Поверить в любовь

6

Ева стояла в тени, внимательно прислушиваясь к голосу Свена, чтобы не пропустить, когда он объявит ее выход. Лишь на секунду она позволила себе закрыть глаза, пытаясь собраться с силами. Надо сказать, ей с трудом удавалось сохранять хотя бы внешнее спокойствие: в душе у нее все кипело. Ева кляла себя за глупость и наивность. Надо было послушаться Феликса! — стучало у нее в голове. Он опытнее и умнее — он заранее знал, что все так получится!

— Ева! Готова? — словно сквозь пелену, услышала она голос Свена. — Внимание! Мотор!

Ей не надо было делать ничего особенного — просто появиться перед камерой и немного пройти. Свен объяснил, что она должна выйти из лесной чащи «походкой богини»…

Помни о камере! — сказала себе Ева. Делай все так, как сказал Свен. Чем быстрее ты с этим закончишь, тем быстрее с тебя наконец снимут ужасный костюм!

Костюмом это одеяние можно было назвать лишь с большой натяжкой — Ева просто была замотана в тонкую прозрачную ткань. Она еще раз осмотрела себя и нахмурилась. Ярко светило солнце, а, помимо этого, Ева была освещена еще и юпитерами. У нее возникло подозрение, что с таким же успехом она могла идти голой — эффект был бы тот же!

Третий дубль… Они что, пришли сюда, чтобы издеваться надо мной? Или чтобы рассмотреть меня во всех подробностях? «Нет, надо успокоиться, — говорил Еве внутренний голос. — Они профессионалы и знают, что и зачем делают…»

Если бы Феликс был здесь! Он бы… Нет, ни за что! Еву пронзил ужас. Он бы увидел ее в этом наряде… Какое унижение, какой позор! Слава Богу, что его здесь нет.

А может, Феликс специально уехал, чтобы оставить ее здесь одну, беспомощную, чтобы показать ей, как глупо было ввязываться в это?..

— Снято! Еще раз!

Свен подошел к Еве; она поймала себя на мысли, что не может смотреть ему в лицо, и сосредоточила взгляд на разводах его яркой рубахи.

— Это было уже лучше, дорогая, но еще недостаточно хорошо, — сообщил он ей, ослепительно улыбаясь. — Видишь ли, выражение твоего лица… Ты была слишком напряжена, думала о чем-то своем. Старайся идти помедленнее. Помни, что я сказал тебе: ты видение, женщина, о которой Артур только мечтает…

— Свен… — Ева по-прежнему не сводила глаз с его рубахи. — Я не уверена, что справлюсь… Мне кажется, что я выгляжу… ужасно!

— Чушь! Ты выглядишь великолепно! — Ева почувствовала на себе его раздевающий взгляд. — Ты, безусловно, справишься. У тебя уже сейчас все хорошо получается. Помни: это начало твоей карьеры! Попробуй еще раз, и главное — двигайся медленно и плавно, словно во сне…

— Ну и как все прошло? Или мне нельзя об этом спрашивать?

Ева удобно устроилась на мягком сиденье, пристегнула ремень безопасности и вздохнула с облегчением.

В тот момент, когда в поле ее зрения появилась длинная, сверкающая на солнце машина Феликса, Ева была на грани истерики, но его появление сразу придало ей сил. Он казался таким уверенным в себе, умным и надежным! Ева еле сдержалась, чтобы не сорваться с места и не броситься к нему в объятия.

Сейчас она лихорадочно думала, что ему ответить. Очевидно, придется разыграть целую сцену — и это будет не легче, чем то, что она делала в фильме Свена…

— Все было замечательно! — с преувеличенной бодростью воскликнула она, но при этом низко опустила голову, делая вид, что что-то ищет в сумке: так Феликс не мог заметить, что в ее глазах стоят слезы.

— Значит, тебе понравилось?

— Конечно!

Волосы упали на лицо Евы, но она даже не попыталась поправить их.

