Пылающие души

Глава 18

Сидя у маленького стола, небрежно скрестив руки на груди, Дерек не сводил глаз с Джулии. Ее принесли сюда в глубоком обмороке и положили на узкую койку. Ее одежда была перепачкана, волосы встрепаны, но Дереку она по-прежнему казалась самой прекрасной женщиной на свете.

Корабельный врач осмотрел Джулию и сказал, что пойманный беглец чуть не придушил ее. К счастью, он не довел дело до конца, и теперь Джулия могла очнуться в любую минуту. Дерек отказался от предложения врача привести Джулию в чувство нюхательными солями. Пусть выспится. Во время прорыва блокады разговаривать некогда, а в голове Дерека роились десятки вопросов. В первую очередь он хотел узнать, как Джулия попала на корабль, проникла в узкое пространство между тюками хлопка, и почему ее чуть не убил какой-то мерзавец.

Матросы, нашедшие Джулию, объяснили, что один из них, ловко владеющий ножом, метнул его в ногу неизвестного. Взревев от боли, тот отпустил Джулию. Завязалась драка, в которой он погиб. Труп тотчас выбросили за борт, на корм акулам. Джулию принесли в каюту Дерека.

Дерек не подал виду, что он знаком с Джулией, хотя ему было нелегко сохранить самообладание и скрыть тревогу. Последнее время он часто размышлял о судьбе Джулии и клялся себе, что как только война закончится, он отыщет ее, – конечно, если сам останется в живых.

И вот теперь она лежала перед ним во всей красе. Дерек надеялся, что обморок Джулии продлится до тех пор, пока они не проскользнут мимо судов янки и не выйдут в открытое море.

Он плотнее укрыл ее одеялом, задев рукой грудь. Не заметить нарастающее желание он не мог. Держа Джулию в объятиях, он забывал обо всем. Он познал десятки женщин, но ни одна не вызывала у него ощущения, будто он погружается в живой, нежный бархат, готовый принять его. Усмехнувшись, Дерек вспомнил, как Джулия временами пыталась сопротивляться, но он умело доводил ее до экстаза.

Нельзя упустить такой случай, убеждал он себя, покидая каюту. С какой бы целью Джулия ни проникла на корабль, он не отпустит ее, пока не насытится ею.

Дерек вышел на палубу, радуясь, что ночь выдалась безлунной. Сколько бы раз он ни прорывался через блокаду, у него всегда предательски сосало под ложечкой от страха, что их заметят.

Он знал, что суда северян растянулись дугой, длина которой достигала сорока миль – от Новой Бухты, расположенной в двадцати пяти милях к югу от Уилмингтона, вокруг мыса и отмелей до Старой Бухты, находящейся неподалеку от Смитвилла и устья реки Кейп-Фир.

Дерек убедился, что на корабле тихо, но матросы не дремлют. Один из них доложил, что все люки надежно укрыты мешковиной, не пропускающей свет из машинного отделения. Все остальные фонари на борту были потушены, еще один, висящий над нактоузом, был укутан плотной парусиной. Удостоверившись, что темный корабль слился с небом и морем, Дерек негромко отдал приказ, и «Памлико» устремился к цепочке судов янки.

Уже в который раз Дерек пожалел, что нельзя осветить фонарями двадцатипятимильный участок реки с заболоченными берегами, ведущей к проливу между Уилмингтоном и Орлиным островом. На этом участке, в нескольких футах от восточного берега, суда подстерегал торчащий со дна древний кипарис, представляющий нешуточную опасность. Из-за него приходилось делать большой крюк, но опытный лоцман знал, как обойти коварную помеху.

В эту минуту все матросы напрягали зрение, высматривая вдалеке Гору, холм высотой со среднее дерево, цвет которого позволял отличить черный берег от черной воды и означал, что судно приближается к Новой Бухте.

Корабль направлялся к мысу Конфедерации, расположенному в нескольких милях от Новой Бухты. Как только мелководье осталось позади, Дерек расставил лотовых вдоль всего борта. Он слышал, как они перешептываются, меряя глубину. Десять футов. Двенадцать. Пятнадцать. Дерек нутром чувствовал, как глубина под днищем корабля растет.

