Приворот Оборотня, или Поймай меня, если осмелишься!

17. Виктор

— Ты совсем с ума сошёл? Чокнулся? Крыша поехала?

— Т-ш-ш-ш, она может услышать.

— Да пусть слышит! — не переставал ворчать Альсид. — Зачем ты вообще притащил её к нам?

— А что мне нужно было делать? Оставить на улице? Ал, она потеряла сознание.

Друг поморщился, будто надкусил лимон.

— Только в этом дело? Правда?

— А в чём ещё?

— Метка, Вик! И не говори мне, что ты беспокоишься о её самочувствии. Мы ведь разговаривали, и тебе было глубоко наплевать на неё. А может, что-то изменилось? — Альсид прищурился, и на переносице появилась глубокая морщинка. — Может, ты сам влюбился?

— Не говори глупостей, — процедил я сквозь зубы.

— Нет? Но я вижу, как ты на неё смотришь, словно и на тебе стоит эта злосчастная…

— Метка, — я не дал договорить, — уже вступила в силу. Я чувствую желание ведьмы, она хочет меня. Осталось ещё немного, ещё чуть-чуть.

— Ты хочешь, чтобы она проявилась? Окончательно? Но для этого тебе придётся…

— Затащить её в постель, да! И она сама отдастся мне.

Альсид мрачно помотал головой.

— Виктор, ты слишком далеко заходишь. К тому же сейчас, когда по городу бродит твоя сестра, способная всех нас превратить в мерзких тварей.

— Слишком поздно отступать, — сердце в груди заныло, гулко застучав под рёбрами. — Даже если бы я захотел, метку не снять.

— Вик, я твой друг, — Ал положил ладонь мне на плечо, — и всегда буду им. Но если кто-то узнает, что ведьма находилась на нашей территории, — парень замешкался, подбирая слова. — Виктор, — надломленным голосом продолжил он, — я не стану тебя покрывать.

Я кивнул. Что ж Альсид придерживается правил, и обвинять его хоть в чём-то я не могу.

— Главное, — я сделал глубокий вдох, — не растрепай всё своей сестрице — Шира ничего не должна узнать.

— Что я не должна узнать? — тонкий девичий голосок пронзил меня до самых костей, пуская по венам ледяные иглы.

Вот же чёрт! Очень вовремя!

— Так что я не должна узнать? — Ши протиснулась через открытую дверь в комнату Альсида и застыла, припечатав нас своими огромными голубыми глазами. — Брат? — тонкая бровь девушки взлетела вверх.

Против сестры Альсид был бессилен. И я его хорошо понимал. Я любил Элль, и тоже не мог скрывать от неё секреты. По крайней мере, долго.

— Вик тебе сам расскажет, — промямлил друг и поспешил ретироваться, оставив меня наедине с хмурой волчицей.

— Так что у вас там происходит? — голос и выражение лица её тут же поменялись: она стала очаровательной и милой, какой всегда была со мной, хотя, уверен, не только со мной.

Девушка подошла ближе, соблазнительно раскачивая бёдрами. Она всем своим телом источала желание, на которое отреагировал бы каждый оборотень. Но сейчас в моей голове была только одна женщина…

Ши прильнула ко мне как кошка, требующая ласки, во взгляде горело неприкрытое вожделение, ладони гладили мою грудь, но когда её рука легла на пах, я отстранился.

— Не нужно, — сухо проговорил я.

— Почему? — девушка обиженно надула алые губы. — И вообще, может уже хватит… — Ши замялась, щёки стали пунцовыми, как у невинной девицы. На пару секунд у меня создалось впечатление, что это я пытаюсь её соблазнить, а не она меня.

— Что хватит?

— Бегать друг от друга. Давай станем парой, официально. Все будут рады, Альсид тоже.

— Нет, Ши, — я резко отстранил её от себя. Знал ведь, что когда-нибудь она заведёт этот разговор. Нужно было давно пресечь подобное мысли на корню.

— Почему это нет? — глаза её в одну секунду похолодели — стали похожи на льдинки. — Когда я доставляла тебе удовольствие, ты был не против, а теперь отказываешься от меня?

