Прихоть султана

Глава пятая

Пробило два часа ночи.

В доме было темно и тихо.

Гости разъехались. Те, что остались на ночь, разошлись по своим комнатам.

Только Ровена спать не собиралась.

Сегодня вечером она должна совершить побег. Она покинет дом, и утром ее комнату найдут пустой.

Это был дерзкий шаг, но девушка не видела, как иначе спастись от брака с герцогом Венфилдом, которого ей медленно, но верно навязывали. Папа не потерпит отказа, и, что бы там ни говорил герцог, он может не устоять перед огромными деньгами, которые позволят ему разобраться с летучими мышами.

Ровена собрала одну сумку. Это было все, что она посмела взять. Затем девушка на цыпочках вышла из комнаты и направилась к лестнице.

В следующий миг она остановилась как вкопанная, услышав доносившиеся снизу голоса. Ровена узнала экономку и старшего дворецкого и нырнула в тень.

Да, они не имели власти остановить ее, но могли поднять тревогу.

Ровене оставался только один путь — дерево под ее окном.

В детстве она была сорванцом и, к ужасу мамы, вечно лазила по деревьям. Выглянув из окна, Ровена поняла, что это дерево ей по силам: у него был толстый ствол и много крупных веток, причем некоторые почти касались окна.

Девушка сбросила вниз сумку и услышала мягкий стук, когда та приземлилась. Потом, подобрав юбки, она взобралась на подоконник, попробовала ближайшую ветку на прочность и решила, что та выдержит ее.

Ровена стала осторожно продвигаться вперед, чтобы схватиться за другую ветку и отпустить раму окна.

Но вот она уже на дереве — побег из дома начался.

Девушка оглянулась назад, подумав, что еще не поздно вернуться.

Но нет! Она решила. Пора показать характер.

Ровена опустилась на ветку ниже, потом еще. Она сбежит.

И вдруг, когда она готова была отпустить очередную ветку над головой, под ногами что-то зловеще хрустнуло. Ровена заметалась, пытаясь найти опору для ноги. Но ступить было некуда.

В следующий миг она уже падала на землю, в темноту.

Девушка приготовилась к страшному приземлению, поломанным костям, быть может, смерти.

Но когда ее падение внезапно прекратилось, она очутилась не на земле.

Сильные руки крепко прижимали Ровену к груди, а сердитый мужской голос произнес над головой:

— Право же, мисс Торнхилл, вы не можете провести остаток жизни, убегая от меня. Это начинает утомлять.

— Вы с ума сошли, — громыхал он. — Что за идиотская, нелепая…

— Не нужно меня оскорблять, — буркнула мисс Торнхилл.

— Я не оскорбляю вас, а констатирую голые факты.

Они были в оранжерее, где герцог задержался, чтобы докурить последнюю сигару. Он собирался идти спать, но стук сумки о землю насторожил его, и он вышел наружу как раз вовремя, чтобы поймать падающую Ровену. Не теряя времени даром, герцог затащил Ровену внутрь, сбегал за ее сумкой, вернулся и закрылся с девушкой в оранжерее. Огней он не зажигал, чтобы не привлекать внимания.

— Не окажись меня рядом, вы могли сейчас быть мертвы, — гневно выговаривал он. — И даже если бы сбежали, куда бы вы пошли?

— Неважно.

— Нет такого места «неважно». Туда нельзя пойти. Вам понадобилось бы пристанище и правдоподобное объяснение. А еще деньги. Вы взяли с собой деньги?

— Я могу продать кое-какие драгоценности.

— Великолепно! Вам стоило попробовать. Тогда, вместо того чтобы ловить вас под деревом, мне пришлось бы вызволять вас из полицейского участка. И мы все, вероятно, были бы скомпрометированы.

— Ни за что на свете, — яростно выпалила Ровена. — Вы последний, за кого я соглашусь выйти замуж.

— Если продолжите так безответственно обращаться со своей репутацией, я буду последним, за кого вам представится возможность выйти.

— Тогда я останусь старой девой. Что угодно, лишь бы не венчаться с вами.

— Целиком и полностью разделяю ваши чувства, сударыня.

— Тогда почему вы не хотите хоть немного помочь? — закричала Ровена. — Вы говорите, что не желаете этого брака так же, как и я, но вся работа оказывается на моих плечах. Почему вы не могли просто уехать завтра?