Предстояло еще провести корабль по Новой Бухте, проливу, который образовался благодаря воздействию ураганов сто лет назад. Несмотря на то, что пролив почти полностью перегораживала отмель из песка и ила, Дерек был одним из немногих лоцманов, знающих пролив как свои пять пальцев. Защиту в проливе обеспечивал небольшой бревенчатый форт, прозванный Бэттери-Боулс.

Дерек знал, что суда северян держатся почти вплотную к берегу, насколько позволяет их низкая осадка, преграждая выход из двух главных проливов, соединяющих море с рекой Кейп-Фир. Старую Бухту, ведущую прямо к устью реки, защищали форты Холмс и Кэсуэлл. С точки зрения лоцмана, это был самый опасный путь: отмель в форме бумеранга, известная под названием Глыба, находилась на глубине всего двух – пяти футов под водой. Одно неверное движение – и «Памлико» сядет на мель, став мишенью для крейсеров янки. Дерек знал, что матросы всецело доверяют ему, убедившись на собственном опыте, что он способен ловко провести корабль даже по самому опасному пути. Он никогда не подавал виду, что сам при этом каждый раз замирал от страха.

Корабль вышел в залив. Вокруг было тихо, Дерек не улавливал запаха дыма, однако чутье подсказывало ему, что где-то в этой зловещей темноте притаился враг, словно гигантский паук в громадной паутине, что он ждет звука, вспышки света. Единственной оплошности было достаточно, чтобы корабль попал под обстрел мощных орудий.

Дерек уже давно перестал считать, сколько раз он прорывал блокаду. С тех пор как «Ариан» был взорван, а сам он спасся чудом, Дерек перестал думать о войне как средстве наживы, благодаря которой можно стать состоятельным человеком. Теперь он мечтал лишь отомстить, и поскольку он давно сроднился с морем и знал, какие опасности таятся в мрачных глубинах океана, ему нравилось дурачить янки, проводя корабли сквозь паутину блокады.

Напряжение нарастало. Это чувствовал не только Дерек, но и матросы. Вскоре оно должно было прекратиться, но каждая секунда казалась вечностью. Дерек старался не думать о настоящем. Он предпринял все необходимые меры пре —

досторожности. Прежде им не раз сопутствовала удача, она не покинет их и сегодня. Дерек мог со спокойной совестью отдаться мечтам о встрече с Джулией.

Внезапно его мышцы сжались, он вцепился в поручни мертвой хваткой. Что-то случилось. Он не знал, что именно, но ощущал это. Его взгляд метался, отыскивая причину беспокойства, нервы натянулись до предела. Напрягая слух, он ловил каждый звук – шорох, шепот. Вдруг он все понял и похолодел.

А затем небо ярко озарил друмондов свет. На расстоянии мили виднелось два корабля.

– Полный вперед! – громогласно выпалил Дерек. – Нас заметили! Мы еще успеем прорваться, живее же, черт побери!

В этот миг оба крейсера янки дали залп, ядра тяжело плюхнулись в воду рядом с кораблем. И немедленно батарея конфедератов открыла с берега огонь по крейсерам, но они были вне досягаемости. Дерек всем существом чувствовал, как медленно ползет «Памлико». Его единственной надеждой было поскорее достичь открытых вод и оторваться от преследователей.

Ядро просвистело над его головой, задело край громадного деревянного рундука и разбило его в щепки. Раненый матрос рухнул на палубу с диким криком.

Еще одно ядро упало возле кормы.

– Четыре румба вправо! – приказал Дерек.

Батарея конфедератов продолжала палить, «Памлико» рвался прочь от берега. Но на палубе царила суматоха, матросы убегали под прикрытие.

В ночи прогремел еще один залп – на этот раз он был точен. Он показался Дереку ударом гигантского кулака.

– Прыгайте за борт! – послышалось на палубе. Матросы вопили, бросаясь к борту и прыгая в воду. Они надеялись доплыть до берега, но Дерек знал, что их шансы ничтожны – корабль уже отошел далеко в море.

