Превращение в бабочку

11

Это была правда, и ничто теперь не могло помешать им. Это была правда, и все трудности, и даже Эрик казались чушью. Это была правда, и Джейн знала, что ее жизнь наконец-то обрела долгожданный смысл.

Они ушли с виллы в обед, после короткого сна, в который провалились, не в состоянии больше бодрствовать. Теплоход ждал лишь их, остальные давно приготовились к отплытию, и, когда они, осунувшиеся и абсолютно счастливые, появились на трапе, несколько человек восторженно зааплодировали им.

Джейн отнеслась к этому спокойно, потому что понимала, что огласки отношений теперь не избежать. Но ее это мало волновало. Она не отпускала руку Пола, словно друг без друга они могли потерять равновесие и упасть, и он тоже постоянно держался за нее. Впрочем, отчасти так и было: только теперь Джейн поняла, что рядом с этим мужчиной так счастлива, что может взлететь. А без него будет лишь падать.

Сейчас, несмотря на переполнявшее ее счастье, Джейн чувствовала острую необходимость поспать. Сегодня вечером будет большой бал, а ей не хотелось пропустить это событие. И если кузина Эшли не приглашена на него в качестве действующего персонажа, то, по крайней мере, посмотрит на все как зритель.

Спать они с Полом легли в ее каюте, тесно обнявшись, потому что отпускать друг друга теперь казалось им неестественным.

Только одного Джейн до конца не решила: догадался Пол о том, кто она на самом деле, или нет. Иногда ей казалось, что он давно все знает. А иногда она думала, что только сексапильная Эшли могла подтолкнуть его на такие безумства, которые случились между ними сегодня ночью.

Она проснулась в половине шестого вечера и села в постели, наблюдая за тем, как безмятежно и сладко спит ее любимый мужчина.

Нет, она никому не отдаст его! Никогда и никому! Она не отдаст его даже самой себе. И если ему будет угодно любить и желать Эшли, значит — она останется Эшли. До конца жизни.

А Джейн… Джейн не привыкать: у нее всегда незавидная участь оказываться за бортом. Даже Эрик вчера сказал, что имя Эшли ей идет гораздо больше. Может, он прав?

Эрик… Сердце ее снова сдавила тяжесть. Но с Эриком она сегодня разберется. Как — Джейн еще не знала, но была уверена, что так оно и будет.

Странно, но решимость во всем признаться и публично разоблачить себя, чтобы вернуть деньги, уживалась в ней с решимостью до конца дней своих оставаться в образе Эшли. Ради Пола.

Джейн задумалась. А ведь именно Эшли сломала все стереотипы, растворила стеснительность и помогла ей преодолеть барьер, с которым она никогда не справилась бы сама. Раскрепощенная, немного циничная и очень сексуальная Эшли помогла ей и Полу сделать первый шаг друг к другу.

Джейн пряталась за нее, совершая поступки, которых никогда не совершила бы под своим именем. Джейн доверяла ей самые рискованные дела и вкладывала в уста самые хлесткие фразы. Джейн посылала ее на бой с Эриком и благословляла на любовь с Полом…

Но что же получается с другой стороны? Джейн — великолепный режиссер, все так замечательно придумала, а все лавры за блестяще сыгранную роль достанутся Эшли?! Это тоже несправедливо!

Она с самого начала очень хотела, чтобы ее узнали, хотя и всеми способами избегала этого. Она безумно ревновала к своей «кузине» Георга, Пола и даже Алису… А теперь все так запуталось, что она не хочет расставаться с этой ролью.

Или хочет?

Ну в самом деле: Джейн все забыли, все любят красивую оболочку по имени Эшли. Им всем так хорошо с ней! Пол любит Эшли, Алиса дружит с Эшли, Георг мечтает снова переспать с Эшли, Кристиан любуется ногами и походкой Эшли… Только один Эрик знает правду. В этот момент Джейн почувствовала нечто похожее на благодарность к нему…

А может, взять и рассказать обо всем на сегодняшнем балу?

