Провинциальный роман. Ирина

Глава 26

Утро субботы оказалось прекрасным и удивительным. Все ассистенты старались перещеголять друг друга в нелепости одеяния. Ира с интересом рассматривала их одежды и почерпнула для себя пару оригинальных идей для вечернего платья.

Потом спрашивали домашнее задание, какие-то несколько строк, которые почему-то назвали поэмой, хотя они даже не рифмовались. Ира без особого энтузиазма хором повторяла эти строки, не видя в этом совершенно никакого сокровенного смысла.

С Иры спросили ее персональное домашнее задание.

– Ира, – обратился к ней Олег, – тебе удалось услышать, как часто слово «должен» произносят другие люди?

– Да, все произносят его с разной частотой. Например, Шагане делает это часто, а Сергей и Татьяна, по-моему, не говорят его вообще.

– Да, Сергей вообще-то очень мало говорит…

– А если подводить итоги, то люди гораздо реже произносят это слово, чем я думала.

– Да, ты знаешь, это в самом деле так. А как ты думаешь, почему? С чем это может быть связано?

– Не знаю, может быть, это привычка…

– Привычка, да, безусловно. А есть ли что-нибудь помимо привычки? Что определяет это слово в жизни человека?

– Судя, Олег, по твоей интонации, это слово определяет что-то не очень хорошее в жизни человека, – Ира пыталась тянуть время, потому что ответа она не знала, но не хотела выглядеть глупой в глазах обаятельного инструктора.

– Ты хотела бы получить ответ на этот вопрос?

– Пожалуй.

– Давай установим простые правила: ответ здесь либо да, либо нет, хорошо?

– Хорошо?

– Ты хотела бы получить ответ на свой вопрос?

– Да.

– Замечательно, думаю, что сегодня, в течение дня ты его получишь. А мы идем дальше.

Дальше началось, по мнению Иры, цирковое представление. Ассистенты, наряженные нелепее некуда, делали вид, что переживают жизненные драмы, прямо у всех на глазах. Ире происходящее казалось фарсом: где это видано, чтобы человек с клоунским макияжем мог демонстрировать вселенскую печаль. Хотя, если Олег руководит всем этим балаганом, значит, это кому-нибудь нужно. Спектакль продолжался до самого обеда.

В перерыве Ира, не выдержав, обратилась за разъяснениями к Ленке.

– Лена, а после обеда то же самое будет?

– Нет, а что?

– По-моему, чушь полная!

– Ох, Ира, тебе и вчерашнее начало тоже полной чушью показалось.

– А разве начало не было полной чушью?

– Да иди ты!

После обеда ассистенты несколько минут сидели с загадочными лицами, потом двое из них подбежали к Ире схватили ее за руки и поставили ее в центре круга. Все произошло настолько неожиданно, что Ира даже не успела выказать сопротивление или выработать свое отношение к происходящему.

– Мы представляем вам Ирину! – зал взорвался овациями, значительно превосходящими вчерашние.

– Ира, ты готова получить ответы на многие свои вопросы? – обратилась к ней Галина. Ира была слегка разочарована, что с ней не будет работать Олег. Но формулировка Галины ее позабавила. «Хорошо еще, что она не сказала – все твои вопросы, это было бы даже не смешно! Она ведь не представляет себе, на какие вопросы я хочу получить ответы. Например, как я здесь узнаю, достанется мне Макс или нет?» Все эти мысли ураганом пронеслись в Ириной голове. Ира улыбнулась.

– Да, я готова получать ответы на свои вопросы.

– Замечательно, тогда сначала расскажи немного о себе. Кто ты, чем тебе нравится заниматься, что ты умеешь, чем ты гордишься?

– Я хорошо умею шить, я умею подобрать для человека подходящую ему модель. Я могу оптимизировать почти любой производственный процесс…

– Ты сейчас говоришь о себе, как о производственной единице. Да, наверное, начать с этого говорить о себе легче. Нам ведь вообще сложно говорить о себе, тем более что-то хорошее. Что люди-то подумают, если я сама сейчас начну о себе хорошо говорить?

– Есть в этом что-то недолжное, да? – подмигнул Олег.

– Скажи о себе что-нибудь хорошее, как о человеке, – продолжила Галина.