Еще одна вспышка осветила небо, ядро разбило в щепки левый борт. Все кончено. Дерек отдал приказ покинуть корабль, однако никто уже не слушал его – каждый спасал свою шкуру. Матросы дрались за доски и шлюпки – все, что могло помочь им удержаться на плаву.

Услышав душераздирающий вопль, Дерек обернулся и увидел, что по палубе бежит человек, превратившийся в пылающий факел. Кто-то прикончил его ружейным выстрелом.

Дерек понимал, что заключительный залп может последовать в любую секунду, обрекая корабль на смерть.

Пора было самому прыгать за борт. Дерек не собирался следовать освященному веками закону, согласно которому капитан должен покинуть свой корабль последним. И кроме того, подумал Дерек, бросаясь к люку, здесь он вовсе не капитан. Конфедерация лишила его этого чина. Он всего лишь лоцман. Команда подчинена ему, но корабль – чужая собственность, поэтому в героизме нет никакой необходимости.

Сейчас Дерек замышлял единственный «подвиг» – спасение Джулии. Без помощи ей ни за что не выплыть, и Дерек не собирался отправлять ее ко дну вместе с кораблем.

Он перешагнул через труп, оттеснил кого-то с дороги ударом локтя. Паника и истерия на палубе усилились, стоял оглушительный крик раненых, знающих, что их обрекли на смерть.

От дыма у Дерека слезились глаза. «Памлико» загорелся, и Дерек не знал, сколько еще времени он продержится на плаву, прежде чем затонет. Но попытаться спасти Джулию все же стоило.

Ворвавшись в каюту, он увидел Джулию в ярком красноватом отблеске пламени, проникающем в иллюминатор. Она сидела на краю койки, растерянно оглядываясь по сторонам. Заметив Дерека, она ахнула:

– Дерек, это ты!

– Некогда болтать, Джулия. – Он легко поднял ее на руки, перебросил через плечо и метнулся к двери.

– Дерек, что происходит? – воскликнула она, унюхав дым. – Объясни, я должна знать!

Не слушая ее мольбы, Дерек пронесся по узкому коридору к трапу и похолодел, увидев, что верхние ступени уже объяты пламенем. Они с Джулией оказались в ловушке. Когда он развернулся к другому выходу, Джулия тоже заметила огонь и закричала от ужаса.

Дерек бежал по коридору к другому трапу, ведущему наверх. В этот миг корабль вдруг накренился, и Дерека отбросило к стене.

В люк хлынула вода. Корабль тонул. Дерек отчаянно рвался к трапу, приказывая Джулии крепко схватиться за него.

– Мне понадобятся обе руки. Держись!

Она судорожно обвила руками его шею. Дерек начал подниматься.

Но не успел он пройти и полпути, как сверху на них обрушился столб воды. Джулия закашлялась, попыталась закричать, и не смогла. Только теперь она осознала, что корабль действительно тонет.

Что-то ударило Дерека по голове, и ему понадобились все силы, чтобы остаться в сознании. Должно быть, вода смыла с палубы незакрепленный груз и он стал барьером на пути к поверхности. Корабль стремительно уходил под воду, трюмы наполнялись водой. Дерек молился только о том, чтобы Джулия не разжала руки: самому ему пришлось отодвигать в сторону груз.

Внезапно он почувствовал, что пальцы Джулии разжались, и подхватил ее, надеясь, что она опомнится. Она должна бороться, обязана найти в себе силы, несмотря на всю хрупкость. Дерек почти не ощущал ее вес.

Вот голова Дерека оказалась над водой, и он с наслаждением глотнул воздуха, чувствуя, что Джулия тоже задышала. Но не прошло и минуты, как они вновь погрузились в холодную темную воду. Запустив пальцы в густые спутанные волосы Джулии, Дерек потащил ее вверх, каждую минуту опасаясь, что она уже захлебнулась.

Крепко прижимая к себе Джулию одной рукой, другой он судорожно греб и работал ногами, чтобы поскорее отплыть от останков пылающего корабля. Вокруг плавали обломки досок, рундуки и тюки хлопка, которые быстро пропитывались водой и тонули. Дерек увидел несколько вспышек и понял, что янки снова дали залп, чтобы прикончить всех уцелевших матросов. Но подойти поближе крейсеры не решались, опасаясь атаки береговой батареи конфедератов.

