Принцесса

Глава 11

— Ну, слава Богу, — сказал Билл Фрезер. Они с Джей-Ти давно сидели в одной из многочисленных пивнушек на Дувал-стрит, допивая четвертую кружку пива. — Как ты собираешься отдавать Арию ее принцу?

— Он — не принц, просто граф, у него нет денег, и он ниже ее ростом.

— Могу тебе сказать, тебе не совсем наплевать на этого графа.

Джей-Ти осушил кружку и махнул рукой, заказывая еще.

— Мне придется тебя тащить, если ты напьешься.

— Я не пьян, — огрызнулся Джей-Ти. — Хотя мне хочется напиться. А как еще я могу иметь дело с надменной женщиной?

— А-а, значит, у тебя круги под глазами оттого, что она всю ночь была с тобой надменной?

Джей-Ти улыбнулся.

— Ну, в конце концов, не могу сказать, что она ни на что не годна.

Он перестал улыбаться.

— Но не в этом дело. Послушай, ее вырастили с мыслью, что когда-нибудь она выйдет замуж за того, кого и в глаза не видела… так что она не будет против этого графа. Да и потом, я слышал, эти августейшие особы заводят любовников.

— Вот и останься с ней и будь ее любовником. Джей-Ти треснул кулаком по столу, и пиво выплеснулось наружу.

— И буду, черт меня возьми! Она может считать этот брак забавной шуткой, но для американца все по-другому.

— Что-то ты мне совсем другое говорил, когда звонил из Вашингтона. Ты сказал, ты женишься, чтобы помочь Америке, и будешь рад избавиться от нее, когда придет время. А еще ты говорил, что ни один мужчина не влюбится в такую куклу. Ты говорил…

— Ты вообще кто? Стенографист? Магнитофон? Я знаю, что я говорил. А теперь проблема в том, что этот брак становится слишком интимным. Уверен, такое случилось бы с любой женщиной. Нельзя засадить вдвоем двух здоровых молодых людей, как это сделала армия, и ждать, что ничего не случится. Просто мне нужно хоть какое-то будущее. Я был с ней рядом так долго, что она начала мне нравиться.

— Это и неудивительно.

— Да, ты прав, — сказал Джей-Ти. — Но ты не знаешь ее так, как я. Она спорит обо всем. Ведет себя, словно работа по дому — смертный приговор. И тратит деньги так, словно не существует завтра. Ты знаешь, какой пришел на прошлой неделе счет из салона красоты Этель?

— Надеюсь, не больше, чем мне сказали Долли и твоя жена?

— Не больше, но только она не моя жена. Наверно, это то же самое, что разница между одолженной машиной и своей собственной. Это — не одно и то же. Ты можешь разъезжать на одолженной машине, но когда-то ты должен вернуть ее назад.

— Ну, ты одолжил себе такую машину в лице этой леди!

Джей-Ти допил пиво.

— Да-а, я одолжил «роллс-ройс», но, к несчастью, проживу свою жизнь с каким-нибудь «бьюиком».

Билл засмеялся.

— Так что ты теперь собираешься делать? У тебя есть еще неделя до того, как она вернется туда, так?

— Еще неделя — и я повезу ее в ее страну, засуну в ее замок к ее щуплому графишке. Они стоят друг друга.

Билл посмотрел на часы.

— Нам пора. Долли сказала — встречаемся в семь у бассейна, а сейчас уже без пятнадцати.

Они пошли с Дувал-стрит к небольшому бассейну для офицеров.

— От вас двоих несет больше, чем от целой пивной, — сказала Долли. — Джей-Ти, что ты сделал с Арией? Она вся просто сияет!

Прежде чем Джей-Ти смог ответить, он увидел Арию: на ней был только купальник. Она шла к бассейну вместе с Митчем, одетым в форму. Оба они смеялись. Джей-Ти не раздумывал; он действовал. Он понесся к бассейну, схватил низкорослого Митча за воротник и толкнул его в воду.

— Держись подальше от моей жены, понял? — заорал он вниз, когда Митч выплыл на поверхность.

— Это — самая ужасная выходка, какую я только видела, — сказала Ария, а потом наклонилась и протянула руку Митчу.

Джей-Ти схватил ее за плечи и дернул к себе; Митч опять шлепнулся в воду.

