Пробуждение любви

Глава 9

Следующие несколько дней Анна старалась занять себя работой, и пореже бывать дома. Всего через пару недель Джейсон уйдет; она не слишком доверяла себе и не хотела много времени проводить с ним наедине.

К сожалению, даже многочисленные семинары и консультации не заполнили растущую в ней пустоту. Наскоро перекусывая в больничном кафе, она теперь с грустью вспоминала домашние обеды и ужины. А в воскресенье, читая лекцию о последних достижениях в акушерстве, Анна все время гнала от себя мысленный образ Джейсона, который валяется на ковре в гостиной и читает комиксы. Ей очень хотелось оказаться рядом с ним.

В тот вечер она вернулась домой поздно, он держался чуть отчужденно. Вежливо спросил, как прошла лекция. Но она успела изучить его достаточно хорошо, чтобы понять: он притворяется. Что он задумал?

Джейсон отлично видел, что привел ее в замешательство. Честно говоря, думал он, ставя для нее на поднос чашку молока и миску с сухариками, он и сам себе удивляется. Он знал, что ему нужно сделать, но до сих пор сомневался, какую выбрать тактику.

Его не удивляло то, что Анны подолгу не бывает дома. Он успел заметить: в те периоды, когда в ней прорывается ее внутренняя сущность, она пытается все отрицать и анализировать. Что ж, Анна такая, и он любит ее, несмотря ни на что.

Терпение, твердил себе Джейсон, передавая Анне, поднос и глядя, как она поднимается вверх по лестнице в свое священное убежище. Он привык ждать, работая фотографом, — ждать нужного освещения, ловить нужный момент. Но это давалось ему нелегко.

Вместе с тем ее частые отлучки позволяли ему, не прерываясь, работать над своей книгой. Он сделал еще несколько снимков Хуаниты и просмотрел сотни негативов, выбирая те из них, которые можно отпечатать и послать издателю. Вдобавок он изготовил несколько дюжин фотографий для самой Хуаниты.

Ему оставалось лишь навестить родную деревню Хуаниты в Мексике. На самом деле все складывалось удачно; он бы в любом случае скоро ушел от Анны, даже если бы она его не уволила.

Но он собирался вернуться.

И тогда все пойдет по-другому, мечтал Джейсон, стряхивая крошки со стола и выключая свет. Когда он вернется, он скажет ей правду. Она, наверное, рассердится, но постепенно поймет, что он более надежный и ответственный человек, чем это может показаться. Она может положиться на него, когда дело дойдет до рождения и воспитания детей.

Он рассчитывал, что дети у них будут общие. Нравится ей это или нет.

Анна села в первый ряд. Она устала после долгого рабочего дня, и ей не хотелось напрягать глаза и шею, всматриваясь в то, что лектор напишет на доске.

При иных обстоятельствах она, возможно, и пропустила бы конференцию на тему «Юридические аспекты медицинского обслуживания», поехала бы домой и приняла бы горячую ванну. Но она боялась, что, поступи она, как ей хочется, Джейсон ждал бы ее за дверью ванной — может быть, даже приготовив для нее полотенце и душистую пену.

Она невольно улыбнулась, представив его себе.

В ту же секунду она подняла голову и увидела, что какой-то человек улыбается ей в ответ — возможно, решил, что улыбка предназначена ему. Ну и что? Он довольно симпатичный, может быть, не такой высокий и яркий, как Джейсон, но выглядит очень благородно.

Она никогда не видела его прежде. Анна исподтишка оглядывала его. Дорогой костюм, и вообще вид у него внушает доверие. Он беседовал с директором больницы, значит, скорее всего, он — какая-нибудь важная персона.

Ах, он — сегодняшний лектор, вот кто! Анна взглянула на приглашение. Митч Хэмилтон, адвокат. Судя по краткой информации, он — признанный авторитет по гражданским делам, который уже представлял в суде интересы многих врачей, обвиненных во врачебных ошибках.