Подул сильный ветер, поднялись волны. Дерек знал, что начинается отлив: нечего было и надеяться доплыть до берега. Он хорошо плавал и без Джулии наверняка преодолел бы расстояние до берега, но в этот миг он забыл о себе. Джулия гораздо слабее; оставшись без помощи, она погибнет. Смешанные чувства, охватившие Дерека в эту минуту, было невозможно облечь в слова. Он попробует спасти ее и выжить сам, а когда-нибудь потом поразмыслит и поймет, почему в нем вдруг вспыхнула потребность рискнуть жизнью ради этой девушки.

Что-то ударило его в плечо, и от неожиданности Дерек чуть не отпустил Джулию. Оглянувшись, он заметил рядом длинный плоский ящик, подскакивающий на волнах.

– Джулия! – позвал он, стараясь перекричать ветер. – Джулия, ты меня слышишь? – Она была такой неподвижной, что Дереку показалось, будто она потеряла сознание.

Наконец она пошевелилась, застонала и пробормотала, что ей холодно.

– Слушай меня, – заговорил Дерек тоном, каким всегда обращался к матросам – резким, повелительным и категоричным. – Я помогу тебе забраться на этот ящик, и ты будешь крепко держаться за него, ясно? Надвигается шторм, и если мы упустим ящик, то утонем. А теперь хватайся за него и забирайся на крышку. Если ты разожмешь пальцы, то погибнешь. Ты слышишь меня? Ты умрешь…

– Майлс… – прошептала она и закашлялась, поперхнувшись соленой водой. – Майлс… погибнет…

– Нет, погибнешь ты, если разожмешь пальцы, – перебил Дерек. Обхватив сильными руками талию Джулии, он вытолкнул ее из воды, подсаживая на пляшущий ящик. Проверять, выполнила ли Джулия его приказ, не было времени: Дерек должен был сам поскорее взобраться на ящик, пока его не отнесло волной.

Волна окатила его с головой, Дерек ободрал пальцы о шероховатый деревянный ящик. Приподнявшись над водой, он подтянулся и упал на Джулию, пригвоздив ее к ящику своим телом.

Распростершись на досках, Дерек обхватил пальцами края ящика и лег на живот, прижавшись лицом к голове Джулии.

– Мы должны продержаться, Джулия, – крикнул он, перекрывая завывания ветра. – Дует норд-ост – он бушует недолго. Мы справимся…

К счастью, Джулия, измученная испытаниями, вновь потеряла сознание. Ее дыхание затрудняла тяжесть мужского тела.

У Дерека онемели пальцы, ноги ломило от напряжения. Ящик высоко подскакивал на волнах, несколько раз Дерек опасался, что волной их смоет в море, но благодаря силе ему удавалось удерживаться на досках.

Его веки стали смыкаться – нервное напряжение отступало. Может, воображение сыграло с ним злую шутку? Или море и вправду начало успокаиваться? Ветер утихал. На востоке всходило солнце. Дерек не мог позволить себе закрыть глаза. Каждая мышца, каждая кость в его теле горела, точно в огне. Но разжимать пальцы было еще слишком рано…

– Дерек, мне нечем дышать…

Он открыл глаза. Джулия пыталась выбраться из-под него. Солнце пригревало обнаженную спину Дерека. Подняв голову, он обнаружил, что океан быстро успокаивается, гребни волн становятся все более пологими. Сколько же он проспал?

Джулия вновь пошевелилась.

– Дерек, прошу тебя, отодвинься, – взмолилась она. – Я сейчас задохнусь!

Дерек оценивающе оглядел ящик, осторожно разжал пальцы и приподнялся на руках.

– Осторожнее! – предупредил он Джулию. – Я попробую сесть так, чтобы мы не перевернулись, а ты выберись из-под меня.

Через несколько минут они уже сидели друг против друга. Только теперь Дерек заметил, что Джулия почти обнажена: платье превратилось в лохмотья. Криво усмехнувшись, он окинул взглядом ее нагую грудь и пробормотал:

– Всю жизнь мечтал оказаться посреди океана вместе с русалкой.

