Противоречия любви

ГЛАВА 12

Все это время Дара пыталась изжить из памяти воспоминания о том вечере с Гером в клубе. Она понимала, что, наверное, поступила неправильно, и не нужно было это делать. Хотя тогда бы цыган убили… Или не убили. Она не знала наверняка. Гер был ей непонятен. В его агрессии было столько звериного; она не сомневалась в том, что он спокойно может убивать. Ради спасения своих ей пришлось сделать то, что теперь терзало ее изнутри пониманием, что она сдалась и сломалась. Или ее терзало другое — то, что она чувствовала в тот момент, когда видела Гера настоящего, без маски. Она увидела, какой он, и это было тяжело забыть. Хотя потом он стал тем, кем был, трахая ее в рот. Дара осознавала, что не понимает происходящее, не понимает Гера, не понимает себя.

Ей было безумно жаль, что попытка побега провалилась. Это был лучший выход. Но только судьба распорядилась иначе. Потом память возвращала ее к сцене, когда Полонский целился в людей. Он ведь выстрелил бы, она в этом не сомневалась. Но как же так можно? Как можно стрелять в людей? Эти молодые ребята. Она не обижалась на них за то, что они ее поймали, и за то, что охраняют, — это их работа. Смотреть на то, как Гер их убивает, она бы не могла. Она поступила правильно, а Гер опять унизил ее перед всеми. Он предлагал ей постель за их жизни. Он считает ее продажной и готовой на все. Хотя она знала, почему. Ведь она продала себя в обмен на жизни цыган. И что теперь она хочет? Уважения от него? Глупо, все глупо.

Все происходящее было полным абсурдом. Дара осознавала, что у нее нет ни опыта отношений с мужчинами, ни знания жизни. Она чувствовала себя беспомощной. Она была совсем одна, а ей так нужен был хоть кто-то рядом, чтобы подсказал, как жить дальше. Только рядом никого не было, и поэтому она просто жила. Мастерила оригами из листов журнала с худыми красивыми девушками в странных одеждах, кормила рыжего кота едой, которую ей приносили и ждала, сама не зная чего.

Самым плохим было то, что она обнаружила вокруг себя незнакомых людей. Все охранники, которых она знала, а некоторых даже по именам, исчезли, и их место заняли новые. Они были как глыбы льда. Холодные взгляды, лица без эмоций — неужели люди могут быть такими? Наверное, да. Дара смотрела на этих парней в черных костюмах, белых рубашках, на их отстраненные лица и понимала, что за деньги люди могут стать такими. Ей хотелось плакать от безысходности, но она сдерживала слезы и просто жила.

Розовый Бентли, не сбавляя скорости, несся по дороге, ведущей к коттеджу Полонского. Галочка рассматривала дорогой кожаный салон в розовых тонах и понимала, как она хочет, чтобы Лера исчезла из ее жизни. Выносить все это было тяжело. Видеть триумф подруги, на фоне которой собственные жалкие успехи казались еще более жалкими.

— Лерочка, как ты планируешь попасть внутрь коттеджа?

— А разве меня туда не пустят? — Лере не приходил в голову этот вариант событий. Хотя теперь она поняла, что вопрос резонный. Если Полонский был против ее приезда в коттедж, значит, он мог отдать распоряжение охране не пускать ее туда. Странно, что она раньше об этом не подумала, хотя почему странно… Ей и так столько приходится думать: то о подкраске волос — темные волосы так некстати всегда отрастают; то о посещении массажиста, так как такой массаж с эффектом похудения можно было получить только у этого специалиста; то о ногтях — ведь совсем недавно появился новый дизайн ногтей, очень модный, и она просто не имела права пропустить это событие. А что уж говорить о последней коллекции из Европы — это самые модные бренды. Сколько сил ей стоило все это перемерить. Вообще у нее было предостаточно тем для раздумий.

— Не знаю, а если не пустят…

— Галочка, я не могу обо всем этом думать.

Галочка понимала, что действительно все это для Леры было слишком сложно, и поэтому замолчала, дожидаясь, когда они приедут.

