Растопи мой Лед

Глава 45 Максим

— Вы уверены, что Настя пропала? — я не мог поверить, что все на самом деле так серьезно. — может она как всегда бзыканула и осталась у подруги.

Мы сидели на кухне их квартиры втроем — я, Алексей и Белозеров. Последний был бледен как стена. В его глазах плескалась такая тревога, что невольно и мы с другом начинали нервничать. Особенно я. Хоть и пытался себя убедить, что все происходящее очередная выходка этой козы.

— Уверен. — отец Насти из последних сил держался. — Она с Аллой должна была вечером в десять вылететь в Питер. Сумку вон даже собрала, — кивнул он в сторону чемодана.

На звонки Настя не отвечала. Точнее телефон ее был вне зоны. Мы звонили все, по несколько раз, но результат ожидаемо оставался прежним.

— Я позвонил ребятам, — Алексей, в отличие от нас с Григорием, сохранял адекватность и возможность мыслить рационально. — Они обещали помощь.

— Думаешь, в этом есть необходимость? — мне не хотелось привлекать постороннее внимание, но может он и прав.

— Макс, ты дурак? — Алексей все еще был спокоен, но уже не так как секунду назад. — Ты правда не понимаешь, что все зашло слишком далеко?

— Я если честно, так и не понимаю, кому я мог так навредить! И причем тут вообще Настя? В последнее время у нас ни с кем не было серьезных конфликтов.

— А Маслаков чего тогда так активизировался?

— Нет, ребят, — вмешался в нашу перепалку Белозеров, — тут дело не в работе. И чем быстрее мы выясним все, тем лучше. Я уверен, что Маслаков имеет к этому отношение. Надо пойти к нему и задать прямой вопрос.

— Ага, — откинулся на стуле Алексей. — так он вам во всем и признался. Да и идти к нему не с чем.

— И что? — злился Белозеров. — Просто сидеть?

Сидеть действительно было глупо. Стоило как можно быстрее найти эту несносную девчонку и успокоиться. И если выяснится, что мы зря тут ногти грызли, я ее выпорю. Так, что задница будет красная еще неделю.

Мыслей не было от слова совсем. Белозеров позвонил ее подруге сразу, но та ничего внятного не сказала. Настю она в аэропорту так и не дождалась, вернулась домой. И после звонка Григория тоже запаниковала. И названивала ему теперь чуть ли не каждый час. Ее взял на себя Алексей. Ему как то быстро удалось найти с ней общий язык.

У него со всеми так получалось. Общение давалось ему легко, люди к нему тянулись, доверяли. В отличие от меня. Мне с людьми было сложно и я не пускал никого близко. И до Насти меня это мало волновало. Но сейчас задевало.

Эта девчонка так плотно сидела в моей голове, что я сам на себя злился за свою слабость. Ей я противостоять не мог. С ней хотелось находиться рядом. Пусть она выпендривается, кусает и царапает словами и действиями. Главное рядом. Главное со мной.

Я вдруг неожиданно и остро почувствовал, как мне ее не хватает. Как она нужна мне. И осознание это разрывало все нутро. А если она и права в опасности? Если с ней что-то случится? Я же себе в жизни никогда этого не прощу! Как же я? Я ведь с ума сойду! Без нее сойду! Еще никто и никогда не был мне так дорог, как она.

— Эй. Ты чего? — выдернул из этих мыслей меня голос друга.

— Что? — не совсем я понял, что он имеет ввиду.

— Ты в лице сменился? Вспомнил что-то? — Алексей напрягся в ожидании ответа.

— Нет. — я сейчас разозлился сам на себя. — Просто мысли гоняю, но никак не могу найти ответ.

И тут неожиданно пришла подсказка. Откуда ее не ждали.

— Алло. — Белозеров взял трубку и, услышав оппонента, позеленел. — Где и когда?

Мы с замираем сердца ждали, когда Григорий наконец скажет нам, кто звонил ему. По его реакции я был уверен, что дело казалось дочери.

— Ну? Это Настя? — первым не выдержал я.

— Нет. — Белозеров смотрел на меня стеклянными глазами. Как будто призрак увидел. Или услышал. — Это ее мать.

Что? Какая мать? Настя что, к матери сбежала? Она ведь ее так ненавидит. Или мне тогда это только показалось?

Значит, мать вернулась. Зачем? И какое отношение она имеет к исчезновению Насти?