Пылающие души

Глава 10

Дерек сидел за письменным столом, устало склонившись над ворохом карт и бумаг. Фонарь замерцал. Дерек рассеянно подумал, что больше керосина нет ни в одном фонаре. Впрочем, какая разница? Чтобы размышлять, ему не нужен свет.

Снаружи завывал ветер. Эти звуки напоминали стоны, которые, как слышал Дерек, доносятся из лечебниц для душевнобольных. Кто-то рассказывал ему, что безумцы воют во время полнолуний. Дерек задумался об этом, но вскоре опомнился и встряхнул головой, собираясь с мыслями. Перед ним стояла почти неразрешимая задача: провести корабль мимо вражеской эскадры и благополучно вернуться в порт Уилмингтона. Трюм доверху набит хлопком. Хлопком из Роуз-Хилла, с удовлетворенной улыбкой отметил капитан.

Он откинулся на спинку стула и взгромоздил длинные ноги в сапогах на заваленный бумагами стол.

Он думал о Вирджиле Оутсе. Этот человек с первого взгляда вызвал у Дерека неприязнь. Он держался напыщенно, поминутно хвалился своими связями, всеми средствами стараясь заставить людей думать, будто у него денег куры не клюют. Вскоре предстоит выяснить, так ли это на самом деле.

Дерек усмехнулся, представляя себе, как взъярится Оутс, узнав, что его прекрасная невеста похищена.

Четверть миллиона золотом. Что и говорить, нешуточная сумма. Увидев ее в записке с требованием выкупа, Гаррис изумился и заявил, что вряд ли Дерек всерьез рассчитывает получить такие деньги. Гаррис предположил, что Дерек приказал похитить Джулию не ради выкупа, а чтобы иметь предлог задержать ее на борту корабля для собственного удовольствия.

Гаррис нравился Дереку. Он был преданным офицером. Но его обвинение чуть не вызвало у капитана вспышку ярости. Почувствовав, что переступил опасную черту, Гаррис немедленно пошел на попятный.

Дерек не понимал, почему его вдруг охватила ярость. До сих пор он сам не сознавал своих истинных намерений. Гаррис невольно открыл ему глаза.

Бессмысленно было отрицать, что Дерека пленила редкая и утонченная красота Джулии. Он изучал ее лицо пристально, как морскую карту, запоминая его до мельчайших подробностей – так, чтобы потом, закрыв глаза, без труда представить себе чувственные очертания губ, зеленые глаза с поволокой – таинственные, опьяняющие…

А как отчетливо он помнил прикосновения к ее нагому телу, к нежной шелковистой коже, к формам, словно выточенным из лучшей слоновой кости, но только не холодным и неподвижным, а теплым, живым! Нет, Джулия вовсе не была холодна. Она быстро перестала разыгрывать недотрогу и делать вид, что ласки Дерека оскорбительны для нее. Она охотно отвечала на его поцелуи, и он чувствовал, что физически ее тянет к нему. Вместе они провели немало упоительных, сладострастных часов.

Нахмурившись, он полез в нижний ящик стола за припрятанной флягой рома, откупорил ее, поднес к губам и сделал большой глоток. Вытирая губы тыльной стороной ладони, Дерек выругал себя за слабость и попытку забыться с помощью спиртного.

Океан бушевал все сильнее, подбрасывая корабль на высоких волнах. Издалека доносились раскаты грома, то и дело на чернильно-черном фоне неба виднелись ослепительные зигзаги молний. Гроза, собиравшаяся несколько дней, теперь, казалось, вырвалась на волю. Дерек знал: во время шторма управление кораблем требует опыта и сосредоточенности. Он не мог позволить себе прятаться в каюте, утешаясь ромом.

И вместе с тем он понимал, почему ему понадобился глоток крепкого напитка. Его влекло к Джулии. Еще никогда в жизни он не пылал такой страстью к женщине. Возможно, дело было не только в страсти. Нахмурившись, Дерек напомнил себе, что Джулия – всего-навсего случайная любовница, не более. С тех пор как Дерек узнал, какое наслаждение может доставить мужчине женщина, он ни разу не подал виду, что дорожит какой-нибудь из своих временных подружек.

В каком-то смысле женщина – не что иное, как ночной сосуд. И не важно, как она прелестна, желанна и притягательна.

