Принц похищает невесту

Глава 7

С того момента как Ренье вырвался на свободу, он не давал себе отдыха. Он был полон сил, а лошади его оказались быстрыми: похоже, Макларен неплохо разбирался в конях. Пони Ренье оставил вблизи от замка Макларена, решив, что животное вернется в родную конюшню, если у него есть хоть капля ума. Он ехал верхом, держа вторую лошадь в поводу, а потом пересаживался, давая отдохнуть первой. Он продолжал всматриваться в дорогу, заставляя животных двигаться как можно быстрее.

Но когда солнце стало садиться, ему пришлось остановиться на ночлег: в темноте лошади могли сбить ноги на каменистой и разбитой дороге.

Четверо мужчин сидели перед приземистым строением фермы: курили трубки и наблюдали за его приближением. Когда он спросил, где можно было бы переночевать, один из них указал черенком трубки на дверь и сказал:

– Если у тебя найдутся монеты, миссис Герди тебя накормит. А спать можешь в доме у очага.

– Я лучше посплю в конюшне рядом с моими лошадьми.

Ренье был не настолько глуп, чтобы оставить ценных лошадей без присмотра в этой нищей стране.

– Как хочешь, горячая голова. – Говоривший с ним, самый старший из мужчин, на чьем лице морщин было больше, чем в Пиренеях ущелий, выпустил кольцо дыма и стал смотреть, как ветерок уносит его. – Куда едешь?

– В Хамелдон. – Ренье спешился. – Сколько мне до него осталось?

– На таких хороших лошадках доберешься завтра до заката.

Еще двое мужчин кивнули, а третий возразил:

– Ох, Финден, он ведь молод и торопится. Так что если он поспешит, то будет там вскоре после полудня. Если раньше не сломает себе шею.

Ренье холодно улыбнулся:

– Если я и сломаю чью-то шею, то определенно не свою.

Услышав скрытую угрозу, все четверо мужчин подняли мохнатые брови, но, судя по их виду, не испугались и не встревожились. Еще бы! Их было четверо, а он один. Они могут его скрутить, если пожелают. Но задачей Ренье было убедить их в том, что такие действия принесут им больше проблем, чем выгоды.

– Ну что ж, – проговорил Финден. – Тогда тебе стоит позаботиться о лошадях. А мы скажем миссис Герди, чтобы накрыла ужин для еще одного человека.

Ренье отвернулся было к коням, но тут же снова обратился к мужчинам:

– Кто-нибудь из вас был в Хамелдоне?

– Мы возвращаемся с базара, – ответил Финден.

– А вы не видели девушку с волосами цвета рассветного солнца?

– В Хамелдоне или по пути?

– Хоть в Хамелдоне, хоть по пути. Так вы ее не видели? Она должна была ехать с сопровождающим.

Мужчины переглянулись.

– Нет. Не видели.

«Странно, что не видели, – подумал Ренье. – Разве что на нее еще до этого было совершено нападение».

– Может, миссис Герди что-нибудь знает. – Самый старый из мужчин кивком указал на открытую дверь. – Она содержит постоялый двор и видит всех, кто проезжает отсюда до рынка.

Ренье отвел лошадей в конюшню, почистил, задал им овса и вернулся в дом. Его преследовали мрачные мысли. Годфри не должен был забраться в такую глушь в поисках своей жертвы. Однако не мог не проехать по этой дороге, когда вез Сорчу в монастырь.

Мужчины тем временем исчезли, а в дверях появилась высокая дородная женщина, чьи толстые кулаки вызывающе упирались ей в бока.

– Показывай мне свои деньги. У меня тут не богадельня.

Ренье в упор посмотрел на нее и вытащил монету из кошелька, который нашел в седельной сумке Макларена.

Женщина хмыкнула, забрала монету и исчезла в доме.

Он вошел следом за ней и остановился, моргая, пока его глаза не привыкли к полумраку. Дым поднимался от скудного торфяного огня, горящего в центре примитивной комнаты. Над ним на крюке был подвешен кипящий котелок. На горячем плоском камне жарились колбаски.

Мужчины уже сидели за длинным дощатым столом и, громко чавкая, ели рагу, кто деревянной ложкой, кто макал в него хлеб, кто вытаскивал кусочки мяса пальцами.

Ренье не пожалел о своем решении спать в конюшне.

