Райская птичка и черный дракон (СИ)

Глава 46. Пойдем домой, дорогая!

Боги приняли его. Не все были согласны с этим, но он прожил относительно праведную жизнь в теле Лю Цзина и не показал своей отвратительной демонической сущности, как многие ожидали.

Суд был окончен.

Мира хотела обсудить с Лю Мейлуном все, что произошло, скорее сказать, что это не она плакала по нему, не она целовала его, не она так отчаянно любила его. И вообще не его, а Лю Цзина. Не она, а Хун Хуа.

Но Владыка сразу ушел, холодно кинув через плечо: «Прощайся с родными». И Мира вздрогнула от этих слов. Действительно, ведь она снова должна вернуться в Царство Златых Врат.

Ей все еще было нехорошо, она никак не могла отойти от своей земной ненастоящей потери. Сирин и Алконост ничего не сказали ей, никаких нравоучений в этот раз, они просто обняли её с двух сторон. А Мира просто тихонько заплакала. И у наставниц появились их крылья — у Алконост — белые, у Сирин — черные, и они закрыли её от мира и чужих глаз, создав уютное гнездышке из крыльев. И Мира почувствовала, как к ней возвращаются Силы и ясность ума. Это был их прощальный подарок. Увидятся ли они снова?

Когда Сирин и Алконост опустили крылья, Мира уже стояла прямо, лицо было спокойным, и она с улыбкой подошла к каждому своему сородичу из светлой Ирии. Мира снова чувствовала себя сильной.

Только к Весняне Мира прохладно кивнула издалека, помятуя обо всем, что она творила в их земной жизни. Та все еще выглядела поникшей — тоже не отошла от этих событий.

Последней Мира затискала в прощальный объятиях Соловейку и наслушалась заодно всяких глупостей.

— Я и не думала, что у вас с ним такаааая любовь! — болтала она, делая большие глаза. — А когда Повелитель красивее — когда он Лю Цзин или когда Лю Мейлун, как думаешь? Как это — быть человеком — все время хочешь есть? Я не подозревала, что Вэйвэй… То есть Вэйлинь наполовину демон — может поэтому он такой красавчик? А как здорово он сказал речь в защиту Лю Мейлуна! Пока тебя не было мы с Вэйлинем сидели рядом, неужели я больше его не увижу?

Соловейка и Вэйвэй были бы очаровательной парой. Но, конечно же, никто не даст им видеться.

Мира поцеловала сестричку в макушку на прощание — та была её на голову ниже. И еще Соловейка взяла с нее обещание не рассказывать Вэйлиню, что он ей нравится. Хотя какой смысл скрывать это от того, с кем больше не встретишься, Мира не понимала.

При упоминании Вэйлиня она теперь чувствовала тепло. Как странно — до иллюзорной земной жизни он был просто юрким парнем из стражи. А теперь это мальчик, которого она совсем недавно носила на руках, кормила, играла с ним, пела ему песенки из памяти Хун Хуа про горы, огонь и луну. И он теперь тоже это помнит и смотрит на нее совсем по-другому. А Лю Мейлун, оказывается, и до этого о нем заботился, даже когда не побывал ещё его дядей. До сих пор сложно представить мрачного Повелителя Демонов, вырезающего ребенку игрушку. Наверное, это были очень страшные игрушки.

Почувствовав чей-то взгляд, Мира обернулась. На нее смотрел Шамбху. Он как раз общался с Лю Мейлуном, но сам Повелитель Демонов не глядел в её сторону.

Во взгляде Шамбху, даже на расстоянии, Мира чувствовала огромной силы любовь и принятие — так он смотрел, кажется, на всех. Все же ей повезло его встретить — Шамбху был старше и мудрее большинства мировых богов. И само его нахождение рядом дарило ощущение безопасности и надежды.

Девушка не знала, что они сейчас говорят про нее.

— Почему ты предложил ей пойти со мной? — спросил Лю Мейлун.

— Я знал, что испытание может тебе навредить, — чуть улыбнувшись, ответил Шамбху, — и знал, что её «Взгляд истины» может помочь.

— Такое чувство, что она и была там моим главным испытанием, — усмехнулся Повелителем Демонов, — мне не понравилось это чувство полной беспомощностью перед чувствами. Это навязчивое желание, от которого невозможно избавиться.

Шамбху посмотрел на него с улыбкой.

— Когда я только явился в этот мир, моя иньская часть — женская энергия — отделилась, чтобы вдохнуть в пустоту жизнь. Я всегда желал быть отшельником, чтобы ничего не смущало мой дух. Чтобы чувства не касались меня, и я ни к чему не чувствовал привязанности. Но сколько я не избегал свою иньскую часть, в каждом своем новом воплощении она желала быть со мной. Я десятилетиями медитировал в пещере, чтобы не влюбиться в нее снова, но эта женщина находила меня. И я снова сдавался.

Лю Мейлун слушал с некоторым удивлением, он не ожидал, что даже божество такого уровня может иметь слабость.

— Каждая её смерть была невыносимой болью, — тихо произнес Шамбху, — однажды я нес на руках её мертвое тело несколько месяцев, не в силах отпустить. От горя я чуть не уничтожил мир. И поклялся себе, что больше никогда не буду с ней. Но спустя время она вновь рождалась, а я влюблялся в нее снова и снова. Ты видишь ожерелье на моей груди?

Издалека казалось, что это бусины, но вблизи было видно, что это черепа. Лю Мейлун давно понял, что они настоящие, только уменьшенные.

— Это все её черепа, — Шамбху ласково тронул пальцами украшение, — с каждого её воплощения. И хотя мне пришлось пережить это, мои чувства от её присутствия рядом — это самое большое моё сокровище.

