Путь Лэйси

Глава 3

Мэтт Дрего слез с лошади и стал исследовать землю, его глаза сосредоточенно сузились. След трехдневной давности, но все еще хорошо был виден. Индейцы шли неторопливым, размеренным шагом по направлению к югу. Ройс Монтана едва тащился, но был жив.

Мэтт нахмурился, вскочив в седло. «Мы затеяли бесполезное дело, — со злобой подумал он. — Даже если и найдем лагерь индейцев, у нас почти нет шансов спасти отца Лэйси. У нас нет оружия, кроме ножа, который я нашел у одного из убитых охранников». Он сомневался, что человек, вооруженный ножом, сможет испугать индейцев. Апачи были выносливыми и жестокими. Они питали мало уважения к кому-либо или чему-либо, что не принадлежало Динеям, Народу, как они себя называли. Их мужчины были самыми грубыми и беспощадными, самыми воинственными из всех племен юго-запада. Они ели конину и часто загоняли лошадь до смерти, а потом ели тушу. Только к детям апачи были добры. Индейцы приветствовали приход в их племя детей любой расы, принимая их, как родных. Их женщины занимались вигвамом, оберегая там оружие воинов. Они поднимали детей и часто боролись на стороне своих мужей, так же храбро и бесстрашно, как мужчины.

Мэтт печально покачал головой. Дурак он был, согласившись взять Лэйси и следовать за ее отцом, и все же он был как пластилин в ее руках. Один взгляд этих задумчивых темных глаз, и он был пойман на удочку и беспомощен. Она была такой юной, такой наивной и такой ранимой.

Они ехали несколько часов почти не разговаривая. Лэйси сидела сзади, обняв Мэтта за талию. Она старалась не прикасаться к нему больше, чем необходимо, но время от времени ее грудь касалась его широкой спины. Один раз она задремала, удобно прислонившись щекой к его спине. Очнувшись, девушка смутилась и немедленно выпрямилась. Ей показалось, что она услышала, как он засмеялся, когда она отстранилась, но не была в этом уверена. Он суровый человек, но великодушный. Она ожидала, что он похоронит мертвых людей прежде, чем они покинут место побоища, но он только покачал головой, когда она предложила это.

— Они никогда не оказывали мне любезностей.

— Но…

— Моя рана на руке и так чертовски болит. Я не собираюсь усугублять боль, копая могилы этим ублюдкам, — холодно объяснил он и, нахмурившись, посмотрел на нее. — Кроме того, волкам и стервятникам тоже надо есть, так же, как и червям.

Мэтт остановил лошадь после полудня. Пока он занимался лошадью, Лэйси быстро приготовила ленч.

— Ты думаешь, мы найдем его? — спросила она.

Мэтт пожал плечами.

— Не знаю. Это зависит от того, насколько хорошо будут видны следы.

Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Он не хотел, чтобы она упала духом, но в то же время было необходимо, чтобы она приготовилась к худшему.

— Послушай, Лэйси, шансы найти твоего отца совсем небольшие. Апачи — не самый великодушный народ в мире. Белые люди относились к ним очень плохо последние несколько лет. Они могут… Я имею в виду, что твой отец может попасть под горячую руку. Он, может быть, уже мертви Тебе нужно быть готовой к этому.

Лэйси покачала головой.

— Нет. С ним все в порядке. Я знаю.

— Надеюсь, ты права, — мягко ответил Мэтт и указал на ее седельный вьюк. — У тебя случайно нет там оружия?

Лэйси уставилась на него. У нее было оружие. Она совсем забыла об этом. Отец дал ей его, когда они переехали на Запад. Он терпеливо учил ее, как заряжать и чистить оружие, и проинструктировал, как стрелять в случае необходимости. Но она не любила оружие и держала маленькое ружье только потому, что отец чувствовал себя спокойнее, зная, что оно у нее под рукой.

— У меня… это небольшой пистолет, — ответила Лэйси. — Отец дал его мне.

— Он заряжен?

— Конечно. Какой толк от незаряженного пистолета?

— Да, небольшой, — пробормотал Мэтт. — Ты не будешь против, если я взгляну на него?

— Пожалуйста, он в моем седельном вьюке. Настроение Мэтта Дрего поднялось, когда он порылся в вещах Лэйси, обнаружив там маленький пистолет. Это было женское оружие. Легкое, небольшое по размеру, с отделанной жемчугом рукояткой. Оно плотно прилегало к запястью его руки.

— Есть запасные патроны?

— Коробка, — сказала Лэйси.

Мэтт нашел патроны и насыпал горсть в карман штанов. Теперь они были не такими беззащитными, хотя пистолет не годился для долгой стрельбы. Все же это лучше, чем ничего.

После ленча Мэтт снова нашел след. Вдруг он выругался, заметив, что следы изменились.

— Не вижу следов твоего старика. Или они посадили его на лошадь, потому что он слишком тормозил движение, или…

— Или убили, — закончила Лэйси тихим голосом.

Мэтт кивнул. Это было то, чего он боялся больше всего. Он обвел взглядом окрестности, пытаясь найти какой-нибудь знак. Индейцы не очень утруждали себя и не похоронили бы старика. Если бы он остался в пустыне, над ним кружились бы стервятники. Если тело было свежим и были разбросаны останки, хищники растерзали бы его.

— Он не мог сесть на лошадь с кандалами на ногах, — сказала Лэйси. Ее глаза, большие и темные, взглянули на Мэтта с надеждой.

Он не смог устоять, увидев, как ее худенькие плечи бессильно опустились.