Она бросила взгляд на его левую руку. Кольца нет!

Анна увидела, как адвокат перехватил ее взгляд, и вспыхнула от смущения. Митч Хэмилтон весело подмигнул ей. Она в ответ игриво пожала плечами.

Анна не строила глазки со студенческих лет и надеялась, что не кажется слишком прямолинейной и неуклюжей. Дело осложняло то, что Анна не чувствовала себя до конца искренней. Она мысленно сравнивала адвоката с Джейсоном — адвокат явно проигрывал.

Однако, судя по первому впечатлению, он — именно тот человек, который соответствует всем ее критериям.

Лекция оказалась очень информативной и содержала массу важных сведений, но впоследствии Анна не могла припомнить ничего из того, что говорил Митч Хэмилтон. Она все время обдумывала, стоит ли ей задержаться и заговорить с ним и не выставит ли она себя тем самым полной дурой.

Однако адвокат избавил Анну от сомнений. После ответов на вопросы адвокат сошел с кафедры и сам подошел к ней.

— Доктор Элдридж, — очевидно, ему удалось прочитать, что написано на ее визитке. — По-моему, я знаком с вашим партнером, Джоном Эрнандесом.

Анна обрадовалась.

— Откуда вы знаете Джона?

— Однажды мы вместе собирали деньги на одно дело. — Он не уточнил на какое. — Видите ли, акушерство является областью медицины, наиболее подверженной судебным искам. Насколько мне известно, после судебных процессов несколько врачей вообще прекратили принимать роды.

— Да, у нас бывают непредвиденные обстоятельства, — согласилась Анна. — Часто возникают осложнения, и нам приходится прибегать к срочному оперативному вмешательству. Но мы информируем пациентов о том, что мы делаем и зачем.

Ей показалось, что ни ему, ни ей на самом деле не важно, о чем говорить. Им просто нужно лучше познакомиться. Все хорошо, но где же искра, которая должна промелькнуть между ними?

Забудь об искре! В твоем списке о ней и речи не было.

Они еще немного поговорили; через несколько минут Анна узнала, что Митч разведен, поддерживает дружеские отношения с бывшей женой, детей у него нет, что он любит играть в теннис и считает себя знатоком хороших вин.

Единственное, что немного удивило ее, — его бывшая жена оказалась медсестрой. Может, его просто тянет к медичкам? А может, все дело в том, что он специализируется на медицинских делах, и ему было приятно, что жена разбирается в интересующих его вопросах? Что ж, за это его трудно винить.

В отличие от Олдоса Митч выказал явный интерес к делам Анны, хотя она поймала себя на том, что просто сообщает ему факты, а не признается в своих чувствах. В конце концов, больничная аудитория — не то место, где допустимо выслушивать откровенные признания.

В завершение светской беседы Митч пригласил Анну поужинать в субботу вечером, и Анна согласилась. Она с облегчением услышала название модного ресторана в Ньюпорт-Бич; помня последние два свидания, она не испытывала желания приглашать Митча к себе домой.

Почему-то ей не хотелось говорить Джейсону о том, что в субботу вечером ее не будет дома. Несколько дней она ловила себя на том, что репетирует предстоящий разговор: свои фразы и его ответы.

Анна (беззаботно): «О, кстати! В субботу вечером я ужинаю не дома».

Джейсон: «Отлично, я тоже пойду».

Анна: «У меня свидание».

Джейсон: «Я помню тех двоих, которых ты приводила домой. По-моему, тебе нужен телохранитель».

Нет, лучше по-другому.

Анна (холодно): «В субботу вечером я ужинаю не дома, так что можешь взять выходной».

Джейсон: «Отлично! Может, сходим в какой-нибудь ресторанчик по соседству?»

Нет. Ей нужно проявить больше твердости.