— Потому что я планирую нанять яхту вашего отца. Я подумал, что отправлюсь в круиз на несколько недель, и вам больше не будет грозить от меня никакая опасность. Но это нужно подробно обсудить, провести переговоры, которые займут несколько дней. А потом я исчезну и больше никогда не побеспокою вас.

Ровена вздохнула.

— Жаль, что я этого не знала.

В голосе девушки прозвучала грусть одиночества. Герцог перестал мерить шагами комнату и внимательнее присмотрелся к Ровене в полумраке. Выражение его лица смягчилось.

— Возможно, я действовал не слишком умно, — сказал он, присаживаясь рядом с девушкой. — Я забываю, что вам труднее, чем мне. Мужчина всегда может просто уйти.

— Но если уйти попытается девушка, не жди ничего хорошего, — нетвердым голосом проговорила Ровена.

— Ну же, вы ведь не собираетесь плакать, верно? До сих пор вы были такой сильной.

— Я не собираюсь плакать, но мне не к кому обратиться за помощью.

Тут герцог удивил ее. Взяв девушку за обе руки, он сказал:

— Вы можете обратиться ко мне.

— Нет, как я могу? — с дрожащей улыбкой сказала Ровена. — Вы тот, от кого я убегаю.

Герцог задумался.

— Думаю, вам пора прекратить это. Бегство не поможет. Лучше, если мы будем заодно. Вы правы, я должен вам помогать, а до сих пор от меня было мало толку. Сумеете ли вы простить мою неуклюжесть и позволить нам начать все сначала? Мы будем друзьями. Братом и сестрой, если хотите.

Каким добрым и ласковым был его голос, какими сильными были руки, в которых лежали ее ладони… Внезапно Ровена почувствовала, что у нее больше нет к нему неприязни. Если герцог будет ее другом и братом, есть надежда.

— Я всегда хотела брата, — застенчиво сказала девушка.

— Вы осознаете, — серьезно сказал герцог, — что, кроме нас двоих, никто в целом мире не сможет решить наших проблем? Ибо мои трудности ничем не отличаются от ваших: семья давит на меня, чтобы я заключил выгодный брак без оглядки на собственные чувства. Конечно, я вообще не должен был становиться герцогом. Наследником был мой кузен Джеймс. Но даже будучи простым кузеном герцога, я постоянно слышал, что мой долг жениться с выгодой для семьи. На леди либо с титулом, либо с богатым отцом. Более предпочтительно, конечно, и то, и другое. Но сгодится и что-нибудь одно. Мы с Джеймсом сочувствовали друг другу, но ему приходилось труднее. Родственникам все-таки удалось обручить Джеймса с титулованной леди, и когда он погиб в прошлом году, одному из моих дядей хватило наглости заявить, что невеста кузена «сойдет» и для меня.

Ровена ахнула от ужаса.

— У этих людей нет сердца! — воскликнула она.

— Начисто отсутствует, — согласился герцог. — К счастью, леди оказалась с характером и не пошла у них на поводу. Она тайно любила какого-то адвоката и не готова была второй раз отказаться от своего счастья. Они сбежали и, полагаю, счастливы вместе. Думаю, она правильно сделала, что прислушалась к зову сердца, — продолжал герцог. — Я сам хочу последовать ее примеру.

— Но я думала, вы должны найти богатую наследницу.

— Я вас дразнил. Справлюсь и без наследницы. Я могу продать несколько картин. И я скорее пойду на это, чем расстанусь с мечтой жениться на женщине, которая полюбит меня самого, а не мой титул. Ну вот! Я доверил вам то, чего не рассказывал никому. Остальные рассмеялись бы мне в лицо. Только вы, моя дорогая сестра и подруга, можете понять.

Герцог по-прежнему держал ее за руку. Внезапно Ровена сжала его пальцы своими и накрыла их свободной ладонью.

— Тогда только мы можем помочь друг другу, — сказала она.

— Я сделаю это немедленно, отправившись в плавание.

— А вот и оно! — радостно воскликнула Ровена. — Решение нашей проблемы.

Ровену ослепила идея, казалось, само небо благословляло ее.

— Думаете, мой уход все решит? — спросил герцог.

— Мы поплывем вместе.

Герцог окинул девушку недоуменным взглядом, как будто испугался, что она тронулась умом. Потом с иронией произнес:

— Разве это не накличет на нашу голову как раз ту беду, которой мы хотим избежать?

— Нет, если правильно к этому подойти, — взволнованно сказала Ровена. — Вы скажете папе, что хотите арендовать «Искателя приключений», собрать друзей и отправиться с ними в круиз по Средиземному морю. Желая оказать папе любезность, вы пригласите и меня.