— Если намекаешь на то, что я обесчестил тебя, рассказывай об этом кому-нибудь другому, — я выдохнул, казалось, что наш разговор никогда не закончится. — Ши, я прекрасно знаю, что я не первый твой мужчина и держу пари не последний. Вы с Альсидом живёте в моём доме, и думаешь я не догадываюсь, что происходит в твоей жизни? Да и твой брат много раз говорил, что за тобой не один парень ухлёстывает. Помани пальчиком любого из них, и он ляжет у твоих ног.

— Вик, — почти умоляюще простонала Шира, — они мне не нужна. Никто мне не нужен, кроме тебя.

— Слишком поздно, — я опустил голову. — Слишком поздно, что-то менять. Лучше иди к себе, и старайся не выходить из дома без необходимости. По городу бродит нежить.

— И ты веришь в эти сказки? — пренебрежительно фыркнула Шира.

— Не понял?

— Сразу же ясно, что это проделки Янарра — их колдовство! И ведьму они специально убили, чтобы подставить нас!

Ох, и не нравится мне всё это — Янарра думают, что это мы за всем стоим. Мы, что это Янарра… Такими темпами и до войны недалеко.

— Шира иди к себе, — я довольно быстро покинул комнату друга и вышел в коридор.

— А ты куда?

— К Уиллу, нужно обсудить одно дело, — засунув руку в карман и нащупав ключ, я на секунду прикрыл глаза.

В отваре, который я принес с утра была хорошая доза снотворного. Надеюсь, Сивилла не проснётся раньше вечера...

Альсид, скорее всего, побежал к Уиллу.

Разговор с ним будет по-настоящему сложным. Поверит ли он, что нежить, бродящая по городу — Элль? Мне и самому с трудом верилось.

Самая жестокая шутка богов, которую только можно придумать. Они словно играются с нами. И до чего же мерзко на душе!

День выдался жарким, сухим, солнце палило нещадно, в воздухе витала пыль, ясно различимая в лучах дневного светила, и сильно пахло пересушенной древесиной. С приближением полнолуния ощущения всегда обострялись, отчего на душе становилось ещё гаже.

Дом Уилла находился почти на краю города, и пока я дошёл до него вся спина взмокла, словно меня лихорадило.

Секунду потоптавшись возле порога, я принюхался. Альсид уже был внутри, но, кроме него и Уилла по дому прохаживался ещё один мужчина. Судя по запаху человек — Карл Гейзенберг. И я не ошибся. Пусть на физиономию помощника мэра было натянуто явное превосходство и высокомерие, ни от кого не укрылось то, что он боялся. Страх так и сочился из его пор едким удушливым паром, окутывал с ног до головы, как плотное грязное облако.

Странно, что он пришёл один.

— Доброго дня, — я кивнул сначала нашему вожаку, затем Гейзенбергу. Глаза того сразу же суетливо забегали от одного угла к другому, в попытке найти укрытие. Три оборотня в душной комнате — похоже, не этого он ожидал, когда припёрся сюда без надлежащего сопровождения.

— Виктор, — угрюмо поприветствовал меня Уилл, — Альсид сказал, что ты придёшь. Но зачем?

— Есть разговор, — я покосился на помощника мэра, — очень важный.

— Намекаете на то, — Гейзенберг гордо приподнял подбородок, — чтобы я ушёл?

— Нет, — я пожал плечами и, окинув помещение быстрым взглядом, сел на ближайший стул, — мне кажется, вам, как помощнику мэра тоже стоит это услышать.

— Мы знаем, кто восстал, — вперёд вышел Альсид, вперив мрачный взгляд на Уилла.

— Элль Арнис, — голос у меня дрогнул, а сердце защемило. На мгновение показалось, что я ощущаю её рядом с собой. — Она была из нашего клана, умерла месяц назад. По рассказу ведьм — восставшими руководят сильнейшие эмоции, которые были у них в момент смерти. Быть может, она решила таким образом отомстить? — я покосился на главу нашего клана. Уилл в этот момент был мрачнее грозовой тучи. Видимо, до него начало доходить, что та тёмная история с Элль ещё не закончилась.

— Ты… — Уилл напряжённо сглотнул, предчувствуя опасность, — уверен?

— Мы с Альсидом были на кладбище. Её могила разрыта.

— И что это значит? — зубы Гейзенберга клацнули от налипшего на них страха. — Стража вместе с колдунами прочесала весь город, никого не нашли. Поэтому я и явился сегодня.

