Академия ДРАГОН: Преданная истинная

Глава 5

Ландия

Вываливаюсь в кабинете ректора.

Набираю в грудь побольше воздуха, медленно выдыхаю, успокаивая сердце, пустившееся вскачь.

Слава магинечке Елене, портал сразу же схлопывается сзади. Надеюсь, ректор не успел рассмотреть откуда именно я пришла.

Стараюсь контролировать голос, выдавливаю вежливое:

— Доброе утро, дядя Святозар, — добавляю слащавых интонаций, подлизываясь к папиному другу.

Господин Луцер, сидящий за столом, весь погружён в работу. Как будто вовсе и забыл, что вызывал меня. Зачем тогда такая спешка? И это стыдное оповещение на всю академию? Те, кто ещё не слышали сплетню про меня и Кая и наш «фальшивый» интимный укус, сейчас точно мне все косточки перемоют за спиной уже за один такой громкий вызов к ректору.

Мой названный дядя, ректор академии, близкий друг отца, отрывается от бумаг, окидывает меня рассеянным взглядом.

— О, доброе утро, Ландия. Да, да. Хорошо, что ты пришла.

Хм. Как же тут не придёшь, когда он выдернул меня в кабинет личным порталом? Внутри колотит от неизвестности и страха. И стыда. Если дяде всё известно… Готовлюсь получить конкретный нагоняй.

Он же, как нарочно, тянет с объявлением мне приговора.

— Мне нужно с тобой обсудить один вопрос.

Стук сердца обрывается на середине удара. Ну, всё. Доложили. Он точно знает про укус. Почему в академии сплетни распространяются так быстро? Придётся умолять не рассказывать папе.

Дядя вдруг поворачивает голову и смотрит куда-то в сторону окна. Слежу за его взглядом и вздрагиваю. Вообще, перестаю дышать.

Отец.

Стоит на фоне оконного проёма, из которого по глазам режет яркий солнечный свет. Щурюсь. Толком не разглядеть.

Внушительная мужская фигура с седыми волосами, собранными в хвост, развёрнута задом. Какая напряжённая, недовольная спина!

Ну, всё. Отец меня прибьёт. Закроет дома под замком. Прощай диплом и место в Драконьем Совете.

Собираюсь в кучку, лихорадочно соображая, как мне быть.

И дядя, и папочка, конечно, падки на мои ласковые речи и объятия. Надо попробовать задобрить, и заговорить любимого отца.

Откидываю прочь страхи и переживания. Беру ситуацию в свои руки и натягиваю улыбку. Так, что аж челюсть сводит от натуги. Как учила мама, ласка и нежность растопит папочкино сердце.

Разворачиваюсь и с разбега набрасываюсь на него со спины.

— Как же я рада тебя видеть! — напускаю в голос приторной патоки обожанья.

Получается легко. Я и на самом деле, обожаю своего отца. Только когда он не ругается, и не вычитывает нотаций. И не давит тяжёлым недовольным взглядом, что ещё хуже.

Повисаю на папочкиных внушительных плечах, судорожно втягиваю носом воздух и… задыхаюсь, утонув в знакомом запахе настоящего мужчины. Мужчины, которому сегодня ночью я подарила свой первый в жизни, интимный укус.

Клыки выскакивают сами. Против моей воли. Вот же, противная драконица. А недавно наотрез отказывалась выпускать!

По телу прокатывается дрожь желания, пока перед глазами мелькают непристойные картинки того, что произошло ночью в тёмной комнате в особняке подруги.

Магинечка Елена, как я могла перепутать?

Руки слабеют, я разжимаю пальцы, соскальзываю по мужской спине вниз.

Ноги предательски подкашиваются, отказываясь держать.

Но мой ночной гость резко разворачивается, вовремя, чтоб подхватить. Меня пронзает острый взгляд льдистых глаз, забирается под кожу и окатывает холодком, от которого кровь стынет в жилах.

— Клыки подбери.

Замечание, брошенное с самодовольной ухмылкой, заставляет вздрогнуть и прийти в себя. Мне кажется, он не отрывал рот. Как он это сказал, не разжимая плотно сжатых губ?

Хотя, нет. Больше волнует, что подумает обо мне ректор. Как этот нахал позволяет себе со мной так разговаривать!

А он ещё и тянется рукой к моему подбородку, прикрывает мой, открытый в удивленье, рот. Захлопывая так, что я чуть не прокусываю нижнюю губу клыками. Хорошо, что драконица успевает их втянуть.

Слушается этого наглеца? У, зверина. Чувствую, как она вильнула хвостом. Оторву!

