Приди ко мне тихо

10 глава Элина

Следующей ночью, лунный свет иначе проникал в мою темную комнату. Сегодня вечером луна была высокой, яркой, полной. Я пришла домой с работы в пустую квартиру. Было что-то в тихой ночи такое, что подпитывало мое воображение и давало мне вдохновения, но результат в моем альбоме не отражал ничего, что светило в небе. Моя рука быстро порхала по листу. Я чувствовала толстую бумагу под своей кожей. Облизав нижнюю губу, немного ее пожевала, потом подняв лицо, посмотрела из окна своей спальни. Это был не лучший вид в мире, часть стоянки внизу, была освещена фонарями, по крайней мере, они были достаточно тусклыми, потому что я все еще могла видеть облака на небе. Я размышляла некоторое время, прежде чем обратила свое внимание обратно на альбом для рисования, балансирующий у меня на коленях.

Я до сих пор не знала, что со всем этим делать, что делать с ним. На прошлой неделе моя голова ушла в плавание. Это было похоже на игру в перетягивание каната, но ни один из нас не знал, как играть, потянув — притягивал, а потом отталкивал.

Его невозможно было понять. Иногда я думала, что видела, что он смотрел на меня так же, как и я на него — как будто он хотел прикоснуться ко мне, чтобы узнать, что я почувствую, прикоснувшись к нему. Господи, не было никакого способа, чтобы описать, как сильно я хотела почувствовать его прикосновение.

Но когда я думала, что у нас прогресс, он становился еще холоднее.

Нахмурившись, я наклонила альбом. Реалистичность появилась, когда я заштриховала линию, которая тянулась по краю его идеального рта.

Нет, в выражении его лица не было равнодушия.

Это был страх.

От слабого стука в дверь, я резко подняла голову. Сердечный ритм начал ускоряться. Кровь тут же прилила, заставляя пульс ускориться.

Выровняв свой голос, я тихо сказала:

— Входи.

Медленно, дверная ручка повернулась, и дверь слегка приоткрылась. Я не могла разглядеть заглянувшее лицо, потому что свет из коридора светил за его спиной. Предчувствие, которое ускоряло мой пульс две секунды назад, пришел в норму, как только я почувствовала его присутствие.

— Привет, — прошептал Джаред, моргая и привыкая к тусклому освещению.

— Привет. Что-то случилось? — я сдвинулась, чтобы разглядеть его.

Его глаза сузились, пытаясь разглядеть, что происходит в моей комнате, его внимание сосредоточилось на мне, сидящей на кровати скрестив ноги и с большим альбом для рисования на коленях.

Он наклонил голову, и я смогла разглядеть намек на зарождающуюся улыбку в уголках его губ, но затем неуверенность стерла ее.

— Я не могу заснуть… и… я не знаю. Я думал, может быть, ты ещё не спишь.

Перевернув альбом для рисования, я закрыла его и убрала, склонив голову набок.

— А что, если нет? Ты просто собирался разбудить меня? Ты в курсе, что уже за полночь.

Я дразнила его. Как будто я была бы не рада, если он разбудил бы меня. Сейчас это было очевидно.

Я хотела, чтобы он был здесь.

У него вырвался застенчивый смешок, и он прикрыл рот ладонью, проведя ею по челюсти и вниз по подбородку. Джаред опустил руку, и улыбка раскаяния появилась на его лице, даже в приглушенном свете, я могла видеть озорство в его глазах.

— Я проходил по коридору, и мне показалось, что услышал шорох в твоей комнате, когда приложил ухо к твоей двери.

— В самом деле? — спросила я, с обиженным недоверием, которое смогла изобразить в своем голосе. — Ты подслушивал под дверью?

Он проскользнул внутрь и молча закрыл за собой дверь.

— Что? Мне ужасно скучно, — сказал он чуть более бесстыдно. — Осуди меня.

Я покачала головой.

— Ты смелый, Джаред Холт, — прошептала я так тихо, что он едва мог услышать. Подняв брови, я начала посасывать нижнюю губу, впиваясь в нее зубами, прежде чем оставить ее в покое, и в притворном разочаровании цокнуть языком. — Кое-где ты мог бы заработать этим определенную репутацию.

Он с горечью засмеялся, пересекая мою комнату.

— У меня уже есть такая репутация, Эли.

Мой взгляд остановился на нем, когда он подошел ко мне. Я даже не пыталась заставить себя отвернуться, когда он пересек комнату.

Любая попытка окажется напрасной.

Он принял душ, его светлые волосы потемнели до русого цвета и были убраны с лица. Пижамные штаны сидели низко на талии, мощная грудь была покрыта черной футболкой с V-образным вырезом. Его татуировки выглядывали из-под футболки, частичка искаженной розы опускалась к центру его груди. Я знала, что под футболкой роза расцвела, а красные лепестки начали опадать как уведшие слезинки. Зеленые и синие завитки дыма и виноградная лоза тянулись, скручиваясь по ветке, и проползали по обнаженной части его ключиц. Мой взгляд путешествовал вниз по его рукам, которые были сжаты в кулаки, когда он подошел ко мне.

Мой желудок сжался.

Боже, часть меня желала, чтобы он не был так красив. Возможно, тогда у меня был бы шанс отвести взгляд, спасти свое сердце, уберечь себя от потребности, которую он пробуждал во мне. Но с каждым его шагом, потребность только росла.

Я все еще не могла понять, что произошло вчера вечером, когда я переписывалась с Гейбом. Джаред наскочил на меня так быстро, что это испугало меня, и я оцепенела, чтобы прийти в себя, мне потребовалось несколько секунд. Я не могла сказать, играл ли он в придурка-брата-защитника или придурка-парня-собственника.