Он сел за стол. Хозяйка плюхнула перед ним миску с едой. Достав ложку Макларена, Ренье принялся есть, тоже громко чавкая. Он был слишком голоден, чтобы соблюдать приличия, тем более что хороших манер здесь никто не оценил бы. Когда миссис Герди поставила на стол тарелку с колбасками, его нож заставил остальных замереть неподвижно, пока он не подцепил себе самую большую.

Это было демонстрацией силы, потому что он нисколько не доверял этим людям, и им следовало понять, что он не будет легкой добычей.

Утолив голод, Ренье отодвинулся от стола и с величественным видом спросил у хозяйки:

– Вы не видели проезжавшую по этой дороге молодую женщину с волосами цвета рассветного неба?

Хозяйка угрюмо уставилась на него:

– Но этой дороге женщины не ездят. Это слишком рискованно.

– Ее сопровождал мужчина по имени Сэнди.

Миссис Герди недоуменно уставилась на него:

– Сэнди? Да, Сэнди здесь был.

– А женщина нет?

Хозяйка фыркнула:

– У Сэнди нет женщины. Он мрачный мерзавец, вот он кто.

Хозяйка вернулась к огню, бросив жариться еще одну колбаску, предоставив Ренье смотреть на нее и гадать, каким же должен быть характер у Сэнди, чтобы эта женщина назвала его мрачным.

Финден стер подливку с бороды.

– А ты потерял свою женщину, парень?

– Да, потерял.

– Стыдобища, когда кобылка пропадает. – Он понимающе прищурился. – Но ведь есть и другие.

– Для меня – нет.

У Ренье осталась только одна принцесса.

– А! Вот оно что! Пожалуй, я твоей женщины не видел. Но может, она свои волосы прикрывала?

– Может, и так.

Ренье так отчаянно спешил ее догнать, что не подумал о том, что монахини могли нарядить ее в монашеское облачение или переодеть в… в кого?

Стоявшая у огня хозяйка ответила на его мысленный вопрос.

– С Сэнди ехал паренек. Сэнди собирался вернуться, а паренек сказал, что поедет в Эдинбург.

Охваченный ужасом, Ренье вскочил на ноги.

– У паренька были волосы цвета рассветного неба?

– Насчет этого не знаю, – ответила она, – но у паренька волосы были рыжие, как морковь. Думаешь, это была твоя женщина?

Ренье претила мысль о том, что Сорча переодета парнем. Неужели мать Бригитта не понимала, что смазливого мальчишку могут изнасиловать с той же вероятностью, что и девушку?

Хорошо, что Сорча почти не общалась с мужчинами и такая же робкая, как монахиня. Она будет держаться в стороне от всех, не станет беседовать с незнакомыми, тем более с мужчинами.

Ренье медленно опустился на лавку.

Хорошо, что он вспомнил об этом! Пусть Сорча плохо знает жизнь, зато она подозрительна и осторожна.

К счастью для Ренье, он не знал, что в эту минуту Сорча стояла в общем зале таверны «Коричневый петух», обнимая за плечи двух новых друзей, Майка и Хаверфорда, распевая песенку под названием «Твои сиськи с виду как арбузы, но во рту на лимон похожи». И настроение у нее было отличное.

На следующее утро Сорча на прощание пожала руки мистеру и миссис Маккатчен.

– Большое спасибо за то, что позволили мне остановиться в вашем превосходном заведении. Ничего удивительного, что мне порекомендовали именно ваш постоялый двор.

– А, мы прекрасно провели с тобой время. – Круглое лицо мистера Маккатчена сияло, словно полная луна. – Лучшего вечера и не припомню. – Он ткнул локтем жену. – Правда, Нелли?

– Да уж, лучшего не было.

Миссис Маккатчен, настолько же худая и высокая, насколько ее супруг был низеньким и круглым, вытерла руки о передник и порывисто обняла Сорчу, прошептав ей на ухо:

– Я запомню твой совет насчет того, чтобы кричать на поросенка, а не на Маккатчена. Они похожи, как братья, хороший совет – и я успокоюсь, и Маккатчен перестанет хмуриться.

– Он хороший человек, раз за него вышла такая прекрасная женщина, – сказала Сорча.

– Я ему об этом напомню.

Миссис Маккатчен улыбнулась супругу, а тот ответил ей блаженной улыбкой мужчины, которого накануне ночью приласкала женщина.