Амир же, которого я с перепугу приняла за отца, убирает руки и отшагивает от меня. Окидывает холодным взглядом.

— Что за панибратство, леди Кирстон?

О. Да он ко мне на «вы». Так официально. И холодно. Отчего-то на душе вмиг становится ужасно неуютно. Как будто и не было этих слов, брошенных насмешливо про клыки.

Даже не знаю, что меня смущает больше: когда он посмеивается надо мной или, когда общается так отстранённо. И как он относится ко мне на самом деле? Неужели он растрепал всё дяде? За этим припёрся в академию?

Кошусь на дядю Святозара. Жду подвох.

Подвох не заставляет себя долго ждать… Только совсем не с той стороны, с которой я опасаюсь.

Ректор Луцер снисходительно улыбается, пытается замять случившийся конфуз.

— Ландия, приняла Амира за отца? Ну, что ж, действительно, со спины можно перепутать.

Настороженно интересуюсь:

— Что он здесь делает?

Готовлюсь к худшему, но слышу неожиданное:

— Знакомься, Ландия, господин Веридас. Куратор по твоему диплому. Назначен архимагом. Твоим отцом.

— Что? Почему Веридас? Это же брат моей подруги, Ашары. Амир Хамал.

Сначала поражает первая часть фразы. Смысл второй пока ускользает.

Амир морщится, как от зубной боли.

Дядя Зар объясняет:

— Да, ты не ослышалась. Амир – один из претендентов на человеческий королевский престол. Выяснилось, что твоя подруга и её брат – наследники древней королевской крови. Этот секрет больше не удержать. Их настоящая фамилия – Веридас.

Ну, Ашара… Ещё поговорим, подружка. Как она могла молчать? Ничего не рассказать?

А, вообще, немножечко грустно. Я думаю про другой секрет. О котором этот наглый брат подруги обещал молчать. Бросаю на него взгляд из-под ресниц. Он же не натрепал?

Вздыхаю. Всё тайное когда-нибудь становится явным. Драго, но только не сейчас. Когда-нибудь потом. А лучше никогда.

И тут меня догоняет осознанием. До меня доходит смысл второй фразы ректора.

Я возмущённо удивляюсь:

— Что? Почему это он – мой куратор? Вообще-то, мне обещали лучшего законника-специалиста.

Дядя Зар кивает на Амира:

— Он перед тобой. У господина Веридаса обширный опыт практической работы дознавателем обвинения, плюс огромная теоретическая база. Несколько лет он готовил материалы к одному резонансному делу между драконами и людьми.

М-даа… Что тут сказать?

— Господин Веридас… — получается как-то неуклюже.

Так официально, пафосно. Как будто между нами ничего не произошло ночью. Смаргиваю. Мне просто надо выкинуть эту ночь из головы. Забыть.

— Господин Веридас, а что за дело?

Всё-таки любопытство берёт верх. Но он, словно щёлкает по носу, своим отстранённым:

— Это личное. Мы не будем обсуждать.

Растерянно хлопаю глазами. И от грубого ответа, и от холода, которым он меня окатил.

— А что же мы тогда будем с вами обсуждать?

— Исключительно сравнительную базу двух законодательных сфер: драконов и людей. Теоретический аспект.

Бровь на суровом, очень серьёзном лице ползёт вверх. Я словно читаю в его взгляде, словно слышу в своей голове то, что он не договорил вслух: «А ты хотела обсудить интимные развлеченья?»

Меня окатывает жаром. Да, что ж такое. Как в лихорадке: то знобит, то пробирает потом.

Оглядываюсь на ректора. Он никак не реагирует.

Фух… Померещится же. Что за пошлые мысли в моей голове?

Мой дядя собирает бумаги на столе и встаёт.

— У меня первая пара. Мне пора. Вы можете расположиться здесь для беседы. Потом Амир, подберёшь себе личный кабинет.

Так вот кто меня так срочно требовал в кабинет ректора… Какой нетерпеливый. Наглый. Самоуверенный. Непробиваемый нахал.

Как только дверь за дядей закрывается, не могу сдержаться:

— Зачем трезвонить на всю академию, что меня вызывают к ректору?

— Затем, что нечего шляться по мужским комнатам в общежитии!

Я задыхаюсь от возмущения. И вмиг затопившего стыда. В отличие от дяди, Амир видел откуда я пришла.

А он закладывает руки за спину, неспешно снова отворачивается к окну. Презрительно бросает:

— Какие развратные нравы царят в драконьих семьях.

Что? Но, если честно, даже не знаю, что ему возразить. Он меня застукал. С Каем. Уже не первый раз.

