Преподаватель

3

Дополнительные занятия, нацеленные на прогресс в письме, продолжились по прежней схеме и становились всё чаще. Уже не пару раз в неделю, а каждый день после занятий, они обсуждали литературу и придумывали всё новые темы для сочинений. Общими усилиями они отринули банальные и избитые вопросы, что в действительности не могли породить оригинальных текстов, и, уже даже по основному курсу, Ник подсовывал девушке отдельные бланки с темами.

О случившемся они не говорили, сойдясь на взаимном желании и обстоятельствах, что накладывали ограничения. Резкое увеличение количества часов и неформальное обращение наедине — единственное, что отличало их занятия до и после произошедшего. Основные перемены таились внутри, и их внешнее отражение могло лишь вскользь обозначиться взглядом или жестом.

Временами, Ник смотрел на неё, и голова сама опускалась на бок, иногда он позволял себе любоваться её губами, которые она периодически мяла, когда была увлечена процессом. Но как только замечал, что смотрит слишком долго, часто переключался на телефон или свои записи. Пока она работала рядом, он составлял планы лекций, писал статьи или проверял работы студентов. Но, с каждым днём, становилось всё труднее сконцентрироваться, её запах преследовал и вводил в оцепенение, затуманивая разум воспоминаниями о её прикосновениях. Он понимал, она играла в игру, стараясь прикрыться за отстранённостью, но что конкретно она прятала, он разглядеть не мог. Его беспокоила каждая минута, проведённая рядом, но после того, как она уходила, становилось тяжелее, ибо уже не было причин сдерживать игры разума.

Всю свою сдержанность Джейн пускала в ход, чтобы оставаться на плаву, а любое проявление себя пускала в дело, когда брала в руки ручку или садилась за клавиатуру. И она понимала, что её задевает ситуация, только когда видела, как Ник говорил с кем-то, это мог быть кто угодно, они могли улыбаться или серьёзно что-то обсуждать. Его интерес к кому-то её удручал, и, когда она хотела что-то сказать, поправляла волосы, оставаясь привычно молчаливой.

Его сложенные домиком руки позволяли рассмотреть изгибы пальцев, взгляд исподлобья на лекциях, после которого он задирал подбородок, завораживал, от чего необходимо было следить, чтобы не пялиться. Когда он ходил по аудитории, читая материал скучающим юнцам походкой хищника, Джейн непроизвольно смыкала колени и насильно отводила взгляд к окну. Желание рассматривать его, обращая внимания на каждую мелочь, обуславливалось непониманием, всегда ли он был таким. Она приходила в непомерное уныние от того, что человек, который так привлекал её своими мыслями и страстью к книгам, стал объектом низменного вожделения. Чёрные зачёсанные назад волосы, лёгкая щетина и неизменный костюм тройка, раньше девушка и не замечала, как привлекают её эти детали.

Занятия стали проходить чаще, но преподаватель отнюдь был более сдержанным, он больше не кричал и не закатывал глаза, а любой импульс гасил в самом зародыше сладким тембром и лёгкой улыбкой. Он склонял голову на бок, молча слушал, изредка задавая вопросы, а его красная ручка и вовсе покинула кабинет, уступив место чёрной.

Джейн всё думала, почему он так спокоен, она делала ошибки, а он просто на них указывал, ей казалось, что ему и вовсе надоело её общество, и оттого старалась быть покладистой.

— Ты будешь на этой костюмированной вечеринке? — спросил профессор на одном из занятий.

Эта была первая за последнее время фраза, не относящаяся к учёбе, и потому удивила.

— Нет, собрание пьяных потных подростков не в моем вкусе.

— Я так и думал. — усмехнулся он, и занятие продолжилось в прежнем темпе, как ни в чем не бывало.

Ник принёс книгу скандинавских легенд, предлагая написать пару текстов по философии мифологии, и дал задания на дом познакомится с парой персонажей.

— Тебя проводить? — закончил разговор мужчина, ссылаясь на тёмные улицы.

— Нет, спасибо, профессор. — она улыбнулась, поправила очки и ушла, оставив его одного в пустой аудитории.

Общение с ней в спокойном тоне не будоражило страсть, но подобные моменты, когда она мило улыбалась, называя его профессором, или обращаясь по имени, когда убирала волосы назад, оголяя шею и глядя прямо в глаза, чудовищно дезориентировали. Ник осознал, что слишком привязался к этой девушке, и литература, так волновавшая и побудившая пойти преподавать, отошла на второй план. Казалось, секс, что он никак не мог забыть, был такой незначительной частью рядом с возможностью просто её послушать, уловить тепло во взгляде или случайно коснуться руки. Он понимал, что она отстраняется и рано или поздно переключит своё внимание на влюблённость к кому-нибудь, но пока она была рядом, он мог даже погрезить о месте в её жизни.

Поскольку занятия не скрывались и местоположение аудитории не было секретом, периодически их прерывали посетители. Чаще всего приходили к мистеру Мартену и чаще всего студентки. Но в этот день пришёл тот, кого профессор увидеть не ожидал. Луи, светловолосый жилистый мужчина, проследовал к столу и протянул руку преподавателю, которую тот немедленно пожал, ожидая услышать причину визита.

— Приветствую, — произнёс гость — вы позволите украсть даму на пару минут? — он наклонился над Джейн, обращаясь уже к ней — Нужна твоя помощь.

— Забыл, как пишется твоё имя? — подколола девушка, вставая с места.

— Очень смешно!

Они разговаривали неформально, чем породили немалый интерес профессора. Луи был ненамного старше Джейн, и, насколько ему было известно, работал лишь несколько лет в администрации вуза, где-то в архиве. Ник плохо его знал, но знаком был, и тот производил вполне неплохое впечатление. Только теперь это впечатление подпитывалось зудящим чувством негодования.

— Что случилось? — начала выпытывать девушка, когда они с Луи отошли от кабинета в коридор.

— Пришёл ответ на прошение. — парень был явно раздражён, о чем свидетельствовали руки, что постоянно меняли своё положение — Отказ. — он пожал плечами — Мама просит тебя помочь составить официальный ответ, да так, чтобы у них кровь из ушей полилась, как ты умеешь.

Луи прижался к стене, смотря по сторонам, и ждал пока Джейн прочтёт бумагу, что тот ей передал. Мимо проходили студентки, и он невольно бросал взгляд их уходящим силуэтам.

— Понятно — наконец выдала девушка — Как она?

— Переживает, но настроена биться до последнего, кстати, ждёт в гости. Куда ты пропала-то? Давно тебя не видел.

— Было много дел.

— Я уж было подумал, у тебя кто-то появился — игриво пошутил парень, ткнув собеседницу локтем в бок.

— Не говори чепухи — она ловко скрылась за шуткой и засмеялась.

— Почему же? Придёт время, мы с мамой будем принимать твоих женихов, устраивать допросы, пробивать их по базе.

— Ты закончил? А то мне идти надо.

— Закончил, но не забудь про письмо.

— Я пришлю его тебе завтра утром, в крайнем случае, вечером.

Луи обнял девушку в знак безмерной благодарности и тут же ушёл, оставив её наедине с профессором, а его — с кучей вопросов.

— Прости. — виновато прошептала она и села на место.

— Вы знакомы?

— Да, мы друзья, росли вместе. Я хорошо общаюсь с его мамой и иногда помогаю ей составлять претензии или обращения, когда ей вздумается поругаться с кем-нибудь. — в доказательство она потрясла перед ним бумажкой, что дал Луи — А она всё переживает за меня и просит сына следить, чтобы ко мне никто не приставал.

Ник многозначительно хмыкнул и внезапно спросил:

— Может глупый вопрос, но почему она не сватает тебя со своим сыном, разве это не логичнее?

— Мы знаем друг друга с ранних лет, и, скорее, как брат с сестрой.

— У вас что-то было? — задав вопрос, Ник сразу понял свою ошибку, но сделать уже ничего не мог.

Он бы ни за что не поверил, что тот, у кого была возможность быть близким с ней, не воспользовался бы этим. Джейн была не только умна, но и красива, а, главное, обладала чувством такта и женственностью, что неплохо выделяла её на фоне остальных. Она цепляла, хоть и не сразу, ведь первое, что бросается в глаза это, безусловно, яркость, но, когда цепляла — очаровывала. Она элегантно одевалась, подчёркивая формы и изгибы, грамотно говорила, а от улыбки можно было сойти с ума. И это поражало Ника, ведь именно эти качества ищет мужчина, а отыскать подобное непросто.

Джейн сощурила глаза и наклонила голову. Если вопрос про вечеринку ещё можно было трактовать как учтивый интерес, то этот, вне всякого сомнения, был признаком симпатии. Вид растерявшегося мужчины окончательно уверил в его ревности.