Ворота им открыли, но у машины возникло двое парней в костюмах, которых Лера видела в первый раз, или просто не помнила их.

— Вы к кому? — вежливо спросил один из них.

— К себе домой. Я девушка Полонского, — Лера знала, что должна это сказать. А какой у нее был выбор? Или унижение при Галочке и признание, что она так и не стала женой Гера, или провал попытки уничтожения конкурентки. Из двух зол она выбрала меньшее.

Охранник обошел машину и посмотрел на ее номер. Затем пошел в будку. Второй остался стоять рядом с машиной. Видно, проверив по списку номеров, охранник нашел то, что искал. Данный номер машины был внесен в список VIР-номеров.

— Пропусти их, — сказал он, выглянув из будки.

— Ес, — сказала Лера, понимая, что все идет по ее плану.

В дом их тоже пустили, так как охрана с ворот передала по рации, что пассажиры этой машины занесены в список VIР-персон.

— Как мы ее найдем? — стоя в просторной прихожей перед широкой лестницей, ведущей на второй этаж, спросила Лера. Ее внимание привлекло зеркало справа, где она увидела себя, и то, как неотразимо на ней смотрится этот брючный костюм от модного дизайнера, имени которого она так и не запомнила.

— Лерочка, не отвлекайся, — подруга перехватила ее у зеркала под руку и пошла к лестнице. — Молодой человек, мы в гости к цыганке, — Галочка томно захлопала накладными ресницами, остановившись напротив охранника, — она сейчас у себя?

— Да, в своей комнате.

— А вы нас не проводите? — Галочка попыталась изобразить на лице располагающую улыбку.

— Конечно.

Охранник пошел вперед. Лера и Галочка переглянулись и пошли следом.

Когда дверь в комнату Дары открылась, она вздрогнула, но вместо Гера увидела на пороге двух девушек. Они были очень высокими, и еще при таком своем росте на их ногах были туфли на высоченных каблуках. Дара с ужасом посмотрела на их туфли, а потом перевела взгляд на их лица. У них в таборе таких за девушек уже не считали. Возраст за тридцать считается у цыганских женщин чуть ли не старостью. Хотя в современном мире все иначе.

Лера оценивающе пробежалась взглядом по сидящей на кровати девушке с бумажным корабликом в руке — и поняла, что проиграла. Цыганка была молода и пронзительно-красива, настолько, что Лера еле сдержала выступившие на глаза слезы. А ведь девчонка даже без макияжа, одета в майку и спортивные брючки, и при этом так красива. Лера сжала кулаки.

Галочка почувствовала порыв подруги и придержала ее за локоть.

— Спасибо, — обернулась она к стоящему в дверях охраннику. И закрыла дверь перед его носом. — Держи себя в руках. Если эта сучка заорет, нас выставят вон, — прошептала она Лере на ухо.

Лера и сама это понимала, хотя дикое желание расцарапать лицо сопернице буквально выворачивало ее изнутри.

— Здравствуй. Меня Галя зовут, а это Лера. А кто ты? — Галочка решила взять переговоры на себя, зная Леру с ее куриными мозгами.

Дара была шокирована оттого, что видит в своей комнате кого-либо, кроме Гера. И сейчас просто растерялась от происходящего.

— Мы просто в гости приехали… ехали мимо и решили заехать к Герману, а его нет. А ты вот дома.

Галочка чувствовала, что цыганка молода и с такой, как она, девчонке не тягаться, а значит, нужно действовать.

— Дара… меня Дарой зовут, — Дара смотрела на этих девушек и понимала, что это ее шанс на спасение. — Помогите мне сбежать отсюда.

— Сбежать? — в один голос переспросили Лера и Галочка. Затем Галочка одернула рукав Лериного пиджака. — А что, тебя здесь насильно держат?

— Да. Он похитил меня и не отпускает. Помогите мне, — Дара спрыгнула с кровати и бросилась к девушкам, так и стоящим у двери.