— Они могли бросить его на спину лошади, — высказал версию Мэтт, придавая бодрость своему голосу. — Не самый удобный способ путешествовать, но все же это возможно. Не могли же они тащить его всю дорогу, а затем убить, не достигнув места назначения.

— Ты прав, — согласилась Лэйси. — Мэтт, давай поторопимся.

Они ехали до ночи. Лэйси постоянно думала об отце, молясь, чтобы с ним ничего не случилось. Несмотря ни на что, он был ее отцом, и она его очень любила.

Ночью они нашли укрытие среди низкорослых тополей.

Лэйси готовила ужин, а Мэтт расседлал и чистил кобылу. Лэйси искоса наблюдала за ним, пока бобы и бекон медленно жарились на костре, подмечая то, как он разговаривает с лошадью, как нежно его руки двигаются по шерсти Синдер, как он проворно проводит щеткой по ее гладкой черной шкуре. Он проверил ноги кобылы, почистил копыта, умело, пробежав по ним рукой, чтобы убедиться, что они все еще тугие.

«Он замечательный человек», — подумала Лэйси. Она знала, что его рука, должно быть, еще болит, но он никогда не жаловался. Он упорно ехал дальше, и она восхищалась его силой и выносливостью, а также умением выживать в пустыне. Он был красивым мужчиной, более красивым, чем те, которых она знала. Огонь осветил его черные волосы, и она не могла не обратить внимание на мощные мускулы под рубашкой, когда он тщательно чистил Синдер. «Он очень добрый, — подумала Лэйси. — Может быть, он и не такой уж плохой. И все же он обвинен и осужден за убийство. Возможно, он виновен». Если это так, то почему же она не боится находиться с ним рядом? Она должна быть до безумия напугана, бояться за свою жизнь, но она не боялась. Она была уверена, что Мэтт Дрего защитит ее от любого зла, как он защитил ее от змеи.

Ее уверенность немного поколебалась, когда он подошел и сел рядом. Он был таким высоким, его плечи такими широкими, руки такими мускулистыми, что она чувствовала себя маленькой рядом с ним.

Она не смотрела ему в глаза, подавая бобы, бекон и печенье, а затем принялась за свою трапезу. Девушка почувствовала на себе взгляд Мэтта, и на ее щеках появился румянец. Почему он на нее так уставился? О чем он думает?

— У тебя хорошая лошадь, — заметил Мэтт, чтобы как-то разрядить обстановку.

— Мистер Вебстер подарил ее мне на день рождения.

— Вебстер?

— Он был владельцем ранчо, где работал отец до того… до того, как его арестовали.

Мэтт больше не продолжал разговор на эту тему. По выражению ее лица он заметил, что она не хотела об этом говорить.

Мэтт налил себе и Лэйси кофе. Она медленно пила маленькими глотками горячий напиток. Еще совсем девочка, но ни разу не пожаловалась с тех пор, как он ее встретил. Ни по поводу того, что она за ним ухаживала или долгое время находилась в седле, ни по поводу пищи, которую они ели, ни из-за отсутствия удобств, ведь они спали на земле.

Почувствовав на себе его взгляд, Лэйси подняла глаза. Почему он на нее смотрит так, будто она сделала что-то необыкновенное? В ее животе все начало вибрировать. По рукам и ногам потекло тепло и добралось до щек. Она нервно облизнула губы, удивляясь, почему во рту пересохло.

— Я… Я собираюсь ложиться спать, — произнесла она, заикаясь. — Я… день был очень долгим.

Мэтт кивнул.

— Спокойной ночи, Лэйси.

— Спокойной ночи.

Свернувшись калачиком под одеялом, она не могла уснуть. Ее взгляд был направлен на Мэтта, и она наблюдала сквозь ресницы, как он прикрывает костер валежником, затем медленно обходит лагерь. Его темные глаза искали тени, уши ловили звуки ночи. Удовлетворенный тем, что поблизости нет опасности, он присел и проверил пистолет.

Лэйси продолжала наблюдать за ним, восхищаясь тем, как его руки умело обращаются с оружием. Затем он засунул пистолет в свой карман. У него были длинные пальцы. Это были замечательные нежные руки. Она подумала об этом и почувствовала приятное ощущение внутри живота, вспомнив, какими успокаивающими были его руки, когда они слегка поглаживали ее спину в тот день, когда на нее чуть не напала змея. В руках Мэтта была сила. Она почувствовала стыд, когда осознала, что хочет, чтобы он ее еще раз обнял. Обнял и поцеловал, и… Она отогнала эти мысли. Что бы он подумал, если бы знал, что она жаждет его прикосновений? Похоже, он бы рассмеялся или, еще хуже, воспользовался бы ею.

Она затаила дыхание, когда Мэтт перевел взгляд на нее. Ее щеки запылали. Мэтт слегка улыбнулся и лег под одеяло.

— Спи, Лэйси, — сказал он мягко.

Без слов она глубоко вздохнула. Он все время чувствовал, что она наблюдает за ним. Она долго не могла уснуть.

Лэйси в полном смятении уставилась на остатки деревни индейцев. — Куда они ушли? Мэтт пожал плечами.

— Невероятно. Похоже, они двинулись к своей зимней стоянке.

Спрыгнув с лошади, он пошел по опустошенному лагерю. Ничего не осталось, кроме следов костра, нескольких столбов вигвама, черепа оленя, кусочков сыромятной плети и груды мусора.