– Ну, я хорошая подруга, Ленка подтвердит…

Ленка с энтузиазмом закивала. И начала подсказывать:

– Красивая женщина…

– Красивая женщина, – автоматически подтвердила Ира, – Ой!

– А разве это не так? Ленка в случае чего подтвердит, – улыбнулась Галина. – Скажи это еще раз более уверенно и спокойно.

– Я красивая женщина, – послушно повторила Ира.

– А теперь добавь туда еще чувства собственного достоинства и осознания собственной красоты.

– Я красивая женщина, – голос Иры зазвучал более объемно.

– Еще раз, – настаивала Галина.

– Я красивая и умная женщина.

– Как тебе то, что ты только что сказала? Про тебя?

– Да.

– Подтверждение Ленки требуется? Или ты сама можешь ответить за эти слова?

– Могу сама.

– А теперь к этим словам добавь еще вот такой жест, – Галина сделала шаг вперед и подняла руки в стороны вверх, как бы приветствуя аудиторию. – Сделай так.

– Я красивая и умная женщина, – Ира сделала требуемый жест, почему-то вспомнилась декларация самоценности, захотелось добавить ее финальные слова. – Я это Я, и это замечательно.

Ответом Ире стали овации.

– Ира, как себя чувствуешь?

– Здорово себя чувствую!

– Двигаемся дальше?

– Да, конечно.

– Ира, посмотри внимательно на людей, которые здесь собрались. Кто-то чем-то похож на тебя, кто-то отличается. Найди сейчас среди людей, с которыми ты познакомилась только сейчас, человека, который, как тебе кажется, чем-то похож на тебя и ты знаешь, чем он похож. Сходство может быть любого порядка: черты характера, отношения с людьми, мировосприятие… Это могут быть люди не только из внутреннего круга.

Внимательно посмотрев на сидящих и стоящих, Ира решительно направилась к Шагане.

– Теперь, Ира, когда ты выбрала Шагане, подойдите к середине круга. Посмотри внимательно ей в глаза, чтобы точно поймать, чем вы похожи. Когда почувствуешь: вот оно, начинай говорить: Я знаю в себе и вижу в тебе… Дальше перечисляешь то, чем, на твой взгляд, вы похожи. Задание понятно?

Ира и Шагане дружно кивнули.

– Шагане, тебе ничего не надо делать, просто стоять и внимательно слушать Иру.

Ира надолго погрузилась в раздумья.

– Я знаю в себе и вижу в тебе, – наконец, начала она, – …как сделать правильно. Мы знаем это, из-за этого часто бывает очень тяжело. Потому что очень трудно выбрать между тем, как правильно, и тем, как хочется. Я знаю, что часто выбор делается в пользу того, как правильно. И какие потом сомнения накатывают, когда не можешь спать по ночам от мыслей: все правильно, но почему же мне так фигово?!

На глазах Иры выступили слезы, с удивлением Ира отметила, что глаза Шагане тоже увлажнились. Ира почувствовала непреодолимое желание обнять Шагане, несмотря на то, что после вчерашних трений на «перчатке», та была ей неприятна. Так они и стояли, глядя друг другу в глаза, не вытирая текущие по лицам слезы.

– Ну, обнимитесь уже, девочки, не надо сдерживать себя, если этого хочется.

Послушно выполнив инструкцию Галины, Ира и Шагане снова застыли, не в силах оторваться друг от друга.

– Смотри, Ира всего-то несколько слов, а насколько близким становится человек… чувствуешь?

– Да…

– Замечательно, девочки, отпускайте уже друг друга. Или если не можете пока расстаться присядьте вместе. А наша работа тем временем продолжается. Тренинг наш групповой – поэтому даже когда кажется, будто работает только один человек, на самом деле работают все. Даже те, кто убеждает себя в том, что он сюда пришел не работать, а так, посмотреть, чего тут происходит такого, вдруг чего интересного, хотя это, конечно, вряд ли, – при последних словах Галина выразительно посмотрела на Евгения.

– А я чего? Я работаю, – быстро нашелся Евгений.

– Замечательно. Пока работала Ира, может быть, кто-то что-то понял или сделал какие-нибудь выводы?

Группа погрузилась в молчание. На помощь Галине пришел Олег:

– Может быть, что-то было сделано не так или неправильно? Можно сделать замечание или задать вопрос.