Герцог озадаченно посмотрел на девушку и сказал:

— Чего мы этим добьемся?

— Подождите, дайте объяснить до конца. Вы подберете гостей-мужчин, а я — женщин. Желательно, чтобы мужчины были титулованными, ну, возможно, не такие знатные, как вы, хотя будет кстати, если на борту окажется еще один герцог.

— Эта задача может оказаться непростой, — заметил он. — Неженатые герцоги на дороге не валяются. Но почему у них должны быть титулы?

— Потому что это будут мужчины, которых пытаются женить на себе ради их высокого статуса. Так же, как вас. Прошу заметить, нетитулованные, но богатые тоже могут нам подойти.

— Ну, хорошо… А девушки?

— Я не единственная, кого родители толкают к выгодному браку. У меня есть несколько знакомых, которые бы с радостью сбежали от этой напасти. На нашем корабле они почувствуют себя свободно. Им не будут докучать, родителей мы не пригласим.

Наступило молчание. Спустя какое-то время герцог медленно произнес:

— Я понял, что вы хотите сделать. Вы в самом деле верите, что это возможно?

— Я не только верю в такую возможность, но и верю, что некоторые из наших друзей влюбятся друг в друга, когда окажутся в непринужденной обстановке. Она поможет им раскрыться, показать свое истинное лицо. Все могут оказаться иными, чем они привыкли видеть друг друга, будучи связанными этикетом, приличиями. Что может быть романтичнее, чем плыть по морю свободными от требований света, которыми нас связывают дома?

— В этом определенно что-то есть, — признал герцог. — Думаете, ваш отец позволит мне арендовать яхту?

— Конечно, — ответила Ровена. — Узнав, что я уплываю с вами, он будет ожидать, что мы сообщим ему радостную новость сразу по возвращении. Разумеется, нам нечего будет сообщить, потому что в действительности мы делаем это, чтобы спастись друг от друга… Вы же понимаете, о чем я?

— Думаю, я успеваю за ходом ваших мыслей, — сухо ответил герцог.

— Скорее всего, вы вернетесь помолвленным с одной из моих подруг.

— Если так, вы пошлете ей свои соболезнования? — с озорным огоньком в глазах спросил герцог.

— Ах, не напоминайте. Я в тот день такого наговорила.

— Но это одно из моих любимых воспоминаний. Ума не приложу, как вы можете хотеть очутиться на одном корабле с «самодовольным, невоспитанным грубияном, который не знает, как должно вести себя джентльмену»?

— Я говорила это, толком не зная вас, — строго сказала Ровена.

— Ага! Понимаю.

— Теперь, когда мы знакомы, я считаю, что вы гораздо хуже.

Глаза герцога вспыхнули восхищением.

— Touche, мисс Торнхилл! Мне следовало быть настороже.

— Не отчаивайтесь, — с притворной скромностью сказала Ровена. — В кого бы вы ни влюбились, обещаю не портить дела и не рассказывать вашей избраннице всей правды о вас.

— Очень мило с вашей стороны. Но что, если я не влюблюсь ни в одну из ваших подруг?

— Я искренне считаю, что вам стоит попробовать, — убедительно посоветовала девушка. — Иначе мой отец опять возьмется нас сватать.

Герцог кивнул.

— А этого следует избежать любой ценой.

Внезапно Ровена вздохнула.

— Ах, какая разница, что будет, когда окончится круиз? — сказала она. — В худшем случае мы получим глоток свободы. А в лучшем — порадуемся, что кто-то из наших друзей сделался по-настоящему счастливым, потому что нашел любовь, которую все мы ищем.

Ровена говорила тихо, с легкой дрожью в голосе, и герцог понял, что для нее это очень много значит.

Он успел уже отпустить руку девушки, но теперь снова обхватил ее своими ладонями и заговорил с нежной серьезностью:

— Ваша идея вдохновенна. Можете рассчитывать на меня, я сделаю для этого плавания все, что пожелаете. Если нам удастся претворить в жизнь ваш план, кто-то из наших друзей может обрести счастье. Быть может, вы или я тоже найдем среди гостей истинную любовь. Возможно, повезет нам обоим. Мы должны защищать и оберегать друг друга, как брат и сестра.

— О да, — выдохнула Ровена. — Непременно должны.

Герцог поднес к губам руку девушки и поцеловал. То был не жест пылкой любви, но торжественный залог дружбы и доверия.