— Мы едем домой.

Их домик был неподалеку, и когда Ария оделась, он пошел с ней домой пешком. Ария едва поспевала за ним. За всю дорогу она не сказала ему ни слова, потому что не хотела публичного скандала, но дома она собиралась с ним поговорить.

Как мог он так себя вести после этой ночи? Она еще ощущала его руки на своем теле, прикосновение его губ… Они мыли друг друга ночью, но она была слишком застенчивой, чтобы разглядывать его.

Он засмеялся и сказал:

— Сейчас самое время.

После ванны он вытер ее, отнес на руках на кровать, и они снова были близки. На этот раз она не почувствовала никакой боли, и они уснули, обняв друг друга.

Когда она проснулась, было уже утро. Его не было. Он не оставил никакой записки. Весь день она ждала, что зазвонит телефон, но он не зазвонил. В два часа дня она спешно отправилась в салон красоты Этель сделать прическу, чтобы ему было приятно на нее смотреть. Она накрыла на стол и опять украсила его свечами.

В половине шестого пришла Долли и сказала, что они встречаются с мужьями в офицерском бассейне. Она очень удивилась, что Джей-Ти ничего не сказал Арии.

А потом Джей-Ти толкнул Митча в бассейн.

Когда они пришли домой, он отпер дверь, но сам не вошел.

— Мне нужно кое-куда сходить, — пробормотал он, повернулся и пошел к воротам.

Она побежала за ним, взяла за руку.

— Джарл, что-то не так? Что случилось сегодня? Он выдернул руку.

— Никто не называет меня Джарл, кроме моей матери. Понятно?

Она отступила назад.

— Конечно, лейтенант Монтгомери. Я больше не повторю этой ошибки. Подогреть ужин к вашему приходу? По-моему, это тоже обычай американских жен.

— Я перекушу где-нибудь. И ложитесь спать в свою постель.

Лицо ее застыло, она не хотела выдавать свои чувства.

— Да, Ваше Надменное Высочество. Хотите что-нибудь еще от ничтожной наложницы?

Он метнул в нее взгляд и выскочил из ворот.

— Я не заплачу, — прошептала Ария. — Ни за что на свете. Он не заставит меня плакать.

Джей-Ти с головой ушел в работу. У него было такое чувство, что он борется за жизнь, что он тонет, но некому было спасти его. Она запала ему в душу так, как никто другой за всю его жизнь — и чем дальше, тем больше. Каждый день она поразительно менялась. Она смеялась, танцевала, сыпала шутками. Он показал ей чертежи кораблей, и она поняла все, что он ей объяснял. Она была элегантной, остроумной, забавной и чувственной. И она была не его. Он старался помнить об этом, но потом оказывался посмешищем, когда другой мужчина даже просто смотрел на нее.

Он хотел держаться от нее подальше и постараться выбросить ее из головы, и поэтому он много работал и спал на жесткой кушетке на базе. Но это мало помогало. Он мечтал о ней, видел ее во сне.

И словно чтобы добавить ему головной боли, пришла телеграмма, что его мать собирается их навестить. Джей-Ти знал, что у Аманды Монтгомери сотня друзей, и от них она, конечно, слышала, что ее сын женился. Встреча вряд ли будет приятной, она уж точно выскажет сыну все, что думает по поводу женитьбы без благословения семьи.

— Женщины! — пробормотал Джей-Ти. Ему до смерти хотелось очутиться сейчас одному на острове и отдохнуть от всей этой чертовщины. Он застонал при мысли, как он провел там время «один».

Он долго готовился, прежде чем пойти к Арии и сказать ей о приезде его матери. На Арии был сарафан с тоненькими лямками, открывавший шею и руки, и она была аппетитной, как персик. Он попытался объяснить ей, что не хочет, чтобы она протягивала его матери августейшую руку для поцелуя! Но Ария так мило вздернула носик, что его захлестнули противоречивые чувства и он пулей выскочил из дома.

Все два дня отсутствия Джей-Ти Ария не находила себе места. Он не вернулся домой в первый вечер после их ссоры; и на другой день пробыл дома меньше часа — ровно столько, сколько потребовалось для очередной нотации.