– Мне кажется, что все это игра. Я не верю, что несколько слов могут заставить человека плакать, – сразу же включился Евгений.

Ире даже показалось, что со стороны Олега имела место провокация именно Евгения.

– Хочешь попробовать?

– Зачем, все и так понятно. К тому же сейчас очередь Ирины.

– Думаю, что Ира не будет возражать, если ты поучаствуешь в небольшом упражнении. Так ведь, Ира?

– Да, конечно.

– Смотри, Евгений, Ира согласна предоставить тебе время, сейчас все зависит только от твоего желания или отсутствия такового. Можно сделать шаг навстречу новому опыту, а можно остаться при своем мнении, даже не попробовав. Помнишь басню: «зелен виноград»?

– Не надо ловить меня на слабо, я для этих игр уже старенький, – отмахнулся Евгений.

– Я не ловлю тебя, я предлагаю тебе получить новый опыт. Это твой выбор получать ли его. Твой выбор и твоя ответственность. Можно погрузиться в процесс, посмотреть, каков он изнутри. А можно, не имея опыта, данного в ощущениях, огульно охаивать любое дело, – не сдавался Олег.

– Ну, хорошо, хорошо, – Евгений поднялся с места. – Вот он я, давайте ваш опыт.

– Э-э-э, нет, друг, сейчас ты мне одолжение делаешь. «С занудой проще переспать, чем объяснить, почему не хочешь». С таким подходом… Знаешь, мне тут вспомнилась одна байка… Ты не возражаешь, если я немного отвлекусь от темы?

– Кто я такой, чтобы возражать…

– Возражаешь или нет?

– Нет, не возражаю?

– Ира, ты как?

– Я? А, тоже не возражаю, наоборот, интересно.

– Так вот. В красивейшей долине жила одна старая женщина. Все у нее было замечательно. Хозяйство обильное, дети прекрасные, природа кругом красивая, экологически чистая. Но была незадача – вид из одного окна загораживал громадный кусок скалы, невесть как здесь оказавшийся. Женщину эта мелочь страшно огорчала, расстраивала, а иногда даже вводила в исступление. Дошло до того, что пошла женщина к местному батюшке: «Не могу так жить, покой потеряла из-за этой треклятой скалы, как извести – не представляю». Что батюшка мог ответить? «Молись, дочь моя, постись и веруй! После двухнедельного поста и столькикратного чтения молитвы, убедится Господь в том, что не пустая прихоть желания твои и устранит источник беспокойства». Постилась женщина, молилась, все делала по инструкции. Утром заветного дня она встала очень рано, с закрытыми глазами подошла к окну, в последний раз прочитала молитву и только после этого открыла глаза. Скала никуда не делась. «Господи, ну я так и знала!», – были ее первые слова.

Молчание повисло в зале.

– Как вы думаете, какова мораль этой байки? У кого есть соображения, – взяла инициативу в свои руки Сидорова.

– Наверное, мораль в том, чтобы верить в успех того, чем занимаешься, – подала голос Алла, до этого предпочитавшая отмалчиваться всю первую половину дня.

– Да, если начинаешь новое дело, чтобы убедиться в том, что оно проигрышное, оно становится проигрышным, как правило. Зато, когда веришь в успех…

– Евгений, что ты об этом думаешь?

– Я согласен, что вера в успех – половина дела. Я буду получать новый опыт.

– Скажи, Евгений, тебе с кем сложнее общаться и кого сложнее понять – мужчину или женщину?

– Ну, – Евгений задумался, – наверное, мужчину…

– Ага, ты с нами конкурируешь, – улыбнулся Олег, – а не общаешься и понимаешь. Хорошо, тогда не будем тебе облегчать задачу, пригласим мужчину. Виталик, иди сюда.

Виталик отложил наушники и с готовностью откликнулся на просьбу Олега. Вышел в круг, встал напротив Евгения.

– Евгений, тебе сейчас ничего не нужно будет делать, – обратился Олег к нему, – только слушать Виталика. В общем, инструкция та же, что и Шагане. Пожалуйста, Виталик.

Виталик стоял несколько минут, просто глядя Евгению в глаза. Было ощущение, что сам Виталик куда-то ушел, здесь перед кругом осталась только его пустая оболочка.

