Право на вседозволенность

Часть 2

Для Юлианы потянулись безрадостные дни учебы в академии, где она с первых же дней своего пребывания стала изгоем. Ее близость к Карминскому отпугивала других студентов и они старательно обходили ее стороной, словно она была больна чумой или проказой. Ее очень вежливо приветствовали, так же вежливо отвечали на ее вопросы, а через пару минут очень вежливо извинялись, ссылаясь на неотложные дела и исчезали.

Никто так и не смог понять за какие заслуги Оберон выбрал ее в инкаторы, поэтому все единогласно сошлись на самом простом объяснении и за глаза прозвали Юлиану королевской шлюхой.

Еще никогда в жизни девочка не чувствовала себя такой несчастной. Вопреки глубоко врезавшемуся ей в память совету Линареса жить сегодняшним днем, она с ностальгией вспоминала свою школу и корила себя за то, что не ценила те дни, когда жила в ней. По сравнению с нынешней жизнью школьная казалась ей просто раем. Там она жила в одной комнате с двумя другими девочками. Это не всегда было удобно, зато не приходилось страдать от одиночества. Но здесь ее поселили в отдельный дом. В нем было две комнаты, кухня и ванная. "Герцогиня, а тем более будущая инкаторша не может жить в общежитии! - сказал ей Оберон. - Теперь у тебя всегда и все будет только по высшему разряду!"

Обменять бы это все на возможность избавиться от Карминского!

Каждая встреча с этим страшным человеком опустошала Юлиану на целую неделю морально и физически. Рядом с ним она ощущала себя полной жизненных сил чашей, которую он раз за разом осушал до дна, истощая те немногие запасы счастья и радости, которые она скопила за свою недолгую жизнь.

Она отчаянно уповала на то, что Энтони уговорит отца перевести ее на другой факультет, но эта надежда таяла с каждым днем: за полтора месяца пребывания в академии он ни разу не навестил ее и только дважды позвонил. Да и его звонки были очень странными: минут по десять он не давал ей вставить ни слова, без умолку рассказывая ей всякие пустяки из своей жизни, а потом прощался, ни разу не спросив как ей живется. После этого Астароты снова надолго забывали о ней.

Едва ли их можно было в этом винить: страна была на грани очередного мощного кризиса. Оберон совсем отчаялся и втайне от всех заключил союз с двумя богатейшими людьми из дружественной ему Асакурии: Мортоном Альбиньи и Альфредом Морреем. Что он им наобещал, никто не знал, даже инкаторы, но после подписания соглашения олигархи немедленно принялись за возрождение находившейся в плачевном состоянии промышленности.

А ведь еще пятнадцать лет назад никто и помыслить не мог, что богатейшая в мире страна, всем диктовавшая свои условия, так быстро придет в упадок.

Конец ее рассвета начинался обманчиво радужно, как волшебная сказка: в один прекрасный день на орбите Земли появился невесть откуда взявшийся звездолет. Он был совершенно исправен, но абсолютно пуст. Появление "Мечты" - так был назван звездолет, - настолько воодушевило весь мир, что люди даже изменили свое летоисчисление. Они объявили этот год началом Звездной эры, эры космических путешествий.

Талинальдийцам повезло - они добрались до корабля первыми и тут же объявили его своей собственностью. Руководители остальных стран дружно ополчились против захватчиков и обрушили на них потоки экономических и политических санкций. Отныне Талинальдии противостояла огромная сила - Объединение Независимых Государств, а коротко - ОНГ.

Предпринятые ОНГ меры довольно ощутимо били по экономике Талинальдии, но та и не подумала уступить хоть часть своих прав на звездолет. А чтобы его не попытались отнять силой, она стала усиленно наращивать военную мощь.

В навигационной системе корабля были вбиты координаты планеты Эллиум. Именно к нему и отправили первую межгалактическую экспедицию, которую возглавил принц Оберон. Талинальдийцы ликовали, считая, что теперь их жизнь в корне изменится, пополнившись множеством иноземных технологий, а космические перелеты станут обычным делом.

Но судьба распорядилась по-другому. В сентябре шестого года "Мечта" благополучно вернулась на Землю, но не привезла ни новых технологий, ни даже стоящих образцов инопланетных минералов. Хмурый молчаливый экипаж сухо поведал прессе о том, что эллианцы приняли их крайне недружелюбно, и им пришлось спасаться бегством.

Несколько дней разочарованные в своих лучших ожиданиях люди приходили в себя, а потом глава ОНГ снова потребовал от отца Оберона передать узурпированный им звездолет во всеобщее владение.

Король был настолько измучен многолетней блокадой, что согласился на это требование. Но его надеждам на спокойную жизнь было не суждено осуществиться. Часть населения категорически запротестовала против утраты прав на звездолет и устроила в столице бунт. Разъяренная подстрекателями толпа ворвалась во дворец и убила короля и большую часть его министров.

Королем стал Оберон, который чудом выжил во время этого страшного мятежа. В своей первой речи он объявил, что будет продолжать политику своего отца и передаст корабль ОНГ. Вскоре после этого пришла весть о том, что экстремисты подорвали "Мечту", чтобы та не досталась никому.

Это акт вандализма потряс весь мир, и Талинальдии объявили всеобщий бойкот.

Унаследовав изнемогающую под грузом санкций страну, Оберон пытался перестроить ее экономику на самообеспечение, но потерпел жестокое фиаско.

Он неоднократно делал попытки примириться со своими ближайшими соседями, но переговоры шли очень туго. За годы своего правления он сумел наладить отношения едва ли с третью ополчившихся на него государств. Да и это, говоря по правде, была заслуга Карминского. Оберон даже не знал, что этот хитрый лис предложил их союзникам. Скорее всего, свои неоценимые услуги, на которые даже за границей был высокий спрос.

После этого стране задышалось чуть легче, но все же королю пришлось идти на поклон к чужеземным олигархам.

Когда весть о его скоропалительном поступке дошла до ушей инкаторов, двое из них потребовали от Оберона аннуляции этого грозившего переделом власти договора, но ничего не добились. В отличие от своих благоразумных предков, всегда доверявших мнению профессионалов, теперешний правитель крайне редко прислушивался к их советам и совершал одно безрассудство за другим, следуя одному ему известной цели.

Карминский же, к огромному удивлению коллег, поддержал его. Сказал, что король имеет право решать ставшие перед ним углом проблемы так, как считает нужным - ведь это его страна, а дело инкаторов не указывать, а помогать воплощать в жизнь его решения. Оберон так и не понял искренне одобрил Эдмунд его действия или просто хотел расквитаться за навязанную ему ученицу. Как бы то ни было, необходимые для войны деньги в казне появились, а Моррей и Альбиньи стали во дворце частыми гостями.

Юлиана же, напротив, почти перестала появляться в нем. Карминский загрузил ее учебой сверх всякой меры. Она засыпала и просыпалась читая бесчисленные справочники и руководства, но все равно не могла угодить своему строгому учителю.

Каждые несколько дней, а то и ежедневно, он высказывал ей свое недовольство ее знаниями и сетовал на то, что более бездарной ученицы Оберон ему подсунуть не мог. Постепенно она привыкла к мысли, что ничего путного из нее не выйдет. Это не замедлило сказаться на ее характере: она стала еще более замкнутой и стеснительной, а ее и без того невысокая самооценка сильно упала.

***

Наступил апрель. Солнце, как ответственный дворник, до капли высушило размокшие лужайки и выманило из почек деревьев прятавшуюся там листву. Уставшие от холода и слякоти студенты все охотнее выбирались на улицу, чтобы порадоваться долгожданному теплу.

Прижимая к груди папку с тетрадями, Юлиана брела в академический корпус. Ее то и дело обгоняли весело переговаривающиеся группки учащихся, и она мучительно завидовала им, остро страдая от недостатка общения.

- Так и будешь пялиться на них, - раздался совсем рядом с ней издевательский голос Карминского, - или все-таки попробуешь что-то сделать, чтобы изменить их отношение к тебе?

Юлиана шарахнулась от неожиданности.

- Я тоже не рад тебя видеть! –поравнявшись с ней, хмуро бросил инкатор. – Но, несмотря на это, нам придется терпеть друг друга, пока смерть не разлучит нас. Надеюсь, не моя.

- Почему так долго? – вырвалось у нее. Она прибавила шаг, чтобы не отставать от него.

- Потому что в том невероятном случае, если ты все-таки выучишься, нам придется работать бок о бок в инкатории. Не кривись – я тоже от этого не в восторге! И вообще, потрудись хоть немного контролировать свои эмоции! Мы общаемся уже почти два года, и все это время на твоем лице как на билборде огромными буквами написаны все твои мысли! Смотреть противно! Было бы правильней, если бы Оберон подержал тебя полгодика не в академии, а при дворе - это лучшая школа лицемерия из всех возможных!

Они поднялись по ступенькам академии и вошли в холл.

- Зачем мне учиться лицемерить? – не поняла Юлиана.

- Хотя бы затем, чтобы уметь натягивать при виде меня на лицо жизнерадостную улыбку и не портить мне настроение своей унылой физиономией.

- Зачем? Вы ведь прекрасно знаете, как я к вам отношусь! - сворачивая в ведущий к их классу коридор, сказала девушка.

- Конечно, знаю! – согласился Карминский. – Ты относишься ко мне так же, как и все остальные! Но им хватает ума делать вид, что мое общество им по крайней мере не противно, а я от этого размякаю и хочу им делать гадости намного меньше. А еще я люблю, когда меня хвалят и восхищаются мною! Да, да! Я тщеславен! Так что учти это на будущее. И вообще, учись пользоваться человеческими слабостями! Не будь ты такой честной и прямолинейной дурой, за тобой давно бы таскалась свита почитателей, и ты бы наслаждалась пребыванием здесь. А вместо этого ты день и ночь корпишь над учебниками, с завистью глядя через окно как веселятся другие!

- Они не принимают меня в свое общество, - с горечью призналась Юлиана.

Карминский толкнул дверь в класс и бросил на стол свой объемный портфель.

- Потому что ты глупая! - открывая настежь окно, ответил он. Сквозняк принес с собой свежий запах весеннего утра и затрепыхал висевшие на окне занавески.

- По-другому нужно строить отношения с людьми! Запомни - все мы корыстны! Только одним нужны деньги, другим любовь, третьим признание, а четвертым – казаться лучше, чем они есть на самом деле. И все свои благие поступки люди совершают для того, чтобы получить взамен что-то важное для себя! Арифметика успеха проста: одному студенту помоги сдать зачет, другому – избежать отчисления, третьему - получить больничный лист или поблажку на экзамене, и все – ты университетский авторитет! И делай все это с легкостью и непринужденностью! Не с видом приносящей тапок собаки, а богини, из прихоти снисходящей до простых смертных.

- Но как я могу им в этом помочь? – недоуменно пробормотала Юлиана.

Она взяла из шкафа учебники и аккуратной стопочкой сложила их на парте. Старик беспомощно всплеснул руками и возвел глаза к небу.

- Боже! И из этого Оберон хочет сделать инкатора! – простонал он. - Пойми, недалекая моя, тебе не посмеет отказать ни один из преподавателей этой страны! Даже сейчас, когда ты полное ничтожество, все понимают, кем ты станешь. Знают, что в будущем их судьба будет во многом зависеть от тебя! Попробуй ради интереса потребовать у учителя математики поставить тебе «отлично» за семестр просто так! Увидишь, он даже не пикнет, расписываясь в твоей зачетке!

- Даже если я не знаю ее на «отлично»?

- Даже если ты не появишься ни на одном занятии!

Он подошел к парте, перебрал лежащие на ней книги и пренебрежительно швырнул их обратно на столешницу.

- Хлам! – безапелляционно заключил он. – Пустой, никому не нужный хлам, который ничему путному тебя не научит! Не понимаю, чем думают в министерстве образования, печатая эту глубоко узконаправленную чушь! Настолько забивают детям головы шелухой, что туда больше не может поместиться ни одна умная мысль!

Юлиана внутренне с ним согласилась.

- А чему тогда нужно учиться?