Мэтт нервно покусывал губы. Индейцы разделились на две группы. Одна группа направилась на юг к границе, а вторая — к территории Новой Мексики. Почему они разделились? Обе группы составляли апачи или апачи проводили лето с другим племенем? Он изучал окрестности, надеясь найти какие-нибудь следы их мокасин, но безрезультатно.

— Так, — пробормотал он, — первым делом утром мы отправимся в Солт Крик.

— Назад? — воскликнула Лэйси. — Почему?

— Потому что индейцы разделились на две группы, — резко ответил Мэтт. — Никто не знает, в какой из них твой отец.

— Но…

— Так надо, — раздраженно прервал ее Мэтт. — Лично я не собираюсь тащить своего осла через всю Аризону. Завтра мы отправимся в Солт Крик, я собираюсь защитить себя от обвинения в убийстве.

— Но мы сейчас не можем все бросить, — упрямо повторила Лэйси. — Мы почти у цели.

— Сейчас мы ничуть не ближе, чем когда-либо. Я тебе говорил, что наши шансы найти его равны нулю, а сейчас и того меньше.

Лэйси распрямила плечи.

— Послушай, Мэтт Дрего, мы не повернем назад, пока не найдем моего отца. Ты обещал. Но если хочешь повернуть назад, пожалуйста, иди. Тебе придется долго идти назад в Солт Крик.

Мэтт сердито посмотрел на нее. Упрямая, обидчивая девчонка. Она хочет, чтобы все было так, как она решила. Но он действительно обещал помочь ей найти отца.

— Пожалуйста, Мэтт.

Он пристально посмотрел на нее, и злость начала медленно отступать, когда он увидел выражение ее лица. Проклятье! Она была похожа на маленькую девочку, которая поняла, что Сайта Клауса не существует.

Выругавшись про себя, Мэтт посмотрел вдаль. Допустим, что следы принадлежат апачи. Какая из групп прихватила с собой отца Лэйси, если предположить, что он еще жив? Маленькая группа, которая отправилась к границе, или большая, которая движется в Новую Мексику?

— Что это? — спросила Лэйси, подойдя к нему.

Мэтт указал на следы.

— Никто не знает, в какой из этих групп твой отец.

— Что нам делать?

— Мы не можем идти в двух направлениях сразу. — Мэтт посмотрел в северном направлении. — Через несколько недель наступит зима.

— И дожди смоют все следы, — сказала Лэйси, завершая его мысль.

— Совершенно верно.

— Нам нужно что-то делать.

— Да, — Мэтт прошелся по следам несколько ярдов, затем подошел к другим. — Не знаю, — пробормотал он, качая головой. — Это твой отец, тебе и решать.

— В каком направлении лучше идти? Мэтт пожал плечами.

— В основном апачи проводят зиму на границе, они обычно путешествуют маленькими группами. Я бы посоветовал идти на юг.

— Тогда на юг, — согласилась Лэйси.

Через три дня показалась окраина маленького городка. Лэйси не хотела останавливаться, желая идти по следам, пока они отчетливо видны. Однако Мэтт был непреклонен.

— Нам нужна пища, нужны лошади и лучшее оружие. Кроме того, необходима теплая одежда.

Они поехали по узкой улице. Это был безобразный маленький городок. Здания старые и запущенные, с облупившейся и выгоревшей краской. Лэйси насчитала три таверны по одной стороне улицы и две по другой. Единственный отель был расположен в центре города. Не было видно ни домов, ни контор адвоката, ни церкви.

— У тебя, конечно, нет денег? — спросил Мэтт.

Лэйси с сожалением покачала головой.

— Тогда мы отдадим в залог твое седло, и я попытаю счастья за карточным столом.

— Ты картежник? — удивленно спросила Лэйси.

— Когда вынужден им стать.

— Ты хорошо играешь?

— Достаточно хорошо.

— А что будет, если тебе не повезет? Мой отец заплатил много денег за это седло. Я не хочу потерять его.

— Мы это делаем ради твоего отца, — напомнил Мэтт. — Пойдем, посмотрим, сколько мы можем получить за твое приспособление.

Лэйси вошла за Мэттом в грязный магазин, находящийся между двух таверн. Она стояла у двери, пока Мэтт договаривался с хозяином, краснолицым мужчиной с большим носом и желтыми зубами.

Они долго торговались. Мэтт ругался себе под нос, когда выходил из здания.

— Проклятый негодяй, — проворчал он. — Поищем какой-нибудь жратвы.

Между таверной и пустым зданием на окраине города стоял крохотный ресторан. Лэйси была очень смущена, когда вошла туда вслед за Мэттом. Ни одна леди не показывалась на публике в штанах. Но Мэтт не дал ей возможности переодеться.

Она опустила голову, когда он заказывал бифштекс и картошку. Женщина, которая принимала заказ, презрительно посмотрела на Лэйси, но улыбнулась, когда перевела взгляд на Мэтта.

После обеда мы закажем комнату и помоемся, — рассуждал Мэтт вслух. — А потом я займусь карточной игрой, а ты немного поспишь.

— Я не останусь в этом городе одна, — заявила Лэйси. — Держу пари, что здесь много бандитов.

— Возможно, ты права, — согласился Мэтт, — но леди не ходят в таверны.

— Но они и не ездят верхом, и не носят штанов, — возразила Лэйси.

Мэтт пристально посмотрел на нее через стол. Какое она упрямое существо! Хочет всегда, чтобы все было так, как ей нравится, и получает это.