В любом случае, это были действия придурка.

Он смягчился так же быстро, и я чувствовала, как сожаление наполняло его, настолько сильное, что было практически ощутимое. Оно крепко окутало нас, уплотняя воздух. Ничто и никогда не было таким сложным, как тот момент, когда я заставляла себя лежать неподвижно и притворялась, что меня интересовало кино, когда все, что я хотела — это повернуться и увидеть его лицо, рассмотреть, что на нем написано, вдруг это поможет мне понять его чувства. Мои ладони горели от потребности быть прижатой к его груди или к его лицу, мое тело жаждало знать, мог ли он хотеть меня так же, как хотела его я.

Больше всего я хотела рассказать ему. Так сильно, что это ранило.

Но вместо этого я заставила себя притвориться спящей.

Я передвинулась назад на спинку кровати, чтобы освободить место для него.

Он сел на край моей кровати.

— Итак, ты не можешь уснуть? — спросила я.

Его босые ноги были на ковре, а предплечья опирались на колени. Он поднял голову, задумчиво поджал свои полные губы, когда прищурившись, рассматривал меня. Я понимала, что он принимает решение. Наконец, он заговорил, в его словах была искренность:

— Нет. Я не могу уснуть, Эли. Просто не могу.

Вот так просто, я понимала, что он разделил со мной частичку секретов, которые хранит. Это был способ Джареда открыться мне.

Я положила альбом обратно на колени, как гарантию безопасности, придвинула колени поближе к груди, так я могла открыть альбом, чтобы закончить последний рисунок, и в тоже время не показать его. Смотря на страницу, я спросила:

— Почему?

Мое внимание метнулось к его лицу, и также быстро вернулось к альбому. Инстинктивно мои руки заработали, и звук мягких штрихов заполнил тишину между нами.

Вздохнув, Джаред подвинулся, соединяя пальцы вместе между коленей. Он уставился в пол.

— Потому что, когда я закрываю глаза, я вижу вещи, которые не хочу видеть. — Низкий смешок слетел с его губ. — Они всегда там, Эли, но когда я закрываю глаза… — он резко выдохнул. — …картинки, которые я вижу… будто оживают. — Он сильно нахмурился, как будто ограждал себя от этого. — Реальны. Так чертовски реальны… как будто это происходит прямо сейчас, и, как и тогда, я ничего не могу сделать, чтобы остановить это.

Душа изнывала, как будто я разделила с ним его боль. Сглотнув, я отказывалась нарушать молчание, потому что понимала, сейчас Джареду нужен кто-то, кто его выслушает.

Джаред посмотрел в моем направлении, казалось, что он смотрит на мой карандаш, его голова тихо покачивалась, будто улавливая движения моей руки. Я облизнула губы и продолжила, делая вид, что не замечаю его пристального взгляда, который приковал меня к кровати.

— Бьюсь об заклад, что представляю себе это так же реально, как картинки, скрывающиеся на страницах твоих альбомов, реальны для тебя.

Шок сковал мою руку, и я посмотрела на него.

Боль проскользнула на его лице, и морщинка между бровями, которая, казалось, была там постоянно, стала еще глубже. Я была поймана им, и не могла отвести взгляд.

Мой голос был тихим.

— Я рисую, а ты хотел бы стереть их.

Его веки закрылись, мгновение его челюсть сжималась и разжималась, прежде чем он открыл их.

— Ты создаешь, а я разрушаю.

Я медленно покачала головой, мой голос охрип:

— Я не это имела в виду.

Вздохнув, он вернул свое внимание к ногам.

— Но это не означает, что это неправда.

Несколько минут мы молчали, и я могла почувствовать, что он прятал наши слова где-то внутри себя, как будто, возможно, я заработала его доверие.

Потом он посмотрел на меня с довольной улыбкой и указал подбородком на мой альбом.

— Можно посмотреть?

Покачивая головой, я пыталась похоронить зарождающуюся улыбку, прикусывая губу.

— Ну ты же прекрасно знаешь ответ, Джаред.

Хриплый смех заполнил мою комнату, и он лег на кровать. Мои пальцы ног были прижаты к его боку. И мне нравилось это. Нравилось, что он хотел быть здесь со мной, нравилось, что я видела в нем нежность.

Даже если он сам не мог это увидеть.

Он сплел пальцы и положил их на грудь, несочетаемые числа, вытатуированные на его суставах, слились. Он был очень спокойным, и казалось, потерялся где-то в своих мыслях.

Я смотрела на страницу, пока не почувствовала тяжесть его взгляда, сверлящего мой лоб, как будто меня тянуло. Тянуло к нему. Как всегда.

Когда я повернулась к нему, ухмылка на его лице была чем-то, что я почти забыла, потому что она была самой широкой, из всех, что я видела. Но я видела ее раньше. Я запечатлела ее в беззаботном мальчике, который значил для меня все.

Его голубые глаза плясали, когда порхали от моего альбома к моему лицу.

— Раньше меня чертовски сводило с ума, когда ты не позволяла посмотреть, что рисуешь в альбомах.

Я удивилась, когда он внезапно зашевелился. Он повернулся, встал на колени, его подбородок наклонился, а пристальный взгляд смотрел на меня из-за края моего альбома. Хищник. Как будто в любую секунду он собирался атаковать меня. Дыхание перехватило. Покалывание под кожей усилилось, а он даже не притронулся ко мне.

Мои руки сжали края альбома, как тиски.

— И знаешь что, Эли? — его глаза были повсюду, впитывали каждую черточку моего лица, моего рта, моих рук, альбом я прижала к груди. — Это все еще чертовски сводит меня с ума.