Анна (сурово): «В субботу вечером у меня свидание, и я не хочу, чтобы ты вмешивался».

Джейсон: «Я не собираюсь вмешиваться. Просто тихо понаблюдаю за вами».

В общем, Анна молчала до субботнего утра, пока не заметила, что Джейсон выложил на рабочий стол рецепт феттучини. Нельзя допустить, чтобы он старался понапрасну.

Анна нашла его в гостиной. Он весело начищал ее столовое серебро.

— Джейсон, сегодня вечером я…

— Ужинаешь не дома? — Он повертел в руке начищенный до блеска половник. — Вот и хорошо. Днем я планировал сходить на местный блошиный рынок. Это довольно утомительно; хорошо, что вечером мне не придется готовить.

Он даже не спросил, с кем она пойдет! Такого она не ожидала!

— Ну, хорошо. — Анна ждала, что он скажет еще что-нибудь, но он принялся полировать вилку для салата.

Вернувшись в спальню, Анна почувствовала себя так, словно из нее выпустили воздух. Возможно, она переоценила чувства Джейсона к себе?

Через несколько минут она услышала, как Джейсон выходит из дому, насвистывая песенку «Какое чудесное утро». Интересно, он идет гулять один или с кем-то? Какое ей дело! Но забавно было бы побродить по блошиному рынку, рассматривая все, что туда принесли — от мусора до антиквариата.

День тянулся медленно; Анна не знала, чем занять себя. Если бы Джейсон был дома, они поиграли бы в «Эрудита», или пошли бы гулять, или просто поговорили.

Анна позвонила в больницу и убедилась, что Элли выписали домой. Да, сказала медсестра, муж забрал Элли еще утром. Она представила, как он бережно поддерживает ее, ведя к машине, усаживает на переднее сиденье, нежно смотрит на нее…

Нужно что-нибудь ей подарить, подумала Анна. У нее еще есть время сходить в книжный магазин.

Но, когда она уже приготовилась ехать, зазвонил телефон.

— Анна? Это Митч.

Первой ее мыслью было: он сейчас отменит свидание. Какой ужас!

— Привет. Как дела? — Ей понравилось, что голос у нее беззаботный, хотя она готова была удушить его, если он ее разочарует.

— Послушайте, утром я играл в теннис и повредил спину. — Он довольно убедительно застонал. — Очень не хочется переносить свидание, но, похоже, пару дней мне нельзя будет сидеть. Вряд ли я выдержу поход в ресторан.

Анна быстро соображала. Джейсон ушел, и готовить не собирался; наверное, перекусит в городе. Может, все складывается лучше, чем она ожидала?

— Вот что я вам скажу, — начала она. — Если сумеете лежать на диване, я сама приготовлю ужин. А еду подам вам на подносе.

— Если это не очень трудно, — в его голосе послышалось облегчение. — Вы очень добры! Я приду.

Вешая трубку, Анна была очень довольна собой.

Она решила приготовить феттучини по рецепту Джейсона, раз уж все ингредиенты имелись в наличии. Хотя ей и казалось, что она поступает нечестно, она напомнила себе, что продукты куплены за ее деньги.

К шести часам, за полчаса до приезда Митча, Анна переоделась и повязала огромный фартук. Она осторожно налила в миску воды и поставила ее на огонь, а потом отрезала нужный кусок масла.

Зазвонил телефон. Неужели Митч передумал?

Это оказалась Элли.

— Хочу, чтобы ты знала: я дома и чувствую себя отлично! Ты уверена в том, что мне нельзя вставать? Одни наши знакомые из церкви пригласили нас на барбекю, и я обещала, что буду все время лежать в шезлонге…

— Шезлонг — не постель! — Анна наскоро прочитала лекцию о том, почему Элли нужно лежать горизонтально.

Элли не стала спорить.

— Я ведь только так спросила…

— Как только смогу выбраться, сразу навещу тебя. А пока, если узнаю, что ты плохо себя ведешь, верну тебя в больницу!