— Она изначально была частью тебя, — ответил Лю Мейлун, — а я просто пережил земное наваждение в человеческом теле. Это, к счастью, уже прошло.

Шамбху ничего не ответил, только смотрел на него с загадочной улыбкой.

— В любом случае, — Лю Мейлун вздохнул, — спасибо, что в очередной раз спас меня.

Его друг склонил голову на бок.

— Благодари Миру и Чоу.

Лю Мейлун проследил за его взглядом — светловолосая богиня стояла в отдалении со своей ирийской подружкой и тоже смотрела на них.

— Ты видишь в ней Золотое Сияние, Шамбху? — спросил Лю Мейлун.

— Сейчас нет, — ответил друг, — но я видел, как сиял венок, который она сплела. И сейчас, после твоего возвращения, искры твоего золотого света горят так ярко.

— Как такое возможно?

Но Шамбху если и знал — не стал отвечать. Он не любил решать за других их жизненные загадки.

Лю Мейлун пошел прощаться с другими богами. Не то, чтобы ему хотелось, но теперь он был частью этого мира. Не стоило пока портить отношения с союзниками.

А что касается тех, кто так категорически его не поддерживал… он выяснит, кто из них прячет Мао Шаояна. Лю Мейлун как раз проходил мимо дерева, под которым Афина и этот шумер Ниннурт вели милую беседу.

Увидев своего врага, они замолчали. Лю Мейлун подошел к ним с сияющей улыбкой.

— Жаль прощаться, дорогие друзья, — сладко протянул он, — надеюсь вы нанесете мне дружеские визиты в Царстве Златых Врат. Ведь теперь мы все большая божественная семья.

Бог и богиня встретили его слова ледяным молчанием.

— Кто б знал, что Небесами нынче может править кто попало, да? — сочувственно сказал Лю Мейлун, — то ли дело мой сиятельный брат Мао Шаоян.

Афина нахмурилась.

— Ты и имя его не достоин произносить своим грязным ртом, — высокомерно сказала она.

— А ты? — он шагнул к ней несколько ближе, чем то позволяли приличия, — в каких обстоятельствах тебе довелось произносить его имя?

Лю Мейлун понизил голос и коснулся щеки Афины.

— Насколько близкие у вас с ним были отношения? Мы ведь похожи с братом, хочешь, я стану его заменой?

Прекрасная греческая богиня побагровела от ярости и откинула его руку. Ниннурт угрожающе сделал шаг вперед.

— О, Ниннурт, — Лю Мейлун дружелюбно протянул к нему руки, будто предлагая обняться, — хочешь повторить наш дружеский поединок?

Глядя исподлобья, Ниннурт сделал полшага назад. Лю Мейлун двинулся за ним и приветливо потрепал его по плечу. На мгновение в глазах Победителя Чудовищ мелькнул испуг, но он тут же вернул себе свою суровое угрожающее выражение лица.

— Чего тебе надо? — прошипел он сквозь зубы.

— Мне? — Лю Мейлун удивленно приподнял брови. — Абсолютно ничего кроме вашей искренней дружбы.

Повелитель Демонов отчетливо услышал, как Ниннурт судорожно сглотнул. Афина тоже была крайне напряжена.

— Хорошо вам двоим провести время! — ласково пожелал Лю Мейлун, уходя. — Но, дорогая Афина, дружеский совет. Если у тебя планы на этого красавчика, придется подождать. В ближайшую пару месяцев он несет на себе некоторые последствия за неблаговидные поступок.

— Что? Пару месяцев? — выдохнул ошарашенные Нуннурт. — Я думал, это на пару дней… Ах ты…

Но проклятия так и не донеслись вслед уходящему Повелителю Демонов. Афина тоже молчала. Его поведение просто вогнало их в ступор. А Лю Мейлун направился к славийским богам. Он вежливо кивнул наставницам Миры, те поприветствовали его чуть дружелюбнее, чем до испытания. Видимо, немного прониклись историей Лю Цзина.

Повелитель подошел к Соварогу. Тот так внимательно изучал его взглядом, что даже не сразу вспомнил, что нужно поздороваться с подошедшим Повелителем Демонов..

Лю Мейлун тоже не сразу начал говорить.

— Я еще раз хотел поблагодарить вас за мою невесту, — произнес он серьезно, — она удивительная девушка.

Никто не сочтет его неискренним — так или иначе она и правда удивительная. Хотя бы своим таинственным иногда появляющимся Золотым Сиянием.

— Мои приближенные выбирают самый благоприятный день для свадьбы по нашему и ирийскому календарю. Я обязательно пришлю весточку, когда дата будет назначена. Для меня честь породниться с вами.

Лю Мейлун поклонился.

— Как ирийцы и славийцы выражают родственные чувства? Я слышал, наш народ более сдержан в этом? — спросил он с улыбкой, когда выпрямился.

Соварог тоже улыбнулся.

— Троекратный поцелуй в щеки — это не слишком ли для вас, Повелитель?

— Я уважаю чужие обычаи, — сказал Лю Мейлун и шагнул к Верховному богу Ирии.

Они довольно прохладно заключили друг друга в объятия и к тотальному удивлению всех окружающих трижды коснулись губами щек друг друга.

На самый ошарашенный взгляд Лю Мейлун наткнулся почти сразу, наблюдая его через плечо Соварога. И без того большие глаза Миры сейчас были просто огромными, и даже рот приоткрылся от удивления.

Закончив лобызаться, Лю Мейлун попрощался со своими якобы будущими родственниками. Теперь можно было возвращаться. К счастью, вниз с горы Кайласи не обязательно было спускаться пешком.

Он сотворил темный портал и протянул руку так и стоявшей с открытым ртом Мире.

— Пойдем домой, дорогая, — ласково шепнул он.