Только Богу известно, сколько женщин Дерек познал за свою жизнь. Он и не пытался вести им счет. Но ни к одной из подруг он не возвращался дважды – если не считать Опал, хозяйки ричмондского борделя. Но это было совсем другое дело. Дерек щедро платил ей, а задачей Опал было ублажать его. Она никогда не требовала жениться на ней, при расставании не обещала ждать. Опал знала, для чего на свете существуют женщины, и была сведуща в своем ремесле. По мнению Дерека, именно такой и должна быть женщина. Жену ему заменяло море. Никто не мог разлучить Дерека с морем – по крайней мере надолго.

И все-таки он иногда удивлялся своему пристрастию к суровой жизни моряка. Чем же все это кончится? Когда-нибудь он состарится, солнце и ветер избороздят морщинами его кожу. Согбенные плечи будут ныть от сырости и холода. И что же дальше? Ему останется лишь сидеть на пристани, наблюдая за отплывающими кораблями, и делиться морскими байками с товарищами по несчастью, ждущими смерти.

Черт!

Дерек со стуком опустил ноги на мерно раскачивающийся пол каюты. Не время предаваться мрачным мыслям. Должно быть, гнетущее чувство у него вызвала война. По правде говоря, за время войны он заработал столько денег, сколько раньше ему и не снилось. Когда война завершится – не важно, кто победит в ней, – он купит себе лучший корабль, какой когда-либо рассекал океанские воды. На закате жизни ему не придется жаловаться на судьбу. Он наймет молодого капитана, поручит ему управление кораблем и будет плавать по морям до самой смерти. В конце концов, его труп поглотят таинственные океанские глубины.

А сейчас пора заняться неотложными делами, с желчной усмешкой решил Дерек. Джулия Маршалл не покинет корабль до тех пор, пока не будет уплачен выкуп. Пусть матросы шушукаются и ворчат сколько влезет. Дерек знал, как он поступит. Он не только получит кругленькую сумму, но и сделает одолжение Джулии – спасет ее от Вирджила Оутса!

Неожиданный раскат грома прогремел над самым кораблем. Дерек бросился к иллюминатору и увидел, как на небе пляшут желто-белые сполохи. Наверное, Джулия сама не своя от страха. Прошла уже неделя с тех пор, как ее доставили на борт корабля и заперли в каюте. Дерек распорядился ни на миг не выпускать ее за дверь. Еду ей приносили в каюту, но каждый раз матрос сообщал Дереку, что Джулия почти ничего не ест. Вероятно, она совсем исхудала – ведь и раньше она была тонкой как тростинка.

Дерек задумчиво почесал заросший щетиной подбородок. Долг вежливости требовал от него лично проведать Джулию. Как-никак он капитан этого судна.

Однако Дерек пообещал себе держаться подальше от Джулии. Он привез ее на корабль только ради денег, да еще в надежде спасти от печального существования в Англии. Но как быть, если выкуп он не получит? Дерек покачал головой.

Раздался еще один раскат, громче первого. И тотчас небо разрезала вспышка молнии. Грозовые тучи повисли над самым кораблем.

Дерек прошел к двери каюты, открыл ее и выглянул наружу. В коридоре никого не было видно. Фонари давно потушил яростный ветер.

Поднявшись по трапу, Дерек вышел на палубу, ежась от пронизывающего ветра. Шторм и вправду будет неистовым, в тревоге подумал он.

Корабль раскачивался на волнах. Дерек приказал матросам спустить и закрепить паруса. Он знал, что некоторые из членов экипажа наверняка пренебрегут своим долгом и поспешат укрыться в кубрике, опасаясь, как бы их не смыло за борт.

При свете молний он разглядел пенистые гребни волн. Никогда еще он не видел океан в таком бешенстве – казалось, сам Бог в гневе послал на погибель кораблю своих самых мстительных фурий.

Дерек медленно двигался по палубе, держась за снасти и нащупывая дорогу в полутьме. Он хотел убедиться, что все паруса убраны. Порой он не доверял ни Гаррису, ни Уотсону.

– Сэр!

Дерек обернулся; он уже промок до нитки. Его окликнул Терман Дебнам, кочегар, который тоже был насквозь мокрым. Сгибаясь в три погибели под порывами свирепого ветра, кочегар одной рукой придерживал фуражку, а второй хватался за свисающие снасти.