— Только детские шалости. — загадочно ответила девушка и улыбнулась.

Она честно одержала победу и погрузила внимание в свою работу, предоставив профессору пыл догадок. Свой прокол он учёл, а внезапная ревность открыла глаза, она не была его, а значит могла принадлежать кому угодно. Каждый, кому она позволит, мог обнимать её, целовать и прижимать к себе, и скорбное ожидание неизбежного сменилось категорическим несогласием.

Ник мог бы нагружать её работой, заставлять приходить на занятия даже по выходным, чтобы у неё не было возможности пересечься с кем-нибудь, а если бы и была, то не было сил улыбаться. Но, взяв в библиотеке книгу, “Гордость и предубеждение”, чтобы подготовить материал для лекции первому курсу, внутри обложки, там, где оставляли пометки о предыдущих читателях, он увидел её имя, и понял. Совершенно определенно, она не была для него классическим примером молодой особы, а потому все эти глупые привязывания к себе её не удержат. Всё, что он мог сделать для неё, это быть ей нужным, а всё, что мог получить сам, это беседа по душам, и, пожалуй, это его привлекало.

— Почему все женщины так любят этот роман? — он сидел напротив вполоборота в маленькой каморке и теребил книгу, будто ждал от неё новых прозрений.

Джейн отвлеклась от письма и улыбнулась.

— Мистер Дарси покорит любое сердце.

— В литературе немало мужчин, которым даже я отдал бы своё сердце, почему именно он?

— Думаю, дело не только в мужском персонаже. Элизабет, в отличие от Джейн Эйр, например, не маленький хрупкий цветочек, она тверда и настойчива. Защищает себя и внушает, что даже гадкий утёнок может вызывать восхищение внутренним миром.

— Джейн Эйр тоже покорила внутренним миром. — не унимался профессор.

— Скорее, внутренней тонкостью, впрочем, не знаю, мне не удалось себя с ней ассоциировать. А Элизабет, обладая незаурядным умом и глубокой душой, умело существовала в мире полном глупости, не теряя себя и даже противостоя устоявшемся традициям, когда противостоять им было почти невозможно. — откинувшись на спинке стула, она задумчиво прислонила ручку к губам и произнесла — И лишь такой, как мистер Дарси, способен разглядеть всё это под слоем условностей.

С минуту комнату наполняла тишина, пока Ник задумчивым голосом, всё так же перебирая страницы обветшалой рукописи, её не нарушил.

— Считаешь себя гадким утёнком? — он смерил её кротким взглядом и отложил книгу.

— Нет, но порой чувствую себя глупой.

— От этого и начинаешь умничать?

— К сожалению — угрюмо, но с улыбкой, Джейн сравнила себя со всеми героинями сразу и опечалилась от того, что искусство умничать давалось ей не так изящно, как им.

— На самом деле, как ни странно, ни один мужчина не знает, как общаться с женщиной, а все эти идеалы, которых вы видите в кино и книгах, придуманы женщинами. И, к сожалению, не всем дано понять, куда стоит смотреть, чтобы этому научиться. — его чёрные глаза сверкнули в свете старой лампы, но блуждали где-то вдалеке.

— А ты знаешь? — фривольно спросила девушка.

— Я хотя бы знаю, кто такой мистер Дарси. — он подмигнул и сложил перед собой руки на стол — Но, думаю, я что-то да понимаю. Жаль только, что идеальным мужчине суждено быть исключительно в женских романах.

Его любопытство подстёгивало Джейн кокетничать, хоть и делала она это не с профессиональным настроем, стреляя глазами и бросая ухмылки. Иногда ему удавалось доводить её до смеха, когда улыбка становилась максимально широкой, её лицо приобретало тёплые оттенки. Он считал, что мужчины не должны смеяться, его отец учил всегда сохранять хладнокровие и быть серьёзным. Но её смех вынуждал забыть о правилах и принципах, да и сама девушка оказалась на редкость остроумной, подмечая порой то, о чём помыслить просто не пришло бы в голову.

Каморка была тесной и давила массивными стенами, особенно в моменты, когда душа требовала простора и свежести, так лучше думалось. Но всё чаще занятия, постепенно сменяемые приватными разговорами по душам, проводились в маленьком кабинете, где чувство защищённости и уединения развязывали язык и позволяли глазам говорить самим.

— Может всё-таки подвезти? — спросил Ник после наступления темноты.

Он часто предлагал подвезти или проводить, ибо нёс ответственность за безопасность своей ученицы, но та постоянно отказывалась. Она всегда отклоняла любую помощь, даже если та ей была необходима, но почему-то именно в этот вечер решила согласиться.

Они задержались дольше обычного, и хоть дом был не так далеко, идти уже было страшно, а общественный транспорт не внушал чувство безопасности после наступления темноты. К тому же девушку не покидало ощущение, что их обычного взаимодействия ей уже недостаточно. Она хотела перейти черту, хотела видеть его не таким собранным и сдержанным, заставить его снова потерять контроль. И полагала, что он тоже этого хотел, иначе не стал бы так жадно расспрашивать обо всём на свете.

Как галантный кавалер, он помог накинуть лёгкое пальто, на улице уже становилось прохладно, а до парковки надо было пройтись. Была ли ночь прекрасна, сверкали ли на небе звёзды, Джейн не знала, ведь смотреть по сторонам значило потерять из виду его. Она шла и глядела вперёд, сжимая сумочку в замёрзшей руке, и чуть не прошла мимо нужного автомобиля. Тот стоял поодаль, в самом конце парковки кампуса, и не создавал впечатления транспорта обычного учителя.

Профессор открыл дверцу своей студентке и усадил в шикарный автомобиль, внутри он был бесподобным, хотя снаружи казался строгим. Он спросил адрес и пристегнулся.

— Красивая машина. — выдавила из себя девушка, справившись с нахлынувшим удивлением — Так ты богат?

— Скорее хорошо обеспечен. — он повернул ключ и плавно тронулся с места.

Профессор водил аккуратно и неторопливо, и это вписывалось в его образ, хоть автомобиль явно не соответствовал статусу простого учителя.

— На университетскую зарплату, или издательство процветает? — не унимала своё любопытство Джейн.

— У меня есть ещё бизнес — отвечая односложно, он словно издевался.

— Какой, если это не секрет? Потому что, если ты торгуешь органами, поверь, найдёшь и получше. Я в тебя верю. — Ник усмехнулся, не отрывая глаз с дороги, пока его рука элегантно поворачивала руль.

— Нет, моя семья все поголовно врачи, у них есть своя клиника, а я занимаюсь поставкой лекарств.

— Ого, компенсируешь отсутствие тяги к медицине?

— Что-то вроде того.

— Зачем тебе тогда университет? Здесь много не заработаешь, а студенты тебя бесят.

— Я люблю литературу. — он пожал плечами — Это скорее для души. Плевать, кто уйдёт со знаниями, а кто без, но я всегда нахожу что-то новое. И мне нравится, что я могу изучать литературу со всех её сторон: её историю, её философию, расшифровывать каждое произведение, жизнь автора. Эта многогранность наполняет меня.

— Я понимаю. — и она действительно его понимала, как никто другой.

Он бросил взгляд и подмигнул ей, вернув внимание к дороге. Они часто отступали от тем, но не касаясь себя и своей жизни, оттого делиться чем-то таким личным было непривычно. Но Ника впечатлило, как она отреагировала на его слова, он был уверен, что людей вдохновляют деньги, а она, в очередной раз, разделила его пристрастие. Почувствовав себя уютно, он ощутил родство и близость, нога девушки была близка к его руке, и, сжав руль, он включил радио, чтобы хоть немного заглушить вопли в голове.

Рассматривая салон машины, которую она никогда раньше не видела, Джейн уловила тихую музыку, это была знакомая ей песня, и она попросила сделать погромче. На улице стучали капли редкого дождя, машин совершенно не было, а вокруг светили огни разноцветных вывесок. Девушка подёргивала ногой в такт музыке, а на припеве и вовсе запела, качая головой, плавно водя ладонями по воздуху. Она улыбалась и подпевала, совершенно не попадая в ноты, и от этого ей становилось ещё смешнее.

Профессор, прикрыв улыбку рукой, чуть не пропустил нужный поворот, упиваясь видом, что доставлял непомерное удовольствие. Он остановился у ничем не примечательного дома с вполне обычной входной дверью, к которой вела невысокая лестница. За окном в тусклом свете фужера виднелся силуэт, плывущий по комнате.

Мужчина обернулся к девушке, что, одарив его взглядом, полным теплоты и ласки, попрощалась, поблагодарив, и ушла. Он проводил её взглядом, уехав, когда за ней закрылась дверь.

