Продам киску. Дорого

Глава 23

Глава 23

Эртон действительно дожидался неподалеку, хотя Горыныча рядом не наблюдалось. Я понимало, что руководству мира трудно принять собственные промахи, и ему просто необходимо время для анализа ошибок. Минут, думаю, пять. Или даже десять. А дальше все… Если Овруч подождет, то мой кот ждать не будет!

- Ну вот я и пришла, - робко сообщила дракону.

А он… Он улыбнулся.

А я… Я залюбовалась, потому что Лукас хоть дикий совсем, но созданный для меня и ни в одном другом мире такого не сыщешь, не найдешь.

- Поцелуешь? – соболиная бровь приподнялась, и меня одарили таким пылким взглядом, что стало жарко. Нет, стало горячо так.

Обещания я привыкла исполнять, поэтому поднялась на цыпочки и обняла мощную шею мужчины. И все, он не стал дожидаться, ему отказала драконья выдержка. Меня подхватили на руки, прижали и сладко поцеловали. Сначала сладко, а потом тягуче-нежно, а потом жгуче страстно. А потом…

Тук тук-тук-тук-тук… Тук-тук-тук-тук…

Я услышала стук его сердца, ему вторило мое. Пришло озарение, если не прекратить это безобразие, то работа над драконьим потомством начнется прямо здесь, не отходя от места силы. Впрочем, нельзя быть до конца уверенной, что именно место силы не стало инициатором внезапно вспыхнувшей страсти.

А вуайеризм – это… это извращение даже для мироздания. Дракону простительно, на него сокровищница Горыныча повлияла сильно, но я-то сохранила холодный разум, твердую волю и стремление спасти в первую очередь лункса, во вторую – Каорск, в третью – Овруч. Ну или наоборот. В любом случае от перемены мест спасаемых результат поменяться не должен, поскольку все составляющие были необходимы и одинаково важны.

- Лукас… Да, Лукас же! – забарабанила я по спине дракона.

Он никак не желал прекращать то, что должна была сделать я, а теперь творили мы оба. Я тоже не желала. В смысле прекращать, но мы принадлежали не только себе, а Овручу.

- Лукас! – предприняла я еще одну попытку достучаться. Не прокатило. Пришлось использовать запрещенный прием. – Дочку хочешь?

В глазах, затуманенных страстью, зажглась искра разума. Ее почти сразу смыла волна драконьей хитрости, но к этому я привыкла и была готова.

- Две дочки, - прошептал Эртон.

И так прошептал, что я вновь едва не забыла про кота.

- Давай не будем торговаться, - предложила я.

- А браслет наденешь? – не внял мне он. Но хоть целовать перестал, что само по себе было немного обидно.

- Не сейчас, - уклончиво ответила я и виновато улыбнулась. Правда, вину я чувствовала перед лунксом за то, что теряла время, а главное – получала истинное удовольствие от его потери, несмотря на угрызения совести.

Дракон тяжело вздохнул, взял меня за руку, и мы пошли искать Горыныча. Хотя, чего его искать? Он сидел в тронном зале и страдал.

- И ведь все у меня под носом… - вещал он какому-то портрету.

Перед ним стояла чашка… чая?.. И выглядел он так, словно это была не чашка чая, а опустошенный бочонок горячительного.

Ох, не люблю я эти патриотические разговоры! Но сейчас понимала, если не я повлияю на гражданскую самосознательность, то никто.

- Не время сейчас для самобичевания, - вздохнула я и вскарабкалась на трон Каорских. – Расстановка такая: два дракона и злая странница там, два дракона и добрая странница здесь. Отец Лукаса не в счет, поскольку он уже не имеет сил и почти не связан с сокровищницей. Место, где враги черпают силы, на карте крестиком обозначено.

- Да, но там их территория, а значит и перевес, - возразил Тригл.

- Но на нашей стороне неожиданность, - заметила я.

- К сожалению, нет, потому что ты никуда не пойдешь, - спокойно произнес Эртон.

- Как это?..

Смысл слов моего дракона был таким дерзким, таким вопиющим, таким… Таким, что даже не укладывался в голове, и я посмотрела на Горыныча, как на более трезвомыслящую рептилию.

- Обойдемся без баб, - вздохнул он, поднялся и пошел на выход из зала. – Эртон, за мной.

И Эртон за ним пошел, и я бы пошла, но почему-то не смогла подняться с трона, словно приклеилась к нему. И как бы ни пыталась, встать никак не получалось.

