Провинциальный роман. Ирина

Глава 30

Наконец, повернувшись спиной к Максу, Ирочка попыталась собраться с собственными мыслями. Сказать, что она была в растерянности – значит, ничего не сказать. В голове – полный сумбур. Впервые Ира искренне пожалела, что живет всего лишь на втором этаже, а не, скажем, на сто втором. Тогда она обязательно пошла бы пешком, без лифта, и у нее было бы много времени на то, чтобы привести себя в порядок и успокоиться, а еще как следует устать физически. Физическая усталость необыкновенно притупляет, как говорил Ирин собственный жизненный опыт, эмоциональные переживания любого накала. Но второй этаж… Он все испортил. Не успев даже запыхаться от подъема по лестнице, Ира оказалась перед дверью в собственную квартиру.

– Вот собственно, здесь я и живу, – Ира повернулась к Максу и жестом показала ему на дверь.

Макс уже было открыл рот, чтобы сказать что-то вроде: «Прямо здесь под дверью?», и скрыть за этой ироничной фразой собственное смущение, вовремя посмотрел в Ирины глаза, где плескалась паника, ограничился всего лишь кивком.

Открыв дверь, Ира решительно шагнула в прихожую. «Надо взять себя в руки!». Увидев себя в большом зеркале трельяжа, Ира не узнала себя – на нее смотрела суровая, сосредоточенная тетка с нахмуренными бровями, угрюмо поджатыми губами, вытянутыми в ниточку. «Это я! О, Господи, именно такой меня видит Макс!». Ира всегда придавала большое значение пухлости губ, на которую для нее природа, как ни крути, поскупилась. Будучи обладательницей скорее тонких, чем средних губ, Ира всегда с завистью смотрела на красоток типа Джоли. А тут ни губы, а просто какая-то катастрофа. «Как ужасно я выгляжу, когда «беру себя в руки, оказывается!». Вдруг Ира почувствовала прикосновение к собственным плечам, вздрогнула и отшатнулась. Ира погрузилась в свои раздумья гораздо глубже, чем планировала. Совсем забыла о присутствии того, из-за кого они в общем-то и возникли. Ира испуганно глянула на Макса, дернулась и, потеряв равновесие, начала заваливаться на пол, медленно, как в специальной съемке.

Макс, который всего лишь хотел помочь снять пальто, не ожидал такого поворота событий и еще сильнее вцепился в воротник ириного пальто. Ира стремительно выпадывала с вывернутыми руками из своего пальто. С опозданием в несколько секунд Макс сообразил, что держать нужно не пальто, а Иру, тем не менее попытался исправить положение и подхватить уже содержимое пальто, а не только его воротник.

– М-м-м, – Ира пыталась выбраться из под придавившего ее Макса и освободиться от связавшего руки полуснятого пальто.

– Ой, какой я неуклюжий! – Макс резко вскочил, но не рассчитал стремительности движений и запнулся о в спешке поставленную по середине коридора собственную сумку. – О, черт!

Макс ощутимо приложился головой об косяк и теперь потирал ушибленное место. Ира, уже успевшая сесть на полу, проверяла, насколько ее руки сохранили дееспособность. Кажется, она потянула правое предплечье и вывихнула левое запястье. Правая рука функционировала вроде бы нормально, несмотря на некоторый дискомфорт, а вот левой руке, похоже, досталось гораздо серьезнее – запястье сильно болело и уже припухло. Тем не менее Ира не могла удержаться от смеха, пытаясь представить, как могла выглядеть только что разыгравшаяся сцена для стороннего наблюдателя. Макс первые несколько секунд недоуменно смотрел на Иру, потом тоже засмеялся.

Несмотря на неприятные ощущения и боль, происшедшее разрядило атмосферу и, как ни странно, успокоило Иру. Именно падение, а не суровый взгляд, брошенный в зеркало, помог ей взять себя в руки, стать самой собой.

– Самое время заняться оказанием первой помощи, – Ира внимательно посмотрела на Макса, прикидывая, кому помощь требуется оказать в первую очередь.

– Да уж, – хмыкнул Макс и снова потер ушибленный затылок.

– Голова не кружится, тошнит, – настойчиво спрашивала Ира, проверяя, нет ли сотрясения.

– Нет, вроде бы нет, хотя, наверное, надо встать на ноги, тогда будет понятнее.

– Так, вот еще что. Посмотри на меня внимательно, а теперь заведи глаза максимально влево, так, теперь максимально вправо, – Ира вспомнила еще один способ экспресс-проверки, – видишь боковым зрением?

– Угу.

– Значит, сотрясения нет, слава Богу.

– Но шишка-то, шишка. Чувствую себя, будто вторая голова растет.