Сила появилась в его мышцах и распространилась по плечам, но в нем была та игривость, которую я помнила. Эхо нашего детства звучало в ушах, то, как он приставал и умолял меня позволить ему посмотреть, но никогда не вынуждал меня делать то, чего я не хотела.

Тогда я не показывала рисунки, потому что смущалась и боялась, что он может высмеять меня. Я не хотела, чтобы он видел мою неопытность в рисовании. А сейчас я не покажу, потому что это будет похоже на растерзание моего открытого сердца и демонстрацию всего того, что я не готова показать ему.

Это пугало его так же сильно, как и меня.

Я была шокирована, когда он схватил меня за лодыжки и потянул вниз, вынуждая распластаться по кровати. Альбом соскользнул с коленей, лицевой стороной на одеяло.

Внезапно я уставилась на великолепное лицо Джареда, когда он навис надо мной. Он оседлала меня, и я не могла думать, не могла дышать, могла только чувствовать, как кровь бежит по венам и шумит в ушах.

Его нос в дюйме от моего, его руки лежат по обе стороны от моей головы, но он был везде — погрузился в мое сознание и в мою душу.

Потом он ухмыльнулся, весь такой милый и самодовольный, и мои глаза расширились, когда понимание ударило в меня.

— О боже мой, Джаред Холт, даже не думай об этом. Не смей, — умоляла я шепотом, мой голос напряжен от потребности и немного от старого детского страха.

Он точно знал, как достать меня.

— Что? — спросил он с притворной невинностью, прежде чем его пальцы начали постукивать по центру моей грудной кости указательными пальцами. Его ноги располагались по обе стороны от меня, чтобы держать мои руки прижатыми к кровати. Это была любимая форма пыток Кристофера и Джареда.

Я дернулась, пытаясь сбросить его с моего тела, или, возможно, я пыталась быть поближе к нему, я не могла говорить.

— Джаред… стоп… О боже мой, ты такой засранец.

Я сделала попытку освободить руки, но его бедра удержали их. Удержали меня.

О мой Бог.

Он засмеялся, тихо и низко.

— Ты мучила меня годами. Не думаешь, что справедливо немного отплатить тебе за это?

Прикосновения стали сильнее, быстрее, это были больше не касания мальчишеских пальцев, теперь они были сильнее и решительнее. Но оставляли те же ощущения.

Насколько сильно я скучала по этому?

Толчкам и напряжению. Поддразниваниям и колкостям.

Я скучала по своему другу.

Я яростно извивалась. Слезы собрались и скатывались по лицу, попадали в волосы, прежде чем я поняла это. Низкое хныканье стало высоким из глубины горла и смешалось с тихим смехом, который я не могла сдержать.

Тихое хихиканье послышалось изо рта Джареда, настолько тихое, почти как вдох, выражение его лица такое мягкое, как будто он видел то же самое, что и я.

И я почувствовала изменения в воздухе. Как будто каждая клетка в его теле изменилась, Джаред замедлился, а потом замер. Загипнотизированная, я смотрела, как он высунул язык, чтобы облизать полные губы. Я знала каждый миллиметр его тела, которое прикасалось к моему, огонь вспыхнул под моей кожей, когда наши грудные клетки вздымались и опадали синхронно. Он осторожно поднял руку, его внимание металось между моими глазами и его намерениями. Сильное сомнение было в его движениях, прежде чем он сдался и пробежался тыльной стороной пальцев по пути слез, которые стекали по моему виску.

Неуверенный вздох сорвался с моих губ, когда они раскрылись. Никогда не чувствовала ничего лучше, чем прикосновения Джареда.

Его взгляд пленил мой, прежде чем кончики его пальцев проследовали вниз по моей щеке, вдоль моей челюсти и только мельком скользнули по моим губам.

— Ты повзрослела, Эли, — пробормотал он грубо, почти боясь.

— Тебя долго не было, — прошептала я напротив его пальцев, которые порхали над моей нижней губой.

— Слишком долго, — казалось, он сдерживал мысли, как будто не хотел верить правде, которая только что сорвалась с его губ. Он перекатился на бок. Интуитивно я последовала за ним, и повернулась лицом к лицу с ним. В тишине, я смотрела на мальчика, который держал меня в заложниках в моем сердце и моей голове так долго. Мой секрет.

Могло ли быть что-то нереальнее, чем тот факт, что он сейчас лежит на моей кровати?

Благодарность пронеслась сквозь меня потоком радости.

Мягко улыбаясь, он вытянул руку и прижал подушечку большого пальца к моему подбородку. Движение было таким милым, но оно сделало со мной такие вещи, которые я не совсем понимала. Я понимала желание, огромную потребность, которая росла в моем животе и жаждала большего. Но это было настолько больше, чем все это.

— Ставлю на то, что ты скрываешь на страницах этих альбомов, что-то абсолютно прекрасно, Эли. — Сглотнул он, отводя свой взгляд к стене, прежде чем он опустил его, чтобы встретится с моим. Нежная ладонь остановилась на моем лице. Он ласкал большим пальцем округлость моей щеки. — Как может быть иначе? Посмотри на себя… ты, должно быть, самое красивое создание, которое я когда-либо видел.

Боль отражалась в его словах. И тем не менее, они обернулись вокруг меня как самое теплое объятие.

Мои пальцы отважились приблизиться к его груди, рисуя круги на его футболке. Сильный стук его пульса ощущался под ними.

— Джаред, на этих страницах находится то, что я люблю.

Предложение звучало как признание моего сердца. Я поняла, что это было точно так, как должно быть. На каком-то уровне я хотела, чтобы он узнал то, что не готов услышать.