Через несколько минут Мэтт набросился на бифштекс. Это была первая приличная пища за последние месяцы. Пищей в тюрьме в Солт Крик нельзя было похвастаться. Учитывая обстоятельства, он полагал, что ему повезло, раз шериф вообще кормил его. Он провел шесть недель в ожидании телеги, которая перевезет его в Юму. Это были долгие недели. Ничего не оставалось, как ходить взад и вперед или сидеть на скамейке и считать кирпичи в стене. Время от времени он думал о ночи в таверне. Вспоминая о ней сейчас, он подумал, не сделал ли это кто-нибудь преднамеренно. Он был чужаком в городе. В ту ночь в таверне было еще пятеро мужчин. Трое из них обвинили его. Все они были жителями Солт Крик. Хендерсон мертв, а хозяин бара отказался давать показания. Он говорил, что ничего не видел. Но остальные трое сказали достаточно. Более чем достаточно.

Погрузившись в свои мысли, Мэтт закончил трапезу, не ощущая вкуса пищи. Они могли подмешать наркотики в виски, убить ребенка и спихнуть вину на него. Он нахмурился, пытаясь вспомнить ту ночь. Очень смутно он помнил разговор с Билли Хенперсоном. Мальчишка был горластым хвастуном, который слишком гордился своим железным из ослепительной стали кольтом с инкрустированной жемчугом рукояткой. Он вспомнил, как сказал мальчику, что отличное оружие еще не значит, что воин хороший, и мальчишка стал хвастаться, что он первоклассный стрелок. Он сказал самодовольно, что уже убил человека, и Мэтт подумал, что он готов убить еще одного…

— Что? — он поднял глаза, услышав, что Лэйси. говорит ему что-то.

— Я готова идти.

— Я тоже.

Мэтт бросил несколько монет на стол, одарил улыбкой официантку, приподняв свою шляпу, и вышел за Лэйси.

— О чем ты думал? — спросила Лэйси, — Ты выглядел так, словно находился на расстоянии в миллион миль.

— Ни о чем.

Оставив лошадь в платной конюшне, они побрели по пыльной улице к отелю. Высокий мужчина в красной рубашке, грязных коричневых брюках и черном котелке сидел за столом. Старый «Уолтер Кольт» был за поясом его брюк. Большая черная сигара зажата в зубах.

— Чем могу служить? — спросил он унылым голосом.

— Я бы хотел снять комнату, — ответил Мэтт, — с ванной, если есть.

— В семнадцатой комнате есть ванна, — сказал мужчина.

Он снял большой медный ключ с крючка на стене и бросил Мэтту.

— Это будет стоить вам на две монеты больше за ванну и еще две монеты за горячую воду. Оплата вперед.

— Отлично.

Мэтт дал мужчине пятьдесят центов.

— Я скажу Розе, чтобы принесла вам чай. Мужчина указал мозолистым пальцем в сторону лестницы.

— Ваша комната наверху слева от лестницы.

— Благодарю, — сказал Мэтт.

Лэйси почувствовала, что ее щеки покраснели, когда мужчина искоса посмотрел на нее. Конечно, он не имел понятия о том, что они с Мэттом не были женаты, но она-то знала. Она спешила за Мэттом вверх по лестнице, боясь встретить кого-нибудь еще. Все выглядело таким неряшливым и убогим.

Комната номер семнадцать была маленькая, квадратная, там почти не было мебели кроме провисшей двуспальной кровати и страшного дубового комода. Ванна стояла в углу, спрятанная за слишком яркой занавеской. На потолке развевалась паутина.

С отвращением Лэйси присела на край кровати. Конюшня в Солт Крик была и то чище, там даже запах был лучше, чем здесь. Сняв шляпу, она провела рукой по волосам. Было бы хорошо принять ванну и вымыть волосы. Она никогда не была такой грязной за всю свою жизнь. Сняв ботинки и носки, она вытянула ноги и пошевелила кончиками пальцев.

Подняв глаза, Лэйси заметила, что Мэтт наблюдает за ней. На некоторое время она забыла, что находится в комнате наедине с мужчиной, который не был ее супругом, и что там только одна кровать. На щеках ее появился румянец. Незамужняя женщина не должна находиться в комнате наедине с мужчиной. Время от времени мать Лэйси вбивала ей это в голову. То, что она была с Мэттом в степи последнюю неделю, не казалось ей странным. Но ее убивала мысль, что она проведет с ним ночь в отеле. Кровать, четыре стены — все делало обстановку более интимной, чем в лесу у костра.

Мэтт лукаво посмотрел на Лэйси. Можно было легко догадаться, о чем она думает. Испуг, что она находится с ним в убогой комнате отеля, был просто написан у нее на лице.

— Ты сама сказала, что не останешься одна в этом городе, — напомнил Мэтт. — Но я могу пойти в другую комнату.

Лэйси покачала головой. Лучше пренебречь приличиями и провести ночь с Мэттом, чем ночевать одной в этой ужасной комнате в чужом городе.

Через несколько минут в комнату вошла довольно тучная мексиканка. Двое крепких мальчиков следовали за ней по пятам. Они принесли воды и наполнили ванну.

Женщина взглянула на Лэйси, затем на Мэтта и многозначительно улыбнулась перед тем, как покинуть комнату. Мальчики тихо вышли за ней.

Лэйси жадно смотрела на ванну, а затем глянула на Мэтта.

— Итак? — Что?

— Ты же не останешься здесь, пока я буду принимать ванну, не так ли? — возмущенно сказала она.

— Я думал, что ты не хочешь оставаться одна, — ответил Мэтт, стараясь подавить усмешку.

— Ты можешь подождать в коридоре.

— Я подожду на кровати.

С этими словами он сел на кровать, снял ботинки и носки.