– Шторм разошелся вовсю, – крикнул кочегар, перекрывая вой ветра. – Я велел набить топки доверху. Нам остается лишь задраить палубные люки и молиться. Мистер Гаррис приказал всем матросам спуститься вниз. На палубе сейчас небезопасно. Гарднер чуть не свалился за борт – хорошо еще, его успели схватить за ноги и перетащить через поручни.

Дерек встревожился, но опыт подсказывал, что ни в коем случае нельзя выказывать опасения в присутствии матросов. Гордо выпрямившись и возвышаясь над Дебнамом, Дерек взглянул на него с таким видом, словно спокойно обдумывал положение. Наконец он быстро и повелительно кивнул со словами:

– Отлично. Ступай вниз. Все обойдется, Дебнам, – не впервой. Где наша не пропадала!

– А как же, сэр! – отозвался кочегар и двинулся прочь. Дерек видел, как Дебнам поскользнулся на мокрой палубе и рухнул ничком. Схватившись за крышку люка, он тяжело поднялся и пошел дальше.

Внезапно судно накренилось, и Дереку пришлось уцепиться за поручни – палуба стала уходить из-под ног. Оставаться наверху и впрямь было опасно. Дерек двинулся к своей каюте, но передумал. Джулия наверняка перепугана. Он запретил матросам разговаривать с ней – значит, к ее опасениям примешивается тоска.

Из гуманных побуждений Дерек решил навестить ее. Он осторожно спустился вниз и остановился в коридоре. С промокшей одежды ручьями лила вода.

Дойдя до каюты Джулии, он поднял тяжелый засов и хотел уже войти, но передумал – прежде следовало постучать. На стук никто не ответил. Дерек постучал погромче, помедлил, повернул дверную ручку и шагнул в кромешный мрак.

– Джулия! – негромко позвал он.

В темноте послышался громкий вздох и негодующий возглас:

– Это вы? Как вы посмели явиться сюда? Дерек пинком закрыл дверь.

– Почему здесь темно? Я же велел принести сюда фонарь!

– Мне не нужен свет, – отрешенно произнесла Джулия. – Участь пленницы и без того слишком тягостна – меня не прельщает возможность разглядывать свою тюрьму.

Корабль вновь накренился, да так резко, что на миг Дерек испугался, что он ляжет на борт. Но не прошло и минуты, как крен изменился. Дереку пришлось опереться о стену.

– Черт возьми, Джулия, зажги фонарь, пока я не свернул себе шею.

Он услышал притворно тяжелый вздох, а затем шорох – Джулия явно выполняла его просьбу. Через несколько мгновений каюту залил тускло-желтый свет, создавший подобие уюта.

– Вот так-то лучше. – Дерек оглядел Джулию. Как он и опасался, она заметно похудела и побледнела. Его взяла досада: – Мне говорили, что ты ничего не ешь. Отныне ты станешь съедать все, что тебе принесут, до последней крошки, иначе я буду кормить тебя силой.

Джулия вскинула голову, ее глаза недовольно блеснули.

– Полагаю, затем, чтобы я не умерла от истошения? Ведь платить выкуп за труп никому и в голову не придет, верно? Но если я останусь жива, кому какая разница, похудела я или нет? Вам же нужны только деньги!

Она отвернулась, глядя в иллюминатор на молнию, которая рассекла надвое ночное небо и осыпала его золотыми и серебряными искрами. В глазах Джулии сверкали слезы. Ей не хотелось, чтобы Дерек заметил их.

– Вы негодяй, Айронхарт, – прошептала она. – Как бы я хотела дождаться вашей смерти!

Дереку не удалось подавить смешок. Сердясь, Джулия становилась еще прелестнее.

– Ты действительно думаешь, будто, кроме денег, мне ничего не нужно? Иди сюда, детка. Сдается мне, ты знаешь, как я ценю твое общество. Может, я и похитил тебя только потому, что не хотел расставаться с тобой. Как знать – может, на деньги мне наплевать!

– Ваши аппетиты мне известны, – резким тоном отозвалась Джулия. – Мне говорили, что капитан судна, прорывающего блокаду, зарабатывает за одно плавание не меньше пяти тысяч долларов. Даже вашим помощникам достается по тысяче долларов. И вы, несомненно, выручили кругленькую сумму за хлопок из Роуз-Хилла, не говоря уже о деньгах, уплаченных вам мамой. Я ненавижу вас и таких людей, как Вы: для вас война – всего-навсего источник дохода!