- Жизни, детка! Жизни! Радуйся, тебе очень повезло с учителем! Я научу тебя брать от нее все по максимуму! Научу общаться с людьми, а через них ты получишь все, что тебе нужно! По окончании наших занятий они будут повиноваться одному твоему взгляду и нести тебе желаемое на блюдечке с золотой каемочкой. Если, конечно, у тебя хватит ума применить на практике полученные от меня знания!

Он вытащил из портфеля несколько подготовленных для Юлианы конспектов и бросил их на стол.

- Почитаешь на досуге! Все, на этом теоретическая часть закончилась, а теперь топай в мою машину – поедем заниматься практикой!

При слове «практика» девушка приросла к полу. Ей живо вспомнилось ее первое выездное занятие, воспоминания о котором не давали ей спокойно спать все эти два года.

- К…куда? – пролепетала она.

Карминский смерил ее полным недовольства взглядом.

- Туда, куда ты не хочешь! Учиться брать на себя ответственность за все, что происходит с тобой, которой ты так упорно избегаешь! И раз ты не отвечаешь даже за собственную жизнь, то мне придется тебя учить на других. - Он закрыл портфель и знаком приказал ей следовать за собой. - Поедем в центральный суд. Сегодня там будет вынесен приговор по делу серийного убийцы. На его счету восемнадцать зверски забитых подростков. Думаю, ты слышала об этом в новостях.

Юлиана покраснела - телевизор она почти не включала и новостями не интересовалась. Ей было некогда.

По дороге Карминский ввел ее в курс дела.

- Убийца - явный психопат, убивал ради удовольствия, причем всячески растягивал его. Вина полностью доказана, улик - выше крыши. Но при этом выглядит как божий агнец. Яркий пример того, что внешность обманчива.

Они приехали в суд как раз перед концом перерыва. К ужасудевушки Карминский поманил ее к судейскому столу и указал на место рядом с председателем.

- Садись! - велел он. - Сегодня ты будешь принимать решение жить подсудимому или умереть.

- Я?! - чуть не задохнулась от такого известия Юлиана. - Почему я?

- Пора учиться выносить приговоры.

Юлиана окинула взглядом гудящую в ожидании развязки толпу и поежилась. Неужели ей придется выступать перед всеми этими людьми? Во рту тут же пересохло от страха. Карминский ухмыльнулся и сел справа от нее.

- И что я должна буду сказать? - пролепетала она.

- Что сочтешь нужным. Я бы отправил его на эшафот, и чем скорее, тем лучше. Таких надо убивать на месте, чтобы не сбежали ненароком.

Девушку забила нервная дрожь. Судья ободряюще сжал под столом ее руку.

- Все мы когда-то начинали, - успокаивающе шепнул он и объявил о начале заседания.

Когда ввели подсудимого, Делайн ждал новый шок. Вместо матерого убийцы, которого она себе представляла, она увидела невысокого веснушчатого парнишку. По-детски трогательные черты лица, растрепанные темно-рыжие кудри и растерянный испуг в широко распахнутых глазах.

Подсудимому дали последнее слово. Слушая его, герцогиня неотрывно смотрела на его мать. Отчаяние этой женщины окатило Юлиану с головы до ног, поглотило все окружающие ее звуки, запахи, образы. На какое-то время она слилась с исступленно боявшейся лишиться своего единственного ребенка матерью, сама стала ею. Ощутила набрякшие, саднящие от непрерывных слез веки, боль в сорванных от криков голосовых связках, обездвиживающее бессилие во всем теле и стиснутое невыносимой болью сердце.

Судья что-то шептал ей, но она его не слышала и не видела: перед ее мысленным взором были лишь полные мольбы глаза ее ребенка. "Мама, спаси меня! Спаси!" - беззвучно заклинал он.

Карминский сильно сдавил ее пальцы и наваждение ушло, оставив после себя тяжелый тошнотворный осадок.

- Милорд, позвольте мне не участвовать в этом! - помертвевшими губами попросила Юлиана.

- Не устраивай сцен! - презрительно скривил губы инкатор. - Тебе нужно сказать лишь несколько слов. Это проще, чем прочитать стишок на детском утреннике!

- Я не смогу!

Судья молча разложил перед ней пачку фотографий изувеченных жертв обвиняемого. Герцогиня в полном шоке уставилась на превращенные в кровавое месиво лица жертв. Кошмар! Они словно в мясорубке побывали!

- Хорошо, - подозрительно быстро согласился Жнец. - Тогда я его объявлю умалишенным и отпущу. Прямо сейчас. Он полежит полгодика в психушке, а потом снова пойдет убивать.

Юлиана ахнула.

- Но почему вы хотите его отпустить?!

- Да потому, что одна истеричная девчонка никак не хочет брать на себя ответственность за принятие решений, и я не знаю, как иначе убедить ее это сделать! - прорычал он. - Поэтому, отпуская его, я надеюсь, что это за меня сделает десяток-другой новых жертв этого конопатого купидончика! Такой вариант тебе по душе?

- Не по душе, - опустила глаза Юлиана.

- Так повесь этого ублюдка, чтобы другим неповадно было!

И она это сделала. Собрала волю в кулак и ни разу не дрогнувшим голосом объявила приговор.

Спустя двадцать минут они уже ехали обратно в академию. Герцогиню всю трясло. Она только что убила одного человека и лишила смысла жизни другого. До вынесения приговора глаза несчастной матери были полны робкой надежды, а потом погасли, словно выключенные лампочки. В них осталась только пустота. Мертвая, безысходная, непоправимая... Но ведь родители убитых маньяком подростков испытывали то же самое! Значит, она сделала все правильно? Господи, неужели, это и есть правосудие?

Карминскому надоело сидеть молча.

- Ну что ж, с почином вас, инкатор Делайн! - сказал он. - До сих пор нервничаешь, да? Брось! В будущем приговоры станут для тебя повседневной рутиной, быстро привыкнешь.

- Помогите мне избежать такого будущего! - попросила Юлиана.

Инкатор ласково похлопал ее по руке.

- С радостью выполню твою просьбу, но сперва сделай для меня сущую безделицу… - Он склонился к уху девочки и доверительно прошептал: – Убей Оберона! Обещаю, я тебя тогда к инкатории на пушечный выстрел не подпушу, и даже шоколадку тебе куплю!

Юлиана молча отвернулась к окну.

- Согласись, - отодвигаясь от нее, продолжил Карминский, - его смерть немедленно решит большинство наших с тобой проблем! Тебе не придется проходить со мной через все круги ада, а мне не придется выдумывать какие бы еще сделать тебе пакости, чтобы ты убедила его выбрать тебе другое занятие!

- Даже вы не можете его в этом убедить, что говорить обо мне?

- Ничего, скоро истекут два отведенных им на твое взросление года, и тогда наши практические занятия прибавят тебе убедительности! - оптимистично заключил Карминский. - Хотя до сих пор понять не могу, как можно так отчаянно отбрыкиваться от свалившегося на тебя счастья? У тебя просто мозгов не хватает, чтобы оценить какой потрясающий подарок сделал тебе Оберон, какую честь оказал!

- И что же он подарил мне кроме вашей кабалы? - апатично спросила Юлиана.

- Самый мощный наркотик в мире: право на вседозволенность! Я не променял бы его ни на что другое, даже если бы мне взамен вернули молодость!

Девушка оторвала взгляд от окна и с удивлением посмотрела на Жнеца. Впервые он говорил о чем-то с таким упоением.

- Мы с вами слишком разные! - сказала она. - Мне это не нужно.

По лицу Карминского пробежала странная, но весьма тревожащая улыбка. Такая бывает у мудреца, который наперед знает все поступки человека.

- Ошибаешься, девочка... Мы с тобой из одного теста, и скоро ты это поймешь...

***

В первую пятницу мая произошло чудо: одиночеству герцогини пришел конец - к ней подселили соседку. В тот вечер, получив от учителя очередную взбучку, Юлиана сидела перед разложенными на кровати справочниками, не зная с какого начать. Каждый из них вызывал у нее стойкое отвращение, а распухший от обилия информации мозг умолял об отдыхе. И тут в ее дверь кто-то постучал. Она слезла с кровати и пошла открывать, гадая, кто это решил заглянуть к ней в такое время. Уборщица приходила к ней по утрам, пока она была на занятиях, а других посетителей у нее не бывало.

Она распахнула дверь и увидела перед входом незнакомую девушку лет восемнадцати-девятнадцати. На ней был темно-розовый костюм, удивительно гармонировавший с ее длинными русыми локонами, а в руках она держала большой серый чемодан. Незнакомка приветливо улыбнулась ей и поставила вещи возле входа.

- Здравствуй! Я Виктория Блэр, - жизнерадостно представилась она. - Меня сегодня перевели сюда из вейденского университета и сказали, что я буду жить с тобой. Ты позволишь мне пройти?

Юлиана так опешила, что даже не сразу смогла посторониться. Просто стояла и молча любовалась на прилетевшую к ней из Вейдена фею. К ней кого-то подселили? Невероятно! Ей вдруг захотелось запрыгать от счастья и повиснуть на шее своей соседки. Разумеется, она этого не сделала, а просто шагнула вглубь прихожей, открывая проход.

Ее молчание и заминка смутили Викторию. Казалось, что ей здесь не рады, и она расстроенно вспомнила свою трехместную комнатку в вейденском общежитии и оставшихся там подружек, с которыми она прекрасно ладила. Она втащила чемодан в комнату и оглядела дорогую, но без излишеств обстановку, совсем не похожую на ту, к которой она привыкла за время учебы.

- У вас тут все живут в таких королевских условиях? - удивилась она.

- Нет, только я, - покраснела хозяйка домика.

- А почему?

Вместо ответа Юлиана извиняющеся посмотрела на свой висевший у входа на плечиках мундир.

Виктория растерялась. По одежде и слишком роскошным для студентки условиям проживания она поняла, что ее поселили с ученицей Карминского. Уж о чем, о чем, а об этой живой достопримечательности академии даже она была наслышана, и жить бок о бок с будущей инкаторшей совсем не хотела.

На ее душе заскреблись кошки, и она подумала, насколько же непредсказуема жизнь. Еще вчера утром она была одной из лучших студенток Вейдена и наслаждалась своимпребыванием в нем, а вечером отец сообщил, что нашел ей бюджетное место в Эстевийском госуниверситете и велел срочно собирать вещи.

Ее робкие просьбы позволить ей окончить второй курс на прежнем месте не были им услышаны, поэтому в полвосьмого утра ей пришлось распрощаться со своими горячо любимыми сокурсницами и учителями и отправиться сюда.

- Наверное, охранник что-то напутал, показывая водителю дорогу, - пробормотала Виктория. - Сейчас схожу к коменданту общежития и попрошу это исправить.

Юлиану охватила паника. Даже если появление Виктории в ее доме и было случайностью, она не хотела, чтобы та переселялась в другое место.

- Пожалуйста, не уходи! - взмолилась она. - Комендантша все равно уже уехала и вернется только в понедельник утром. Останься здесь! Места в доме более, чем достаточно для двоих, и я не буду тебе сильно мешать!

В голосе юной герцогини было столько отчаянья, что Блэр поставила только что поднятый чемодан обратно на пол.

- Это я буду тебя стеснять, а не ты меня, - возразила она, думая о том, что хозяйка домика права и, по крайней мере до понедельника, другого жилья у нее не будет.

- Не будешь! - покачала головой готовая расплакаться от радости Юлиана. - Честно говоря, я безумно рада, что тебя поселили со мной!

Виктория еще раз осмотрелась. Кровать в комнате была одна, но помимо нее был еще большой раскладной диван, на котором можно было очень даже комфортно выспаться. Если только ей здесь заснется. Но ничего, пару дней можно перетерпеть.

- Куда можно поставить чемодан? - скованно спросила она.

Юлиана тоже завертела головой.

- Сейчас придумаем!

Минут двадцать девушки провели в хлопотах, обустраивая Викторию на новом месте. Когда ее вещи были разложены по шкафам и тумбочкам, они пошли на кухню пить чай. Хозяйка расстаралась, в итоге стол ломился от всевозможного печенья и конфет, а в воздухе витал бодрящий аромат нарезанного кружочками лимона.