— Моя мать прислала телеграмму, она будет здесь в субботу. Она вначале приедет сюда, а потом все мы поедем на офицерский бал. У вас есть подходящая одежда? Вы знаете бальные танцы? Вы знаете, как правильно обращаться к морским офицерам?

Ария смотрела на него во все глаза, слишком пораженная, чтобы ответить. Она — наследная принцесса, а он обращается с ней так, словно она простая крестьянка.

— Надеюсь, мне удастся не ударить лицом в грязь, — пробормотала она. Но ее сарказм его не пронял.

Он продолжал в том же духе, рассказывая ей о своей матери, и Арии стало казаться, что миссис Монтгомери — нечто среднее между Аттилой и Флоренс Найтингейл. Она была Дочерью Революции и Дочерью приплывших на «Мэйфлауэре».

— И она замужем за Монтгомери, — добавил Джей-Ти так, словно это исчерпывало все.

— Может, нам нужно сначала послать ей мою родословную для оценки? Я происхожу от королевских семей Европы благодаря королеве Виктории. Но, наверное, иностранные короли ничего не стоят по сравнению с вашими американскими героинями?

Джей-Ти стрельнул в нее взглядом и выскочил из дома.

Он вернулся домой утром, чтобы переодеться, и сказал ей лишь пару слов, напомнил, что приезжает его мать и он хочет, чтобы в доме было безукоризненно чисто. Потом он ушел на работу.

Долли пришла в час — почти сразу после ухода миссис Хемфри.

— Что происходит? — спросила она вместо приветствия.

Ария всегда жила окруженная слугами, и ей с детства внушили: единственными людьми, которым она может доверить свои чувства, были ее ближайшие родственники.

— Я собиралась съесть ленч. Хочешь со мной?

— Мне сейчас не до еды. Флойд сказал Карлу, а тот сказал Биллу, что Джей-Ти вчера не ночевал дома. Вы поссорились?

— У меня есть вкусный салат из креветок и помидоры.

— Солнышко, — сказала Долли, обнимая Арию за плечи. — Я знаю все. Я знаю, что ты — принцесса и что ты хочешь вернуться назад в свою страну. И я знаю, как получился этот брак. Но еще я знаю, что случилось что-то плохое, и я хочу с тобой об этом поговорить.

Может, Ария стала американкой больше, чем она думала. Последние несколько дней она сидела и молчала, в то время как другие женщины болтали и рассказывали друг другу самые сокровенные секреты.

К полной для себя неожиданности, Ария разрыдалась. Ей стало хорошо оттого, что Долли ее обняла и отвела на кушетку.

После того как Ария справилась с собой, Долли заставила ее рассказать все.

— Он… он был со мной близок, — всхлипывала Ария и отказывалась верить, что это говорит наследная принцесса. Особы королевской крови не могут доверять никому вне своего круга — аутсайдеры пишут книжки; нельзя доверять даже аристократам. — Но потом он возненавидел меня. Я ничего не понимаю. Что я сделала неверно?

— Абсолютно ничего. Билл и я почти сцепились из-за Джей-Ти, но в конце концов Билл мне кое-что рассказал. Кто такой граф Жуля?

— Это прозвище придумал лейтенант Монтгомери, он так называет того человека, с которым я была помолвлена и должна была выйти за него замуж.

— А ты знаешь, что Джей-Ти думает, что ты по-прежнему собираешься за него замуж?

Ария не ответила. Долли наклонилась к ней.

— Почему Джей-Ти так думает?

— Он бы не женился на мне, если бы не думал, что наш брак — временный. Конечно, я не могу получить развода — это просто невозможно.

Долли откинулась назад.

— Тогда Джей-Ти будет королем.

— Принцем-консортом, — Ария отмахнулась. — Но я не понимаю, почему он так зол на меня теперь?

— Все очень просто. Конечно, он никогда не признавался в этом Биллу, но он боится, что влюбляется в тебя. Он думает, что должен отдать тебя другому, и не хочет, чтобы это его так сильно ранило.

— Может, мне нужно сказать ему, что брак — постоянный?

Долли широко раскрыла рот.

— Сказать американцу, что его облапошили? Надули? Обвели вокруг пальца?

— Они такие самолюбивые?

— Думаю, надо дать ему до конца влюбиться в тебя.