- Эй! – заорала вдогонку. – Совесть есть?

Совести не было. Как собственно и драконов.

- Женоненавистники чешуйчатые! Сатрапы! Шовинисты! – кричала я.

И только эхо мне отвечало, поскольку звук отлично отражался от сверкающих стен огромного зала.

- Да что ж такое…

Я вертелась как уж. В пределах трона мне легко удавались любые движения, а вот чтобы спуститься на пол или сделать несколько шагов – в этом состояла главная проблема.

Нет, не главная. Главная была в том, что накатывало отчаянье. Пожалуй, впервые такое нестерпимо сильное. Хуже я себя не чувствовала даже тогда, когда Спас продал лункса. Такая безнадега – словами не описать.

Дверь приоткрылась, и внутрь заглянула хорошенькая девушка. Явно человечка, а значит или из каорских, или из эртоновских.

- Пусто. Повелителя нет, - громким шепотом известила она кого-то за своей спиной.

- Давай зайдем, Рада. Вдруг он там и прячется, - ответила ей, очевидно, приятельница.

- К чему лишние проблемы? Если бы Тригл был здесь, то сидел бы на троне, а он пуст, - разумно ответила первая девушка.

Меня на другом конце зала они не заметили, да и не могли заметить в плохо освещенном помещении.

- Помогите! - завопила даже не я, а мое отчаяние.

- Стой, Радка. Там кто-то есть! – раздался из-за двери второй голосок.

- Если есть, то так надо Повелителю. И в любом случае это наша соперница, - ответила ей первая.

Вот же коза! Из-за таких как она Горыныч всех женщин Овруча ненавидит.

- Нет, ну я так не могу, - воспротивилась подруга нахалки. – Там помощи просили. Я вернусь.

- Ладно, Яромила, ладно. Можешь идти, но ко мне за помощью больше не обращайся!

- Можно подумать, ты мне хоть раз помогла… - тихо произнесла вторая девушка.

Однако в тронный зал вошли они обе. Нашли взглядом меня и стали удивленно рассматривать.

- Она на троне, - прошептала Рада. Можно подумать, я ее не слышала.

Вторая девушка показалась мне гораздо сообразительнее. Она не прореагировала на слова подруги, зато спросила у меня:

- Это вы звали на помощь?

Да…. С соображалкой у дам Горыныча были большие проблемы.

- А вы тут еще кого-то видите? – съязвила я.

- И чем мы тебе можем помочь? – поинтересовалась Рада, уперев руки в бока. – Ты не похоже на ту, которой она нужна.

Я и сама не знала, чем они мне помогут. Магии Горыныча даже я не могла противиться, а девушки уж точно ничего толкового не предпримут.

- Что у вас случилось? – уточнила подруга нахалки и даже по дуге обошла трон, чтобы проверить мою целостность и степень влипания в очередные неприятности.

Ничего подозрительного она не обнаружила и покачала головой. Мне стало неловко и обидно.

- Слезть никак не могу, будто приклеили меня к трону, - нехотя призналась я.

Рада схватила Яромилу за руку.

- Идем. Если не может, значит, ее Повелитель заколдовал или она над нами издевается. Хотя… Может, заманивает в ловушку других женщин. Все знают, что к тронам прикасаться нельзя – сгоришь. Давай в нее нож метнем. Вон на столе лежит. Увидишь, сейчас эта обманщица спрыгнет как миленькая!

- Рада, не нужно. Не надо… - пыталась достучаться до нее подруга.

Но паршивка уже добралась до беспечно оставленного Горынычем ножа, и опасное лезвие блеснуло в ее руке.

- Сейчас-сейчас… Проверим… - приговаривала она.

Я струхнула. Дракона не боялась, темных, народного бунта, наконец, а тут испугалась. Еще и магия моя не откликалась.

- Э-э-э, подруга, ты чего?.. – сипло прохрипела я, не отводя вгляда от занесенной руки Рады.

- Точно врет, - констатировала она и…

Я заорала:

- Лука-а-а-а-а-ас! Гри-и-и-и-ин! Ца-а-а-а-ап!

Не знаю, кого я ожидала увидеть, и какого Лукаса звала, но… Первым пришел ОН.

Словно материализовавшись из воздуха, между мной и нахалкой встал огромный зверь. Его глаза светились ядовито-зеленым, как у лункса хозяйки бездны, который погиб давным-давно от руки моего деда. Который убил моего деда!