— Ты, должно быть, устала? — не унимался Феликс; он вел машину одной рукой, а другая вольготно расположилась на спинке сиденья Евы. — Свен продержал тебя довольно долго.

— Были кое-какие проблемы со светом. — Рука Феликса случайно коснулась ее шеи, и Ева тут же наклонилась вперед. — Потом что-то случилось с камерой… Из-за этого пришлось все переснимать несколько раз. Но я, в общем-то, ожидала, что так будет, — с видом знатока добавила она и резко переменила тему: — Как себя чувствует отец Анны? Тебя так долго не было…

— Что, соскучилась? — насмешливо поинтересовался Феликс. — С ним все в порядке, — уже серьезнее сказал он. — Он упал с лестницы, но переломов нет. Несколько синяков, ссадин — в общем, ничего страшного… Лучше расскажи о себе. Какой эпизод вы снимали?

— Ну не знаю, как тебе описать… В общем, там Дайана выходит из леса. Кстати, когда мы приедем, я, наверное, поплаваю в бассейне. Сегодня так жарко…

Ева сказала первое, что пришло в голову, пытаясь переключить внимание Феликса, но его оказалось не так-то просто обмануть.

— Понятно… — задумчиво протянул он. — Ты не хочешь говорить об этом. Интересно почему?

— Феликс, пожалуйста!.. — Голос Евы дрогнул. Она действительно не хотела ничего рассказывать, боясь проговориться. Если Феликс узнает правду, это будет катастрофа. — Пожалуй, ты прав — я в самом деле очень устала, мечтаю вернуться домой и отдохнуть.

— В остальном я тоже был прав?

— Это что, допрос? — вспылила Ева и решила воспользоваться тактикой нападения: — Это был замечательный день! Все были очень милы и дружелюбны. Свен сказал, что я просто великолепна и меня наверняка будут номинировать на «Оскара»! — Она бросила на Феликса гневный взгляд. — Ну? Теперь ты доволен?

— А как ты думаешь? — Темно-карие глаза изучающе смотрели на Еву. — Хорошо, забудем об этом. Ясно, что прямого ответа от тебя не дождаться. Лучше я сам позвоню Свену. Может, от него добьюсь чего-нибудь вразумительного.

— Не вздумай этого делать! Я же сказала, все прошло прекрасно. Это был лучший день в моей жизни!

— Да верю, верю!.. Ой, Ева, смотри, вон свинья в небе полетела! — Голос Феликса был полон открытой насмешки.

Ева, словно ошпаренная, выскочила из машины, как только они подъехали к вилле. Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, нервно дергая ремешок сумки, она ждала, когда Феликс откроет дверь. Он заметил ее напряжение.

— Ева, ты ведешь себя как-то странно… Ты себя хорошо чувствуешь?

— Прекрасно! — коротко ответила она. — Просто прекрасно!

Феликс внимательно взглянул на нее, и Ева отвела глаза. После сумасшедшего дня она была совершенно без сил и не могла выдержать его взгляда. Ее плечи опустились под грузом сомнений и мук, внутренней борьбы и постоянных перепалок с Феликсом. Ее душа хотела спокойствия и одиночества, но тело жаждало мужских объятий, защиты и помощи… Господи, какая же я слабая! — подумала Ева.

— Феликс, открой, пожалуйста, поскорее! — стараясь говорить как можно спокойнее, попросила она. — Я просто мечтаю о холодном душе…

Но Феликс, словно издеваясь, очень медленно поворачивал ключ в замке.

— Сегодня я звонил Джеймсу и сообщил о твоем новом увлечении, — будничным тоном произнес он.

— Зачем ты это сделал?! — возмутилась Ева.

— Я считаю, он должен знать, — твердо ответил Феликс.

— И ты, конечно, дал ему понять, что ты против?

— Да, я не стал этого скрывать. — Голос Феликса звучал совершенно невозмутимо. — Но я сказал, что спорить с тобой было бесполезно.

— И как же отреагировал Джеймс? — с тревогой спросила Ева.