— Надевать платья с глубоким вырезом, кормить клубникой и поить вином? — спросила Ария, не имея ни малейшего понятия, как влюбить в себя мужчину.

— Прежде всего тебе нужно привлечь его внимание. Ты можешь надеть откровенное платье на офицерский бал.

— При его матери? — пробормотала Ария. Долли засмеялась.

— Да, я слышала, что она там будет. Она — важная птица, да?

— Такая важная, что манеры наследной принцессы недостаточно хороши для встречи с ней.

Долли положила руку на руку Арии.

— Каждый мужчина считает свою мать такой. Билл просто замучил меня рассказами о своей матери — я уже готова молиться на нее. Он постоянно хвалится, как она говорит, и требует, чтобы я упрашивала, и даже умоляла, чтобы она дала мне кое-какие из ее рецептов. И поэтому, когда мы впервые пошли навестить ее, я была с блокнотом и карандашом. Ну она и готовит, скажу я тебе! Ты знаешь, как она делает соус для спагетти? Две банки томатного супа и банка томатной пасты. Просто кошмар! Ее «знаменитая» начинка для индейки — это девять ломтиков хлеба, нарезанных кубиками, полчашки воды и осьмушка чайной ложки шалфея. Ни лука, ни сельдерея — ничего! Она запихивает всю эту бурду в индейку и жарит птичку до тех пор, пока она не становится такой сухой, что в рот не возьмешь. А потом она спрашивает: хорошо ли я готовлю, чтобы кормить ее маленького сынулю?

Ария заморгала.

— Мать графа Джулиана делает реверанс и обращается ко мне — Ваше Королевское Высочество.

Долли засмеялась.

— Ух ты! Бывает же такое! Просто воплощенная мечта. Хотела бы я посмотреть, как матушка Билли сделает мне реверанс. Она целует твое кольцо?

— Она прикладывается лбом к моей протянутой руке, — ответила Ария.

Долли ахнула.

— Вот это я бы хотела увидеть!

— Если я когда-нибудь попаду домой, я тебя приглашу.

— Отлично! Эй! Ты хочешь пойти в кино? Сегодня есть дневной сеанс.

— С удовольствием.

На ленч они съели салат из креветок и выпили почти всю бутылку вина. Ария уже смеялась, когда они вышли из дома и пошли в кинотеатр.

Ария все еще улыбалась, когда услышала, как Долли опять ахнула. Она обернулась, чтобы посмотреть, что на этот раз так поразило Долли, но та быстро встала перед носом у Арии.

— Пойдем этой дорогой, — заторопилась Долли. — Там есть дерево — в самом цвету. Я слышала — оно единственное на острове. Оно вправду очень красивое и…

Ария выглянула из-за Долли и оглядела улицу. Джей-Ти сидел за крошечным столиком кафе, напротив склонилась хорошенькая рыжая головка. Он взял руку женщины и поцеловал.

— Да, пойдем посмотрим на дерево, — сказала Ария, быстро двинувшись вперед.

Долли побежала за ней.

— Что ты собираешься делать?

— Жена игнорирует неверность мужа.

— Что?! — Долли схватила Арию за руку и остановила ее. — Может, это в вашей стране, но не в Америке. Тебе нужно было пойти к ним и прогнать эту бесстыжую дрянь.

— Женщину? Но что она сделала? Наверно, она просто приняла его приглашение. Может, она даже и не знает, что он женат. Это лейтенант Монтгомери поступил гадко.

— Я никогда так не думала, но, может, ты и права. Но все-таки, что ты собираешься делать, чтобы он получил по заслугам?

— Наследная принцесса — выше мести, — сказала Ария, вздернув высоко нос.

— Ну, в этом мы с тобой разные. Я бы сделала что-нибудь.

Всю оставшуюся дорогу к кинотеатру они молчали. Фильм назывался «Весна в горах», и одна из героинь по имени Кармен Миранда была очень странно одета.

Арии она показалась карикатурой на то, как видят иностранцев американцы. Долли от души веселилась, глядя, как женщина таращит круглые глаза и стреляет ими повсюду, смеясь над ее вульгарными напористыми манерами знойной красотки и ее произношением, но Ария вовсе не находила зрелище забавным.