Проследив за его взглядом, Джулия ахнула и попыталась прикрыть грудь руками.

– А вы ничуть не изменились, Дерек Арнхардт. Вы все такой же дикарь.

Он рассмеялся.

– Как тебе не совестно? – упрекнула Джулия и опустила руки, понимая всю тщетность попыток прикрыть наготу. И кроме того, ящик качался на волнах так, что ей пришлось схватиться за края, чтобы не упасть. – Мы очутились посреди океана, на жалком ящике, а ты смеешься! Может, теперь ты объяснишь, что произошло?

– Мы не сумели прорваться сквозь блокаду, – сообщил Дерек с таким видом, словно речь шла о сущих пустяках. – Янки заметили нас и дали залп. Корабль вспыхнул и затонул. Кстати, могу добавить, что я спас тебе жизнь.

– Сомневаюсь, – возразила Джулия, оглядывая бескрайний океан, сливающийся на горизонте с небом. – Мы все равно или утонем, или умрем с голоду, или… – Внезапно она осеклась и широко раскрыла глаза. – Дерек… – прошептала она, впервые по-настоящему осознав его близость. – Дерек, это ты…

Она бросилась к нему так неожиданно, что ящик рискованно накренился, и Дереку пришлось одновременно выправлять крен и прижимать Джулию к груди.

– Да, милая, – пробормотал он, уткнувшись в ее шелковистые влажные волосы. – Это я, и у нас все будет хорошо. Рано или поздно нас подберет проходящий мимо корабль. Ящик крепкий, он выдержит нас – ведь во время шторма он не утонул, но втайне Дерек думал, что надежда на спасение ничтожна – они еще не добрались до Гольфстрима, где было больше шансов встретиться с каким-нибудь кораблем.

Он взял Джулию за подбородок и прильнул к ее губам в нежном, томительном поцелуе, потрясшем их обоих. Отстранившись, он ласково улыбнулся:

– Ты прекрасна, Джулия. Сколько ночей я провел без сна, вспоминая о том, какой ты была в моих объятиях! Если бы я не боялся перевернуться, то овладел бы тобой немедленно.

– Не вздумай!

Джулия отпрянула, но тут же смутилась и опустила голову, почувствовав знакомое тепло внизу живота. Со стыдом она призналась себе, что ее вновь влечет к Дереку.

Надеясь, что он не обратил внимания на ее дрожь, она торопливо произнесла:

– Давай поговорим о чем-нибудь другом. Расскажи, как ты спасся, когда тебя выбросили за борт.

– Благодаря твоему ножу, – сообщил Дерек. – Мне удалось быстро освободиться от веревок и не порезаться – иначе запах крови неизбежно привлек бы акул. Продержавшись под водой сколько смог, я подплыл к кораблю янки и уцепился за якорный трос. Когда «Ариан» взорвался, я нашел среди обломков прочную доску. Вскоре меня отыскали матросы, услышавшие взрыв.

– Послушать тебя, так все было очень просто! – удивленно воскликнула Джулия.

– Сейчас мне и вправду так кажется, но тогда я перепугался, – Дерек усмехнулся и добавил: – А теперь расскажи о себе, Джулия. Что случилось с тобой? Как вышло, что ты пряталась в трюме моего корабля вместе с дезертиром?

Джулия беспомощно развела руками:

– Не знаю даже, с чего начать… Случилось столько событий, столько бед… – Ее голос дрогнул, и она замолчала, чтобы взять себя в руки. Должно быть, Дерек ненавидит слабых женщин, а он сейчас нужен ей, чтобы спасти не только ее, но и Майлса.

Дерек усмехнулся.

– Времени у нас предостаточно. – Взмахом руки он указал на окружающий их океан.

Наконец Джулия начала печальный рассказ о том, что стало с ней, стараясь не упускать ни одной подробности. Когда она упомянула о том, что была вынуждена подчиниться

насилию Вирджила, Дерек стиснул зубы, в его глазах вспыхнул огонь.

Закончив, Джулия умоляюще взглянула на него и спросила:

– Надеюсь, ты понимаешь, зачем я искала тебя, Дерек? Только ты поможешь мне вызволить брата из тюрьмы Либби.