Повесив трубку, Анна почувствовала: что-то горит. О нет! Она оставила сковородку на плите!

Масло безнадежно подгорело, и сковороду теперь придется долго отскребать. Джейсон ее убьет! Анна залила сковородку водой. Ну вот, в кухне дымно и чадно, а Митч может прийти в любую минуту.

Интересно, понравится ли ему, если она закажет пиццу по телефону? Она как-то не представляла его, жадно уплетающего сыр и пепперони из коробки.

Она со смешанными чувствами услышала, как в замке поворачивается ключ, и кто-то насвистывает «Какой чудный вечер».

Неужели Джейсон нарочно? Но ведь он не знает, что она дома…

Войдя, он удивленно поднял брови:

— Я думал, тебя нет. Ммм! Ну и запах! Знаешь, Анна, гриль лучше устанавливать не на кухне, а во дворе.

— Очень остроумно. — Она метнула на него гневный взгляд. — Как видишь, кухарка из меня никудышная. — Она рассказала о спине Митча. — Не волнуйся, я не заставлю тебя готовить. Закажу еду в китайском ресторане.

Джейсон опустил на пол объемистую холщовую сумку. В ней что-то звякнуло. Наверное, он купил что-то интересное на блошином рынке.

— Мне все равно нужно поесть, так что я приготовлю на троих. И не беспокойся, я не собираюсь мешать твоему свиданию — разве что он набросится на тебя как тот, предыдущий.

— Спасибо. — В дверь позвонили. — Ты меня очень выручил, Джейсон. Я твоя должница!

Джейсон устало потянулся и затолкал сумку под стол. Он даже не испытывал радости от своей покупки — легкого складного штатива. На блошином рынке интереснее бродить с кем-то. Например, с Анной.

Что ж, раз он сам вызвался готовить, так лучше скорее приступать к делу.

Растапливая на сковороде масло, он прислушивался к голосам в гостиной. Он от всей души надеялся, что Митч окажется таким же придурком, как и предыдущие двое.

К несчастью, он ошибся.

Поставив на стол тарелки с феттучини и салатом, Джейсон оглядел гостя и решил, что тот выглядит достаточно внушительно. Не урод, вежливый и даже приветливый, невзирая на боль, из-за которой вынужден полулежать на диване.

Должно быть, разум подсказал Анне, что ей можно выйти замуж за такого парня — просто потому, что он не придурок. Несмотря на то, что сердце ее, разумеется, принадлежит ему, Джейсону.

Трудность в том, что она сама пока не поняла, что ей нужно. Или не желает в этом признаваться.

Джейсон решил: сегодня его задача состоит в том, чтобы помешать Митчу и Анне познакомиться поближе.

Нет смысла снова использовать трюк с дровами. Анна устроит скандал в ту же секунду, как увидит его на пороге.

Джейсон извлек из платяного шкафа забытую прежней домработницей грелку, наполнил ее теплой водой, следя, чтобы вода не была горячей; не хватало только ошпарить адвоката! Он подаст на него в суд, обвинив в преступной халатности.

Не обращая внимания на настороженный взгляд Анны, он предложил адвокату грелку.

— О, просто здорово! — Митч немного выпрямился, чтобы можно было подсунуть грелку ему под спину.

— Травмы очень болезненная штука. — Джейсон взбил подушки, на которые опирался Митч. — Принести вам что-нибудь еще — например, аспирин?

— Да, пожалуй. — Адвокат снова с блаженным вздохом откинулся на подушки.

— Хорошо. — Избегая взгляда Анны, Джейсон удалился в ванную и отыскал флакон с аспирином, а потом обшарил глазами аптечку. Чем бы еще отвлечь внимание парня?

