Пылай и сгорай (ЛП)

Глава 37

На рассвете пасмурного сырого дня Зак проснулся, чувствуя себя расслабленным и отдохнувшим. Рядом зашевелилась Рейн.

— Кто такая Дженна? — тихо спросила она.

Чувство легкости мгновенно исчезло. Пару секунд он раздумывал, не солгать ли ей. Впрочем, до сих пор он ее не обманывал. И не хотел начинать и сейчас. Она имеет право знать.

— Моя невеста. — Он прикрыл глаза рукой. — Год назад она умерла.

Рейн дотронулась до его руки.

— Я не знала. Я думала… неважно. Прости.

Он убрал руку, повернул голову на подушке и взглянул на нее.

— Как ты узнала о Дженне? — спросил Зак.

— Ты звал ее во сне. Я потому и пришла в твою спальню, посмотреть, в порядке ли ты.

Он поморщился.

— Я этого и боялся. Дженна примешалась ко сну о Лоуренсе Куинне.

— Это все объясняет.

— Объясняет что?

— Когда ты выкрикнул ее имя, то сначала я подумала, что Дженна, кем бы она ни была, могла быть одним из плохих парней, встреченных в прошлом. Я не поняла. Что это кто-то из твоих близких.

Он уставился в потолок, понимая, что собирается рассказать ей все.

— Полтора года назад мы с Дженной познакомились на www.arcanematch.com. Это «Тайная сваха», брачное агентство Общества, помогающее его членам находить пару. У людей с сильными психическими свойствами могут быть сложные отношения.

— Я это заметила, — сухо заметила Рейн.

— Согласно «Тайной свахе» Дженна была для меня идеальной женщиной. И будь я проклят, если это было не так.

Рейн ничего не сказала. Зак почувствовал, как она чуть отодвинулась, отгородившись от него.

— Дженна была очень красивой, — произнес он, решив, раз уж начал, идти до конца. — Но у нее было гораздо большее, чем просто красота. Она была умна. Хорошо образована. Казалось, она лучше меня знала, чего я хочу, еще до того, как я сам это понимал, в постели и вне ее.

Рейн натянула простыню до подбородка:

— Понимаю.

— Она очаровала мою семью и всех друзей. Она могла быть сексуальной или страстной, обаятельной или игривой, в зависимости от моего настроения. Ей нравились те же вещи, что и мне, начиная с музыки и кончая едой в отпуске. Мы никогда не спорили. Мы смеялись над одним и тем же. Она никогда не жаловалась, когда какое-нибудь дело захватывало меня на несколько дней или недель подряд. Она была всегда…

— Совершенством, — подсказала ровным голосом Рейн.

— Да. Они с моей матерью планировали совершенную свадьбу. И идеальный медовый месяц. Я говорил себе, что мне следует быть счастливейшим человеком на земле. Но я таковым не был.

— Совершенства для тебя оказалось недостаточно? — Сейчас в голосе Рейн появился заметный надлом.

Он встретился с ней взглядом:

— Все было уж слишком, черт возьми, совершенным. В конце концов, я решил, что Дженна слишком хороша, чтобы быть правдой.

— Ты пытался найти недостатки в идеальной женщине?

— Да.

Рейн села, все еще сжимая простыню.

— Ради Бога, зачем?

— Потому что в какой-то момент я все же понял, что не люблю женщину, по уверению всех, идеальную для меня, и должен был понять, что не так.

— С ней?

— Нет, — сказал Зак. — Со мной.

— Ну и?

— Я начал раскапывать ее идеальное прошлое. Когда я вышел за пределы данных в компьютере, которые были чисты как снег, я, в конце концов, начал находить некие пробелы в образце совершенства. Сначала мне пришла в голову мысль, что она просто скрывает несколько секретов.

— Ты воспринял это, как хороший знак?

— Веришь или нет, но было облегчением узнать, что возможно она обычный человек.

— Что же случилось?

Рейн выглядела поневоле очарованной.

— Я вел себя осторожно, но у Дженны была интуиция десятого уровня. Она стала подозревать, что у меня имеются сомнения по отношению к ней. И очень забеспокоилась.

— Вы поссорились?

— Можно и так сказать. Она попыталась отравить меня.

Рейн ошарашено уставилась на Зака:

— Ты серьезно?

— Единственное, что спасло меня, это мои способности. Она положила яд в бутылку моего любимого скотча, тот, что я пью, когда видения по-настоящему достают меня.

— Как ты узнал, что там яд, прежде чем выпил?

— Тем вечером она сама принесла бутылку из шкафчика в спальню. Просто было что-то такое в том, как она ее держала. Я наблюдал, как она наливает скотч, и знал, что она собирается убить меня.