Всю ночь Джейн не спала, думая о нём, и обнимала подушку. Ей безумно нравилось, когда он был откровенен, когда позволял себе быть заносчивым и с презрением говорить о целом мире. Его надменный взгляд, сменяющийся на горящий интерес при зрительном контакте, заставлял верить в чувства, равных которому у неё ещё не было. Запреты общества и возможное осуждение меркли на фоне уголков рта, вздымающихся в ухмылке. Девушка сгорала от наплывающей влюблённости и горела от страха в собственном пламени, не отпускающего ни на миг сомнения. Были ли чувства взаимны? Очевидно, интерес наблюдался, подогревая огонь, он позволял себе непринуждённые жесты и сигналы. Но почему он молчал? Боялся разоблачения или жаждал исключительно без пятиминутных отношений, когда кажется, что вот-вот что-то произойдёт, но всё ограничивается лишь стрельбой глазками и фривольным кокетством.

Да и как девушке, что имела не совсем продвинутый социальный уровень, выяснить, о чём думает импонирующий ей мужчина? Конечно, можно было спросить, об этом она тоже думала, но шаг безвозвратный и чреватый неловким отказом, а потому стоял в конце списка возможных вариантов. Забавно, что чем больше читаешь и чем больше переживаешь подобных опытов с персонажами, тем бездарнее становится твоя собственная история любви. Как можно было бы упростить всем жизнь, будь мы понятными персонажами, чьи мысли транслируются доступным языком, вырисовывая приятный финал.

На улице было пасмурно и холодно, а приближение праздников не ощущалось даже от продажи новогодней атрибутики, что мигала и блестела уже из каждого угла. Многие готовились к экзаменам, кто-то к вечеринке, а потому кампус заметно опустел. Профессор на днях предупреждал о возможном переносе занятий из-за общественных дел в университете и занятости в его другой сфере деятельности, но конкретный день не уточнил, а потому Джейн по обыкновению направлялась к уже родной аудитории. Она была пуста, но заполнена пряным запахом его духов, стол пребывал в идеальном порядке, ставя пример десятку рядов, а за окном заморосил вдохновляющий дождь.

Девушка уловила движение в маленьком кабинете и улыбнулась, предвкушая долгожданную встречу. Но когда дверь открылась, её взору предстало лицо мисс Авен. Запыхавшаяся, она вышла из каморки, поправляя растрепавшиеся из рыжего пучка волосы и тяжело дышала, отчего не сразу заметила удивлённую студентку. Через мгновение за спиной преподавательницы по искусству возник мистер Мартен, он поправлял рубашку, явно не ожидая увидеть кого-то в аудитории.

— Мисс… — замычала мисс Авен, силясь вспомнить фамилию студентки, которую она прекрасно знала. — Мисс Морел, вы чего-то хотели?

— Я на дополнительные. — будто в оправдание промямлила растерявшаяся девушка.

— Сегодня дополнительных не будет, прости, забыл тебе сказать. — Ник, будто ничего не произошло, проследовал к своему столу, оставив девушек друг напротив друга, и стал искать что-то в ящиках.

— Ладно. — простояв ошарашено долгие полминуты, Джейн, не зная, как отреагировать, проскулила — Простите. — и стремительно убежала под высокомерным взглядом мисс Авен.

Отвлёкшись на поиски, Николас поднялся только, когда услышал жалобный голос, и, провожая удаляющийся силуэт, пытался понять его причину. Девушка выглядела расстроенной и её явно что-то беспокоило, но требовательная к вниманию преподша, то и дело, отвлекала своими бестолковыми поручениями.

Элен Авен давно симпатизировала Нику и не упускала возможности продемонстрировать свою слабость или несамостоятельность, надеясь получить помощь, как доказательство взаимной заинтересованности. Профессор видел насквозь заурядные методы соблазнения коллеги, но не считал нужным дерзить, переходя черту вежливости, если того не требовала ситуация, ведь женщина никогда не позволяла себе явные приставания, а он был весьма галантен. Но, временами, докучливость раздражала, и он позволял себе разговаривать сквозь зубы, сдерживая позыв резкой грубости, рассчитывая, что хотя бы это отвадит глупенькую преподавательницу. Но нет, мисс Авен была безнадёжно влюблена и не слышала ничего, кроме того, что сама говорила себе за него.

Она ушла, а Ник остался один, терзаемый догадками о печали своей маленькой ученицы. Он написал ей сообщение, ещё раз извиняясь, что забыл предупредить, и надеялся снова увидеть её улыбку, но девушка не ответила. Профессор и не подозревал об истинных причинах растерянности и никогда бы не подумал, куда могут привести женские подозрения.

Мисс Морел, убежав в туалет, сначала долго пыталась отдышаться, пока её организм не понимал, какую эмоцию испытать. Зато потом её охватила волна непомерной печали, что топила разум и способность адекватно анализировать. Каков мерзавец, что мог так умело манипулировать чувствами, влюбить в себя, а потом упиваться болью?

Возможно, он не был плохим, и не злорадство побудило его играть с людьми, скорее всего, он просто не понял, каким стал для неё, оттого и был так спокоен. Жаль, что это не уменьшает ком в горле и подступающие слезы.

Даже молчаливые люди порой хотят поделиться наболевшим, тем, что не отпускает, ведь никто не знает точно, как правильно поступать, особенно когда речь идёт о себе самом. Джейн всё утро наблюдала за танцующей впопыхах матерью, что проспала и спешно собиралась на работу.

Миссис Морел была спокойна как танк, но иногда становилась рассеянной от усталости, и когда её сметала тревога, она сметала всё вокруг, не замечая последствий.

Джейн не была близка с матерь и каждый раз сама игнорировала мысль о сближении с ней. Но в минуты печали, когда всё валилось из рук, и нужно было сильное плечо друга, оно появлялось вне стен дома. Луи всегда был рядом, даже когда не понимал, что происходило в голове смурной девчонки, он защищал её от взрослых, сверстников и плохих мыслей, не задавая лишних вопросов. И хоть миссис Морел огорчалась, когда её дочь предпочитала компанию друга и его матери на выходных и праздниках, не препятствовала этому, у неё была своя жизнь.

Когда мама уже стремительно приближалась к выходу, Джейн взгрустнула, ей двигало зудящее чувство к мужчине, в котором она не была уверена, и та сомневалась в своих силах понять происходящее. Его милое общение с ней сменялось холодным равнодушием, от которого хотелось кричать, а вчерашняя выходка топила в озере разочарования. Но, не смотря на всё, он был нужен ей, каждую секунду голова боролась с навязчивыми мыслями о их близости и расстоянии, что не преодолеть даже за сотни лет.

И хоть, когда он был рядом тянущая боль становилась бабочками в животе, даже его присутствие уже не могло даровать гармонию с самой собой.

На улице лил дождь, а лекции этим днём обещали быть скучными и вялыми. Настроение скребло когтями где-то глубоко внутри, накатывали слезы от любой незначительной мелочи, люди вокруг казались грубыми и противными.

Девушка нашла друга в кабинетах администрации кампуса и погрузила лицо ему на грудь. Луи, хоть и был занят, обнял подругу и передал ей пару конфет, что специально припрятал для неё, как делал с детства.

Она хотела отменить дополнительные, чтобы не видеть профессора и не расплакаться прямо у него на глазах, но тот не брал трубку, и пришлось действовать иначе.

В коридоре учебного корпуса, недалеко от кабинета литературы, девушка столкнулась с одногруппником Лео, нелепым дурачком, что мнил себя ловеласом, и, решив воспользоваться ситуацией, стала мило беседовать с ним, в ожидании преподавателя. Благо, долго общаться не пришлось, Ник показался на горизонте уже через пару минут и, ожидаемо, обратил внимание на показное выступление. Джейн улыбалась, играя волосами, и всячески кокетничала, используя пример дешёвых подростковых сериалов, пока парень упивался своей важностью.

Когда девушка резким движением поставила сумку на стол преподавателя, тот, сжимая челюсть, оценивающе посмотрел на неё.

— Ты с ним флиртовала? — без лишних прелюдий спросил мужчина — Он тебе нравится?

— Это имеет значение? — игнорируя любые взгляды, она доставала из сумочки учебные материалы, медленными движениями напряженных рук.

— Мне не нравится этот парень.

— Впечатления, порой, обманчивы.

— Есть предположение, что он нехорошо обходится с девушками. — Джейн стукнула по столу тяжёлой тетрадью, обрывая его слова.

— Вам не всё равно, профессор?

Мистер Мартен ожидал увидеть привычную лёгкость, но блеск в глазах девушки озадачил. Он схватил её в плен своего цепкого взгляда, пытаясь разглядеть не совсем видимые причины такой резкой смены поведения. Но наткнулся лишь на стену, не пропускающую даже солнечный свет.