Яркий солнечный свет слепил глаза. Я прищурилась, и поправила свои солнечные очки, откидываясь на спинку кресла и поднимая лицо к интенсивному летнему солнцу. Вытягивая перед собой ноги, я купалась в позитиве, который просачивался под мою кожу.

Меган пила свой ледяной кофе около меня.

— Здесь я потею как собака, Эли.

Я усмехнулась. Ее светлые волосы спутались, и были беспорядочно собраны на макушке, пока она обдувала рукой заднюю часть шеи.

— Ты такая зануда. — Я подняла лицо к небу. — Ты когда-нибудь привыкнешь к жаре, или мне судьбой уготовано слушать жалобы всю оставшуюся жизнь?

— Хм, ага, тебе, вероятно, придется слушать мои жалобы всю оставшуюся жизнь. Невозможно вытрясти Род-Айленд из моих костей, так же как Феникс из твоих.

— Туше́, — Усмехнулась я, и она рассмеялась, прежде чем поставить локти на маленький столик между нами.

— Я чувствую, как будто не тусовалась с тобой вечность. Я соскучилась по тебе, — сказала Меган. Она глотнула свой напиток, и я пошла за своим. Мы сидели на улице в маленьком кафе, наблюдая за людьми, которые шли по оживленной улице. Это был первый день с той ночи, когда моя жизнь отклонилась от своей оси.

Как будто ее прямо-таки отбросили. Я больше не знала, где я находилась.

Меган и я перекинулись несколькими смсками, но наши рабочие графики все никак не совпадали, и мы не могли встретиться в течение трех недель.

— Я знаю. Это смешно, что я не говорила с тобой так долго. — Мои брови приподнялись, и я повернулась к ней. — Итак, как там дела с Сэмом?

Она пожала плечами и возилась с соломинкой. В ее вздохе слышна печаль.

— Я всегда обещала сама себе, что никогда не буду девушкой… которая сделает все что угодно, чтобы парень обратил на нее свое внимание. — Она горько усмехнулась. В этом было немного злости и много разочарования. Она выразительно улыбнулась мне. — Это не работает, Эли. — Она порывисто выдохнула. — Я должна была послушать тебя. Теперь это выглядит, как будто я ожидаю что-то… ну хоть что-нибудь. Иногда кажется, как будто он запал на меня, а потом как будто его абсолютно не заботит, существую ли я. — Она покачала головой. — Так глупо.

Я повернулась к ней и облокотилась на стол. Я не могла смотреть на ее страдания. Вина скрутила меня, потому что я должна была понять, что что-то произошло по ее смскам. Я должна была быть рядом с ней.

Она прикусила губу.

— Ты ведь понимаешь, что это не я?

— Меган. — Я нахмурилась и придвинулась ближе. — Я не буду судить тебя. Ты ведь знаешь меня. Мы никогда не знаем, как все пойдет, и, что более важно, мы не можем отказаться от своих чувств.

Она кивнула, но в легких кивках ее головы чувствовался стыд.

— Но ты всегда такая сильная. Ты никогда не позволяешь себе стать уязвимой. Я имею в виду, иногда я беспокоюсь из-за этого и боюсь, что ты не найдешь свою любовь, потому что ты не разрешишь любить себя. Но в основном, я просто восхищаюсь тобой.

Еще один укол вины, я всегда была уязвима. Я просто никогда не была достаточно честной, чтобы позволить ей увидеть это.

— Я думаю, что нужен правильный парень, Меган. Все мы находим их в разное время и по-разному.

Только я нашла своего в четырнадцать. Воспоминания всплыли во мне, улыбка юного Джареда навсегда запечатлелась в моей памяти. Правда, я знаю его всю свою жизнь. Я нахожу его почти в каждом моем воспоминание.

Меган сморщила лоб.

— Как мы узнаем, что этот будет правильным?

Сморщив губы, я рискую сказать то, что я знаю, было моей собственной правдой.

— Я думаю, мы просто поймем это.

Она застонала, и опустила лоб на стол.

— Но это чувствуется так правильно… и так абсолютно неправильно.

Я тихонько засмеялась.

— Ты влюблена по уши, Меган.

Она ухмыльнулась на меня со своего спокойного местечка за столом.

— Я вызываю жалость, да?

— Нет. — Я покачала головой. — Это не стоило бы того, если хоть немного не причиняло боль.

Она ожила, как будто это были самые важные слова, которые я когда-либо говорила.

Или, возможно, самые глупые.

— Так, что насчет тебя? Ты виделась с Гейбом?

Молча, я обдумывала что сказать, прежде чем ответить.

— Нет. Я была занята на работе и дома.

Догадываясь, она приподняла брови, и я поняла, что сейчас будут вопросы:

— Занята дома, да? Это имеет какое-либо отношение к тому таинственному гостю, который появился несколько недель назад? О котором я даже не слышала прежде? Хммм? — она выпытывала это намеками. Меган старалась изо всех сил выглядеть обиженной. Я думаю, что она была слишком невинно красива, чтобы подобное сработало.

— Он просто старый друг, Меган, — сказала я, слегка защищаясь. Не нужно вызывать больших подозрений, чем уже были.

— И не достаточно важен, что ты не подумала упомянуть о нем при мне?

Нет. Все было в точности наоборот. Он был настолько важен, что казалось невозможным произнести его имя.

— Это не так, Меган, — сказала я. — Мы правда были хорошими друзьями в детстве… Мы росли вместе. Для нас с Кристофером он был лучшим другом. Понимаешь?

Я смотрела на нее и думала, могла ли она понять. Выражение ее лица говорило, что, возможно, могла бы. Печаль омрачила мой голос:

— Однажды, он потерял все, Меган.

— Что произошло?