– Сейчас мы тебе лед к голове приложим, – Ира попробовала встать, неуклюже опершись левой рукой, рука подогнулась, и Ира, вскрикнув, снова упала на пол.

– По-моему, кое-кому первая помощь сейчас гораздо нужнее, чем мне, – грустно улыбнулся Макс. – Ваши руки, сударыня.

Макс подвинулся к Ире, сначала внимательно осмотрел ее правую руку, повертел ее, понажимал в разных местах, попросил сжать-разжать пальцы. Проверко Макс остался доволен.

– Небольшое растяжение.

Ира скривилась, даже небольшое растяжение – штука явно неприятная. Левая рука такой проверки не прошла.

– Здесь все гораздо запущеннее, как бы не было закрытого перелома, рука опухать начинает. Надо на всякий случай туго перемотать, а утром доктору показать.

С этими словами Макс, бережно поддерживая под правую руку, помог Ире подняться.

Пока Макс бинтовал поврежденную руку, Ира с удовольствием отметила, какие у Макса крепкие, надежные и в то же время чуткие и внимательные руки. На секунду задумалась и представила прикосновения этих чутких пальцев, совершающих путешествие по ее телу.

– Ты улыбаешься? – Макс поймал ее улыбку. – Я выгляжу забавно в роли медбрата?

– Я совсем не этому улыбаюсь.

– Вот как, а чему же?

– Ну, – Ира снова ощутила прилив смущения. – Можно я не буду отвечать? Или скажу позже.

– Очень хочется сказать: «нельзя» и применить пытки. Представь, как это будет выглядеть, через два дня ты мне говоришь, а помнишь… Так вот я тогда улыбалась, потому что… Мне, конечно, будет очень приятно, что ты держишь слово, но вдруг я уже не вспомню, что именно происходило, да и вообще, момент будет упущен.

– Через два дня?

– Я сказал что-то не то?

– Да, нет, но я не думала, что ты…

– Что я буду здесь так долго.

– Ну, в общем, да.

– А кто будет за тобой ухаживать, бинтовать тебе руку, прикладывать лед, помогать подняться?

– Макс…

– ?

– Ты, правда, можешь остаться на два дня?

– Если ты меня не примешься выгонять, могу.

– Ох…

– Я взял отгулы до понедельника. Сейчас поне… вторник, значит в моем распоряжении не то чтобы два, а целых шесть дней.

Ира почувствовала, что слезы наворачиваются у нее на глаза. Макс приехал к ней на целую неделю. Приехал вот так в никуда среди ночи.

– Я не знаю, что сказать…

– Ира, сейчас самое главное для меня понять, собираешься ли ты меня выгонять и когда?

– Я… нет, не собираюсь. Просто это так неожиданно, что ты приехал. Я в растерянности, если честно.

– Уф, отлегло. Ну, раз так, давай представим, что не было этих акробатических кульбитов в прихожей, я только что пришел и дал тебе возможность проявить себя радушной хозяйкой, спрашивающей меня: Макс, не хочешь ли горячего чаю?

– Да, в самом деле, Макс, не хочешь ли горячего чаю?

– Конечно, хочу.

– Раз уж ты только что вошел, – сказала Ира, ставя чайник на плиту. – Тогда я задам традиционно следующий за приветствиями и предложениями чая вопрос: какими судьбами?

– Знаешь, Ира, я вдруг понял, что должен приехать сюда, пообщаться и узнать тебя получше. Потому что… потому что…

– Извини, что перебиваю тебя, мне очень приятно слышать то, что ты говоришь, но тебе не кажется неожиданным такой ход событий?

– Ты имеешь в виду Соню?

– В общем-то, – Ира замялась, ее смутила такая прямая постановка вопроса. – Да. Мне показалось, что вы заинтересованы друг в друге. Поэтому…

– Но ведь, несмотря на это, ты мне обрадовалась?

– Ну…

– Как вообще вышло, что ты обратила внимание на меня и Соню?

– …, – Ире почудилось какое-то злорадство в его вопросе, как будто Макс поймал ее на чем-то неблаговидном. Ира напряглась.

– Извини, – Макс почувствовал Ирино напряжение. Нельзя ждать от человека открытости, если сам закрыт и проверяешь каждый шаг. А вот открытость может спровоцировать собеседника как на ответную открытость, так и на удар, но риск есть всегда, поэтому Макс первым решился сделать открытый шаг навстречу. – Ира, я сразу же с первых минут знакомства обратил на тебя внимание. Помнишь, когда мы с тобой готовили посуду к застолью?

Ира кивнула.