— Никак. — Феликс пожал плечами. — Он был очень занят.

У Евы вырвался вздох облегчения.

— Значит, он не оправдал твоих ожиданий…

— Что ты имеешь в виду?

— Уверена, ты надеялся услышать от Джеймса совсем другое. Ну, например, что-то похожее на то, что сам наговорил мне. — Голос Евы был полон сарказма. — Но тебе не повезло. Джеймс в своем репертуаре: то он трогательно заботится обо мне, то почти не обращает внимания. Вполне вероятно, он уже забыл, что отправил меня сюда…

— Не болтай глупости! — Феликс наконец открыл дверь. — Наоборот, Джеймс сказал, что собирается навестить тебя. Но я убедил его, что для тебя сейчас очень важно проявить самостоятельность.

У Евы вырвался возглас разочарования, и темные брови Феликса вопросительно взлетели вверх. Ева почувствовала, что он проверяет ее.

— Ты удивлена… или недовольна? Разве ты не этого хотела?

— Разумеется, этого! — заметно пересиливая себя, сказала Ева. — Дай же мне пройти!

Она ступила на порог, но Феликс неожиданно преградил ей путь: в ее голосе звучали слезы, и он, конечно, моментально заметил это.

— Ева, что-то не так? — встревоженно спросил он. — Почему ты не хочешь мне рассказать?

— Повторяю: все прекрасно! — Ева нервно откинула пряди со лба. — И хватит давить на меня!

— С чего ты взяла, что я давлю на тебя?

— Неважно! Но мне это не нравится!

Резким движением оттолкнув Феликса, Ева вбежала в дом. Перескакивая через ступеньки, она влетела вверх по лестнице, за секунду преодолела коридор и, захлопнув дверь спальни, без сил прислонилась к ней, дрожа как осиновый лист. Ева понимала, что окончательно запуталась. Прошедший день был похож на ночной кошмар. Надо было послушаться Феликса, поверить его словам! Он же предупреждал ее, уговаривал не ввязываться в это… И почему она такая упрямая?! Из упрямства и чувства противоречия она вышла замуж за Эмила, из упрямства так долго жила с этим человеком, хотя здравый смысл говорил ей, что давно пора бросить его…

Но рассказать Феликсу все, признать свою ошибку? Эта мысль повергала Еву в ужас. Что он подумает, как будет относиться к ней, когда узнает правду? Она и так не очень-то интересует его! Он, похоже, совершенно забыл о том, что произошло прошлой ночью…

А Ева не забыла… Стоило ей закрыть глаза, как перед мысленным взором вставала одна и та же картина — ночь, сказочно красивая оранжерея, доносящиеся издалека звуки музыки, и… И они целуются! Ева словно наяву чувствовала силу его объятий, вкус его поцелуя, жар и дрожь от его близости…

И напрасно пыталась она прогнать наваждение, напрасно говорила себе, что Феликс просто манипулировал ею, пытался подчинить ее своей воле. Забыть эту ночь было выше ее сил.

Ева подошла к шкафу, открыла его и взяла мягкое махровое полотенце. Раздевшись, она направилась в ванную, и в этот момент в дверь ее комнаты постучали. Ева в замешательстве уставилась на разбросанную по дивану одежду, совершенно не зная, что делать. Оценив ситуацию и рассчитав, что одеться она уже не успеет, Ева быстро завернулась в полотенце.

— Да?

— Можно мне войти? — услышала она вежливый вопрос Феликса.

— Ммм… Подожди секундочку…

Ева посмотрела на себя в зеркало. Полотенце, конечно, оставляло открытой большую часть тела, но, по сравнению с тем, как она ходила сегодня на съемках, все выглядело довольно прилично.

Собрав с дивана одежду, она сунула ее в ближайший ящик и, натянув повыше полотенце, медленно открыла дверь.

— Что случилось?

— Звонит Свен. Хочешь поговорить с ним?