— Произошел несчастный случай… — я покачала головой. — Он никак не мог принять то, что случилось, и он сделал действительно неправильный выбор. На наших глазах он распадался на части, и мы не могли ничего сделать. Все закончилось тем, что его арестовали. — Я смиренно подняла оно плечо. — Это был последний раз, когда я видела его.

— Так значит, он тот единственный, — размышляла она.

— О чем ты говоришь?

— Только потому, что ты хранишь секреты, Эли, не значит, что я не знаю, что они у тебя есть.

Я ничего не могла сказать. Горло вдруг пересохло.

— Ты очень переживаешь о нем, верно?

— Ага, — призналась я. — Я не знаю, как долго он пробудет здесь, так что я провожу с ним так много времени, как только могу, — я не упомянула, что буду опустошена, когда он уедет.

С тех пор, как мы смотрели фильм, пытаясь заглушить новое завоевание Кристофера, Джаред пробирался в мою комнату каждую ночь. Прошло две недели с тех пор, как он первый раз прикоснулся рукой к моему лицу, Пробуждая что-то глубоко внутри меня. Каждую ночь он приходил ко мне, стуча костяшками пальцев по двери, прежде чем тихо шагнуть в полумрак моей комнаты. Он всегда приходил поздно, через час или два, после того как я говорила ему и Кристоферу, что пошла спать.

Я говорила спокойной ночи и лежала с открытыми глазами в своей комнате, слушая, как квартира погружается в тишину. Когда я ждала, за мгновение до того, как он постучится, едва различимое напряжение заполняло комнату. Я действительно не знала, почему он приходил каждую ночь. Но казалось, что он тоже не понимал этого. Время, которое мы проводили вместе, ощущалось как какая-то наша общая тайна. Я ждала его так же, как он, казалось, ждал меня, и между нами медленно начинало строиться доверие.

Мы говорили часами ни о чем и обо всем. Я скользила по берегу его печали, опуская лишь пальцы ног, чтобы попробовать воду, но не ныряла в поток, где я знала, Джаред продолжал тонуть. Во рту все время было сухо, когда я открывала его, чтобы задать вопросы, на которые я отчаянно хотела получить ответы.

Но я боялась, и не хотела тушить это слабый огонек, который горел. Если бы я вытолкнула его из зоны комфорта, я уверена, что он потушил бы огонь так же быстро, как и зажег его.

Хуже всего была боль, которая росла во мне с каждой ночью. Я хотела его, больше чем что бы то ни было в своей жизни. Не помогало и то, что он постоянно гладил пальцами мое лицо, пропускал сквозь них мои волосы, сильнее смущая меня.

Но за этим ничего не следовало.

Меган наклонила голову, допытываясь, тень усмешки появилась на ее губах.

— Он горяч?

— Меган, — возмутилась я, прежде чем рассмеяться и покачать головой. Но глядя на нее, я сдалась: — Невероятно.

Отлично ощущалось признать это. К черту все подозрения.

Она фыркнула, и откинулась на спинку стула.

— Я не думаю, что видела, как ты краснеешь, Эли Мур.

— Я не покраснела, — настаивала я, хотя чувствовала жар на щеках. Проклятье. — Тут просто жарко.

— Ну конечно. — Ее ухмылка стала шире, прежде чем превратилась в улыбку. — Я рада, что твой лучший друг вернулся, Эли… даже если он посягает на мою дружескую территорию, — дразнилась она, хотя не было даже доли ревности в ее словах.

Было не трудно понять, почему она стала моей лучшей подругой.

Меган и я обнялись перед нашими машинами.

— Увидимся, — сказала я, прежде чем сесть в машину и отправиться домой. Ожидание подгоняло меня вперед. Возвращение в квартиру стало тем, что я с нетерпение ждала.

Это было смешно, что я так сильно хотела вновь увидеть Джареда?

Может быть.

Но как я и сказала Меган, я не знала, как долго он пробудет здесь, и сколько времени в моем распоряжении.

Я хотела каждую секунду, которую могла получить.

Въезжая в ворота нашего комплекса, я проехала через них и припарковалась на своем месте. Легко шагая, пересекла тротуар. Солнце было низко на горизонте, обещая приближение скорой темноты. Розовые лучи рассекали небо, каждое облако окрашивалось в розовый, голубой и оранжевый. Кромка облаков была освещена горящим ободком пламени, прежде чем их проглотит приближающаяся ночь.

Великолепно.

Я быстро поднялась по ступенькам и вошла в квартиру. Кристофер был на кухне. Готовил ужин. Я замялась, останавливаясь, озадаченная. Медленная улыбка растянулась на моем лице. Что здесь происходит?

Джаред сидел за стойкой, зацепившись пятками ботинок за барный стул, и попивал пиво. Боже, как он красив.

Он поднял взгляд, когда я вошла, эта радостная улыбка, которая появилась на его лице, тронула меня.

— Привет, — сказал он.

Кристофер посмотрел на меня через плечо.

— Эли! Где ты была? Я думал, у тебя выходной сегодня.

Я бросила сумку на пол и положила на нее ключи.

— Так и есть. Я просто встречалась с Меган днем.

— Я беспокоился. Я приготовил ужин.

Я послала Джареду обеспокоенный взгляд и повернулась обратно к Кристоферу.

— Ты приготовил ужин, да? Мне пора волноваться?

Он засмеялся.

— Нет причин волноваться. Ведь ты постоянно готовишь нам. И я понял, что теперь моя очередь. — Кристофер наклонился и вдохнул аромат из кастрюли — И это будет обалденно вкусно. Просто подожди. — Он ухмыльнулся мне. — Видишь, не о чем беспокоиться, сестренка.