Постепенно взаимная неловкость соседок растворилась, и Блэр стала получать удовольствие от общения с герцогиней, которая оказалась совсем не такой, как про нее говорили. Они проболтали полночи, обсуждая все подряд, начиная от учебы и кончая бродячими собаками. Когда тема коснулась кошек, Виктория тут же спрыгнула с дивана и подсела на кровать к уже подружке, показывая ей на мобильнике фотографии своего любимого темно-рыжего питомца.

В субботу утром Юлиана проснулась гораздо позже обычного с восхитительнейшим ощущением праздника на душе, который так и остался с ней на все выходные. Впервые за полтора года она позволила себе забыть о несделанных уроках и провела оба дня, наслаждаясь обществом своей общительной соседки.

В понедельник после занятий к ним зашла комендантша общежития. Она извинилась перед Юлианой за доставленные ей временные неудобства и предложила Виктории перебраться в общежитие. Но девушки дружно запротестовали против переезда, и та ушла, оставив герцогине самой решать, как долго будет жить у нее ее самое дорогое сокровище.

С этого дня Юлиана стала чувствовать себя дома спокойно и уверенно, как приплывший в гавань корабль, хотя раньше она тот же самый дом воспринимала как место своего пятилетнего заточения. Эти благие перемены не замедлили сказаться на ее внешности и поведении: она расцвела, посвежела, стала часто, порой даже без причины улыбаться, и даже учеба стала даваться ей легче.

Их с Викторией взгляды на жизнь сходились почти во всем, они подходили друг другу просто идеально, и за всю следующую неделю у них не появилось ни одного повода хоть в чем-то упрекнуть друг друга.

В воскресенье Тори предложила Юлиане пойти вместе погулять в парке. Та с радостью согласилась, хотя раньше старалась бывать на улице не дольше, чем требовалось для перехода из одного здания в другое. Только так можно было избежать косых взглядов и обсуждений за своей спиной. Но с появлением подруги такие вещи перестали иметь для нее значение, и это приводило герцогиню в восторг. Она даже позволила себе снять ставшую ей уже привычной форму, чтобы быть похожей на боготворимую ею Викторию хотя бы в одежде.

Надев нежно-зеленое атласное платье, она подошла к зеркалу, блаженствуя от прикосновения к коже гладкой прохладной материи, а не жесткого сукна.

- Ух ты! - раздался восхищенный голос ее соседки, давно и так и сяк вертевшейся у него. На ней было лимонное, украшенное белыми вставками платье, и Тори старалась рассмотреть себя в нем во всех ракурсах. – Как это ты посмела снять свой мундир, признавайся? Или у тебя сегодня урок маскировки, и ты решила слиться с парковой зеленью?

- Хоть какая-то гарантия, что меня никто не заметит, - отшутилась Юлиана, отмечая про себя, насколько элегантно смотрится Виктория в любом наряде и с любой прической. Сегодня ее блестящие волосы были распущены и ниспадали с плеч струящимися шелковыми прядями, делая ее похожей на лесную нимфу.

- До чего же ты совершенна! - зачарованно проговорила Делайн, даже не пытаясь скрыть своего преклонения перед подругой. - Прямо хочется создать твой фан-клуб и обклеить всю комнату плакатами с твоим изображением! Ты самое красивое создание из всех, кого я видела! Просто идеал женской красоты!

- Ты серьезно? - растерянно улыбнулась Блэр. - А можно спросить, ты себя когда-нибудь в зеркале видела?

- И сейчас вижу, - ответила ее собеседница, озабоченно вглядываясь в свое отражение. - А что? Что-то не так?

- Вот в том-то вся твоя беда! Ты используешь зеркало только для того, чтобы уложить волосы или убедится в том, что одежда в порядке. А на себя как на женщину ты хоть раз смотрела?

- Вроде да… - смутилась Юлиана.

- И какой же ты себя там видела? - не отставала от нее подруга.

- Не знаю! Обычной. Не такой, как ты… Я не слишком люблю зеркала: они всякий раз напоминают мне о моих бесчисленных недостатках!

- Воображаемых, между прочим! - строго сказала Виктория.

- Они не воображаемые! – расстроено ответила герцогиня. – Посмотри на себя и на меня! Я уродина по сравнению с тобой!

- Ты?! Ты?

Тори, не выдержав, громко расхохоталась и бухнулась на ее кровать. Юлиана терпеливо ждала, когда она успокоится.

- Ты не уродина! – отсмеявшись, сказала Блэр. - Ты просто безумно закомплексованная дурочка, не осознающая всей уникальности своей внешности!

- Ты издеваешься надо мной, или и правда считаешь, что я не безнадежна?

Прозвучавшая в голосе Юлианы робкая, густо смешанная с озабоченностью надежда, снова рассмешила ее подругу.

- Да ты просто ходячее учебное пособие для меня! – прыснула она. - Теперь я понимаю, почему меня к тебе подселили: чтобы я подняла твою самооценку! Пойми, глупая, сравнивать меня и тебя – это все равно, что сравнивать баобаб с осиной! У меня красота простушки-крестьянки, а ты - олицетворение женственности и элегантности. Мне не дано и сотой доли твоего пленительного изящества, твоей аристократической недосягаемости. Да я бы все на свете отдала, чтобы быть хоть немного похожей на тебя!

Она внимательно всмотрелась в смятенное личико Юлианы и поняла, что та не верит ни единому ее слову.

- А вот тебе нужна помощь квалифицированного психолога, чтобы избавиться от неизвестно кем привитых комплексов, - заключила она. - И так как я на него учусь, то можешь считать, что тебе крупно повезло. Через пару месяцев ты будешь полностью уверена в своей абсолютной неотразимости и безграничном очаровании! Не бойся, дорого за свои уроки я не возьму. Просто будешь решать мне контрольные до самого выпуска!

- Если ты поможешь мне хоть на процент полюбить себя, я буду до конца учебы делать за тебя все твои домашние задания! - торжественно поклялась Делайн.

Она подошла вплотную к зеркалу, намереваясь рассмотреть что такого уникального увидела в ней Тори, но ей в глаза бросились лишь собственные, едва доходившие до скул темные волосы, разительно отличающиеся от волос ее кумира.

- Они ужасны! - проныла она. - Я похожа на ворону!

- Средоточие комплексов! – зевнув, поставила диагноз Тори.

Юлиана отошла от нервировавшего ее зеркала и села на застеленную сиреневым льняным покрывалом кровать.

- Хорошо, допустим у меня действительно комплексы, и я правда так красива, как ты говоришь. Тогда почему на меня никто не смотрит? У всех моих сокурсниц есть, или хотя бы были парни, а у меня - никогда!

Виктория перестала копаться в своей шкатулке с украшениями.

- А вот в этом нет ничего удивительного, - невозмутимо ответила она. – Этому есть несколько простых объяснений. Во-первых – сама себя не полюбишь – никто тебя не полюбит! Во-вторых – тебя попросту боятся. Я сама была в шоке, когда узнала, что буду жить с будущим инкатором. Хотела бежать валяться в ногах у комендантши, умоляя ее подыскать мне другое жилище, несмотря на то, что твои апартаменты здесь самые шикарные. А чего стоил твой первый взгляд, когда я сообщила тебе, что нас решили поселить вместе! Ты обдала меня таким ледяным высокомерием, что мне тут же захотелось сбежать из твоего зимнего царства!

- Серьезно? – изумилась Юлиана.

Подруга защелкнула на руке браслет и кивнула.

– Тогда ты – никудышний психолог, раз не можешь отличить высокомерия от немого восторга! – фыркнула герцогиня.

- Это я потом научилась различать твои эмоции, а сперва мне было с тобой очень не по себе! - Виктория отложила в сторону коробку с бижутерией и посерьезнела. – Может, я сейчас стану говорить странные вещи, но я так чувствую, поэтому не смейся. От тебя идет какая-то особая аура, очень мощная, - тщательно подбирая слова, медленно проговорила она. – Чем дольше я общаюсь с тобой, тем мне комфортней в твоем присутствии. Это даже не комфорт, а какая-то эйфория, что ли... Но когда ты не испытываешь к человеку симпатии, твой взгляд пронизывает до костей, как холодный порыв ветра. Для инкатора, конечно, самое то, но любой здравомыслящий человек предпочтет держаться от тебя подальше. Ведь он не знает, что все это только маска ранимой одиночки!

- Неужели со стороны я настолько жалкое существо? - ужаснулась Юлиана.

– Со стороны ты кажешься одиноким волком, который слишком хорош для того, чтобы жить в стае, – успокоила ее Тори. - С одной стороны это круто, а с другой сильно отпугивает парней - ведь им нужны слабые беззащитные девочки, рядом с которыми они могут почувствовать себя могучими благородными рыцарями! А кем они могут чувствовать себя рядом с тобой - лучшей ученицей академии, да к тому же без пяти минут инкатором? Ущербными слабаками и неудачниками! Ну, сама подумай, кому это может понравиться?

- И как мне это изменить? – спросила Юлиана. – Или это безнадежно?

- Безвыходных ситуаций не бывает! – уверенно заявила Тори. - У тебя есть целых два варианта. Один из них - опуститься до уровня большинства. Хотя мне весьма сомнительно, что ты сможешь получить удовольствие накачиваясь дешевым пойлом в курящей и матерящейся компании!

- Это да… - признала Юлиана. – А второй вариант какой?

- Натянуть на волка - то есть на тебя - овечью шкуру! Сейчас мы с тобой пойдем в парк проводить наше первое практическое занятие. Сегодня там будет гулять целая уйма учебных пособий! Ты готова?

Герцогиня представила как цепляется к прогуливающимся по аллеям парням и покраснела.

- Не уверена...

Виктория брызнулась пахнущими акацией духами и потянула за собой в нерешительности топтавшуюся возле выхода подругу.

- Запомни главное – они боятся тебе куда больше, чем ты их! – утешила она ее.

- А вот это вряд ли! - позволила себе не согласиться с ней Юлиана.

Они вышли на улицу. Стоял теплый солнечный денек, какие были не редкостью в конце мая, и подружки пошли по дорожке, наслаждаясь шелестом листвы и видом радующей глаз яркой зелени. Временами налетал ветерок и обдавал их пленительным чувством легкости и свободы.

Облюбовав стоявшую особняком скамейку, девушки устроились на ней и с упоением стали строить планы грядущих совместных развлечений. Их разговор то и дело прерывался взрывами смеха. Еще никогда в жизни Юлиана не чувствовала себя так непринужденно. Наконец-то у нее здесь появился близкий человек, с которым можно было говорить на любую тему, не боясь насмешек и непонимания. Мимо них неторопливо прошли два юноши с дипломатического факультета академии, и Блэр отпустила им вслед очередное уморительное замечание. Девушки расхохотались. Парни притормозили и уставились на них.

Тори легонько подтолкнула подружку локтем в бок.

- Разве этот черноволосый не красавчик? - довольно громко спросила она.

Названный красавчиком парень стал с интересом разглядывать хохотушек. Узнав в одной из них ученицу Карминского, он так удивился, что замер с приоткрытым ртом.

- Смотри, а ты ему понравилась! – шепнула Делайн подруга. – Видишь, как он на тебя пялится? Быстро улыбнись ему!

Юлиана попыталась выдавить из себя улыбку, но только конфузливо хихикнула и быстро отвернулась. Парень тоже смутился и торопливо ушел.

Ни одна из наук не давалась герцогине с таким трудом.

- Я чувствую себя полной дурой! - призналась она.

- Ничего, это скоро пройдет! – заверила ее Блэр. – Ты, конечно, случай тяжелый, к тому же наученный разговаривать с людьми с позиции силы. Но сейчас ты должна забыть о своем командирском будущем и делать все наоборот! Смотри, возле фонтана стоит милый рыжеволосый паренек, похожий на херувимчика… Видишь?

- Да, - с опаской ответила Юлиана.

- Прекрасно! Он учится на юриста, и у вас много предметов пересекается, верно?

- Да.

- Отлично! Сейчас ты подойдешь к нему и попросишь помощи в решении какой-нибудь правовой задачки. Сама легко придумаешь какой. А когда он начнет тебе ее объяснять, то ты, как бы невзначай, начни восхищаться его интеллектом. Можешь немного поругать себя за то, что такое элементарное решение сразу не пришло к тебе в голову. Ясно?