— Что случилось? — требовательно спросил он, увидев напряженные глаза девушки.

— Ничего.

Занятие долго не продлилось, Джейн, придумав причину, такую же странную, как и её поведение, удалилась.

И пока девушка намеренно игнорировала попытки преподавателя понять происходящее, Ник продолжал читать флешку, оставленную ею. Он хотел поделиться своими мыслями, выложить чувства, с которыми он читал каждое слово, полагая, что, возможно, поднимет ей настроение. Он искал её по всему кампусу, а когда нашёл, опешил, девушка стояла поодаль ото всех и тёрла красные глаза. Её детское личико разбивало сердце, когда она напрягала губы и пускала слезы.

— Почему ты плачешь? — обеспокоенно спросил профессор, тихо подкравшись сзади.

От жалости к себе, что предстала такой, глаза ещё больше слезились, она обернулась к мужчине с опущенным лицом.

— Ничего сверхъестественного, просто дурной день, и у меня плохое настроение. — тщетно сдерживая слезы, Джейн сжимала сумку, избегая его взгляда.

— Ясно. — обречённо выпалил мужчина.

Он хотел задать ещё столько вопросов, но ослабил хватку.

— Знаешь, — кротко прошептал профессор, положив руки на плечи студентки — мои слова, возможно, никак не помогут, но если что, ты всегда можешь довериться мне…

Джейн сомкнула губы, криво изобразив улыбку, и подняла глаза, его чёрный взгляд, полный трепетного беспокойства, лил на сердце раскалённое железо. Она кивнула и молча удалилась, весь день не давая покоя, поникшему учителю. Что могло произойти, она была такой весёлой и счастливой? Может, её кто-то обидел или оскорбил? Как помочь тому, кто обладал столь глубокой душой, но совершенно не умел говорить о своих чувствах, особенно когда ты и сам не сильно отличался от такого человека?

Профессор предположил, что причиной слёз стал Лео Лоран, с которым девушка общалась, ибо ходили слухи о разного рода инцидентах с его участием, да и вежливостью он не отличался, отчего в эти слухи охотно веришь. Но поразмыслив, Ник понял, Лео не мог её обидеть, она уже была расстроена до него. Стараясь выглядеть воздушной рядом с ним, и всё это напротив кабинета литературы, она пыталась привлечь внимание. Неужели она хотела заставить ревновать? Мимо кабинета удачно мелькнула мисс Авен, запустив цепочку из воспоминаний и в хронологическом порядке расставив все события. В одну секунду всё стало предельно ясно.

Профессор намеревался поговорить с девушкой после дурацкой вечеринки, где обязан был дежурить, и разъяснить неловкое совпадение, что так её опечалило.

Вечер обещал быть спокойным, но чешущееся настроение изгнать демонов из головы, что обычно посещает людей в пятницу вечером и, как правило, на грустную голову, требовало буйства. Джейн решила, что раз у неё нет подруг, которым девчонки обычно изливают душу, терзаемую любовными перипетиями, то всегда можно сходить в бар и напиться. Её не привлекало такое времяпрепровождение, но в подобные моменты, она определенно видела в них смысл. Если бы Ник не дежурил в кампусе, она пошла бы туда, но видеть его не хотелось, поэтому, открыв компьютер, девушка отыскала бар с приятной атмосферой и направилась туда, надев чёрное облегающее платье по фигуре.

Если бы можно было выключить голову или оставить дома, это был бы приятный бонус, но такого не бывает, из-за чего многие и приобщаются к алкоголю. Вкус алкоголя она не любила, а его действие пугало отсутствием собранности и сдержанности, любой человек мог представлять угрозу в неконтролируемом состоянии.

Но хорошая музыка и приветливые бармены, и расслабление не заставило себя долго ждать. Она танцевала, отпуская навязчивые мысли, и веселилась, позволяя себе не замечать животные взгляды окружающих.

Примерно через час, пришло желание позвонить Нику и любезно сообщить ему, что пока тот мучается в окружении неприятных обстоятельств, ей хорошо и весело, а вокруг много парней, которые смотрят на неё и вожделеют.

Прислонившись к стене зала, где проходила вечеринка, Ник, держа руки в карманах, оглядывал молодых людей в нелепых костюмах и периодически смотрел на часы. Лёгкая стадия, когда люди только подтягиваются и местами ещё стесняются, прошла и началось мракобесие с мелькающими лицами, наполненными неадекватностью и животной тряской, отчего преподаватели, вынужденные следить за порядком, переглядывались в поисках поддержки.

Зазвонивший телефон выдернул из лап безумия скучающего мужчину, который, увидев на экране знакомое имя, довольно встрепенулся и вышел за дверь, чтобы хоть что-то услышать.

— Всё-таки решила прийти, учти, я не стану помогать тебе проносить алкоголь, и не проси, я беспристрастен. — он так жаждал её общества и голоса, что позабыл про сдержанность, откинув голову назад, словно загорая под солнцем, и ликующе засиял.

— Что? — на другом конце послышался недоумевающий возглас — Я, вообще-то, не поэтому звоню. — слова путались, и Ник подозрительно нахмурился.

— Ты пьяна? — она фыркнула в ответ, издав короткий смешок.

— Не настолько, чтобы так удивляться.

— Где ты?

— В каком-то классном баре, здесь хорошая музыка и приятная атмосфера, тебе бы понравилось, но… — она сделала паузу и сменила тон — Так хватит, не отвлекай меня! Я звоню сказать, что ты козел, ясно? И что мне совершенно всё равно, с кем ты там спишь, с кем не спишь, я абсолютно ничего не испытываю по жизни. У меня нет чувств, я чёрствая! — пропела девушка — И я не знаю, чем вам так нравится всех использовать, но ни за что не поддамся на твои чары, ясно? — какое-то время на проводе висела тишина.

— Не то, чтобы прям очень.

— Тогда просто прими то, что ты козел и всё.

— Никуда не уходи, я приеду сейчас. — строго проговорил Ник, закатив глаза, и повесил трубку.

Мужчина так чётко произнёс каждое слово, будто девушка и вправду была пьяна вусмерть, что её знатно позабавило, и она засмеялась, кинув в сторону:

— Какой смешной.

Через мгновение, на прекрасную улыбку пришёл молодой парень, имя которого затерялось где-то в шуме. Он заказал выпить и, мило улыбаясь, нёс всякую чепуху, Джейн даже обрадовалась, что он говорил тихо и невнятно, слушать его совсем не хотелось.

Глотнув из стакана, она заметила, что внимание парня что-то привлекло, и последовала за его взглядом. За его спиной стоял профессор и, положив руку на плечо парню, грозно заметил:

— Я её брат, и я убью тебя, если ты её тронешь!

И секунды не прошло, как парень растаял в воздухе, освободив место за стойкой, куда присел Ник. Его взгляд блуждал по лицу девушки и, остановившись на изумлённых серых глазах, стрельнул насмешливой искрой.

— Что пьёшь? — спросил он, продолжая пристально глядеть.

— Виски с колой.

— Боже… Какое кощунство. — он поднял руку, призвав бармена, и заказал чистый виски.

— Что ты делаешь здесь? — приятная непринуждённость сменилась отрезвлением, и Джейн, поправляя волосы, заёрзала на стуле.

— Ты мне звонила, или я должен был проигнорировать?

— Ты должен был уяснить, что козел и всё!

— Что ж, я уяснил, более чем — он облокотился на стойку, держа в руке стакан с напитком, по которому постукивал пальцами.

— Как ты меня нашёл?

— Ты не любишь тусовки, слушаешь старую музыку, а значит есть всего пара заведений, где ты можешь оказаться, и это — самое ближайшее к твоему дому. — он говорил негромко, но каждое слово буквально отстукивало в голове, разнося бархатистый тембр, и затмевая раскатистые нотки джаза.

— Даже не знаю, восхититься или испугаться. — алкоголь заглушил стеснение, уступив место игривой невозмутимости.

— Одно другому не мешает, особенно, когда ты… — он окинул её с ног до головы — нетрезвая леди.

— Всё было прекрасно, я же не совсем больная.

— Ты нет, — он пристально огляделся — но здесь мало кому можно доверять.

— Говоришь как мой преподаватель? — девушка склонила голову на бок, приподняв бровь.

Под её прицелом он невозмутимо выдохнул и, осушив стакан одним глотком, заказал ещё. Джейн кивнула бармену, указывая на свой стакан, но профессор строго произнёс:

— Думаю, тебе хватит.

— Успокойся, профессор, — она наклонилась вперёд — здесь не нужно быть всё время правым. Жаль, что ты прогнал того парнишку, он был симпатичным и мне бы пригодился.

Не скрывая озадаченность, Ник повёл бровью, испытывающе уставившись на девушку.