К его удивлению — и к неудовольствию Анны — Митч с радостью согласился с предложением Джейсона сделать ему массаж. Джейсон объяснил, что когда-то занимался на курсах шведского массажа. Он почти не солгал, опустив лишь незначительную деталь: его учительницей была одна актриса-шведка, с которой он встречался недолгое время. Массаж у них был прелюдией к более интимным вещам.

Анна выпрямилась и, скрестив руки на груди, наблюдала, как Джейсон массирует ее кавалера. Он время от времени подмигивал ей, словно спрашивая, не хочет ли она заменить его. Джейсон отлично видел, что Анна в ярости. Но ведь, в конце концов, он спасает ее — от самой себя!

— Просто потрясающе! — заявил Митч, когда Джейсон закончил. — Моя бывшая жена была медсестрой, и она тоже здорово умела разминать спину. После развода мне больше всего недостает именно этого.

Джейсон чуть не спросил, чего еще недостает адвокату, но решил благоразумно продолжать разговор о позвоночнике.

— Раньше спина вас беспокоила?

— Да, немного. — Адвокат улегся на подушки. — Но знаете, что беспокоит меня на самом деле? Ноги. Вы и не представляете, как они иногда болят. Мне приходится подолгу выбирать себе обувь. Жена обычно покупала специальные стельки и обрезала их по моему размеру.

Джейсон не смел, взглянуть на Анну.

— По-моему, хорошо, если жена — медик.

— Да. — Казалось, адвокат совершенно забыл, где он находится и с кем разговаривает. — Просто передать не могу, до чего здорово приходить домой после трудного дня в суде и знать, что тебя ждет горячая ванна…

Джейсон позволил ему немного поговорить, а потом извинился и вышел, заявив, что ему нужно убраться на кухне. У него возникло подозрение, что Митч сам довершит начатое.

Как он и предполагал, минут через десять он услышал, как закрывается дверь. К кухне приближались легкие шаги. Джейсон быстро налил в сгоревшую сковороду жидкость для мытья посуды и начал что было сил оттирать нагар.

Анна молча наблюдала за ним целую минуту. Наконец Джейсон не выдержал:

— Ну, как? Хочешь меня убить? — Подняв голову, он изумился, увидев у нее на лице улыбку.

— Нет, глупенький. — Анна сама себе удивлялась. Сначала, когда Джейсон снова вмешался, она разозлилась, но постепенно Митч начинал все больше раздражать ее тем, что позволял так опекать себя. Когда она поняла, какой Митч ипохондрик, она с трудом подавила желание расхохотаться, слушая невозмутимую болтовню Джейсона. — А я еще думала, что его влечение к медичкам — просто совпадение.

— Его трудно винить. — Джейсон отставил сковороду в сторону, чтобы она отмокала всю ночь. — Какой мужчина не захочет приходить домой к горячей ванне и женщине, которая покупает ему специальные ортопедические стельки? Наверное, она смазывала ему мозоли вазелином и ставила ему пиявки на поясницу…

Анна не выдержала и прыснула. Она не понимала, почему у нее так легко на душе. В конце концов, вначале Митч показался ей просто идеальным кандидатом в мужья; ей следовало сейчас испытывать разочарование.

— Вот мошенник!

— Я всего лишь пытался помочь. — Несмотря на серьезную мину, Джейсон хихикнул. — Ты не против, что я взял для массажа твое душистое масло? Наверное, от него сейчас пахнет, как от цветочного магазина.

— Спасибо большое!

— Пойми меня правильно. Женские ароматы не всегда идут мужчинам.

Анна расхохоталась от души.

— Мы даже до десерта не дотянули.

— Что бы ты хотела?

— Шоколадный мусс подойдет.

Джейсон заглянул в холодильник.

— Как насчет ванильного мороженого с вишней и ликером?

— Идет.

Они уселись за кухонный стол напротив друг друга и принялись уплетать вкуснейшее мороженое. Несмотря на свое элегантное шелковое платье, Анна скинула туфли и поджала ноги. Она казалась самой себе девчонкой, которая пришла на свидание в кафе-мороженое.