Она осторожно сползла с постели и пошла в ванную. В каютах люкс были прекрасные просторные ванные комнаты. В огромном зеркале, занимавшем всю стену от раковины до потолка, Джейн увидела себя абсолютно другими глазами.

Вот сейчас на нее действительно смотрела незнакомка! Все, что было раньше, можно было назвать лишь генеральной репетицией к настоящему преображению. Она даже ахнула, оценив то, что сделала с ней одна-единственная ночь, проведенная в любви и ласках, от которых она воздерживалась пять лет.

Пять лет — это много. Это очень много и недопустимо для здравомыслящего человека, который не хочет сам себе сделать хуже. А она взяла и сделала. Ушла в добровольное затворничество и пропустила много важного. Она просто выкинула из своей жизни пять лет наслаждения, которые легко могла бы прожить с Полом, даря ему всю теплоту и любовь своего сердца и взамен получая его — целиком и полностью.

Теперь она стала другой. Совсем другой. Слегка осунувшееся красивое лицо ее светилось изнутри. И Джейн знала — теперь уже не из прочитанных книг, а по собственному опыту, — что по-настоящему преображает человека только любовь. Только любовь, и больше ничто и никто не способен сделать женщину другой, даже тысячи парикмахеров и пластических хирургов!

В зеркале она видела незнакомую ей взрослую женщину. Счастливую, раскрепощенную, решительную и цельную. Да, цельную, а не собранную из кусков, как было еще день назад. Джейн почувствовала свою женскую силу. Она даже провела ладонью по глазам, словно пытаясь прогнать наваждение: может быть, это всего лишь сон?

Открылась дверь, и вошел Пол. Встретившись глазами в зеркале, они улыбнулись друг другу. Пол остановился и с минуту тоже смотрел на нее, словно видел впервые. И в глазах его (она точно знала!) все жарче разгоралось новое, неведомое ей пламя.

Потом он молча подошел к ней, обнял и, убрав с плеча волосы, принялся целовать в шею. На них обоих не было одежды, и Джейн почувствовала, как сильно он возбужден.

— По-моему, мы сегодня не попадаем на бал, — прошептал он.

— Ты думаешь?

— Конечно. Время седьмой час, а нам еще надо принять ванну. Вместе.

— Ванну надо принять обязательно.

— Начнем прямо сейчас, чтобы не терять время. — Пол включил воду, увлекая Джейн за собой.

И снова, как и ночью, Джейн уже в следующую секунду перестала видеть и слышать что-либо вокруг, кроме тела и шепота любимого мужчины.

Кристиан стоял перед ней навытяжку. Джейн никогда не видела своего руководителя таким.

— Может быть… э-э-э… я подумал… Я давно хотел вам сказать… Дорогая Эшли!

Она удивленно приподняла бровь: начало многообещающее. Кристиан еще раз прошелся по ней восхищенным взглядом и после небольшой паузы продолжил:

— Сегодня мы собирались вручить вашей кузине приз… Премию…

— Но ее нет.

— Да, ее нет. — Он не отрываясь смотрел Джейн в лицо, словно тоже уловил в ней ощутимую перемену. Впрочем, наверное, это невозможно было скрыть ни от кого. — Но я придумал кое-что.

— Что?

— Вы не могли бы… как бы вместо нее выйти и получить сертификат, чтобы не портить, так сказать, торжественность церемонии?

— Неужели моя бедняжка Джейн столь важная персона, что ее отсутствие испортит всю торжественность церемонии?

— В чем-то да. — Кристиан снова устремил долгий немигающий взгляд на ее ноги, едва прикрытые коротким вечерним платьем. Теперь он хорошо понимал своего брата. Но больше не завидовал ему.

Теперь эта девчонка стопроцентно принадлежит Полу — его коллеге по кафедре, ничем, на взгляд Кристиана, не примечательному парню. А Георг, похоже, остался с носом, что стало происходить с ним все чаще и чаще.