— Занавес будет прикрывать тебя, не, волнуйся.

— Но…

— Я не буду подсматривать, обещаю. Вздохнув, Лэйси шагнула за занавеску и стала раздеваться, прислушиваясь к шагам Мэтта, подкрадывающегося к ней. Могла ли она доверять ему, будет ли он вести себя как джентльмен? Она чуть не рассмеялась. Джентльмен, в самом деле! Он был преступником, картежником и бог весть кем еще.

Она вынуждена доверять ему. Она погрузилась в ванну, закрыв глаза, когда приятная теплая вода покрыла ее. Она с удовольствием вымылась и прополоскала волосы. Слишком поздно она поняла, что забыла взять с собой полотенце.

— Мэтт? — Да?

Его голос звучал устало, и она подумала, не вздремнул ли он.

— Мне нужно полотенце. — О!

Было ли это ее воображение или он уже совсем проснулся?

— Ты не мог бы подать мне?

— Конечно, Лэйси.

— Только не смотри.

— Не буду, если ты не хочешь, — ответил он с сожалением.

— Спасибо, Мэтт.

— За что?

— За понимание.

Мэтт перебросил два полотенца через занавес, стараясь представить, как выглядит Лэйси. Послышался всплеск воды, когда она встала, и неожиданный жар охватил его, когда он представил ее стоящей в ванне, ее кожу, гладкую и нежную, влажные волосы.

Вдруг он начал беспокойно ходить взад-вперед по крохотной комнатке, засунув руки в карманы. Как он мог провести ночь взаперти в одной комнате с Лэйси и даже не дотронуться до нее? Он так долго не был с женщиной, что, возможно, скоро станет монахом.

Через несколько минут Лэйси вышла из-за занавески в своем охотничьем наряде с завернутыми в полотенце волосами. Ее кожа, вымытая и чистая, сверкала здоровым золотистым загаром. Она выглядела смущенной, встретившись с ним взглядом.

— Вода еще теплая, — сказала она.

Было очень трудно говорить, когда он на нее так смотрел. Его глаза сверкали страстным огнем, который она с неохотой сознавала.

— Благодарю.

Он прошел мимо нее, стараясь не задеть. Будь, проклят этот наряд! Он отчетливо видел каждый изгиб ее тела. Штаны плотно прилегали к ее ногам и бедрам, мягко обтягивая ее попку, словно вторая кожа, а рубашка явно подчеркивала ее полную грудь. Его ладони стали влажными. Он погрузился в ванну, заставляя себя думать о чем-нибудь другом.

Он сидел в ванне, пока вода не остыла, надеясь, что она остудит его пошлые мысли. Он все время говорил себе, что это только страсть и ничего больше. Он напоминал себе, что он слишком стар для нее, что он сбежавший заключенный.

Ничего не помогало. Оставался простой факт, что он ее хочет больше, чем когда-либо хотел женщину в своей жизни. Если бы только она была старше и мудрее и больше разбиралась в мужчинах. Но она не была такой. Она была милой, до чертиков милой. И такой доверчивой. Только это спасало ее.

Он сидел в холодной воде до тех пор, пока очевидные признаки его страсти не исчезли. Он был в отвратительном настроении, когда вышел из ванны и натянул на себя рубашку и штаны.

— Я думала, что ты утонул, — сказала Лэйси, когда Мэтт показался из-за занавески.

— Извини, что расстроил тебя, — раздраженно пробормотал Мэтт.

— Я не это имела в виду, — резко сказала Лэйси, обидевшись.

Они долго смотрели друг на друга. Между ними явно что-то происходило в этой пыльной комнате. Не совсем понимая, что именно, Лэйси почувствовала, что восхищается шириной его плеч. Он был таким мускулистым, таким красивым, сбрив недельную щетину на лице. Его челюсть была сильной и правильной, нос прямой, как клинок. А рот… она покраснела и отвернулась, пока он не догадался, о чем она думает.

Мэтт присел на край кровати и натянул ботинки.

— Ты уверена, что не хочешь здесь остаться? — спросил он, не глядя на нее.

Лэйси обвела взглядом безобразную комнату и покачала головой.

— Уверена.

— Тогда займемся карточной игрой, — кратко сказал Мэтт и направился к двери.

Он должен уйти из этой комнаты, прочь от этой кровати, прочь от Лэйси, пока не схватил ее и не сделал того, о чем они оба будут жалеть.

Лэйси устремилась за Мэттом, но он не замедлил шаг и не оглянулся. Просто вышел из комнаты. Боясь отстать, она захлопнула дверь и побежала за ним.

Мэтт прошел мимо трех таверн перед тем, как зайти в одну, которая называлась «Красный Туз». Лэйси тяжело глотнула и вошла за ним. Она никогда раньше не была в таверне и не смогла сдержать волнения, когда огляделась вокруг. Толстая доска занимала большую часть комнаты. Повсюду стояли грубо обтесанные столы, большую часть которых занимали мужчины, играющие в покер или фарс. Лэйси покраснела, заметив картину над баром. На ней была изображена полная женщина с длинными рыжими волосами, голой грудью и длинными ногами.

Лэйси оглянулась и увидела трех женщин, которых раньше не заметила. «Девочки таверны», — подумала она разочарованно и уставилась на них. Они были молодые, все одеты в короткие красные юбки, блузки с глубоким разрезом, черные чулки. Одна была блондинка, вторая брюнетка, а третья рыжеволосая. Блондинка сидела на коленях у мужчины, небрежно покуривая.

— Невежливо так пристально смотреть, — прошептал Мэтт. — Веди себя хорошо.