— Я уверен, она в городе. Кроме того, вчера ночью я видел ещё одну нежить.

— Ещё одну? — пискнул Гейзенберг. — Да вы наглым образом врёте!

— Девушка. Ведьма, которую давеча разорвали, — проговорил я, не обращая внимания на помощника мэра. И так понятно, что этот человек во всём винит нас. Мы ведь животные, звери. В нас нет сострадания, сочувствия, жалости, мы не можем радоваться, веселиться. Не в состоянии полюбить кого-то...

— Голова раскалывается от всего этого, — Уилл растерянно потёр виски, на его лице была отображена вселенская усталость, под глазами залегли серые тени, а на лбу появились глубокие борозды морщин. Наш вожак, наполненной силой, храбростью, к которому шли за мудрым советом, в одну секунду одряхлел — превратился в старого немощного старика. История с нежитью, похоже, вконец доконала его. Мне стало жаль Уилла, жаль настолько, что я решил оставить все разговоры о своей сестре. Всё равно он уже ничем не поможет.

— Мне кажется, — я встал и направился к окну, за которым вдалеке виднелась яркая полоса границы Янарра, — нужно наведаться к ведьмам. Пусть объяснят, почему они сразу не сожгли ту девушку. Как думаете, — я повернулся корпусом к собравшимся, — нас ещё раз пустят на их территорию?

— Ещё раз? — Уилл задумался, спина его сгорбилась, голова будто не совсем твёрдо держалась на плечах, и то и дело покачивалась, то на одну, то на другую сторону. — На совете мы договаривались только об одном дне. Не знаю, как Янарра отреагируют. В прошлый раз многие были недовольны. Да ты сам, вероятно, слышал.

— Арадия Вуд мудрая женщина, она поймёт. Надеюсь, — уголки моих губ потянулись вверх, — помощник мэра, окажет нам любезность и станет нашим парламентёром?

— Что-о? — Гейзенберг икнул от неожиданности. Клан Янарра он боялся, похоже, даже больше чем нас. — Я? У меня полно других проблем.

— Других проблем? — я подошёл ближе и навис над этим щуплым, трясущимся зайцем. — Мне кажется, нежить — самая большая ваша проблема! Она угрожает не только ведьмам и оборотням — люди тоже в опасности.

— Х-хорошо, — на выдохе произнёс мужчина. — Что им нужно передать?

— Северный клан желает встретиться, сегодня после полудня. Если согласны, пусть пришлют ворона, — с трудом выговорил Уилл.

Ворон прилетел примерно через полчаса. Янарра были согласны на встречу, но с одним условием — встреча пройдёт на границе, на территорию нас не пропустят. Обмозговав и взвесив все за и против, мы решили отправиться вдвоём — я и Уилл. Альсид побежал к мэру, чтобы сообщить ему последние новости.

Уилл со мной не разговаривал. Было видно, как ему тяжело. Хорошо что в клане ничего не знали о его угнетённом состоянии. Могло бы случиться так, что какой-нибудь половозрелый оборотень решил бы бросить ему вызов и стать вожаком.

Нет, нам сейчас этого не нужно. Северному клану в данный момент необходим мудрый, здравомыслящий вожак, а не юнец, с бурлящей кровью и ветром в голове.

На границе нас встретили трое. Все те же знакомые лица — Стрега, Стрегоне и Калеб Солл.

Арадия была сама не своя, бледная, будто призрак. Сухонькие пальцы, теребили цветастый платок, брови нервно подрагивали, а в глазах засела тревога. Из-за её беспокойства и явной нервозности граница их клана то и дело подрагивала и извивалась точно змея.

— С чем пожаловали? — огрызнулся Рейвен.

— Вчера вечером, — я сразу решил перейти к сути, — я столкнулся с нежитью. И это была девушка, которую нашли истерзанной.

— Хочешь, чтобы мы доверились оборотню? — Калеб злобно прищурился, руки его сжались в кулаки. — Уверен, это какая-то подстава!

Захотелось треснуть ему промеж глаз. Волк внутри меня выл, царапался и огрызался. Эмоции зашкаливали — вместе с ненавистью к этому недоноску проснулась ревность. И в который раз в голове возникла мысль: “Чего такого Сивилла нашла в этом недоумке?”.

— Калеб, изволь помолчать! — наконец слово взяла Арадия. Похоже, только у неё одной из всей троицы была голова на плечах.