- Я бы с радостью, - со смехом ответила герцогиня, - но он в учебе дуб дубом! Это знают все, кто давно здесь учится. Его здесь держат только из уважения к его занимающему высокий пост отцу.

- Да… Такой вариант нам не подходит! - согласилась Тори, продолжая сосредоточенно осматривать окрестности. Ее взгляд быстро нашел для своей ученицы новый объект, и она сжала ладонь Юлианы, обращая ее внимание на двух сидевших на траве под деревом парней. - Иди к ним и попроси разрешить наш с тобой спор.

- Какой?

- Да какая разница какой? Приведи их к нам, а тему я сама придумаю! Вперед!

- Хорошо! Сейчас приведу! – пытаясь придать бодрости своему неуверенному голосу отозвалась Делайн и пошла в указанном ей направлении. Но и это задание своей наставницы она провалила: заметив, что юная инкаторша направляется в их сторону, парни встали из-под дерева и спешно удалились. Юлиана только виновато развела руками и пошла обратно.

- Снова неудача! – присаживаясь рядом с Тори, нервно усмехнулась она.

Та поманила ее к себе пальцем и что-то зашептала ей на ухо. Целиком захваченная этой необычной для нее игрой, герцогиня залилась звонким смехом.

Как назло, в это время по параллельной аллее проходил Карминский. Он был не в духе, и чужой смех разозлил его. Он повернулся в сторону его источника, чтобы узнать кому это так весело, и с изумлением узнал в хохочущей девушке свою ученицу, которую никогда даже улыбающейся не видел. Инкатор с неодобрением посмотрел на ее очаровательную соседку.

Ни Юлиана, ни Виктория и понятия не имели, что их поселили вместе не случайно, а по приказу короля, сильно озабоченного душевным надломом своей воспитанницы. По его приказу психологи всех университетов, имеющих те же факультеты, что и Эстевийский, протестировали своих студенток, чтобы подобрать наиболее подходившую ей в наперсницы кандидатуру. Выбор остановили на активистке Виктории Блэр, которая была душой Вейденского университета.

Глядя на веселившихся девушек, Карминский с досадой признал, что затея Астарота увенчалась успехом, и так планомерно загоняемая в депрессию Юлиана воспряла духом. Он мысленно пожелал своему монарху как можно скорее отправиться в ад и направился к студенткам.

Заметив приближающегося к ним инкатора, Юлиана немедленно согнала с губ улыбку и поспешно встала. Ее охватила сильная неловкость, словно он застал их за чем-то постыдным. Виктория последовала ее примеру и тоже поднялась с места.

Жнец разглядывал их со смесью любопытства и неприятия, словно заспиртованных в банке уродцев . Он царапнул колючим взглядом порозовевшее от свежего воздуха и смеха лицо своей ученицы, ее непривычный наряд, а после перевел внимание на ее подругу. Та встретила его тяжелый взгляд спокойно и уверенно.

- Вижу, у тебя появилась подружка? - без приветствия спросил он Юлиану.

- Да. Нас поселили вместе, - ответила она ему, ощущая как под ложечкой зарождается и ползет по телу волна сильнейшего беспокойства за подругу.

- Что ж, я рад за тебя! А то все одна, да одна! Осталось только познакомиться с твоей новой соседкой. Как вас зовут, юная леди? Сам не представляюсь, так как уверен что мое имя вам и без того известно.

- Меня зовут Виктория Блэр, милорд! – назвала себя Тори. Отсутствие в ее голосе должного почтения к его персоне снова неприятно резануло самолюбие Карминского. Такая дружба вряд ли пойдет на пользу его воспитаннице.

- Что ж, не буду мешать вам наслаждаться выходным днем, - сказал он. - До понедельника, Юлиана!

Едва заметно кивнув им на прощание, Жнец ушел. Когда его сухощавая фигура удалилась на почтительное расстояние, Виктория шумно выдохнула.

- Брр! До чего же неприятный и пугающий тип! – передернулась она. - Это и есть твой учитель?

- К несчастью - да. Я так боюсь его!

- Ничего удивительного! Он на стервятника похож!

Блэр потерла друг об дружку похолодевшие пальцы и пожаловалась:

- Кажется, теперь я знаю откуда пошло выражение "кровь стынет в жилах"! И понимаю, почему от тебя здесь все шарахаются и почему ты такая мрачная и нелюдимая, - пробормотала она. - Я бы, наверное, с ума сошла, если бы мне пришлось видеться с ним каждый день! Искренне сочувствую: в твоем возрасте нервы и так ни к черту из-за гормональных перестроек, а тут еще это чудище постоянно на них действует! Я просто обязана взяться за восстановление твоей психики! Поэтому сегодня ты идешь со мной в одно потрясающее, запретное для других место!

- В какое? - сгорая от любопытства, спросила Юлиана.

- Не скажу! - загадочно улыбнулась подруга. - Вечером сама все узнаешь.

***

Остаток дня Делайн провела как на иголках. Без двадцати восемь они вышли из дома и пошли в старинный трехэтажный корпус студенческого общежития. Спустились в подвал, прошли через длинный обшарпанный коридор до самого конца и остановились у расписанной баллончиками с краской двери, за которой слышалась живая музыка.

- Тори, что здесь? Какая-то вечеринка? - спросила Юлиана.

- Нет. Гораздо лучше! - ответила та и забарабанила в дверь условленным стуком. - Это местная музыкальная группа. Я неплохо пою и они пригласили меня к себе в качестве новой вокалистки.

Им сразу отворили, впуская в прокуренное и заваленное хламом помещение. Глаза Юлианы с непривычки защипало от табачного дыма. Проморгавшись, она огляделась. По стенам комнаты были развешаны полки с различным инвентарем, на полу стояли ящики с инструментами, металлическими тросами и мотками веревок. В одном из углов торчали разноцветными древками несколько лопат, а рядом с ними стоял небольшой раздолбанный диванчик. На нем в обнимку с девушкой сидел смутно знакомый Юлиане парень. Все свободное от хлама пространство занимали музыкальные инструменты: синтезатор, барабаны и блестевшая черным лаком электрогитара, слишком новая и модная для царившей вокруг разрухи. За синтезатором сидела светловолосая девушка с почти мальчишеской стрижкой и что-то наигрывала.

- Привет, Тори, - поздоровалась открывшая им дверь полненькая мулатка, сквозь дым вглядываясь в ее спутницу. - Кого это ты с собой привела? - В следующую секунду ее глаза расширились от негодования. - Ты притащила сюда инкаторшу? - возмутилась она. -Совсем чокнулась? Хочешь, чтобы у всех нас были крупные неприятности? Из-за тебя Майкл враз вылетит с работы, а нас вышвырнут отсюда! Где мы тогда будем репетировать?

Ее громкий голос привлек с себе всеобщее внимание. Юлиана оказалась в перекрестьи враждебных взглядов.

- Мне не стоило сюда приходить, - пробормотала она и рванулась, чтоб уйти. Виктория ее удержала.

- Спокойно, Нео! - сказала она мулатке и потащила герцогиню в глубину комнаты. - И вы все тоже успокойтесь. Это моя лучшая подруга, и я головой клянусь, что никаких неприятностей из-за нее у вас не будет!

Нео прилепила на грязный кирпич стены потерявшую вкус жвачку и потребовала.

- Пусть она нам это пообещает, а не ты!

- Да ладно, Нео, что ты завелась? Все будет нормально! - примирительно заговорил парень с дивана, в котором Юлиана только теперь узнала университетского разнорабочего, Майкла Станли.

- Зачем ты ее с собой приволокла, Тори? - поинтересовалась продолжавшая бренчать на синтезаторе девушка. - Не боишься, что мы испортим эту пай-девочку?

- Ее давно пора испортить. Слишком уж она безупречна! - усмехнулась та.

- Это мы можем, это мы запросто! - затягиваясь сигаретой, хмыкнула клавишница.

Она подошла к герцогине и протянула ей руку с длинными ярко-синими ногтями.

- Меня зовут Валерия, - представилась она. - Друзья зовут меня Вал. А ты Юлиана Делайн, да?

Нео одернула топорщившуюся на своей объемной груди ярко-желтую футболку и пробурчала:

- А то не видно! Будто в универе есть еще кто-то похожий на нее!

Блондинка скорчила недовольную гримаску.

- Нео, угомонись! То, что тебе завтра пересдавать зачет, не дает тебе права срываться на всех подряд. Иди лучше барабаны поколоти!

Сидевшая в объятиях Майкла девушка сняла со своего плеча его руку и тоже подошла к гостям.

- Я Лин, - забрасывая за спину собранные в конский хвост каштановые волосы, сказала она. - А это мой друг Майкл, он работает здесь и дает нам ключи от подвала, чтобы мы могли репетировать. Он же и приволок сюда все эти инструменты.

- Почему вы репетируете здесь? - удивилась Юлиана. - Неужели руководство университета не может выделить вам нормальное помещение?

Ее замечание вызвало всеобщий смех.

- Как нам сказал декан, наша музыка не подходит для элитного учебного заведения, - пояснила ей Лин. - Так что мы не слишком себя афишируем и поем только для друзей. Ты ведь никому не выдашь наш маленький секрет?

- Разумеется, нет! - заверила ее Юлиана. - А мне можно будет послушать ваши песни?

Вал взяла с одной из полок початую банку колы и вернулась к синтезатору.

- Слушай, коли пришла! - разрешила она.

- Она у них вроде главной, - шепнула подруге Виктория, усаживая ее рядом с собой на деревянный ящик. - Если она тебя примет, то все примут.

Юлиане повезло - Вал оказалась к ней благосклонна. Их посиделки затянулись до двух часов ночи, а потом Тори чуть стала разгонять всех спать. Совершенно очарованная этой компанией, Делайн стала упрашивать ее остаться здесь еще хотя бы на полчасика.

- Хочешь, чтобы твой коршун, глядя на твои красные глаза, заинтересовался где ты шастаешь по ночам? - сердито спросила ее Виктория. - Так он сделает эту посиделку первой и последней!

Сраженная этим доводом, ученица инкатора тут же стала прощаться со своими новыми знакомыми. Ее сердце пело, спать не хотелось абсолютно, зато очень хотелось прыгать и радостно вопить. Едва они оказались на улице, Юлиана подняла вверх сияющее блаженством лицо, а потом заключила Блэр в объятия.

- Тори, спасибо что привела меня туда! Я твоя должница навсегда! - с восторгом сказала она. - Ты ангел, посланный с небес для того, чтобы делать меня счастливой!

- Как же мало тебе надо для счастья, - усмехнулась та. - Кстати, мои родители приглашают тебя провести летние каникулы у нас дома. Как ты, согласна?

Если бы Юлиане сейчас подарили весь мир, то и тогда бы она не испытала такого всепоглощающего счастья, как от этого известия.

- Это лучшее предложение в моей жизни! - очарованно прошептала она. - А я не слишком вас стесню?

- Глупости, чем ты можешь нас стеснить? Дом у нас не слишком большой, но ведь и нам с тобой не привыкать жить в одной комнате, правда? Зато у нас рядом есть кристально чистое озеро и потрясающе красивый лес. А в городе множество клубов и целая толпа моих друзей, с которыми мы там будем тусоваться! Да, чуть не забыла добавить, что никто из них не будет знать о твоей специальности, и ты сможешь делать все, что только пожелаешь!

- Где я должна подписаться кровью? - заулыбалась Юлиана. - Судя по количеству обещаемых удовольствий, я должна тебе как минимум душу!

- Тебе придется выбрать себе псевдоним. Лучше, созвучный с именем. Например, Дамиана.

- Ах, Тори, я согласна на любое имя, какое ты мне выберешь! Только бы король и отец разрешили мне погостить у тебя!

Они медленно пошли к своему дому по залитой лунным светом плиточной дорожке.

- Не думаю, что с этим возникнет проблема, - уверенно проговорила Виктория. - Судя по твоим рассказам, твоему отцу плевать где ты и с кем ты, а король старается свести к минимуму твое общение с влюбившимся в тебя принцем.