Всякий раз, когда она кидала взгляд на Джейсона, тот начинал хныкать:

— Анна, как у меня болят ноги! Если ты не против… — И оба разражались новым взрывом хохота.

И только после того, как они все съели, и Анна собралась идти наверх, она вдруг стала серьезной.

— Как ты думаешь, почему мне так не везет с мужчинами?

— Потому, что ты выбираешь не тех, — заявил Джейсон, доедая последнюю вишенку.

— А где искать тех, кого надо?

— Например, у себя на кухне.

Ее сердце бешено забилось. Наконец-то он заговорил в открытую.

— Джейсон…

— Погоди минутку. — Он положил локти на стол и наклонился вперед. — Анна, глупышка, неужели ты думаешь, я не понимаю, что творится у тебя в голове? Ты все обдумала и решила, что тебе нужен мужчина определенного типа. Я под твое описание не подхожу.

— Все не так просто. — «А если все же?..» Анна отогнала опасную мысль. — Я знаю себя, что бы ты ни говорил. Я знаю, что мне нужно.

— Значит, обо мне и речи нет?

— В определенном смысле, есть. Но ты — не первый случай, когда я давала себе волю…

— Забудь о том, что было в колледже.

Он вскочил на ноги и приблизился к ней. Глаза его сверкали — требовательным и голодным блеском. У Анны подкосились ноги. Чтобы не упасть, она облокотилась о дверной косяк. Разум твердил, что ей надо бежать, а сердце приказывало броситься ему в объятия.

Потом Джейсон подошел вплотную, и сердце одержало победу. Сильные руки обхватили ее, притянули поближе, и он прильнул к ней губами и начал покрывать поцелуями.

Ее пальцы нащупали пуговицы его рубашки; она расстегнула их и зарылась лицом в густую поросль волос у него на груди.

Его дыхание участилось, как и у нее, когда он принялся ласкать ее грудь, Анна почувствовала, что словно оживает, возрождается к жизни — так, будто она очутилась в новом, неизведанном мире, полном пламени, яркого света и невероятного желания.

Она прильнула к нему, чувствуя, что его прикосновения пробуждают страсть, которая до того дремала где-то на задворках ее души.

— Я никогда тебя не отпущу, — прошептал Джейсон. — Неужели ты не понимаешь, что мы с тобой созданы друг для друга?

Его слова разрушили чары. Мозг Анны снова заработал. Созданы друг для друга? Вот в чем проблема. Сегодня и еще несколько недель или месяцев им с Джейсоном будет хорошо вместе, но они очень разные. Слишком разные. У них разные цели в жизни, разные привычки — и даже пристрастия.

Она с усилием оторвалась от него.

— Нет. Нет, Джейсон. Извини. Так нельзя… нельзя, чтобы это произошло сегодня. Я никогда…

— Может, прекратишь? — Лицо его вспыхнуло гневом. — То, что происходит, не имеет ничего общего с твоими «можно» и «нельзя»!

— Я ухожу наверх, прежде чем мы оба наговорим, друг другу такого, о чем потом пожалеем. — Она хотела бы, чтобы ее слова звучали не так чопорно и по-ханжески, но ей необходимо уйти от него, прежде чем она поддастся огню, сжирающему ее изнутри. — Спокойной ночи, Джейсон.

Он смотрел, как она уходит, сжав кулаки. Несколько минут назад ему показалось, что он разрушил стену, которую она вокруг себя воздвигла, и вот стена снова появилась. Черт побери! Джейсон гневно смотрел на грязные бокалы из-под мороженого, как будто они были в чем-то виноваты.

Разбить он их не разобьет, а, наоборот, вымоет. Он отнес посуду в раковину и начал яростно тереть, вымещая злость, на ни в чем не повинной посуде.