– Я знаю, – начал Виталик, – как иногда небрежно люди пользуются словами, меня это задевает, в первый момент я испытываю желание сделать замечание, поставить такого человека на место, к сожалению, иногда так и делаю, в итоге ничего конструктивного не получаю. Получаю стычку, конфронтацию, где уже становится неважным, кто прав, кто виноват, побеждает тот, чей голос громче. Это приносит мне разочарование в людях…

Взгляд Евгения из насмешливого стал серьезным. Виталик продолжал:

– С женщинами мне общаться гораздо проще, я не вижу в них равных противников, поэтому никогда не борюсь с ними. Женщины более легкие, открытые и гибкие. Они мне нравятся… Знаю людей, – Виталик улыбнулся Евгению и подмигнул.

Евгений стоял в задумчивости кивал головой и смотрел куда-то в пространство за спиной Виталика.

– Что сейчас чувствуешь, Женя? – спросила Галина. Изменение его имени сейчас на на менее официальное, прозвучало удивительно органично.

Евгений откликнулся не сразу, еще некоторое время он продолжал задумчиво кивать, затем сказал:

– Да, а ведь это про меня… Странно себя чувствую, если честно. Не знаю, как сформулировать.

– Ты удивлен?

– Да, пожалуй, – Евгений протянул руку Виталику, еще стоявшему напротив, для крепкого мужского рукопожатия, – да, это был интересный опыт, повод для размышления, спасибо.

– Вот оно золотое правило – сначала получаешь опыт, а потом классифицируешь его. Хотя, конечно, не всякий опыт стоит получать. Дураки, например, учатся на своих ошибках, – Олег ухмыльнулся. – Мужчины свободны, мы возвращаемся к Ире. Работаем дальше?

– Ага, – кивнула Ира.

– Теперь мы поговорим об ограничениях, жертвой которых часто становится человек. Может быть, ты уже готова сказать что-нибудь на эту тему?

– Я не ощущаю себя жертвой вообще.

– Ира, как ты думаешь, зачем тебе было дано задание слушать, как часто другие люди говорят слово «должен»?

– Может быть, для того, чтобы я прислушалась к тому, что вообще говорят другие люди?

– Это, безусловно, – Олег был очень терпелив. Ира это чувствовала, но не могла понять, какой ответ будет правильным. Стоять в кругу рядом с Олегом было гораздо приятнее, чем с Галиной. Ире хотелось, чтобы Олег похвалил ее, но ответ, который Олег хотел услышать от нее, никак не находился. – А кроме того?

Ира в задумчивости пожала плечами.

– Хочешь послушать, что круг об этом думает?

– Да, конечно.

– Кто готов? Что может означать слово «должен» в больших количествах?

Несколько секунд молчания, потом начали подниматься руки.

– Я думаю, что это значит, что у человека хорошо развить чувство долга. Это обязательный и ответственный человек, на которого можно положиться и которому можно довериться…

– Шагане, ты о ком сейчас говоришь?

– Об Ире, конечно, – с некоторой поспешностью ответила Шагане.

– Только об Ире? Или еще об одном совершенно замечательном человеке?

– Я говорю об Ире и ни о ком больше! – Шагане начала заводиться.

Среди ассистентов начали раздаваться смешки, очевидно, они понимали что-то такое, до чего сидящие в круге пока не доходили.

– Хорошо, об Ире так об Ире, закроем эту тему, – слова Олега почти потонули в хихикании ассистентов. – Кто еще?

– Когда я слышу слово «должен» мне всегда хочется спросить: кому? – подала голос Татьяна. – Если ответ находится, тогда, наверное, это слово уместно, а если нет… Даже и не знаю.

– Интересная мысль, – похвалил Олег, – кто еще? Ассистенты тоже могут высказываться, а не отсиживаться.

– Я думаю, что «должен» – это рамки, в которые человек себя загоняет. Сначала его туда загоняли родители, говоря ему, что он должен и чего не должен, а теперь он сам продолжает это делать, будучи должен непонятно кому, – Ире не было видно, кто это сказал, хотя и очень любопытно, потому что слова невидимой женщины странным образом отозвались в душе и кровь прилила к лицу.

– Ира, что происходит? – Олег обратил внимание на изменившееся состояние Иры.