- Я не говорила, что Энтони в меня влюблен! - возразила Юлиана. - Он просто, просто... любит бывать в моем обществе, а Его величество почему-то ревнует его ко мне. Во всяком случае, мне так показалось.

- Вот и отлично! Значит, возражать против наших планов он не станет!

Блэр не ошиблась. Король не только не возражал, но даже пообещал перевести отцу Виктории более, чем приличную сумму на содержание своей воспитаницы. С этого дня Юлиана завела себе календарик, в котором зачеркивала оставшиеся до каникул дни.

Трижды в неделю они с Тори ходили в подвал на репетиции. Сначала участницы группы терпели герцогиню как довесок к прекрасно певшей Виктории, но уже через две недели их настороженность к ней сменилось полным доверием. Как ни странно, этому в немалой степени поспособствовала плохая успеваемость Валерии.

В конце марта она имела неосторожность влюбиться в своего одногруппника Дениса. Он ответил ей взаимностью, и оба с головой прыгнули в головокружительный роман. Разумеется, на такую мелочь как учеба, времени ни у нее, ни у него не осталось, поэтому летняя сессия застала Вал врасплох. И если с остальными предметами она худо-бедно справлялась, то финансовый менеджмент был для нее чем-то вроде инопланетной письменности. На уговоры подруг почитать перед экзаменом учебник она беспечно отвечала:

- Миссис Фродерик и так поставит мне трояк. Я ей всегда нравилась. Она говорит, что я очень похожа на ее любимую племянницу Нору, и всегда прощает мне пробелы в знаниях и даже пропуски. Так что волноваться мне совершенно не о чем.

Но поволноваться Валерии все-таки пришлось. За две недели до конца семестра ее снисходительная преподавательница вдруг серьезно заболела и попала в больницу, а на ее место прислали молодого амбициозного учителя, который сразу во всеуслышание заявил всему курсу, что на хорошие оценки за красивые глаза и былые заслуги никто пусть не надеется.

После каждой его новой лекции привыкших к доброй миссис Фродерик студентов охватывала все большая тревога. Но настоящая паника началась после семинара, на котором большинство учащихся получили неуд. И это за неделю до экзамена!

Настроение Валерии было хуже некуда. Конспекты по этому предмету она вела в лучшем случае через предложение, а учебником по нему ни разу не оскверняла руки с того самого часа, как поставила его на книжную полку своей комнаты сразу после получения. Понимая, что экзамена ей не сдать, она впала в отчаяние. Ее отец, человек весьма крутого нрава, предупредил ее, что если она завалит сессию, то на следующий же день пойдет работать официанткой в кафе возле их дома.

Работа официанткой никак не входила в список жизненных приоритетов Вал. Безутешно прорыдав два дня, она вместо консультации перед злополучным экзаменом пошла к кастелянше. Та слыла у них в университете гадалкой. Вывернув из карманов потертых джинсов все имеющиеся у нее деньги, Валерия слезно стала умолять спасти ее от отчисления.

Кастелянша пухлой красной рукой сгребла со стола мятые купюры, брезгливо посчитала их, посетовала, что денег так мало, и стала выталкивать девушку за дверь.

- Но как же так?! - возмутилась Вал. - Вы же обещали помочь мне! Сделать так, чтобы меня не отчислили!

- Не отчислят. Подруга тебе поможет, - толкая ее в спину, пробурчала тетка.

- Но какая?- упираясь руками в дверной пролет, настаивала студентка.

- Та, что учится хорошо!

Дав не желающей уходить девушке несильный, но чувствительный пинок, кастелянша захлопнула за ней дверь.

- Подруга?..

За дверью бельевой комнаты, откуда ее сейчас так бесцеремонно выставили, Валерия уселась на пол и стала перебирать в голове всех мало-мальски соображающих в менеджменте подруг. Но таковых не имелось. Из всех ее подруг хорошо училась только Юлиана, но та вообще не изучала менеджмента. Еще немного помаявшись, Вал решила последовать совету имевшей у студентов большой авторитет предсказательницы и отправилась за помощью к Юджину.

Этот парень был любимцем декана и на протяжении всего семестра помогал ему справляться с разнообразной бумажной рутиной за поблажки в учебе. Расписав ему во всех красках какая печальная судьба ее ожидает после провала сессии, Валерия упросила его на время вклеить в ее зачетку фотографию Делайн. На следующее утро Юджин, сам не свой от страха, вручил ей уже подделанный документ.

Валерии осталось только уговорить Юлиану.

Услышав, что от нее требуется, та просто опешила.

- Это невозможно! Я ведь ни одной лекции по экономике не слушала! - ужаснулась герцогиня.

- Я тоже! - невозмутимо парировала блондинка. - Так что мы с тобой тут в равном положении. Но ты, в отличие от меня, умеешь разговаривать умными словами, а значит, твои шансы получить трояк намного превосходят мои! Идем, экзамен вот-вот начнется! Называется он "Финансовый леверидж".

- Валерия, ты издеваешься надо мной? - заартачилась перепуганная Юлиана. - Как можно сдать экзамен по предмету, названия которого я до сегодняшнего дня даже не слышала? Да я его даже выговорить не смогу с первого раза!

- Нам идти туда несколько минут, так что у тебя есть время попрактиковаться в произношении, - флегматично ответила Вал. -Быстро переодевайся! Ты должна стать мной, а я не ношу мундира.

- Не пойду! Правда, Валерия, не обижайся, но от твоего плана нам всем будет только хуже!

Осознав, что напором и лестью ничего не решишь, двоечница стала давить на жалость.

- Юлиана, если я завалю этот экзамен, то меня отчислят! И тогда мне придется вернуться домой с позором и всю жизнь работать официанткой в том ресторане, в который будут ходить обедать те, кто смог получить диплом. А по вечерам пьяные похотливые мужики будут лапать мою задницу и засовывать свои жалкие чаевые мне в декольте! И на старости лет, когда внуки спросят меня о моем самом большом достижении, я им с гордостью скажу, что за все свои сорок лет работы я разбила всего двенадцать тарелок и восемнадцать стаканов и ни разу никому не плюнула в еду, хотя мне этого очень хотелось!

- Ладно, уговорила, - сдалась Юлиана. - Я попробую!

- Ты не волнуйся! - воспряла духом Вал. - Хуже меня у тебя при всем желании не получится сдать!

Она отвела подружку к экзаменационной аудитории и всунула ей в руки зачетку. Пересилив страх, Делайн вошла в большую, почти пустую аудиторию. За преподавательским столом сидел мужчина лет тридцати, с копной черных волос и слегка ехидной улыбкой.

- Да вы не стесняйтесь, проходите, - поманил он к себе застывшую у дверей девушку. - Как вас зовут?

- Валерия... Кирк, - глянув на зачетке фамилию подружки, ответила она.

- Валерия, вы билет прямо оттуда будете тянуть или все-таки подойдете ближе? - насмешливо спросил экзаменатор.

Смирившись с неизбежным, девушка подошла к столу и вытащила билет. Билет был под номером двадцать семь и гласил следующее: "Финансовый леверидж и его роль в финансовом менеджменте. Эффект и дифференциал финансового рычага."

Юлиана подняла глаза к выбеленному перед экзаменами потолку, четко осознавая, что не сможет наплести на эту тему и двух предложений.

- Не будете ли вы так любезны зачитать мне вопросы вашего билета? - попросил наслаждавшийся ее замешательством преподаватель.

- Лучше прочитайте их сами. Боюсь, я даже не выговорю это правильно, - протягивая ему билет, призналась Юлиана. Понимая, что хуже уже не будет, она снова обрела уверенность в себе.

Весело хмыкнув, Джером Палмер посмотрел в билет, а потом перевел смеющийся взгляд на девушку, которая всего минуту назад была близка к обмороку от страха и волнения.

- И что вы можете мне сказать о роли финансового левериджа в финансовом менеджменте? - вкрадчиво спросил он.

- Зачем мне говорить о леверидже? Вы о нем знаете в сто раз лучше меня! - нахально заявила Юлиана. - Неужели мы не найдем темы поинтересней?

В первое мгновение Палмер оторопел от такой наглости, а потом расхохотался. Это было что-то новенькое.

- Например, о чем? - спросил он.

- Например, о вчерашнем фестивале красок или о том, как получить нормальную оценку, не посетив ни одной лекции.

- У меня вы ее не получите! - отрезал учитель.

- Вообще-то, я так и думала, - печально вздохнула Юлиана. - И это очень меня огорчает, потому что мой отец вчера так же категорично сообщил мне, что если я не сдам эту сессию, то пойду работать официанткой в придорожную забегаловку. И я бы ее сдала, не заболей миссис Фродерик. Она единственная из учителей меня понимала. Знаете, как это бывает - учишься, учишься, а потом раз - и влюбляешься! И все... И уже не до учебы, потому что все твои мысли только о нем. Смотришь в учебник и вместо текста видишь его глаза. Слушаешь лекцию, а в ушах звучат его признания... Только вот родителям и преподавателям это попробуй объясни! Вот почему когда заболеваешь, тебе дают освобождение от лекций, а если влюбляешься, то не дают? – непонимающе спросила она. - Ведь любовь, порой, куда хуже болезни! Обо всем забываешь! Вы когда-нибудь любили?

Глаза Джерома подернулись легкой дымкой грусти: он вспомнил свою первую школьную любовь.

- Еще и как! - сказал он. - Впервые я влюбился в восьмом классе и так съехал по всем предметам, что родители перевели меня в другую школу...

За следующие двадцать минут Юлиана умело вытянула из Джерома множество подробностей его жизни, применив полученные от Карминского знания.

Случайно бросив взгляд на висевшие за ее спиной часы, ненадолго вернувшийся в молодость учитель спохватился, что другие студенты за дверями ждут своей очереди. Он протянул к так увлекшей его собеседнице ладонь.

- Давайте зачетку!

- А что вы мне поставите? - настороженно спросила девушка.

- Тройку, - осчастливил ее Палмер.

- Мне мало тройки! - запротестовала Юлиана. - Я собираюсь летом подтянуть учебу и в будущем получить диплом с отличием. А ваша тройка навсегда поставит крест на моей мечте!

- Вы - просто нечто, Валерия! Я такой наглости в жизни не видел! - поразился экзаменатор, со смехом качая головой. - Хорошо, в виде исключения я поставлю вам четверку. Только не смейте никому рассказывать, что я поставил вам ее просто так!

Снисходительно улыбаясь, он снова протянул руку. Но отдавать ему зачетку девушка не спешила.

- Я слышала, у вас давняя тяжба с застройщиком, - закинула удочку она, мысленно поблагодарив Карминского за требование знать максимум информации об окружающих ее людях. - За пятерку я могла бы подсказать, как вам разрешить ее в свою пользу.

- Да ну? - насмешливо протянул Палмер. - Попробуйте!

И Юлиана попробовала. В некоторых правовых вопросах она уже чувствовала себя, как рыба в воде, и за несколько минут доходчиво разложила Джерому по полочкам как ему следует поступить и проведения каких экспертиз требовать. Ироничное внимание, с которым он слушал начало ее речи, очень быстро сменилось живым интересом, а к концу он уже внимал ей как самому дорогому адвокату.

Молча вырвав у нее из руки зачетку, он поставил ей пятерку и с чувством расписался.

- Более подробной и толковой юридической консультации мне еще никто не давал. Валерия, вы не то образование получаете! Бросайте карьеру экономиста и переходите на юридический факультет! Там от вас будет гораздо больше проку!

- Клянусь, что никогда не буду работать экономистом! - расплываясь в счастливой улыбке, пообещала Юлиана.

Пятерка потрясла Валерию, и она расплакалась от счастья.

- Ты - чудо! - сгребая подругу в охапку, всхлипнула она. - За пятерку родители обещали мне бриллиантовые сережки. Они будут твоими!

От сережек Делайн отказалась. После этого случая новое окружение приняло ее в свои ряды окончательно и бесповоротно. Впереди были каникулы.