— Я… я только что собиралась пойти в душ…

— Это я заметил, — усмехнулся Феликс, оглядев Еву с головы до ног. — А ты уже загорела. Плечи даже обгорели.

— Серьезно? — Ева поглядела на свои покрасневшие руки и плечи. — Да… правда… Надо было пользоваться кремом для загара.

Ответная реплика Феликса поставила Еву в тупик:

— Или не снимать блузку…

— Да, пожалуй, — чуть слышно согласилась Ева.

Феликс метнул на нее испытующий взгляд.

— Кстати, зачем ты это сделала?

— Не знаю… — Ева старалась говорить непринужденно. — Мне стало жарко, и… и я забыла, как здесь сильно печет солнце.

— Странно, вчера этого еще не было. Ты что же, разделась прямо на съемочной площадке?

Ева пребывала в полном смятении, она решительно не знала, что сказать. Феликс вдруг положил руки на ее разгоряченные плечи, его прикосновения принесли блаженную прохладу.

— Так ты не хочешь рассказать мне о сегодняшнем дне?

Голос Феликса был тих и спокоен, но Еве в нем послышалась угроза. Она отодвинулась на шаг и пробормотала:

— Честно говоря, мне нечего сказать. Обычный день…

— Ну вот и расскажи, что произошло в этот обычный день, — настаивал Феликс.

— Послушай, Свен ждет… Я пойду поговорю с ним.

— Стоит ли? Этот человек — негодяй!

— Я не знаю, что произошло между тобой и Свеном, почему ты так ненавидишь его, но меня это не касается! Не ка-са-ет-ся, понимаешь?! — вспылила Ева.

Она почти кричала. Очевидно, подобная реакция выглядела совершенно неадекватной, и Феликс нахмурился.

— Что он сделал с тобой?

Ева густо покраснела.

— Не будь смешным! Ничего он не сделал!

— Ты думаешь, я слепой? — возмутился Феликс. — Ты думаешь, я не заметил, в каком состоянии ты была, когда я приехал за тобой?

— Я же сказала тебе, что просто устала, — с каменным лицом произнесла Ева. — Это был трудный длинный день…

— Не считай меня за дурака! — холодно отрезал Феликс. — Свен изменил сцену сна Артура, и ты должна была изображать сексуальную сирену, я прав?

Ева опустила голову. Он обо всем догадался! Больше не было смысла что-то скрывать.

— Почти прав… — несчастным голосом откликнулась она.

— Я убью его!

— Нет! — Ева испуганно посмотрела на Феликса. — Пожалуйста, забудь об этом! Все не так плохо…

— И ты думаешь, я поверю?!

— Я просто чувствовала себя не в своей тарелке. Мне казалось, что у меня ничего не получается… Завтра все будет лучше. Я пойду поговорю со Свеном. — Ева решительно двинулась к двери.

— Можешь не торопиться, — бесстрастно произнес Феликс. — Свен уже знает, что ты занята.

— Но ты же сказал…

— Я знаю, что я сказал! — оборвал ее Феликс; в его взгляде был вызов. — Я солгал. Я хотел увидеть твою реакцию — и она оказалась именно такой, как я предполагал: ты так же жаждешь разговаривать со Свеном, как я.

— Так ты обманул меня?! — воскликнула Ева; в ее голосе слышались горечь и отвращение. — Опять обманул! Как прошлой ночью! Неужели это единственное, на что ты способен?!

— Прошлой ночью? — удивленно повторил Феликс.

Неужели он все забыл?! — промелькнуло в голове Евы. Какое унижение…

— Да! Прошлой ночью в саду! — уточнила она.

— А… это ты о том, как на нас вдруг нахлынули чувства и мы чуть было не занялись любовью? — как ни в чем не бывало поинтересовался Феликс.

— Когда мы — что?..

От его спокойного равнодушия у Евы пропал голос. Господи, зачем я заговорила об этом?! — кляла она себя. Он такой циничный, ему так легко говорить о том, о чем я боюсь даже думать…

— О каких чувствах ты говоришь?! — вспылила она. — О чувстве собственного превосходства? Ты типичный самец, готовый пойти на все, чтобы подтвердить свою власть!