— Так, значит, вы хотите, чтобы я просто вышла и все?

— Да. — Он с трудом оторвался от своих мыслей, скорее из-за того, что к ним подошел Пол. Тот весь вечер практически не отходил от Джейн и держал за руку, словно боялся, что она исчезнет. — Да. Я хочу, чтобы вы просто вышли и… Эшли, вы очень украсите наш праздник своим появлением на сцене.

— Хорошо, я согласна.

— Вот и замечательно.

— А где Эрик?

— Эрик? — Кристиан удивленно оглянулся. — А при чем тут Эрик?

— Ни при чем. У меня к нему маленькое неотложное дельце. Так где он?

— Я не знаю.

Пол тоже озадаченно смотрел на нее. За шквалом страсти, обрушившейся на них сутки назад, они совсем забыли о том, с чего начался их вчерашний вечер. Эрик… Да, с этим типом какие-то проблемы.

— Я не знаю, где Эрик, но, по-моему, он не вернулся на теплоход из Ликаты, — сказал Кристиан. — Впрочем, я могу уточнить.

— Уточните, пожалуйста. Это важно для меня.

— Ты что-то хотела ему сказать? — спросил Пол после того, как Кристиан отошел от них.

— Не только ему.

— Ты так и не рассказала мне вчера, что произошло.

Джейн обняла его за шею, как в первый вечер, когда они пошли танцевать в кафе Мары.

— А разве нам вчера было до этого?

— Нет… Нам и сегодня будет не до этого. — Глаза его светились и в то же время подергивались уже знакомой ей поволокой, за которой обычно следовала вспышка нежности и страсти.

— Не надо, Под. Не сейчас. У нас впереди целая ночь, мы успеем поговорить обо всем.

— И не одна, — прошептал он.

Джейн подняла на него настороженный взгляд: а вот это еще не факт. Что скажет милый Пол, когда узнает, что это вовсе не Эшли, а Джейн шептала сегодня ему слова любви?

На сцене между тем начиналось шоу. Ведущий в какой-то странной маске, словно забытой после Венецианского карнавала, принялся вещать что-то высокопарное. Он кого-то напоминал Джейн. Она беспрестанно поворачивалась в его сторону и не могла понять, отчего ее с такой силой притягивает эта маска и этот голос.

Георг и Алиса подошли к ним, и бывший любовник буквально потерял дар речи, увидев ее. Сегодня она была особенно хороша: надела вечернее платье, которое смотрелось потрясающе, собрала волосы в высокую прическу, открывавшую шею, и надела туфли, которые купила в аэропорту перед отлетом в Италию. Увидев все это, Пол сказал, что не отпустит ее никуда, а лучше съест сам, прямо в каюте, потому что такие плечи и такая шея вызывают одно-единственное желание: съесть ее во всех смыслах этого слова.

Джейн было безумно приятно слышать эти слова. И безумно приятно видеть, что Пол нисколько не преувеличивал ее достоинства: примерно то же читалось и во взглядах других мужчин.

Алиса незаметно отвела его в сторонку и шепнула:

— Поздравляю! Не с одной, так с другой, да?

Пол ответил ей строгим взглядом и промолчал. Но Алиса видела, как сияет его лицо.

На сцене между тем началась официальная часть праздника, и ведущий по очереди вызывал тех, кто должен был получить премию. Люди выходили, говорили, что они очень благодарны университету, кафедре, Кристиану…

— Прямо Голливуд, — засмеялся кто-то из гостей. — Такое услышишь только на трансляциях с вручения «Оскара»!

Джейн понимала, что рано или поздно среди этих тридцати с лишним имен прозвучит и ее собственное. И ей тоже придется выходить, принимать подарок за свою «кузину», кого-то благодарить за счастье, которое ей подарила жизнь, и прочую чушь в высокопарном стиле.

Она, конечно, выйдет, будет ослепительно улыбаться и скажет все это… А как же Джейн?