***

Осенью в академию вернулась совсем другая Юлиана. За лето она многому научилась, в том числе танцам и автовождению. Благодаря стараниям подруги и полученым от Карминского урокам, нелюдимая герцогиня превратилась в уверенную светскую львицу. Эрудированность и природное обаяние позволяли ей легко поддержать разговор на любую тему и непринужденно разговорить даже самого зажатого собеседника. Людей подкупала ее искренность, а также то, что она позволяла им чувствовать себя рядом с ней значительней и лучше, чем они были на самом деле. Тех же, кто ей не нравился, она теперь легко могла осадить одним выразительным взглядом.

Теперь уже Виктория чувствовала себя бледной тенью своей подруги. Она была полна гордости за успехи своей ученицы и громогласно превозносила себя как учителя. Хотя больше в шутку, так как понимала, что это не ее заслуга, а Юлиана просто стала собой, попав в благоприятную обстановку.

Ученики и учителя академии незамедлительно подметили произошедшие с ней перемены. От нее перестали шарахаться, а будущий инкаторский сан теперь придавал ей в глазах быстро появившихся у нее почитателей особый шарм. Жизнь для девушки заиграла яркими красками, она ощущала себя нужной и достойной дружбы и любви.

А в конце сентября судьба преподнесла ей новый подарок: ей стал оказывать знаки внимания новенький преподаватель социологии Стивен Вэнс. Ему было двадцати шесть, происходил он из обедневшей, но знатной семьи, и был красив, как бог. Чуть выше среднего роста, тонкокостный, статный, он сознавал свою неотразимость для женщин и держался с уверенностью уставшего от побед сердцееда. Его каштановые, словно отполированные волосы были немного длинней, чем носило большинство мужчин, и он зачесывал их набок. Идеальная линия темных бровей подчеркивала яркую голубизну его глаз. Бедные ученицы не могли думать об учебе, потому что при виде ироничного социолога их фантазии пускались вскачь, и в них его длинным изящным пальцам находилось гораздо лучшее применение, чем мел или указка.

Через три недели занятий успеваемость по его предмету резко упала. Студентки делали все, чтобы оставаться на дополнительные занятия с ним, или хотя бы просто получить нагоняй из уст своего идола, после которого они впадали в эйфорию.

Нео совершенно потеряла от него голову. Во время очередной посиделки в "музыкальном" подвале она с придыханием спросила:

- Вы когда-нибудь видели, как он проверяет тетради? Я бы все на свете отдала, чтобы хоть на один день стать его ручкой! Или лучше клавиатурой его ноутбука. Он так эротично касается ее своими пальчиками, что я вся начинаю гореть!

- Теперь я понимаю, почему он меняет уже третье место работы за два года, - хихикнула Юлиана. - Интересно только - он сам уходит, или его увольняют за резкое падение нравственности его учениц?

- Надеюсь, от нас он не уйдет хотя бы до конца моей учебы! Как думаете, он не против темнокожих? - лежа на диване, озабоченно спросила Нео.

- А я каждый раз прихожу в ужас, когда Лин идет на его занятия, - признался Майкл, выключая забулькавший чайник. - Вдруг его заводят пышечки?

- Что он редкостный бабник и младенцу видно, тем не менее он за месяц не завел здесь ни одного романа. Наоборот, смотрит на нас снисходительно, как на надоедливых первоклашек, - расстроенно заметила Нео.

- А чего ты хочешь? - философски изрекла Юлиана. - Мы для него и есть надоедливые первоклашки, и он знает наперед все наши уловки!

- Угу, знает, - с тяжелым вздохом признала мулатка. - Я уже начинаю бояться, что меня из-за него отчислят - у меня одни двойки по его предмету, а он никак не хочет со мной позаниматься дополнительно! - Мечтательно обняв подушку, она перекатилась на живот. - Черт, мне бы с ним минут на двадцать остаться наедине, больше я ни о чем не мечтаю! Я бы постаралась за это время показать ему какая я классная! Ну почему он меня так упорно игнорирует?

Нео стала биться лбом в подушку, веселя подруг своими картинными страданиями.

- Страсти-то какие! - поддразнила ее Вал. - Я прямо вижу, как от подушки отлетают осколки твоего разбитого сердца!

- Ага, вперемежку с мозгами, - поддакнула ее Линетт. - Хотя последних осталось очень мало. Нео, я бы на твоем месте поэкономней их расходовала. А то вдруг он снизойдет до тебя, а ты испугаешь его своим расплесканным по подушке интеллектом, не сумев связать и пары слов.

Пролетев два метра, подушка с глухим шлепком стукнула смеющуюся Линн. Мулатка гневно села на диване - ей, в отличие от подруг, было невесело.

- Хватит прикалываться! Можно подумать ты, Линнет, не хотела бы встречаться с ним!

- Я - нет! У меня есть Майкл, и он гораздо надежней, чем этот Нарцисс.

- Не верю,- замотала головой Нео. - Это все равно, что не хотеть дышать! Мне через два дня девятнадцать, подарите мне его на День рождения! - проныла она. - Или меня ему на какой-нибудь праздник упакуйте и подарите...

Блэр посмотрела на часы и стала прощаться. Юлиана ушла вместе с ней.

- С кем ты пойдешь на осенний бал? - по дороге домой спросила она.

Тори подхватила пролетающий мимо пожелтевший листок.

- Наверное, с Юджином. А ты?

- Понятия не имею. Может с Роном, или с Гилбертом. Мне никто из них особо не нравится, но это гораздо лучше, чем уподобляться Нео, - со смехом проговорила Юлиана.

- Эх, мне бы по магазинам пробежаться перед балом - столько всего хотелось бы купить! Как могла администрация придумать такие идиотские правила, по которым нам не позволяют покидать территорию городка без родителей? - посетовала Тори.

- Ты же знаешь, что они это придумали не для того, чтобы нам досадить. В городе орудует банда! Нас просто хотят защитить. Но если тебе так нужно, то я могу попросить у Карминского разрешение сходить по магазинам. Он уже однажды отпускал меня в город под присмотром водителя. Надеюсь, не откажет и в этот раз. Тебе что купить?

- Ух ты, так сразу и не отвечу! - воодушевилась Блэр и стала перебирать в голове варианты покупок. - Можно, я сперва подумаю?

- Да думай сколько угодно! У тебя еще почти две недели. А что будем дарить Нео на День рождения?

- Ума не приложу! А ты?

- Хочу попробовать подарить ей свидание с ее кумиром, - ответила Юлиана. – Конечно, двадцать минут он ее вряд ли выдержит, но я думаю, она и пяти минутам будет рада.

- Ого, у тебя планы! И как ты это собираешься провернуть?

- Скорей всего, брошусь ему в ножки и буду умолять позаниматься с Нео, чтобы ее не отчислили. Вэнс, вроде, неплохо ко мне относится. Может, что и получится.

- Это было бы великолепно! - с восторгом воскликнула Виктория. - Все другие подарки померкут на этом ослепительном фоне! Когда ты планируешь поговорить с ним?

- Наверное, завтра после уроков.

- С тебя рассказ! Во всех подробностях! - потребовала Блэр.

***

На следующий день Юлиана приступила к воплощению своего плана. Сидя на уроке социологии, она едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться при виде гипнотизирующей Вэнса своими огромными глазами Нео. Впрочем, точно с такими же лицами в аудитории сидела еще примерно дюжина девушек.

Никак не реагируя на обожающие взгляды, Стивен спокойно вел урок. В какой-то момент он встретился глазами с Юлианой и надолго задержал на ней вопросительный взгляд. Она поняла, что как и другие, чересчур явно пялится на него, продумывая предстоящий разговор. Пристыженно опустив голову, девушка уткнулась в конспект.

Едва прозвенел звонок, Вэнс вышел из класса и пошел в учительскую, спеша избежать нападения стаи влюбленных в него студенток. Набравшись смелости, Юлиана пошла следом за ним. Она на цыпочках подошла к полуоткрытой двери учительской и осторожно заглянула внутрь. Никого из учителей не было видно. В этот секунду дверь полностью распахнулась, и девушка нос к носу очутилась с насмешливо глядевшим на нее Стивеном.

- Я так и подумал, что вы хотите о чем-то поговорить со мной, - сказал он.

Подавив нервный смешок, застуканная на месте преступления ученица вошла внутрь и прикрыла за собой дверь.

- Вы видели, что я следую за вами? - улыбаясь, чтобы скрыть неловкость, спросила она.

- Нет. Но я надеялся на это.

Его признание в одно мгновение выбило почву из-под ее ног.

- Надеялись? - озадаченно переспросила она.

- Да. Меня преследует большинство студенток, да и преподавательниц этого учебного заведения, а вы меня совершенно игнорируете уже целый месяц. Знаете какой это удар по моему самолюбию? - полушутя, заявил он. - Из-за вас у меня даже начал развиваться комплекс неполноценности!

- Да неужели? - изогнув соболиную бровь, усомнилась в его искренности девушка.

- Да, да! И теперь вы просто обязаны компенсировать мне мои душевные страдания, - с загадочной улыбкой потребовал Стивен.

Юлиана совсем растерялась.

- Какой странный оборот принимает наша беседа! - пробормотала она. - Не знаю, что и сказать...

- Скажите, что глубоко раскаиваетесь в своем бессердечии и согласны пообедать со мной, - смущая ее своим ироничным взглядом, предложил учитель.

- Хорошо! - согласилась она, рассудив, что сейчас самое время выторговать у него подарок для Нео. - А вы взамен выполните мою просьбу.

Стивен почти вплотную подошел к ней.

- Я весь внимание! - бархатно оповестил он.

Его чрезмерная близость заставляла Юлиану чувствовать себя крайне неуютно, а щеки предательски запылали.

- Я, собственно, пришла попросить вас немного позаниматься с моей подругой Нео, - сообщила она. - Она совершенно не разбирается в вашем предмете. Если так пойдет и дальше, то ей грозит отчисление...

- Нео - это та мулатка с коровьими глазами, которая просвечивает меня на каждом занятии как рентген? - и не думая хоть немного отодвинуться от нее, осведомился Вэнс.

- Мне неприятно слушать такие отзывы о близком мне человеке, - нахмурилась Делайн.

- Прошу прощения, леди, вырвалось, - повинился он и присел на край стола напротив нее.

С Юлианы словно сдвинули придавливающую ее бетонную плиту, и она обмякла от облегчения.

– Признаться, я устал, что женщины не дают мне возможности завоевывать их, а это очень скучно! Но перейдем к делу! Если я позанимаюсь с Нео, то вы выполните свою часть нашего договора?

- Разумеется.

- Тогда я жду ее сегодня, после занятий. А вы за это пообедаете в моем обществе, - напомнил Вэнс.

- Я каждый день обедаю с вами, причем безо всяких просьб, - озорно улыбнулась Юлиана. - В нашей столовой.

Лицо Стивена осветила ленивая улыбка, придав ему просто дьявольскую привлекательность.

- Маленькая плутовка! - низким вибрирующим тоном проговорил он.

По позвоночнику девушки прошел озноб возбуждения. Вэнс соскользнул со столешницы и сделал шаг по направлению к ней. Она вся подобралась, готовясь к бегству.

Заметив ее настороженность, социолог вытащил из внутреннего кармана светло-серого пиджака две визитки протянул их Делайн.

- Одну оставьте себе, чтобы мы могли без помех договориться о времени встречи, а другую отдайте вашей подруге. Думаю, она ей пригодится.

- О, как здорово! - переводя дух, восхитилась Юлиана и убрала визитки в карман. - Не сомневаюсь, что она ее заламинирует и повесит в рамочке у себя над кроватью! Спасибо! Ваша карточка прекрасно дополнит приготовленный мною ей на День рождения подарок.

- Хм... Подарок герцогини может быть только шикарным, поэтому я уделю ей целый час вместо двадцати минут, как планировал раньше. Надеюсь, вы оцените всю глубину моего самопожертвования, - гортанно добавил Вэнс, снова вызвав у ученицы страстное желание как можно скорей ретироваться из учительской.

- В данной ситуации мое самопожертвование ничуть не меньше вашего, - легонько сдвигаясь вдоль стола в сторону выхода, заметила Юлиана. - Ведь соглашаясь провести время с вами, я рискую не только потерять подругу, но и лишиться жизни: как только о нашем свидании станет известно, толпа ваших почитательниц меня просто растерзает! И взывать к их милосердию будет совершенно бесполезно!