Но ведь это не мог быть тот зверь, так ведь?

Или мог?

Тем не менее, сейчас чудовище меня защищало. Оно зарычало на девушек, и те, как подкошенные, попадали на пол, в унисон лишившись чувств. Я выдохнула, чтобы снова напрячься и испугаться еще больше.

Да, летящий в тебя нож, не самое страшное. Огромная зубастая пасть намного ужаснее. Зверь развернулся и издал странный звук. Странный и чем-то неуловимо знакомый. Так делают кошки, прежде чем извергнуть шерсть, попавшую им в пищевод.

- Эй, котик, тебе там плохо, что ли? – вместо того, чтобы притихнуть и не отсвечивать, спросила я.

Чудовище неукротимо рвало. Только вместо шерсти оно извергало из себя чужеродную зеленую магию бездны. Тягучие потоки образовали лужу, которая уменьшалась в размерах и таяла на глазах, растворяясь в воздухе.

Зверь фыркнул, икнул и посмотрел на меня. Его глаза больше не сияли, а взгляд был очень знакомым, только уже не таким наивным, каким я его успела запомнить. И размеры, увеличившиеся вдвое, тоже не способствовали узнаванию.

- Пушистик?.. – робко поинтересовалась я.

- Ну ты, Ритка, и глупындра… А то кто ж еще по первому зову явится? Мужик что ли твой? Дождешься от них, как же… - проворчал зверь.

- Пушистичек…

Слов не было, я все повторяла и повторяла одно слово, пока лункс сам не привел меня в чувство.

- Ну чего ты расселась? Давай, шевели булками, погнали мужика твоего спасать. Грин с другими привидениями народ собирает. Давай-давай!

Я ошалела.

- Да это… Мне с трона не подняться… - промямлила в ответ.

Направившийся было к дверям лункс развернулся и укоризненно покачал огромной головой.

- Скажите пожалуйста, какая прынцесса выискалась, с трона ей не встать! Давай шустрее, а то прибьют дракона, потом плакать будешь, а я, знаешь ли, всю твою боль чувствую. Лучше уж целуйся – это приятнее ощущается. Что одна тетка натворила, только другая исправить может, как бы мужчины ни верили в обратное. Живее, Ритка, пока магия-антидот драконьей не испарилась. Зря я что ли ее в себя впускал?..

И он снова направился к дверям.

А я встала, и с трона сошла, и даже догнала своего кошака.

- Тебя место силы освободило, да? Ну скажи! – ныла я, пока мы шагали по коридорам дворца Горыныча. – Скажи! А то обижусь! Я тебя еще за авантюру с твоей продажей не простила! Чуть не поседела раньше времени! Задница вредная пушистая!

Лункс остановился так внезапно, что я практически налетело на то, что было у него по моим же собственным словам вредным и пушистым.

- Да ты! Ты меня освободила! – ответил кот.

- Я?

- Ты, Ритка. Если честно, то это мне нужно на тебя обижаться.

- Тебе?

- Что ты заладила «я», «тебе»? Да, мне. Потому что, когда существует нерушимая связь, о которой я говорил много раз, достаточно позвать, когда искренне нуждаешься в помощи, поскольку «лункс» с первого языка означает «помощь». И да, мне обидно, что так долго ты справлялась сама, а я тебе и нужен не был.

Зверь снова повернулся вредно-пушистым местом и стал спускаться по ступеням крыльца. Я же ненадолго зависла, переваривая его слова, а потом побежала следом.

- Ну прости-и-и-и….

- Не-а.

- Ну, Лукас…

- Нет, Ритка.

- Я все время думала, как тебя спасти, даже заговор раскрыла, до Тригла дошла, а позвать не догадалась.

- Я и говорю – глупындра ты!

- Не согласна. Наивная – да, но не глупая.

Кот остановился.

- А это не одно и то же? – поинтересовался он.

- Нет. Наивность – признак чистоты души, а глупость только пачкает ее.

И я пошла вперед. Правда, потом остановилась, потому что поняла, что лункс за мной не идет.

- И чего ты встал-то? Мы разве не спешим? – спросила кота.

- Эх, Ритка, а еще про чистоту втирала. Магию давай используй. Сначала в Каорск за войском, потом к бездне, - скорчил гримасу лункс.

- Про магию-то я и забыла совсем. Кстати, о каком войске речь?