– Я не знаю…

– Мне кажется, что Тамара попала в точку, поэтому ты так отреагировала. Как ты себя чувствуешь?

– Как будто внутри меня образовалась дыра, и я туда сейчас проваливаюсь…

– Подожди, Ира, не проваливайся, держись за мою руку. Так лучше?

– Да, – Ира судорожно вцепилась в руку Олега. – Падение замедлилось. Да, я больше не падаю, но дыра никуда не делась.

– Ира, посмотри пристально внутрь себя, и ответь мне вот на какой вопрос, в чем там образовалась дыра?

Ира погрузилась в себя. Это было очень странно – разглядывать дыру внутри себя, тем не менее она – дыра, определенно была и не маленькая.

– Что было на месте дыры? – помогал Олег. – Все ли то, что было на месте дыры, она поглотила?

– Нет, не все, по краям от нее немножко осталось…

– Что именно осталось, что это было?

– Это был забор, слова Тамары, как будто пробили в нем дыру… – Ира почувствовала, что у нее слабеют колени, как будто последние слова отняли у нее силы. Олег это понял и предложил сесть прямо на ковер.

– Как выглядел этот забор?

– Это такой тяжелый забор из больших чугунных столбов, которые обтянуты колючей проволокой…

– Тебе нравился этот забор? Не тяжело его носит было? Не отвечай сразу, подумай, почувствуй.

– Я его раньше не замечала, настолько привыкла, что он есть, – после некоторой паузы ответила Ира. – А теперь… даже не знаю… нет он мне не нравится. Он такой… такой не эстетичный, что ли…

– Какой? – Олег засмеялся. – Не эстетичный. Забор не должен быть таким, да?

– Примерно, так, – Ира поняла, что Олег уже над ней подшучивает.

– Ира, есть ли у тебя желание избавиться от остатков этого забора, очистить место под новую застройку, более эстетичную?

– Да, скорее да.

– Ты готова для этого поработать?

– Да.

– Для тебя это будет трудная работа.

– Да уж не труднее, чем чугунный забор носить!

– Хорошо, что ты так к этому относишься. Ты часто говоришь бранные слова?

– В смысле?

– Бывает ли так, что ты материшься?

– Нет, конечно.

– Никогда-никогда?

– Ну… почти никогда.

– Хорошо, слушай тогда внимательно задание, – Олег наклонился к ириному уху и что-то прошептал.

– Вслух? – возмутилась Ира. – А по-другому никак нельзя?

– Выбор, конечно, за тобой, но иначе я думаю, забор не сломать. Будешь работать?

Ответом стало глубокое напряженное молчание. Сидорова встала со своего стула, открыла рот, видимо, что-то хотела сказать, но Олег жестом остановил ее.

– Хорошо, – Ира, наконец, собралась с силами.

– Итак, встаешь, делаешь три больших шага, делаешь условный жест и говоришь те слова, которые я тебе подсказал.

Ира встала. Было очевидно, что на ее плечи давит неимоверная тяжесть. Хватит ли сил, чтобы стряхнуть ее?

– Соберись, выпрями спину! Давай, вперед! – подбадривал Олег. – Настройся, ты можешь сказать эту фразу только один раз, поэтому отработать надо с первого раза на сто процентов. Помнишь об этом?

Ира глубоко вздохнула, наконец, выпрямила спину, сделала широкий замах руками. У Ленки, с волнением наблюдавшей за событиями, возникло четкое ощущение того, что Ира стоит на тумбочке перед заплывом на полтора километра, сейчас прыгнет, и почти полчаса будет грести, преодолевая сопротивление времени и воды.

Между тем Ира окончательно настроилась и решилась:

– Я не хочу быть жертвой чужих долженствований, е… мать!!! – последние слова сопровождались наложением кулака левой руки на сгиб согнутого локтя правой. Было ощущение, что при этих словах Ира запустила такой мощный импульс энергии, что присутствующие инстинктивно пригнулись, чтобы не получить удара.

Ира стояла, слегка остолбенев, с ошарашенным лицом. Пару минут в зале висела ничем не прерываемая тишина. Потом Ира вдруг начала смеяться. Ленка страшно испугалась, решив, что подруга тронулась умом. Если бы Виталик не удержал, Ленка побежала бы к Ире. Но, к счастью, Ира смеялась вовсе не истерично, скорее весело, поэтому, наверное, не стоило беспокоиться.