Пройдя по кухне, я взяла содовую из холодильника. Я закрыла дверь бедром и прислонилась к холодному металлу. Джаред сидел прямо напротив меня, что-то заиграло в уголках его губ. Он покачал головой, прежде чем поднял бутылку, чтобы осушить ее, выставляя напоказ свою мускулистую шею. Все, что я хотела — это прижать свой рот к его шее.

Я задалась вопросом, что бы он подумал, если бы прочел мои мысли. И увидел то, что происходит в моей голове. Хотел ли он этого так же, как и я? Думал ли он обо мне, когда покидал мою комнату и ложился на диван, пока я лежала в кровати, желая, чтобы он делил ее со мной?

Он поставил бутылку, внимательно глядя на меня.

Я надеялась, так и было.

Когда я почувствовала, что Кристофер наблюдает за мной, то переключила свое внимание на пол. Независимо от того, что он подумал, он выкинул это из головы, и схватил несколько тарелок из шкафа.

— Эй, вы двое, все готово.

Я подошла сзади к Кристоферу и обняла его за талию.

— Спасибо. Это было очень мило с твоей стороны.

Ухмыляясь, он вручил мне тарелку.

— Не привыкай к этому.

Я положила руку на сердце.

— Не посмею.

Мы сели за стол как семья, которой мы когда-то были, и ели тушеное мясо, которое приготовил Кристофер. Удовлетворение встряхнуло мои внутренности. Я посмотрела на Джареда, когда откусывала кусочек мяса, и все внутри меня сжалось.

Мое сердце сильно хотело, чтобы он остался.

Но все внутри меня знало, что такого не будет.

Когда мы закончили, я собрала наши тарелки, чтобы помыть их. Кристофер взял несколько бутылок пива, но я отказалась. Они пошли к дивану, Кристофер включил телевизор, и они вернулись к игре.

Закончив мыть посуду, отправилась в свою комнату, взяла книгу и вышла на балкон. Я устроилась в кресле. Маленькая лампа, прикрепленная к стене, проливала приглушенный свет на слова, напечатанные на страницах. Этим вечером казалось невозможным сосредоточиться на них. Вместо этого, я наблюдала за молнией вдалеке, собирающимися кучевыми облаками, как они поднимались высоко и зловеще в ночном небе. Ничто не могло сравниться по красоте с хорошей грозой.

Я потерялась в этом.

Я подпрыгнула, когда балконная дверь открылась. Мое лицо вспыхнуло, встретившись с улыбкой Джареда.

— Что ты делаешь тут в одиночестве? — спросил он, выходя на балкон.

— Просто отдыхаю. — Я подняла ноги на кресло и обняла колени, притянув их к груди. — Здесь так красиво.

Джаред скользнул вниз по стене так, как он всегда делал, согнув колени, а его ноги стояли на бетоне. Он наклонил голову на бок, зажигая сигарету. Дым клубился вокруг его лица, создавая ему завуалированный ореол. Он глубоко вдохнул, как будто весь груз спал с его плеч, а затем выдохнул в небо и спокойно сказал:

— Это мое любимое время года.

— И мое тоже. — Я обняла себя крепче. — Мне нравится чувствовать, когда приходит муссон… как он создается.

Удобная тишина окутала нас, как будто мы оба потерялись в воспоминаниях тех лет, которые давно разделили. Они были так легки и приятны.

— Ты помнишь ту бурю, в которой мы застряли? — спросил он, прежде чем сделать еще затяжку, кладя свои предплечья на колени:

— Когда мы были в домике на дереве, и гроза действительно приблизилась? — слегка смутившись, я улыбнулась одним уголком рта. — Да.

Смех Джареда был теплым, низким гулом, который раздавался из глубин его горла.

— Боже, ты была самым милым гребаным ребенком, которого я когда-либо встречал. Всегда старалась действовать смело, чтобы зависать с нами. Но когда молния во второй раз ударила в поле, ты замерла. — Он захихикал, и дым повалил из его открытого рта, когда он поднял лицо к ночному небу.

И я видела это. Яркую вспышку энергии, которая рассекала воздух, когда молния ударила всего на расстояние примерно в сто ярдов.

Успокоившись, Джаред продолжил:

— Кристофер удрал оттуда, и не было никакого способа спустить тебя с дерева. Боже, это было, самое плохое место, где можно было бы находиться в грозу.

Мой голос смягчился, когда я плавала на волнах его воспоминаний.

— Ты сидел со мной на дереве в течение часа, пока лил дождь. — Даже тогда его руки были теплыми, когда он защищал меня от холода. Мне было комфортно. И он обещал, что никогда не оставит меня.

Теплота плескалась в его голубых глазах.

— У нас было столько проблем, когда мы вернулись домой. Твоя мама была рассержена на меня. Сказала, что я должен был понимать и не пускать тебя в такую погоду. Моя мама наказала меня, когда твоя мама отправила меня домой. Я был наказан где-то на неделю. — Он замолчал, и опустил голову, его пальцы беспокойно дергались.

Я подняла лицо, чтобы посмотреть на него:

— И ты никогда не говорил, что это я просила тебя остаться. — Я засомневалась, вздохнула, потом сказала: — Ты был моим лучшим другом, Джаред.

Задумчивая улыбка изогнула его прекрасные губы. Потом он избавился от нее и потушил сигарету.

— Здесь жарко. Я пошел внутрь.

Я кивнула. Думаю, в этот раз я запустила пальчики слишком глубоко.

— Хорошо, — пробормотала я, возвращая свое внимание на горизонт, когда Джаред встал на ноги, и зашел внутрь.