— Но она курит! — воскликнула Лэйси.

— Ты тоже хочешь? — спросил Мэтт издевательски.

— Не глупи.

— Держись ближе ко мне, — серьезно предупредил он еще раз. — И держи язык за зубами. Это очень жестокий мир, и я не хочу неприятностей. Понимаешь?

— Да, — угрюмо ответила Лэйси. — Понимаю.

С облегчением, вздохнув, Мэтт подошел к ближайшему столу.

— Не будете против, если я присяду? — спросил он, указывая на свободный стул.

— Пожалуйста, — пригласил худощавый мужчина в светло-голубой рубашке и хлопчатобумажных штанах.

— Благодарю, — сказал Мэтт и сел. Засунув руку в карман, он вытащил немного денег и положил на грязную скатерть.

Лэйси стояла позади него, нервно покручивая локон. Кроме Мэтта в игре участвовали еще четыре человека. Она чувствовала себя не в своей тарелке, находясь среди них. Она слышала жужжание голосов, прерываемое громким женским смехом или грубым ругательством, когда один из игроков терял большую сумму денег.

Лэйси видела, как Мэтт положил доллар на середину стола. Она не имела ни малейшего понятия о том, как играть в покер. Часто отец играл, но он запрещал Лэйси наблюдать за игрой и отказывался научить ее играть, когда она просила. «Покер — мужская игра», — твердо заявил отец.

Мэтт положил десять долларов, и двое игроков тут же бросили карты на середину стола. Покачав головой, третий игрок тоже бросил свои карты, и сейчас в игре оставались только Мэтт и игрок в голубой рубашке.

Лэйси взглянула на стол из-за плеча Мэтта. Он держал три короля и два туза, и она решила, что это хорошая партия, судя по тому, как он делает ставки.

Мужчина в голубой рубашке сердито нахмурился, когда Мэтт положил еще пять долларов. Голубая рубашка бросил свои карты на середину стола и опустил голову. Мэтт молча собрал деньги.

Он выиграл еще четыре партии из следующих шести, и Лэйси вдруг почувствовала напряжение, возникшее за столом. Мэтт выиграл значительную сумму денег. Остальным игрокам это, похоже, не понравилось.

— Тебе ужасно везет, незнакомец, — сказал высокий худощавый мужчина с черной повязкой.

Мэтт кивнул.

— Сегодня мне действительно везет, — любезно согласился он и улыбнулся. — Но я заслужил это. Последние несколько месяцев удача избегала меня.

Человек с черной повязкой проворчал, делая новую ставку.

Лэйси посмотрела через стол, и ее глаза встретились с глазами мужчины в красной шляпе. Он долго на нее смотрел, в его взгляде была какая-то звериная страсть. Затем он задумчиво посмотрел на Мэтта. Лэйси быстро отвела свой взгляд и старалась избегать его недобрых глаз, но чувствовала, как он пристально на нее смотрит. Ей стало неуютно. Он смотрел на нее так, словно пытался представить, как она выглядит без одежды.

Мэтт выиграл одну партию, затем другую, и люди за столом стали возмущаться по поводу его везения. Мужчина в красной шляпе уставился на него.

— Ты слишком удачлив, — проворчал он, погладив рукой отвисшую челюсть.

— Может быть, будет лучше, если ты будешь смотреть в свои карты, а не на мою женщину, — грубо парировал Мэтт.

Красная Шляпа пожал плечами.

— Думаю, что ты постоянно помогаешь госпоже удаче.

— Ты подозреваешь меня в обмане? — спросил Мэтт.

Он сказал это довольно мягко, но таверна вдруг замерла.

Мужчина в красной шляпе вскочил из-за стола.

— Я обвиняю тебя в том, что ты слишком удачлив, — ответил он зловеще.

Глаза Мэтта впились в глаза соперника, мысли метались у него в голове. Он не мог рисковать. Не здесь, не со стоящей рядом Лэйси, прямо на линии огня. Он не мог дать себя убить и оставить Лэйси одну среди этого сброда.

— В этом нет преступления, — сказал Мэтт, пожав плечами. — Если тебя это волнует, я уйду.

Мужчина в красной шляпе кивнул:

— Уходи.

Он медленно встал, размахивая руками.

— Но девушку оставь здесь.

Лэйси с трудом глотнула. Конечно, он шутил!

Мэтт встал.

— Боюсь, я не смогу этого сделать, — сказал он обманчиво мягким голосом. — Это моя жена, я люблю ее.

— Оставь ее, — настаивал Красная Шляпа, — или она станет твоей вдовой.

— Лэйси, выйди и жди меня, — сказал Мэтт, не сводя глаз с Красной Шляпы.

— Нет!

— Делай, что я говорю! — отрывисто сказал Мэтт.

— Пожалуйста, Мэтт.

— Черт тебя возьми, Лэйси. У меня нет времени спорить. Убирайся!

Лэйси повернулась и подошла к дверям. Никто не пытался ее остановить. Она стала за дверьми, не желая идти дальше. Что бы ни произошло между Мэттом и мужчиной в красной шляпе, она останется здесь.

Мэтт и его соперник пристально смотрели друг на друга. Атмосфера в таверне была пронизана нездоровым предвкушением драки. Зрители ожидали, что же будет дальше. Будут стрелять из-за женщины, и один из двоих умрет. Мужчина в полосатом жилете придвинулся к бару и начал делать ставки на исход борьбы.

Остальные трое игроков, которые сидели за столом с Мэттом и мужчиной в красной шляпе, отодвинулись подальше.