– Само собой. – Джулия сидела на стуле возле иллюминатора, а Дерек расположился на краю койки – так близко, что мог бы прикоснуться к Джулии, если бы захотел. Ему и вправду хотелось этого. Но торопиться не следовало.

Он вытащил трубку и кисет. Под недовольным взглядом Джулии он набил трубку, раскурил ее и затянулся. Вскоре сизое колечко дыма поплыло к потолку.

– А разве я обязан рисковать жизнью на поле боя? Погибнуть можно и в море, но я надеюсь прежде сколотить недурное состояние. И к тому же, – продолжал он, – суда, прорывающие блокаду, – единственная опора Конфедерации. После того как Линкольн отдал приказ о блокаде портовых городов, люди в них гибли от голода – до тех пор, пока наши суда не начали доставлять провиант и боеприпасы. Я слышал, блокада Саванны уже началась. Теперь важно удержать Уилмингтон, рай дня контрабандистов: флот северян не в состоянии полностью преградить выход из устья реки Кейп-Фир. Ее устье разделено надвое небольшим островком и перегорожено песчаной отмелью. Уилмингтон расположен выше по реке, на расстоянии нескольких миль. Его защищает от неприятеля батарея форта Фишер. Суда контрабандистов без труда добираются до Уилмингтона и покидают порт; ночью или в тумане они видны лишь с расстояния в сотню ярдов. Янки не слышат шум наших двигателей из-за рева бурунов.

Он сделал паузу и вновь затянулся, довольный, что сумел разговором отвлечь Джулию от мыслей о шторме. Корабль по-прежнему качало и трясло, словно матроса с похмелья, но Джулия уже не выглядела такой испуганной, как раньше.

– Большие английские суда, груженные оружием и предметами роскоши из Европы, разгружаются на Бермудах или в Нассау, принимают на борт хлопок и отправляются в обратный путь, – объяснил он. – Последние мили между Бермудами и портами конфедератов преодолевают быстроходные, маневренные легкие суда – такие, как мой «Ариан». Должно быть, ты уже заметила, что «Ариан» выкрашен в серый цвет. Я велел перекрасить его, узнав о предстоящей блокаде. Уже тогда я знал, чем стану заниматься. Если небо прояснится, через неделю мы будем в Уилмингтоне, – закончил он.

Внезапно Джулия вскочила.

– Дерек, я требую отвезти меня в Саванну. Ты совершил преступление, но если ты благополучно доставишь меня домой, я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебя не постигло наказание. А если ты не отпустишь меня, за последствия я не ручаюсь. Не забывай: у меня есть брат, который любит меня. Он не станет сидеть сложа руки, когда узнает, что со мной стало, и постарается отомстить, пусть даже ценой собственной жизни.

Дерек криво усмехнулся:

– Джулия, ты вернешься домой, как только будет уплачен выкуп. И не раньше. Почему бы тебе не воспользоваться случаем и не проложить для себя новый курс? Такой, чтобы тебе не пришлось выходить замуж за нелюбимого человека.

В ее глазах засверкали жгучие слезы.

– Зачем тебе это понадобилось? Понимаю, тебе нужны деньги, но согласись, это безумие! Что, если Вирджил не сумеет собрать нужную сумму? Если у него попросту нет таких денег? А единственное имущество мамы – груз, который находится здесь, в трюме. – Она потрясла вскинутыми руками. – Это безумие! Господи, на что ты надеешься? Я оказалась во власти сумасшедшего!

– И в глубине души рада этому.

– Значит, вот как ты считаешь? Дикарь! – Джулия подступила к Дереку вплотную, дрожа от ярости. Как ей хотелось отвесить ему пощечину! – Ладно, будь по-твоему. Бери меня. Утоли свою похоть, а потом отпусти меня на свободу.

Дерек умел держать себя в руках, но язвительные обвинения Джулии задели его за живое. Он прищурился. И вправду, он хотел ее. Множество бессонных ночей он провел, ворочаясь в постели и вспоминая минуты близости. А теперь, видя, как пылают глаза Джулии, как играет на ее губах надменная усмешка, он просто не мог дать себе волю.

– Ты доставила мне не больше удовольствия, чем любая женщина, с какой я когда-либо спал, – парировал он дрогнувшим от злости голосом. – Признаться, у меня бывали любовницы и получше, так что не обольщайся и не думай, что я похитил тебя, сгорая от желания.

– Неужели? – скептически переспросила Джулия. – Попробуй только сказать, что я тебе безразлична! Лгун!