Они долго сидели в тишине, осмысливая безмолвное обещание, которым связывали друг друга.

Спустя какое-то время герцог сказал:

— Я буду действовать, как вы пожелаете. У вас есть еще какие-нибудь мысли по поводу нашего круиза?

— Нам понадобится дуэнья, иначе родители девушек скажут, что их репутация погибнет. — Ровена бросила на герцога дерзкий взгляд. — Тогда вам придется жениться на всех сразу.

— Да, затея становится опасной, — задумчиво проговорил герцог.

— Вы должны найти кого-нибудь достаточно уважаемого, чтобы успокоить родителей. Но при этом дуэнья не должна вмешиваться в наши дела.

— Невиданное сочетание! Нет, стойте! Я знаю как раз такую даму. Моя тетушка, милейшая дама. Она сбежала из дому, когда ей было всего восемнадцать, и вышла замуж за священника. Ее отец был в ярости. — Герцог понизил голос и добавил: — Уверен, они были безоблачно счастливы, пока ее избранника не послали в дальние страны. Не сомневаюсь, что это дело рук епископа. Там тетин муж погиб от какой-то непонятной болезни, которой заразился, ухаживая за больными.

— Как печально, — ответила Ровена. — Она была очень несчастна?

— Ее сердце было разбито, — сказал герцог. — Она одна из всех моих родственников понимает, чего я ищу в браке.

— Судя по всему, ваша тетя очень храбрая женщина. Вы правы, она идеально нам подойдет. Она поймет нас, как никто другой.

— А я думаю, что вы — самая необыкновенная юная леди из всех, что я встречал, — с восхищением сказал герцог.

— Что же, милорд…

— Вам не кажется, что вы могли бы звать меня Марк? — спросил он. — Не при вашем отце, конечно, потому что это подстегнет его ожидания. Но когда мы одни.

— Ладно, а вы можете называть меня Ровена. На тех же условиях. Я просто хотела сказать, что вам не помешает познакомиться с несколькими девушками, которые не стоят у вас на пороге, ожидая приглашения войти.

— У меня на пороге стоит только один человек, — сказал герцог. — Это ваш отец. Я не дурак и понимаю, что он пытается впечатлить меня своим богатством.

— Другими словами, он искушает вас, — сказала Ровена. — Полагаю, многих из ваших друзей тоже искушали. Думаю, все родители начинают сезон в надежде, что их дети сочетаются браком необыкновенно удачно: получат титул или богатство. Как вы сказали: «Более предпочтительно, конечно, и то, и другое. Но сгодится и что-нибудь одно». Большинство из них наверняка глубоко разочаровываются, когда наступает июль и сезон заканчивается.

— Нельзя быть такими алчными, — сказал герцог. — Деньги — это еще не все в жизни, хотя большинство людей думают именно так. Нельзя купить любовь за звонкую монету.

— Конечно, нельзя, — согласилась Ровена. — Любовь идет от сердца или, как говорят русские, «от сердца и души».

— Похоже, вы глубоко размышляли над этим, — сказал герцог. — И абсолютно правы.

— Но мы должны с осторожностью объяснять свою идею другим, — задумчиво проговорила Ровена. — Я скажу девушкам, что это просто шанс насладиться свободой и обществом сверстников.

Герцог улыбнулся.

— Тогда они, безусловно, примут ваше приглашение.

— Нет, ваше приглашение, — поправила его Ровена. — Не путайте, это ваш круиз, и именно так мы должны говорить всем.

— Но почему он должен быть моим, а не вашим?

— Потому что все должно выглядеть добропорядочным.

Герцог саркастически поднял бровь, что немного встревожило Ровену.

— Вы сомневаетесь в своих нравах, Ровена?

— Мне девятнадцать, — с достоинством ответила она. — В таком возрасте еще рано говорить о добропорядочности в том смысле, который я имею в виду.

— Ах, вы говорите о ней как о чинности, занудной чопорности?

— Да. Вы ведь гораздо старше меня…

— Мне тридцать лет, — поджав губы, сказал герцог. — Не такая уж большая разница.

— Но достаточная, чтобы выглядеть добропорядочным…

— Чопорным занудой.

— Но нам как раз и нужно немного чопорности, — сказала Ровена, недоумевая, почему герцог вдруг стал таким несговорчивым. — У вас на висках даже есть несколько седых волосков.

— У меня в роду все рано седеют. Мой отец был белым как снег к сорока пяти годам. Позволю себе добавить, что это не мешало женщинам находить его неотразимым.