Прошел час, прежде чем я зашла внутрь. Я открыла дверь и увидела Джареда с Кристофером на диване, играющими в игру. Комната была темной, освещенная только картинками из игры с экрана. Кристофер, казалось, поглощен игрой, в то время как Джаред, казался, отстраненным.

Я не знала, что это было, но волна храбрости нахлынула на меня. Я решила рискнуть. Я прошла рядом со спинкой дивана и пропустила свои дрожащие пальцы сквозь волосы Джареда. Это было легкое касание. Очень легкое. Он вздрогнул от моего прикосновения. Я подавила огромную потребность, прижать нос к его шее и вдохнуть. Вдыхать его. Вместо этого, я обошла диван и сказала:

— Я пошла спать. Увидимся утром.

Кристофер, казалось, едва заметил меня, и бросил мне:

— Спокойной. — Не обращая внимания на то, что происходило между мной и Джаредом.

— Приятных снов, — прошептал Джаред, он провожал меня взглядом, когда я остановилась, чтобы взглянуть на него из-за моей двери. Выражение его лица ясно дало понять, что он обращал на все это внимание.

Это заняло у него час, но, наконец, я услышала легкие шаги, которые отдавались в ушах, и ускоряли мой пульс, прежде чем дверь открылась. Полоска света из коридора проскочила внутрь, когда Джаред зашел в мою темную комнату.

Я лежала в своей кровати, ожидая.

Хихикая, Джаред пересек комнату.

— Кристофер ушел. Сказал, что у него есть какая-то девочка, с которой у него встреча. Не думаю, что я достаточно интересен для него.

Джаред лег на кровать рядом со мной. Он, не колеблясь, накрутил на свой палец мой локон, как будто так должно быть, не скрывая глубокий вздох, который вырвался из легких. Он лег так близко, что я была уверена, он ощущал, как быстро бьется мое сердце.

— Разве ты еще это не понял? — по-прежнему прошептала я, сама не знаю почему.

Хриплый смех отрикошетил от моих стен.

— Ага… Я, возможно, заметил. Что с ним все-таки произошло? Счастлив ли он? — Джаред немного повернулся, моргая в потолок. — Такое ощущение, будто он ищет что-то, и не может это найти.

— Разве не все мы ищем что-то?

Морщины углубились на лбу Джареда, хмурый взгляд появился на его лице.

— Я не знаю, Эли.

Я немного подвинулась. В маленьком пространстве, разделяющем нас, я ощущала тепло его тела. Мои руки легли на его покрытую футболкой грудь. Я все еще боялась коснуться его кожи, в которой я хотела бы раствориться.

— Я думаю, он счастлив, Джаред, но он изменился, когда ты уехал.

Джаред напрягся рядом со мной, потому что я впервые рискнула. Я была готова погрузиться в опасные воды, которые держали Джареда. Слишком долго я обходила их.

И честно сказала:

— Я думаю это страх… страх потерять кого-то, кто для него важен. — Я никогда не забуду глаза Кристофера в ту ночь, когда мы стояли лицом к лицу в коридоре, и слушали, как наша мама рыдала в своей комнате. Ярко-зеленый цвет потускнел в его глазах, когда он потерял последнюю часть детства, его наивность сменилась болью. Терзаниями. Не было другого способа описать это. Когда я думала о том, что увидела в его глазах в тот день, мне иногда становилось интересно, что он видел в моих.

— Он расстался с Самантой через неделю. — Кристофер встречался с ней год. Я была уверена, что они были друг у друга первыми. Она была опустошена, а Кристофер просто казался оцепенелым к ее боли, так же как и ко всему остальному. — Он начал постоянно где-то зависать. — Я медленно продолжала, понимая, что ступаю на опасную землю. — Зависал со случайными девчонками. А сейчас я не могу сказать привычка ли это или игра, или он подсознательно охраняет себя от чего-то, что он не хочет чувствовать.

Губы Джареда вытянулись в тонкую линию, как будто его опасения подтвердились.

— Он говорит, что все это бессмысленно, — сказала я тихо, застенчиво водя пальцами по футболке Джареда. — Мне не нравится, что эти девушки для него ничего не значат… этот секс ничего не значит. — Я подняла лицо и встретилась с его взглядом. Мой рот открылся и закрылся, когда я боролось с желанием сказать. Так же сильно, как я не хотела знать, я не смогла остановить себя от вопроса: — Что насчет тебя? Ты когда-нибудь влюблялся?

Джаред отвернул от меня лицо, как будто не хотел, чтобы я видела его признания. Он вздрогнул, прежде чем заговорил:

— Секс как драка для меня, Эли. Это освобождение, ничего большего. Я использую девушек так же бесстыдно, как Кристофер. Возможно по-другому. Я не знаю, но в итоге это то же самое… Это ничего не значит.

Я вздрогнула. Ревность была неприятной эмоцией. Но она поразила меня. Я привыкла к этому месту, что оно стало нашим, и мне было легко представить, что мы оба знали только это… просто тишину моей комнаты и устойчивые удары наших сердец.

Здесь, а больше ничего не существовало.

Но Джаред познал так много — так много боли, так много потерь.

Он познал девушек, и ощущения, когда к тебе прикасаются.

Разве плохо, что я тоже хотела этого?

Выходя за наши границы, я позволила свои пальчикам взобраться вверх по его груди к плечу. Жилистая мышца подпрыгнула под моими руками, маня меня вперед и противостоя моему исследованию.

Я задержала дыхание, когда дотронулась до голой кожи на его шее. Каждый дюйм моего тела вспыхнул, огонь растекся по моим венам и вспыхнул в животе. Мурашки побежали по моей коже.

Как такое возможно, что один человек может волновать меня вот так?