Она встряхнула головой, волосы рассыпались по плечам.

– Ну, смелее! Возьми меня! Можешь забавляться со мной, сколько пожелаешь, – только потом отпусти.

Крылья носа Дерека раздувались, на щеке начал подергиваться мускул.

– Не знаю, какой выкуп ты запросил за меня, но цену всегда можно снизить, разве не так? Ради чего ты рисковал жизнью, устроив похищение? Должно быть, ты все продумал заранее.

За время долгих ночей и дней, проведенных под замком в каюте, нервы Джулии натянулись до предела. Она чувствовала, что вот-вот разрыдается.

Непослушными пальцами она расстегнула лиф платья и резким движением спустила его с плеч, обнажая грудь. Платье упало к ее ногам. Переступив через ворох ткани, Джулия пинком отбросила его в сторону и принялась снимать белье.

Наконец она застыла перед Дереком совершенно нагая, слегка расставив ноги и уперев руки в бока.

– Прошу! – прошипела она, вызывающе выпятив грудь. – Я твоя, ублюдок.

Дерек не сделал ни малейшей попытки коснуться ее. Его взгляд путешествовал вверх и вниз по обнаженному телу.

– Ведь ты этого хотел, правда? – продолжала язвить Джулия, голос которой стал пронзительным от волнения.

Неожиданно Дерек вскочил и наотмашь ударил Джулию по щеке. Она пошатнулась, быстро восстановила равновесие и разразилась неестественным смехом сквозь слезы:

– Я не боюсь тебя, Айронхарт. Поступай со мной как пожелаешь…

Он схватил ее за плечи и встряхнул так яростно, что голова Джулии беспомощно заболталась, а в глазах отразился неподдельный страх.

– Да, черт побери, я хочу тебя! – выкрикнул он. – Не воспылать к тебе желанием способен только глупец или евнух. Но это еще не значит, что я овладею тобой.

Он отпустил ее так внезапно, что Джулия споткнулась и упала. Не пытаясь помочь ей встать, Дерек холодно продолжал:

– Ты для меня – всего-навсего заложница, за которую я надеюсь получить четверть миллиона золотом. Когда деньги окажутся у меня, ты будешь свободна.

Джулия уставилась на него с ненавистью:

– Да, ты не подвергал меня насилию, но ты завладел моим рассудком и душой, не оставив мне ничего. Ты доволен?

С трудом поднявшись, она прошла к кровати и легла, вздрагивая от судорожных всхлипов.

Дерек стоял молча, глядя на нее. Она и впрямь была прекрасна. Упругие округлости ягодиц, сливочно-белая кожа… Он сгорал от желания лечь рядом с ней и отдаться страсти.

Слезы Джулии тронули его, прогнали гнев.

– Прости, Джулия. Я не хотел обидеть тебя, но от злости потерял голову…

Она продолжала плакать.

Присев на край койки, Дерек осторожно вытащил из-под ног Джулии свернутое одеяло и укрыл ее.

– Не считай меня жадным и корыстным. В сущности, я сделал тебе одолжение.

– Одолжение? – Она приподнялась на локтях и изумленно воззрилась на него. – Ты спятил? Ты считаешь одолжением то, что назначил за меня выкуп? Должно быть, мама до смерти перепугана…

– Как только выкуп будет уплачен, я отпущу тебя. А что касается твоей матери, то она не одинока – с ней осталась служанка. – Он улыбнулся. – Одолжением я считаю возможность еще раз подумать и отказаться от брака с Вирджилом Оутсом.

Джулия ошеломленно захлопала глазами:

– Если для тебя я всего лишь заложница, почему же ты неравнодушен к моей судьбе?

Она привстала, и одеяло сползло с ее груди. Сердце Дерека неистово забилось. Прерывисто вздохнув, он отвернулся.

– Предположим, что часть выкупа я отдам тебе. Ты могла бы начать независимую жизнь. Отправляйся на Север, сама разыщи брата. Надеюсь, такой поступок будет оправданием мне?

– Если мама каким-то чудом соберет нужную сумму, отчасти она и вправду будет принадлежать мне. – Джулия задумчиво смотрела на него. – А если ты не получишь выкуп? Как ты тогда поступишь со мной?

Он пожал плечами:

– Об этом мы поговорим, когда придет время. А пока будет лучше, если мы попытаемся сохранить хотя бы видимость дружбы.