— Я же говорила, не мне тебя осуждать, вот и ты не берись.

Сидя, она пританцовывала, поднимая руки и поправляя длинные волосы. Проходя мимо, кто-то кого-то толкнул, случайно облив девушку напитком, она улыбнулась и помахала ладонями, обозначая, что нет проблем.

Ник взял её за руку, обращая внимание девушки на себя, и умоляюще вопросил:

— Позволь, я отвезу тебя домой?

— Не получится, я сказала маме, что ночую у подруги, а подруги-то и нет, так что у меня ещё вся ночь впереди. — она поднялась с места, не отпуская его руку — А знаешь, лучше потанцуй со мной. Давай, профессор, — приблизившись вплотную, она положила ладонь на его шею и шепнула на ухо — покажи мне как ты танцуешь.

Мужчина покорно последовал за очаровавшей его королевой, не желая выпускать нежную руку. Алкоголь слегка отозвался жаром на щеках, и, стараясь игнорировать взгляды подвыпивших парней на изящные изгибы её тела, он прижал девушку к себе, положив ладони ей на талию. Она коснулась носом щетинистой щеки и испытывающе посмотрела на мужчину, что как заворожённый глядел на упругие губы. Ведя бёдрами из стороны в сторону, вырисовывая восьмёрку, она приблизилась и медленно поцеловала его, смакуя каждый участок языка. Кусая губы, она погрузила пальцы в чёрные волосы и некрепко сжала их.

Он держал её хрупкое тело, прижимая ладонью шею так, что между ними не осталось просвета, и, казалось, они стали единым телом. Вокруг танцевали люди, мелькали огни и клубилась дымка. Девушка вдруг отстранилась и удручённо поглядела перед собой.

Поняв, что, наступая на те же грабли, она не избавит себя от мучений, а лишь всё больше погрузится в капкан из неловкостей, Джейн последовала прочь. Она хотела убежать, понимая, что попадает в сети, но и игнорировать их не могла, чувства к нему брали верх над разумом, а пустое переливание эмоций было чревато окончательной потерей себя.

Она вышла из бара и закурила, холод обдавал горящие щеки, немного остужая голову. Через минуту показался и Ник.

— Ты куришь? — он как будто не был удивлён.

— Только когда выпью, раза два в год. Будешь?

— Давай — он взял пачку, достал сигарету, зажёг её и затянулся, облегчённо выдыхая, словно с дымом его покидал дурной балласт.

— Ничего, что они тонкие?

— У меня нет предубеждений относительно мужественности. — стряхнув пепел, он провёл рукой по волосам, а девушка, улыбнувшись, тряхнула плечами, обтянутыми тонкой тканью платья — Замёрзла? — он снял пиджак и накинул ей на плечи.

Тепло пиджака обдало озябшее тело, взгляд чёрных глаз, пристально смотревших глубоко в душу, притягивал железными прутьями, сопротивляться которым становилось всё труднее. Навалилась усталость, от которой бежать уже не было ни сил, ни желания.

— Ладно, — обречённо сообщила девушка — я сдаюсь, я устала. Отвезёшь меня в отель? Только, — когда она развернулась, чтобы потушить сигарету, добавила для полной ясности — не в тот, куда привозят шлюх.

— Иные разве бывают? — пошутил Ник, кинув сигарету в урну.

— Ты же не сядешь за руль, раз выпил?

— Нет, я не идиот, закажу такси.

Такси приехало через две минуты и увезло сознание прочь от тела. Джейн слышала всё, что происходило вокруг, но глаза, слипшиеся от усталости, и расслабленные конечности, обмякшие на заднем сидении, заявляли о глубоком сне. Когда машина остановилась, тёплая рука коснулась плеча, отчего девушка невольно дрогнула.

— Проснись, малыш. — прошептал пробуждающий голос.

Приобняв за талию, мужчина направлял неловкие движения сонного тела, несмотря на открытые глаза и заверения, что всё под контролем.

— Куда мы приехали? — наконец поинтересовалась девушка, когда, выходя из лифта жилого здания, никак не похожего на отель, они подошли к загадочной двери.

— Ко мне домой. — профессор медлил, копошась с ключами, но наконец-то открыл дверь, и за руку провёл девушку внутрь.

— Почему не в отель?

— Не люблю спать в отелях.

Задав вопрос, Джейн сняла туфли и продвинулась вглубь, напрочь про него позабыв, и не обратив внимания на бормотание за спиной. Её только что пробудившемуся взору открылась не сама квартира, которую в темноте было толком и не разглядеть, а вид из больших окон. Она открыла дверцу, отделяющую её от балкончика, и, разинув рот от восхищения, протянула:

— Невероятная красота…

Окна в пол, высокого этажа, обнажали вызывающую красоту города, яркими красками пылающую даже глубокой ночью. Высота захватывала дух, но ощущение возвышения над миром, казавшимся отсюда таким маленьким, неимоверно притягивало. Джейн присела на тёплый кафель напротив завораживающего вида и осторожно оглянулась. Слева стоял кофейный столик с ноутбуком и плетёная сидушка, а справа стеллаж с папками и парой фикусов. Маленькое помещение, так похожее чем-то на каморку в кампусе, было уютным и сдержанным, захотелось поработать здесь, а лучше и вовсе остаться навсегда.

Дверь балкона открылась, и на пороге возник профессор, держа в руке стакан с водой и плед.

— Не сиди на полу. — строго продиктовал он, отчего девушка закатила глаза, всё же разница в девять лет временами была ощутима.

Увидев её сидящую на полу и поглощённую видом, Ник потерялся. Его давно не трогала красота, открывающаяся вокруг. Временами, он сомневался, что вообще ещё был способен разглядеть что-то прекрасное. Но вспомнив про флешку, положил руку в карман и коснулся её, словно это придавало сил, а затем присел рядом.

Девушка глотнула воды и уставилась странным взглядом на профессора.

— Я не настолько пьяна, чтобы ты знал. — сказала она, вызвав смешок — Почему ты не рассказывал, что обладаешь такой красотой?

— Я слишком привык к этому и уже не замечаю. — он виновато склонил голову — Но вид хорош, согласен.

— Он прекрасен! — воскликнула девушка — Смотрела бы на него вечно.

Её горевшие глаза сверкали бликами на очках, она улыбалась слегка онемевшими от алкоголя губами, обнажая зубы и душу.

— Почему у такой как ты нет молодого человека? — внезапно спросил Ник, девушка повернулась к нему и вопрошающе подняла брови:

— У какой такой?

— Милой, разумной и прекрасной. — он прислонил голову к стене, глядя на тонкую шею, сияющую из-под темных волос.

— Как-то не сложилось всё. — смущённые глаза заметались из стороны в сторону и наконец остановились на собеседнике — Так говорят, наверное, но что делать, если и правда никто не нашёлся? Вообще, мне всегда казалось, что я умру в одиночестве, потому что никто не вынесет меня слишком долго. Да и родители, признаться честно, не особо убедили в том, что любовь возможна. А ты почему живёшь с таким видом один?

— Так получилось. — он отвёл внимание на ночной город и пригладил рукой волосы, что утомлённо спадали на лоб, образуя неровный пробор.

— И тем не менее, презерватив всегда в кармане. — ехидный тон девушки расслабил голову и побудил отпустить серьёзность — Ты что, бабник? — не унималась подкалывать она.

— Нет, привычка со студенчества, тогда я был… — он затих, подбирая слова — более свободных взглядов.

— Что же изменилось, дайка угадаю, ты влюбился?

— Можно и так сказать. — мужчина не был настроен на откровенности о женщинах, бывших важными в его жизни, но тиски любопытных глаз сжимали твёрдой хваткой — У меня была девушка, но… мы расстались.

— Она плохая, мне как, осуждать её?

Разговоры о бывших порой требовали немалых усилий, ведь зачастую были связаны с непростыми историями, но Джейн хотелось узнать его. Понять, почему он так неприступен и почему предпочёл лёгкие, ни к чему не обязывающие, связи.

— Я тоже не молодец. Не уделял ей должного внимания, был занят работой, тогда только поднимал бизнес, налаживал связи. Она чувствовала себя одиноко и… — сделав паузу, он сглотнул и положил руки на согнутые колени — изменила мне.

— Что? — всё было ясно — Какой ужас!

— Не волнуйся, я ей отомстил. Она стала встречаться с тем, с кем мне изменила, и тогда я… — он сощурил глаза, в попытке скрыть чуть не вырвавшиеся слова — она изменила своему парню со мной.

— Вот это да! — комната наполнилась звучным смехом — Полагаю, ты доволен собой, но это ужасно, и, главное, не помогает ведь.

— Ты удивишься, но мне стало легче. Она перестала вызывать сочувствие, и я просто удалил её из своей жизни.