Я посмотрела на его лицо. Беспокойные голубые глаза уставились на меня. В них я ощущала диапазон эмоций, предупреждение и просьбу. Гнев и желание. Ярче всего я видела страх.

Неуверенно я опустила взгляд и посмотрела, как мои пальцы путешествовали вниз по его плечу и проследили татуировки на его левой руке. Эта рука была покрыта черными и серыми, скрученными формами и лицами, которые кричали в ужасе. На внутренней части его запястья было написано: «Чтобы я не забыл».

Джаред дрожал, как будто прикосновение причиняли ему физическую боль. Но он не отстранился, продолжая неуверенно дышать около моего лица.

— Ты был напуган, когда они увезли тебя? — я задала вопрос так тихо, что думала, возможно, он прозвучал только в моей голове.

Тем не менее, этот вопрос высосал весь воздух из комнаты.

Застыв, Джаред оставался неподвижным, миллион эмоций двигались потоком из его молчания, прежде чем он заговорил:

— Я был рассержен, Эли. — Он хмыкнул. — Это не должно было получиться вот так. Я думал, что наконец нашел способ заплатить за то, что сделал, но мне удалось испортить и это.

Холодок пополз по моей коже. Джаред просто подтвердил мой самый большой страх. Все эти годы, я пыталась убедиться себя, что другого выхода не было, или Джаред попытался бы покончить с собой. Спрашивала себя, смог бы он? Убеждала себя, что просто неправильно все поняла, потому что в это невозможно было поверить.

И знать, что он был рассержен, потому что ему не удалось?

Замешательство, боль и страх наполнили мою душу, потому что я не могла не беспокоиться, что он не попытается вновь.

Я попытался проглотить комок, который застрял в горле.

— Возможно, все вышло так, как должно было.

Жесткий смешок сотряс его грудь.

— Ничего не вышло так, как должно было, Эли. И даже если так, я только разрушу все. Тебе нужно запомнить это. Я предупреждаю тебя, что ты пожалеешь об этом… — его пальцы глубже зарылись в моих волосах, а ладонь второй руки он положил ладонь на мою шею и сжал, делая акцент на нашей дружбе, так сильно, почти больно. Но это в моем сердце было больно.

— Как я могу сожалеть? — я поднесла руки к его лицу, удерживала их там, давая теплу, опалить мою кожу. — Я скучала по тебе, Джаред. Так сильно. Они увезли тебя, и я думала, что никогда не увижу тебя. Ты представляешь, как это больно?

Но я понимала, что он правда не догадывался.

Разве он мог?

— Я думала о тебе каждый день, — призналась я, зарываясь головой глубже в кровать, в его тепло. Мы замерли на грани объятий, его руки на моем лице, мои на его, но пространство между нами такое большое, что я не уверена, что мы сможем пересечь его. — Как это было? — спросила я, поднимая свое лицо к нему.

Он молчал, его дыхание заполняло комнату.

— Я не знаю, Эли. Думаю, отстойно. Люди всегда говорили нам, что можно делать, а что нельзя, все называли это реабилитационным центром. Там было несколько хороших ребят, которые наделали ошибок. Я всегда надеялся, что это было отчасти полезно. Большинство из нас были безнадежны. Не было никакого способа это исправить.

Безнадежный. Я моргнула, пытаясь понять, распознать тон его голоса.

— Ты таким себя чувствовал?

Печаль наполнила комнату, ее плотность заставила мою кожу покрыться мурашками.

— Они выпустили меня, когда мне исполнилось восемнадцать, Эли. Восемнадцать. — Его голос надломился. — Думаешь это весело? Разве я заплатил свою цену? Я провел два года своего жалкого существования за решеткой, и это компенсировало то, что я сделал?

Гнев промчался по нему, волны злости накатывали и боролись с моей душой. Тело Джареда дернулось, и я почувствовала, что он пытался сдержать это, удержать внутри. Его лицо исказилось, как будто он пытался блокировать все это.

— Что это за ерунда, а? Она достойна намного больше, чем это.

— Джаред…

Моментально, он подпрыгнул и встал на ноги.

Я была шокирована, когда повернувшись, встретилась лицом к лицу с мужчиной, стоящим посреди моей комнаты. Возбуждение бурлило в нем, подергивая его мускулы. Мое дыхание стало тяжелым и сильным, смешанным с враждебностью, исходящей из пор Джареда.

Запустив руки в волосы, он уставился вниз на меня, его глаза взбешенные.

— Просто не делай этого, Эли. — Он коснулся груди сжатой в кулак рукой, затем убрал ее. — Пожалуйста не говори пустых, шаблонных слов. — Он зажмурился. — Пожалуйста. Только не ты.

Открыв глаза, я увидела, как рухнули его защитные барьеры, обнажая для меня все.

Опустошение.

Это было единственное, что я видела.

Мое сердце сжалось, эта боль, разрушала мое сердце, резала по тому месту, где были фантазии о Джареде. Там я представляла себе, что он так или иначе цел, и не такой, каким я вижу его сейчас — путаница из нескольких искореженных осколков, вот что осталось после его разрушений.

— Джаред, — прошептала я, моя рука, потянулась к нему, молча умоляя его, принять ее. Видеть его вот таким убивало меня. Это напоминало мне те месяцы, когда я могла просто наблюдать, как он исчезает. Какая-то часть меня держалась за надежду, что время исцелит его.

Сейчас я была уверена, что этого не произошло.

Он наткнулся спиной на дверь, понимание вспыхнуло в его глазах.

— Ты не исправишь меня, Эли.

Я вздрогнула и подняла подбородок, скрывая свои эмоции, чтобы он не мог прочесть их.

— Я знаю это, — прошептала я.

— Тогда и не пытайся.