Сорча повернулась к кузнецу Дэвису:

– Спасибо, что посоветовал мне зайти сюда. Было очень приятно с вами познакомиться. Надеюсь, мы когда-нибудь еще встретимся.

Дэвис пророкотал:

– Угу. Если снова будешь проездом в Хамелдоне, обязательно меня разыщи, и мы снова опрокинем по кружечке и споем песню.

Она стукнула его по мясистому плечу, оказавшемуся на локоть с лишним выше ее собственного, и повернулась к бодрому старому аптекарю:

– Майк! – Сорча порывисто его обняла. – Дорогой мой, обещаю написать тебе, как только попаду домой. А ты обещай, что напишешь и расскажешь, приняла ли мисс Чизик твое предложение руки и сердца.

– Раз она меня за сорок лет не простила, не простит и сейчас.

Он хмыкнул, изображая презрение.

Однако Сорча поняла, что сердце у него разбито.

– И все же если не попробуешь, даже умирая, будешь об этом жалеть. По-моему, все это время она ждала, чтобы ты перед ней извинился. Извинись, и она бросится тебе в объятия.

– Она такая милашка! – Майк растянул морщинистые губы в улыбке. – Во флердоранже она будет просто красавицей!

– Не сомневаюсь!

Наконец Сорча повернулась к Хаверфорду.

На самом деле он был лордом Хаверфордом: высоким, красивым, состоятельным мужчиной – этот англичанин, живущий в изгнании. Понимающая улыбка играла на его губах, а голубые глаза были устремлены прямо в глубину ее глаз, словно он пытался ей что-то сказать.

Он делал это и весь прошлый вечер, но прошлым вечером она была навеселе и ничего не замечала. А сегодня, протрезвев, по-прежнему не могла понять, что именно он якобы знает.

– Хаверфорд, друг мой! – Она протянула ему руку, потому что Хаверфорд морщился всякий раз, как она его обнимала. – Я буду скучать по тебе больше всех.

Взяв се руку в свои, он задержал ее.

– Прошу тебя, отложи поездку до следующей недели, чтобы я мог тебя сопровождать.

– Нет времени. – Теперь, когда она покинула монастырь и избавилась от общества Сэнди, ей не терпелось добраться до Бомонтани, пока не случилось чего-то ужасного. – Я спешу.

– Ты уже говорил об этом, но подумай о безопасности, не стоит рисковать.

Стоявшие рядом дружно закивали.

– Ты поедешь по опасной дороге, – добавил Майк. – А Эдинбург, куда ты направляешься, самый грешный город мира.

– Я не задержусь в Эдинбурге, – успокоила она их. – Ровно настолько, сколько нужно будет, чтобы найти корабль, который отправляется туда, куда мне надо попасть.

Хаверфорд застонал:

– Корабль? – Он окинул ее взглядом. – Мне следовало бы задержать тебя силой.

– Но ты этого не сделаешь, – широко улыбнулась она. – Не станешь меня огорчать.

Хаверфорд вздохнул:

– Верно, не сделаю.

Она не то чтобы не принимала всерьез его опасения, просто она слишком хорошо поняла его характер. Хаверфорд был ленив и полностью лишен инициативы.

Служанки ждали чуть в стороне, чтобы с ней попрощаться. Сорча в последний раз помахала своим новым друзьям и скользнула за дверь туда, где ее ждало более нежное расставание.

Бодрым шагом Сорча направилась к конюшне, где заплатила по счету. Святой Осел встретил ее радостно, бодая головой в надежде выпросить какое-нибудь лакомство. Пони, на котором ехал Сэнди, нигде не было видно.

– А что, Сэнди уже уехал? – спросила Сорча конюха.

– Еще вчера, – ответил тот.

Странно. Что заставило Сэнди так спешить? Нехорошо осуждать ближнего, однако доброго слова о нем не скажешь.

Но впереди ее ожидало приключение, так что она аккуратно оседлала своего пони и поехала к выезду из города.

Когда последнее здание скрылось за горизонтом, она увидела Хаверфорда: тот сидел на прекрасном коне, расправив свои широкие плечи и напряженно выпрямив спину.

Заставив Святого Осла остановиться, она широко улыбнулась своему новому другу:

– Ты не меня тут ждешь?