Ей вдруг стало безумно обидно за свою кузину. На какой-то миг Джейн опешила: она вдруг поняла, что ассоциирует себя именно с Эшли, а не с Джейн. Как такое может быть? Она слишком заигралась? Она перепутала роли?

Но она же и есть великий режиссер этой пьесы! Она же и есть та самая Джейн, которой полагается премия, все эти комплименты, поцелуи и любовь Пола! Ведь на самом деле это все принадлежит ей! Джейн! А вовсе не Эшли… С другой стороны: а почему не Эшли?..

Она помотала головой, пытаясь разобраться в собственных мыслях. Не получалось. Кто виноват? Кто прав? Кто достоин славы, а кто должен находиться в тени?

Все думают, что Джейн сидит в Калифорнии, пишет свой научный труд, серая, невзрачная… И Пол, наверное, рад, что вместо одной любви, которая мучила его много-много лет, обрел тут другую… Ее передернуло.

— Что с тобой? — участливо спросил он.

— Ничего. — Джейн смотрела «сквозь» него в пространство. — Я сейчас.

Она отпустила его руку и, пошатываясь, отошла в сторону. Жаль, что Эрика нет на корабле! Ей сейчас никто не поверит. А он бы подтвердил. И отдал бы деньги.

Ей никто не поверит? Джейн вдруг стало безумно страшно и одновременно захватило дух. Это что же, она в самом деле собралась идти на сцену и все оттуда сказать?

— Да! — решительно подсказала ей Эшли.

— Да? — неуверенно и нервно переспросила Джейн.

Со стороны это, наверное, смотрелось забавно: она вела диалог сама с собой. Но никто, даже Пол, не слышал этого.

А через секунду, когда со сцены прозвучало ее имя, Джейн, словно молния, пронзила догадка: жизнь ее уже изменилась! Она сама стала частью Эшли! И Эшли останется с ней навсегда!

Это было ошеломляющее открытие, заставившее ее оступиться на высоких каблуках, и, посмотрев вниз, на собственные ноги в новых туфлях, Джейн вдруг вспомнила…

Она вспомнила, где уже видела все это: и сцену, и ведущего в глупой карнавальной маске, и себя в этом платье! Это тот сон, который преследовал ее еще в Калифорнии.

Ведущий что-то объяснял про кузину, звучала тихая музыка, по залу шел небольшой гул голосов, а она все стояла, держась за спинки сидений заднего ряда, и не могла двинуться с места.

К ней неслышной тенью подошел Георг:

— Ну? Ты пойдешь? Тебя вызывают.

— Меня?

— Да, Джейн.

Она заглянула в его глаза и прочла в них ответ. Джейн стало трудно дышать.

— Иди, — сказал он, горько улыбаясь.

Где-то рядом стоял Пол и тоже смотрел на нее странным, загадочным взором, смысл которого Джейн не понимала. Впрочем, она сейчас ничего не понимала.

Она сделала первый шаг, и в этот миг наступила гулкая тишина. Наклонив голову и не слыша ничего, кроме звука своих шагов, она принялась смотреть знакомое кино…

Сначала она увидела туфли. Нет, это были не туфли, а ярко-бирюзовые босоножки, обильно украшенные экзотическими цветами. Каблуки у них были высокими, и сегодня после почти суток, проведенных с Полом, ей было очень трудно ходить на них. Но шаг за шагом она все тверже ступала по сверкающему полу вперед, к сцене. Как в том сне.

Пол сцены сверкал всеми цветами радуги. Огни софитов слепили глаза, а голоса и аплодисменты, вызванные ее появлением, не утихали. Конечно! Эшли стала всеобщей любимицей!

Ведущий в белом костюме и дурацкой маске встал рядом с ней. Ноги Джейн подкашивались от восторга, робости и ужаса одновременно. Сейчас что-то будет!