— Ты так считаешь?

— Я знаю это! И ты меня не переубедишь, даже не пытайся, только зря потеряешь время! — Ева подошла наконец к ванной и рывком открыла дверь. — А сейчас, если ты не против, — язвительно добавила она, — я бы хотела все-таки принять душ.

— А если Свен позвонит еще раз? — хитро сузив глаза, поинтересовался Феликс.

— Тогда, конечно… конечно, я поговорю с ним — твердо сказала Ева.

— Понятно… Так я и думал, — удовлетворенно протянул Феликс. — Ответь мне, пожалуйста, на последний вопрос. Ты затеяла все это ради самоутверждения?

— Ничего подобного! — Полотенце Евы чуть соскользнуло, почти обнажив грудь, но она даже не заметила этого. — Просто я хочу… хочу добиться чего-нибудь в жизни, преуспеть…

— Итак, раньше ты терпела постоянные неудачи и наконец решила все изменить, добиться успеха? Похвально… — серьезно сказал Феликс. — Но ты выбрала неправильный путь, Ева. Этот фильм не принесет тебе успеха. И Свен тоже. Он ведь уже поставил тебя в неудобное положение? Признайся, ты успела пожалеть о том, что согласилась! Еще одна ошибка в бесконечной цепи неудач — вот о чем ты думала, когда я приехал за тобой, и о чем ты думаешь сейчас, — с уверенностью сказал Феликс. — И не надо качать головой, я вижу это в твоих глазах.

В Еве словно что-то оборвалось, она мгновенно потеряла контроль над собой:

— Хватит! — закричала она. — Я не позволю! Не позволю!

Ее глаза сверкали, она бешено колотила кулаками по груди Феликса. Руки уже болели, но на Феликса, похоже, ее удары не производили никакого впечатления. Он даже не пошевелился — только губы изогнулись в усмешке. Увидев выражение его лица, Ева окончательно вышла из себя.

— И ты так спокоен! Так чертовски спокоен!.. Откуда ты знаешь, о чем я думаю?! Кто дал тебе право лезть мне в душу?!

Полотенце опустилось еще ниже, но Еве уже было все равно. Все ее мысли были только об одном: как она могла испытывать сильные чувства к столь холодному, равнодушному человеку, как могла так безрассудно влюбиться, словно шестнадцатилетняя девчонка!

— Я тебя ненавижу! — зло бросила она, словно пытаясь убедить в этом саму себя.

— Неправда, — невозмутимо парировал Феликс.

На секунду Еве показалось, что он сейчас развернется и спокойно выйдет. Но вдруг в его лице что-то неуловимо изменилось, глаза потеплели, в них зажегся огонь — жаркое пламя страсти. С лица Феликса сошла маска безразличия.

В мгновение ока Ева оказалась в его объятиях. Слабая попытка борьбы, сопротивления, и… она бессильно прижалась к широкой груди Феликса.

— Я не хочу, чтобы мы ссорились, — прошептал он. — Я не хочу, чтобы ты ненавидела меня…

— Я ненавижу себя… — чуть слышно призналась Ева. — И, кажется, ненавидела всю жизнь…

— Не говори так, — тихо сказал Феликс и нежно погладил Еву по голове. Она закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением его рук. — Ева, что ты делаешь со мной!

— Я… я не хотела вести себя так, — пробормотала она.

— Знаю, — мягко произнес Феликс. — У тебя действительно выдался трудный день.

— У меня было несколько трудных лет! — поправила Ева и, поколебавшись, добавила: — А день был просто ужасный.

— Зря ты не послушалась моего совета…

— Пожалуйста, не надо меня снова поучать, — умоляюще прошептала она.

— Все, все… Больше не буду. — Феликс провел пальцем по ее щеке. — Ты такая… — он замолчал, подыскивая нужное слово, — такая маленькая, славная девочка…

— Я не девочка, — возразила Ева. — Я взрослая женщина.