«Еще бы, — подумала Ровена. — Если он хоть немного походил на сына, то должен был выглядеть еще привлекательнее и изысканнее с белыми волосами вместо черных». Девушка попыталась представить, каким в этом возрасте будет Марк.

— Ох, и намучилась моя бедная матушка с его флиртами, — усмехнулся Марк.

Потом он как будто взял себя в руки.

— Мне не следовало вам этого говорить, простите. Это в высшей степени непристойно. Я только хотел заметить, что пара седых волос не означает, что я ковыляю к могиле.

— Я ничего такого не говорила. Просто мне кажется, что легкая седина поможет придать вам… степенный вид.

— Спасибо, — раздосадованно бросил герцог. — Похоже, ваши трудности разрешились. Просто скажите отцу, что он может забыть о браке между нами, потому что я для вас слишком стар.

— Всего одиннадцать лет, — простодушно возразила девушка. — Лорд Тостон был старше меня на восемнадцать, и папа сказал…

— Возможно, мы могли бы сменить тему, — с натянутой улыбкой попросил герцог.

— Хорошо. Я не хотела вас обидеть, но вижу, что вы все-таки обиделись, только не могу понять почему.

— Уверен, что не можете, — сказал герцог. Он уже пришел в себя и весело поглядывал на девушку. — Все потому, что вы очень молоды. В девятнадцать тридцатилетние кажутся дряхлыми стариками.

— Не совсем, но я понимаю, почему ваша семья торопит вас с выбором жены, — рассудительно сказала Ровена.

— Пока я еще хожу без костылей? Верно? — усмехнувшись, спросил Марк.

— Вы смеетесь надо мной.

— Совсем чуть-чуть. Я понял вашу мысль о добропорядочности. Может, стоит присыпать виски мукой, чтобы подчеркнуть мой… э… степенный вид?

— Глупости! Чепуха! Мука не помогает!

Герцог и Ровена резко обернулись, испуганные раздавшимся из темноты голосом.

— Кто здесь? — сердито спросил герцог.

— Я, — сказал мистер Фарли, выходя вперед. — Я проскользнул в оранжерею и какое-то время слушал вас. Ваш план никуда не годится.

Старик вышел туда, где его было лучше видно. В одной руке он держал бокал шампанского, в другой — пирожное. Очевидно, мистер Фарли занимался тем, что усердно уничтожал остатки пира.

— Стайка молодых людей посреди океана, — сказал он, — флирт, смех, лукавые взгляды друг на дружку, шуры-муры…

— Что вы? Какие шуры-муры? — поспешил возразить герцог. — Мисс Торнхилл слишком молода и невинна, а я чересчур старый и занудный. Мы уже это обсудили.

— Я не говорила, что вы старый… — быстро сказала Ровена.

— Конечно, не старый, — без лишних церемоний заявил мистер Фарли. — Он в самом расцвете лет. Крепкий и бодрый молодой человек.

— У меня есть уже пара седых волос, — предложил аргумент Марк.

— Да будь у вас хоть вся голова седая, — сказал мистер Фарли. — Тридцатилетний мужчина все равно молод, полон энергии и как раз подходит для девушки девятнадцати лет.

— Если вы намекаете на мисс Торнхилл, так мы затеяли все это, чтобы избежать брака друг с другом, — напомнил герцог.

Фарли смерил его взглядом.

— Неужели? — слишком ровным тоном произнес он. — А так ли это?

Герцог не смог встретиться с ним взглядом.

— Тогда вам придется изобрести что-нибудь умнее муки, — продолжал мистер Фарли. — Я пробовал этот трюк, когда был молодым викарием и читал проповеди людям, которые годились мне в бабушки и дедушки. Ничего хорошего не вышло. Одна старая вдова велела мне убираться прочь и не возвращаться, пока я не вымою голову.

— Но тетя герцога будет нашей дуэньей, — взволнованно сказала Ровена. — Ведь этого хватит?

— Одна пожилая леди? Нет, не хватит. Она не сможет за всеми уследить. Два почтенных пожилых человека справятся лучше. Особенно если один из них будет священником…

— Великолепно, — с улыбкой сказал герцог. — Как мы об этом не подумали?

— Ах, дедушка, ты в самом деле отправишься с нами?

— Думаю, придется, дорогая. Хотя бы для того, чтобы твой отец не попытался составить вам компанию.

Ровена была в восторге.

— Дедушка, дорогой! Как мило, что ты идешь ради нас на такую жертву.