Ее незаметные, как ей казалось, передвижения, не ускользнули от внимания Вэнса, и он сел за ближайший стол, чтобы не нервировать ее.

- Да, я об этом не подумал, - признал он. - Недооценил всей степени опасности, которой вы подвергнетесь из-за меня. Значит, никаких дополнительных условий. Видите, как я справедлив и великодушен?

- И снова набиваете себе цену, - немного опустила его на землю Делайн.

- Да, есть немного, - согласился Стивен. - Когда ты так неотразимо красив и обаятелен и потерял счет своим победам, а маленькая неопытная школьница соглашается на невинный обед с тобой только ради подруги - это просто удар! Невольно приходится превозносить себя, чтобы она заметила хоть какие-то из моих достоинств.

- Спасибо, что объяснили мне мотивы ваших поступков, мистер Вэнс, - чопорно поблагодарила его Юлиана.

- Зовите меня Стивеном, - предложил он. - Мне так приятней.

- Не припомню, чтобы в нашей сделке был уговор о том, чтобы я хоть в чем-то доставила вам удовольствие, мистер Вэнс, - проигнорировала его предложение девушка. - Наша встреча вряд ли оправдает ваши ожидания. Только время зря потратите.

Его глаза загорелись тревожащим огнем.

- Бросаете мне вызов? - шагнув к ней, спросил он. - Обожаю преодолевать препятствия! Уверяю, это свидание вам понравится! И не просто понравится, а станет первым в череде других!

Вэнс взял ее руку и поднес к своим губам.

- Чего вы добиваетесь? - с негодованием спросила девушка, вырывая у него ладонь. - Добавить меня к списку ваших побед? А ничего, что я ваша ученица? Благодарю за уделенное мне время, мистер Вэнс! Не трудитесь заниматься с Нео дополнительно. Думаю, я помогу ей гораздо лучше вас!

Уже много лет не получавший от женщин ни одного отказа, Вэнс был обескуражен таким внезапным отпором. В ту же минуту он полностью переменился. Нагловатая уверенность сменилась искренним раскаянием, и коварный обольститель превратился в смущенного юношу. Он отступил от тяжело дышавшей от гнева ученицы и сокрушенно проговорил:

- Я все испортил, какой же я болван! Ради Бога, простите меня! Я правда не хотел вас ни оскорбить, ни напугать. И ничего не держал на уме, кроме обычного обеда за вполне целомудренной беседой. Забудьте всю ту ерунду, что я вам наговорил. Я здесь пропадаю от скуки, а вы являете собой такой резкий контраст с остальными студентками, что я увидел в вас интересную собеседницу, с которой можно поговорить о чем-то, кроме любовных переживаний.

- Не заметила, чтобы вы избегали этой темы. Скорей, наоборот, - с сарказмом бросила герцогиня.

- Вы правы! Но я говорю так по привычке - ведь слабый пол обычно именно этого от меня и ждет. А теперь вы на меня рассердились, и я понимаю, что сам виновен в этом, - окончательно расстроился ловелас. - Простите меня, Юлиана! Мне правда стыдно за свое поведение! А с вашей подругой я буду заниматься столько, сколько потребуется, но при этом постараюсь ей объяснить, что я - лишь только ее преподаватель, и между нами не может быть ничего большего, чем учеба.

Будет заниматься столько, сколько потребуется?! Юлиана немедленно оттаяла. Да Нео просто с ума сойдет от радости!

- О большем и просить невозможно, - уже спокойней проговорила она. - Если вы ей это объясните, то я рискну своей безупречной репутацией и выполню свою часть договора.

- Клянусь, более близкое знакомство со мной ничем не повредит вам! - уверил ее Вэнс. - Ничего непристойного у меня и в мыслях не было! И потом, разве я похож на педофила?

- Не похож. Но и я, к сожалению, тоже уже не ребенок!

Она ушла, а он с улыбкой смотрел ей вслед.

- Еще какой ребенок! - прошептал он. - Пугливый и невинный, но чертовски обольстительный! Надеюсь, ты по достоинству оценишь мои старания, малышка!

***

До Бала Хризантем - так назывался в университете ежегодный осенний бал - оставалось чуть меньше двух недель. Лишенные возможности выбраться в город, девушки теребили родителей, засыпая их просьбами привезти или прислать им новые платья, духи и украшения. Но далеко не все решались тревожить своих родных. Кто-то не хотел их дергать из-за всяких пустяков, а кому-то были нужны такие вещи, которые родители вряд ли одобрили бы.

Весть о том, что Юлиану могут отпустить в город, взбудоражила ее подруг, и они принялись забрасывать ее заказами. Линетт попросила купить ей косметики. Нео - духи с феромонами, на которые она уповала как на последнее средство обольщения неприступного социолога. Верный данному герцогине слову, он так и продолжал заниматься с ней два раза в неделю.

Последней к ней подошла Валерия и попросила купить ей черное кружевное белье и пару пачек презервативов.

- Зачем тебе это? - спросила Делайн.

- Хочу переспать с Дени после бала, - пряча глаза, пояснила девушка. - Пожалуйста, не пытайся меня отговорить, я все решила. И не задавай вопросов, мне самой неловко.

- Вал, а может не надо?

- Я же попросила - молчи!

Юлиана растерянно посмотрела на всунутые ей блондинкой в руку деньги на покупки и, краснея, сказала:

- Не представляю, как смогу купить это! Я провалюсь сквозь землю от неловкости...

- Тогда я скорей всего забеременею, и меня вышвырнут отсюда! - обозлилась Вал. - Потому что от Дениса я не откажусь ни за что! Если бы я могла, я бы купила их сама. Но не все же у нас на особом положении, как ты!

- Я... я попробую, - поддалась на бессовестный шантаж подруги Юлиана.

В последние два месяца Карминский почти благоволил ей и даже иногда хвалил ее за успехи. Разрешение пройтись по магазинам она получила на удивление легко, ровно за неделю до бала.

Впервые за свою сознательную жизнь Юлиана оказалась в городе без присмотра, да еще и со служебной машиной. Ее карманы были полны чужих денег, а душа пела от восторга и предвкушения праздника.

Попросив водителя остановиться у торгового центра, она выпорхнула на выложенный темно-розовой плиткой тротуар и направилась к магазину. Солнце улыбалось ей с небес, а она улыбалась идущим ей навстречу прохожим.

Юлиана не заметила, как сразу за ее машиной припарковалось такси, из которого вышел Карминский. Впрочем, его было трудно узнать: светлый плащ, шляпа и широкие очки-хамелеоны совершенно преобразили его.

Выждав пару минут, он двинулся за девушкой, не слишком опасаясь упустить ее из виду. Ее длинная форма, хоть и прикрытая пальто, сильно выделялась на фоне обычной одежды.

Минут двадцать Юлиана провела в парфюмерном отделе, где устроила своему носу настоящий праздник. Она перенюхала множество духов и дезодарантов, млея не только от каждого нового запаха, но даже от вида удерживавших их разноцветных флаконов. Своих денег у нее было совсем немного - отец считал, что она и так всем обеспечена, - и поэтому ей пришлось унести с собой из отдела лишь приятные впечатления для себя, упаковку одеколона для Майкла и духи с феромонами для Нео.

Покупка косметики для Линнет доставила ей новое удовольствие. А потом она застряла в кондитерском отделе и накупила подружкам сладостей.

Оставалось приобрести белье и презервативы для Вал. Набираясь смелости, Юлиана несколько раз прошла мимо отдела нижнего белья. Ей самой белье покупала прислуга, и она даже не представляла, как ей будет трудно выполнить в общем-то пустяковую просьбу подружки. Когда продавцы стали косо на нее поглядывать, она зашла в магазин и, дико тушуясь, выбрала для клавишницы атласный с кружевом комплект.

Оставалось сделать самое неприятное - купить презервативы. У порога аптечного киоска Юлиану обдало жаром, словно ее вдруг окунули в кипяток. Колени ослабели, плечи ссутулились, а руки сами собой спрятались в карманы пальто. Жаль, голову некуда спрятать, подумала она, приближаясь к прилавку, щеки того и гляди воспламенятся.

Слишком поглощенная своей миссией, девушка совершенно не заметила, как следом за ней в аптеку вошел Карминский и стал спиной к ней у витрины с таблетками.

Она робко огляделась по сторонам. Посетителей было мало: молодая пара, громко обсуждающая памперсы, да сосредоточенно вглядывавшийся в упаковки мужчина в плаще. Казалось, никто не обращал на нее никакого внимания. Наклонившись к окошку, Юлиана вполголоса сделала заказ.

Молоденькую аптекаршу позабавило явное смущение покупательницы, и она решила немного поразвлечься, нарочито громко проговорив:

- Да не тушуйтесь вы так! В покупке презервативов нет ничего постыдного! А студенты у нас вообще основные покупатели.

Услышав, что она собирается покупать, Карминский заскрежетал зубами. Парень с памперсами в руках повернулся и заговорщически подмигнул алой от стыда девушке, а его жена рассмеялась:

- Я тоже раньше стеснялась. Это пройдет.

Юлиана подумала, что сейчас в аптеке произойдет один из редчайших случаев человеческого самовоспламенения.

- Вы какие больше любите? - с притворной заботой продолжала глумиться аптекарша. - С усиками, с пупырышками?

- Давайте любые! - попыталась скорей покончить с неприятным делом покупательница.

- А с каким вкусом? Есть банановые, клубничные, мятные...

- Послушайте, я их не есть собралась, а только купить, - рассвирепела Юлиана.

- Хорошо, дам безвкусные. Но вы забыли сказать какой вам нужен размер, - невинно осведомилась бестия за кассой, явно намереваясь заставить ее испить чашу унижения до конца.

- Размер?.. - растерялась Делайн. Она впервые слышала о таких тонкостях и не понимала о чем идет речь: об упаковке, толщине материала, или о чем-то еще. - Размер чего?

- Как чего? Размер полового органа вашего парня, чего же еще?

Юлиана заставила себя не впасть в истерику, вспомнив ради чего она это все терпит. Вал может забеременеть или набраться какой-нибудь нехорошей болезни. О таких вещах она уже слышала от других девочек.

Тем временем парочка отложила памперсы в сторону и с интересом ждала продолжения увлекательного шоу.

- Я не знаю, - честно ответила студентка. - Давайте несколько пачек разных размеров.

- Ого, похоже, вечеринка намечается серьезная! - прокомментировала аптекарша, вызвав гомерический хохот пары. - Желаю вашей компании хорошо провести время! - протягивая сдачу, пожелала она.

Схватив деньги, Юлиана выскочила из аптеки и помчалась к выходу из торгового центра, по пути проклиная мечтающую расстаться с девственностью Валерию и себя, за то что согласилась ей в этом помочь.

Очутившись на улице, она села на скамеечку у фонтана и стала дожидаться, когда с ее лица сойдет краснота. Чтобы отвлечь себя от снова и снова переживаемой позорной сцены в аптеке, она стала думать о том, как обрадуются девочки, когда получат свои заказы.

Ветерок обдувал ее разгоряченное лицо, и девушка стала прислушиваться к звукам города, так отличающимся от царившей в университетском городке чинной тишины. С расположенной неподалеку детской площадки доносились детские крики и смех, с дороги - шум проезжающих машин и возмущенные гудки клаксонов, когда какой-нибудь торопыга- пешеход бросался наперерез транспортному потоку.

Несколько минут созерцания городской суеты привели ее в себя. Юлиана подхватила пакет с покупками и вернулась к машине. Ей хотелось поскорей вернуться в свой тихий домик, в котором не было места презервативам и глумящимся аптекаршам.

Она попросила водителя высадить ее сразу за университетскими воротами - собиралась без промедления занести покупки заказчицам. Но небесам показалось, что она еще недостаточно настрадалась за этот день, и они послали ей навстречу красавца-социолога. Широко улыбаясь, он подошел к ней.

- Добрый день, Юлиана! Позвольте, я помогу вам!