— Думаешь, я не знаю? — Феликс улыбнулся. — Просто Джеймс поручил тебя мне, и я все это время старался…

— Совершенно напрасно, — мягко перебила Ева. — У меня есть свои голова на плечах.

— И что же говорит тебе сейчас твоя голова? — Пальцы Феликса скользнули по телу Евы, наслаждаясь его женственными изгибами. — Что ты чувствуешь?

Губы Феликса прильнули к ее шее, рука коснулась груди… Ева отбросила прочь страхи и сомнения. Все потеряло смысл, все забылось — и этот ужасный день, и постоянная борьба с Феликсом, и их ссоры…

Феликс чуть прикусил мочку маленького уха Евы, и она закрыла глаза, дрожа от властно заполнивших ее ощущений. Горло сдавило, в груди с каждой минутой все сильнее разгоралось пламя. Когда его язык пробрался в раковину уха, Ева издала непонятный звук и ухватилась за плечи Феликса, пытаясь сохранить равновесие в бешено завращавшемся вокруг нее мире. Она ощутила дрожь, пронзавшую Феликса, жар и напряженность тела, прижимавшегося к ней.

Внезапно Еве показалось, что она куда-то летит: Феликс легко подхватил ее на руки, и вскоре она уже лежала на удивительно прохладных простынях.

— Если мы сделаем это… — словно сквозь пелену, услышала Ева голос Феликса. — Я не хочу, чтобы ты потом жалела…

— Я не буду жалеть!

Ева с трудом узнала свой собственный голос. Она прильнула к Феликсу, без слов давая понять, как он нужен ей, как она хочет его…

Окружающие звуки казались совершенно неважными. Ни Феликс, ни Ева не обратили никакого внимания на шум гравия, шаги, и даже на звонок велосипеда, раздавшийся снаружи.

Феликс приник к губам Евы, и она почувствовала, что огонь, горящий в груди, разливается по всему ее телу. Он начал целовать ее медленно, наслаждаясь каждым оттенком ласки, каждым мгновением растущей близости. Ева страстно отвечала ему, и вскоре поцелуев стало недостаточно. Она нащупала пуговицы его рубашки — ей хотелось почувствовать тепло его обнаженного тела!

Феликс приподнялся и мягко отстранил ее руки. Без малейшего колебания он рванул рубашку; затрещала рвущаяся ткань, несколько пуговиц отлетело. Одним движением он отбросил в сторону полотенце, которое и так уже почти ничего не прикрывало, и, пожирая глазами обнаженное тело Евы, восхищенно произнес:

— Как ты красива!..

Губы Феликса осторожно коснулись ее груди, и Еву охватили какие-то совершенно незнакомые, непередаваемые ощущения. Она почувствовала, как он осторожно обводит сосок языком, и, застонав, вцепилась в его густые черные волосы.

…Все вокруг исчезло, растворилось. Осталась лишь его близость, жар губ, прильнувших к ее груди. Феликс нежно покусывал сосок, заставляя Еву испытывать восхитительные муки. Его рука отыскала вторую грудь и начала ласкать, медленно, скользя по соску, пока тот не затвердел. И только потом Феликс начал перекатывать розовый шарик между пальцами, наслаждаясь судорогами, пробегавшими по телу Евы.

— Я так хочу тебя!.. — выдохнул он.

— И я хочу тебя, — словно эхо, отозвалась Ева.

Внезапно лицо Феликса исказилось страданием.

— Что случилось? — встревоженно прошептала Ева. — Феликс, если ты думаешь, что я сомневаюсь…

— Нет, дело не в этом.

Он замолчал, и до слуха Евы наконец донеслись стук в дверь и женский голос, зовущий Феликса.

Пробормотав сдавленное ругательство, Феликс поднялся.

— Наверное, Анна пришла. Ничего страшного. Укройся пока чем-нибудь, через минуту я вернусь, — успокоил он Еву.