– Ты была такая открытая, мягкая, остроумная, легкая, я был уже тогда покорен. Потом весь вечер тихонько наблюдал за тобой, иногда даже пытался прикоснуться к тебе. Но ты с приходом гостей изменилась, стала другая, более холодная, отчужденная. И мне показалось, что я не так уж тебе интересен, что твоя симпатия до начала праздника мне показалась. А Соня так активно демонстрировала мне свое внимание, что я не стал особенно сопротивляться, кроме, пожалуй, ситуации с провожанием: я устал, выходить из дома мне категорически не хотелось.

Ира грустно вздохнула, вспомнив ту ситуацию, породившую в ней, тогда отчаявшиеся было надежды.

– Ира, я хочу сейчас сказать все, что произошло тогда, по моему мнению, чтобы больше к этому не возвращаться. Если тебе это не надо или не интересно, ты можешь меня остановить.

– Мне тоже кажется важным то, что ты сейчас говоришь, – тон Иры был глубоким и серьезным. Желание Макса сыграть в открытую, договориться прямо и честно, импонировало Ире, ей хотелось поддержать его. – Продолжай. Я внимательно слушаю.

– А потом, когда мы несколько раз с Соней встретились, у меня возникло стойкое ощущение, что что-то происходит не так. Что я часто бываю недоволен Соней, что сравниваю ее с каким-то абстрактным идеалом. Для меня это звучало примерно, так: девушки так не делают, не говорят, не ведут себя. В тот момент, когда я понял. Что на самом деле сравниваю не с абстрактным идеалом, а с тобой, я решил познакомиться с тобой поближе. Вот собственно и все.

Иру слова Макса увели в какую-то прострацию, она сидела, устремив взгляд в точку.

– Ира, – Макс взял ее за руку, – скажи что-нибудь.

Прикосновение Макса вывело Иру из оцепенения, Ира сжала его руку в ответ.

– Я тоже сразу же обратила внимание на тебя, ты показался мне симпатичным, интересным собеседником… Но потом, я подумала, что тебе интересна Соня, и не стала настаивать и искать твоего внимания. Правда, ты запал мне глубже, чем я сначала подумала, поэтому я тебе и звонила, помнишь «три звонка»?

– Да, конечно, помню, – теперь Макс взял обе руки Иры в свои. – Подумать страшно, сколько времени мы потеряли. Что теперь будем делать?

– Не знаю, – Ира пожала плечами. Ей было очень приятно ощущать свои руки в руках Макса, она даже забыло про поврежденное запястье, хотелось продлить это мгновение до бесконечности.

Макс наклонился и нежно поцеловал каждый пальчик. Ире казалось, что это не может происходить с ней. С кем угодно, только не с ней. Оказывается, это безумно приятно, когда кто-то, нет, кто-то – это не правильно, когда тот, кто надо, целует твою руку…

Когда Макс потянулся к Ире, табуретка под ним угрожающе скрипнула. Макс смутился, и очарование момента растаяло.

– Извини, я побоялся снова упасть и повлечь тебя за собой, потому что я больше не выпущу тебя, раз уж поймал.

– А может быть, это я тебя поймала, – решила немного показать зубки Ира.

– Нет, это совершенно точно не так, – отрицательно покачал головой Макс. – Ведь это я тебя первый на дне рождения заметил, это, во-первых…

– Это спорный момент!

– Во-вторых, это я к тебе приехал!

– С этим не поспоришь. А вдруг я собиралась приехать к Ленке на Новый год, специально, чтобы на тебя посмотреть?

– История не терпит сослагательного наклонения!

– Еще как терпит!

– Надо же! Даже, когда ты споришь, ты мне нравишься! Обычно мне не нравятся спорящие девушки.

– Если ты собираешься и дальше любоваться тем, как я спорю, – Ира сделала суровое лицо. – То тебе придется забыть о других девушках!

– И тебе тоже! – не остался в долгу Макс.

– Вот уж и не думала даже никогда о девушках! – ответила Ира и заразительно рассмеялась.

Макс, поняв свою оплошность, тоже засмеялся.

Вдруг раздался стук по батарее. Ира испуганно посмотрела сначала на батарю, потом на часы, которые показывали 2:30.

– Однако… А завтра рабочий будень.

– Я в этом сомневаюсь, – сказал Макс, кивнув на Ирину леву руку, – кое-кому завтра с утра не мешало бы показаться травматологу, а не по работам бегать.

– Наверное, ты прав. Надо позвонить на работу, – Ира автоматически потянулась к телефону.

– Ты думаешь, сейчас – самое время?

– Ой! Да, видимо, пора уже поспать. Я приготовлю постель.

Ира побежала в свою комнату. Макс вышел следом за ней.

– Я постелю тебе в зале, там диван.