– Я поеду с тобой до полудня. – Он вскинул руку. – Не спорь. Молодая женщина благородного происхождения не должна разъезжать по глухим местам Шотландии без сопровождения.

– Ты… ты знаешь?

Она не верила своим ушам. Накануне вечером она была настоящим парнем: ела руками или деревянной ложкой, пела кабацкие песни, пила эль. Впрочем, Хаверфорд отнял у нее вторую кружку.

– Ох! – Неудивительно, что он так многозначительно на нее смотрел! – Так вот что ты пытался мне сказать!

– Помимо прочего. – Он махнул в сторону уходящей вдаль дороги. – Прошу тебя, продолжай путь.

Она толкнула пони ногами.

– А что меня выдало?

– Что только тебя не выдавало!

Он поехал следом за ней.

– Хочешь сказать, что не только ты это знал?

А она была так горда тем, что так убедительно играет роль паренька!

– Нет. Но вчера все так набрались, что мать родную не узнали бы, – сказал он и добавил: – Ты умеешь превратить вечер в праздник!

– Я впервые в жизни остановилась на постоялом дворе. – Она обернулась к нему. – Хочешь сказать, что обычно там не бывает так весело?

На его лице появилось подобие улыбки.

– Во-первых, назвать это заведение постоялым двором – все равно что назвать свиное ухо шелковым кошельком. Во-вторых, там обычно собираются пьяницы и драчливые мошенники. Они пьют до беспамятства, а потом ковыляют домой. Уж я-то знаю. Я – один из них.

Она пожевала нижнюю губу, тревожась за элегантного молодого лорда, застрявшего в этом крошечном городе.

– Ты поступил нехорошо! Надо было бы попросить у отца прощения и посмотреть, не смягчится ли он.

– Это исключено. И уж конечно он не простит мне, что в денежном эквиваленте я проиграл одно из его поместий!

– Как ни печально, я вынуждена настоятельно советовать тебе жить дальше. Найди себе жену, которая будет любить тебя независимо от того, богат ты или беден. Можешь отправиться в Индию или Америку и нажить себе там состояние.

Он извлек из кармана платок и, поморщившись, поднес к носу, словно ему противно было слушать то, что она говорит.

Разозлившись, Сорча повернулась лицом к дороге и дала Святому Ослу шенкеля.

– Сделай хоть что-то! Напиши картину или книгу, которая принесла бы тебе славу и богатство!

Несколько миль Хаверфорд молчал. Сорча то и дело оборачивалась, всматриваясь в его задумчивое лицо. Наконец он заговорил:

– О том, чтобы стать писателем, я не подумал. А ведь в Оксфорде считали, что я неплохо владею пером. Возможно, я мог бы написать о своих путешествиях, продать рукопись, получить за нее солидную сумму, снова отправиться путешествовать и снова написать книгу.

– Вот и отлично!

Сорча увидела, что Хаверфорд вышел из состояния ипохондрии, и обрадовалась.

– А ты поехала бы вместе со мной.

– Весьма заманчивое предложение! Перед ним трудно устоять. Но я должна следовать моему предназначению, чтобы предотвратить гибельные последствия.

– Проклятие! – Он пустил коня в галоп, чтобы догнать ее. – Неужели ты не понимаешь? Здесь на каждом шагу подстерегают опасности, которых ты и вообразить себе не можешь!

– Уж поверь мне, могу.

– Но ты не замечаешь совершенно очевидных опасностей! Ты доверчива, считаешь, что все люди добры. А это не так. Каждый стремится урвать кусок побольше, готов ради этого идти на преступление. Ложь, азартные игры, мошенничество, кражи, прелюбодеяния. Не следовало бы говорить подобные вещи благородной девице, но пойми, какой-нибудь мужчина попытается… попытается тебя обидеть.

– Нельзя подозревать каждого. В противном случае я не имела бы такого друга, как ты, – мягко возразила Сорча.

Хаверфорд застонал от бессильной досады.

– Но я не дурочка. И понимаю, что ты имел в виду. – Вспомнив про пожар в монастыре, она огляделась. Здесь дорога была прорезана колеями, но чем больше она отдалится от Хамелдона, тем выше будут подниматься горы вокруг и тем менее населенной станет местность. – Но, милый мой друг, знаешь ли ты, что такое предназначение? Если я не пойду ему навстречу и не приму его, оно само меня найдет.

– Откуда ты знаешь, может быть, тебе суждено быть со мной?