– Как себя чувствуешь сейчас, Ира? – Олег снова был рядом.

– Знаешь, – Ира весело улыбнулась, – забора, как не бывало! Оказывается, он был такой тяжелый, так мне мешал, я к нему настолько привыкла, что даже перестала его ощущать. Мне сейчас так свободно и легко – прыгать хочется!

– Так прыгай!

– Вау!!! – Ира начала прыгать по кругу, размахивая руками, – прыгайте со мной, это так круто!!!

Кого-то Ира вытягивала за руки, кто-то, подхваченный ее волной веселья, вставал сам. Через пару минут зал напоминал группу детского сада больших, с сумасшедшинкой детей.

– Ну, вы готовы использовать свою личную силу? ДА!!!!!!

Что было дальше, Ира почти не помнила. Ее качали, обнимали, что-то дарили. Остаток дня прошел как будто в какой-то розовой счастливой дымке. Ира все время улыбалась, поражаясь своей воздушности, не обремененности чугунным забором.

В перерывах подходили Ленка с Виталиком, говорили, что гордятся ею. Ира не понимала, почему они так говорят, но слышать это было приятно. Потом работали другие люди, кажется, Алла, Ольга и Валентина, но что они говорили и делали, Ира при всем желании не могла бы вспомнить.

Воскресное утро запомнилось долгой и нудной работой Евгения, не желавшего признавать, что не интеллектом единым жив человек.

– … потому что общие законы, контролирующие реакции мысли и действия, контролируют также и реакции чувств. Конечно, некоторые из самых благодетельных свойств человеческой природы заложены изначально – симпатии, привязанности, мужество, радость или материнская любовь. На них в значительной мере основывается общественная жизнь. Таким образом…

– Извини, Евгений, что я тебя перебиваю, – вмешался Олег. – Но вспомнился мне один анекдот, сил нет молчать, можно скажу?

Евгений пожал плечами: перебил уже – чего теперь спрашивать-то?

– Так вот, однажды пятилетний мальчик подходит к папе и спрашивает: «Папа, почему откушенное яблоко сначала белое – потом коричневое?». «Понимаешь, сынок, молекулы железа, содержащиеся в клетках яблока, вступают в окислительные реакции с атомами кислорода…». «Папа, а с кем ты сейчас разговаривал?». Вот и мне, Евгений очень хочется спросить тебя, с кем ты сейчас разговаривал?

– В смысле?

– Жень, без всякого смысла, на кого рассчитаны пассажи о человеческой природе, в ответ на простой вопрос, требующий простого ответа?

Евгений досадливо поморщился.

– Я говорю то, что думаю…

– Женя, скажи то, что чувствуешь. Прислушайся к себе и скажи…

– Чувства – неконструктивны, они отомрут, уступив место интеллекту всеобъемлющему… У меня нет никаких чувств…

– Не поверю, что вчера, выполняя упражнение с Виталиком, ты ничего не почувствовал!

– Ну, я здесь совсем не для того, чтобы кому-то что-то доказывать, – ответил Евгений после некоторой паузы.

– Хорошо, о`кей, а для чего ты здесь? – продолжал настаивать на своем Олег.

– Я пришел посмотреть на вас, что вы тут делаете…

– Ага, «чего это вы тут делаете, кино-то уже кончилось!». Мы все здесь собрались, чтобы его величество Евгения потешить. Люди здесь работают, душу на изнанку выворачивают, а он посмотреть пришел, – в голосе Олега проскользнули истеричные нотки. – В цирк попал?

Ира в очередной раз удивилась действиям Олега: интересно, он в самом деле впадает в истерику, или это очередная игра? Для чего он это делает? Интонация, с которой Олег задал вопрос Евгению, ясно давала понять, что здесь совсем не цирк, но Ира в этом начала сомневаться.

Олег между тем вплотную подошел к Евгению, вынужденному сделать шаг назад.

– Я тебя спрашиваю, в цирк попал? – при этом Олег сделал совершенно невозможную с точки зрения Иры вещь, он слегка толкнул Евгения. «Будет драка? – возникла страшная мысль – неужели в самом деле все сгорели карусели? И здесь совсем не настолько безопасное место, как казалось сначала. А вдруг Олег сумасшедший? Ленка притащила меня в сумасшедший дом!»