– Ира, можно я останусь здесь, – Макс кивнул на широкую кровать, стоявшую в Ириной спальне. – Я буду в рамках приличия, я помню про твою травмированную руку… Ну, пожалуйста. Я чувствую, что не могу с тобой расстаться ни на минуту…

– Наверное, хорошая девушка тебя бы не оставила вот так вот в своей постели…

– Хочешь, я меч положу между нами, если ты опасаешься…

– Я ничего не опасаюсь!

– Значит, можно уже закрыть комод и не доставать дополнительный комплект белья, – с этими словами Макс подошел вплотную к Ире, обнял ее за плечи, прижал к себе. – Ира, сколько я мечтал вот так вот зарыться в твои роскошные волосы, стоять рядом с тобой и никуда тебя не отпускать.

– Макс… – приглушенный шепот Макса заставлял трепетать каждую клеточку тела.

– Ты не представляешь, какая ты красивая, не представляешь, какая ты вообще…

– Макс…

– Я понял, ты именно такая женщина, какая мне нужна. Я даже не думал, что такие бывают на самом деле. А ты вот она живая и теплая, настоящая. Ира, я люблю тебя…

– …

– Я приехал к тебе, чтобы сказать это. Я приехал за тобой. Ира ты должна уехать со мной. Выходи за меня замуж!

– Макс, я…

– Ира, скажи только одно слово. Тебя ведь здесь ничего не держит? Или я ошибаюсь?

– Я… я не знаю, что отвечать. На какой вопрос отвечать? Нет, ты не ошибаешься. Да, я согласна.

– Ира… – Макс бережно взял Иру на руки и положил на кровать. В полумраке спальни глаза Иры казались Максу черными и бездонными, зовущими, затягивающими в свою глубину. Макс долго-долго, по ириным ощущениям целую вечность, смотрел ей в глаза и, наконец, решился нежно прикоснуться губами к ее лицу. Ира сама потянулась к нему губами, отметая тезисы о том, что делают, и чего не делают в сходных обстоятельствах приличные девушки.

Спустя несколько минут, отдышавшись от поцелуя, Ира внимательно посмотрела на Макса.

– Помолвка?

– А? Да. Я задумался над датой свадьбы.

– ???

– Так ты серьезно?

– Ира, ты меня обижаешь! Ты думаешь, я пафосный тип, бросающий к тому же слова на ветер?

– Макс, прости меня. Просто со мной такое впервые в жизни происходит, поэтому я и отношусь с таким недоверием. Мне сложно поверить.

– Неужели ты думаешь, что я тоже такие предложения раздаю направо и налево.

Макс даже сел на кровати и отвернулся от Иры. Ира пришла в отчаяние, неужели она сама, своими руками, опять сломала что-то хрупкое и драгоценное, что зародилось в их отношениях. Готовность рвать волосы от досады, похоже ничего не решала. Но необходимо было что-то сделать прямо сейчас, немедля, пока обида не успела устояться, приобрести четкие очертания.

– Я сказала глупость, Макс, – Ира снова решила сыграть в открытую. – Я совсем тебя не знаю, поэтому с закономерным недоверием отношусь к некоторым вещам. Когда я узнаю, ну, или, если я узнаю тебя получше, то…

Ира почти заплакала. Макс повернулся к ней.

– Для тебя важно узнать меня лучше?

– Конечно, я планирую выходить замуж лишь однажды.

– Ира, это ты меня прости. Да, уж, как оказывается сложно договариваться, считаясь с мнением и особенностями партнера, – Макс тяжко вздохнул. – Я думаю, мы справимся. О чем мы там говорили?

– До ссоры мы пытались обсуждать дату свадьбы…

– До ссоры?

– А как по-другому назвать то, что произошло?

– Да, пожалуй, хотя «ссора» – так странно. Ну да ладно, будем надеяться, что самый тяжелый физический ущерб мы уже друг другу причинили, – Макс погладил себя по здоровенной шишке на затылке.

– Как насчет того, чтобы пожениться в августе?

– Август? Нормально. А почему август?

– А почему не август? – Ира тихо засмеялась, вспомнив фильм «Хвост виляет собакой», правда, там за схожим вопросом стояли судьбы целых народов.

– Я думал, мы успеем до нового года. А так свадьба откладывается на следующий год.

– Макс! Мы должны узнать друг друга лучше, подготовить родственников, порешать с работой…

– Что решать с работой?

– Как что? Это ведь я переезжаю, мне нужна новая работа в новом городе.

– А домохозяйкой ты быть не хочешь? – наткнувшись на Ирин возмущенный взгляд, Макс смутился. – Почему? Тысячи женщин…

– Ты что-то знаешь про целые тысячи женщин?

– Да, наверное, ты права насчет августа, дорогая… – Макс хитро подмигнул Ире.