– Ох, Хаверфорд, как бы мне этого хотелось! – Она улыбнулась ему, но его страстность ее смутила. – Уже середина дня, а сейчас осень. Если ты сейчас же не повернешь обратно, то не успеешь вернуться в Хамелдон до темноты.

– Мне приказано удалиться!

– Да. Нам пора расстаться.

– Мне страшно подумать о том, что ты останешься здесь. – Он жестом обвел окружавшую их дикую местность. – Ни жилья, ни одной живой души.

– В таком случае, если верить твоим словам, мне не о чем тревожиться.

Она ободряюще ему улыбнулась.

– Если не считать диких зверей и какого-нибудь несчастного случая. – Он пристально всмотрелся в скалы, которые вылезали из мягкой почвы, словно сломанные кости из тела. – И злодеев, притаившихся в ожидании добычи.

– Хаверфорд, рано или поздно мне придется ехать одной. – Она потянулась со своего пони и похлопала его по колену. – Не тревожься.

– Но…

– Ничего плохого со мной не случится. – Она поехала по дороге, помахав ему на прощание рукой. Но когда через несколько мгновений обернулась, он по-прежнему стоял, наблюдая за ней. – Ну же, поезжай!

Он так и не двинулся с места. Вскоре Сорча повернула и потеряла его из виду.

Ренье довольно быстро выяснил, где именно Сорча провела ночь. Весь городок Хамелдон судачил о вчерашнем празднике в таверне «Коричневый петух», а стоило ему спросить, что сделало прошлый вечер таким необычным, ему наперебой стали рассказывать про рыженького паренька, который веселил всех завсегдатаев пивной.

Он сразу же отправился к постоялому двору, который ему назвали. Заведение оказалось тесным, темным и примитивным, явно не для принцессы. Однако он дал лошадям отдохнуть и поспешно проглотил обед. Хозяин и его жена со смехом вспоминали о том, как легко опьянел их вчерашний гость и каким красивым голосом он пел. Причем такие песни, от которых покраснел бы и бывалый матрос.

Напрасно Ренье надеялся, что у Сорчи хватит ума держаться в тени и вести себя очень осторожно. Видимо, она радовалась обретенной свободе.

Да поможет ему Господь!

Ренье поспешил выехать на дорогу в Эдинбург, надеясь, что Сорча не попадет в беду, пока он ее не догонит. О чем только думала мать Бригитта? Ведь Сорча все равно что невинный младенец!

Прошел час с тех пор, как он выехал из Хамелдона. Местность становилась все более пустынной, когда вдруг он услышал цокот копыт. Ренье поставил лошадь поперек дороги и, когда всадник замедлил движение, крикнул:

– Вы не видели впереди юного паренька, который едет на пони?

Всадник резко осадил коня.

– Зачем она тебе понадобилась?

Она! Будь проклята Сорча: неужели она доверилась этому холеному, благообразному типу?

– Я ее опекун! – крикнул Ренье. – И требую ответа!

Джентльмен направил коня прямо на Ренье и двинул его кулаком в челюсть так стремительно, что Ренье не успел отшатнуться.

– Какого дьявола ты отпустил ее одну? – заорал незнакомец. – Неужели не знаешь, что на каждом шагу ее подстерегают опасности?

Ренье вышел из себя и, замахнувшись, нанес незнакомцу удар в грудь.

– А какого дьявола ты не поехал с ней дальше? Я по крайней мере пытаюсь ее догнать!

– Ну так догоняй! А со мной она не пожелала ехать. Позаботься о ней! Кто-то должен же это делать!

– Она не для тебя!

– Да, будь все проклято, не для меня. Надеюсь, ты позаботишься о ней.

Джентльмен повернул коня и поскакал в сторону Хамелдона.

Сорча была цела и невредима, по крайней мере в тот момент, когда этот негодяй оставил ее одну. Но в одном этот негодяй прав: именно Ренье обязан позаботиться о безопасности Сорчи. Он стремительно понесся по дороге, стараясь ехать как можно быстрее, но не повредить лошадям ноги на раскисших колеях. Ветер усилился и свистел в ушах, и это мешало ему расслышать звуки опасности впереди. Но когда он выехал на гребень, то перед ним предстала картина, которой он боялся сильнее всего: он увидел, как Сорча отчаянно пытается защитить свою жизнь.