Мэтт выругался. Он не мог отступать. Он хотел бы иметь лучшее оружие, чем этот маленький пистолет, засунутый за ремень его штанов.

Лэйси затаила дыхание в ожидании, что произойдет. Ей не пришлось долго ждать. Мужчина в красной шляпе быстро выхватил оружие. Мэтт молниеносно вытащил свой пистолет. Одновременно раздалось несколько выстрелов. Запах пороха наполнил таверну.

Казалось, целую вечность никто не двигался, и Лэйси почувствовала, что все в таверне с ужасом замерли. Затем человек в красной шляпе медленно осел на пол. Лэйси заметила темное кровавое пятно на его рубашке.

Мэтт шагнул назад, пистолет все еще был у него в руке, его глаза сузились, когда он обвел диким взглядом комнату.

— Кто-нибудь еще думает, что я обманывал? Все молчали. Мужчина в голубой рубашке покачал головой.

Человек с черной повязкой сказал:

— Вы не виноваты, что вам так везло сегодня.

— Ты, — сказал Мэтт, обращаясь к человеку, который стоял ближе всех к нему, — подай мне оружие.

Человек повиновался, и Мэтт засунул пистолет Лэйси в карман, взяв оружие убитого. Это был новый кольт.

— Сейчас я уйду, — кратко сказал Мэтт. Он собрал со стола свой выигрыш и засунул зеленые банкноты в карман.

— Никто за мной не пойдет.

Мэтт медленно стал пятиться к двери, его холодные голубые глаза сверлили присутствующих. Выскочив на улицу, он схватил Лэйси за руку и потащил ее на аллею позади таверны.

— Мэтт…

— Тихо!

Он стоял, прислушиваясь несколько минут, пока не убедился, что за ними нет погони.

— Пойдем.

Они побежали по аллее к конюшне. Мэтт уплатил человеку за то, что он присмотрел за лошадью Лэйси, затем купил гнедую лошадь золотистого цвета для себя, и они поехали за седлом.

— Я думаю, нам нельзя оставаться здесь на ночь после всего, что произошло, — заметила Лэйси, когда Мэтт расседлал кобылу.

— Пойдем купим чего-нибудь поесть, приобретем, снаряжение и уберемся отсюда к черту.

Она ничего не спрашивала. Мэтт волновался, что родственники убитого, должно быть, разыскивают их.

Лэйси осталась с лошадьми, а Мэтт пошел за продуктами. Он принес еду, снаряжение, а также колоду карт, пинту виски, черную мягкую широкополую шляпу и мешок табака, и они отправились в путь. Лэйси прислушивалась к каждому звуку, но ничего не слышала кроме стука копыт.

— Расслабься, — сказал Мэтт. — Никто нас не преследует, по крайней мере, пока.

Они ехали больше часа, затем Мэтт почистил свою лошадь, и они остановились под мостом.

— Здесь останемся на ночь, а утром первым делом найдем следы, — сказал он, слезая с лошади.

Лэйси кивнула, вдруг почувствовав усталость. До сих пор она не осознавала, в каком напряжении находилась все время в этом заброшенном городке. Она легла под одеяло и закрыла глаза. Мэтт расседлал лошадей, стреножил их, а затем тоже лег.

Она закрыла глаза, но сон не приходил. Пустячный вопрос не давал ей покоя. Она должна все знать.

— Ты обманывал их? — спросила она, привстав.

Мэтт многозначительно взглянул на нее. Затем, не говоря ни слова, он вытащил колоду карт из седла, перетасовал ее, затем раздал карты. Лэйси подняла свою часть карт. У нее был полный сбор, от десяток до валетов. Она вопросительно посмотрела на Мэтта, и он перевернул свои карты. У него были все тузы и короли.

Он посмотрел на нее, и его черная бровь приподнялась. Он собрал карты, перетасовал их, разделил и раздал во второй раз. Теперь у нее было четыре короля, а у Мэтта четыре туза. Следующие пятнадцать минут он снова тасовал карты. Время от времени у него появлялся пиковый туз, а затем он раздал две партии. У Лэйси были валеты и дамы, у Мэтта — четыре туза.

Лэйси бросила свои карты на землю.

— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала она, хотя ответ был очевиден.

Мэтт покачал головой.

— Я не обманывал, но сделал бы это, если бы было необходимо.

Это обеспокоило ее. Какими еще гнусными талантами он обладает? Действительно ли она хочет это знать?

Мэтт долго смотрел в темноту после того, как Лэйси уснула. Он был встревожен. Убить человека — ужасный грех. Если бы он был один, он мог бы избежать стрельбы, но Красная Шляпа был похож на бандита, который выстрелит в спину, не дрогнув. Мэтт не мог рисковать, не мог оставить Лэйси одну в незнакомом городе среди людей, которые не имели никакого уважения к приличной женщине.

Глубоко вздохнув, он закрыл глаза. Он однажды играл на деньги, но это было отвратительно. Проводил большую часть времени в тесных, прокуренных тавернах, полагаясь на удачу или на свои ловкие пальцы, чтобы заработать на жизнь, защищал себя, когда его обвиняли в обмане. Он слышал это обвинение много раз, потому что ему везло в картах, просто везло, как сегодня. Он оставил азартные игры и зарабатывал на жизнь, воруя лошадей, работая то на одном, то на другом ранчо, пока не получал достаточно денег, чтобы жить дальше.

Он заснул, но во сне ему не давали покоя лица людей, которых он убил во время игры. Лицо Красной Шляпы тоже было среди них, только на этот раз он был первым, кто сделал выстрел. Он издал сдавленный крик, когда увидел, как Красная Шляпа нажал на курок. Он увидел, как пуля выскочила из ствола и полетела прямо в него.