Та откровенность, с которой мужчина говорил всё это, давалась непросто, он сжимал и разжимал кисти рук и старался не глядеть спутнице в глаза, чтобы не увидеть в них разочарование или презрение. Но та лёгкость, последовавшая после, поразила, казалось, в жизни не существовало похабной грязи, лишь ошибки, которые можно было исправить. Это облегчение, так давно выпавшее из жизни, заставило обратить внимание на окружающие декорации: вид из окна, девушку, что сидела рядом и дарила чувство защищённости от самого себя, страсть к делу и её глаза.

Её глаза, наполненные пониманием того, что, и вроде, разобрать дано не каждому, смотрели, источая любовь. Джейн чувствовала себя спокойно и могла без зазрения совести расслабиться где-то вне своей комнаты. Её голова склонилась на мужское плечо, а ладони обвили его локоть. Она прижалась словно замёрзший котёнок в попытке увидеть что-то, что помогло бы ей навсегда понять этот мир и людей в нём.

— Это же насколько ей было одиноко. Как ты мог оставить её?

Ник коснулся губами её волос, вдыхая нежный запах.

— Был уверен, что всё хорошо. Видимо, это меня и сгубило.

Он повернул голову, слегка отстранившись и закрыл глаза, пока девушка говорила сквозь сон:

— И что, ты теперь никому не доверяешь? Какое клише…

— Не знаю. Кажется, жизнь не всегда даёт возможность реабилитироваться.

В какой момент девушка заснула и слышала ли его последние слова, Ник не знал, но, просидев с её головой на плече ещё какое-то время, понял, что облажался.

Он не жаждал её обидеть и не хотел, чтобы она привязалась к нему, но так произошло, и от нелепых совпадений и раздутых подозрений никуда не деться. Она спала крепким сном с человеком, которому доверяла, иначе бы не расслабилась, а он думал о том, что быть здесь она не должна. Не должна быть рядом так близко и говорить так откровенно, не должна ревновать и злиться, будто ждала чего-то большего. Это общение могло подставить её под удар, и Ник не знал, как защитить её, если сам себе не доверял её спокойствие.

С утра девушка проснулась в кровати, она сладко потягивалась, переворачиваясь на бок, и старалась открыть слипшиеся глаза. Её внимание привлекло странное ощущение на теле, и, когда она подняла одеяло, обнаружила, что проснулась в белой футболке и без белья.

Слева сопел профессор, его грудь вздымалась, выглядывая из-под одеяла, а голова лежала на руке в кинематографичной позе. Судя по всему, эта была необходимость, так как подушка лежала одна, и находилась под головой девушки. Джейн заёрзала, глядя по сторонам в поисках одежды, отчего мужчина понемногу размыкал глаза.

Ярко освещённая комната, со шкафом справа от кровати и дополнительным выходом на балкон слева, была пустовата, не хватало растений и всякой ерунды на тумбочках, зато было светло и чисто. Но одежды девушка не обнаружила, а потому в панике сжала одеяло.

Увидев растерянность, Ник колюче улыбнулся, ожидая порцию оправданий или же обвинений, зависело от настроения. Но та, не смотря на волнение, говорила спокойно:

— Ты что, тоже здесь спал?

— Не уж то ты думаешь, что я в своей квартире буду спать на диване?

— Справедливо. — она потёрла глаза — Ты не думай, у меня нет провалов в памяти, просто так резко с утра пазл только собирается, нужно время. — промычав, она деликатно спросила — Где моя одежда?

— Твоё платье было залито алкоголем, я снял его, чтобы ты не спала в грязном, и кинул в стирку.

— И белье? — девушка сконфуженно подтягивала одеяла на себя.

— И белье. — спокойным голосом, сдерживая ухмылку, промурчал Ник, откинув одеяло, он в серых трусах вышел из комнаты — Но я читал, что спать голым негигиенично, поэтому натянул на тебя футболку. — слышалось уже из глубины квартиры — Ты смущена?

— Немного — он вернулся и протянул бережно сложенные вещи с большим махровым полотенцем.

— Значит не вырубайся там, где этого не хочешь. — его строгость казалась обидной только что пробудившемуся рассудку, и девушка виновато притихла.

Поборов смущения, она вылезла из кровати и, рассматривая окрестности, спросила разрешение посетить душ. Квартира была небольшой, но современной и стильной, и больше походила на студию. Бежевые стены соседствовали со светлым деревом мебели, пола и коричневыми акцентами. Из спальни сразу шла гостиная, соединённая с ней балконом, перед диваном телевизор с кофейным столиком, а за ним гладильная доска и полки с книгами. Через барную стойку гостиная соединялась с маленькой кухней из тёмного дерева.

Ник проводил гостью в ванную комнату через коридор, не накинув даже халата, впрочем, на его крепкое жилистое тело, которое девушка ранее и не видела, смотреть было довольно приятно.

Ванная комната была отделана серым цельным камнем и выглядела так, будто была высечена в скале, антураж разбавляла светлая сантехника, имелся душ в дальнем конце, ванна по левую руку и столешница с раковиной по правую, завершал композицию аккуратный унитаз рядом с выходом.

Увидев абсолютно чистые поверхности, не заставленные ничем кроме мыла и стаканчика с зубной щёткой, Джейн ненавязчиво поинтересовалась:

— Полагаю, умывалки и крема у тебя нет?

— Нет, но зато у меня шампунь отдельно от геля.

— Какая прелесть.

Он показал, где что лежало, и даже дал зубную щётку, благородно удалившись. Девушка быстро освоилась и приняла душ, завязав волосы в тугой пучок. Одежда, ещё вчера облитая алкоголем, и нижнее бельё пахли свежестью и, буквально, сверкали чистотой.

Когда Джейн вышла из душа, профессор, уже одетый в привычный взгляду костюм, протянул кружку с кофе и вальяжно заключил:

— Я довезу тебя. — он был весьма деликатен, но казался отстранённым, будто думал, что сказать.

— Нет, не стоит, — девушка взяла чашку и сделала пару глотков ароматного напитка, приятно обволакивающего пересушенное горло — тебе ещё машину забирать, я и так запарила знатно. Спасибо за беспокойство, и хорошего тебе выходного.

— Я не спал с ней. — вдруг оборвал мужчина.

— Что?

— С преподшей, я с ней не спал. — на секунду Джейн озадаченно опешила.

— Тогда почему вы вышли такие запыхавшиеся? Ты рубашку поправлял! — её пылкость сменилась напускным безразличием — В смысле, мне всё равно, конечно, это не моё дело, просто интересно.

— Она споткнулась и упала, я помог ей подняться, оттого она была растрёпанная и запыхавшаяся, а моя рубашка иногда перекручивается и скатывается, особенно когда я поднимаю упавших женщин, и я её поправляю. Ничего не было.

— Понятно. — девушка снова глотнула кофе, чтобы скрыть ликующую улыбку — Тогда извини, ты больше не козел.

— Хвала небесам. — фыркнул Ник, но улыбнулся и, вызвав такси, проводил девушку до машины.

Он мог бы попросить её остаться, ведь мечтал об этом, но не был уверен, что так правильно, как и не был уверен, что она сама этого хотела. Она была рада услышанному, возможно, ждала ещё множество слов и обещаний, но каждый раз сбегала сама, заставляя думать, будто для неё нет ничего важнее дистанции.

Все выходные Ник занимался рабочими вопросами, пока его голова блуждала из крайности в крайность, позвонить или не стоит, приехать к ней или же завязать со всем на корню. Эта девушка сводила его с ума, и, как бы он не прятался от чувств, в которые больше не хотел верить, из раза в раз представала перед ним так естественно и ненавязчиво, будто совсем не думала о нём. Её сосредоточенность и постоянное сопротивление, Ник видел, как она отводила глаза и кусала губы, как бы отталкивая себя от него. Он тоже так делал, тоже противостоял невидимой силе, что тянула его, и тоже проигрывал.

К концу выходных Джейн устала чахнуть над книгами, готовясь к нескончаемым экзаменам. Её телефон, что лежал неподалёку, разразился громким гудением, но, несмотря на ожидание, звонок принадлежал не ему. Она понимала, что профессор ей не позвонит, но ждала, сама не зная чего.

Проболтав с другом до самой ночи, она наконец рассказала ему о своих чувствах, ведь Луи, как ни странно, был мужчиной, а значит мог внести ясность в то, чего она никак не понимала. Тот, как ни уговаривал девушку, ответа на вопрос, кто её таинственный парень, не получил, но высказал авторитетное мнение, что тот явно испытывал к ней чувства, хоть Джейн и уверяла, что её кавалер был попросту галантным.