– Дружбы? Да ты и впрямь рехнулся. – Джулия хрипло рассмеялась.

– Если мы поймем друг друга, я разрешу тебе наслаждаться свежим воздухом и солнцем на палубе. Ты сможешь обедать вместе с офицерами и развлекаться беседами с ними. Я искренне беспокоюсь о тебе. Ты неважно выглядишь.

Он добавил, что им придется провести вдвоем некоторое время.

– В письме с требованием выкупа я упомянул имя доверенного лица из Уилмингтона, но невозможно угадать, когда твоя матушка свяжется с ним. Как только мы освободим трюмы и возьмем на борт новый груз, мы вновь поплывем к Бермудам. Возможно, в Уилмингтон мы вернемся лишь через месяц.

После непродолжительного размышления Джулия кивнула:

– Хорошо. Давай заключим перемирие. Я ненавижу и презираю тебя, но готова скрывать свои чувства, если это поможет мне выбраться из каюты.

– Мудрое решение. – Усмехнувшись, Дерек хлопнул себя по колену и встал. – Шторм утихает. Одевайся, пойдем на палубу. Прогулка тебе не помешает.

Джулия босиком прошлепала по полу к тому месту, где лежала ее одежда, осмотрела ее и нахмурилась, обнаружив, что в порыве гнева разорвала платье. Впрочем, потеря была невелика. Джулия направилась к сундуку, набитому ее одеждой. Она уже давно поняла, почему ее багаж не отправили на Бермуды. Дерек знал, что вскоре она вернется на корабль.

Одеваясь, Джулия чувствовала на себе пристальный взгляд Дерека. Его поведение озадачило ее. Она предложила ему полную свободу действий, но была отвергнута. Не выдержав оскорблений, он отвесил ей пощечину, а потом сам предложил перемирие. Все это выглядело странно.

Воспоминания о страстных ласках нахлынули на нее. А теперь Дерек смотрел на ее нагое тело, и не думая прикасаться к нему. Что он за человек? Искоса бросив взгляд на Дерека, Джулия убедилась, что его желание не исчезло.

Наконец она пригладила волосы и объявила:

– Я готова.

Глаза Дерека вспыхнули.

– Джулия, ты прелестна, как всегда.

Ее тонкие пальцы утонули в огромной ладони Дерека. Он повел Джулию на палубу, на которую по-прежнему падали дождевые капли. Гроза уходила в сторону, вдалеке еще сверкали молнии.

Вдвоем они подошли к поручням, наблюдая, как матросы убирают палубу после шторма.

Внезапно Джулия замерла и стиснула руку Дерека. Проследив за ее взглядом, он заметил призрачные огоньки на верхушках мачт. Они плясали, искрились, изливая холодный, неземной свет и очерчивая контуры корабля. В воздухе явственно ощущался запах озона.

Несколько матросов, заметив огоньки, в испуге вскрикнули и попятились. Джулия стояла неподвижно, крепко вцепившись в руку Дерека.

– Какая красота! – восторженно прошептала она. – Это опасно?

Он усмехнулся. Временами непосредственность Джулии забавляла его.

– Это огни святого Эльма, – объяснил он. – Явление, которое часто наблюдают в море после грозы. Не знаю, в чем причина появления этих огоньков, но я слышал, что их прозвали «огнями святого Эльма» в честь покровителя средиземноморских моряков. Матросы уверены: так покровитель подает им знак, что он с ними.

– Ими нельзя не залюбоваться.

Когда огоньки на мачтах погасли, Джулия отпустила руку Дерека, только сейчас заметив, как крепко стиснула ее. Дерек спрятал улыбку.

Гроза быстро удалялась, но ветер по-прежнему был сильный. Приставив ладони рупором ко рту, Дерек крикнул матросам:

– Поднять паруса! Нельзя упустить такой ветер. Он поможет нам.

Матросы начали карабкаться по веревочным лестницам; каждый из них точно знал свои обязанности. Время от времени они обменивались отрывистыми замечаниями. Затем послышалось гулкое хлопанье парусины на ветру, корабль прибавил ходу. Море все еще было бурным.

Глаза Джулии давно привыкли к темноте, и ее взгляд вдруг упал на то место у поручней, где она пела в злополучную ночь, когда Шед пытался овладеть ею. Вздрогнув, она спросила:

– Что стало с ним?

– С кем? – недоуменно спросил Дерек.

