Ее глаза закатились так сильно, что ей понадобилась бы операция, чтобы вернуть их на место.

Его язык бил ее, как нежный, шелковистый хлыст, проводя взад и вперед по набухшему клитору, пока она не стала умолять его остановиться. Он так и сделал, оставив ее клитор, чтобы исследовать мягкие складочки вокруг ее входа и погрузить свой язык глубоко в нее. Что же она натворила?

Ее бедра извивались в тщетной попытке избежать безжалостного удовольствия, которое ей навязали. Снова и снова его рот подводил ее к оргазму, затем отступал, меняя или притупляя стимуляцию, пока давление не ослабевало, и она снова заходилась в стонах.

Этого мужчину следует объявить вне закона.

— Даг, остановись. — Кайли задыхалась, не в силах втянуть достаточно воздуха, чтобы говорить связно. — Хватит. Просто войди в меня. Пожалуйста. Трахни меня.

Он поднял голову настолько, чтобы встретиться с ней взглядом, облизал губы и покачал головой.

— Ммм, еще нет, — прорычал он и вернулся к своей пытке.

Его губы сомкнулись вокруг ее клитора и потянулись к нему мягкими, уверенными движениями, от которых она едва не разрыдалась. Все ее тело лихорадило и болело, а по вискам струились капельки пота. Она могла только надеяться, что ее сердце достаточно здоровое для таких нагрузок.

Отчаянно желая облегчения, Кайли опустила свои связанные руки вниз и схватила его за голову, пытаясь подтянуть его к себе, но это было больше похоже на попытку сдвинуть рояль мизинцем.

Он отпихнул ее руки и убрал их со своего пути, а затем втянул ее клитор так сильно, что она дико задрожала на грани между удовольствием и болью.

— Даг! Пожалуйста! — закричала она, ее голос был хриплым и едва узнаваемым для ее собственных ушей. В ответ Даг ввел два больших пальца в ее влажное, пустое лоно и нашел то место на внутренних стенках, от чего у нее взорвалась голова.

Вскоре за ней последовали остальные части тела. Оргазм прорвался сквозь нее, взяв ее, как котенка, в зубы и безжалостно тряся. Даг едва ослабил давление, продолжая гладить, лизать и терзать, пока она не смогла только трястись, содрогаться и задыхаться.

К тому времени, когда Даг поднял голову и успокаивающе погладил руками ее живот и бедра, ее мольбы превратились не более чем в непрерывный поток хныканья. Ее кожа была настолько чувствительной, что даже несексуальное прикосновение чуть снова ее не возбудило.

— Такой хороший маленький человечек, — промурлыкал он, продолжая успокаивающе ее поглаживать, избегая перевозбужденного клитора и ноющего соска, пока она наконец не почувствовала, что снова может дышать.

Кайли заставила себя открыть глаза, с удивлением осознав, что не просто закрыла их, а сжала так сильно, что они не хотели открываться. Когда ей это все-таки удалось, она ошеломленно посмотрела на него и обнаружила, что Даг наблюдает за ней своим пылающим черным взглядом.

— Хорошая девочка, — пробормотал он, наклоняясь вперед, чтобы коснуться ее губ своими. Простое прикосновение заставило ее понять, что, хотя болезненный уровень возбуждения ослаб, ее лоно все еще болит и пульсирует от пустоты. Ей нужен был он внутри.

Кайли потянулась к нему, и он встретил ее на полпути, быстро сняв футболку с ее запястий и поднеся их к своим губам для нежных поцелуев. Затем руками обхватил ее плечи, приподнимая ее верхнюю часть тела с кровати и крепко прижимая к своей груди.

— Я лишь поверхностно показал тебе то, как я хочу любить тебя, маленькая Кайли, — сказал он нежным голосом. — Мне еще многое нужно продемонстрировать.

— Хорошо, — вздохнула она и погрузилась в его поцелуй.

Он затягивал ее, глубоко и медленно, как все великое, и бешеный темп последнего поцелуя растворился в омуте томного тепла. Затем его зубы начали покусывать, а руки гладить ее обнаженное тело, смыкаясь на груди, и напряжение снова начало растекаться по ее мышцам.

Она не выдержала бы еще один раунд нежных пыток Дага, но желание почувствовать его внутри себя не утихало. Поднявшись на колени, Кайли попыталась перекинуть одну ногу, чтобы устроиться на нем, но его руки сжались, останавливая ее.

Она почувствовала, что начинает хныкать, и ей не составило бы труда сказать ему о своей потребности, но Даг уже опередил ее. Его руки повернули ее спиной к нему, заставив смотреть на тень изголовья кровати. Давление на плечи побудило наклониться, и в то же время он удерживала ее нижнюю часть тела на месте.

В предвкушении она встала на колени и уперлась локтями в матрас, приподнимая бедра, чтобы предложить себя своему любовнику.

Кайли задрожала, когда его ладони погладили ее ягодицы, и не смогла сдержать стон предвкушения, когда его пальцы сомкнулись вокруг ее бедер. Он был нужен ей, как воздух.

Даг переместился за ней, и от его веса матрас прогнулся. У нее было всего мгновение, прежде чем он приставил головку своего члена к ее входу и вошел внутрь, заполнив ее до краев.

Она не закричала, но издала долгий, низкий, рокочущий звук удивления и удовольствия. В этом положении Даг казался огромным, растягивая ее нежные мышцы, а его длина, казалось, давила на сердце. Ее стенки сжалась, пытаясь захватить и удержать его на месте, но он уже двигался, задавая ритм глубоких, тяжелых толчков, которые заставляли ее голову кружиться, а клитор пульсировать между ног.

Его резкое дыхание громко звучало в тихой комнате, а шлепки его бедер о ее задницу заставляли ее краснеть, отчего возбуждение усиливалось. Кайли стала подаваться назад навстречу ему, стремясь к наслаждению, которое, как она чувствовала, начинало нарастать в ее животе.

Даг одобрительно хмыкнул и наклонился вперед, накрывая ее своей грудью и прижимая их тела друг к другу, заставив ее утопать в ощущениях его кожи и горячего, землистого запаха. Близость только подстегнула Кайли, и, когда он провел зубами по ее плечу, она вздрогнула и прижалась к нему.

— Доставь мне удовольствие, — потребовал он, обхватив одной рукой ее бедро, а другую просунув под нее, прижимая к тугому комку нервов, которые он уже столько времени терзал. — Давай, — сказал Даг, надавливая на ее клитор с твердым, целенаправленным давлением. — Я хочу чувствовать тебя, маленький человечек. Сейчас.

Боже, она тоже этого хотела. Она тянулась к кульминации, чувствуя, как то маячит на горизонте. Затем Кайли почувствовала, как его зубы сомкнулись на ее шее, впиваясь в плоть и удерживая на месте, как животное со своей парой, и она потеряла контроль.

Все поглотило пламя. Ее тело горело изнутри, оргазм, как стена огня, вырвался из места их соединения и охватил каждый дюйм кожи и мышц.

Кайли чувствовала, как его бедра прижались к ней, когда он изливался в нее, и подумала, не горит ли он тоже. Ее руки и ноги ослабли, не в силах больше поддерживать ее, и она рухнула на матрас, прижавшись к мягкой поверхности.

«По крайней мере, на этот раз поверх матраса лежала простыня, — сонно подумала она. — Может быть, как пара, они действительно продвинулись вперед». Это была ее последняя мысль перед тем, как ее одолел сон, но она засыпала с улыбкой.