Лера видела, что цыганка невысока, но при это очень гармонично сложена. И еще она понимала, что все в ней настоящее — и эта тонкая талия, и изгиб бедер, и даже грудь…

— Ты шутишь? Разве от Гера сбегают? — сгорая от ненависти, произнесла Лера и почувствовала, как Галочка опять одернула ее за рукав.

— Конечно, мы поможем тебе. Неужели он так жесток с тобой?

— Да. Он, он… он принуждал меня быть с ним… — Даре было стыдно это произносить.

— Да неужели, — вскипела Лера, вспоминая рассказ Галочки о том, как цыганка сама зашла в VIР-комнату в клубе. Опять почувствовав дергание за рукав, Лера замолчала. Все-таки Галочка в плане интриг была лучше, и Лера это осознавала.

— Неужели он так жесток с тобой? — Галочка попыталась придать голосу сочувствие.

— Да. Он похитил меня и все это время держит здесь. Помогите мне бежать. Пожалуйста.

— Конечно, — слушая слова цыганки, Галочка вспоминала то, что видела в клубе, и понимала, как лжива эта девчонка. Только вот Галочку еще никто не одурачивал.

— Вы мне верите? Вы мне поможете? — осознание, что это ее шанс на спасение, было настолько сильным, что Дара схватила руку девушки и сжала ее.

— Конечно, — Галочка освободила свою руку из руки цыганки и брезгливо отерла об юбку, думая, что потом стоит вымыть руки с дезинфицирующим раствором.

— Поехали сейчас с нами, — как же Лера была рада, что прямо сейчас можно вывести эту цыганку из дома Полонского, ее предполагаемого дома, а потом просто выкинуть на дороге.

— Лера, мы сейчас не сможем ее забрать, — тупизм Леры просто убивал Галочку, но ей приходилось с этим мириться. — Ее не выпустит охрана, — практически по слогам произнесла Галочка, стараясь донести эту информацию до мозга Леры. — Нужно что-то придумать.

— Что? — Лера не понимала, в чем сложность, но решила довериться подруге.

— Сегодня ночью… нет, лучше перед рассветом, — Галочка вспомнила, как все это происходит в сериалах. — Правильно, перед рассветом охрана будет невнимательна, и ты сможешь забрать ее.

— Но как? — Дара была готова на все, только чтобы сбежать отсюда.

Галочка в памяти перебрала несколько сюжетов особенно запомнившихся сериалов. Наконец, она выстроила четкий план избавления от цыганки.

— В четыре часа утра. Лера вернется сюда и заедет в гараж, он внизу. Тебе нужно будет спуститься в гараж и залезть в багажник ее машины. И все.

— Хорошо, — Дара даже не хотела думать об этом плане. Эти девушки хотели ей помочь, и она была готова на все. Тем более, теперь ее комната не запирается, а рано утром действительно все в доме еще спят. Правда, где гараж, она не знала, но сможет его найти, если он в этом доме. Значит, это очень хороший план.

— Тогда договорились, — победоносно произнесла Галочка и потащила Леру на выход.

Лера не сопротивлялась, видя перед глазами совершенную красоту цыганки и все еще кипя от злости. В машине она уже не могла сдерживаться.

— Почему ты не дала мне ей расцарапать лицо?

— Ты дура, — иногда у Галочки просто не хватало сил выносить Леру. — Набежит охрана и позвонит Полонскому и что будет после этого?

— Что? — похлопав ресницами и пытаясь думать, Лера переключила скорость в машине.

— Думай, Лерочка, думай. Если он держит ее у себя, значит, не хочет, чтобы с ней что-либо случилась. Правильно?

— Да, — хотя Лера так и не уловила смысла в сказанном.

— Если Полонский узнает, что ты приехала и расцарапала ей лицо, на кого он рассердится?

— На меня, — наивно произнесла Лера. — Теперь я поняла.

— Правильно, дорогая. Мы сделаем так, что цыганка убежит, и тогда Гер рассердится на нее, а ты придешь и утешишь его. Поняла мой план?

— Ты гениальна. Чмоки, дорогая.