– С Шедом Харки. – По телу Джулии пробежала дрожь отвращения.

Дерек не ответил. Словно забыв о вопросе, он смотрел на воду.

– Дерек, – Джулия настойчиво подергала его за рукав, – что с ним случилось? Он уплыл вместе с янки?

– Нет. – Голос Дерека прозвучал так холодно, что Джулия вздрогнула. – Им полакомились акулы.

К горлу Джулии подкатила тошнота.

– Значит, ты… – Она замерла, не в силах продолжать.

Он кивнул.

– Джулия, ты не понимаешь, как суров морской закон. Харки – мятежник, и я расправился с ним как с мятежником. Его товарищей постигла та же участь. Мы выбросили их за борт. Здешние воды кишат акулами. Все кончилось мгновенно.

– О Господи! – Джулия зажала рот руками и перегнулась через поручень. Представшее мысленному взору зрелище вызвало у нее тошноту.

– Таков морской закон. – Дерек положил руку на плечо Джулии. – Пойми, если на борту корабля царит хаос, корабль обречен. Харки получил второй шанс, – продолжал он, – но вместо того чтобы загладить вину, он пытался убить меня. Я был вынужден приговорить его и остальных к смерти.

Джулия пыталась взять себя в руки. Дар речи вернулся к ней не сразу.

– Может, ты и прав, но все равно это слишком жестоко…

– Жизнь справедлива. А теперь пойдем, я отведу тебя обратно в каюту. Утром мы позавтракаем вместе, и я позабочусь о том, чтобы ты наелась досыта. Я не допущу, чтобы ты вновь заболела.

Джулия не удержалась от ответной колкости:

– Еще бы! Ведь если со мной что-нибудь случится, выкупа тебе не видать как своих ушей!

Дерек обнял ее за плечи и решительно повел к трапу.

– Довольно обвинений, Джулия. Мы ведь заключили перемирие.

– Ты прав, но я не могу сдержаться, вспоминая, во что ты превратил мою жизнь и что стало с мамой.

– Когда-нибудь ты еще будешь благодарить меня, детка, – усмехнулся Дерек.

Остановившись на пороге каюты, Дерек сообщил Джулии, что не станет запирать дверь снаружи.

– Я не вижу в этом необходимости. И вправду, куда ты денешься? До земли десятки миль, и, кроме того, думаю, у тебя нет желания поближе познакомиться с акулами.

Джулия задумчиво прикусила губу. Тусклый свет фонаря подчеркнул мужскую красоту Дерека. В его глазах Джулия разглядела пламя желания. Чувствуя, как в глубине тела распускается горячий бутон, она вспоминала о жажде, которую пробудил в ней Дерек.

– Спокойной ночи, Джулия. – Он собрался уходить, но Джулия удержала его за руку. Подняв бровь, он обернулся.

Она не могла облечь свои чувства в слова, знала только, что провела слишком много одиноких часов в тесной каюте и

потому не могла расстаться с мужчиной, способным удовлетворить ее тягу к плотским наслаждениям.

Плавными движениями рук она расстегнула платье и спустила его до талии. Несколько минут Дерек пожирал глазами ее грудь. Словно в трансе, он протянул руку и зажал ее сосок между большим и указательным пальцами.

Закрыв глаза, Джулия тихо застонала. Огни святого Эльма… Ей казалось, будто все ее тело превратилось в пылающий факел.

Платье с тихим шорохом упало на пол, Джулия легко освободилась от панталон. Дерек подхватил ее на руки, внес в каюту и захлопнул дверь. Осторожно положив ее на кровать, он провел руками по ее телу. Джулия вздрогнула, задыхаясь от удовольствия.

В мгновение ока она оказалась распростертой на постели, между ее ног вошло набухшее, нетерпеливое орудие. Джулия почувствовала, как оно проникает в нее, и удивилась тому, что ее хрупкое тело способно принять в себя такое громадное копье. Вначале, когда они впервые предались любви, она ощущала слабую боль, но вскоре она угасла. Теперь Джулия испытывала лишь блаженство.

Вздохнув, она обвила ногами узкую талию Дерека и вонзила пятки в его ягодицы, побуждая ускорить ритм.

Весь окружающий мир перестал существовать. Его заменило чувственное упоение.

Вдвоем, подобно парусам, раздувающимся на фоне бескрайнего неба, они взмыли на крыльях ветра, забыв обо всем на свете.