Дерек нахмурился:

– Лично я в этом не уверен. Ты хочешь освободить человека из тюрьмы, которую охраняют сотни вооруженных до зубов стражников!

– Но один из них – мой кузен, который не откажется помочь, – возразила Джулия и объяснила, кто такой Томас.

Дерек с сомнением покачал головой:

– Не жди от него помощи. Это слишком опасно, и я не вижу выхода…

– Дерек, я выполню любую твою просьбу! – в отчаянии воскликнула Джулия. – Какой бы она ни была! Когда-то ты предлагал мне стать твоей любовницей, а я отказалась. Если ты поможешь освободить Майлса, я буду твоей. Кроме Майлса, у меня не осталось родных. Однажды он спас мне жизнь, но сам навсегда остался хромым. Я в долгу перед ним.

Дерек долго смотрел на нее в упор, покусывая ус, и наконец, произнес:

– Я не стану заключать с тобой сделку. Неизвестно еще, выживем мы или нет.

– А если выживем?

– Лучше сними платье и накрой им лицо. – Дерек явно стремился сменить тему. – Под ярким солнцем ты обгоришь, на коже появятся волдыри.

– А как же ты? – заморгала она. Дерек начал расстегивать брюки.

– И я последую твоему примеру. А если ты стесняешься – несмотря на то, что не так давно мы часами резвились нагишом, – тебе придется забыть про стыд. Сейчас важнее всего выжить.

Солнце палило немилосердно, и Джулия последовала совету Дерека. Разорвав брюки на тонкие полоски, он обмотал ими тело, уже начинающее багроветь.

Длинный день, в конце концов, завершился. С наступлением темноты Джулия почувствовала себя лучше, хотя желудок возмущенно урчал от голода, в горле пересохло, а губы потрескались. – Попробуй уснуть, – мягко посоветовал Дерек, отводя с лица Джулии волосы, подхваченные свежим вечерним ветром. – А я посижу рядом – на случай, если ночью вновь поднимется шторм.

Закрыв глаза, Джулия устало задумалась о том, почему рядом с Дереком ей совсем не страшно. Они наверняка выживут. Она чувствовала это, потому что близость Дерека Арнхардта наполняла ее спокойствием, необъяснимым, но приятным.

– Ты слышала?

Джулия рывком села, изумленная радостным возгласом Дерека. Ящик покачнулся, и оба испуганно наклонились в другую сторону, чтобы выправить крен.

– Джулия, ты слышала его? – повторил Дерек.

Она напрягла слух и зрение, охваченная необычайным волнением. На востоке вдоль горизонта протянулась розоватая полоска зарождающейся зари. Но единственным звуком, который различила Джулия, был плеск воды под ящиком.

– Это кричала птица. Я точно знаю, что это была птица! – Дерек радостно хлопнул себя по коленям. – Мне не почудилось. Я не спал всю ночь и недавно услышал птичий крик.

Джулия зевнула и обхватила себя за плечи, ежась от прохлады. С рассветом вновь должна была начаться невыносимая жара.

– Ну и что? Какая польза от птицы, если нам не удастся поймать ее и съесть?

– Я проголодался так, что съел бы живьем десяток птиц, – усмехнулся Дерек. – Но если я слышал птичий крик, значит, земля близко.

– Слава Богу! – Джулия мгновенно воспрянула духом. Оба замерли, прислушиваясь, и когда крик повторился, они засмеялись от радости.

– Земля вон там! – крикнул Дерек, протягивая руку. – Это остров! Я вижу его! Поплывем туда. Греби, Джулия, греби руками, пока течение не унесло нас в сторону. Придется проплыть не меньше мили. Мы справимся, я точно знаю!

Джулия послушалась приказа и принялась старательно грести обеими руками, подстраиваясь к ритму движений Дерека. Медленно, но неуклонно деревянный ящик приближался к острову. Небо быстро светлело, и при свете они убедились, что перед ними и впрямь островок, поросший деревьями. Подплыв поближе, Дерек заметил, что на нем вряд ли водится дичь.