Она хотела верить в чувства профессора, но хоть многое понимала и чувствовала, когда начинала думать, анализируя события, спотыкалась о неумолимые сомнения. Её неуверенность колебала маятник от недоверия к подозрению, он мог симпатизировать ей, не претендуя на большее, мог просто дорожить общением и в один момент потерять контроль, ведь, объективно, она была красива и привлекательна. Написав столько сюжетов и перебрав столько ситуаций, Джейн совершенно не разбиралась в людских головах, все её персонажи говорили её языком и мыслили её логикой.

Литература, определённо, помогала понять мир, но, одновременно, отдаляла от познания истинной человеческой души, ведь, как известно, искусство, хоть и отражало действительность, буквально её не передавало. Персонажи в книгах никогда не говорили и не вели себя так, как это делали люди вокруг, а их мотивы никогда не оставались непостижимыми. В любой истории, если что-то происходило, значит так было нужно для сюжета, и все персонажи танцевали вокруг этого правила, в действительности же, во многих действиях просто не было логики. Хоть и забавно, как некоторые люди всё же неосознанно соответствовали каким-нибудь архетипам, как ходячее клише. Иногда даже казалось, что они делали это специально, ведь как можно было не замечать очевидного сходства.

После выходных первой парой была литература, и, пройдя мимо стола преподавателя, Джейн бросила короткий выразительный взгляд. Она поздоровалась и, улыбнувшись, проследовала к своему месту, наблюдая, как профессор колебался, глядя перед собой, и что-то судорожно обдумывал. Ей хотелось, чтобы он думал о ней и, поправив юбку, она убрала назад волосы лёгким движением, оголяя тонкую шею. Поймав его взгляд, она улыбнулась, заставив его с новой силой бороться с собой, ибо ему никак нельзя было так на неё смотреть. Он разглядывал присутствующих и перебирал записи на столе, наконец, когда началась лекция, он сложил руки домиком, задав несложное задание на смекалку. Головы учащихся опустились в раскрытые книги, а демонический взгляд профессора встретился с единственным зрителем. Он наклонил голову, приподняв подбородок, уголок рта пополз вверх, и Ник подмигнул, обозначая, что на его территории только он был главным и только он мог задавать ритм.

Глаза девушки не уступали первенство в настойчивости, проигнорировав задание, она прикусила губу и сжала пару прядей, как делали её однокурсницы, желая привлечь внимание понравившегося парня. К несчастью, что-то спросив, приблизился сосед по парте, заставив отвлечься, когда Джейн подняла глаза, профессор недовольно щурился, глядя на парня. Её довольный смешок ярким знаменем осветил аудиторию, но Ник, почему-то, посерьёзнел.

На дополнительные он опоздал и всё время что-то выискивал в телефоне, пока его подопечная выдавливала из себя слово за словом. Наконец, не в силах больше бороться с непослушной головой, она сняла очки и опустила её на руки, бросив перед собой ручку, и громко вздохнула.

— Не могу сосредоточится. — объяснилась она, склонившись над надоедливыми бумажками.

— Можем закончить на сегодня, если хочешь. — преподаватель сочувственно улыбнулся, не отпуская телефона, и тот позвонил, не дав ответить на вопрос.

Его требовательный тон не был похож на тот, что обычно слышался в стенах кампуса, а деловитое лицо источало ярое недовольство. В маленькой каморке под тусклым светом светильника в позе восседающего на троне царя он выглядел ослепительно и сексуально.

Отбросив задания, от которых уже пухла голова, Джейн поднялась с места и, обойдя стол, прислонилась на него со стороны профессора. Его глаза отражали вдумчивость, но покорно проследовали за девушкой, остановившись на её ногах, обтянутых полупрозрачным чёрным капроном.

— Да, хорошо, я понял. — отвечал он кому-то в трубку.

Она глядела сверху вниз, а потом поставила правую ногу на сидушку стула, прямо между его ног, и стала поправлять чулок. Юбка свободного кроя оголяла кружева чулка и кусочек кожи, пряча остальное за неприступной тканью. Ответы профессора стали походить на утвердительное мычание, когда, сомкнув напряженные губы, он прошёлся по ним языком.

Его глаза встретились с её, и девушка, победоносно убрав ногу, села сверху, положив ладони на напряженную шею мужчины.

— Я перезвоню. — он стремительным движением положил телефон на стол, а свои руки на её талию.

— У тебя проблемы? — обеспокоенно поинтересовалась студентка.

— Нет, стандартные рабочие вопросы. — она приблизилась почти вплотную так, что Ник ощущал тёплое дыхание на своей щеке — Что ты делаешь?

— Хочешь, чтобы я прекратила? — её серые глаза вблизи казались стеклянными, словно отражали целый мир, но преображая его до прекрасной неузнаваемости, от них невозможно было оторваться.

— Это довольно опасно. — сомнения гложили, но её нежная кожа под тканью одежды, будто магнит, не позволяла пошевелиться.

— Как знаешь. — короткий ядовитый смешок пронзил тишину, и, стрельнув глазками, Джейн отстранилась.

Она приподнялась, собираясь встать с него, но угодила в капкан цепких рук, когда профессор прижал её бедра к своим. Он сжал руки слишком сильно, но боль отошла на второй план, как только его глаза проникли в самое сердце, разбив стеклянные ограды. Дыхание предательски участилось, а внизу живота появилось напряжение, и, если бы не его тело, она бы немедля сомкнула ноги, смакуя прилившее возбуждение.

— Может, хватит уже меня мучать? — губы мужчины были так близко, отчего корпус девушки настойчиво тянуло вперёд.

— Забавно, я хотела спросить тоже самое.

В страстном поцелуе Ник, блуждающими руками, нежно гладил участки кожи, до которых мог дотянуться. Её бедра начали неторопливо двигаться вперёд, массируя промежность, пока ладони обхватывали мягкие чёрные волосы. Нащупав карман пиджака, девушка достала презерватив, обозначив намерения, она вскрыла его зубами, пародируя учителя, пока тот расстёгивал ремень и брюки. Его твёрдая плоть выскользнула из штанов и погрузилась в мягкие руки, плавно погружающие кожу в скользкий латекс.

От движений девушки профессор поднял подбородок и, закрыв глаза, выдохнул, издав тихий стон. Когда руки отступили, он почувствовал, как с тела сошёл её вес, но в следующую секунду навалился вновь, приятно обволакивая член. Ник поддерживал корпус девушки, руками обхватывая пылающие бедра, позволяя ей двигаться в тихом темпе, смакуя каждый сантиметр движений.

Погрузившись губами в объятия профессора, Джейн забыла всякую осторожность, поддаваясь страстному желанию, она мычала и стонала от непомерного удовольствия. Несмотря на сладкие звуки, что ласкали слух, Нику всё же пришлось останавливать девушку. Каждый раз, стоило ей прогнуться или запрокинуть голову, он накрывал её рот либо губами, либо рукой, шепча на ухо. Он называл её “малышкой” и почти беззвучно стонал, прижимая её лоб к своему, целовал шею и плечи, стягивая лямки топа и кусая грудь.

Как только движения стали медленнее, а дыхание чаще, он приподнял её повыше и, схватив поудобнее, поднялся вместе с ней, посадив девушку на стол. Её тело обмякло, стекая на исписанные листки и письменные принадлежности, а затем напряглось, отрываясь в стонущем изгибе. Запрокинув длинные ноги себе на плечи, Ник входил всё резче, насылая новые волны удовольствия. Одной рукой он закрывал рот Джейн, а второй массировал её кожу под трусиками, отчего дрожали колени и слетали туфли. Кончая, она кусала его пальцы и случайно треснула ногой по голове, потому Ник смахнул их с плеч, продолжая выжимать сладкие соки из партнёрши.

Его бёдра дрогнули и отстранились, и спустя мгновение девушка почувствовала руку под своей спиной, мужчина поднял её корпус и помог встать на ноги. Поправляя одежду, волосы и выравнивая дыхание, девушка ринулась на своё место и стала усердно что-то записывать.

— Что ты пишешь? — профессор недоумевающе глядел на неё, заправляя рубашку.

— Своё задание. — не отрываясь, пояснила студентка.

— Появилось вдохновение?

Оба улыбнулись, будто бы с ними не творилось ничего странного, и это было рядовое занятие. Когда мужчина сел на место, дверь каморки резко отворилась, заставив присутствующих незамедлительно поднять глаза. Вездесущая, мисс Авен в своём неизменном стиле навязчивой дамочки вошла без приглашения и воодушевлённо начала:

— Извините, я не помешала?

Профессор взглянул на Джейн, проверяя, успела ли она привести себя в порядок, та сделала тоже самое, и секунду они смотрели друг на друга, ликуя от неслыханной удачи.

— Что вы хотели? — холодно спросил мужчина, раздражённый внезапно прерванным занятием.