Не дожидаясь ее разрешения, он потянул к себе пакет. Опасаясь, что он может увидеть его содержимое, она резко дернула пакет на себя. Ручка оборвалась, и пакет, выскользнув из ее рук, упал на землю. Покупки рассыпались вокруг. При виде вывалившихся на асфальт презервативов и упаковки с весьма эротичным бельем, Стивен оторопел. Он ожидал увидеть у неприступной красавицы что угодно, только не это.

- Это не мое, клянусь вам! Меня просто попросили их купить. Пожалуйста, поверьте мне, я не вынесу больше этого унижения! - закрывая лицо руками проговорила девушка, и вдруг горько, по-детски, разрыдалась.

При виде ее слез у Вэнса сжалось сердце. Он быстро затолкал вещи обратно в пакет и успокаивающе обнял ее.

- Пойдемте ко мне, это намного ближе, - предложил Стивен. - Успокоитесь, а потом отправитесь к себе. Не нужно, чтобы вас видели заплаканной.

Она кивнула и покорно пошла вслед за ним. На улице было безлюдно, все еще были на занятиях, и Вэнс привел ее в свой дом никем не замеченную.

Усадив ее на диван в гостиной, он принес ей стакан холодной воды. Девушка благодарно кивнула, но выпить воды не смогла - ее рука предательски дрожала, а стакан стукался о зубы. Поставив его на стол, она снова заплакала. После минутного размышления Вэнс подсел к ней.

- Пожалуйста, не плачьте! Ведь не произошло ровным счетом ничего страшного! Многие девушки в вашем возрасте делают первые шаги в искусстве любви. Я сам таким был, - попытался унять ее слезы учитель.

- Я не лгу вам! - всхлипнула она. - Это правда не мое! Что мне сделать, чтобы вы мне поверили? Не могу понять, как я могла согласиться на этот кошмар! - слезы из глаз девушки хлынули с новой силой, и она сбивчиво стала рассказывать о ему своем злополучном походе в аптеку.

Сначала Стивен не верил ей, но постепенно к нему пришло понимание, что Юлиана не лукавит с ним. Он сам не мог понять, почему подтверждение ее неискушенности принесло ему такое облегчение. Когда она, краснея и запинаясь, пересказала ему свой разговор с аптекаршей, он зашелся от смеха. Его веселье слегка расслабило ее, позволило нормально дышать.

- Господи, такое и нарочно не придумаешь, - заливался Вэнс, утирая выступившие слезы. - Представляю, как вы себя чувствовали! Рассказ девушки пробудил в нем сильное желание опекать ее. Он достал из ящика стола пачку влажных салфеток и подал ей. Она стирала с лица слезы, а он мечтал покрыть ее тонкие пальчики легчайшими поцелуями.

- Пообещайте, если вас еще раз попросят о подобной услуге, то вы перепоручите ее мне. Я буду только рад помочь вам.

В его голосе слышались нежность и забота, в которых Юлиана сейчас так нуждалась.

- Я не осмелюсь, - прошептала она.

- Я предлагаю это вам от чистого сердца. Не хочу, чтобы вы понапрасну страдали из-за своего великодушия. А мне не составит труда выполнить любую вашу просьбу. Любую, - повторил он. В его голосе появились тревожащие нотки, и Юлиана вскинула голову, всматриваясь в его лицо.

Не осознавая что делает, Стивен потянулся к очаровавшей его девушке и осторожно коснулся губами ее губ. Прикосновение к ее влажной от слез коже принесло ему блаженство и пробудило жгучее желание обладать ею. Его руки обвились вокруг ее спины, притягивая к себе. Ее сердце билось так сильно, что он своей грудью ощущал каждый его толчок.

Юлиана замерла в его объятиях, но через несколько мгновений безотчетно ответила на этот ошеломляюще-нежный поцелуй. До этого она не знала, что значит желать мужчину. Новые, мучительно-сладкие ощущения заполнили все ее существо, заставив трепетать. Теперь она не осуждала Валерию. Если та при каждой встрече с Денисом чувствовала то же самое, то удивительно как она не отдалась ему раньше.

Стивен мягко раскрыл ее губы и, когда их языки встретились, Юлиана чуть не лишилась чувств. Тело зажило отдельной, неподвластной ее контролю жизнью. Груди с затвердевшими сосками жаждали прикосновений. Внизу живота нарастало болезненное томление. Разум отстраненно наблюдал за этими изменениями, не зная, как на них реагировать.

Она опомнилась, когда Вэнс принялся расстегивать пуговицы на ее мундире. Сердце заколотилось еще сильнее, на сей раз от осознания собственного падения. Она оттолкнула любовника, вскочила с дивана, и в ужасе прошептала:

- Боже, что я наделала?

Видя ее крайнее смятение, Стив отругал себя за поспешность. Он не хотел пугать Юлиану, но ее податливость полностью лишила его контроля над собой.

Он изменил позу, пряча от нее свою эрекцию.

- Вам не за что корить себя, - с раскаянием произнес он. - Это я забыл, что вы невинны, и позволил себя чересчур много... Простите меня!

- Я вела себя как... как куртизанка! - выпалила Юлиана.

- Не пугайтесь своих чувств - вы вели себя совершенно естестественно, - успокоил ее Вэнс. - Было бы странно, если бы вы отреагировали по-другому. Наше тело запрограммировано на такую реакцию от рождения. В свое оправдание хочу заверить вас, что не собирался сделать ничего дурного. У меня в отношении вас самые чистые намерения. Не буду лгать, что не хочу видеть вас в своей постели - а с некоторых пор я просто брежу этим, - признался Вэнс, заставив ее почувствовать слабость в ногах, - но не теперь. Через полтора года вы достигнете совершеннолетия, и я попрошу вашей руки. Знаю, у меня немного шансов стать вашим избранником - я всего лишь первый, кто разбудил вашу чувственность, но я сделаю все, чтобы заслужить вашу любовь и доверие.

Юлиана была не в состоянии не то что отвечать, но даже соображать. Замотав головой, она перепуганной птицей вылетела из его дома, совершенно забыв забрать свои вещи.

Несколько минут она неслась вперед через парк, пока не забралась в самую чащу на его окраине. Там она села на пенек и погрузилась в размышления о случившемся. Ей было невыносимо стыдно. Как она теперь сможет смотреть Вэнсу в глаза? Но хуже всего было то, что ее тело все еще горело и жаждало его прикосновений. Вот, значит, какое оно - желание! Теперь страдания Нео предстали перед ней в новом формате, вызвав острое сочувствие, а потом и испуг. Подруга убьет ее, если узнает, что она целовалась с ее божеством. Хоть бы он ничего никому не рассказал!

Она поддела туфелькой толстый зеленый мох и пнула его в сторону. Потом взяла в руки полусгнившую веточку и стала отламывать от нее кусочки, чтоб хоть чем-то занять дрожащие руки. Пахнущий прелой хвоей прохладный воздух постепенно гасил жар в ее крови. Вспомнив, что оставила пакет у Вэнса, Делайн. Вернуться к нему и забрать? Да ни за что на свете! Она просто вернет девочкам деньги когда они у нее появятся.

Просидев в парке еще полчаса, она отряхнула с одежды прилипшие травинки и поплелась домой.

Виктория уже была дома. Слезы на лице Юлианы встревожили ее. Она стала распрашивать ее о случившемся, но так и не добилась вразумительного ответа. Надеясь, что позже подруга расскажет обо всем сама, она оставила ее в покое.

Примерно через час в дверь их домика постучали. Вики открыла дверь и увидела парня с соседнего факультета:

- Посылка для герцогини, - вручая ей запакованный сверток, пояснил студент.

- А от кого? - поинтересовалась Тори.

- Она знает от кого.

Посыльный ушел, а Блэр положила пакет на стол и вопрошающе уставилась на Юлиану. Та молча вскрыла сверток и порозовела. Она была благодарна пощадившему ее чувства Вэнсу. Как хорошо, что он не принес их сам, а выбрал для этого посредника.

- Я забыла пакет в машине, когда возвращалась из города. Вот водитель мне его и передал, - пояснила она Виктории.

- А почему ты так покраснела?

- От мысли, что он это видел. - Юлиана продемонстрировала ей упаковку с бельем. Про более компроментирующие вещи она умолчала.

- Ух, я уж подумала невесть что, - облегченно перевела дыхание Тори. - В том, что девушка покупает себе белье, нет ничего постыдного, так что не комплексуй!

- Даже настолько откровенное?

- Поверь, это - далеко не худший вариант, - усмехнулась Блэр. - Девчонки заждались твоих гостинцев, особенно Вал. Полагаю, это для нее? - кивнула на упаковку она.

- Угу, для нее.

- Думаю, она будет в восторге! Похоже, Дениса можно поздравить с новым этапом отношений, - хихикнула Виктория.

- О боже, не вздумай!

- Да перестань, Юлиана, все вокруг знают, что Вал спит с Денисом, а если не спит, то это произойдет в самом ближайшем будущем. Они зажимаются каждую свободную минутку в любом укромном уголке, который имеет несчастье быть расположенным вблизи их похотливых тел, - поведала Тори. - У нас только ты ничего вокруг не замечаешь. Тебе скоро семнадцать, пора бы не в книжки смотреть, а начинать познавать мир! А то в старости тебе и вспомнить будет нечего, кроме университетских стен и уроков!

- А тебе будет что вспомнить? - осторожно спросила Юлиана.

Тори бухнулась на диван и с удовольствием потянулась.

- Хочешь исповеди? - усмехнулась она. - Тогда ты по адресу. Мне будет что вспомнить. Нет, ты не подумай ничего плохого, я девственна. Все в рамках приличий. Но перецеловалась я уже с кучей мальчишек!

- Правда? И как? Тебе понравилось?

- Когда как, - пожала плечами собеседница. - От некоторых поцелуев хотелось блевать, некоторые просто смешили. Это умора, когда парень не умеет целоваться и тычется тебе в губы как слепой котенок в кошку, - рассмеялась Виктория. - Но были и другие, от которых кровь превращалась в кипяток, а мозг впадал в анабиоз. Кстати, мой теперешний кавалер отпадно целуется, и я каждый раз радуюсь, что у нас нет подходящего места, чтобы заняться любовью. Иначе бы я давно уступила ему. Между прочим, у него есть очень симпатичный друг, хочешь мы вас познакомим?

- Не хочу! - испугалась Юлиана, которой и Вэнса хватило. Но теперь ей стало легче, а мысли о собственной безнадежной порочности несколько поутихли. Раз это происходит со всеми, то, наверное, не стоит так терзаться.

- А почему тебя вдруг так заинтересовала эта тема? - с подозрением спросила Вики. - Ты что, с кем-то поцеловалась сегодня в городе? А ну, давай признавайся!

- Я ни с кем не целовалась в городе! - выпалила Юлиана. - Прости, мне нужно в душ!

Схватив из шкафа первое попавшееся полотенце, она спряталась в душевой. Тори понимающе улыбнулась.

- Похоже, наша Снежная королева влюбилась, - пробормотала она. - Знать бы только в кого?

Как ни терзало ее любопытство, она не стала мучить свою соседку расспросами. Без двадцати восемь они вышли из дома и пошли в направлении студенческого общежития, совершенно не замечая, что от стены их домика отделилась чья-то тень и последовала за ними.

Проводив девушек до прокуренного подвала, Карминский приложил ухо к двери, прислушиваясь к шуму возбужденных возгласов. Причем голоса были не только женские, и это наполнило инкатора холодной яростью. Помятуя о том, что Юлиана накупила днем гору презервативов, он сделал совершенно неправильные, но самые очевидные выводы: решил, что сейчас в этой грязной конуре начнется оргия, в которой будет участвовать и его распрекрасная ученица.

Кулаки Карминского сжались от бешенства. Ему хотелось немедленно наказать скрывшихся за дверью тварей, но он заставил себя успокоиться и уйти. Месть - это блюдо, которое надо подавать холодным. Он преподаст Делайн незабываемый урок, который она на всю жизнь запомнит. И поможет ему в этом та, кто втянул эту дурочку в плохую компанию - Виктория Блэр! Ей тоже мало не покажется.

- Порезвитесь напоследок, маленькие сучки! Недолго вам осталось радоваться! - прошипел он и, накинув на голову капюшон плаща, вернулся к себе домой.