– Мы будем есть листья, корни – что угодно. Я умею руками ловить рыбу на мелководье. Это наш шанс, Джулия. – шанс выжить…

Грести пришлось долго, но, в конце концов, ящик наткнулся на песчаную отмель. Дерек спрыгнул в воду и Джулия увидела, что она доходит ему почти до пояса. Он протянул руки, и Джулия метнулась к нему в объятия, плача и смеясь. Они побрели было к острову, однако Дерек спохватился и потащил за собой ящик.

– Не знаю, что в нем, но доски нам наверняка пригодятся.

Вдвоем они подтащили ящик к самому берегу. Едва добравшись до пляжа, Джулия упала на песок, зачерпнула его в ладонь и стала пересыпать из руки в руку, смеясь как ребенок.

– А я уже опасалась, что больше никогда не увижу землю! – воскликнула она. – Дерек, мы живы! Я знала, что мы спасемся!

Дерек не слушал ее восторженный лепет: он обыскивал прибрежные заросли в поисках съедобных растений.

– Поживиться здесь почти нечем, – заключил он, – но на листьях осталась пресная вода. Если придется, будем жевать кору. Надо собрать сухие ветки, чтобы зажечь костер, если мы заметим корабль.

Джулия пристально оглядела его нагое тело – образец горделивой мужской красоты, излучающей силу. Подхватив Джулию на руки легко, как пустую раковину, Дерек закружил ее в воздухе, весело смеясь и громко благодаря судьбу за спасение.

Отсмеявшись, он остановился, поставил ее на песок и крепко обнял. Их обнаженные тела соприкасались, соски Джулии терлись о жесткие волоски на широкой груди Дерека.

Руки Дерека заскользили вниз по ее спине, сжали упругие ягодицы, притиснули Джулию ближе. Слегка приподняв ее над землей, он направил свое копье между ног Джулии, в укромное местечко, которое уже давно рассылало обжигающее тепло по всему телу.

Дерек бережно опустил ее на песок и накрыл собой. Их губы слились, Джулия раздвинула ноги и приподнялась, встречая удары Дерека, проникающего в нежные бархатистые глубины ее лона.

– Как долго я мечтал об этом… – пробормотал он, касаясь ее губ, проводя по ним языком, дотрагиваясь до языка Джулии и одновременно погружая в нее свое орудие. – Ты несравненна, Джулия. Такой женщины, как ты, больше не найти. Твое тело словно мед, я готов впитывать эту сладость каждой клеточкой…

Она охотно принимала его ласки, удивляясь тому, как ее хрупкое тело выдерживает столь внушительную тяжесть. Неужели Дерек и впрямь находит ее такой желанной и притягательной?! Любая женщина стала бы воском в его объятиях, но пока Дерек принадлежал ей, Джулии, – принадлежал всецело, и она хотела, чтобы этот час никогда не кончался, хотела вечно лежать на песке и слушать ровный и неумолчный шум прибоя…

Возбуждение неуклонно и быстро нарастало в глубинах ее тела, и Дерек чувствовал это, вонзаясь в нее все резче. Джулия приоткрыла рот в крике экстаза. Дерек передвинулся, подставляя ее губам плечо.

– Не сдерживайся, Джулия, – попросил он. – Дай насладиться тобой…

Она впилась губами в упругую плоть, кусая ее все сильнее с каждой волной страсти, проходящей по телу, а потом и он издал ликующий крик, безжалостно погружаясь в нее, вдавливая ее в шероховатый песок и наполняя своим соком.

Когда все было кончено, они еще долго не могли разжать объятия. Чудесное ощущение близости было слишком ошеломляющим и необъяснимым.

Наконец Дерек перекатился на бок, не отпуская Джулию. Почти касаясь губами ее губ, он пробормотал:

– Люби меня, Джулия. Люби вечно. Больше я никуда тебя не отпущу…

С этими словами он вновь проник в нее в приливе сладкой страсти, и Джулия лишь мельком удивилась тому, что он требовал от нее вечной любви, но сам не давал ей никаких клятв… он брал, а не отдавал, и несмотря на все упоение минуты, сердце Джулии переполнилось печалью.