«Вот что Джарл думает о людях моей страны, — думала она. — Он боится, как бы я не появилась на его балу с дюжиной бананов на голове! Он озабочен, что я скомпрометирую его породистую матушку, но, если честно, родословная моей самой захудалой придворной дамы уж куда выше, чем у всего их семейства. Он беспокоится о моем поведении, а сам публично появляется с рыжей шлюхой — крашеной рыжей, если уж называть вещи своими именами».

Слова Долли «Что ты собираешься делать?» эхом отозвались в ее голове.

Может, она и впрямь начала становиться американкой, может, короткие волосы и открытое хлопчатобумажное платье сделали ее американкой, потому что она чувствовала, что не может игнорировать измену Джарла («Только моя мать называет меня Джарлом», — вспомнила она с отвращением).

Она взглянула на экран. На Кармен Миранде теперь был какой-то немыслимый пурпурно-белый наряд. Как ни была подавлена Ария, при виде этого чудовищного костюмчика она громко прыснула.

Она вдруг представила себе, как встретит свою надменную свекровь с голым животом, с разрезом на юбке почти до самой талии и восемнадцатидюймовым головным убором со свисающими с него перьями и лентами.

— И весь в блестках, — прошептала она.

— Что? — спросила Долли.

— А есть пластинки этой женщины?

— Кармен Миранды? Конечно.

Ария улыбнулась и стала запоминать движения женщины. Они были утрированы так, что их легко будет воспроизвести.

После кино Долли заметила, что Ария выглядит счастливее, чем прежде.

— Ну что, взбодрилась?

— Я кое-что придумала, Долли. Мой муж получит то, чего он ждет.

— Я приду на офицерский бал одетой, как Кармен Миранда. Я собираюсь встретиться с матерью лейтенанта Монтгомери, чмокнуть ее в щеку и сказать: «Чика-чика».

— Я… я не думаю, что тебе нужно это делать. Я имею в виду… бал для высшего офицерского состава — это самое большое событие года, и очень официальное — только самые шишки. Билл и я не приглашены. Джей-Ти пригласили из-за приезда матери. И, Ария… послушай, ты должна быть любезной и милой со своей свекровью. Думаю, это — закон везде. Она может топтать тебя, но предполагается, что ты будешь с ней мила. Поверь мне, разозленная свекровь превратит твою жизнь в настоящий ад.

— В ад? Но разве может быть хуже, чем сейчас? У меня нет страны; мой муж проводит время с другой женщиной, а со мной обращается так, словно я — пустое место. Он говорит, я — холодная и не совсем человек. Я покажу ему, что это не так.

— Джей-Ти так сказал? Тебе обязательно нужно поставить его на место, но по-другому. Нет, Ария, лучше стреляйте в меня, чем попасть под руку рассвирепевшей свекрови.

— Где нам достать такое платье? Думаю, его можно сшить — из красного и белого, только из самой дешевой ткани. И обязательно пришить блестки и дешевые побрякушки. И обсыпаться этим блестящим порошком, как у нее, с ног до головы.

— Ария, я и вправду думаю, офицерский бал — не место…

Ария остановилась.

— Долли, если ты мне поможешь, то, когда я вернусь в свою страну, ты приедешь ко мне на месяц, и я дам тебе примерить все мои короны, а их у меня больше двадцати.

Долли ахнула, широко раскрыв глаза и всплеснув руками.

— Правда? Конечно, это ты здорово придумала насчет платья, но только страшновато… Ну ладно, была не была! Мы можем даже присобачить тебе в волосы рождественские шарики, а у квартирной хозяйки Бонни есть огромные уродливые серьги с Кубы в белый и красный горох.

— Здорово! — Ария широко заулыбалась. — А теперь давай пойдем и купим пластинки. Я собираюсь петь во время танцев. Я привлеку внимание Джарла Тайнана Монтгомери — все, без остатка.

— Надеюсь, ты останешься после этого в живых. Его мать будет тебя ненавидеть, — Долли просияла. — Но мужчинам нравятся заводные женщины. Они не любят трусих. Знаешь, это может сработать.

— Он будет смотреть на меня, а не на эту рыжую.

— Это я тебе гарантирую. Но меня беспокоит, как он будет на тебя смотреть.