Олег продолжал наступать на Евгения. На лице Евгения читалась растерянность, он вяло отмахивался от Олега, но тот не отставал и усиливал нажим. Наконец Евгений взорвался:

– Хватит! Отстань от меня! – рявкнул он сердито.

– Женя, ты и сейчас ничего не испытываешь? – медовым голоском спросил Олег.

Евгений оторопело уставился на своего мучителя.

– Отвечай быстро! – снова стал агрессивным Олег.

– Не буду! – не менее агрессивно ответил Евгений.

– Замечательно! – спокойным ровным голосом, так неожиданно вновь прозвучавшим, сказал Олег. – Теперь я за тебя спокоен.

Недоумение снова отразилось на лице Евгения.

– Хочешь, чтобы я пояснил?

Евгений, судорожно сглотнув, кивнул.

Ира, поняв, что это игра, которую ведет Олег к ему одному ведомой цели, успокоилась. Это было непросто, выброс адреналина получился нешуточный.

– Ты сказал, что чувств не испытываешь, я за тебя не на шутку испугался потому, что, по-моему, совсем ничего не чувствовать может только не вполне живой человек. Поэтому я и решил проверить. Проверил. Испытываешь. Может быть, не всегда осознаешь, но то, что испытываешь – это точно.

– Вы меня неправильно поняли… – начал было Евгений.

– Что мы могли неправильно понять?

– Это не то, что вы подумали…

– Откуда ты знаешь, что мы подумали? Или ты хочешь услышать, что мы подумали?

– Да…

– Кого послушаем?

– …нет, я хотел сказать…

– Как вы думаете, какое чувство стояло за словами Евгения «Отстань от меня!»?

– Злость!

– Гнев!

– Агрессия!

– Злость!

– Слушай, Женя, никакой загадки здесь нет. Твои чувства оказались прозрачными для окружающих.

Евгений стоял, опустив голову, как будто его поймали на чем-то стыдном. Вся его поза выражала желание стать как можно меньше, незаметнее. Ире впервые за все время знакомства с ним стало его жаль, оказывается, он такой же человек, как и все, со своими собственными уязвимыми точками. В одну из них сейчас Олег и попал. Что для него значит считать себя бесчувственным? Ира как-то неожиданно для себя встала со своего места, подошла к Евгению и обняла его за плечи.

– Женя, ничего страшного не произошло, чувствовать – это прекрасно. Если не позволять себе выпускать бурлящие чувства, они могут взорвать нас изнутри, как кипящая скороварка с закрытым клапаном.

Вдруг Евгений ответил на ее объятие и разрыдался, уткнувшись ей в плечо. Если бы стоявший рядом Олег не поддержал, то Ира вместе с Евгением упали бы на ковер с высоты своего роста.

Евгений плакал, что-то бессвязно рассказывал. Для того, чтобы хоть как-то прийти в себя и успокоиться ему понадобилось минут двадцать. Но когда Евгений убрал руки от лица, он изменился настолько, что окружающим показалось, будто они видят перед собой не Евгения, а, скажем, его младшего брата. Иру эта метаморфоза изумила до крайности. Наверное, после своей собственной работы на тренинге, это было самое сильное впечатление.

Все, кто работал после Евгения, почему-то совсем не запомнились, слившись в один поток слов, жестов, чувств, слов.

Завершился воскресный вечер торжественным вручением дипломов и сувениров. Каждого участника объявляли хитрым замысловатым образом, разыгрывая мини-спектакль, в котором использовались продемонстрированные в ходе работы на тренинге узнаваемые фразы и жесты. Ира смеялась до слез, душу переполняло радостное легкое чувство любви к окружающим. В приподнятом настроении Ира и была посажена на последний автобус, следующий до Ирги.

«Надо же, – думала Ира уже в автобусе по дороге домой. – Каждому надо что-то свое, чтобы стать немного свободнее и счастливее. Мне потребовалось публично выматериться, Евгению публично расплакаться. Может быть, все дело именно в публичности? Какие разные люди, только два дня назад познакомившиеся, а сейчас кажется будто сто лет друг друга знаем… И про Макса я ни разу за выходные не вспомнила». Ира удивленно покачала головой и попыталась устроиться поудобнее – путь предстоял не близкий.