Предательство, которому ты служишь

20

КЕЙН

Какого хрена?

Я изо всех сил пытаюсь разлепить веки, но меня ослепляет яркий прожектор, направленный прямо в лицо. Это первый намек на то, что на этот раз я проснусь не в больнице.

Нет, все гораздо хуже.

Я в аду.

— Ах, ты наконец-то присоединишься к нам, — произносит знакомый леденящий кровь голос, когда боль в моем теле дает о себе знать.

Мое зрение затуманивается, когда я ищу владельца голоса в ярком свете.

— Что ты мне дал, придурок? — невнятно произношу я, и мой голос звучит так, будто я провел весь день за выпивкой, хотя знаю, что это не так.

— Просто кое-что, что поможет сделать тебя немного более… сговорчивым.

— Потребуется больше, чем «кое-что», чтобы это произошло.

— О, ну не знаю, — говорит Виктор, наконец, двигаясь так, чтобы оказаться на уровне моих глаз. — Мне показалось, что я довольно легко доставил тебя сюда.

— Чего ты хочешь? — выплевываю я.

Он хихикает низким и угрожающим смехом, который привел бы в ужас более слабого человека. Но не меня.

Когда мое зрение начинает немного проясняться, я вижу трех мужчин, стоящих позади него. Один из которых — муж Аланы. Я изо всех сил пытаюсь сдержать ухмылку, когда замечаю темные тени под его глазами и очевидное напряжение в чертах его лица.

О да, его волнует, что он не может ее найти.

Идеально.

— Чего я хочу? Ты действительно чертовски глупее, чем кажешься, парень.

Мне требуется вся моя сила, чтобы подняться с холодного твердого пола подо мной и сесть, прислонившись к стене.

Голова кружится, веки отчаянно хотят закрыться и позволить тьме поглотить меня еще раз, но я не могу.

Я знал, что это произойдет. Знал, что он не позволит мне просто уйти, не сказав последнего слова. К сожалению для него, у меня есть план. Мне просто нужно оставаться достаточно сосредоточенным, чтобы помнить это.

— Мы закончили, Виктор. Я же говорил тебе, забирай все. Я больше не хочу иметь ничего общего ни с тобой, ни с этой дерьмовой жизнью. С меня хватит.

— Ты гребаный идиот. Ты не можешь отказаться от этого из-за девки. Причем, гребаной Хантер. У этих сучек киски инкрустированы бриллиантами или что-то в этом роде?

— Единственная киска здесь ты, Виктор. Отпусти меня, и я уйду и никогда не оглянусь назад.

— Почти мило, что ты думаешь, что я позволю этому случиться, — бормочет он, разглаживая свой отвратительный галстук и поворачиваясь, чтобы посмотреть на своих приспешников, которые тоже ухмыляются моему предложению.

— Думаю, ты сделаешь именно это, Виктор.

— О да, и почему это? Почему я должен позволять кому-то, кто так много знает обо мне и моем бизнесе, просто так уйти?

— Потому что я знаю то, чего не знаешь ты.

— Да? — спрашивает он, едва выглядя заинтересованным в том, что я могу предложить.

Несколько мгновений я сижу молча и поднимаю руку, чтобы откинуть с головы влажные волосы. Понятия не имею, мокрые ли они от пота или крови, и не смотрю на свою руку, чтобы найти ответ, я действительно не хочу знать.

Отводя взгляд от Виктора, я смотрю на его правую руку, Рэйзора, а затем на его сына, Маверика, мужа Аланы.

— Потерял что-то, что принадлежит тебе, Мэв?

Его челюсть тикает, когда мужчина смотрит на меня в ответ, любая попытка, которую он пытается сделать, чтобы выглядеть равнодушным, провалилась.

— Так ведь?

— Ты лжешь, — рычит он, зарабатывая сердитый взгляд Виктора.

— Неужели? — Я качаю головой. — Думаю, что ты, возможно, упускаешь кое-какую информацию, когда речь заходит о твоей хорошенькой маленькой женушке.

— О, да?

— Виктор, почему бы тебе не сказать ему?

Взгляд Маверика покидает мой в пользу босса.

— Он несет хрень, чтобы выпутаться из этого.

— Если хочешь увидеть ее снова, я настоятельно рекомендую тебе игнорировать его, Мэв.

Маверик приоткрывает губы, чтобы ответить, но не произносит ни слова.

— Ты, блядь, бредишь, если думаешь, что я отпущу тебя из-за этой шлюхи.