Лера была счастлива, что у нее такая подруга. Теперь-то она оценила весь план, разработанный Галочкой. Она будет ни при чем, а цыганка ослушается Гера. То, что Гер не выносит, когда ему перечат, уж она-то хорошо знает. Главное, что она не будет виновата в этом. Она будет утешать Гера, и он забудет сбежавшую цыганку.

Галочка была довольна собой. Зная Гера и его жестокость, она не собиралась попадать под горячую руку. И если бы дура Лера начала выцарапывать цыганке глаза, попались бы они обе. А вот это для нее лишнее. Другое дело — отправить Леру похищать цыганку. Ведь эта дура наверное не догадывается, что у Полонского в доме везде камеры; наверное, они есть и на подземной стоянке. И Лера засветит себя по полной. А когда Полонский просмотрит видеозапись — Лере не будет пощады. Галочка отвернулась к окну, чтобы подруга не видела ее победоносной улыбки.

Надежда — как сладостно это слово. Дара жила им. Оно возродило ее, и теперь она поняла, что живет. Всего несколько часов — и она будет свободна. И этот ад в ее жизни завершится. Эти девушки помогут ей. Правда, зачем им это? Хотя, какая разница. Могут же люди просто так помогать друг другу. Конечно, могут.

Дара металась по комнате, понимая, что ожидание — самое тяжелое. Потом она села на подоконник и занялась фигурками из бумаги. Они отвлекали, и так время летело быстрее.

Голоса за окном привлекли внимание. Она прислушалась и уловила слова: барон, Мирчи, цыгане… Конечно, эти слова сразу привлекли ее внимание, и она замерла, пытаясь уловить смысл разговора. Людей не было видно, но, судя по шагам, они проходили мимо ее окна, расположенного на втором этаже.

— Я более не могу ждать господина Полонского, — голос говорившего выдавал его пожилой возраст. — Вот эту папку, пожалуйста, уберите в сейф.

— У меня нет ключей от сейфа, но я ее уберу в стол Полонского. Можете не беспокоиться: в доме нет посторонних, и в его кабинет никто не заходит.

— Как вам будет угодно. Но повторяю еще раз: это очень важные документы о земле, принадлежащей Мирчи Чечару. Если эти документы попадут к цыганам, Полонский потеряет эти земли навсегда. Видно, Чечар не знает об их существовании, иначе он бы просто выставил Полонского со своей земли.

Голоса собеседников удалились, и Дара больше не слышала, о чем они говорят. Затем по коридору прозвучали шаги и скрип открывающейся двери. Она быстро метнулась к двери и приоткрыла ее. В щелочку ей удалось разглядеть, как в дверь в конце коридора зашел охранник с папкой в руке. Значит, вот где кабинет Полонского. План в голове Дары созрел моментально. Все складывалось как нельзя кстати. Она выкрадет документы, и рано утром ей помогут сбежать. Вот это удача. Дара дождалась, когда охранник спустится вниз, и уже хотела метнуться к кабинету, но шум шагов заставил ее вернуться в комнату. За ней пришли. Она вспомнила, что сейчас время ее вечерней прогулки в саду. С одной стороны, Дару это расстроило, с другой — она понимала, что документы сможет выкрасть и позже. Все равно Полонского нет, а значит, никто их не заберет.

Личный самолет Полонского приземлился на спецполосу. Правда, из-за погодных условий их вылет задержали, и в результате он так и не успел вовремя приехать в свой коттедж на назначенную встречу с адвокатом. Хотя ради тех бумаг, которые добыл ему адвокат, он бросил все дела в Питере и вернулся домой. Но иногда планы нарушаются непредвиденными обстоятельствами. Сильная гроза в Петербурге не давала возможности вылететь, приходилось пережидать погодное явление. Адвокат созвонился с ним и сказал, что бумаги в его столе, это же подтвердил и охранник. Так что золотой ключик был у него в кармане.

Сев в представительский Мерседес, Герман дал команду ехать в коттедж, хотя, конечно, можно было отправить за бумагами кого-нибудь из своих людей. Но после случая с цыганкой, когда все встали на ее защиту, Гер никому не доверял. Лучше он сам съездит и заберет бумаги.