Слава Драго, у нас с Каем ничего не произошло. И слава магинечке, Амир так вовремя вмешался. Снова.

Мне ещё предстоит выяснить отношения со своим парнем, узнать почему он обманывает меня. Но, почему-то я уже знаю, что разговоры не помогут. Я больше не верю Каю.

Пячусь бочком. И тоже смотрю через стекло. Так интересно, чего Амир так пристально разглядывает?

Упс… Из ректорского окна открывается прекрасный обзор на полигон. И на берёзовую рощу, где Асгар устроил мне семейные разборки.

Амир так и не оторвёт взгляда, так и пялится на эту Драгову рощу. Он за мной наблюдал?

Рассматриваю сурово стиснутые губы, которые шевелятся, обвиняя:

— Неподобающее поведение, студентка Кирстон! Вам не стыдно? Крутить роман сразу с двумя.

Магинечка Елена! Кто второй? Он?

У нас роман?

Он так считает после интимного укуса ночью?

Тепло прокатывается в груди и ускользает куда-то ниже, возвращая воспоминания и смущая.

Драконица радостно суетится, пуская слюни. Я сжимаю челюсти. С этой бестии станется опять выпустить клыки.

Нельзя показывать мои переживания. Чего себе этот мужлан возомнил!

Заикаюсь:

— К-как это с двумя?

Амир резко разворачивает голову, впивается жалящим взглядом.

— Один чёрненький, другой платиновый блондин. Нравится разнообразие?

— Что? — драконица разочарованно стухает, у меня тоже что-то обрывается внутри.

Амир не про себя говорил? Это он про Асгара?

— Этот блондин – мой брат! И нечего раскидываться такими обвинениями.

— Зачем ты пошла в комнату ко второму? Так не терпелось закончить то, что не получилось ночью?

«Меня тебе было мало?»

Моргаю. Не поняла. Последнюю фразу он сказал, или моя впечатлительная натура додумывает всё в голове?

Его мне было… о… его было так много. Так волнительно приятно…

Так.

Лицо тяпкой. Лишь бы он ничего не разглядел.

Как быть?

Зачем-то я пытаюсь оправдаться.

— Асгар сказал, что был вчера в комнате у Кая. И учуял запах крови, и… — «похотливого желания» — проносится в голове, но я вовремя закрываю рот. Вот, это неприлично обсуждать! — И… Кай всем наболтал, что я его укусила. И мне пришлось подтвердить, — набираюсь смелости и возвращаю Амиру прямой взгляд. — Я же не могла сказать, что укусила вас.

Этот непробиваемый нахал ещё и руки складывает на груди, расставляет ноги шире. Так и сверлит взглядом. Не могу прочитать, что в нём. Осуждение?

Он спрашивает отрывисто:

— Почему?

Больше не могу выдержать взгляд, отвожу глаза и снова заикаюсь:

— Т-так вы же сами вроде не хотели… Огласки…

Что я мелю? Он серьёзно? Как он себе это представляет? Что я сказала бы брату, что кусала незнакомого мужика?

Подглядываю за реакцией. Стоит. Молчит. Он чуть склоняет голову к плечу.

— А может, вы переживаете за себя? За свою репутацию? Так умоляли меня вас не выдавать.

Я вскидываюсь.

— Да кто вас просил вмешиваться? Не собиралась я вас кусать!

Драконица мечется, пощёлкивая хвостом. Ей понравилось, заразе. Чего скрывать, понравилось и мне. Но этому нахалу я не признаюсь. Ни за что.

Лучшая защита – нападение. Я и нападаю:

— Если бы вы не вмешались, у нас всё уже было бы хорошо с Каем. Он видит мою сокровенную татуировку. Кай – мой истинный человек.

Почти уверенна, что Кай мне врёт. Мне так не хочется в это верить. Зачем ему обманывать меня? Но, явно я не собираюсь делиться сомнениями с Амиром. Так хочется устыдить наглеца! Это же он во всём виноват. А пытается пристыдить и переложить вину на меня. Мне и так не по себе.

Особенно от того, что я никак не могу перестать возвращаться мыслями к сегодняшней ночи, когда смотрю на него.

— Давайте-ка, студентка Кирстон, вы будете соблюдать приличия. Дождётесь от парня предложения. Попросите благословения отца. Вместо того, чтобы шляться с ним по тёмным уголкам.

Насупливаюсь. Повторяю за ним, складывая руки на груди. Дух противоречия толкает пробурчать:

— Я уже взрослая. Совершеннолетняя. Сама решу, что и когда мне делать.