— Боже правый. Я даже не знаю, что сказать. — Рейн, нахмурившись, помолчала. — И что же случилось, когда ты отказался выпить скотч?

— Она немного взбесилась. Не знаю, как еще описать это. Она бросилась на меня и попыталась выцарапать мне глаза. Она визжала, что она идеальна для меня снова и снова. В конце концов, я умудрился ее успокоить. Потом позвонил одному доктору из Общества. Он поставил диагноз, что у нее психологический срыв. Мы поместили ее в одну из клиник Общества.

— Что произошло?

— Через два дня ее признали невменяемой сумасшедшей. Над ней установили наблюдение, но она нашла способ покончить с собой.

Рейн широко распахнула глаза от ужаса:

— Ты говорил, что внезапное помешательство типично для тех, кто принимал ту формулу и потом лишились наркотика.

— Именно.

— Зак, ты хочешь сказать, что тебя чуть не отравил член «Ночной тени»?

— «Ночная тень» не хотела отравить меня, — тихо сказал он. — Целью Дженны было выйти за меня замуж.

Понимание озарило умное лицо Рейн.

— Ну, конечно. Если бы агент вступил в брак с кем-нибудь из семьи Джонсов, у них бы появился идеальный шпион.

— Они подготовили для нее почти идеальное прикрытие и исхитрились проникнуть в файлы «Тайной свахи» и внедрить его. Вдобавок, они проникли в генеалогическую базу данных Общества, чтобы оставить там на Дженну солидную родословную.

— Как «Ночная тень» догадалась, каким образом сотворить для тебя идеальную женщину? — спросила Рейн.

— Они вскрыли «Тайную сваху» и украли мой психологический портрет. Затем построили психологический портрет для Дженны, который совпал почти на сто процентов. Дженну выбрали не только за красоту, но и потому что она была превосходной актрисой. У нее к тому же имелась интуиция высокого уровня, как у моей матери. Они усилили ее природные способности с помощью формулы.

— И превратили в идеальную женщину, — прошептала Рейн.

Зак закинул руку за голову:

— До тех пор, пока она не попыталась меня отравить. Удивительно, как такая мелочь может разрушить идеальные отношения.

— Полагаю, некоторым мужчинам просто не угодишь.

Уголки губ Зака дрогнули, и напряжение внутри него ослабло.

— Считай, что я разборчивый, — согласился он.

— Ты сказал, что она пыталась убить тебя, испугавшись, что ты ее подозреваешь?

— Да.

— А какой в этом смысл? Если план провалился, зачем рисковать, убив Джонса? Она должна была знать, что «Джи энд Джи» и Совет не успокоятся, пока не поймают ее.

— Она была в отчаянии. Я же тебе говорил, что «Ночная тень» не признает провалы. Яд, который она использовала, имитировал бы сердечный приступ. Она надеялась, что если я умру естественной смертью, ее руководители снимут с нее ответственность.

— Жесткий народ.

— Весьма жесткий.

Рейн обхватила руками колени и положила на них подбородок.

— Кто-нибудь в Обществе знает, что произошло между тобой и Дженной?

— Нет. Все дело замяли Магистр, Совет и «Джи энд Джи». Официальная версия: моя невеста покончила жизнь самоубийством.

— Что и является правдой, — заметила Рейн.

— Вроде того. Хотя, насколько мне кажется, своего агента убила «Ночная тень».

Рейн обеспокоено всмотрелась в него.

— Ты был на волосок от смерти.

Зак мрачно улыбнулся:

— Совершенство слишком переоценивают.

— Ты в самом деле не любил ее?

— Я был ослеплен какое-то время, — признал он. — Но, в конце концов, посмотрел в лицо факту, что чего-то не хватает.

— Хотя это скорей поколебало твою уверенность в себе, верно? Заставило прислушаться к твоей собственной интуиции.

— Верно.

Рейн кивнула.

— В гораздо меньшей степени, но такое случилось и со мной после неудачи с Брэдли. Я все удивлялась, как я могла убедить себя, что он Мистер Идеал.

Зак потянулся и поймал ее за запястье:

— А ты уверена, что он не такой?

Она улыбнулась.

— Никакого сомнения в душе.

Зак потянул ее вниз в постель, а сам вытянулся рядом, опершись на локоть.

— В моей душе тоже, — произнес он.

И прижался к ее мягкому теплому телу.

А потом медленно любил ее в утреннем свете, всецело наслаждаясь тем, как растет в ее глазах желание, и их затуманивает страсть. И когда в руках его она превратилась в жидкое пламя, он глубоко утонул в ней. Ноги ее обхватили его крепче, и спальня вдруг наполнилась высекающей искры энергией жизни.