Постепенно остывая, Джейсон признал: отчасти в том, что произошло, виноват он сам. Если бы он рассказал Анне правду о себе, признался, что он — не просто беспечный скиталец, но серьезный фотограф, она бы поняла, что они подходят друг другу и сумеют преодолеть разногласия.

Не пойти ли за ней наверх? Нет, сейчас не время. Сейчас они оба раздражены. Важно объясниться в спокойной обстановке; тогда он сможет смягчить ее гнев после того, как она узнает, что он ее обманул, и сумеет убедить в том, что и его любовь, которая расцвела между ними, застала врасплох.

Завтра воскресенье, выходной и прекрасное время для откровенного разговора. Решившись признаться во всем, Джейсон отправился спать в отличном настроении.

Анна не могла уснуть почти до утра; в результате проснулась она только в полдень.

Сейчас Джейсон, наверное, устроился в гостиной. Трудно будет избежать очередной стычки с ним. Хорошо, что сегодня она не на дежурстве. Может быть, удастся незаметно выскользнуть из дома и позавтракать где-нибудь в городе.

Когда Анна встала, она почувствовала, как свело мышцы шеи и затылка. Наверное, отлежала во сне. Вот если бы Джейсон ее помассировал…

Нет. Даже не думай!

Она кое-как умылась, натянула домашние брюки и блузку. Потом, чувствуя себя пророком Даниилом, идущим в ров со львами, она спустилась вниз.

В гостиной лежала газета, но Джейсона там не было. Из кухни доносилось его пение.

Анна тихонько притворила за собой дверь. Пока не оказалась в машине, девушка почти не дышала.

Просто прекрасно. Теперь она — изгнанница из собственного дома!

Но только до тех пор, пока не разберется со своими мыслями. Между тем надо куда-то поехать. Анна направилась в торговый центр. Там есть хороший книжный магазин, где она купит для Элли что-нибудь интересное.

Джейсон… Отчего в его объятиях все доводы разума куда-то испаряются? И как ей справиться с ним?

Анна так ничего и не придумала, когда входила в книжный магазин. Ладно, сейчас она выберет Элли подарок, а потом позавтракает в каком-нибудь кафе и тщательно обдумает сложившуюся ситуацию.

Магазин был новым и современным; в глаза бросались стенды с новинками. Анна листала бестселлеры, жалея, что у нее самой нет времени их прочесть.

Элли любит книги о путешествиях, вспомнила Анна. Увидев рядом стенд с крупноформатными фотоальбомами, она направилась туда.

Анна не спеша рылась в книгах. Может быть, лучше всего купить ей книгу по уходу за младенцами?

Уголком глаза Анна заметила еще одну книгу — кажется, о чьей-то предвыборной кампании. Она хотела купить нечто совсем другое, но ее чем-то привлекла обложка. Всмотревшись, она поняла, почему…

Автором книги значился Джейсон Брант.

Это просто совпадение. Анна улыбнулась, представив, как купит книгу в подарок Джейсону. А может, он огорчится, узнав, что у него есть тезка — и тоже фотограф, только более удачливый.

Она пролистала книгу. Фотографии были броскими, а текст под ними — интригующим.

Вдруг она застыла на месте. Один из снимков был прекрасно ей знаком. Такой же, висел на стене в комнате Джейсона.

К горлу ее подступил ком. Анна перевернула книгу. Сзади, на обороте обложки, она увидела фотографию Джейсона.

Чувствуя себя преданной, она прочитала его краткую биографию. Бывший сотрудник телеграфного агентства в Европе… автор ряда книг…

Какую же книгу он задумал на сей раз? «Личная жизнь гинеколога из Калифорнии»?

Двигаясь как в тумане, Анна сняла с полки книгу по уходу за детьми для Элли и положила на прилавок вместе с книгой Джейсона.

А потом она поехала домой, чтобы посмотреть в глаза человеку, которому она доверяла, и который так жестоко ее обманул.