— Мэтт, Мэтт!

Голос Лэйси вырвал его из ночного кошмара. Он проснулся, увидев, что она сидит на коленях рядом с ним, ее длинные волосы лежали на плечах.

— С тобой все в порядке? — взволнованно спросила она.

—Да.

Он посмотрел на Лэйси, на лошадей, отдыхающих рядом. Это был только сон.

— Ты видел кошмарный сон? — Да.

Он не хотел признаваться, это было так по-детски. Проклятье! Все казалось таким реальным.

— Ты хочешь поговорить об этом?

— Нет.

— Это поможет тебе.

Это действительно могло помочь. Но как он мог рассказать ей о кошмарах, которые его мучили? Он взрослый человек, а не маленький мальчик, испугавшийся темноты.

— Иди спать, Лэйси.

— Не пойду до тех пор, пока не расскажешь, что тебя беспокоит, — возразила она и вдруг поняла, что его волновало.

— Это тот человек, которого ты убил? Ты его видел во сне?

—Да.

— Тебе часто снятся такие сны?

— Нет.

— Только когда ты… убиваешь кого-нибудь?

— Лэйси…

— Ты убил много людей?

— Не знаю, — резко ответил Мэтт. — Много — это растяжимое понятие. Два? Четыре? Десять?

— Ты убил десять человек? — со страхом выдохнула Лэйси.

— Четырех, считая сегодняшнего. «Десять центов — не так уж много, — вдруг подумала Лэйси, — но десять убитых огромное число».

— Почему ты их убил?

Она не хотела спрашивать, но ее мучило любопытство.

Мэтт поставил кофейник на тлеющие угли. Он не хотел спать. Придется рассказать Лэйси все.

— Я когда-то был заядлым картежником, — сказал он, глядя в пустоту, — и пробивал себе путь с помощью карт. Мне всегда везло. Слишком везло. Если ты выигрываешь очень часто, люди не верят, что ты их не обманываешь. И только немногие этого не высказывают.

Лэйси наблюдала за руками Мэтта, когда он поднял эмалированный кофейник и налил себе чашку кофе. Большие уверенные руки, длинные пальцы, короткие квадратные ногти… Легко представить его в темном костюме и ярком жилете, как он сидит за столом, покрытым зеленым сукном, в шумной таверне. Лэйси вспомнила, что он чувствовал себя в таверне, как дома, какими ловкими были его пальцы, когда он тасовал карты. Итак, он картежник.

— Почему ты оставил это?

— Последним человеком, которого я убил, был почти ребенок. Он проиграл все до цента в покер, обвинил меня в обмане и потребовал, чтобы я вернул ему деньги. Когда я отказался, он направил на меня ружье, и я убил его. — Мэтт покачал головой. — Позже я узнал, что ему было только семнадцать и он украл проигранные деньги у своей матери.

— Как это ужасно!

— Да, ужасно. С тех пор я не брал в руки карты до сегодняшнего вечера.

Лэйси почувствовала симпатию к нему. Он оставил карточную игру, чтобы никогда больше не заниматься этим, но сегодня он сделал это ради нее, ведь они нуждались, а игра в карты была простым способом получить деньги.

— Мэтт… — она не знала, как выразить словами свои чувства, и не была уверена, какие это чувства. Она знала только одно: то, что Мэтт Дрего больше не был ей чужим. Она почувствовала угрызения совести, потому что заставила его делать то, что ему было неприятно, и почувствовала привязанность к нему, ведь он сделал это ради нее.

— Иди спать, Лэйси, — тихо сказал Мэтт. Она благодарно сжала его руку.

— Спасибо, Мэтт.

Он внимательно посмотрел ей в лицо. Она была такая красивая в лунном свете, такая незащищенная

Со стоном он привлек ее к себе и страстно поцеловал, его рот впился в ее губы. Одной рукой он прижал ее бедро, а другой гладил спину. Боже, как она хороша!

Лэйси была слишком ошеломлена, чтобы вырваться, слишком испугана, чтобы думать. Она только чувствовала его губы, то тепло, которое разлилось внутри, словно кровь превратилась в огонь. Она знала, что следует оскорбиться, ведь он повел себя не по-джентльменски, и она хотела дать понять, что чувствует, но ей хотелось, чтобы он целовал ее еще и еще. Это было восхитительное, опьяняющее чувство! Дрожь возбуждения охватила ее, придавая слабость и легкое головокружение. Никто еще не целовал ее с такой страстью, с такой силой. Не дыша, она поцеловала его сама, прижимаясь всем телом, обхватив руками его талию.

И только тогда, когда почувствовала, как его рука гладит ее бедро, она очнулась. С криком, вырвавшись из его объятий, она вскочила.

— Как ты посмел!

— Лэйси, прости.

— Конечно, ты должен извиниться, — сказала она надменно, зная, что ее вина была такой же, как и его.

— Я же попросил прощения, — резко сказал Мэтт, чувствуя, как в нем закипает ярость. «От чего она, черт возьми, взбесилась, — подумал он раздраженно. — Если ей это не понравилось, почему она не сказала об этом?»

Не говоря больше ни слова, Лэйси вскочила и бросилась в постель. Скользнув под одеяло, она натянула его до самого подбородка и уставилась в темноту, слишком возбужденная, чтобы уснуть. Она провела рукой по своим губам, вспоминая его поцелуй.

Улыбаясь в темноте, она уснула.