Амир лишь хмыкает и выдаёт мне:

— Тогда и дипломную работу доделаешь сама, — фыркает. — Взрослая нашлась.

Меня смущает это его перескакивание с «вы» на «ты» сильнее, чем смысл пренебрежительно брошенных слов.

Опешивши переспрашиваю:

— Почему?

Сама же пытаюсь подавить вспыхнувшее смущение. Такая взрослая, что могу разговаривать с ним на «ты». И заниматься вещами и повзрослей…

Он что, сейчас предложит мне повторить? Он на это намекает? Помощь с дипломом в обмен на укус?

Сама не отслеживаю, как облизываю губы. Понимаю, что творю что-то неприличное, лишь когда улавливаю льдистый взгляд, завороженно наблюдающий за моим языком.

Точно. Сейчас потребует повторить.

Драконица переворачивается кувырком, требуя немедленно выпустить клыки. Стерва. Заткнись. Язык я убираю. Но, чувствую, как мне становится жарче и тяжело дышать.

Амир пожимает плечами:

— Ты же уже взрослая. Всё сама. Значит и моя помощь не нужна. Скажу твоему отцу, что ты отказалась.

— Что? Нет! Почему вы хотите отказаться работать со мной?

— Не хочу обмануть доверие архимага. Передавать сплетни я не собираюсь. Но и как я потом буду смотреть ему в глаза? Был в академии, всё видел, ничего ему не рассказал о поведении дочери и не остановил её от опрометчивых поступков. Попустительствовал разврату…

Гулко сглатываю. Пристыдил. Да.

Но, ведь, и сам предавался разврату… со мной…

Неужели ему не понравилось и не хочется повторить? Прям ни капельки?

Молчу, разглядывая носочки своих туфель. Утыкаюсь головой даже ещё ниже. Потому что эти самые развратные мысли так и роятся в голове.

Амир же продолжает:

— Кроме того, мне нужно всё твоё внимание, сосредоточенное на работе. А не розовые влюблённые сопли, отключающие мозг. Поэтому у меня есть условие: ты будешь вести себя прилично. Перестанешь зажиматься с этим выскочкой малолетним по углам! Выкинешь глупости из головы. Оставишь там только умные мыслишки о дипломе.

Пристыженно киваю. Продолжаю разглядывать носочки туфелек – уже изучила их вдоль и поперёк. На правой намечается залом – надо бы их магией подлатать. О, а на этих мужских туфлях вообще, целая царапина. Что? Мужские туфли. Вздрагиваю.

Не заметила, как Амир оказался так близко. Чувствую чужое дыхание в волосах. Сама вдыхаю мужской запах, от которого кружится голова. Как же вкусно Амир пахнет. А какой он на вкус…

Он тянется рукой и заправляет локон мне за ушко.

Перестаю дышать, упорно рассматриваю мужские туфли.

Нежное касание пальцев обжигает ушко. Он ещё и гладит сзади мочки, посылая чувственную волну по телу. Предательница драконица тихонечко урчит. Он же не слышит? Не могу её заткнуть.

Я и сама готова ластиться к его пальцам, поворачивая голову так, чтобы ему было удобнее поглаживать за ушком.

Всё прекращается так же внезапно, как и началось… Амир щёлкает пальцами перед носом, выводя из ступора и заставляя снова покраснеть. Он же ничего не почувствовал? Не понял, как мне было до радуги в глазах приятно?

Почему его близость так на меня действует?

И что это сейчас произошло? Что он себе позволяет?

Вскидываю на него взгляд, маскируя смущенное желание мужских прикосновений возмущеньем.

— Что ты творишь?

— Вы.

Моргаю.

— Что, простите?

— Правильно. Ты обращаешься ко мне на «вы», и пожалуйста, называешь господин Веридас.

Ничего не понимаю. То он ко мне пристаёт, неприлично трогает. Неприлично приятно. Посылая мурашки по телу. То, опять окатывает снисходительным презреньем.

— Я вам поставил маячок, студентка Кирстон. Чтобы знать о ваших перемещениях. Не пытайтесь его убрать. Иначе я прекращу работу с вами. Надеюсь, этот маячок поможет вам соблюдать приличия.

Машинально тянусь рукой, трогаю кожу за ушком – вроде на ощупь ничего нет, лишь чувствуется небольшая магическая вибрация, если посильней надавить.

— Вам что-то не нравится, Кирстон? Мне его убрать?

Отдёргиваю руку, демонстративно закатываю глаза.

Мысленно подсчитываю сколько дней мне работать над диплом. Сколько мне ещё терпеть этого наглеца!