Кулаки Маверика сжимаются по бокам от рявкающих слов Виктора, заставляя меня задуматься, что же там за история. Насколько я знаю, они женаты. Кажется, что Алана ему небезразлична, но он не хочет с ней спать. Самое простое предположение — это то, что он гей, но что-то подсказывает мне, что это совсем не так.

— Ты знал, что она шлюха, Мэв? Что Виктор подкладывает ее под мужиков, чтобы заставить их делать то, что он хочет?

Его губы дергаются, и я уверен, что мужчина так сильно сжимает зубы, что может сломать один из них.

— О, так ты не знал? Не знал, что он заставлял меня трахать ее больше года в надежде, что я влюблюсь в нее?

— Ты гребаный мудак. — Маверик бросается на меня, его кулак попадает мне в скулу, отчего моя голова рикошетом отлетает от стены позади меня.

— Я приму это как «нет», — бормочу я, потирая лицо ладонью, пока Рэйзор тянет своего сына назад.

В комнате воцаряется тишина. Маверик смотрит на меня так, словно хочет убить, в то время как Виктор стоит там с самодовольной ухмылкой на лице.

— Мне насрать на эту шлюху, так что угрожай ей сколько хочешь. Это тебе не поможет.

Маверик снова рычит.

— Тебе, может, и все равно, но ему нет, — говорю я, указывая подбородком в сторону Мэва. — И я знаю, что у тебя в этом мире очень ограниченное количество союзников, но Рэйзор и Маверик из них.

Его глаза вспыхивают презрением, Виктор знает, что я прав.

— Но есть еще одно, не так ли, Виктор? Внешний мир может подумать, что все твои сыновья одинаково важны для тебя, но это не так, да?

Он делает предупреждающий шаг вперед, но я даже не вздрагиваю.

— Думаю, люди могут предположить, что Рид — твой любимчик. Он заместитель босса. Тот, кто продолжит наследие, потому что это его право по рождению. Но он не тот, кого ты готовил в качестве своей маленькой сучки, не так ли? Рид ведь не тот, кто ходит вокруг да около, выполняя твои самые грязные, самые извращенные задания, не так ли?

Виктор бледнеет, подтверждая то, что я уже подозревал. Его безразличие к исчезновению младшего сына — это притворство.

— Ты приложил столько усилий, чтобы выглядеть так, будто тебе все равно, но мы знаем правду, не так ли, Виктор?

— Ты ни хрена об этом не знаешь.

— Разве?

Он пристально смотрит на меня, вена на его виске пульсирует.

— Значит, я не знаю, что ты послал людей проникнуть в семью Чирилло, потому что думаешь, что у них твой младший сын?

Я приподнимаю бровь, когда лицо Виктора начинает становиться свекольно-красным.

— Никогда бы не подумал, пока ты вел себя так, будто тебе наплевать, жив Грей или мертв, что ты изо всех сил старался найти его.

Я качаю головой и смеюсь над ним.

— Ты даже послал людей в Англию, думая, что они переправили его контрабандой через океан. Сейчас здесь только один идиот, Виктор. И могу заверить тебя, что это не я.

— Где, черт возьми, мой сын, Ледженд?

— С чего, черт возьми, ты взял, что я сказал бы тебе это?

Мое сердце колотится в груди, когда он тянется за спину и достает свой пистолет, снимает его с предохранителя и целится мне прямо в голову.

— Давай, стреляй, но могу заверить тебя, что ты никогда не найдешь его, если сделаешь это.

— Вик, — умоляет Маверик.

— Мне насрать на тебя или твой бизнес, Виктор. Я хочу быть как можно дальше от тебя и всего, что ты символизируешь. Я сохраню твои гребаные секреты, насколько ты больной и извращенный ублюдок. Все будет так, будто меня здесь вообще никогда и не было.

— А Алана и Грей? — спрашивает он так, будто обдумывает мое предложение.

— Со временем я позабочусь о том, чтобы они были доставлены тебе обратно в целости и сохранности.

— Со временем? — спрашивает он так, словно это самая абсурдная вещь, которую он когда-либо слышал.

— Да. Прости меня, Виктор, но ты ненадежный ублюдок, так что я не отдам их тебе в ту же секунду, как ты позволишь мне выйти из этой комнаты. Сначала ты получишь Алану, потому что мне на самом деле немного жаль Маверика. Он по какой-то дурацкой причине явно влюблен в женщину, когда не должен был. Затем ты получишь Грея, если и только если ты выполнишь свою часть сделки и позволишь мне жить своей жизнью.

Виктор смотрит на меня, сжимая челюсть от злости, а его протянутая рука начинает дрожать.

— Ну и?..

Раздается выстрел.