Мистер Фарли улыбнулся.

— Меня никогда не обременяет то, что я делаю для тебя, милая.

На следующее утро полковник нашел дочь в малой гостиной. Она писала что-то за столом.

Девушка опасалась, что отец потребует объяснить, почему она полночи не ложилась спать. Но одного взгляда на лицо полковника хватило, чтобы развеять все страхи. Прошлой ночью они с герцогом и мистером Фарли на цыпочках поднялись по лестнице и в темноте прокрались в свои комнаты. Когда Ровена закрыла окно спальни, не осталось никаких следов ее попытки к бегству.

За завтраком она не видела герцога, потому что он в это время был на прогулке. И неспроста, как подозревала Ровена.

Теперь у полковника появилась уйма новостей.

— У меня только что состоялся долгий разговор с герцогом, — сказал он.

— Неужели, папа?

Ровена как можно шире и простодушнее распахнула глаза.

— Должен признаться, дорогая, когда он предложил поговорить, я надеялся, что он попросит твоей руки. Но, похоже, у него совсем другое на уме. Он хочет взять напрокат «Искателя приключений», чтобы устроить своей тетке морскую прогулку. Судя по всему, ей в последнее время нездоровится.

— Очень предусмотрительно с его стороны, папа.

— Да, похоже, он отличный молодой человек. Жаль только… впрочем, не важно. Если этому не бывать, пожалуй, нужно смириться. Но мне отрадно видеть, что вы с ним останетесь друзьями.

— Папа, — рассмеялась Ровена, — ты не умеешь хитрить. Значит, ты хочешь, чтобы он познакомил меня с другими молодыми людьми своего круга?

— Да, полагаю, он так и сделает, вернувшись в Англию, — сказал полковник Торнхилл.

Когда он ушел, Ровена вернулась за стол с озадаченным видом. Отец ни словом не обмолвился, что она тоже отправится в круиз. А это странно.

Минуту спустя в комнату заглянул герцог. Он явно обрадовался, что нашел здесь Ровену.

— Отец уже говорил с вами?

— Да, но, похоже, он не догадывается, что я тоже участвую в плавании.

— Я не упоминал об этом. Еще рано выкладывать карты на стол. Полковник может что-то заподозрить. Ваше участие должно выглядеть случайным, как будто я подумал об этом в последний момент. Предоставьте все мне.

Герцог исчез.

«Бедный папа, — подумала Ровена. — Нехорошо все-таки вот так его обманывать. Хотя я уверена, что это невинный обман. Просто я должна идти в жизни своим путем и сама искать любовь, а не позволять ему решать за меня. Марк прав. Лучше, если будет казаться, что это не имеет никакого отношения ко мне».

Марк виртуозно исполнил свою роль. Заполучив корабль, он пригласил мистера Фарли.

— Чтобы составить компанию моей тете, — объяснил он полковнику. — Ее покойный муж был священником, а потому она предпочитает общество джентльменов, принадлежащих к духовному сану.

Следующим мастерским ходом герцога было посещение ею Хэверуика с целью познакомиться с полковником Торнхиллом и его дочерью. Тетушкой герцога оказалась пожилая, лет семидесяти, дама с длинным носом. Она имела привычку смотреть поверх собеседника, как будто перед ней были не люди, а черви. Из нескольких слов, которые она соизволила произнести, стало ясно, что мир и все его обитатели нестерпимо ей наскучили.

Ровена поразилась, как эта холодная, надменная женщина могла обратить внимание на простого викария, не говоря уже о том, чтобы выйти за него замуж.

Девушка озадаченно взглянула на Марка. Тот без всякого выражения встретил ее взгляд.

В следующий миг Ровена чуть не ахнула от изумления.

Герцог подмигнул ей.

Как неприлично!

Но как весело!

Полковник был на седьмом небе, что сестра герцога почтила его своим визитом. Когда леди Гонория объявила, что совершенно очарована «этой милой девочкой», и настояла, что Ровена должна отправиться с ними в круиз, полковник увидел, что перед его светскими амбициями вновь широко распахиваются двери.

Ему хотелось, чтобы пригласили и его самого, но когда он решился на это намекнуть, леди Гонория смерила его таким взглядом сквозь монокль, что он запнулся на полуслове.

Наконец ее сиятельство церемонно попрощалась с хозяином дома и удалилась под кров заботливого племянника. Привезя тетку домой, Марк подарил ей огромную коробку ее любимых шоколадных конфет «за великолепно сыгранную роль».