Он уже хотел уйти, как вдруг Ева, протянув руку, ухватилась за него, как утопающий — за соломинку.

— Феликс… — В ее глазах была мольба.

Он остановился и посмотрел на нее долгим взглядом, в котором, как разочарованно отметила про себя Ева, уже погас огонь желания.

— Я сейчас вернусь, — повторил он. — Подожди меня.

…Ева, завернувшись в простыню, лежала на кровати. Когда он придет, уже не будет так, как раньше, с грустью констатировала она. Анна все испортила!.. Но неужели он обязательно должен был уйти?!

Пока Ева находилась в объятиях Феликса, все было хорошо! Но теперь, когда он больше не целовал и не ласкал ее, она ощущала себя брошенной, ужасно одинокой, а главное… стала сомневаться в чувствах Феликса! Он хотел ее — этого нельзя было отрицать. Такое желание невозможно разыграть. Но… может быть, он отреагировал бы так же на любую другую женщину, застав ее полуобнаженной?

Ева перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. Когда до нее донесся смех Феликса и Анны, она поняла, что больше нет смысла лежать здесь одной…

— Ева?! — удивленно воскликнул Феликс, увидев, как она выходит из дома.

— Решила поплавать в бассейне, — холодно объявила Ева, поправив лямки купальника.

— Ты представляешь, Анна проделала весь этот путь на велосипеде, чтобы доделать работу! — Феликс восхищенно покачал головой, затем обратился к Анне по-гречески. — Я сказал, что не надо было так волноваться, она могла приехать завтра, — пояснил он Еве.

— Анна очень добросовестна. Тебе повезло с ней.

Ева натянуто улыбнулась экономке и пошла дальше, но Феликс скоро догнал ее.

— Почему ты спустилась? — прошептал он, дотронувшись до ее плеча. — Не надо было! Я же сказал…

— Я помню, что ты сказал, — раздраженно бросила Ева. — Но мне вдруг захотелось поплавать.

Глаза Феликса сузились.

— Мы могли бы сделать это вместе…

— Нет, не стоит, — заметно пересиливая себя, произнесла Ева. — Тем более что тебе надо будет отвезти Анну домой.

Феликс огорченно взглянул на нее. У Евы было такое выражение лица, что ему стало понятно: отвезет ли он Анну, или она поедет домой сама — ничто не загладит обиду Евы.

— Ты же не хочешь, чтобы я отвозил ее, я это вижу. И я тоже не хочу.

— Но ты должен! — Голос Евы звучал сухо и неприветливо. — У несчастной женщины и так проблемы, а ты еще собираешься отправить ее на ночь глядя одну? Имей хоть каплю сострадания!

— Довольно! — Феликс схватил Еву за руку. — Хватит ломать комедию и изображать из себя святошу!

— Я не изображаю!

Ева почувствовала, что самообладание того и гляди покинет ее. То, что произошло с ними в спальне, было безумием. Какая-то нелепая, необузданная вспышка страсти после бесконечных ссор и борьбы… На одном сексе нельзя построить отношения! Я действительно не умею разбираться в людях, решила Ева. Эмил, Свен, Феликс… Все они лишь использовали меня, а я, глупая, верила им…

— Феликс, знаешь, наверное, даже лучше, что Анна… — Ева не могла найти нужного слова, — что Анна помешала нам.

— Я не верю, что ты в самом деле так думаешь, — спокойно произнес Феликс.

— Неужели? Откуда такая самоуверенность?! — вспылила Ева. — Да с чего ты взял, что все знаешь и понимаешь? — Она отступила на несколько шагов и чуть не столкнулась с экономкой.

— Мы поговорим об этом позже, когда я вернусь, — нахмурившись, сказал Феликс. — На машине это не займет много времени. Минут пятнадцать, не больше.

— Можешь кататься сколько хочешь! — огрызнулась Ева. — Когда ты приедешь, я буду уже спать.

— А если я захочу разбудить тебя? — Феликс с вызовом взглянул ей в глаза. — Что тогда?