— Спросить про вечеринку, на которой вы дежурили, мне сказали, что вы уехали. Что-то случилось, всё в порядке? — женщина выражала явную обеспокоенность и стояла, виновато сомкнув руки, словно маленькая девочка.

— Да, пришлось срочно уехать, — подбирая слова, Ник прищурил глаза — по личным причинам.

Последовавшая неловкая пауза заставила Джейн опустить глаза в свою работу, и мисс Авен, не зная, как ещё завязать разговор, ушла, извинившись за беспокойство.

— Она, определённо, на тебя запала. — произнесла девушка, будто разговаривая сама с собой.

— Ревнуешь? — профессор приподнял бровь, стрельнув глазами, чем вызвал ядовитую ухмылку девушки.

— Мне пора, можем закончить.

За пару секунд студентка собрала свои вещи, схватила сумку и двинулась к двери, будто боясь передумать. Но открытая дверь захлопнулась прямо перед носом под натиском мужской руки.

— Снова сбегаешь? — он прижал её своим телом, заточив в ловушку демонических глаз.

— Нужно, чтобы я осталась? Занятие, вроде, окончено. — её попытки отбиться, притворившись невинной овечкой, были почти успешными, но профессор больше не готов был сдавать позиции.

— Нам пора перестать ходить вокруг да около и признать очевидное.

— Что же? — игра в “я не знаю, о чём ты” была на пределе.

— Что мы друг другу — он замешкался, но тут же добавил — небезразличны.

Его взгляд больше не источал ни надменность, ни ехидство, он был серьёзен как никогда, а засада не предполагала путей к отступлению. Джейн никогда не верила в признания и всегда видела подвох в любой заинтересованности в себе, а потому желание сбежать неимоверно зашкаливало, придавливая к стене как испуганного оленёнка.

Зачарованная, девушка погрязла в уставившихся на неё неподвижных глазах, но всё же, отбросив привычные понятия, решила наконец довериться ситуации, сама не зная почему:

— И что же нам с этим делать?

— Приезжай сегодня ко мне, поужинаем, поговорим.

Она кивнула, лишь бы, как можно скорее, что-то ответить и убежала, дабы больше не держать его взгляд на себе. Он ослабил хватку, потому что знал, у неё не получится сопротивляться интересу, и она придёт, ведь ими обоими двигала сила, которой противостоять совсем и не хотелось.

Джейн долго сомневалась, одно дело страдать по не сложившейся влюблённости, оставляя всё изведанным, а другое — довериться кому-то, что было крайне непросто. Эта запретность, которая обволакивала их взаимоотношения с самого начала, это влечение, что побудило отринуть принципы и всякую осторожность. Могло ли за этим последовать что-то хорошее? Она хотела знать, нравится ли ему, и узнала, хотела увидеть пылающий огонь и почувствовала его жар, но чего она хотела теперь, было загадкой.

Найдя дом, нужный подъезд, вспомнив этаж, она очутилась напротив двери, которую не так давно покинула. Стук в дверь, томительное ожидание, тянущееся целую вечность, и дверь отворилась.

На пороге стоял мужчина в спортивных штанах и футболке, но всё с теми же зачёсанными назад волосами и аккуратной щетиной, что выдавали в нём знакомого человека. Так странно было видеть его таким домашним, но именно эта перемена, почему-то, вызвала небывалое умиротворение, он тоже был человеком, а не загадочным идеалом.

— Привет — послышалось неловко от обоих.

Ник взял из рук девушки сумку и ужаснулся.

— Какая тяжёлая. Как ты её таскаешь? — он положил её на столик в прихожей и притянул Джейн к себе.

Его объятия сначала показались странными, делать это вот так без притворства было ненормально, но поцелуй исправил ситуацию, и девушка прошла в квартиру, разглядывая её словно в первый раз. На полках она заметила потёртые корешки со знакомые названиями и фамилиями, но тут же перевела взгляд на суету на кухне. Сложенным в несколько раз полотенцем мужчина достал из духовки запёкшуюся курицу и поставил на барную стойку, где уже были разложены тарелки, приборы, салат и одна маленькая зажжённая свеча.

— Вау, это ты сам приготовил? — от запаха приготовленного ужина потекли слюнки, но выглядело всё таким идеальным, что нарушать это великолепие было попросту жалко.

— Да, я умею готовить. — он бросил ухмылку, в надежде скрыть смущение, и заметил промедление девушки — Ешь, не отравишься.

Достав пару стаканов, Ник, наполнив комнату характерным звуком, откупорил пробку бутылки с чем-то, похожим на виски, и налил себе. Жидкость стекала по стеклянным стенкам, стуча крупными льдинками.

— Можно мне тоже выпить? — Джейн потрясла стаканом перед носом преподавателя и, подняв брови, сморщила лоб.

— Тебе не стоит, алкоголь на тебя скверно влияет.

— Станешь препятствовать?

— Будто я могу. — он взял стакан девушки и наполнил его.

— Даже свечу зажёг, ты, оказывается, романтик, а я о тебе ничего не знаю.

— Это плохо? — он принялся за ужин, побуждая гостью последовать его примеру — Никто никого по-настоящему не знает, но это даёт возможность узнавать, вопрос, стоит ли.

— И как думаешь, стоит? — она посмотрела на курицу и, отрезав, положила кусочек в рот, та оказалась необычайно нежной и сочной.

— Ну ты же здесь, и я здесь.

— Ты сказал… что мы друг другу… не безразличны… — отложив вилку, Джейн пыталась сформулировать мысль, но, если её руки активно жестикулировали, язык, казалось, не хотел выражать чувства верно — отношения… они бывают разными… и я понимаю… если ты… не хочешь чего-то… такого, что… может тебя обременять… я просто хочу знать… что… — она взглянула на профессора и осеклась, он всеми силами пытался понять, вслушиваясь в каждое слово — что конкретно ты вкладываешь в понятие небезразлично.

— Ты мило смущаешься, раньше я этого не замечал — улыбнувшись, он сделал глоток из своего стакана.

— Когда дело доходит до чего-то важного, становится сложнее, прикидываешь возможные последствия, просчитываешь ходы.

— Забыл, ты ведь всегда из-за всего заморачиваешься.

— Ты удивишься, но я довольно прагматичная.

— Я удивлён. — фыркнул профессор, а затем добавил — Немного. — его бархатный голос ласкал слух, а глаза, что всегда будто преграждали эмоциям путь, выражали аккуратное чувство симпатии, он встал с места, обошёл стойку и приблизился так близко, насколько это было возможно — Я хочу, чтобы ты меня услышала, если бы мне было всё равно и я не желал бы большего, то не стал бы делать многое из того, что было. Например, не срывался бы к тебе неизвестно куда по звонку, пренебрегая своими обязанностями, не приглашал бы домой и не терпел бы на занятиях — она закатила глаза.

— Ты меня прям-таки терпел.

— Временами даже очень, — Ник коснулся её щеки и поднял подбородок девушки, погладив его большим пальцем — но, полагаю, это было взаимно. Я понимаю твоё недоверие, но ничего никогда не начинается с полной и безоговорочной уверенностью. Почему бы не попробовать, если мы оба этого хотим?

— Ты прав, я не хочу прекращать то, что между нами.

Её слова разлились кипятком в груди, и преподаватель обнял девушку, лишь бы та не увидела, что он улыбался как придурок.

— Пока этого достаточно. Ты останешься сегодня? — осторожно спросил профессор, погодя, на что девушка уверенно кивнула.

Всю ночь они смотрели кино, болтали обо всём на свете и занимались любовью, пока не настиг рассвет, принуждая вспомнить о том, другом мире, где они всё ещё вынуждены были находиться.

— Я вызову тебе такси. — Ник стоял с телефоном, нехотя провожая возлюбленную в университет.

Как бы он хотел посадить её к себе в автомобиль и под пристальными взглядами увезти куда-нибудь, чтобы каждый точно видел и знал, что она была его душой, только его.

— Не стоит, я прекрасно доеду на автобусе. — она чмокнула его в щёку и принялась надевать туфли.

— Как мне заботится о тебе, если ты такая самостоятельная?

— Придумай что-нибудь.

— Хорошо, — пара касаний по экрану телефона, и Ник расплылся в довольной ухмылке — вызвал, придётся ехать.

— Неплохо.

Недосып смыкал глаза, губы горели от поцелуев длинною в ночь, а бедра болели он синяков, но то было прекрасное утро, о котором страшно было подумать, чтобы не спугнуть или вдруг не очнуться ото сна. Джейн примкнула покрасневшими губами к мужчине в нежном поцелуе, но тут же отстранилась, ибо нужно было бежать, а если помедлить ещё немного, то обоим пришлось бы опоздать, сохранив ещё один маленький секрет.