— Разрешите еще раз представить вам, — он сделал широкий жест рукой, — нашу дорогую Эшли. Самую красивую, самую обаятельную девушку на свете…

Он что-то еще говорил, но его голоса было почти не слышно, потому что зал взорвался новой волной рукоплесканий. Все были согласны: да, она красивая, умная, обаятельная. Да, это точно!

— …и послушаем, что она нам сейчас скажет.

Она взяла у него микрофон и низким, соблазнительным голосом сказала:

— Здравствуйте, я безумно рада оказаться здесь. Именно я. За все, что происходит сейчас… За все хорошее, что случилось в моей жизни, я хочу поблагодарить одного человека. Без него я ничто.

Все обернулись к Полу, а он замер, словно прирос к месту. В этот миг Джейн поняла, что он знает, о ком она скажет дальше.

— Вы будете очень сильно удивлены, когда я назову имя этого человека.

Все повернулись к Полу.

Джейн выдержала секундную паузу и, зажмурившись, на одном дыхании произнесла:

— Это моя несуществующая кузина Эшли. То есть та, кто, как вы думаете, стоит сейчас перед вами.

В зале наступила жуткая тишина.

— Да. На самом деле никакой Эшли нет. А меня зовут Джейн Эрмингтон, и это не шутка. И мне жаль, что я не могу для убедительности надеть свой любимый длинный сарафан и очки, чтобы вы точно ни в чем не сомневались.

Теперь она уже ничего не чувствовала, она просто говорила, вернее за нее кто-то говорил. А страх и переживания остались где-то за скобками, словно они никогда не принадлежали ей, как и вся прежняя жизнь с бесформенным сарафаном и очками.

Ведущий издал какой-то невнятный, каркающий звук и, сделав неловкий шаг вперед, замер.

— Спасибо за премию. Она мне пригодится!

Не дожидаясь ничьей реакции, Джейн направилась со сцены в зал.

Она шла к Полу, и толпа расступалась перед ней. Она шла к Полу. Теперь весь смысл жизни заключался в следующем миге.

Она подошла и остановилась возле него. Джейн начала бить сумасшедшая дрожь. Говорить она не могла, челюсти свело судорогой.

Пол тоже молчал и улыбался. Как-то очень спокойно улыбался. У Джейн сжалось сердце. Все? Теперь он снова будет относиться к ней, как к вечной подружке?

Она с трудом произнесла:

— Пол… Я… хочу спросить самое главное.

— Нет, это я хочу спросить самое главное: теперь-то ты выйдешь за меня замуж?

Если бы она не пережила все то, что сейчас произошло на сцене, она, наверное, упала бы от этих слов. Просто свалилась бы сама себе под ноги. Но все-таки произошедшее закалило нервы Джейн, и она смогла удержаться.

— Замуж? — Во рту у нее пересохло, и голос стал сиплым.

Кто-то тихо присвистнул, услышав их диалог.

Пот шагнул к ней и обнял, крепко-крепко прижав ее лицо к своему плечу. Это было то, что надо: сейчас Джейн ужасно хотелось куда-нибудь спрятаться.

— Конечно. Ты ведь хочешь, чтобы мы всегда были вместе? Как сегодня, как вчера…

— Очень, очень хочу!

— Вот и хорошо. — Он тихонько засмеялся, поглаживая ее по волосам. — А то я думал, придется еще паспорт менять, чтобы жениться, мисс гениальная врунишка. Тебе так нравилось быть Эшли, что я отчаялся дождаться, когда ты снова станешь Джейн.

Ей показалось, что вокруг взорвалось несколько салютов. А может, это на теплоходе уже начали запускать вечерние фейерверки?

— Я люблю тебя, Пол. И всегда любила только тебя. Просто не знала об этом.

Он немного отстранил ее, чтобы посмотреть ей в лицо. А потом задорно поддел указательным пальцем нос:

— Знаешь… А я люблю вас обоих. Эшли классная девушка! Если бы не она, ее тихоня сестра никогда бы не стала счастливой!