— Я отвечаю за свои слова и готов показать место, где сжёг тело.

— Слава богам, — на выдохе произнесла ведьма, — ты всё правильно сделал. Надеюсь, она тебя не оцарапала?

— Нет, всё в порядке.

— Пойдём, покажешь то место…

Обратно к границе Янарра мы возвратились спустя двадцать минут. Арадия была молчалива. Казалась подавленной и совершенно разбитой. Это отчётливо читалось в её взгляде. Руки дрожали, уголки губ опустились, на лбу выступила испарина. Похоже, она увидела либо почувствовала еще что-то, кроме нежити. Может, Сивиллу? У неё ведь шла кровь…

— Я разрешаю вам пройти, — голос ведьмы был тихим с хрипотцой.

— Что? Что ты сказала? — Рейвен набросился на женщину словно цепной пёс, но Арадия махнула рукой, и тот заткнулся.

— Виктор Арнис, — ведьма дотронулась до моей ладони, — Уилл Блейк, — то же самое она сделала с вожаком, — как Стрегоне клана Янарра, я разрешаю вам пройти.

Граница вспыхнула и расступилась. Я сделал осторожный шаг, Уилл медлил — опасался, что это ловушка.

— Даю слово ведьмы, — отозвалась Арадия, взглянув на Уилла, — никто не причинит вам вреда, — только после этого Блейк переступил через образовавшийся проход. Секунда, и граница снова закрылась.

Кожа на руках и затылке встала дыбом, в желудке почувствовалась резь, а под рёбра забралась незримая тревога. Территория клана Янарра была буквально пропитана магией: в каждом закоулке, в каждом тупичке свистели силовые потоки ведьм. Улицы были узкими, крыши домов будто навалились друг на друга, так близко они стояли. Стены давили, а от запаха лекарственных трав кружилась голова.

Я чувствовал себя скованным, разбитым, и чем дальше я заходил на территорию ведьм, тем паршивее мне становилось. Общее состояние усугубили Калеб и Рейвен Солл — они как конвоиры, облепили меня с двух сторон, не забывая изрыгать свою неприкрытую яростную ненависть.

— Куда ты их ведёшь? — не вытерпел Рейвен. Губы его скривись, в глазах блеснули искры недовольства.

— Эндора и Лендор Кэрри, — на безлюдной улице голос Арадии отозвался эхом, — родители Ирин. Тело было передано им, хочу узнать, почему они пренебрегли моим приказом.

Дом семейства Кэрри находился в конце аллеи — единственного зеленного насаждения, которое мне повстречалось. Небольшая постройка, с покатой крышей и кривым сучковатым забором. В крохотном садике в зарослях сорной травы росли мята, окопник и розмарин. На верёвке, которая была растянута вдоль всего забора, висело давно уже высохшее бельё, а на крыльце возле двери стояла крынка с прокисшим молоком — всё это навело меня на недобрые мысли. Создалось впечатление, что дом спешно покинули. Не очень давно — может день назад.

— Эндора! Лендор! — крикнула Арадия, но никто их хозяев не ответил. Нас окружала просто мертвецкая тишина, ни шороха, ни единого вздоха, — Странно, — лицо ведьмы помрачнело ещё больше, словно на её голову накинули чёрную ткань, — где же они ?

Я сделал пару шагов, уже зная, что ответ никому из нас не понравится.

Как только Арадия открыла дверь, в нос ударил тлетворный запах гниющей плоти и протухшей воды. Несмотря, на ясное небо и солнечный день в доме было темно и мрачно как в подземелье. Удушливая вонь тянулась из комнаты напротив. Осторожно переступив через порог, я направился к источнику запаха. Арадия шла чётко за мной, в отличие от колдунов — они так и застыли около входа не в силах пошевелиться. Уверен, Калеба стошнило…

— Дела обстоят у нас всё хуже и хуже, — философски подметила Арадия, когда увидела перед собой два трупа, болтающихся в петле. Данная картина напомнила мне ещё одну смерть, но, помотав головой, я постарался отбросить эти треклятые воспоминания.

— Не вынесли потери дочери? — в комнату заглянул Уилл.

— Они не стали сжигать тело, — угрюмо вымолвила Арадия. — Не поверили или просто не смогли, этого мы уже никогда не узнаем...